Стасс Бабицкий
Перелётный жених. Книга вторая
– Она стремная, конечно, но это же запас на черный день. Потерплю, думаю, – вздохнула девушка. – Приехала в аэропорт, прошла регистрацию. Сидела в накопителе и, от нечего делать, решила проверить входящие сообщения.
– От нечего делать? – усмехнулся Лев.
– Спонтанно все вышло. Не то, чтобы я подозревала Валеру, но мелькнула мысль, а вдруг там что-то такое.
– Какое?
– Ты зубы-то не скаль. Сам знаешь какое. И, главное, ничего не нашла. Чисто! Спокойно полетела в Дублин. Потом плясали, гуляли по городу, отмечали бронзовые медали. Ты объявился нежданно-негаданно, я на радостях прилетела в этот паб. Заказала кофейку и вдруг мелькнула новая мысль. Проверить еще и отправленные сообщения. На всякий случай. А там…
Зина снова заплакала.
Понятно.
Влип Валера.
– Представляешь, этот кобель забыл стереть переписку с любовницей.
Лев попытался перевести все в шутку.
– Ты же всегда говорила, что муж надежен, как швейцарский банк.
– А оказался такой же мразью, как Сбер!
Услышав яростный рык, многие завсегдатаи «Черной Бетти» спешно засобирались по домам, напоминая картину художника Маковского «Дети, бегущие от грозы». В прокуренном пабе ирландцы веками прятались от семейных разборок, но теперь эти самые разборки нагрянули прямо сюда. Суровые дядьки не понимали по-русски ни слова, но интонации угадали моментально. Подобная нервотрепка ждет их вскорости на пороге родного дома. А кому охота дважды выслушивать крики разъяренных женщин?!
– Погоди, зачем сразу о плохом думать? – Лев поежился, но не отступил. – Женам везде любовницы мерещатся. Может, не так поняла?
– А чего там понимать? Все прямым текстом написано! – отрезала кузина. – Сам прочти. И попробуй убедить меня, что это не так.
В ее голосе звенел металл, но заплаканные глаза умоляли найти любое другое объяснение. Не секрет, что Зина боготворит мужа и, скорее всего, с радостью ухватится за иллюзию, которая поможет сохранить семейную гармонию.
– Ладно, давай посмотрим.
– Вот это, например, – она открыла короткое сообщение. – Пишет какой-то телке «ЛЮБИМАЯ». Скажешь, это не измена?! Тут вообще могут быть другие варианты?!
– Ой, куча, – отмахнулся Лев, хотя еще понятия не имел, как удастся отмазать этого идиота. Придется импровизировать. – Валера же у тебя ярый болельщик, так?
– Так. Но при чем тут…
– Не перебивай, я же объясняю. Представь, смотрят мужики футбольный матч на стадионе, полчаса смотрят, час, тягомотина страшная, никто не может в ворота мячом попасть. Российский футбол, не «Барселона» с «Баварией»… И кто-то из приятелей пишет твоему Валере со стадиона: «НЕ ПОЙМУ, „СПАРТАК“ ТВОЙ ПО ХОДУ СИЛЬНАЯ КОМАНДА ИЛИ СЛАБАЯ?» Лично я бы ответил: «ЛЮБИМАЯ» Не задумываясь, ответил бы. Пусть наши играют через пень-колоду, пусть не могут одолеть даже какой-нибудь «Отстой» из Зажопинска, но мы-то не перестанем поддерживать команду. Потому что любим!
– Ненавижу эту вашу упыриную солидарность, – вздохнула Зина, но, кажется, уже не так тяжело. – Ты ему должен рожу начистить, за поруганную честь сестры, а не выгораживать эту сволочь.
– Я и начищу. При встрече, – с воодушевлением воскликнул Лев, тайком вытирая испарину со лба. Кажется, гроза прошла стороной. – Просто ты зря вот так, сестренка, из-за одного сообщения…
– Одного? – снова загрохотал гром. – Если бы! Их десятки, и все за гранью.
– Про любовь? – осторожно уточнил Лев.
– Хуже. Про секс! Смотри, смотри. «СКУЧАЮ» и «ЦЕЛУЮ». Мало?
Куда уж больше. Валера, Валера… Каким же идиотом нужно быть, чтобы почистить все входящие сообщения, а про исходящие тупо забыть?! При этом раскладе остается только вымаливать у присяжных вердикт о полной невменяемости подзащитного. Да и то, без особых шансов на успех. Но раз уж ввязался…
– Понимаю, как это выглядит, – кивнул Лев, – хотя и тут явных доказательств измены нет.
– Пф-ф-ф! Ты прикалываешься?
– Отнюдь. Ты не принимаешь в расчет, что мужчины часто жалуются друг другу на тяготы семейной жизни. Я представляю, что один из приятелей Валеры написал: «ПРИШЛОСЬ ИДТИ СО СВОЕЙ ПО МАГАЗИНАМ. ТЫ ЧТО ДЕЛАЕШЬ, ПОКА ЖЕНА В ШОПИНГЕ?» Твой и ответил: «СКУЧАЮ». Мы все скучаем, пока девочки выбирают помаду или туфли примеряют. Это не секрет, и уж точно не повод для подозрений.
– А поцелуй? – вскинулась Зинуля. – Поцелуй – это точно криминал!
– Согласен. Только это не поцелуй.
Ох, что же ты несешь, Левушка… Кузина задохнулась от возмущения, что дало лишних три секунды на размышления.
– Это обеденный перерыв. Сидит твой муж в офисе, а его коллега вышел за едой на всю компанию. Спрашивает: «ТЕБЕ КУРИЦУ-ГРИЛЬ БРАТЬ ПОЛОВИНКУ ИЛИ ЦЕЛУЮ?» Голодный Валера ему и отвечает: «ЦЕЛУЮ».
– Издеваешься? – кузина улыбнулась, пусть горько и через силу, но все-таки улыбнулась. – Хорошо, раз ты такой хитро-мудрый, растолкуй вот это. «НЕ МОГУ БЕЗ ТЕБЯ»! А?
– Это только с виду катастрофа, – надо развивать успех, хотя оправдания выдумывать все труднее. – Стопудово рабочая переписка. Типа коллега пишет: «С КВАРТАЛЬНЫМ ОТЧЕТОМ К ШЕФУ ИДИ БЕЗ МЕНЯ». У тебя муж экономистом работает? Скорее всего, что-то похожее и было. А ты сразу ревновать.
– Ну-ну, – она пролистала несколько сообщений и резко повернула экран. – «ПРЕЗЕРВАТИВЫ КУПИЛ, СКОРО БУДУ». Тоже, скажешь, не повод для ревности?!
– Хм-м. А если это продолжение истории с квартальным отчетом… Допустим, документ не понравился начальнику. Кто-то из офиса предупреждает: «ШЕФ В ЯРОСТИ, НАЗНАЧИЛ СОВЕЩАНИЕ ЧЕРЕЗ ЧАС. ГОТОВЬ ВАЗЕЛИН». А Валера в ответ отшучивается. Да, не слишком пристойно, но мы, грубые мужланы, частенько именно так и общаемся.
Зина помотала головой.
– Я бы и рада поверить, но… Вот это он написал утром, за несколько часов до моего отъезда в аэропорт: «ПРИЕЗЖАЙ ЗАВТРА ВЕЧЕРОМ, ЖЕНЫ ДОМА НЕ БУДЕТ!»
Да-а-а. Похоже, дать в морду Валерке все же придется.
– Понимаю, сомнительная ситуация. Конечно, легко заподозрить что-то ужасное. Но…, – соображай скорее, пока она снова не зарыдала. – Но… Муж ведь может готовить тебе сюрприз. Новый айфон! – отличная идея, сестра аж рот раскрыла от удивления. – Ты разбила телефон. Он заказал новый по интернету, с розовым чехольчиком. Не хотел, чтоб ты узнала об этом, иначе сюрприза не получится. Написал курьеру, когда лучше привезти. Видишь, все сходится. Это сообщения разным людям. Жаль, номера тут не сохраняются – иначе ты бы позвонила и убедилась, что нет там никакой любовницы. И не будет. Это же Валерка, самый верный и надежный…
– Перестань! – скривила губы кузина. – Ты меня сейчас убеждаешь, а я не верю. Что же я, дура распоследняя? Приеду домой и если там нет нового айфона, то закачу грандиозный скандал, соберу вещи и уеду к маме.
– Кстати, – Лев ухватился за прекрасную возможность перевести тему, – как там тетушка? Не болеет?
– Нет, но дико обижена на тебя.
– За что?
– Ты же ее с невестой не познакомил, – прищурилась Зина, – и меня тоже. Хотя не чужие ведь люди… А что это за безумная затея с путешествием по всему миру? Прочитала у тебя на страничке, но ничего не поняла.
– Долгая история, – пожал плечами Перелётный жених.
– Тогда я сначала пойду и умоюсь, а то страшная, наверное…
Лев дождался, пока кузина скроется за стойкой, и вытащил свой телефон. Номер наизусть не вспомнить, но соцсети опять выручают.
Так.
Валера, ты где?
Зеленый огонек, полный онлайн.
Открываем чат.
«Привет, изменник!»
«Ась?»
Суть дела пришлось излагать коротко и матерно, чтоб поскорее дошло. Валера все понял и пообещал к приезду Зиночки приготовить подарок с розовыми бантами.
«Букет купить не забудь! Я запарился тебя оправдывать. Вертелся, как адвокат одного рогатого существа».
«Дьявола?» – рядом с буквами появился фиолетовый смайлик.
«Если бы… Козла!» – никаких тебе улыбочек.
«Ты не спеши меня клеймить», – наверняка в этот момент Валера показал средний палец экрану компьютера. – «Сам-то дел наворотил! Сегодня днем человек в погонах приходил. Расспрашивал, где тебя носит, нет ли вестей. Я пока молчу. Мы же своих не сдаем, верно?»
«Что за человек?»
«Фамилию не запомнил, но, вроде, Белорусов».
Лев выругался вслух. Быстро сориентировался Белопузов. Подполковник не мечется по Парижу или Лондону в поисках беглеца. Вернулся в Москву, решил на родственников надавить…
В чате же написал совсем другое:
«Не обращай внимания, это знакомый шутит».
«Точно? Он из Следственного комитета. Там обычно не шутят».
«Все, отключаюсь. Зина пришла».
Сестра плюхнулась на стул и залпом допила кофе.
– Ну, рассказывай, Левушка, что за невесту ты от нас скрываешь!
Зинаида Мартынова:-) вспоминает детство
21 Апреля, 02:02
Хостел «Абигейл», Дублин
Доступно: друзья поблизости
Шли они нетвердо. Зато теперь Лев оценил прелесть дублинских мостовых. По пути к пабу его раздражало, что булыжники выпирают то тут, то там, норовят свернуть ногу идущего или стукнуть в пятку – это, скажу я вам, весьма болезненно, чувствуется даже через толстую подошву ботинок. Жуть, одним словом! Но…
Это когда ты трезвый.
А дороги в ирландской столице строились для выпивох. Пять шотов виски, и ты шагаешь как король по зеркальному залу. Не спотыкаешься, не шатаешься из стороны в сторону, осанку держишь величественную. Издалека и не скажешь, что наклюкался. Полицейские не сверлят пьянчужку подозрительным взглядом, а жена на пороге дома только руками всплеснет: «Святой Патрик, да неужто мой обалдуй сегодня тверезым возвернулся?!» Потом уж, как поближе заявишься, она вцепится в патлы супруга или поленом огреет, но это уж дорожные мастера не виноваты. Они сделали все, что могли.
Дальше сам выкручивайся, обалдуй!
– Как же тебе объяснить, – Лев остановился под фонарем, подыскивая слова для продолжения философской беседы. – Помнишь, мы в детстве смотрели мультик про мишек Гамми? Вот мы такие же мишки. Только породы разные – моно-Гамми и поли-Гамми. Те, кому достаточно одного партнера и те, кому недостаточно.
Зина кивнула и тут же пожалела об этом, поскольку голова закружилась, а все точки опоры разом исчезли. Лев подхватил кузину, другой рукой вцепился в фонарный столб и лишь чудом сумел удержать равновесие.
– Выбрала ты, к примеру, Валеру. Не самый лучший выбор, но не о том речь. Как считаешь, ты сможешь не изменять ему? Всю оставшуюся жизнь?
Она снова кивнула. На этот раз маневр прошел гораздо спокойнее, хотя перед глазами поплыли светящиеся круги.
– Всем девочкам нужен один. Единственный!
– Что же получается? Ты и вправду моно-Гамми? – хмыкнул Лев.
– Конечно. Иначе нет смысла затевать семейную жизнь.
– Не верю, что кто-нибудь сумеет выдержать без измен даже год. Не говоря уже про всю оставшуюся жизнь… Я вот никогда не был настолько верен ни одной своей подружке.
Зина хихикнула.
– Ты говоришь «подружка», значит, веришь в дружбу мужчины и женщины! Или ты под-разу… разу-ме… Подразу…, – слово давалось ей с трудом, даже по частям произнеслось не с первой попытки, однако нет худа без добра: круги перед глазами перестали мельтешить. Может, это потому, что они ушли от фонаря?! – Или ты подразумеваешь, фух… что у тебя с ними был секс…
– После восемнадцати лет я никогда не называл словом «подружка» тех, с кем не было секса.
– Во-о-от! Это все потому, что ты Козерог. Астрология самая точная наука. Зодиак нас всех насквозь видит!
– Да уж, – горько усмехнулся Лев. – Наши далекие предки дали маху, когда искали на звездном небе фигурки и придумывали им названия. Вот почему они не включили в Зодиак созвездие Мудака, а? Я бы стопудово под ним и родился…
– Ну, брось, – отмахнулась Зина. – Ты хороший. Тебя даже в детстве всегда в пример ставили. «Лёва не хулиганит», «Лёва не обманывает», «Лёва не боится признаться, что чайник спалил». Меня это дико бесило!
Она остановилась у высокого крыльца и пару минут размышляла, стоит ли присесть прямо на ступеньки. Отбросила эту мысль, вцепилась в резные перила.
– Ой, вспомнила, какую истерику я в магазине закатила! Лет пять мне было, вряд ли больше. Просила у мамы дорогущую куклу, с подвыванием: «Купи-купи-купи-и-и-и-и-и-и-и-и-и!!!» А ты подошел, взял с прилавка коробку пластилина и протянул мне. Сказал: «Чего ты ревешь? Слепи себе куклу, самолет, кошечку. Все, что хочешь!»
– Найти бы мне сейчас такой же легкий способ решения проблем, – пробормотал Лев.
– Ладно, братец. Утро вечера мудренее, – Зина потянула тяжелую дверь гостиницы и чуть не опрокинулась назад, когда та распахнулась. – Выспишься, и проблемы улетучатся.
– Мне даже переночевать негде. Пойду искать в парке скамейку, свободную от бомжей.
– Глупости! Мы сняли в хостеле шестиместную комнату, а нас пятеро. Если тебя не смущает оказаться в окружении красоток, то занимай свободную койку. Пойдем, пойдем, – она поманила пальцем, а потом прижала его к губам. – Тихо, а то вся наша танцевальная рать уже спит.
Лев Мартынов:-(вспоминает детство
21 Апреля, 10:19
Дублин, Ирландия
Доступно: друзья поблизости
Приятно, когда утро начинается не раньше полудня.
Жаль, что в этот раз вышло иначе: он проснулся на рассвете от гомона веселых танцовщиц, собиравших чемоданы. Скоро приедет автобус, чтобы отвезти их в аэропорт, а пока еще есть время принять душ и позавтракать. Могли бы и не будить измученного путешественника, но всем девочкам безумно хотелось сфотографироваться на память, причем групповое фото их не устроило, каждая потребовала собственное селфи в обнимку с «тем самым Перелётным женихом».
Ладно, не жалко. Пусть всем девочкам перепадет по вороху лайков и сердечек. В конце концов, ночевал он за их счет, да и угощался тоже.
Лев задумчиво жевал подгоревший тост, прихлебывая еле теплый кофе. Плакат на стене в обеденной комнате доходчиво объяснял гастрономические неудобства: «Бог дал нам пищу, а дьявол – поваров».
– Цитата из «Улисса», – сказала Зиночка, целуя в щеку на прощанье. – Они тут по всему Дублину развешаны. Ну, нам пора. До скорого, братец! Береги себя.
Не обманула кузина. Пока Лев блуждал по городу, убивая время, ему все время попадались мудрые мысли Джойса. На мемориальных досках, витринах магазинов, остановках трамваев и даже на смазанном граффити в подворотне, а на здании налоговой инспекции висела большая бронзовая табличка: «Как избавиться от налогов и пошлин? Уплатить их, мой друг!»
Да-да.
Вот откуда слизали ту рекламу. «Заплати налоги и спи спокойно». Сами ничего придумать не могут, воруют у классиков.
Спи спокойно…
Пусть земля тебе пухом будет…
Тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить.
Что за мрачные мысли, Левушка? С недосыпу? От похмелья? Или напала необъяснимая ирландская тоска, которую обычно вызывают крики диких гусей, с шумом пролетающих над безмятежными водами реки Лиффи?
Нет, это слишком примитивно, любой психотерапевт посоветовал бы копнуть глубже. Что ж, попробуем. Он закрыл глаза. Так легче сосредоточиться. В голове сразу зазвучал пьяненький голосок кузины.
«Лёва не боится признаться, что чайник спалил».
Было дело.
Плавил в чайнике свинец, чтобы грузила для рыбалки отлить. Задымил всю квартиру. Чайник угробил. Получил за это от отца даже не леща, а целого лосося. Щека горела неделю. Но что важнее всего, он тогда ни в чем не признавался. Не требовалось никаких признаний или доказательств, застукали на месте преступления. Лев, услышав шаги родителей, бросил чайник в раковину и нырнул под кухонный стол, чтобы спрятаться под свисающей клеенкой. Затаил дыхание, а вдруг не заметят.
Хрен-то там! Выволокли, отлупили, наорали. Месяц не подпускали к телевизору. Но родным и знакомым, выходит, передавали эту историю по-другому. Врали, что сын не пытался бежать или прятаться. Честно признался во всем. Принял экзекуцию достойно. Понятно, чего уж. Сор из избы мести никому не охота. Даже если ребенок не идеальный, для всех остальных он должен выглядеть героем и примером для подражания, а родители его и так любить будут. Куда им деваться-то.
Виски стянуло невидимым обручем, а в глазах на миг потемнело. Папа умер три года назад от инфаркта. Мама пережила его всего на два месяца, тоже – сердце прихватило. Страшно подумать, как бы они отреагировали на визит следователя или на новость об аресте своего драгоценного сына…
Лев подобрал камушек и задумчиво перебросил его через парапет моста. Прислушался, ожидая бульканья. Вместо этого раздался мат возмущенного лодочника. Надо бежать!
Ты же по-другому не умеешь. Нашкодил – и бежать.
Бежать через череду дней и ночей, встречая разбойников, призраков, великанов, стариков, юношей, жен, вдов, братьев по духу, но всякий раз узнавая в них лишь самого себя.
Так, стоп!
Пора завязывать с улиссовщиной. И с алкоголем, пожалуй, тоже. Хотя это невероятно сложно. Святой Патрик прогнал из Ирландии всех змей, но зеленого змия оставил. Он ведь с нашим знаменем цвета одного…
Лев побродил по набережным, сосчитал от скуки все башни на окрестных соборах, а к пяти часам пополудни подошел к музею пива, где ему назначил встречу пилот О'Рейли. Румяный крепыш с волосами цвета пионерского костра, уже ждал его, притопывая от нетерпения.
– Привет, дружище! Я Шеймус, – он стремительно обнял Льва, со всего размаху хлопнул по спине и потащил за собой. – Пойдем, скорее.
К главному входу в музей выстроилась очередь из туристов, но ирландец свернул к неприметной двери за углом. Билетов здесь не потребовали, охранник махнул рукой: проходите, не стесняйтесь.
– Сюда!
Они торопливо зашагали по просторным залам и крутым лестницам, обгоняя толпы экскурсантов, глазеющих по сторонам. На седьмом этаже, когда Лев уже изрядно запыхался, открылась обзорная площадка. Добродушные девушки в зеленых жилетках протянули им по высокому бокалу темного пива и стали наполнять емкости для следующих посетителей.
– За знакомство! – улыбнулся Шеймус.
Лев отсалютовал в ответ, выпил половину залпом и с любопытством огляделся. Река натянулась синей лентой между скрюченными пальцами старинных домишек. Далекий холм в Феникс-парке протыкала белая колонна, отсюда она смотрелась не толще зубочистки, хотя вблизи производила более величественное впечатление. Чуть наискосок выползал кривобокий мост О'Кейси. Надо же, миллионы людей годами проклинают «яблочную» автозамену, которая исправляет все «ОК» в сообщениях на «О'Кейси», а здесь в его честь вон какую штуку отгрохали.
Одним словом…
– Красота.
– Красотой горло не промочишь, – Шеймус вытер губы ладонью. – По мне куда приятнее пинта доброго пивка. В пабе такая стоит пять евро. Конечно, там есть пойло и подешевле, да только кому охота бурду хлебать? Здесь же наливают лучший «Гиннесс» каждому, кто купит входной билет. Нас пропустили по дружбе, так что, получается, вообще бесплатно! Плюс вот те хрупкие леди свое пиво лишь пригубят, ну, может, сделают пару глоточков, так и пусть. Но потом поставят стаканы на стол, и экскурсия пойдет дальше. А мы останемся и допьем. Выйдет почти по две пинты на брата.
Лев удивленно посмотрел на летчика, но тот истолковал по-своему.
– Нет, если ты брезгуешь допивать за девчонками, то я могу и три осилить. Хотя чего тут брезговать… Красивые барышни, поцеловаться с любой из них ты бы вряд ли отказался, а?
– Да ну их в баню! Как же ты самолет поведешь?
– А что тебя смущает, дружище?
– Э-эм… Это же опасно. За руль машины пьяному нельзя, а самолетом управлять еще сложнее.
– Ой, прям! В нашем деле все иначе устроено. Смотри…
Пилот поднял свою пинту левой рукой, а правой ухватил недопитый бокал, оставленный субтильной туристкой. Несколько раз примерился, сближая и разводя их в последний момент.
– Вот так выглядит поток машин. Тесно. Со всех сторон притираются другие тачки. Если вести нетвердой рукой, то легко задеть или врезаться. Но мы-то будем лететь в бескрайнем небе, там тесноты не наблюдается. Там простор!
– Но все-таки…
– Боишься? Думаешь, я опьянею? – Шеймус смачно рыгнул. – А даже если и так, то на стадионе мы все выкричим.
– На каком стадионе? – остолбенел Лев.
– На центральном, – выдохнул летчик, допивая третью пинту. – Ты что, с Луны свалился? Сегодня же финал кубка!
Шеймус О'Рейли:-) смотрит футбол с Львом Мартыновым
21 апреля, 19:00
Дублин, стадион «Кроук-парк»
Доступно: всем
Стадион напоминал продолговатую супницу с отколотым краем. С трех сторон торчали козырьки, но Шеймус направился к открытой трибуне, где бесновались самые отчаянные болельщики. Может быть, ее специально оставили без крыши, в надежде, что внезапно хлынувший дождь остудит буйные головы, однако это не помогало. От льющейся с небес воды фанаты становились злее и агрессивнее. Промокшая толпа свистела, рычала, размахивала флагами, шарфами, кулаками и зажатыми в них пивными бутылками.
Лев оглох от гула стадиона, от грохота ирландских бубнов, визга волынок и жестяных вистлов[9]. Да и кровь стучала в ушах – мама не горюй. Инстинкт самосохранения требовал немедленно уносить ноги подальше от жуткого сборища хулиганов. Бежать, да-да. Бежать и прятаться. Не время изменять прекрасной традиции. Разворачивай оглобли, Лёвушка! И в любой другой день он бы даже послушался.
Только не сегодня. Ведь если прямо сейчас сыграть труса, то обиженный летчик, чего доброго, обломает ему ночной перелет до Гренландии. А застревать в Дублине нельзя. Следователь прочесывает интернет в поисках свежих фотографий Перелётного жениха, а их утром аж пять штук выложили. Или шесть? Зина тоже щелкнула на телефон двоюродного брата, для чего – непонятно. То ли маме показать, то ли раструбить на весь мир, что беглец от правосудия скрывается в Ирландии.
Он вздохнул и поплелся следом за Шеймусом, а тот продолжал разглагольствовать:
– Футбол нужно смотреть живьем, на стадионе. Телевизор не дает ощущения единства с командой. Они под дождем играют, грязь месят, а ты в сухой комнате, на диване валяешься… Нет, мы должны быть здесь, тем более – на финале!
– Зато по телевизору повторы показывают, – пожал плечами Лев, привыкший смотреть игры с комфортом, в спортивном баре. – А еще комментаторы, если хорошие попадутся…
– Комментаторов и здесь навалом, – усмехнулся О'Рейли. – Каждый болельщик на трибуне будет орать свои комментарии, не выбирая выражений. Все, пришли. Занимаем эти места.
Летчик оттер плечом косматого детину, уселся на широкую скамью. Великан побагровел, вцепился в плечо нахала и замахнулся для оплеухи, но Шеймус свернул из пальцев замысловатую конструкцию, ткнул ему под нос. Амбал ослабил хватку. Трое его дружков приветливо заулыбались, подвинулись, освобождая места, и загомонили все разом.
– Хорошие ребята. Кевин, Гевин, Девин и брат Кевина, – переводил пилот, пожимая протянутые руки. – Врач, бакалавр с философского факультета и двое докеров из дублинского порта. Я им вкратце перескажу про твое кругосветное путешествие? Не против?
Фанаты внимали истории с почтительным изумлением, с других рядов подтягивались незнакомые люди, желавшие обнять Перелётного жениха и пожелать ему удачи в нелегком испытании. Адские псы, всего пять минут назад извергавшие из луженых глоток бешеный рев, огонь и серу, присмирели и стали дружелюбными щеночками. Любопытно, как Шеймусу удалось сотворить такое чудо? И что за странный знак он показал брату Кевина? Опять же, на стадион летчика пропустили без билетов – он пошептался с охранником и тот отодвинул заграждение.
Черт побери, непростой парень Шеймус О'Рейли…
Лев не успел додумать эту мысль. Сорок тысяч болельщиков заорали в едином порыве. Команды вышли на поле. Слева встали крепыши в желтых футболках и зеленых трусах, справа – в темно-синей форме. Что-то их многовато для футбола. В каждой команде раз, два, три… по пятнадцать человек, да еще и на скамейках запасных примерно столько же. Больше похоже на регби, и ворота привычные для этой игры: высоченные столбы на противоположных краях поля. А под ними еще одни – футбольные, с перекладиной, сеткой и вратарем.
Как тебе такое, Илон Маск?
– Это Peil Ghaelach[10], – Шеймус старался перекричать шум стадиона и ему это почти удалось. – Особый футбол, в него играют только в Эйре.
– Я догадался, – кивнул Лев. – Смесь регби и футбола.
– Не только. Видишь три зоны на поле? В первой играют только ногами. Во второй можно нести мяч в руках, но через каждые четыре шага обязательно надо стукнуть им о землю…
– Как в баскетболе.
– …или о свою ногу. Так тоже можно. А со штрафного мяч бьют кулаком, и если он залетит между тех высоких столбов, то засчитают гол.
– Волейбол какой-то получается. Сколько же всего тут намешано? И главное, зачем?
– А чтобы не скучно было, – захохотал летчик, но тут же взвыл. – Выдрина выбоина! На ровном месте мяч потеряли…
Команда дублинцев принимала непримиримых соперников из графства Донегол. На открытой трибуне фанаты в синих куртках и футболках поддерживали столичную сборную, а Шеймус топил за желто-зеленых.
– Я же на севере родился, – пояснил он, – в Дублине меньше года. Так что сердце мое по-прежнему в Донеголе. О, смотри, смотри!
Зрители вскочили со своих мест в едином порыве и начали материться. Помощник судьи за воротами поднял белый флаг.
– Это плохо? – переспросил Лев. – Кто-то сдается?
– Это отлично, дружище. Нам засчитали гол. Донегол вырвался вперед. Впере-е-е-ед!
– Шеймус, на нас косятся уже. Вон тот здоровяк с бородой и хмурая гоп-компания подростков.
– Эти к нам не сунутся. Прыщавая шайка еще маловата тягаться со взрослыми. Бородача я завалю с трех ударов, – пилот прищурился в сторону соперника и презрительно сплюнул, – а, может, и с двух. Ты лучше сам покричи. Сидишь как мышь, никакой в том радости нет.
– Что кричать? – растерялся Лев.
– Сам решай. Здесь можно кричать все, что душа пожелает. Никто не осудит.
Душа, еще на первых минутах матча забившаяся в пятки, встрепенулась и начала разминать поникшие крылышки. Пересохшее горло сопротивлялось до последнего, но звуковая волна, родившаяся где-то под ребрами, набирала силу и пробивалась с боем к стиснутым зубам. Последний рывок и вот она, свобода.
– Так! Так! Только так!
Атакует наш «Спарта-а-ак»!
В самом конце Лев сорвался на визг, но фанаты вокруг одобрительно загудели. Портовый грузчик пихнул его в плечо, а бакалавр показал большой палец. Никто не понял смысла, ну и пусть. Эмоции важнее.
Кричалка выплыла из замшелых глубин подсознания. Самое начало 90-х. Для всех взрослых людей привычная жизнь рухнула в тартарары, а планы и мечты разлетелись на мелкие осколки. Мать рыдает в очереди за сахаром, а он, семилетний мальчишка, стоит рядом и шепчет: «Пусть Черчесов отстоит на ноль!» Если повторить это тысячу раз, то любимая команда победит. Он тогда в это твердо верил. Мальчишки во дворе убеждали, что это великая тайна, которой не знают болельщики других команд. Гена из последнего подъезда, Костя-косой и Максим, который был на три года старше и уже состоял на учете в детской комнате милиции. Эти парни врать не станут! Скажи тысячу раз, что наши победят – так и случится…
– Вот, совсем другой коленкор, – вскинул руки Шеймус. – Давай еще, дружище.
По трибунам катилась волна, захлестывая болельщиков обеих команд. Лев стянул через голову промокшую насквозь рубаху и, размахивая ей, будто красным знаменем, заорал:
– И во сне, и наяву,
За «Спартак» я пасть порву!
Страхи и тревоги моментально улетучились. Тело, будто пивной бокал, наполнялось непередаваемой легкостью, а пузырьки адреналина стремительно взлетали вверх, наполняя голову пеной.
А подать сюда следователя со всем его комитетом! Ох и врезал бы он Белопузову. От всей разухабистой души саданул бы промеж глаз. Даже рискуя загреметь на лишние десять лет, саданул бы. Честное слово! Ну, а чего он привязался? Других преступников в России не осталось, что ли? Ловил бы убийцу или террориста какого-нибудь. Нет, с этими подполковник связываться не рискнет. Проще же кошмарить безобидного помощника депутата, да? Иди сюда, гнида! Давай как мужчина с мужчиной. Один на один.
– Пусть в стране у нас бардак,
Я болею за «Спартак»!
Кричалка гремела над притихшим стадионом. А почему, кстати, притихшим? Лев открыл глаза и огляделся. Ага, ясно. Перерыв. Болельщики вполголоса обсуждают игру. В ближайшие четверть часа повышать голос пристало лишь разносчикам хот-догов.
– Дружище, да ты оголтелый огр! – ухмыльнулся Шеймус. – Надеюсь, не только орать горазд? Потому что подраться нам все же придется.
– А давай! – хорохорился Лев. – С кем?
– С Кевином, – подмигнул летчик. – И с братом Кевина.
– Братом Кевина? – голой спине вдруг стало зябко, пришлось набросить на плечи цыганскую рубаху. – Так он же лось.
Мокрая ткань не согревала ни капельки, равно как и перспектива получить по щам.
– И потом, ты сам говорил, что они хорошие ребята.
– Хорошие, – подтвердил Шеймус, – но разве это помешает разбить им носы в кровь?
– А разве нет? Вокруг полно незнакомцев в синих футболках, которые с радостью наваляют тебе за любовь к чужой команде. Зачем на гиганта набрасываться?
– С коротышками биться гораздо хуже, – покачал головой ирландец. – Тут даже не в том засада, что подло пинать тех, кто слабее. Хуже то, что любой плюгавый шибздик таскает в кармане нож или кастет. Иначе ему не выжить на улицах Дублина, смекаешь? А двухметровый шкаф полагается только на свои кулаки, причем бьет не в полную силу, чтобы ненароком не покалечить. В тюрьму же никому не охота. Вот и получается, что драться с братом Кевина куда безопаснее.
Он подозвал торговца, что-то шепнул ему на ухо и взял два хот-дога. Один протянул Льву, от другого откусил почти половину и сосредоточенно задвигал челюстями.
Денег Шеймус не заплатил, но разносчик не обратил на это внимания. Кто же этот парень? Гипнотизер, что ли?
– А насчет незнакомцев, – летчик дернул головой, показывая сразу на три трибуны, – это ты прав. Можно и с ними. Но ты пойми, дружище, мужчины в наших краях дерутся не за цвет футболки.
– За что же тогда? – у Льва уже голова шла кругом, а смысл сказанного постоянно ускользал.
– Ну как… Накапливается за неделю ярость. Подвел тебя кто-нибудь на работе. Или в трамвае на ногу наступил. Или грязью обрызгал на улице. Или жена изменила с молочником… Да мало ли поводов для злости?! Ты не суетишься каждый раз, не нервничаешь. Выдыхаешь и улыбаешься. А все обиды копишь внутри. Раз в неделю, по воскресеньям, идешь на стадион и пытаешься выкричать то, что накопилось. Попытка – не пытка, иногда этого хватает. Но если матч закончился, а ярость внутри осталась, тогда находишь соперника покруче, и бьешь в рыло.
– Погоди, но ведь и тебе в ответ навешают тумаков.
– Навешают, конечно. В этом и соль! Ты ведь и сам за неделю кого-то обидел или выбесил. Врежут тебе по сусалам, сразу искупишь эти грехи. А еще доброму человеку, который тебе врезал, поможешь от накопленной ярости избавиться. Все в плюсе. Кто-то ходит в церковь в поисках успокоения, кто-то медитирует с йогами или платит психоаналитику. Мы обретаем гармонию здесь, на стадионе.
