Соня Вишнякова
Люба, я вернулся
Глава 1
Люба
– Когда ты уже начнёшь сам завязывать галстук? – неторопливо вяжу узел.
– Я могу, но мне нравится, когда это делаешь ты, – улыбается шеф.
– Ну, понятно, мне не трудно, – затягиваю, выравнивая, провожу ладонью по лацкану пиджака.
Мужчина накрывает мою ладонь своей, долго смотрит в глаза.
– Люба… когда…
– Саш, не начинай, а.
– Понял. Но, я считаю, нам уже давно нужно съезжаться.
– Саша, – с укором смотрю ему в глаза, убираю руку из-под его, – ну, вот, ты опять.
– Не опять, а снова. Весь офис давно знает, что мы с тобой…
– Я ещё не готова.
– А когда будешь?
– Я тебе скажу.
– А долго ждать?
– Саш, на работу опоздаешь, – подталкиваю его к двери.
– Люба, ты жестокая.
– Что поделать, – театрально вздыхаю. – Давай, иди, ещё раз напоследок целую, – я тебе позвоню.
– А вечером?
– Сегодня не могу, извини.
– Ладно, и это стерплю, – недовольно повернулся к двери.
– Александр Сергеевич, так, что за обиды? – возвращаю его.
– Да нет, какие обиды, я привык. Но учти, если ты вдруг случайно узнаешь, что я женился на ком-то, значит, сама была виновата, – сдержанно улыбается.
– Только счастья пожелаю… – глажу его по щеке.
– Значит, вот так, да? Даже жениться меня отправляешь.
– Саш, ну, к чему этот разговор, опять? Ты знал, что никакого замужа и никакой женитьбы не будет, знал?
– Я думал, это ты так, на всякий случай, защитная реакция.
– Нет. Как я сказала, так и есть. Мне не нужен ещё один неудачный брак.
– А может, он будет удачный? – пристально смотрит в глаза.
– Саша, на работу опаздываешь.
Он только вздохнул. Открыл дверь.
– Я тебе позвоню, – махнула ему я на прощание.
– Буду ждать, – глянул уже взглядом начальника.
Переступив за порог, он сразу меняется. Тут в квартире, он нежный, ласковый, внимательный, а там он строгий, холодный, даже слегка равнодушный.
Я закрыла дверь, постояла, подождала, не забыл ли чего. Такое бывает, он возвращается. Но нет, сегодня взял всё. Я отошла от двери, остановилась у зеркала, оперлась ладонями на тумбу. Рассматриваю себя.
Черная кружевная ночнушка, она как раз для таких вот ночей. Одна я сплю в хлопковойй, уютной, длинющей ночнушке. А разного вида сексуальные кружевные оставлены на случай, когда Александр Сергеевич наносит мне ночные визиты.
Лицо немного бледное. У глаз тонкие морщинки, провожу пальцами по виску, натягиваю кожу. Отпускаю. Нет, пусть пока так, потом может надо будет что-то подтянуть. Натягиваю лоб, теряется блинная морщинка, ещё не такая явная. Отпускаю.
Волосы. Огненно-рыжие. Второй год крашу их в этот цвет. Раньше я была безцветно-тёмно русая. Мне нравилось. Но потом что-то случилось и меня понесло.
Сначала Сашка предложил встретиться.
Я тогда ещё была потухшая, поникшая, считающая себя неудачницей. Клушей, тёхой-матёхой. Как говорила моя мама: «Посмотри на себя, да ни один мужик тебя не захочет в таком виде.
А Сашка захотел. Долго заваливал меня сообщениями. Почти год.
А я всё чего-то боялась. Думала, ну, как я могу. У меня дети, я мать, я должна думать о детях и только. Больше ничего не должно мешать мне о них заботиться.
Потом они уехали в универ и всё. Всё остановилось.
Я бродила по квартире, как тень. Не знала, куда себя приткнуть. Стирать – нечего. Убирать – так убрано вчера. Готовить полноценные обеды, завтраки, ужины – некому. Одной мне кроха нужна, и я сыта.
Долго я сидела вечерами и не понимала, куда катится моя жизнь. Что мне делать? Как проводить столько времени. Я не знала, куда девать это время.
Много лет я работала мамой. И вот, словно меня уволили с этой работы. И я растерянно смотрю по сторонам, не понимая, что ещё я могу.
Подруга Наташка поговорила со своим шефом и уже через несколько дней меня взяли работать в агентство недвижимости на должность, в которой не нужно много больших знаний. Ну, как. Знания-то определённые нужны, но я всему быстро научилась.
С тех пор жизнь моя начала наполняться другими впечатлениями. Совершенно необычными для меня, почти полжизни проведшей дома, заботящейся о муже, детях.
Теперь я начала больше думать о себе.
Ну, и как следствие начали со мной происходить некоторые изменения.
Сначала я согласилась встретиться с нашим боссом, Александром Сергеевичем Дунаевым. Потом, после ужина в лучшем ресторане города и, пообщавшись с ним лично, внутри у меня что-то щёлкнуло. Словно открылась новая дверь, и я заглянула в совершенно другой, непривычный для меня мир.
До сих пор вспоминаю, как отчаянно я решалась.
Как продиралась сквозь колючую проволоку комплексов и неверия, что всё ещё могу нравиться мужчине. Молодому мужчине. Дунаеву 38.
Помню, как на следующее утро после ночи с боссом, когда я, стесняясь собственного тела, встала, прикрываясь простынёй, он сказал мне такие слова, которых я не слышала много лет.
– Какая же ты красивая, Люба.
Я забыла о них.
Забыла, что существуют эти слова.
Они были произнесены… и я поверила.
А когда он почти через раз намекает или прямо говорит, что мы должны жить вместе, то я чувствую, словно беру не своё. Словно отбираю счастье у какой-то молодой женщины, на которой он должен был давно жениться, если бы не встретил меня.
––
Зазвонил телефон.
Я вернулась в спальню, глянула на раскиданное одеяло, смятые простыни.
Утренний секс, самый приятный. Усмехнулась и пошла к тумбочке за телефоном.
Глянула на часы – восемь.
Кто это в такую рань?
На экране – Доча Аля.
Они у меня почти одинаково записаны – Доча Лина, Доча Аля.
Лина, Алина. Не путаюсь. Автоматам переключается.
– Да, Алюш. Привет. Что так рано? Наверное, что-то срочное? – обеспокоенно хмурясь, иду в кухню.
– Мама! Ваня сделал мне предложение! Я выхожу замуж! Ура-а! У нас будет свадьба! – кричит в трубку.
– Боже, нет!
– Почему нет? Ты что, не рада? – уже спокойнее.
– Рада, почему не рада. Просто… ты ещё такая юная, малыш.
– Мам, мне на четыре года больше, чем было тебе, когда ты замуж выходила.
– Да, Зайчик, конечно, это так, но мне кажется…
– Что я ещё ребёнок? Понимаю.
– Точно, – я сжала губы, чего-то сразу захотелось заплакать.
– Ма-ам, ну, ты чего?
– Да, знаю… Лине сказала? – перевожу в другую плоскость, чтобы снова не начать скулить и жаловаться, как я скучаю.
– Конечно. Она мне завидует теперь, что я первая выхожу замуж, я же младше на три минуты, – смеётся.
– Ну, ты даёшь? А её Никита ещё не сделал ей предложение?
– Ой, от того не дождёшься. Короче, я не знаю, – дочь что-то темнит.
– Ладно, не будем торопить события. Но за тебя я безумно рада. Нужно всё спланировать, приедете…
– Мам, мы тут будем. Тут у нас все друзья. Не поедут же они за тридевять земель, к черту на кулички.
– Это ты свой родной город так называешь, разбаловалась там в миллионнике.
– Ну, серьёзно, мам. Мы уже тут подали заявление, так что собирайся там, готовь самое шикарное своё платье и приезжай к нам на свадьбу. Приглашение я тебе вышлю позже, нам его ещё не оформили.
– Так вы что, уже там готовитесь, а мне ничего не сказали.
– Ну, вот, говорю.
– Так, а что с деньгами? Ладно, я пришлю тебе от себя вклад в организацию вашей свадьбы… попрошу аванс у шефа.
– Да не нужно, у Вани родители… да и Ваня хорошо зарабатывает.
– Ну, здрасьте, что же я собственной дочери на свадьбу денег не дам, тоже, скажешь.
– Смотри сама, но если что, то не надо.
– Так всё, я тебя не спрашиваю, просто ставлю перед фактом.
– Ну, хорошо. Спасибо.
– Тогда жду приглашения. Точно число, чтобы гостиницу заранее забронировать.
– Пришлю. Всё, давай, а то мы в универ уже приехали.
– Целую, привет сестре! – выкрикиваю напоследок, а то она любит резко отключиться.
– Предам. Люблю тебя!
– И я тебя!
Аля отключилась.
Я села на стул, положила перед собой телефон на стол. Смотрю на него, потом в окно.
Так грустно стало.
Моя дочь выходит замуж. Когда она успела так вырасти и повзрослеть?
Встала лениво, нажала кнопку на кофеварке…
Глава 2
– Обалдеть, конечно, только-только я её на коленках держала и тут на тебе – замуж выходит. Ой, мать, стареем, – Наташка щёлкает одёжными плечиками.
Мы с ней сегодня бродим по городу в поисках того самого платья.
– Я себя старой не чувствую, – обернулась я, глянула на себя в зеркало.
Трикотажное серое платье гольф, короткая графитовая косуха. Сапожки-казачки.
Ничё так. Маленькая, стройненькая. Рыжая.
С недавнего времени я всё время собой любуюсь и… чего греха таить, восхищаюсь.
Этот рыжий цвет волос, где он раньше был.
Почему я не знала, что это, как надеть шапку-невидимку, только наоборот.
Раньше была бесцветная, и меня никто не видел, а теперь замечают все.
Особенно мужчины. Они смотрят на меня с интересом. Некоторые даже с восхищением, а кое-кто даже останавливается, чтобы сказать комплимент.
Почему раньше такого не было? Я не знаю.
Вернее, знаю. Я была замужем и вся в себе. И в семье.
Выкрасить волосы в рыжий, надеть обтягивающее платье и маленькую курточку у меня не хватало на это ума. Я тратила его на что-то другое.
А сейчас мы выбираем мне ,,убийственное платье,, как говорит подруга.
– Ты должна сразить всех наповал.
– Ага, как бы меня кто наповал не сразил, – усмехаюсь.
При мыслях, что придётся встретиться с бывшим мужем и его молодой женой, внутри что-то щекочет от страха.
Вроде уже не в комплексах я, вроде давно отпустила, а вот щекочет и всё.
– Смотри, мать, кажется, нашла то, что нужно, – вытягивает на свет болтающуюся на плечиках чёрную тряпочку.
– Ну, ты чего, я же не стрептизёрша, – смеюсь, там одни полоски.
– А чего, представь, выходишь такая и – хоба! Федька там и упадёт сразу и поймет, какую красотку потерял.
– Ага, а все остальные гости, что поймут? Что мама Али сбрендила, на старости лет молодится. Кукушка съехала скажут. Ты мне такое не предлагай. Мне нужно приличное что-то и в тоже время…
– Сексуальное. И не спорь. Я не позволю тебе натянуть чехол. Лично проверю.
– Ну, не чехол, но приличное. Там всё-таки родители будут, бабушки, дедушки, а не стриптиз-клуб.
– Ты что, не знаешь, какие в столице продвинутые бабушки и дедушки? Это мы тут считаем слишком открытым, а у них там свобода…
– Ну, это не значит, что я должна одеться, как простигосподи, и идти показываться. Только потому, что они продвинутые, – перебираю платья на стойке.
– О, всё, я нашла, иди ппримеряй, – она вытянула на свет бежевое, довольно приличное платье, но в то же время с лёгкой сексуалинкой.
Рукава кружевные, а само платье из довольно плотного джерси, без всех этих суперобтяжек, но будет лежать по фигуре.
– Давай, – протягиваю руку.
– И это тоже возьми. Примеришь.
– Ну, вот зачем?
– Я сказала, примерь, что, тебе трудно? – упрямо и требовательно глянула на меня Наташка.
Сначала я натянула бежевое. Оно, словно вторая кожа, телесного цвета. И на рукавах очень красиво легло кружево. Прилично и сексуально, как я и хотела.
– Смотри, по-моему, это – оно, – я вышла из примерочной.
– Обалдеть. Да, берём это. Хотя, мне то ярко красное в том магазине тоже понравилось.
– Слишком много красного нельзя. Что я там буду, как Люба-огонёк, и так волосы термоядерные и ещё красное платье, это перебор.
– Ладно, уговорила. Давай, второе примеряй.
– Может, не надо? – я жалостливо скривилась.
– Надо, Люба, надо, – Наташка затолкала меня снова в примерочную.
– Ну, смотри, потом не жалуйся, – ухмыльнулась я.
Наташка после сорока начала поправляться не по дням, а по часам. Что-то там с гормонами у неё. Поэтому меня постоянно в шутку ругает, за то, что я совсем не поправляюсь, а как была маленькая, стройная и худая, такая и осталась.
– Давай, давай, хоть на тебя посмотрю, порадуюсь, раз на меня уже и пятидесятый не лезет.
Надела я черное платье с полосочками и лямочками. Черная стрейчевая ткань обтянула бедра. Длина, правда, приличная, чуть открыто колено. На груди всё открыто, только грудь сама прикрыта, а между прочим, вырез чуть не до пупа.
Выхожу.
– Ой, мамочки мои родные! – Наташка выпучила глаза.
– Я же говорила, что это неприлично.
– Люба, это бомба! Оно твоё!
– Ну, и куда я должна такое надеть? На улицу прогуляться, чтобы меня снимать начали?
– Нет, это уже другой уровень, понимаешь. Выше бери.
– Ну, какой уровень, что ты мелешь? Эскорт для пожилых? Тут лифчик некуда приткнуть, везде видно будет.
– А кто тебе сказал, что сюда нужен лифчик.
– Здрасте! А как ещё?
– Вот так. Купишь накладки, грудь у тебя отличная.
– Какие ещё накладки? Ты с ума сошла?
– Накладки под грудь, как невидимый лифчик, под такие платья. Ты что, мать, с луны свалилась? Уже давно всё придумали.
– Наташ, но это платье я куда должна носить?
– Люба, ты сняла номер в лучшей гостинице города, ты что, будешь три дня сидеть в номере?
– Я буду гулять по городу, достопримечательности смотреть.
– А вечером? Там ведь есть и бар, и ресторан…
– А мне это зачем?
– Тю, ты глупая, да затем, что это столица! Там в гостиницах этих полно богатых мужиков.
– Ой. Ну, ты совсем, что ли?
– Ну, а что, мало ли? Короче, хватит упрямиться, я тебе покупаю это платье и ничего не знаю, чтобы надела его в один из вечеров, пока там будешь. А не наденешь, я обижусь. Всё, это моё последнее слово.
– Ты неисправима. Ладно, я возьму его, только сама заплачу.
– Всё, вопрос закрыт.
Из этого бутика я вышла с двумя платьями. Одно на свадьбу Али, а другое… даже не знаю куда…
Глава 3
В столицу прилетела поздно вечером.
Сегодня с детьми встречаться уже поздно. Алька очень хотела приехать в аэропорт, но я отговорила. Сказала, что завтра с самого утра я буду у неё, а ей перед свадьбой нечего по ночам разъезжать.
Выхожу из терминала, спокойно качу свой небольшой чемоданчик.
Вдруг прямо впереди большими буквами плакат «Мамочка, привет!»
А за ним несколько пар ног в джинсах и ботинках.
Я обернулась на других пассажиров. Интересно, кому это такая встреча. И все, кто из самолёта вышли, заулыбались, заоборачивались.
Ночь, почти нет встречающих, ну, так, парочка и вдруг такой огромный плакат.
Я пошла в сторону, чтобы не мешать людям встретиться.
– Мама! – вдруг слышу голос Лины.
Обернулась, а это они все стоят за плакатом.
– Ой, боже! – я засмеялась, – Ну, вы совсем сдурели!
Алька снимает на телефон.
– Мама! – накинулась на меня дочь, потом Линка, тут же Никита и Ваня.
Все на меня напали и бросились обнимать.
– Ой, ну, вы даёте, конечно! Совсем с ума сошли! Привет, привет! Ну, вот зачем вы? – а сама невероятно счастлива и довольна.
Целуемся, обнимаемся.
– Мамочка, любимая! Ты что, думала, мы такие и не приехали бы? Плохо ты нас знаешь, – обнимает меня Алька.
– Ну, вот зачем, спать пора давно, час ночи.
– Детское время, – улыбается Никита, парень Лины.
А мои близняшки уже как будто и не близняшки. Одна блондинка, другая жгучая брюнетка. Одна фифочка, вся такая, утончённая, другая неформалка с зелёными косичками и пирсингом.
Одинаковыми они были только в далёком детстве, а потом пошло, поехало в разные стороны. Даже подружки у них были разные. Одно неизменно: всё равно не могут друг без друга.
Ну, и парни, соответственно, у них различаются кардинально. Ваня такой весь мажорчатый, в кожаной курточке и идеальных чёрных джинсах, а Никита похож на геолога, с бородой и в свитере, песочной парке и рыжих ботинках. И единственное, что их объединяет, то, что они любят сестёр.
Весело загрузились в большущий джип Вани. Они довезли меня до гостиницы, там мы распрощались до завтра.
Я поселилась в номер, забронированный ещё полмесяца назад.
Сразу завалилась спать. После перелёта устала очень.
На следующий день ко мне в гостиницу приехала Лина. И мы пошли гулять по городу. Так как свадьбой Али занимаются организаторы, то наша помощь совсем не требуется.
Аля с Ваней уехали в пригород к его родителям, они живут в каком-то элитном посёлке. А мы с Линой пошли гулять. Она повела меня осматривать городские достопримечательности. Когда ещё удастся побывать. Тем более, я была в столице сто лет назад.
Гуляем, болтаем о том, о сём. Она рассказывает про универ и про то, как они живут, чем питаются, с кем общаются, куда ходят.
В разговорах стараюсь не касаться темы их отца, моего бывшего мужа. Я с детьми стараюсь не говорить о нём, что сами расскажут, то и буду знать. Сама не высказываюсь. Потому что знаю, ничего хорошего не скажу. Поэтому молчу в тряпочку, не хочу портить детям впечатления от общения с их отцом.
С тех пор как мы с Фёдором развелись, я практически ничего о нём не знаю, ну только то, что он женился на той, к которой ушел.
Шесть лет назад, однажды он пришел с работы очень поздно. На лице его было озабоченное выражение. Дети давно спали. Я спросила, что случилось, а он сел в кухне за стол. Где-то минуту молчал, а потом сказал: «Люба, я хочу развестись».
Сказал, что полюбил другую женщину и хочет, чтобы было всё по-честному. Не хочет никого обманывать.
Я, конечно, обалдела тогда. Но не стала возмущаться. Спокойно приняла эту новость. И вскоре мы развелись.
С тех пор, мой бывший муж – закрытая для меня тема.
Он общается с детьми, помогает им.
Ещё то, что у них с его теперешней женой нет детей.
Это всё, что я знаю.
Вечером мы расстались с Линой. Она поехала на девичник к Альке. Я вернулась в гостиницу.
И так как вечер ещё только начинается, решила спуститься поужинать в ресторан.
Переоделась в одно из своих платьев, которое взяла как раз для такого случая. Из тех, что давно висели в шкафу и никуда не пригождались. Кинула парочку в чемодан, мало ли…
Ну и чтобы не идти в ресторан в джинсах, вдруг у них дресс-код.
Вспоминая напутствия и требования Наташки, и своё обещание ужинать в ресторане гостиницы.
Переоделась, зачесала волосы, слегка растормошила их пальцами, мазнула губы увлажняющей помадой. Глянула на себя в зеркало, улыбнулась – всё-таки я отлично выгляжу в свои сорок один.
Когда сорок стукнуло, думала всё – вот она, старость пошла.
А нет, оказалось, всё только начинается.
Вышла из номера и, цокая каблуками лаковых лодочек на шпильке, пошла по длинному коридору в сторону лифта…
––
Зеркальный лифт. Лишнее подтверждение, что выгляжу потрясно.
Встряхнула волосами, поправила челку, промокнула губами помаду, улыбнулась своему отражению.
Обалденно выгляжу! Просто красотка! И пусть кто-то скажет, что это не так!
Двери лифта открылись на этаже ресторана.
Тут, говорят, повар со звездой Мишлен. Дорого, наверное.
Но… сколько той жизни. Могу я один раз почувствовать себя богачкой, когда ещё получится. И ничего, что ужин здесь обойдётся мне в месячную зарплату. У меня есть хорошая заначка, после продажи дома дедушки в деревне. Трачу её понемногу. Вот Альке на свадьбу дала чуть-чуть. Когда Лина замуж соберётся, тоже помогу.
Я вошла в зал. Сразу бросилась в глаза почти полная посадка.
Действительно, Наташка была права, тут полно богатых людей и половина из них -мужчины. У меня, конечно, нет цели кого-то подцепить, но мелькнуть в обществе хочется. Поиграть немного роль богатой, независимой женщины.
Хостес – стройная брюнетка улыбнулась мне и шагнула навстречу.
– Приветствуем, вас. У вас заказан столик?
– Нет, я просто… хотела поужинать, – тереблю в пальцах сумочку.
Вот чёрт, наверное, у них тут всё под заказ, придётся идти куда-то ещё.
Да, неловко получилось, чего-то я совсем об этом не подумала.
– Прошу, проходите, как раз есть свободный столик, – сказала девушка.
Я улыбнулась и довольно кивнула.
Фух. Значит, всё-таки поужинаю.
Мы прошли в дальний угол заведения. Я села. Передо мной положили меню.
Делаю вид важной, красивой персоны. Чувствую несколько взглядов, но не кручу головой по сторонам, чтобы не покраснеть, если действительно кто-то на меня смотрит.
Кожа у меня нежная, в случае чего, вспыхивает на щеках моментально. А я не должна смущаться. Пытаюсь делать вид, что я каждый день ужинаю в подобных ресторанах.
Ну, а что.
Вскоре подошел официант, записал мой заказ. Выбрала закуску – паштет из куриной печени, горячее – гребешки со сливочным соусом, белое вино и на десерт Тирамису.
Гулять, так гулять.
Пока готовят заказ, официант принёс и налил мне в бокал белое сухое. Я положила перед собой сумочку-клатч. Достала телефон, пощёлкала. Невзначай бросила пару взглядов по сторонам. Не могу просто начать всех рассматривать. Мне кажется, это будет совсем уже неприлично. Но, прямо остро ощущаю, как кто-то пристально смотрит на меня.
И пока я не обнаружила этого человека, всеми силами своей, не слишком театральной натуры, делаю вид, незаинтересованный в окружающих. Словно что-то серьёзное у меня на уме, и я решаю эту задачу, не пялясь по сторонам.
Подошел официант, принёс закуску.
– Большое спасибо, – я кивнула, сдержанно улыбнулась парню-официанту и в этот момент прямо за ним по траектории, как раз справа от официанта я увидела за дальним столиком до боли знакомое лицо.
Чёрный пылающий взгляд, чёрную густую щетину, тёмный пиджак …
Всё это в итоге собралось воедино и подало сигнал в мозг – Фёдор!
Фёдор
С трудом вырвался на свадьбу дочери.
Дела бизнеса сейчас резко пошли в гору, на этой волне нужно быстро и много работать, чтобы не упустить большой выгоды.
Я сейчас вообще только работой и горю. Дома всё время что-то не то. Чувства наши с Элиной как-то быстро сошли на нет и сейчас как-то всё не так. Но, по инерции, пока живём.
Сложно вот так просто взять и расписаться, что это была ошибка.
Она в конечном итоге поняла, что не так весело с сорокапятилетним мужчиной, как ей сначала казалось. А я подустал немного от её истерик и капризов. Сначала мне казалось это забавным, и наша разница в возрасте почти в пятнадцать лет, и её требования, а сейчас это просто бесит. Поэтому я больше занят на работе.
И вот, я в столице. Как раз уладить несколько дел по договорам. Ну, и поприсутствовать на свадьбе дочери – святое дело.
Элину не брал с собой, дабы не раздражать родственников. Я ведь понимаю, дети не особо её любят, не особо горят желанием её увидеть. Алька прямо намекнула. Ну, и Люба… наверное, не очень будет довольна.
Короче, чтобы потом от всех не выслушивать, приехал сам.
Ужинаю в ресторане гостиницы, в которой поселился.
Как раз принесли горячее, медальоны из говяжьей вырезки.
Только я взял вилку и нож, только собрался наколоть это невероятно пахнущее блюдо, как поднял взгляд на вход и увидел вошедшую в зал миниатюрную, стройную особу, в чёрном платье и с копной жгучих, рыжих волос.
Обычно я не засматриваюсь на женщин. Но тут, взгляд мой остановился…
