Skepna Einmana
В начале было слово. День 1
Часть 1. Пролог
…Раз-раз… Пишет? Супер. Итак, понеслась коза по ипподрому.
Эпизод 1. Начало
Наверное, стоило бы начать с сегодняшней даты. Ну, документальности ради. Всё-таки это будет фундаментальное творение. Но проблема в том, что я без понятия, какая сейчас дата. Не то чтобы я не обладаю достаточным образованием. Просто, посудите сами, как мы вообще узнаём дату? Мы ведь не рождаемся с этим знанием. Нам говорят, иногда показывают, а мы верим на слово. Верим, потому что это удобно.
Даты, собственно говоря, и существуют лишь потому, что кто-то когда-то решил, что это удобно. Не сомневаюсь, что того, кто первым это предложил, приняли за сумасшедшего и быстренько порешили. Люди вообще с подозрением относятся ко всякому креативу и новаторству. Зато вот в подражании друг другу им равных нет. А вообще, разве тот изобретатель дат не был сумасшедшим? То есть, казалось бы, какой нормальный человек додумается считать то, чего не существует? А вон, глядите, прижилось.
Кхем… Так вот, о дате. Так сложилось, что некому было поведать мне день, месяц и год моего рождения. Так можно было бы хоть посчитать. Ну, не вышло и не вышло. Что уж теперь? Предлагаю начать отсчёт заново. Возражения? Ах да, здесь некому возражать. В таком случае, по единогласному решению всех присутствующих, торжественно объявляю, что начало этой истории проходится на…
День 01 Месяц 01 Год 00001
Отлично. С этим разобрались. Теперь можно поговорить о самой истории. Вот, например, часто ли вы задумываетесь над тем, какими бывают истории? Если ваша деятельность, как и моя, как-то на них сосредоточена, то, полагаю, часто. А вот если вы посвятили жизнь копанию ям, плетению корзин, прогнозированию восходов авокадо или организации конференций по защите прав потребителей, то, наверное, не так часто. Но я вас не виню. Вопрос этот, на самом деле, не такой интересный. Даже для меня. Меня куда больше занимают восходы авокадо, на самом деле. Но к ним мы ещё вернёмся. Как не вернуться-то? Всё же в этом творении я хочу изложить вообще всё.
Но начать надо с историй. Точнее, надо начать историю. По устоявшимся в литературоведении и сценарном мастерстве принципам, истории принято начинать с какого-то переломного момента в жизни героя. То бишь, должно быть что-то, что сломает привычный для героя порядок вещей.
Вот тут сразу загвоздка. Чем ломают порядок вещей? И не просто порядок вещей, а привычный порядок вещей. Хм… Так, порядок, порядок, порядочный, рядом, подряд… не, это вообще не в ту степь. С однокоренными словами не вариант. Попробуем антонимы. Почему не синонимы? Синонимов я и так накидаю. Чтобы тавтологии избежать. А вот про антонимы все обычно забывают. Поэтому не станем обделять их вниманием. Итак, порядок – беспорядок. Как всё просто! И с чего все так недооценивают антонимы? Интересно, есть ли во вселенной существо, которое говорит только антонимами? Надо бы поискать. Во вселенной всё есть. И это всё пребывает в порядке.
Беспорядок. Может ли беспорядок сломать порядок? Естественно может. Ведь если есть беспорядок, то нет порядка. И наоборот. А вот если порядок и беспорядок сосуществуют, то это уже оксюморон. Его мы тоже найдём, но не здесь. Здесь он не нужен. Здесь нужна какая-то цепляющая фраза, чтобы никто уже не мог оторваться от моей истории. Эдакое вступление или, раз надо зацепить, то крючок. Да, логично. Хорошая метафора. Стёртая уже, правда. Непонятно зачем… А вот стёртая она почему? Из памяти стёрлась её этимология, или же она была где-то написана, а кто-то взял да и стёр? Если второе, не сомневаюсь, что этого варвара потом тоже порешили. Ну ладно, не суть. Пойдём искать фразу.
Так, а где они вообще обитают, фразы эти? Ох, ну да, в умах людей. Хм, а как они там уживаются с мыслями? А, нет! Мысли это и есть фразы, только предыдущей версии. Они становятся фразами, когда их произносят. Таким образом, мысли обитают в умах, а фразы – на устах. Это могло бы стать хорошим слоганом, но они мне не нравятся. К тому же, есть ли смысл делать слоганом свою же фразу? Здесь всё – мои фразы. Выделять какую-либо из них было бы нечестно по отношению к остальным. Ведь слоган он как эпиграф – сильная позиция! Вот. Поэтому это не то.
Сейчас нужно понять, как обратить мысли фразами, да так, чтоб хоть одна из этих фраз была достаточна хороша для начала истории. Итак, когда обычно возникают фразы? Когда мы что-то говорим. А когда мы что-то говорим? Когда нам есть, что сказать. А когда нам есть что сказать? Когда происходит что-то, достойное того, чтобы об этом говорить. Вот оно! Нужно событие, о котором можно сказать начальную фразу. А, учитывая фундаментальность творения, которое ей предстоит начать, событие должно быть не меньшей значимости.
Так, дайте поглядеть… Самыми значимыми событиями по статистике принято считать:
1. Возникновение вселенной;
2. Появление во вселенной жизни;
3. Гибель вселенной (потенциальная).
Хмпф, скука смертная… И как с этим работать прикажете? Надо бы изменить подход. Творение, конечно, фундаментальное, но, в первую очередь, оно моё. Поэтому стоит подумать о событии, которое имеет наибольшую значимость для меня. Ну тут всё вообще просто! Вот оно.
Отлично. Теперь нужно показать его тем, у кого в умах есть мысли, способные обратиться фразами. Для этого сменим локацию и отправимся в…
Спортивный зал.
Нет, маловат. Все не поместятся.
Большой спортивный зал.
А больше бывают?
Спортивная арена… Большая спортивная арена.
Во, вот так супер. И все как раз здесь. Вот глядите, сколько народу:
<…
Трибуны заполняло бесчисленное количество существ и предметов. Все они были разных цветов и форм, оттого складывалось впечатление, что кто-то свалил в одну кучу всё содержимое какого-то широкого многоэтажного здания. Все шумели, гудели, свистели, плюхали и переговаривались. Переговоры эти, правда, не имели конкретной цели, но, что гораздо хуже, в них не принимало участие ни одного переводчика, потому ни к какому консенсусу участники оных прийти не смогли. Все собравшиеся знали, что чего-то ждут, но совершенно ничего от этого не ожидали. Так работает эффект неожиданности.
…>
На самом деле, вообще не так, но кого это волнует? Особенно сейчас, когда пред нами должно развернуться самое значимое для меня событие. Что ж, всё готово. Камера, мотор…
<…
Огромное чайное дерево раскинуло ветви над спортивной ареной. Воцарилась тишина. Все знали, что нужно что-то сказать, но были столь поражены значимостью и величественностью развернувшегося пред ними события, что из их памяти стёрлось понимание того, как обращать мысли фразами.
И только тогда, когда момент был безвозвратно упущен, арена залилась гулом голосов, восторженно комментирующих представшее событие, выражающих собственное отношение к нему и просто кричащих вместе со всеми солидарности ради.
…>
Чёрт, ни слова не разобрать. Куда уж там до целой фразы. Отвратительно. Стоило подумать о том, что так случится, раньше. Ладно, никто и не говорил, что будет легко. В конце концов, найти хорошую начальную фразу – это целое искусство. А что ещё относится к искусству? Рисование, музыка… лепка из глины – это тоже искусство? Ну, если изделие сделано искусно, то почему бы и нет. Но лепить из глины мне сейчас некогда. Потом обязательно, но сейчас бы чего-то попроще.
О, архитектура – тоже искусство.
Раз с этим определились, совершим же переход на следующую локацию. Впредь надо придумать более креативный способ это делать, но сейчас обойдёмся парочкой слов. Вот они: «статистический», «густой», «город».
Эпизод 2. Башня
Очень искусно сархитектированная башня. Маленькая комнатка под самой крышей. Лучи солнца с трудом проникают внутрь сквозь плотно закрытые жалюзи. На белой маркерной доске начертаны четыре огромные точки. Напротив доски стоит большой дубовый стол, а на нём – табурет.
Он ставит меня перед сложнейшей дилеммой: следует ли поставить табурет подле стола – со стороны доски, или же со стороны стены? Полагаю, это зависит от того, буду ли на нём сидеть я или же тот, кто придёт ко мне. И как это понять? Ладно, пёс с ним. С табуретом. Возьму кресло и стул. Благо они тоже в наличии.
К столу, на котором по-прежнему стоит табурет, приставлено кресло. Оно настолько идеальной высоты, что просто невозможно, сидя в нём, не закинуть ноги на стол, на котором не менее удобно и своевременно размещён табурет. Перед столом же, ровно в том пространстве, что отделяет его от белой маркерной доски, стоит стул. Самый обычный.
Да, мог бы и поинтереснее быть. С горгульей там, или хотя бы с красной бархатной спинкой. Ну да ладно. Не мне ж на нём сидеть. А тому, кто назовёт мне начальную фразу.
Как я себе представляю эту процедуру? Ну, вы вообще сами увидите, но для отчётности, думаю, стоит проговорить.
Сейчас в эту комнату в порядке очереди будут входить все, кто этого пожелает. Я буду показывать им событие, не столь значимое для меня, как предыдущее, но тем не менее вполне подходящее по духу моему творению. Далее я буду документировать возникшие при этом фразы, а после выберу из них наиболее интересную. Вроде всё просто. Но всё непременно пойдёт не по плану, потому что я не умею планировать.
Что ж, первый пошёл.
«А-а-а-а-а-а-а! Так вот, как это должно быть!»
Двусмысленно как-то. Дальше.
«Зачем это такое?»
Начинать с вопроса – банально. Следующий.
«Бананы как осы».
И как это пишется? Что за салат из экзотических фруктов? Где я тебе их возьму?! Дальше.
«Эх, утречко летело к черту».
Полностью разделяю твои чувства, но фразы-палиндромы – это не то, с чего хотелось бы начинать как утро, так и историю. Следующий.
«Давным-давно, в далёкой-далёкой галактике…»
Стоп. Снято. Ишь какой креативный пожаловал. Не, ну мы сразу с козырей ходить не будем. Мы ещё даже стул в ход не пустили.
«Ох, ну и пожалуйста! Я помочь хотел вообще-то».
Пшёл прочь, я не принимаю больше одной фразы от личности! Давайте следующего!
«Мелом кидаться не обязательно. Это не вежливо так встречать вошедших».
О, что-то новенькое. Только как-то длинновато. А ну-ка, скажи ещё чего-нибудь.
«Лучше бы бросили в меня какой-то фразой. И то больше пользы бы было».
Не отрицаю, но именно вошедшие здесь те, кто должен кидаться в меня фразами. Наоборот никак.
«Очень жаль».
Угу… Ладно, событие смотреть будешь?
«А вы продаёте?»
Нет, только показываю. Во.
«Красивое. Но чего-то не хватает».
Да. Мне. Тебя. В моей съёмочной команде.
«Признателен за оказанную честь».
Снимать теперь ты будешь. И не изображай свои реплики, как фразы. Сбиваешь мне отчётность.
– Прошу прощения. Так нормально?
Супер. Теперь продолжим. Следующий!
«Плывут, как в луже кораблики».
Они вообще-то тонут, но не тебе об этом судить. Зови следующего!
«М-м, неплохо да. Но вот, почему здесь везде мел, когда доска маркерная?»
– О, я, кстати, тоже хотел спросить!
Ну так и спрашивай, только я сперва на его вопрос отвечу. Он просто торопится, а тебя я никуда не отпущу.
– А, так я…
Терпение. Так вот, мел здесь потому, что он всегда здесь и был. Это, на самом деле, свойственно многим вещам. Ну, постоянное пребывание где-то. Я вот, например, постоянно пребываю в хаотично-упорядоченном расположении духа. Чаинки постоянно пребывают в движении на поверхности чая, налитого в эту чашку. А мел постоянно пребывает в комнатах, где он не нужен, но никогда не возникает в комнатах, где в нём испытывают острую необходимость. Теперь понятно?
«То есть, я могу его взять?»
Мел? А он тебе нужен?
«Остро необходим».
Тогда нельзя. Положи, где взял, и иди, куда шёл.
«Эх, я за мелом-то и шёл».
Тогда удачи в поисках. Следующий… вопрос. Да, у тебя ж был вопрос!
– Да я, собственно… А, для чего на доске точки?
Для того, чтобы их потом стереть и написать на их месте начальную фразу. Займёшься этим, когда мы её найдём.
– Как пожелаете.
Позови следующего.
«В мире мало эстетической художественности…»
«Сколько чаю не пей, всё равно…»
«Эта на Титаник похожа…»
«И я ради этого сюда…»
«Варенья бы сюда, из белой черешни».
Найдём, но потом. Кто там дальше? Заходите!
«Ы-ы-ы-ы~»
Во! Это оно!
– Что оно?
Не «что оно», а «что это».
– И что это?
Моя начальная фраза!
– Ы-ы-ы-ы~?
Именно. Звучит великолепно! Не согласен?
– Да что я понимаю?
Да что ты понимаешь! Это искусство! Нет, это лучше, чем искусство. Это шедевр искусства! Так на доске и запиши.
Итак, теперь наконец-то можно начать историю:
"Ы-ы-ы-ы~"
– И всё?
Пока да. Теперь нам нужен следующий элемент, без которого не обходится ни одна история – Главный герой!
Часть 2. Главный герой
Эпизод 1. Насколько главный главный герой?
– Э? У Вас нет главного героя?
А кто вообще заявляет главного героя в самом начале истории? Это слишком просто и банально. Все уже от такого устали. И пусть я и стараюсь придерживаться всех этих стандартных шаблонов построения сюжета, но это для меня уже слишком. То есть, я же не отрицаю необходимость главного героя для хорошей истории. Я просто хочу начать не с него.
Итак, нужно подумать, какой главный герой здесь подойдёт. Мне вообще не принципиально. Акцент моего творения всё равно будет сделан на события, которые необходимо запечатлеть. Но, если просто говорить о событиях и действиях, то это получится какая-то документалка или книга рецептов, например. Польза от этого будет, конечно, но не мне. Поэтому нам и нужен главный герой. Через него будет удобнее понять весь масштаб описываемого. Хорошо ещё, если главный герой сыграет какую-то роль в происходящих событиях. А ещё обязательно нужно, чтобы у него был какой-то внутренний конфликт.
– Почему?
Потому что ещё и конфликт придумывать слишком муторно. Поэтому пусть лучше со своим приходит, ибо поиски героя без конфликта обесценивают саму концепцию поисков. То есть, зачем вообще искать, если можно взять кого-то рядом и придумать ему конфликт?
– А почему нельзя взять кого-то рядом и придумать ему конфликт?
На то есть две причины. Во-первых, конфликт получится надуманным, и история потеряет свою фундаментальность. А во-вторых, здесь кроме тебя никого и нет. А ты нужен мне как оператор.
– Здесь ещё есть Вы. Почему бы Вам не стать главным героем?
В моей же истории? Не, ну это будет какая-то овсянка.
– Овсянка, сэр?
Ну, каша, в смысле. Да и вообще у меня нет никаких внутренних конфликтов. Даже дилемма с табуретом уже разрешена. Хотя это скорее внешний конфликт. А ещё я и так выполняю роли режиссёра, сценариста, постановщика и оператора. Куда мне ещё одна?
– Роль оператора же вроде моя?
Ты не всегда им был. Не всегда и останешься.
– Это почему это?
Тебе в школу ходить надо. Ой, и не нужно делать такое выражение лица. Ну, хочешь я с тобой пойду?
– Вы там что-то забыли?
Тебя спросить. Я там главного героя искать буду!
– А почему не в где-угодно-ещё?
Потому что сейчас самым популярным жанром литературы является Young Adult. Про подростков и существ послеподросткового возраста. А в твоей школе таковых сконцентрировано больше, чем в где-угодно-ещё.
Только я не имею ни малейшего понятия, как добираются до твоей школы.
– Я обычно как-то добираюсь, так что в этом не должно быть ничего сложного. Возможно, я смогу с этим помочь.
Ну так помогай. Чего ждёшь? Когда рак на горе свистнет?
– Значимое бы было событие.
Да, но оно слишком задержалось. Мы больше не ищем начальную фразу. А вообще вот интересно, какой была бы фраза в ответ на конкретно это событие? Возможно, кого-то бы поразило то, что раки умеют свистеть. Кто-то бы задался вопросом: а как он вообще оказался на горе? Существа, способные на сочувствие, поинтересовались бы, не холодно ли ему там. Но это только при условии, что на горе помимо рака был бы ещё снег. А был он там или нет, зависит от высоты горы, её географического положения и времени года.
– Так он был?
Кто?
– Снег.
Не знаю. Пойдём посмотрим.
<…
Вершину горы покрывала толстая и плотная пелена снега. Он громко хрустел под ногами, расступаясь в стороны, чтобы могли образоваться следы. Ровные дорожки следов на свежем нетронутом снегу являли собой частичку беспорядка, который пока был не нужен. Однако это не лишало его художественной значимости. А запечатлённый общим планом, беспорядок в снежном пространстве вообще выглядел потрясающе.
…>
Вся прелесть любого беспорядка в его неповторимости. Ведь вы можете сколько угодно раскладывать вещи по местам, и их расположение всегда будет одинаковым. А беспорядок каждый раз получается совершенно разный. Потому что, если вы будете, в попытке устроить беспорядок, раскладывать вещи по тем же местам, на которых они лежали при предыдущем беспорядке, то получится, что вы просто создаёте новый порядок. Всё, что повторяется, – это уже система, а система – это порядок.
<…
В снегу сидел рак. Его было тяжело разглядеть в таком положении. Но он точно сидел. Вообще он был как-то несопоставимо мал, в сравнении с горной вершиной. С его стороны было бы практичнее забраться на какую-нибудь горку или холм. Там он бы смотрелся величественно, а здесь был лишь маленькой точкой среди толстой и плотной пелены снега, покрывающей вершину горы.
…>
– Почему он не свистит?
Замёрз, наверное. А может, подбирает нужный момент. Всё же его свист – значимое событие. С ним торопиться нельзя.
– Подождём тогда?
Почему бы и нет? Садись рядом. Тут места много.
– А мы не будем ему мешать?
Да он ничего такого и не делает.
– И то верно. Слушайте, а рак может быть главным героем?
Хм, да, думаю, вполне. Но у него конфликт какой-то скучный: «Свистеть иль не свистеть? И, если свистеть, то когда?» Никакого развития героя. Никаких преодолений себя. Никакой борьбы со внутренними заблуждениями, с ложью, в которой убеждён герой.
– А он в чём-то убеждён?
В том-то и проблема, что нет.
– Эх.
Утречко летело к черту. А вообще у рака есть ещё одна причина не быть главным героем. И причина эта в том, что он отвратительно смотрится на снегу! Только вот не могу понять, почему он в этом так плох. Дело ли в его расцветке? Форме? Размере? Чёрт его разберёшь. С этой точки зрения, куда более подходящим главным героем мог бы стать мандарин. Он оранжевый, а потому прекрасно гармонирует с белым снегом. И форма у него замечательная. Нет ничего лучше круга и…
– Сыр круглый.
Да-да, но сыр не оранжевый. Так вот, о чём это я?..
– Сыр может быть оранжевым, если завернуть его во что-то оранжевое.
Всё может быть оранжевым, если завернуть это во что-то оранжевое!
– Угол не может.
Это потому что ты заворачиваешь не угол, а за угол.
– Я сижу. И никуда пока не собираюсь.
Да, мы уже поняли, что тебе, чтоб куда-то пойти, необходим свист рака на горе. А он всё не свистит. И даже если и свистнет, то всё равно уже будет поздно. Начальную фразу мы уже нашли и отчётность больше не ведём.
– А что, если притащить сюда нашего победителя?
Того мужчину с кустом бузины, который великолепно отреагировал на мои чаинки? Не, ну вообще мысль здравая. Но есть вероятность, что, пока мы будем его искать, рак на горе свистнет. Впрочем, именно этого-то мы с тобой и дожидаемся!
<…
– Ы-ы, значит, я очень вовремя пожаловал, – сказал мужчина с кустом бузины и опустился на снег рядом с раком.
В самом мужчине не было ничего примечательного. Типичный маньяк, каких вокруг предостаточно. А вот куст бузины был выдающийся. Как минимум, он очень сильно выдавался из горшка, ибо не привык расти в таких условиях. Куст бузины был вольнолюбивый и обычно рос во льне. Ну или в лесу, но это уже в крайнем случае и если возникает необходимость. Как же он оказался в горшке, да ещё и в руках какого-то мужчины? А он и сам не знал. Куст бузины, в смысле. Мужчина-то прекрасно всё знал. Он знал, как раздобыть горшок. Знал, как пересадить в него куст бузины, приноровившийся прорастать в его лесу. Знал даже, что с ним потом делать, но не делал, потому что был очень ленивым. А ещё он знал, что сказать, когда раздастся долгожданный свист рака на горе.
…>
Да этот парень, похоже, прекрасно осведомлён! Быть может, он мог бы стать моим главным героем. Хотя нет, истории про маньяков, конечно, ужасно интересные, но ими трудно угодить аудитории. Они рассчитаны на любителя, а их создание требует от автора больших усилий. А я, во-первых, не приму даже воображаемой вероятности, что меня кто-то любит, а, во-вторых, я ненавижу, когда от меня чего-то требуют.
<…
Между тем и рак на горе свистнул. Свист был пронзительный. Премерзкий даже. Но какой-то совсем незначительный.
– Ы… – разочарованно протянул мужчина и скрылся с глаз. Куст бузины скрылся вместе с ним.
Все звуки поглотила безмолвная тишина горной вершины. Даже хруст снега, кажется, был разочарован.
– Не, а вы что, оперу ожидали что ли? – развёл клешнями рак и мгновенно исчез.
…>
Ахах, у нас свистнули рака! Ну чего ты так смотришь? Я спасаю ситуацию, как могу.
– Да я вот размышляю, а мог бы куст бузины стать главным героем?
Да чего ты так прицепился к этим главным героям?! Неужели нет более занимательных тем для размышлений? Например, откуда берётся шоколадное молоко, или кто взбивает сливки и подушки, перед тем, как они поступают в продажу? Или почему…
– Ответьте на вопрос. Иначе не поведу Вас в школу.
Да тебе туда больше надо, чем мне. Прогулы-то тебе отрабатывать. А из куста бузины мог бы быть прекрасный главный герой, если бы мы наблюдали за ним с самого начала его истории. А так он почти что на заре своего жизненного пути. Нет, я не говорю, что он скоро усохнет, просто он практически нашёл своё место в мире. А с его нахождением разрешатся все внутренние конфликты, после чего единственное, что мы сможем написать о кусте бузины – это статья в «Сад-огород». И мы, конечно, её напишем. Но это ведь не то. Теперь доволен?
– Более чем. Идёмте.
