Дух законов – Шарль Луи Монтескьё

Но в этих двух с лишним тысячax книг содержится то, что полубоги хотели сказать простым смертным. В отличие от них трактат Макиавелли – это речь полубога, обращённaя к другому полубогуЭтими словами крайне уважаемый мною Богемик охарактеризовал свою любовь к «Государю» и «О духе законов» (Монтескьё не упоминается, но подразумевается из более широкого контекста). Не стоит смущаться из-за громкого звания полубог, данного этим авторам и их аудитории. Данный термин подразумевает всего лишь человека, у которого близость к власти, ум и хорошее образование уже в крови из-за того, что они передаются из поколение в поколение. Монтескьё жил позже Макиавелли, в этом главное отличие данной книги от «Государя». Макиавелли обращался напрямую к, так сказать, Государю, потому мог говорить там всё, что угодно. Аудитория Монтескьё была более широкой вследствие какого-никакого, но распространения грамотности и развития книгопечатания. Это и есть принципиальное различие, требуемое для осмысления и анализа книги. В главах о франках, например, явственно чувствуется след пропаганды теории германизма. Но эта пропаганда тоже написана была не для тех, что лаптем щи хлебают: в ней есть немало хороших идей. Но самое важное сходство – это как раз та беспристрастность, которая была дозволена во времена без всеобщей грамотности. Я, конечно, не утверждаю, что грамотность не нужна и подкосила развитие людской мысли – это было бы нонсенсом. Просто факт остаётся фактом: Монтескьё и Макиавелли не были скованы цепями иделогии, которую они должны пропагандировать миллинам своих избирателей или покупателям своих книг. Что вижу, то пою, что думаю, то пишу. И, помноженное на мощный интеллект и богатый опыт авторов, это сходство становится колоссальным преимуществом перед почти всеми последующими книгами на эту тему.Особый интерес книга Монтескьё вызывает благодаря тому, что она, собственно, написана про этот самый дух законов. Взяв за основу логичное предположение (или факт?), что все законы должны быть сообразны с природой человеческих отношений и политического строя, он написал довольно объёмный трактат, в котором нет ни одной точной формулировки закона, коим он должен быть, но есть общие свойства, которыми эти самые законы должны обладать, чтобы правление было максимально устойчиво и честно по отношению к самому себе.Опять не удержусь от сравнения с Макиавелли: тут тоже основной акцент делается не на том, как сделать народу хорошо, а на том, как удержать своё государство в равновесии, как не дать ему разложиться и ослабеть и так далее. В равной мере эти советы даются как наисвободнейшим демократам, так и нелюбимым автором деспотам. Это правильно: выделив три с половиной строя, в которых ярче всего проявляется та или иная черта и проанализировав их, Монтескьё смог пролить свет на вообще все законы и их дух.Действительно, любой строй, любую политическую идею можно попытаться проанализировать если не на основе Монтескьё, то хотя бы в его духе (если эта идея базируется на том, что при жизни автора ещё не изобрели, типа всяких коммунизмов и анархо-капитализмов). Всё это, при должном уровне понимания, ведёт к самому главному результату, самому ценному знанию, которое можно приобрести, будучи любителем в политологии, истории и прочих подобных вещах. Анализируя дух систем, анализируя их путь развития с одной стороны и принимаемые законы, решения, устанавливающиеся нравы с другой, можно попытаться с довольно хорошей точностью определить мотивацию людей, принимавших эти решения. А именно это и есть самая интересная и информативная вещь, которая позволяет лучше понимать происходящие процессы. Если говорить, что объёмный учебник по праву, содержащий историю развития законов с абсолютно беспристрастным их анализом, цитатами и т.д. – это описание мозга законов, их логики и всего такого, то книга Монтескьё позволяет взглянуть на ядро, попытаться понять, откуда и зачем они выросли. А это – максимально ценно. 10 из 10.

Я счел бы себя счастливейшим из смертных, если бы мог излечить людей от свойственных им предрассудков. Предрассудками я называю не то, что мешает нам познавать те или иные вещи, а то, что мешает нам познать самих себя.Прочитать эту книгу я хотела давно, для это были свои определенные причины: во-первых, меня интересовала личность того, кто разработал полную систему разделения властей, которая в наши дни используется в праве государств, и, естественно, его работа («О духе законов»); во-вторых, меня интересовала идея о свободе в его учении. Шарль Монтескьё – известный французский политолог, философ, писатель, который в своё время оказал огромное влияние на Конституцию США и Великую Французскую революцию (на ряду с Ж.-Ж. Руссо). Прочитав, я испытала некоторое противоречивое чувство (больше положительное): с одной стороны здесь высказано множество идей, с которыми сложно не согласиться (о свободе, о разделении властей, о влиянии страстей и управлении государства), но есть и те, вызывающие сомнение и даже отторжение (например, противоречивая идея о рабстве, которое осуждается всеми способами, приведя примеры как из европейской, так и из азиатской истории, но зато всеми способами оспаривается право чернокожего населения на свободную жизнь, подобную той, которую описывает Ш. Монтескьё). Я постараюсь вкратце осветить основные идеи учения Ш. Монтескье.О чём эта книга?Его многолетний труд состоит из предисловия и 18 книг, который состоят из определенного количества глав. Каждая глава посвящена тем или иным темам, которые входят в область изучения свободы гражданина и свободы человека; политического устройства; правильного законодательства; разделения властей; изучения происхождения рабства; соответствие законов, природы и принципам установленной форме правления. На этих темах я и остановлюсь вкратце, но по самой сути.§ Свобода. Ш. Монтескьё прежде всего говорит о том, что в его время неправильно понимают термин «свобода» и его содержимое. Для начала он пишет, что свобода – это не то, когда человек делает всё, что хочет; однако это совершенно не так: «политическая свобода состоит совсем не в том, чтобы делать то, что хочется; в государстве, где есть законы свобода может заключаться лишь в том, чтобы иметь возможность делать то, чего должно хотеть, и не быть принуждаемым делать то, чего не должно хотеть». То есть всё должно быть в рамках закона – человек может делать все, что дозволено законами. Считая, что он может делать всё, что захочет, будет значить, что у него не будет свободы, как это отмечает Ш. Монтескьё. Таким образом, свобода прославляется в данной работе, он считает её главной ценностью в государстве и в жизни человека, говоря о том, что правильные законы, умеренные формы правления, разделение властей будут защищать эту политическую свободу. Политическая свобода, как он пишет, есть душевное спокойствие, которое основано на убеждении в своей безопасности. А чтобы было такое спокойствие, нужно установить такое правление, «при котором один гражданин может не бояться другого гражданина».§ Рабство. Вот эта тема весьма занимательна, так как она противоречива до жути. Эта тема раскрывается в 15 книге, именно там Ш. Монтескьё критикует рабство в государствах. Он выделяет гражданское рабство и политическое рабство. Во всех деспотических государствах, как он пишет, «люди продают себя с большой легкостью: политическое рабство в известном смысле уничтожило гражданскую свободу».«Рабство, собственно говоря, есть установление права, дающего такую власть одному человеку над другим, что первый становится безусловным господином над имуществом и жизнью последнего» (Книга 15, Глава I).

Ш. Монтескьё отмечает, что в деспотических государствах рабство возможно, это, скажем так, свойственно природе такого правления; в монархии нельзя иметь рабов, потому что нужно «воздерживаться от подавления и унижения природы человека»; в демократии, аристократии рабство также противно самой природе и устройству государства. Также он критикует крепостное право, феодальный строй. Рабство дурно по своей природы; оно никому не выгодно – ни рабу, ни рабовладельцу. Ш. Монтескьё критикует и римских юристов, которые установили определенные теории происхождения рабства; например, «трудно поверить, что рабство обязано своим происхождением чувству сострадания и что оно было установлено по следующим трем причинам». Его доводы весьма убедительны, когда он их критикует, есть доля смысла в них. В главе VIII французский пи-сатель говорит, что «область естественного рабства должна быть ограничена лишь некоторыми отдельными странами земного шара» (в данном случае он намекает, в частности, на страны в Азии); но в то же время в других странах люди могут быть свободными. Если есть рабство, то законы в государстве должно устранять все опасности, злоупотребления от этого явления. Также есть и домашнее рабство – по большей мере это связано с многоженством (вызывает затворничество женщин). Но здесь есть большое-пребольшое «но»: он не считает зазорным думать, что рабство чернокожих людей нормально, это свойственно им от природы. Этому посвящена глава V: «Народы Европы, истребив народы Америки, были вынуждены обращать в рабство народы Африки, чтобы заставить их расчищать обширные земли Америки».

«Люди, о которых идет речь, черны от головы до пят, и нос у них до такой степени приплюснут, что жалеть их почти невозможно. Нельзя себе, представить, чтобы бог – существо очень мудрое – вложил душу, и при том хорошую, в совсем черное тело. Невозможно допустить, чтобы эти существа были людьми, потому что если бы мы их причислили к людям, то пришлось бы усомниться в том, принадлежим ли. мы сами к числу христиан».

«Недальновидные умы слишком преувеличивают несправедливость, причиняемую африканцам; ведь если бы она была действительно так велика, то неужели ни одному из государей Европы, которые заключают между собою столько бесполезных соглашений, не пришло бы в голову заключить одно общее соглашение во имя милосердия и сострадания?» (Книга 15, глава V).

Весьма занимательно, не так ли? Всеми силами, всеми способами он критикует рабство в умеренных правлениях; критикует рабство и в странах Азии. Но допускает (даже не просто допускает, а считает важным и правильным) рабство в Африке, у чернокожего населения. Двойные стан-дарты. Это всё логично в силу того, в какое время он жил. В то время активно развивалась первая французская колониальная империя, причем и в Африке. Удобно подсластить пилюлю, критикуя рабство как таковое, но оправдывая колониальную политику Франции (и не только её) таким образом в Африке и в других регионах.§ Формы правления и принципы правления. Ш. Монтескьё выделяет три основные формы правления: монархическое (власть находится в руках одного человека, но она регулируется закона-ми и нормами), республиканское (в нём различается демократия – власть в руках всего народа, и аристократия – власть в руках части населения (чаще всего у знати)), деспотическое (власть в руках одного человека, который поражен страстями, пороками, и никакие законы (если они есть) не могут контролировать его). Для демократии, например, характерны характерные основы: способ подачи голосов, жребий, открытое голосование, разделение на классы населения, форма подачи избирательных бюллетеней, издание законов народом, власть народа через представителей (теория представительной демократии). Говоря об аристократии, политолог призывает аристократические роды сближаться с народом, насколько это возможно; это важно для сохранения и укрепления устройства государства. Для монархии характерна власть дворянства (она там необходима); без этой власти мо-нарх становится деспотом. Нужно добиваться именно народной монархии, а не деспотической. «Народ, обладающий верховной властью, должен делать сам все, что он в состояния хорошо выполнить, а то, чего он не может выполнить, он должен делать через посредство своих уполномоченных» (демократия, книга 2, глава II).

«Лучшая аристократия та, где часть народа, не принимающая никакого участия во власти, настолько бедна и малочисленна, что господствующая часть народа не может извлечь никакой выгоды из того, чтобы угнетать ее». (аристократия, книга 2, глава III).

Расписывая различные идеи (о свободе, рабстве, законах), Ш. Монтескьё затрагивает каждую форму правления, чтобы показать, где есть какие минусы, какие плюсы. Кроме этого, он говорит о том, что каждому правление соответствует определенный принцип, который является движущей силой, двигателем. У монархии – честь; у республики – добродетель; у деспотизма – страх. И все законы, всё управление крутится вокруг этих принципов. Они становятся основой всего общества и государства. § Система разделение властей. Свою точную систему Ш. Монтескьё выдвигает в 11 книге, в главе VI «О государственном устройстве Англии»: «В каждом государстве есть три рода власти: власть законодательная, власть исполнительная, ведающая вопросами международного права, и власть исполнительная, ведающая вопросами права гражданского. Последнюю власть можно назвать судебной, а вторую – просто исполнительной властью государства» (Книга 11, глава VI).

Законодательная власть это, когда государь или учреждение создает законы и исправляет или отменяет существующие. Исполнительная – объявление войны, заключение мира, послы, безопасность. Судебная – кара преступников, разрешение споров и конфликтов между людьми. Эти власти должны быть разделены между собой, так как любое их сочетание может привести к тому, что у гражданина будет нарушаться свободой. Например: «если власть законодательная и исполнительная будут соединены в одном лице или учреждении, то свободы не будет, так как можно опасаться, что этот монарх или сенат станет создавать тиранические законы для того, чтобы так же тиранически применять их. Не будет свободы и в том случае, если судебная власть не отделена от власти законодательной и исполнительной». Ш. Монтескьё подробно расписывает, что кому нужно поручить в этих видах власти; как нужно их регулировать; и ещё причины того, почему нельзя совмещать их.§ Соответствие законов и природы; правильное законодательство. Прежде всего, законы – необходимые отношения, вытекающие из природы вещей. Ш. Монтескьё связывает законы со справедливостью. У всего, что есть в мире, есть свои законы. У человека есть естественные законы: мир; стремление добывать себе пищу; просьба, обращенная одним человеком к другому; желание жить в обществе. Он также рассказывает о гражданском праве, политическом праве, международном праве. «Закон, говоря вообще, есть человеческий разум, поскольку он управляет всеми народами земли; а политические и гражданские законы каждого народа должны быть не более как частными случаями приложения этого разума» (книга 1, глава I).

В разных книгах он подробнее останавливается на тех или иных законах, говорит, целесообразны они или нет. Законы должны соответствовать и принципу образа правления, и физическим свойствах территории, региона, и климату, и качеству почвы, и образу жизни населения, и численности, и богатству. Всё это взаимосвязано и влияет на порядок и устройство государства. Читая об этих законах, мне понравился один момент, связанный с законами и преступлениями; а именно момент, связанный с оскорблением величества. Оскорбительные, нескромные слова не входят в состав дела; речи людей могут быть противоречивыми и двусмысленными, и их могут превратно истолковать. Он критикует наказание за такой проступок, так как нужно вменять исправительное наказание, а не оскорбление величества. А это очень серьезный проступок, который может караться казнью в некоторых странах. Слова являются преступлением, когда они – часть преступного деяния. Также Ш. Монтескьё много говорит о налогах и доходах государства, связывает их с правильными законами и установками. Прежде всего, подушный налог является частью рабства, а налог на товары – свободы. Высокие налоги не нужны для достижения процветания трудолюбия; это вызовет только лишь отторжение. В труде Ш. Монтескьё есть множество других мелких тем (оборонительная сила, наступательная сила, государственные доходы, критика Востока, сопоставление Запада и Востока и так далее), на которых я не буду останавливаться в подробности. В целом Ш. Монтескьё остановился на самых важных темах в своём учении, уделяя тщательное внимание деталям. Выводы:Учение Ш. Монтескьё очаровательно (очень подходящее слово); читатель легко проникается идеями, изложенными в труде. Однако есть множество мелких моментов, где можно не согласиться с автором. Я по большей части была не согласна с темой про рабство (я считаю, что рабство недопустимо в любом случае вне зависимости от цвета кожи, религии, нации), не согласна и с критикой Востока. Хотя подобный взгляд на страны Азии может быть логичным для того времени. Я не особо люблю одностороннюю критику. Но это взгляд автора, не буду особо придираться. В целом труд мне понравился, были интересные идеи о свободе, я наконец-то узнала подробнее о системы разделения властей. Ш. Монтескьё системно, подробно разобрал учения различных ученых; использовал интересные идеи других деятелей; проанализировал учения, принципы, установки и самого человека. Он судил по природе вещей, и всё соотносил с ней. Он определил дух законов, дух народа, избегая субъективности.

Для меня это не литературное произведение, скорее, это учебник, в котором автор высказывает свою точку зрения. Нашла книгу в разделе «философия» и ожидала, собственно, философскую точку зрения: о законах, о государственном управлении, о роли человека в государстве, о религии и о семье как важных институтах и т.д… Вот в этом плане я обломалась, потому что автор был конкретен и прямолинеен, не такую философию я ожидала. Но это никак не делает произведение плохим, и уж неполным его никак нельзя назвать.

Я прошу одной милости, хотя и, боюсь, что мне в ней откажут: не судить по минутному чтению о двадцатилетнем труде; одобрять или осуждать всю мою книгу целиком, а не отдельные ее фразы.

Поэтому говорю, что книга хороша. Это ТРУД, это заключение, это классификация, это та самая база, без которой невозможно двигаться дальше в изучении политики, экономики и государства.

Свобода философская состоит в беспрепятственном проявлении нашей воли, или по крайней мере (по общему смыслу всех философских систем) в нашем убеждении, что мы ее проявляем беспрепятственно. Свобода политическая заключается в нашей безопасности или по крайней мере в нашей уверенности, что мы в безопасности.

Народ вырождается не в пору своего зарождения; он погибает лишь тогда, когда зрелые люди уже развращены.Законы природы человека: 1. идея творца, запечатленная в человеке; 2. стремление добывать себе пищу; 3. просьба, обращенная одним человеком к другому; 4. желание жить в обществе. В этом Ш. Монтескье оспаривает идею Гоббса о том, что первобытным людям свойственно желание властвовать друг над другом. Монтескье говорит, что данная идея состоит и зависима от множества других идей, поэтому никак не может быть первой, не может быть законом природы человека. Он говорит о том, что человек естественен, понятен и прост. Следует только знать или уметь определять в человеке его особенности. А сами эти особенности восприятия себя и окружающего мира зависят в частности и от политики государства.

Народное государство нуждается в добавочном двигателе; этот двигатель – добродетель.

Любовь к отечеству порождает добрые нравы, а добрые нравы порождают любовь к отечеству.