Стивен Кинг
Чувство, которое словами можно выразить только по-французски
«Флойд, что это там? О, дерьмо».
Мужской голос, произнесший эти слова, казался знакомым, но вот сами слова словно вырвали из какого-то диалога, как бывает, когда с помощью пульта дистанционного управления переключаешь телевизионные каналы. По имени Флойд она никого никогда не знала, однако с этих слов все и началось. Она услышала их даже до того, как увидела девочку в красном фартуке.
Но именно маленькая девочка сыграла роль детонатора.
– О, у меня возникло это чувство.
Девочка сидела на корточках перед сельским магазином, который назывался «У Карсона» (покупателям предлагались: ПИВО, ВИНО, БАКАЛЕЯ, СВЕЖАЯ НАЖИВКА, БИЛЕТЫ ЛОТЕРЕИ), в платье с ярко-красным фартуком и играла с куклой. Набивной, без жесткого каркаса, желтоволосой и грязной.
– Какое чувство?
– Ты знаешь. Которое словами можно выразить только по-французски. Помоги мне.
– Déjà vu.
– Совершенно верно, – кивнула она и вновь посмотрела на девочку. «Она будет держать куклу за одну ногу, – подумала Кэрол. – Держать головой вниз за одну ногу, а грязные желтые волосы будут подметать землю».
Но маленькая девочка оставила куклу на серых деревянных ступенях, ведущих на крыльцо, и отошла, чтобы посмотреть на собаку, сидевшую в кабине «форда-универсала». А потом Билл и Кэрол миновали поворот и магазин скрылся из виду.
– Сколько еще ехать? – спросила Кэрол.
Билл глянул на нее, одна бровь поднялась, один уголок рта опустился, левая бровь, правый уголок, всегда одно и то же. Взгляд говорил: «Ты думаешь, мне весело, но на самом деле я злюсь. В миллионный раз за время нашей семейной жизни я действительно злюсь. Ты, правда, этого не знаешь, потому что можешь заглянуть в меня лишь на два дюйма, глубже не получается».
Но видела она куда лучше, чем он предполагал. Это был один из ее секретов семейной жизни. Возможно, у него были свои секреты. И конечно, хватало общих секретов, которые они хранили вместе.
– Не знаю. Никогда тут не был.
– Но ты уверен, что это нужная нам дорога.
– Как только заканчивается дамба и начинается остров Санибель, дорога только одна. Она переходит на остров Каптива, где упирается в море. Но к Палм-Хауз мы приедем раньше. Это я тебе обещаю.
Изгиб брови начал выравниваться. Опущенный уголок рта – подниматься. Выражение лица возвращалось к, по ее терминологии, Великому уровню. В последнее время она стала недолюбливать Великий уровень, но не так сильно, как изогнутую бровь и опущенный уголок рта, или привычку Билла очень уж саркастично переспрашивать: «Извините?» – когда собеседник, по его разумению, говорил что-то глупое. Или другую привычку – выпячивать нижнюю губу, когда ему хотелось казаться задумчиво-серьезным.
– Билл?
– М-м-м-м?
– Ты знаешь кого-нибудь по имени Флойд?
– Флойда Деннинга. Мы с ним работали в снэк-баре, когда я учился во втором классе средней школы. Как-то в пятницу он украл выручку и провел уик-энд в Нью-Йорке со своей подружкой. Его временно отстранили от занятий, а ее выгнали. Почему ты о нем вспомнила?
– Не знаю, – ответила она. Все проще, чем объяснять, что Флойд, с которым Билл учился в средней школе, не тот Флойд, к которому обращался мужской голос в ее голове. Во всяком случае, она полагала, что не тот.
«Второй медовый месяц, вот как ты это называешь, – думала она, глядя на пальмы, обрамляющие шоссе 867, на белую птицу, вышагивающую вдоль обочины, как рассерженный пастор, на щит с надписью „СЕМИНОЛЬСКИЙ ПРИРОДНЫЙ ЗАПОВЕДНИК. МАССА УДОВОЛЬСТВИЙ ЗА ДЕСЯТЬ ДОЛЛАРОВ“. – Флорида – солнечный штат. Флорида – гостеприимный штат. Не говоря уж, что Флорида – штат второго медового месяца. Флорида, куда Билл Шелтон и Кэрол Шелтон, до замужества Кэрол О’Нил, из Линна, штат Массачусетс, приезжали на свой первый медовый месяц двадцать пять лет назад. Только провели они его с другой стороны, на Атлантическом побережье, в бунгало маленького пансионата, где в ящиках стола ползали тараканы. Он не мог оторваться от меня. Впрочем, тогда меня это более чем устраивало, я не хотела, чтобы он отрывался от меня. Черт, я хотела пылать, как Атланта в „Унесенных ветром“, и он поджигал меня, восстанавливал и опять поджигал. А теперь у нас серебряная свадьба. Двадцать пять лет – это серебро. И иногда у меня возникает это чувство».
Они приближались к повороту, когда она подумала: «Три креста справа от дороги. Два маленьких по сторонам большого. Который побольше – из березы, с фотографией семнадцатилетнего юноши. На этом повороте он поздно вечером, выпив лишнего, не справился с управлением автомобиля, а потому тот вечер стал последним в его жизни. Этими крестами его подружка и ее подружки отметили место…»
Билл плавно вписался в поворот. Две толстые черные вороны оторвались от чего-то кровавого, размазанного по асфальту. Птицы так плотно закусили, что Кэрол засомневалась, сумеют ли они избежать столкновения с мчащимся на большой скорости автомобилем, но им удалось. Никаких крестов ни справа, ни слева. Лишь раздавленный сурок или еще какая-то зверушка, уже исчезнувшая под роскошным автомобилем, который никогда не заезжал севернее линии Мэйсона-Диксона[1].
«Флойд, что это там?»
– Что-то не так?
– А? – Она посмотрела на него в недоумении, не понимая, что к чему.
– Ты аж прогнулась. Заболела спина?
– Есть немножко. – Она вновь откинулась на спинку сиденья. – У меня вновь было это чувство. Déjà vu.
– Ушло?
– Да, – ответила Кэрол, но солгала. Оно чуть отступило, но никуда не делось. С ней и раньше такое случалось, но чтоб так надолго – никогда. Чувство то находилось на поверхности, то опускалось на глубину, но не исчезало. Оставалось с ней с того самого момента, как в голове всплыла эта идиотская фраза с Флойдом… и она увидела девочку в красном фартуке.
Но… разве она не ощущала чего-то такого раньше, до Флойда и девочки? Разве началось все не когда они спускались с трапа «Лир-35» в жаркий солнечный свет Форт-Майерса[2]? Или даже раньше? Во время полета из Бостона?
Они подъезжали к перекрестку. Над ним мигал желтый светофор, и она подумала: «Справа – стоянка подержанных автомобилей и щит-указатель „Муниципальный театр Санибеля“».
Потом мелькнула новая мысль: «Нет, как и крестов, их не будет. Это сильное чувство, но оно ложное».
Вот и перекресток. Справа – стоянка для подержанных автомобилей, «Палмдейл моторс». Кэрол аж подпрыгнула, ее охватила тревога. Но она приказала себе: не глупи. Во Флориде полным-полно стоянок подержанных автомобилей, и если на каждом перекрестке ожидать, что увидишь, рано или поздно теория вероятности превратит тебя в пророка. Медиумы пользовались этим приемом сотни лет.
«А кроме того, никаких сведений ни о театре, ни о том, какая дорога к нему ведет».
