Сергей Зверев
Закрытый регион
1
Стоит пройти всего лишь несколько кварталов от российского посольства в Аргентине, чтобы оказаться возле небольшого уютного ресторанчика под открытым небом. Главное, заранее справиться о его местоположении, если прежде не знал о существовании данного заведения.
Один из служащих посольства давно и хорошо знал это место. Можно даже сказать, что российский дипломат облюбовал этот ресторанчик, предпочитал обедать именно там, а не где-то еще. Зная о наплыве посетителей из числа туристов, он заказывал себе столик, чтобы быть уверенным в том, что место для него в любом случае найдется.
Этот человек предпочитал крайний столик справа от входа. Почему-то именно там он ощущал себя комфортно. Да и вид оттуда открывался весьма живописный. Можно было перекусить, отдохнуть от бесконечной бумажной работы и компьютера.
Чаще всего дипломат обедал в гордом одиночестве. Но в этот раз рядом с ним сидел некий молодой человек. Его внешний вид говорил сам за себя, давал понять, что он явно не столичный житель, а приезжий из провинции. Кроме всего прочего, этот парень все время оглядывался. Казалось, что он чего-то боится и ожидает, что с любой стороны может подкрасться какая-нибудь опасность. Одним словом, поведение его отличалось изрядной долей странности. Тем не менее он сидел за одним столиком с российским дипломатом, пусть и не самого высокого ранга.
Их встреча не была запланирована заранее. До последнего момента они даже не знали друг друга. Приезжий целенаправленно околачивался в районе посольства России, дожидаясь появления кого-либо из его сотрудников.
Когда в дверях возник мужчина явно не аргентинской внешности, парень тут же решил проследить за ним, чтобы улучить подходящий момент для разговора с русским. Дипломат держал путь к ресторанчику. Молодой человек шел по другой стороне улицы, стараясь до поры до времени не бросаться русскому в глаза. Когда же тот занял место за столиком, парень, следивший за ним, рискнул подойти к крайнему зонтику.
Дипломат увидел аргентинца, знаками подзывавшего его к себе. Сначала он принял молодого человека за бродягу или нищего. Однако тот несколькими фразами сумел убедить посольского работника в важности и срочности информации, которую хотел передать посольству Российской Федерации.
Беседовать через перегородку было неудобно, и россиянин пригласил этого человека к себе за столик. Впрочем, желание выслушать странного парня не означало автоматического доверия к его словам.
– Сеньор Трофимов, поверьте, я проделал этот неблизкий и опасный путь в столицу не для того, чтобы рассказывать вам какие-то сказки, – заявил дипломату аргентинец, опять-таки воровато оглядываясь по сторонам.
– Не сказки? – выражая полнейшее недоверие, проговорил ему в ответ русский. – То, что я сейчас услышал, напоминает мне именно сказки или не очень-то научную фантастику. Как это вообще может быть реальностью?
– Но это реальность, – настаивал странный собеседник.
– Даже если на секунду представить, что все действительно так, как вы говорите, то возникает вопрос. – Русский пристально посмотрел в глаза аргентинцу, стараясь понять, блефует тот или же нет. – Какое отношение это имеет к российскому дипломатическому представительству? С чего бы это вдруг вы прибежали именно в наше посольство, а не к американцам или японцам? Что-то здесь не вяжется. Все это очень странно.
Дипломат стремился выглядеть как можно более отстраненным. У него возникли подозрения, что за появлением этого странного парня из провинции могла стоять некая провокация. Впрочем, в открытую он своего опасения не выразил.
Аргентинец же тем временем продолжал гнуть свою линию.
– Не за горами то время, когда проблема продовольственной безопасности коснется многих, – проговорил он. – Затронет она и Россию. Причем в значительной мере. Немалую часть продовольствия Россия закупает за рубежом. А если свое сельское хозяйство у вас будет полностью или на девяносто процентов парализовано, то вы угодите в зависимость от международных монополий! Они взвинтят цены настолько, что страшнейший экономический кризис станет неизбежен. Все будет гораздо хуже, чем даже после распада Советского Союза. Я читал о тех годах. «Плохие девяностые». Кажется, так их у вас называют?
– Не плохие, а лихие, – поправил его русский. – Тогда для экономических неурядиц были совсем другие причины, а не те, о которых вы сейчас так бездоказательно толкуете. Ваше сравнение некорректно, сеньор!.. Кстати, вы даже не представились. О чем вообще можно говорить! – Трофимов вытер губы салфеткой и был готов позвать официантку, чтобы получить счет за обед.
Однако собеседник его остановил.
– Доминго Риверо, – назвался тот и даже показал удостоверение личности. – Мои имя и фамилия вам все равно ничего не скажут и слов моих не подтвердят. Однако у меня с собой есть нечто такое, что должно будет развеять ваше недоверие.
Не теряя времени, он всучил дипломату карту, сложенную вчетверо. Русский посмотрел на нее и тут же бросил вопросительный взгляд на собеседника в надежде получить хоть какое-то объяснение. Вместо этого Доминго в который раз огляделся по сторонам и запустил руку в рюкзак, заранее снятый с плеч. Выдержав короткую паузу, он извлек оттуда какой-то небольшой герметичный контейнер, положил на стол и подвинул к изумленному дипломату. При этом парень в очередной раз стал вертеть головой.
Осторожность со стороны Риверо была отнюдь не беспочвенной. Впрочем, она никак не помогла ему выявить реальный источник опасности. Неподалеку от ресторанчика, буквально через дорогу, прохаживался атлетически сложенный мужчина. Этот турист изображал заинтересованность уличными красотами и старыми постройками. При нем имелся фотоаппарат с сильным объективом. Он делал вид, будто снимает достопримечательности, но на самом деле при помощи мощного зума брал на прицел лишь один столик уличного ресторанчика, тот самый, где сидели Трофимов и Риверо.
Передача карты и контейнера была им зафиксирована и изрядно насторожила его. Сделав серию снимков, он шмыгнул в ближайшую подворотню, там достал рацию и связался с тем человеком, который ожидал от него сигнала.
Дипломат тем временем продолжал недоверчиво смотреть на контейнер. Мало ли что там могло быть! Он наотрез отказался брать его.
– Здесь доказательство того, что… – начал аргентинец, однако договорить не успел.
За его спиной раздался гул автомобильного двигателя. Из переулка на всех парах выскочил тяжелый грузовик. Сметая все на своем пути, он несся прямо на крайний столик уличного ресторанчика! Счет шел на секунды.
Дипломат чисто рефлекторно схватил карту и контейнер. Сомнения в том, что машина действительно мчится на них, стремительно таяли. Работник российского посольства оценил ситуацию и резко бросился в сторону. При этом он кричал своему странному собеседнику, чтобы тот спасался.
Однако Доминго замешкался. Вид приближающегося грузовика вогнал его в сильнейший ступор. Он уже ничего не смог с собой поделать, смотрел в глаза смерти, воплощением которых стали фары многотонной автомашины. Риверо даже не слышал, как русский громогласно призывал его бежать.
Грузовик, не сбавляя скорости, снес хлипкую ограду уличного ресторанчика и буквально срезал Доминго, сидящего за столиком. Все произошло мгновенно, если не сказать молниеносно. Столик и молодой человек исчезли под брюхом многотонного автомобиля! Грузовик ударился в угол ресторанной постройки, смял его. Изнутри послышались испуганные возгласы поваров и другого персонала.
После секундной остановки движение возобновилось. Был дан задний ход. Машина еще раз проехалась по тому месту, где совсем недавно беседовали русский и аргентинец. Под колесами жутко хрустнуло.
Трофимов понимал, что все это происходит отнюдь неспроста, и не стал ожидать дальнейшего развития событий. Пока грузовик давал задний ход, дипломат ретировался.
Грузовик тем временем резко развернулся, пытаясь вписаться в узкую улочку возле ресторана. Сделать это было непросто. Там стояло множество авто. Да и сама улочка не была рассчитана на движение по ней грузового транспорта. Водитель тем не менее отчаянно пытался проехать.
Скрежет легковушек, угодивших под удар, слышался за несколько кварталов от места события. Передок грузовика ударялся в двери и витрины магазинов. Стекла разбивались, дождь из осколков падал на тротуары.
Прохожие в панике разбегались кто куда. Никто не желал попасть под удар взбесившегося грузового автомобиля. При этом некоторые все-таки пострадали. Кого-то порезали осыпавшиеся осколки, задела выбитая дверь. Кто-то был сбит с ног легковушкой, подвинутой грузовиком.
Уже слышался вой сирен. Полицейские машины мчались к месту происшествия. Водитель грузовика прекрасно все понимал. Он пытался выехать с этой узкой улочки и попасть на соседнюю, широкую. Однако в конце концов его нервы сдали. Он не сумел вписаться в довольно простой поворот, потерял управление и прямо на ходу выскочил из кабины. Грузовик врезался в столб и застыл на месте.
Мужчина, выпрыгнувший из него, сразу же попытался воспользоваться всеобщей растерянностью, чтобы безнаказанно скрыться. Люди на этом конце улицы толком не понимали, что произошло. Они сочли случившееся аварией.
Водитель успел воспользоваться их замешательством, быстро пересек улочку, слился с толпой на смежной улице и вскоре скрылся. К приезду полиции о нем не было ни слуху ни духу. Очевидцы же давали настолько путаные показания, что полезной информации из них почерпнуть было практически невозможно.
2
В одной из воинских частей, базирующихся в средней полосе России, закончились учения мобильно-диверсионной группы. Ее участники – все офицеры, опытные бойцы ВДВ – только-только успели вернуться. Командовал группой Андрей Лавров. Все, кто знал о его послужном списке, за глаза называли майора легендарным Батяней.
Да, за его плечами действительно осталось немало успешных секретных операций, проведенных в самых разных уголках нашей планеты. Но сам он никогда своих заслуг не выпячивал. Не только по той причине, что давал подписку о неразглашении. Просто любой вариант хвастовства или кичливости был для Лаврова неприемлем.
Все знали его строгость и справедливость. О таком командире обычно говорят, что он слуга царю, отец солдатам. Майор не давал спуску подчиненным, но при этом сам отличался дисциплинированностью.
Вот и после учений, несмотря на смертельную усталость всех и каждого участника группы, майор твердо настоял на чистке оружия и приведении в порядок амуниции. Казалось бы, все это могло подождать до завтра. Возможно, где-то в другой воинской части под началом иных командиров такой перенос был бы реален. Однако здесь все знали, что наведение порядка после учений является незыблемым законом.
Усталость на самом деле была невероятной. Офицерам хотелось спать. Некоторые из них клевали носом и буквально засыпали на ходу. Батяне пришлось проявить характер и стойкость. Он требовал выполнения приказа от тех самых подчиненных, бок о бок с которыми совсем недавно прошел не один десяток километров, сидел по горло в болоте, преодолевал мыслимые и немыслимые препятствия. Но на то она и военная служба, чтобы проявлять стойкость и характер.
Сам командир был уставшим не менее, чем все остальные участники мобильно-диверсионной группы. Прожженная в нескольких местах форма, кровавые мозоли на руках, осунувшееся лицо говорили об одном: майору нужен был отдых. Однако он и сейчас находился рядом со своими людьми. Чистил оружие. Старался подбодрить бойцов отнюдь не только приказным тоном. Одним словом, командир исправно выполнял свои обязанности.
Дежурный сообщил о прибытии машины из штаба. Лавров приостановил чистку оружия и выстроил диверсионную группу, готовясь встретить приехавшее начальство.
Прибытие высоких персон можно было связать с итогами учений. Однако опыт вкупе с интуицией подсказывали майору, что речь пойдет о чем-то ином.
Он не ошибся. Команду «смирно!» пришлось подавать не только перед начальником штаба в звании полковника и несколькими его замами, но и перед неким типом в штатском. По тому, как начальство трепетало перед этим господином, нетрудно было догадаться, что в гости приехал очень серьезный человек. Тот ничего не говорил, а лишь посматривал на майора и его группу, будто приценивался.
Полковник отозвал Батяню чуть в сторону, как говорится, на пару слов.
– Да, я вижу и знаю, что вы все после учений устали, – понимающе проговорил начальник штаба. – Но и ты должен понимать, что по пустякам я бы не стал беспокоить ни тебя, ни твоих парней. Этот товарищ специально приехал к нам из Москвы. Ты же знаешь, что, кроме как к тебе, обратиться не к кому.
– Так точно, – коротко ответил Андрей и выдержал паузу, прежде чем посмотреть на московского гостя.
Разговор продолжился в кабинете начальника штаба. Помещение выглядело практически так же, как и множество подобных ему: начальственный стол буквой «Т», ряд стульев, несколько шкафов, сейф, карта на одной стене, символы России, портреты президента и премьер-министра на другой.
Московский гость вошел в кабинет вместе с одним из своих помощников. В руках тот держал небольшой приборчик, с помощью которого стал проверять помещение на наличие в нем прослушивающих устройств. Эта процедура пришлась не по нраву хозяину кабинета. Важный гость из Москвы перехватил недовольный взгляд полковника, но наэлектризовывать обстановку еще больше не стал.
Он просто развел руками и спокойным тоном промолвил:
– Вы уж не обессудьте, но так положено. Речь ведь пойдет об очень серьезном деле.
– Да, я понимаю, – усмирив свое недовольство, сказал на это начальник штаба и указал на места, которые могли занять высокий гость и Батяня.
Человек в штатском предпочел, чтобы майор уселся первым. После этого он поставил перед ним ноутбук, вывел на экран необходимые данные, сообщил, что вопросы можно задавать по ходу, и начал свой рассказ.
– Наш дипломат в Буэнос-Айресе получил очень интересную, если не сказать больше, информацию, – проговорил гость, расхаживая вдоль стола напротив Лаврова. – В одной из отдаленных провинций Аргентины существует лаборатория, в которой разрабатываются жесточайшие вирусы, поражающие сельскохозяйственных животных. Один из них уже создан. Он может несколько месяцев или даже лет дремать в организме животного, но потом, словно по команде, проявит себя. Тогда начнется настоящее бедствие, последствия которого могут оказаться катастрофическими. Наши дипломаты в Аргентине по неким каналам получили штамм данного вируса. Он действительно необычен, не определяется никакими детекторами и передается воздушно-капельным путем.
– Никакого средства против него нет? – уточнил Батяня, глядя на экран ноутбука.
– Нет и в ближайшее время не ожидается, так как на одно лишь изучение вируса уйдет несколько месяцев, – ответил человек в штатском и пояснил: – А столько ждать мы никак не можем. Вполне вероятно, что опасная волна этой заразы прокатится по миру гораздо раньше, чем это возможно себе представить. Проявится вирус и в России. Отследить его на инкубационном этапе практически невозможно. Последствия его воздействия на человеческий организм неизвестны. А вот то, что продовольственная безопасность и нашего государства, и большей части мира окажется под угрозой, это бесспорный факт.
Лавров отвел глаза от очередного слайда, выведенного на экран ноутбука, посмотрел на рассказчика и задал ему вполне закономерный вопрос:
– Неужели за всем этим стоит аргентинское правительство?
Эти слова прозвучали с очевидным сомнением в вероятности такого факта.
Гость сразу же это уловил и ответил:
– Естественно, официальные власти страны здесь ни при чем. По нашим данным, высокопоставленные аргентинские чиновники ни сном ни духом о том, что на территории их государства существует лаборатория, занимающаяся подобными делами. Аргентинская земля стала лишь местом, где тайком от тамошних властей реализуются чужие интересы.
– И чьи же это интересы? Тут замешаны какие-то фирмы?
– В точку! – с удовольствием отметил штатский проницательность Батяни. – Естественно, речь идет не о мелких участниках рынка. Критическая ситуация выгодна крупным международным корпорациям, специализирующимся на производстве и продаже сельскохозяйственной продукции. Их цель просматривается очень четко: искусственное повышение цен на продукты питания. Тогда они получат возможность диктовать свои правила игры отдельным государствам и даже целым регионам планеты.
– Понятно, – промолвил майор, переглянулся с начальником штаба, поинтересовался у гостя: – Какова моя задача?
– Для начала вам необходимо сформировать группу из пяти человек. У каждого должна быть своя специализация. Здесь я вам наставлений давать не буду. По какому принципу создаются мобильно-диверсионные группы, вы прекрасно знаете без меня. Однако важным условием при отборе должно быть хотя бы минимальное знание испанского языка. Далее. Ваша группа должна прибыть в Буэнос-Айрес и там конспиративно связаться с нашим сотрудником. При его содействии вы получите все необходимое для проведения операции: амуницию, оружие и прочее. Затем вы отправитесь в провинцию, где расположена секретная лаборатория, упомянутая мною. Необходимо уничтожить все, что находится в ее стенах. При этом важно не упустить из виду один существенный момент. Вам следует захватить человека, который разрабатывает все эти чертовы вирусы. Думаю, вы понимаете, что только он может знать, как остановить заразу, уже произведенную и пущенную гулять по свету.
Батяня кивнул в ответ.
– Да!.. – словно спохватившись, воскликнул штатский. – Я забыл вам сказать, что к вашей группе будет прикомандирован вирусолог. Но он присоединится к вам уже на месте.
– Все понятно, – спокойно сказал Лавров, не пытаясь узнать, что это будет за человек.
Подобные расспросы были не в его манере.
– Ну а коли понятно, то приступайте к делу, – заявил гость и добавил, глядя на хозяина кабинета: – Ваш непосредственный начальник посодействует вам со всем необходимым.
Полковник, все это время сохранявший молчание, поймал взгляд человека в штатском и тут же заверил, что содействие будет оказано непременно и во всем.
3
Самые худшие опасения по поводу действия нового вируса начали оправдываться очень скоро. В нескольких районах Российской Федерации начался чуть ли не повальный мор. Ученые установили, что его причиной стало мясо отечественного производства. Страшная болезнь коварно подкашивала людей, употреблявших его.
Фиксировались и случаи заболевания среди вегетарианцев. Такие факты заставляли делать неутешительные выводы о том, что зараза может распространяться не только через употребление мяса, но и воздушно-капельным путем.
Болезнь имела страшные симптомы. У человека, здорового еще этим утром, к вечеру температура вдруг подскакивала выше всяких пределов. Сбить ее в большинстве случаев было практически невозможно. Пережить ночь при таком раскладе было почти нереально. Люди просто сгорали от сверхвысокой температуры.
Все медицинские учреждения, больницы, а заодно и многие здания, не приспособленные для лечения, были забиты больными. Морги и предприятия ритуальных услуг едва справлялись со своей жуткой работой.
Это все при том, что информация об эпидемии носила закрытый характер. Официальные СМИ старались не поднимать эту тему, чтобы не вызывать панических настроений.
Главным источником заразы было признано мясо, произведенное в России. Поэтому вскоре высокие власти приняли решение изъять его из продажи и со складов, чтобы подвергнуть немедленному уничтожению. Однако это не избавило бы людей от беды.
В таких условиях постепенно вызревало понимание необходимости принятия самых радикальных мер – полного уничтожения всего поголовья крупного рогатого скота в России. Естественно, подобная мера повлекла бы за собой многочисленные, самые серьезные последствия. Начиная с всплеска безработицы в соответствующей отрасли и заканчивая вероятностью введения чрезвычайного положения в отдельных районах России! Вместе с массовым убоем скота возникала бы и проблема безопасного захоронения, следом за ней – целый клубок других.
Предотвратить панику среди населения не удалось. Слишком уж масштабными оказались проявления эпидемии. Частные СМИ, социальные сети и «сарафанное радио» сделали свое дело.
Народ в регионах, пораженных эпидемией, не знал, что и делать. Одни старались сидеть безвылазно в своих домах. Другие повсюду расхаживали с ватно-марлевыми повязками, хотя никто не мог дать гарантию эффективности подобного способа защиты. Третьи старались как можно быстрее продать свои квартиры или дома и выехать в безопасные уголки России.
Естественно, что рынок недвижимости мгновенно отреагировал на все происходящее. Цены на жилье в зараженных районах буквально обрушились. Но даже при этом спрос на квартиры здесь находился на минимальной отметке.
Иное дело – рынок продовольственных товаров. Как в зараженных регионах, так и на всей остальной территории России стали расти цены на импортные мясные продукты. В отдельных городах дело доходило до того, что они менялись по два раза в день.
Соответствующие фото– и видеоматериалы едва ли не в режиме реального времени оказывались в сети Интернет. Обстановка, и без того накаленная, быстро усложнялась.
Все же скачки цен были цветочками по сравнению с постоянным ростом уровня смертности. В зараженных регионах он превышал все мыслимые и немыслимые пределы. Его показатели просто зашкаливали! Невольно возникали сравнения с повальным мором Позднего Средневековья. Дать утешительный прогноз на обозримую перспективу не мог никто.
При таком положении вещей ситуация должна была лишь усугубиться, стать по-настоящему катастрофической. Зависимость России от поставок мясной продукции из-за рубежа усиливалась с каждым днем. Такую очевидную тенденцию не мог заметить разве что полностью слепой или непролазно глупый человек.
