Степан Александрович Роднов
Прорыв реальности
– Интересно, какой у тебя характер… – негромко сказал он. -И вообще, ты взрослый, или детёныш? У тебя есть имя? Давай, я тебя буду “Санёк” называть, а?
Глаз ящера, обведенный светло бирюзовой каёмкой, неотступно следил за Женькой, и в его узком черном зрачке Женька увидел свой силуэт. Затем динозавр выплюнул недожеванный ствол, и, переваливаясь, словно гигантский бегемот, протопал мимо него в сторону заболоченного пруда и с большим шумом погрузился в него.
Вода брызнула во все стороны, и некоторые брызги долетели даже до Женьки, слегка намочив рукава его куртки.
Он с удивлением видел, как динозавр валялся в пруду, слегка перекатываясь с живота на бок, словно радостный котенок, и издавал при этом странные звонкие треллющие звуки.
Потревоженные купанием зверя, из пруда вылезли странные насекомые, размером с баранов. Их приплюснутые туловища немного напоминали сороконожек, но спереди были гораздо шире. Беспокойно перебирая усиками над полукруглыми, блестящими от воды головами и оставляя за собой мокрые дорожки, они быстро поползли в разные стороны, спеша укрыться под ближайшими корягами.
В это время, услышав нарастающий шум сверху, Женька взглянул на небо и увидел, что кружащие над головой птицы стали спускаться немного ниже и по их форме понял, что сбываются его самые страшные опасения.
– Это не какие не птицы, – сказал он вслух самому себе, – это птеродактили! И их довольно много… Знаете, ребята, я как -то не хочу сегодня ночевать в вашем гнезде. Пойду-ка я отсюда!
Он достал колесо и только собирался нажать на капсулу, как громкий клекот раздался прямо над его головой и раскинув широкие перепончатые крылья и щелкая зубастым клювом, над его головой вихрем пронесся птеродактиль. Испуганно вскрикнув, Женька повалился прямо в грязь, прикрывая голову свободной рукой. Он слышал, как стая с громкими резкими криками кружит над ним.
– Лучше бы медведь, – мелькнула мысль, – там по крайней мере хоть люди рядом были.
Приподняв голову, он увидел, как на землю, недалеко от него, опустилось несколько крылатых ящеров и, раскрыв свои длинные зубастые клювы они с громким шипением, хлопая крыльями, стали приближаться. Их короткие лапы под бледными, животами были вооружены острыми крючковатыми когтями, которыми они, при необходимости, могли изорвать в клочья всю его одежду и кожу.
Понимая, что времени у него совсем не осталось Женька с ужасом закрыл глаза и, наугад, быстро ткнул рукой в одну из голубых капсул.
Глава 6
Кто-то осторожно дотронулся до его плеча:
– Эй, братишка, с тобой все в порядке?
Женька слегка приоткрыл глаза и поднял голову. Прямо над собой он увидел добродушное веснушчатое лицо парня лет восемнадцати, который, широко открыв глаза, смотрел на него.
– Где я? – пробормотал Женька, слегка приподнявшись на локте.
– Там же где и я, – усмехнулся парень и слегка поправил полинявшую пилотку на своих рыжих кудрях, – Московская область, Подольский район. Давай, поднимайся. Сейчас не время разлеживаться.
Оглянувшись по сторонам, Женька увидел, что лес вокруг опять изменился. Исчез пруд с динозавром и сидящие вокруг него птеродактили – он лежал в небольшой березовой роще, ощущая прохладу лесной травы.
– Блин,– воскликнул он, – рюкзак! Где я его оставил?
– Да вот он, – сказал парень, пододвинув его к нему. – Вставай, пойдем со мной.
– Куда? – растеряно спросил Женька.
– Иванов! – раздался голос у них за спиной. – Что там у тебя?
Из кустов, отряхивая колени, вылез светловолосый молодой человек, немного постарше парня, и, поправляя ворот своей военной одежды, приблизился к ним. На его голове была фуражка с немного выцветшим ободком и с красной звездой, а на воротнике гимнастерки – квадратные красные нашивки.
Молодой солдат вскочил на ноги и поправил висевшее за плечами ружье. Женька обратил внимание, что нашедший его парень также был одет в гимнастерку, из немного странного, грубоватого на вид материала, на его поясе висела каска, а ноги в ботинках до колен как будто были обмотаны серыми грязными бинтами.
– Да вот, товарищ лейтенант, – он показал рукой на Женьку, который также смущенно поднялся на ноги, – лежит здесь, загорает.
– Кто такой?– спросил лейтенант, подойдя ближе.
– Я из Москвы, – ответил Женька, напряженно глядя прямо в его строгие серые глаза, – вот в лесу заблудился.
– Я вижу, что заблудился,– усмехнулся лейтенант. – Документы!
– Дома забыл… товарищ лейтенант, – соврал Женька, рукой поправляя рюкзак. Офицер быстро выхватил из кобуры висевшей у пояса пистолет и направил на него:
– Ну-ка, кругом! Шагом марш! – сказал он серьезным голосом, в котором на этот раз не было и тени улыбки.
– Товарищ лейтенант,– неожиданно сказал парень, который первым нашел Женьку,– погодите минуту. Так может быть он свой!
– Свой-не свой – разберемся, – сурово ответил тот., – Ты, что забыл, Иванов? Сейчас все изменилось. Здесь повсюду немцы. Диверсанты вокруг шныряют…
Иванов внимательно осмотрел Женьку с ног до головы и вдруг залился веселым смехом.
– Вы посмотрите, товарищ лейтенант, – захлебываясь от смеха сказал он, показывая пальцем, – Да у него все штаны мокрые!
– Подождите, – сказал Женька, который начал что -то понимать. – Сейчас какой год?
– Ну ты и шутник, – улыбнулся парень, – с утра был сорок первый.
– Сорок первый год – пробормотал Женька, – Подольский район… немцы… Ребята, я правда свой. Русский я. Только не поверите… Короче не важно.
– Ну да, – охотно согласился с ним молодой солдат, улыбаясь и внимательно продолжая разглядывать Женьку. – Судя по твоей одежде, ты действительно русский. Без сомнений! Это как в “Однажды летом”… А ещё ты третий сын лейтенанта Шмидта и племянник Карла Маркса… Одним словом, фигура – негде пробы ставить!
Поймав недоумевающий взгляд Женьки, солдат добавил:
– Ладно, братишка, пойдем… Что ты стоишь здесь, как жених…
Лейтенант шевельнул дулом пистолета и добавил:
– Давай, вперед.
– Окей, – сказал Женька, и надев рукой рюкзак на спину зашагал мимо деревьев.
– Что он сказал? – Переспросил офицер.
– Не знаю, товарищ лейтенант, – засмеялся парень, – иностранец наверное…Ты братишка, не обижайся, – продолжил он, дружески, приближаясь к Женьке. – Товарищ лейтенант очень хороший. Просто понимаешь… у него всю семью фашисты убили.
– Как убили? – с удивлением переспросил Женька.
– Ну да, жену и ребенка…На минском шоссе в самом начале войны… бомба во время авианалета… на колонну беженцев…
– Иванов, разговорчики! – Строго остановил его лейтенант. – А ты, друг, не останавливайся! Шагом марш!
– Это правда? – спросил его Женька, повернувшись к нему.
Вместо ответа тот молча отвернулся. И только сейчас, взглянув на лейтенанта, Женька с удивлением увидел, что несмотря на свой молодой, почти юный возраст – вряд ли ему было больше двадцати трех лет, его виски были ослепительно белые от седины, а глаза – в темной сетке морщин, что делало его на вид гораздо старше и суровее.
Он был как будто воплощением тяжелой не проходящей печали.
Другой сопровождавший его военный – тот самый парень, который первым увидел его, был полной противоположностью грустного и замкнутого лейтенанта – веселый и, судя по всему, довольно болтливый – он периодически отпускал какие-то шуточки, по поводу немцев, хода боевых действий, или по поводу Женькиных мокрых штанов, глядя на которые он постоянно прыскал со смеху. Всячески стараясь сдерживаться, солдат зажимал рот ладонью, но ему это плохо удавалось. Видимо он находился в таком возрасте, когда ему еще было трудно справляться со своими эмоциями.
Когда солдат увидел, что спутники не обращают на него внимания, он слегка опустил голову, потом стал что-то вполголоса напевать про себя. Скоро Женька различил слова его песни: «Тюх, тюх… Разгорелся мой утюг… Все равно ты будешь мой, никуда не денешься!»
Некоторое время они шли через лес, и, чувствуя какое-то сочувствие к лейтенанту, с которым случилась такая беда, Женька несколько раз пытался с ним заговорить, чтобы вывести его из угнетенного состояния, задавал вопросы, но тот либо отрицательно качал головой, либо сухо бросал Женьке:
– Отставить разговоры… Прекратить болтовню… Вперед!
После нескольких таких суровых выговоров молодой солдат тоже приумолк и грустно понурив голову, поплелся сбоку, придерживая рукой ремень ружья, которое висело у него за спиной и постоянно норовило соскользнуть с его узких плеч.
– Да – вполголоса наконец пробормотал Женька, не выдержав молчания – к своим попал, и вот на тебе, здрасте… Я что реально под конвоем сейчас? Я же не преступник и не дезертир!
Несколько минут после этого они шли молча. Иванов, который шел сбоку, был более разговорчив, чем его спутник, и видно ему не терпелось выложить Женьке все, что с ними произошло недавно.
– Из окружения мы вышли, -сказал он, спустя немного времени.– Второй день ничего не ели, дойти бы побыстрее.
– Так вы тоже своих ищете? – спросил Женька
– Ну да. Здесь говорят наши недалеко… Иногда канонада даже слышна. Линия фронта где-то здесь… Значит мы совсем рядом. Скоро дойдем.
– А кто это говорит?, – спросил его Женька, взглянув на молоденького солдата, и слегка улыбнувшись от мысли, что его собеседник, находясь на краю гибели может шутить и улыбаться.
Правда, обстановка вокруг не предвещала никакой опасности. В лесу было тихо, солнце ярко светило на голубом безоблачном небе, и даже не верилось, что где-то рядом идет страшная война и погибают люди.
– Послушай, -неожиданно спросил его молодой солдат, подойдя поближе. – А у тебя девушка есть?
– Ну да, – смущенно ответил тот. – Сказать по правде, я ее где-то здесь в лесу потерял.
– Как это?
– Да вот вошли мы сюда с ней вместе, а потом она неожиданно исчезла.
– Вот оно что! – Протянул тот и озабоченно добавил: – Ты думаешь, ее немцы взяли, да?
– Не уверен… Скорее всего она осталась на месте, только это я куда-то провалился, а потом она убежала.
– Понятно… Поссорились, значит? Но ты не переживай! – Ободряюще сказал он и дружески хлопнул его по плечу. – Сейчас мы ее отыщем и, конечно же, вы помиритесь.
– Да нет, мы с ней вроде не ссорились.
Но тот, не слушая его продолжал:
– У меня вот тоже девушка есть. Еще с раннего детства в меня влюбилась… Я когда ее первый раз в жизни встретил, она в меня грязью стала швырять, и я еще тогда подумал: «А с чего бы это?» Так с тех пор за мной и бегает…
– Ясно, – улыбнулся Женька. – Ну а ты что?
– Я сейчас не об этом думаю, – улыбнулся тот. – Моя цель – победа над фашизмом. Вот немцев разобьем, тогда и поженимся!
– Вы их обязательно разобьете, но не сейчас, а почти через четыре года. В сорок пятом. Девятого мая в Москве парад будет в честь Победы.
– Хотелось бы тебе поверить. Хотя пока что-то все наоборот получается. Но ты знаешь, – заговорщически добавил он, наклонившись к самому его уху, чтобы не слышал лейтенант. – Она обещала, что обязательно меня дождется. Хорошая она, все-таки… Ее Люська зовут.
Женька бросил на него молниеносный взгляд, но сказать в ответ уже ничего не успел.
– Стойте! – Вдруг услышали они голос позади себя.
Оглянувшись, они увидели, что лейтенант остановился и стал напряженно всматриваться вдаль.
– Что случилось, товарищ лейтенант? – шепотом спросил Иванов.
– Впереди какое-то движение,– также тихо ответил тот, – похоже не один.. Несколько человек.
Они все втроем медленно опустились на траву. Лейтенант сделал Иванову знак рукой и тот, аккуратно сняв с плеча ружье, тихонько передернул рукой затвор.
– Он уверен, что там кто-то есть?– повернувшись к молодому солдату шепотом спросил Женька. – Я ни фига не слышу.
Вместо ответа тот приложил палец к губам и затем, не говоря ни слова, показал ему вдаль. Вглядевшись туда, куда он показывал, Женька увидел, как впереди, метрах в ста от них за деревьями мелькнула одна тень, затем другая, третья. Кто-то приближался к ним, и вскоре стали слышны негромкие голоса, потом вдруг неожиданно раздался смех. Ветер донес до них обрывки фраз – несколько молодых людей говорили по-немецки, и вскоре между деревьями появились их тени. Они шли прямо на них.
– Эй, друг,– шепотом спросил у Женьки Иванов, – у тебя оружие есть?
В ответ тот только молча помотал головой.
– Понятно,– с сожалением сказал тот, – тогда лежи тихо, не высовывайся.
– Тебя хоть как звать?
– Меня то… Сашкой. А тебя?
– Женя.
– Ну что, ребята, – услышали они голос лейтенанта сзади себя, – кажись попали мы с вами конкретно. Их там человек тридцать, не меньше.
Сашка немного испуганно оглянулся на лейтенанта через плечо, затем быстро отцепил от пояса каску и решительно напялил себе на голову, прямо поверх пилотки, причем было заметно, что руки его слегка дрожали. В глазах солдата вдруг промелькнула такая безнадежность, что Женьке, не сводившему с него глаз, стало немного не по себе.
– А может они и не пойдут сюда? – с надеждой спросил он у офицера, – вот они остановились, совещаются о чем то.
– Нет, не уйти нам уже, – ответил лейтенант. И хотя говорил он с грустью, но приглушенный голос его звучал совершенно спокойно, – Кажись, лес прочесывают. Сейчас посовещаются, покурят и дальше пойдут.
– Товарищ лейтенант, – шепотом сказал Сашка, – так как же это? У него ведь даже оружия с собой никакого нет.
– Это правда? – повернувшись к Женьке спросил лейтенант.
Тот, не решаясь говорить, только молча кивнул головой.
– К тому же он ведь не военный… – добавил Сашка. – Студент, наверное…
– Тогда уходи отсюда. Быстрее. Понял? – неожиданно приказал лейтенант, серьезно взглянув Женьке в глаза, – Мы тебя прикроем. Давай!
– Товарищ лейтенант, а как же Вы? – спросил Женька.
– Мы сейчас их встретим. Не переживай. За тобой они не погоняться.
– Не пойду я. – Злобно сказал Женька. – Только все вместе, или никто.
Лейтенант слегка дружески похлопал его по плечу и печально улыбнувшись, сказал:
– Не стоит, браток. Твое время еще придет. Мы свое уже отвоевали, а у тебя все впереди. Бывает, что и так надо. Уходи. Незачем тебе здесь умирать. Поживи еще и вспоминай нас.
Растерянно переводя взгляд с одного из них на другого, Женька сидел молча, не двигаясь с места.
– Ну, что же ты? – Вдруг злобно сквозь зубы спросил лейтенант. – Чеши отсюда!
– Давай, давай, Женек, тикай! – Прошептал Сашка, повернув к нему свое побледневшее веснушчатое лицо. – Еще немного и поздно будет. Уходи, спасайся. Мы тебя прикроем.
Женька хотел ему ответить, но тут же вновь услышал немецкую речь. На этот раз уже совсем недалеко. Подняв голову, он увидел, что из-за деревьев вышло несколько немецких солдат.
Рукава у них были засучены, и у одного из них, надевавшего на голову каску, на руке он заметил несколько больших ручных часов.
Вероятно, они были сняты с убитых советских людей.
Другой молодой немец в очках и сером мундире, смотрел прямо в его сторону, и в какой-то короткий миг Женька и немец встретились глазами. Солдат вытянул вперед руку и показывая на Женьку что-то громко прокричал остальным.
Несколько фашистов сдернули с плеч автоматы – над головой Женьки тут же засвистели пули, и сверху на него упало несколько березовых веток, срезанных выстрелами.
Лейтенант повернул к Женьке лицо, внезапно ставшее злым и решительным, и коротко выкрикнул:
– Уходи!
Затем поднял руку с пистолетом и, прицелившись, выстрелил. Женька увидел, что один из немецких солдат, упав, ткнулся носом в землю и так застыл, раскинув руки и выронив автомат.
Выстрелы зазвучали снова. На этот раз очереди неслись со всех сторон.
Несколько секунд Женька находился в каком-то внутреннем оцепенении, мучительно размышляя о том, как лучше поступить в такой ситуации.
Затем повернулся и, пригнувшись, быстро побежал прочь, слыша, как вокруг свистят пули и впиваются в стволы деревьев.
Пробежав минут пять, он остановился и прислонился к березе, с трудом переводя дыхание. Его сердце бешено колотилось – не столько от бега, сколько от пережитого волнения.
В это время над его головой что-то щелкнуло, и сверху ему на голову посыпалась пыль и сухие листья.
Взглянув вперед, он увидел, что вдали за деревьями мелькают силуэты немецких солдат с автоматами в руках, затем услышал рев мотора мотоцикла и громкий собачий лай.
Быстро присев в траву и осторожно приподняв голову, Женька увидел несколько идущих прямо на него немецких солдат в касках и пилотках с автоматами в руках и толстого мотоциклиста, который делая виражи между деревьями со смехом продвигался вперед. Впереди них с лаем бежала большая черная собака – немецкая овчарка, которая, прыгая через кочки и небольшие кусты, оскалив клыки, мчалась прямо на него.
Понимая, что через минуту все будет кончено и задыхаясь то ли от усталости, то ли от безнадежности, а может быть и от того и другого сразу, Женька быстро вытащил из кармана куртки колесо. Рядом раздался треск и прямо из соседних кустов на него выскочила разъяренная овчарка, и оскалив клыки с рычанием припала к земле.
Шерсть на ее спине встала дыбом.
Через секунду над ним выросла фигура немецкого солдата в пыльной гимнастерке и забрызганных грязью сапогах. Рукава у него были засучены до локтя и в мускулистых руках он держал автомат, направив его дуло прямо на скорчившегося под березой Женьку.
– Stehen bleiben! Nicht bewegen! Russisches Schwein!
(“Стоять! Не двигаться! Русская свинья!” (нем.))
Услышал он над своей головой.
Затем раздалось громкое “Фас!” обращенное к собаке.
В этот момент Женька судорожно нажал на капсулу.
Глава 7
В одно мгновение немецкий солдат и выпрыгнувшая из кустов черная овчарка исчезли, словно растворившись в воздухе.
Он увидел себя сидящим на длинной дороге, вымощенной большими светящимися плитами. Женька медленно встал на ноги и не спеша огляделся по сторонам. На этот раз окружающая обстановка была не похожа ни на одно историческое время, о котором он когда-либо слышал.
“Куда я опять провалился?” – испуганно подумал он.– “Какое-то странное место! Это что, Атлантида? Вроде была когда-то такая древняя страна, которая осталась на дне океана, и о которой никто сейчас ничего не знает. Если я попал туда – это вообще копец! Расскажу дома – все просто уши развесят! Я же сразу могу докторскую диссертацию написать! Зачем мне теперь в институте учиться?”
Он продолжал оглядываться и все больше удивлялся тому, что видел.
Дорога, на которой он стоял, уходила куда-то вдаль до самого горизонта, где терялась в тумане, переливающимся всеми цветами радуги. На другой стороне были видны высокие скалы странной формы – будто это были не естественные горные породы, а кто -то намеренно обточил их, придав им причудливую форму и покрыл их сверху золотистой хрустальной пленкой.
По обе стороны от дороги ровными рядами стояли деревья, почему-то фиолетового цвета. А еще дальше за ними возвышались гигантские силуэты каких-то построек, по форме и виду напоминающие прозрачные свечи из люстры, словно кто-то рассыпал их по земле, и они, упав, выстроились рядами, словно солдаты.
Мимо Женьки быстро проносились темные человеческие фигуры, скользя по дороге и оставляя на ней светящиеся следы, похожие на длинные молнии. Чем-то эти фигуры со стороны напоминали жуков водомерок, которых летом во множестве можно увидеть на поверхности прудов. Проносясь мимо него, они поворачивали голову в его сторону, затем исчезали вдали, растворяясь в радужном тумане.
Растерянно оглядевшись по сторонам, Женька понял, что, по всей видимости, стоит на какой -то проезжей части и решил уйти с нее в сторону мерцающих фиолетовых деревьев.
Проходя по вытянутым металлическим плитам, он услышал звонкий голос, явственно прозвучавший за своей спиной:
– Дже мими кукусаидеа? (“Вам помочь?” – язык суахили.)
– Что? – переспросил Женька оглянувшись.
Перед ним возвышалась фигура, ростом примерно два с половиной метра – гордость любой баскетбольной команды.
Ее тело было покрыто чем-то облегающим, напоминающим рыбью чешую – эта странная одежда закрывала на ней все, включая кисти рук. Лицо было темнокожее, с удивительно большими голубыми глазами – казалось они были нарисованы на нем и немного не соответствовали всей внешности.
Яркой принадлежности к мужскому полу в виде усов или бороды Женька не увидел – кожа на лице фигуры была нежная, как у ребенка, поэтому он не мог определить, кто сейчас стоит перед ним – мужчина или женщина.
На голове женщины был синий шлем, немного вытянутый на затылке.
Пока он удивленно разглядывал ее, та, в свою очередь, также внимательно рассматривала его, не сводя с него больших голубых глаз:
– Нгингакусиза? ( На зулуском языке: “Вам помочь?”) – вновь спросила она.
– Простите… я Вас не понимаю – слегка запинаясь произнес Женька.
Фигура подняла правую руку и провела ладонью в воздухе перед лицом Женьки. На ее запястье появился маленький огонек, и оттуда вышли лучи, немного напоминающие свет сканера. Они осветили Женькино лицо, ослепив ему глаза.
– Извините,– сказала женщина на чистом русском языке.– Вам помощь нужна?
– Где я нахожусь?– оглядываясь по сторонам, спросил Женька.
– В Москве, – удивленно ответила та. При этом она подняла руку и слегка дотронувшись до своей щеки и вдруг мгновенно изменила свое лицо – теперь Женька увидел, что перед ним стоит светлокожий мужчина, лет сорока с карими глазами и слегка небритый.
Это преображение настолько поразило Женьку, что он отпрянул назад.
Слыша мягкий голос незнакомца, он почему-то думал, что перед ним все-таки женщина.
– Не пугайтесь – миролюбиво произнес тот. – Вы из лаборатории?
– Я не понимаю… Где я, вообще?
Вдруг странная догадка осенила его:
– Простите,– сказал он незнакомцу, – какой сейчас год?
– Две тысячи двести восемьдесят седьмой – девятнадцатое апреля, – ответил тот.
– Все ясно…– Растерянно сказал Женька.– Я в будущем…
– Почему же в будущем? В настоящем! – Сказал незнакомец, не сводя с него настороженного взгляда.
В этот момент над их головами стремительно пронеслось что-то, похожее на металлический шар и, развернувшись в воздухе, полетело прямо в сторону длинных свечных рядов, видневшихся за деревьями.
– Здесь находится немного опасно. – Вежливо произнес стоящий перед ним человек.– Вас могут случайно зацепить. С дороги лучше отойти в сторону.
Он показал Женьке рукой нужное направление и не спеша направился вместе с ним к краю трассы. Когда они дошли до обочины, Женька с удивлением заметил, что края дороги сделаны как будто из сплошного гладкого камня, напоминающего мрамор, внутри которого мелькали молнии, вроде тех, которые он раньше видел в голубых капсулах на колесе.
Когда они ушли с дороги, незнакомец поднес ладонь к лицу и негромко сказал:
– Семьсот пятнадцать… один сбежавший из лаборатории на краю центра…. Ждем…
– А как Вы это сделали? – спросил Женька и показал пальцем на лицо незнакомца.
Тот улыбнулся и произнес всего лишь одно слово:
– Маска.
– Маска? – удивленно переспросил Женька. – А зачем она вам?
– Такая мода,– вновь улыбнувшись ответил тот. – Сейчас все так ходят. Вы ведь никуда не спешите? Позвольте, я побуду с Вами пару минут?
– Я не возражаю, – ответил Женька.– Наоборот, мне очень приятно беседовать с Вами.
В его голове мелькнула мысль, что, случайно попав в будущее, он может узнать у него хоть немного информации о том, что будет на Земле больше, чем через двести шестьдесят лет.
– Странная у вас речь – задумчиво сказал незнакомец.– Как будто, старорусская?
– Подскажите, а как Вас зовут? – Немного покраснев от смущения под его пристальным взглядом и спеша перевести разговор на другую тему спросил Женька.
– Джебхужа, -ответил тот.
– Как?!– удивленно переспросил Женька.
Человек негромко рассмеялся:
– А что Вас удивляет? Старинное африканское имя. Означает “меченосец”.
– Почему африканское? – удивленно переспросил Женька.
– Странный вопрос… – ответил тот.– Вы точно из лаборатории? Как вы сюда попали?
– Я не понимаю, – вновь сказал Женька, – о какой лаборатории Вы говорите. Просто мне показалось странным, почему у Вас именно африканское имя.
– Ничего странного нет, – спокойно сказал Джебхужа. – Центральная Африканская Республика – самая экономически развитая страна. Все исследовательские центры и ведущие мировые биржы находятся там. Сейчас практически все знают африканские языки – они считаются языками межнациональных общений.
– Подскажите, а такая страна, как США? – спросил Женька, – с ними что?
– СЭ-ШЭ-А?– Удивленно переспросил тот, – А что это?
– Ну соединенные штаты Америки…
– Вы имеете в виду конфедерацию американских королевств? В прошлом я учил в школе, что именно так они назывались лет сто назад. Сейчас на североамериканском континенте, кроме ледниковой зоны на севере существуют более двадцати стран. Пять из них на восточном побережье – это и есть конфедерация. Все-таки вы действительно немного странный….
– А какое положение в мире они сейчас занимают? Они сейчас также являются ведущей экономикой?
– Кто, они?! – удивленно воскликнул Джебхужа.– Они сейчас на сто девятнадцатом месте, если я не ошибаюсь. Ведущая экономика сейчас – это Центральная Африканская республика. И многие жители американской конфедерации сейчас работают там.
“Все-таки интересно, как повернулся ход истории” – подумал Женька, – “раньше американцы вывозили рабов – негров из Африки к себе в США, а в будущем они сами ездят на работу именно в Африку. Прямо какой-то бумеранг получается.”
– Значит, все американцы работают сейчас в Африке? – спросил он, стараясь подтвердить свою догадку.
– Ну почему же все? Кто-то там, кто-то в других местах – в лунном торропо, на звездных станциях, в Атлантическом океане…
– А там что?
– Там тоже есть торропо.
– А это еще что такое?
– Торропо? Это такие места, где мы живем. Там очень много людей.
– То есть “города”? А почему они у вас так странно называются? От слова “торопиться”?
– Что такое “ тарапица”? – в свою очередь переспросил Джебхужа
– Ну, то есть делать что-то очень быстро…
– Странное слово… Впервые такое слышу… “Торропо” – очень древнее африканское слово, которое мы используем для обозначения больших скоплений людей.
– Судя по всему у вас здесь действительно популярно все африканское. А в океане, у Вас тоже, по типу, город?
– Удивительно, что Вы об этом спрашиваете. Многие живут там. Я даже в начале подумал, что Вы оттуда, судя по Вашей странной одежде и бледному виду.
– Нет, я из другого места, – улыбнувшись сказал Женька. -А куда мчатся все они? – После недолгого молчания вновь спросил он, показывая пальцем на проносившиеся мимо фигуры, которые продолжали стремглав пролетать мимо них, слегка пригнувшись вперед, словно конькобежцы, устремляясь в сторону светящегося тумана.
– Кто куда, – ответил, оглянувшись на них Джебхужа, – но большинство – на работу.
– Вы тоже?
– Да, но у меня еще есть немного времени. За двадцать минут я вполне успею добраться до Веллингтона. Я там работаю.
– До Веллингтона? – выпучив на него глаза спросил Женька, – Так это же в Новой Зеландии?
– Ну да, – вновь рассмеялся тот – а что здесь для Вас удивительного? Вон там, – он показал рукой в сторону переливающегося всеми цветами радуги тумана, – Находится телепортационный центр. Раньше я работал в Европе, но в Веллингтоне сейчас платят больше.
– А в Европе, это в какой стране?
– Европа – это не страна, – вежливо улыбнулся Джебхужа. – Это спутник Юпитера.
– А можно мне с Вами? – застенчиво произнес Женька. – Я тоже хочу в Новую Зеландию.
– Боюсь, Вы не сможете – ответил тот – Вы же без обуви.
Женька опустил глаза и посмотрел на свои белые новые кроссовки. Затем перевел взгляд на ноги своего собеседника – на них была слегка вытянутая обувь с плоскими овальными подошвами, с помощью которой незнакомец мог свободно скользить по дороге.
Снова взглянув в лицо человека, Женька заметил, что тот в свою очередь также с нескрываемым удивлением смотрит ему на ноги.
– Что это у вас? – наконец спросил Джебхужа, показывая пальцем на Женькину обувь. – Я как – то раз видел в музее точно такие же… Кажется, это называется “лапти”?
Женька в ответ только устало махнул рукой.
– А Вы баскетболист? – помолчав некоторое время вновь обратился он к человеку будущего.
– Нет,– удивленно ответил тот, – А почему Вы так решили?
– Ну не знаю, просто Вы такого роста.
– Обычный средний рост, – немного в свою очередь смутившись пробормотал Джебхужа. – Люди бывают гораздо выше меня…
В это время далеко над горизонтом с противоположной стороны от радужного тумана – там, где вырисовывались силуэты причудливых скал, уходивших вершинами в облака, возникла быстро растущая в размерах маленькая светящаяся точка. Через пару секунд она пронеслась над их головами с огромной скоростью, при этом Женька всё же успел заметить, что это была самая настоящая летающая тарелка – точь-в-точь такая же, какие он видел на рисунках в книгах про инопланетян.
Промчавшись над ними, тарелка скрылась так же внезапно, как и появилась. Тогда Женька снова посмотрел на собеседника:
– А там ваши дома? – спросил он, показывая рукой на стоящие вдалеке свечки.
– А что это такое? – переспросил Джебхужа
– Ну такие места, где вы спите, отдыхаете и всё такое…
– Частично да. Отдыхаем мы не здесь, а в специальных акваториях.
– Акваториях? – не понял Женька.
– Да, в центрах релаксации.– сказал тот, все больше удивляясь его ответам, и судя по взгляду, начинающий принимать его за сумасшедшего.
Женька понимал, что их разговор сейчас немного напоминает беседу глухого со слепым – они оба общались по-русски, но при этом говорили, как будто, на совершенно разных языках. При этом он очень хотел разрешить один вопрос, который мучил его с самого начала их беседы.
– А все-таки, почему у вас здесь все деревья фиолетовые, а не зеленые? – стараясь не показывать свое внутреннее стеснение, спросил Женька.
– Это голограммы. Настоящие деревья сейчас редкость. Они находятся в специальных зеленых зонах – ответил тот.
Поймав удивленный взгляд Женьки, он добавил:
– Сейчас древесина это роскошь – очень дорогой материал. На Земле его мало осталось. Есть специальные заповедники с настоящими деревьями – они все на пересчет. Откуда Вы появились, что не знаете таких элементарных вещей?
– Но у нас же много мест на Земле, где есть леса, – решил поспорить с ним Женька, – Амазонка например…
– Амазонка? -с удивлением переспросил Джебхужа – Вы что?! Как там вообще могут появиться деревья?! Там же пустыня!
– Пустыня….– немного растерявшись от неожиданности, пробормотал Женька и смущенно добавил, – Я Вас задерживаю наверное, да? Вы из-за меня на работу опоздаете?
– Не волнуйтесь. Я сейчас вместе с Вами дождусь их. Они уже вот-вот должны появиться.
– Кто? – задумчиво переспросил Женька.
Тот хотел ответить, но внезапно сверху их осветил яркий свет. Женька поднял голову и увидел над собой слегка покачивающийся металлический шар, по бокам которого сияли яркие фонари. Затем сверху прозвучал металлический голос: