Собака здорова. Рассказы о моей жизни в Советском Союзе – Соня Вестерхольт

Какая же несусветная дрянь.Жалисные всхлипы о себе-маленькой, перемежающиеся проклятиями режиму, шаблонными ходами и бородатыми анекдотами. Мрак голимый.Почему, почему, почему у всей, абсолютно всей эмигры из СССР настолько одинаковые, предсказуемые и мерзкие россказни, как под копирку?Вот реально – куда ни поедь. И в Штатах, и в Европе (минимум в пяти странах), и в Израиле – везде мне представители эмигры «второй волны» с упоением рассказывали примерно то же, что и в этой книжонке. Им что, злобное это, из трех букв которое, специальным условием выезда ставило – непременно всем не забыть рассказать вот это, это и вон то еще?Это мне сегодня вдруг рекламой на ливлибе принесло. С бесплатным отрывком.Ну, и зачем я это прочитала?Ну, положим, это всего 10 минут моей неповторимой жизни. Но боже мой, до чего же противно. Как муху проглотить случайно. Вроде и мелочь, а мерзотно и тошно.Не надо это читать.

Есть мнение, что каждый человек может написать как минимум одну хорошую книгу – историю своей жизни. Соня Вестерхольт создаёт свою, разбирая чемоданы жизни в СССР. Это как раз тот счастливый случай, когда в книге воспоминаний найден баланс между мемуарностью и художественной выразительностью. Уже с первых глав становится понятным, что перед читателем – приглашение к увлекательному, но трудному путешествию.Главный город советского периода жизни Сони Вестерхольт – Ленинград, и ему посвящены особенно тёплые воспоминания, однако пространство книги не замыкается в нём. Москва, псковская деревня, Калининград, Крым, тайга… Каждый локус, будь он реальным или воображаемым, приоткрывает дверцу в мир воспоминаний. Стоит лишь лучику памяти выхватить его из сумерек прошлого, как он тут же наполняется, вдруг выпорхнувшими невесть откуда, живыми образами, прожитыми ощущениями и чувствами.У книги нет одной тональности, как не бывает её и в реальной жизни, сотканной из гармоний и диссонансов. Потому и кажется история невероятно правдивой, живой, искренней. Тут счастье и боль одного человека дивно переплетаются с радостями и тяготами народа. Трагические события, выпавшие на долю нескольких поколений, надолго парализовали страхом советское общество, но и в этой безысходности, оказывается, есть место счастью, такому хрупкому и оттого крайне ценному. Как человеку не потерять себя в тоталитарном обществе? Вопрос не простой. А ответы Сони Вестерхольт достойны внимания. Не последнюю роль тут играет чувство юмора, ирония, умение посмеяться над собой и шутить над страхом. Без юмора, выжить и сохранить собственное достоинство, было просто невозможно, именно поэтому так ценилось оно в Союзе. ˮВ голове у советского чело¬века – настоящий банк, в котором хранятся тысячи анекдотов, они только и ждут подсказки, кода, как в сейфе. У каждого анекдота – своя ячейка [… ] – щелк – и открывается маленькая дверцаˮ. Как тонко подмечено!Более того, эта метафора открывающейся дверцы, могла бы стать символическим выражением самой структуры текста. Подобно прустовской ассоциации, некое явление уже таит в себе сгусток воспоминаний, и лишь только мелькнёт образ-код, как – щелк.Коммуналка – щелк… еврейская девочка живёт с семьёй в одной из восьми комнат – всего двадцать восемь жильцов… 12 апреля 1961 – щелк – Гагарин в космосе, советская научная фантастика, школьница Софа мечтает о других мирах и собственной спальне…Первые магнитофоны – щелк – компания на Литейном, авторская песня, гитара, стихи запрещённых поэтов, Бродский… Чёрный Фольксваген – щелк – замужество, КГБ, слежки… Железный занавес – щелк – переезд в Данию, смерть матери, напрасные попытки въезда в СССР, болезнь отца…

Щелк… щелк… щелк… История линейна только в учебниках, и была таковой в представлении партийных советских чиновников: ˮВперёд, и только вперёд…ˮ. Но на самом деле, история – это человек, ставший её свидетелем. Это живая история. Она петляет тихими тропами воспоминаний, и каждый новый поворот увлекает всё дальше и дальше, в фантастическое путешествие во времени. Вот о чём думается после знакомства с книгой Сони Вестерхольт.

Теплый солнечный день. Уютное европейское кафе. В непринужденной дружеской беседе удивительная женщина рассказывает историю своей молодости. И несмотря на то, что нас разделяют десятилетия, кажется, мы знакомы давно… Такова тональность этой книги: ее не писали, она была рассказана. Более того, рассказана для «других», не имеющих товарного знака «сделано в СССР». Эту книгу не стоит читать тем, кто не готов смеяться над собой и дорожит своим сном (поскольку, ввиду невозможности оторваться, бессонная ночь обеспечена). В блистательном «ожерелье» из 15 рассказов разными гранями отражается причудливо-смешная, трагически-страшная, абсурдно-грустная и счастливо-несчастная советская жизнь. Советская ли? Пожалуй, это истории и о нас, выросших на развалинах коммунистической идеологии (благо почва уже была обильно удобрена соответствующей органикой на букву «г») и продолжающих жить-выживать на постсоветском пространстве. Здесь нет ностальгии, как нет и ненависти (это сильное чувство мелькает лишь единожды: «Все мы, кто не вырос на Западе, привыкли унижаться перед властями – и смертельно ненавидеть их за то, что нам приходится это делать», с. 114). Зато есть невероятное презрение к «системе, помешанной на послушании» (с. 74), к государству, как форме правления и политическому режиму. Оно «струится» между строк, причудливо переплетаясь с трепетным чувством душевной теплоты к близким людям и народу, «повидавшему всякое» (с. 61). Атмосферный флер этой книги отсылает к «Одесским рассказам» И. Бабеля. Ах, этот тонкий еврейский юмор, изящно порхающий между легендарными ленинградскими коммуналками и валютными магазинами «Березка», вечными очередями с невозможностью что-либо купить и жизненной необходимостью достать хоть что-нибудь, коммунистической бесполостью гендерных отношений и остроумными выводами о сексуальной подоплеке русского мата, насмешкой над «всевидящим оком» КГБ (внушающим ужас и страх) и наслаждением «запретными» отношениями с иностранцем. На художественную нить повествования мастерски нанизываются авторские комментарии, анекдоты «к месту», песни-иллюстрации, житейские задачки, письма из личного архива и даже рецепты, а констатирующая фраза из обычного письма «собака здорова» обретает кодовое значение «горизонт чист и бояться нечего» (с. 28). Особый «вкус» текста усиливается стильными иллюстрациями неординарного питерского художника Александра Флоренского. Несколько скабрезным может показаться рассказ «Секс в СССР», но это мимолетное ощущение уносится потоком живого искрометного юмора и тонет в обнаженно искренней тоске об утраченных близких. Именно чувство скоротечности жизни оказывается «базовой нотой» этой книги. К сожалению, принцип цикличности остается неизменным, и история снова повторяется: «Моя любимая родина напоминает порой слепого в запертой комнате, который в панике мечется, пытаясь наощупь найти дверь» (с. 121). В который раз пресловутая «дорога к счастью» оказывается не той, по которой идем, а та – искомая – как обычно, где-то рядом, в параллельном измерении. Эту книгу хочется перечитывать, и, перелистнув последнюю страницу, вновь возвращаться… к разговору с удивительной Соней Вестерхольт.