Хождение Джоэниса – Роберт Шекли

Это философия хиппи, рассказанная в стиле Кафки и Хармса. Энциклопедия американской жизни (вроде Евгения Онегина?), написанная когда в ироничном, а когда и в саркастичном тоне.

Ну, а оформлено всё в виде набора преданий о XXI веке, как это помнится по прошествии тысячи лет дикарям Полинезии.

За такой срок устное предание, разумеется, эволюционировало. История Соединённых Штатов переплелась с историей Греции… а должна была переплестись с историей Рима, поскольку Отцы-Основатели США вдохновлялись именно римской культурой. Получилось довольно прикольно.

С помощью остроумной манипуляции автору совсем не понадобилось изображать мир очень далёкого будущего. Это он отлично придумал.Что же мы имеем на выходе?

К сожалению, имеем энциклопедию жизни в США в 1960 году, что сегодня не особенно актуально.Видит бог, зря Шекли отнёс действие к XXI веку. Или он не надеялся, что кто-то будет читать эту книгу в реальном XXI веке? Изображаемое противостояние систем, холодная война, боязнь мировой коммунистической революции и прочие детали сильно противоречат тому, что мы видим за окном. Видимо, автор рассчитывал на немедленный успех своего произведения и мало заботился о следующих поколениях читателей.

Ну и в результате что вышло, то уж и вышло. Начинал я читать с интересом, заканчивал со скукой. Переход от первого ко второй произошёл где-то вскоре после историй двух водителей грузовика.Вероятно, урождённому американцу будет поинтереснее, впрочем, и в этом сомневаюсь. Да, поколение хиппи сформировало сегодняшний мир, но это было уже так давно, что быльём поросло. Dead and buried.

Единственная тема, которая актуальна для меня и сегодня вот эта:

Конституция, за которую вы сейчас так цепляетесь, была пересмотрена или, точнее, обновлена теми из нас, кто дорожит ее неизменностью и оберегает ее от выхолащивания.В последнее время у нас слишком часто говорят о «корректировке» Конституции. Интересно, сделают это для Путина к 2024 году? К сожалению, если Шекли что-то и знает об этом, то молчит. Его интересуют только США. Вот, например, очень по-американски звучит сегодня (как и в 1960-м):

– Какова же ваша миссия? – поинтересовался Джоэнис.

– Моя миссия, – гордо заявил незнакомец, – заключается в том, чтобы принести людям мир, счастье и свободу.Беда в том, что в отличие от Шекли меня в большей степени интересует как раз не США и не 1960 год.

Надо было автору своё время и описывать, тогда сегодня книга читалась бы как историческая сатира, а так не пойми что получилось. Скука сплошная. Может быть, лучше почитать Афанасия Никитина?

В своих рассказах Шекли постоянно обращает внимание на человеческое несовершенство, показывая его через кривое зеркало. В большинстве своем рассказы не являются персонифицированными и останавливаются лишь на одной проблеме, зачастую с неожиданным и интересным решением. Но вот автор дорвался до полного метра и началось…Нет, структура осталась такой же: это мини-главы с расставленными акцентами и соединенные общей канвой. Но в этот раз под прицелом автора не все человечество, а его родная страна! Воистину это библия своего времени… Милитаризм, маккартизм, начало сексуальной революции, девальвация образования и многое другое. При этом Шекли умело подстелил соломку, дабы его не обвинили во многих грехах, он перенес действие в последующий век, скрестив американскую действительность с отсылками к греческой культуре. Червячок внутри меня подозревает, что тут есть и более глубокие параллели, связанные с пороками Древней Греции, её социально-политическими институтами и итоговым угасанием.Сам же роман хочется разобрать по кусочкам, настолько он наполнен отсылками. Например, как вам концепция судебной системы двух стран? В Мексике, где истинные преступники находятся под защитой стен и США, где каждый приговор является обвинительным. Не зря же люди едят свой хлеб (что-то мне это напоминает)! А сенат, который меняет законы, что бы контролировать всю полноту власти (даже конституцию):– Этот номер у вас не пройдет, мистер Джоэнис, поскольку Конституция, за которую вы сейчас так цепляетесь, была пересмотрена или, точнее, обновлена теми из нас, кто дорожит ее неизменностью и оберегает ее от выхолащивания. Упомянутые вами поправки, мистер Джоэнис, – или, может быть, мне следует называть вас товарищем Джоэновым? – не позволяют вам хранить молчание по причинам, которые с радостью объяснил бы любой член Верховного Суда – если бы вы удосужились спросить его!

Забавно и грустно было наблюдать, как крупные корпорации стали властителями людских судеб… Встречались и экзистенциальные мысли, посвященные нашему образу жизни:Ходячие мертвецы характеризуются почти полным отсутствием чувств. Они могут испытывать лишь страх и злобу, хотя иногда симулируют другие эмоции, подобно тому, как шимпанзе неумело притворяется читающим книгу. Далее. Во всех их действиях сквозит какая-то роботообразность, которая сопутствует прекращению высших мыслительных процессов. Часто наблюдается рефлексивная склонность к набожности, что напоминает спазматическое дерганье цыпленка, которому только что отрубили голову.

А уж как Шекли костерит высшее образование! Я аспирант и поверьте тут настоящая игра престолов, тонны ненужной бюрократии и весьма относительные знания. Поверьте, по схеме Джоэниса можно провести любые пары гуманитарной направленности! В принципе, так работает современное дистанционное образование (я учился по программам двойного диплома). А уж ситуация, когда профессор получает меньше водопроводчика. Да и внутренние распри между не связанными специальностями автор не обошел стороной…Мы ясно представляем себе узкий, специальный характер вашего предмета и все трудности, связанные с его изложением. Предлагаем вам для начала полную профессорскую ставку, то есть тысячу шестьсот десять долларов в год. Я понимаю, что это не очень большие деньги. Иногда я с грустью думаю, что какой-нибудь помощник водопроводчика зарабатывает у нас не меньше восемнадцати тысяч. И все же университетская жизнь имеет свои преимущества.

Как сказал Птоломей с кафедры математики: “Ценность университетского образования заключается в том, что оно приближает молодежь к знаниям. Студента, проживающего в удобно расположенном общежитии, отделяют лишь тридцать ярдов от библиотеки, менее пятидесяти ярдов от лаборатории физики и всего-навсего десять ярдов от лаборатории химии. Я полагаю, что все мы можем по праву этим гордиться”.

Однако возможностями, которые давал университет, в первую очередь пользовались все-таки преподаватели, соблюдавшие, правда, осмотрительность. Университетский врач строжайшим образом предупредил их об опасности злоупотребления знаниями и лично отмеривал им еженедельные дозы информации. Но, несмотря на все предосторожности, несчастные случаи все-таки происходили. Старый Джефрард получил шок, когда читал в оригинале “Сатирикон”, полагая, что это папская энциклика. Потребовалось две недели отдыха, прежде чем он окончательно пришел в себя. А Девлин, самый молодой профессор английского языка, перенес частичную потерю памяти, когда он, прочитав “Моби Дика”, обнаружил, что не в состоянии дать сколько-нибудь логичную и здравую религиозную интерпретацию этого труда.

Отдельного внимания стоит глава в Пентагоне. Сравнение с лабиринтом Минотавра очень уместно: свихнувшиеся на бюрократии и секретности вояки, погребенные внутри собственной системы. Разумеется, что в таком беспорядке начало Третьей Мировой это вопрос нескольких дней.Вроде бы интересная и насыщенная книга, но советовать её к прочтению я поостерегусь. Читать эту книгу, это как смотреть шоу Джимми Киммела: да что-то где-то слышали, да смешно. Но мы можем считать лишь верхний слой сатиры, это книга про американцев и для американцев из того времени. Так что если вам интересен тот временной пласт, то это хороший срез памяти. Но, тем не менее, в книге встречаются многие моменты, которые можно экстраполировать на день сегодняшний. Лично я получил огромное удовольствие от данного произведения. P.S. Не забудьте прочитать выкинутую главу о миссии в Москве. Всё-таки мы похожи, так как Шекли крайне удачно отразил нашу ментальность, которая проявляется и 50 лет спустя.

Рукопись из Океании, найденная в ванной в Сарагосе.