В начале было кофе. Лингвомифы, речевые «ошибки» и другие поводы поломать копья в спорах о русском языке – Светлана Гурьянова

«Почему меня назвали авторка? Это что за чушь! Вы не делаете замечания читателям за такие оскорбления? Это что за хамство! Что за пздц происходит? Где вы берете придурушных читателей!» – возмущалась одна автор на отзыв одной из участниц марафона читунки.А все почему? Потому что у нее «велосипеда не было»! То есть этой книжки и знаний из нее.Книгу «В начале было кофе» мне хотелось процитировать ВСЮ! Хотя это вы и так успели заметить по сторис))) Их в сумме получилось около 50ти!«Получается, ту самую ненавистную многим „авторку“ придумали больше ста лет назад»Оказывается, нам феминитивы не нравятся не потому что мы чувствуем в них оскорбление, а потому что интуитивно замечаем нарушение маленького языкового закона.Гурьянова нежно, красиво и по фактам разнесла всех этих поправлявщиков:«Не звОнишь, а звонИшь»,«не мужского рода кофе»,«не убираюсь, убираю»,«не присаживайтесь, а садитесь»,«интернет и заимствования убивает язык»,И так далееМеня нередко подбешивают те, кто поправляет на то, что они считают правильным (а это не так), просто потому что их так мама/русичка поправляли.Оооо! Особенно раздражает, что они чувствуют себя умнее других. И строят из себя будто реально разбираются в теме и в грамотности.«Чтобы что? Чтобы почувствовать себя избранным хранителем чистоты русского языка и возвыситься над простыми людишками, которые – о ужас – кушают и убираются в своих убогих жилищах?По мне – так себе цель»Или чтобы, как в случае с начала этого поста, просто найти повод обидеться и посраться. А-ля «извиняюсь» – это не извинение, так как вы «извиняете себя».Я в какой-то момент перестала людей поправлять (хотя раньше любила) именно потому что испугалась, что выгляжу так же.Но мне лень с ними спорить и строить из себя педагога. Было бы желание – тоже взяли бы такую книгу и почитали.Например, вы знали, что :В 1843 году было правильно говорить и писать«азардный», а не «азартный»;«азиятский», а не «азиатский»;а говорить «надо учиться» – неграмотно, следует использовать только конструкцию «надобно учиться»;А слова «хлеб», «суп», «пельмени», «помидор», «огурец», «собака», «лошадь», «князь», «царь», «богатырь», «шлем», «шапка», «шуба», «кафтан», «сарафан», «терем», «церковь», «изба»… были когда-то заимствованы!А сейчас уже кажутся исконно русскими)))Или о том, как много людей ругаются на заимствования, а ведь у нас был в истории не так давно период гораздо более мощного заимствования. И язык его пережил только обогатившись.Полагаю, если бы он не обогатился этими словами, то просто бы умер, как однажды исчезла латынь.«А еще на уроках русского языка мы привыкаем к простым ответам. Сами вопросы, которые рассматриваются в школьном курсе, предполагают именно их. Ну правда, нельзя же вставить разные буквы на место пропуска в слове „обл…ко“.И крайне редко встречаются предложения, где знаки препинания допустимо поставить и так и эдак: обычно правильный ответ только один.За одиннадцать школьных лет у нас формируется установка: все, что связано с языком, должно умещаться в рамки точных и строгих алгоритмов, несоблюдение которых карается двойкой и порицанием. И бывает очень трудно отойти от этого стереотипа»После одной из сторис по книге «в начале было кофе» мы с подругой очень долго спорили по этому поводу и к общему мнению не пришли.С ее стороны – ей больно слышать неправильное произнесение, это нарушение ее границ.С моей стороны – не стоит лезть в то, как человек говорит и поправлять. Это нарушение его границ.А что думаете вы? Поправлять нельзя не поправлять?

Эта книжка, надеюсь, повысит языковую терпимость.

Говорите так, как вам нравится, – но не нападайте на тех, кто говорит иначе.Язык наше все, каждый воспринимает его неотделимым от себя и неотъемлемо себе принадлежащим. И каждый точно знает, как надо на нем говорить, не упуская возможности поправить при случае тех, кто говорит неправильно. Ну хорошо, поправляет не каждый, у меня, например, не возникает желания объяснить человеку, который звОнит, всю глубину его падения. Зачем, разве это сделает его счастливым? Хотя единственный ударный слог во-многом определит мое дальнейшее отношение к этому человеку. Или вот кофе. Ну да, я знаю,что современная орфоэпическая норма допускает как мужской, так и средний род, но что-то во мне противится среднему, применительно к напитку. А между тем, «В начале было кофе».Книга лингвиста и ведущей блога istoki_slova Светланы Гурьяновой не оставляет сомнений. Кстати же, и с ударением в слове «звонит» все не так просто: и хорошие поэты писали звОнит, и даже словари вполне допускают оба варианта произношения. А дело в том, что прежде слова на -ить имели ударное окончание, но постепенно немалая их часть: катит, курит, дарит, учит, etc изменилась, и нет в этом ничего дурного. Обычные процессы языковой адаптации.Чем прескриптивный (предписываю) подход к языку отличается от дескриптивного (описываю), почему важны оба: в то время, как первый сохраняет чистоту языка, не дает скатиться в абсолютную анархию, второй мягко адаптирует. В конечном итоге, благодаря первому («как надо») мы до сих пор можем читать и понимать Пушкина, хотя Гурьянова в большинстве случаев выступает адептом второго («почему так»). И объяснять у нее получается интересно, аргументированно, эрудированно, с привлечением яркого иллюстративного материала. Затронуты практически все темы, которые так триггерят языковых пуристов: «убираюсь», «извиняюсь», «то, что», заимствования, жаргонизмы, феминитивы. Кстати о заимствованиях, знаете, что «хлеб», «царь», «князь», «шуба», «шапка», «кафтан», «сарафан», «церковь»,"изба", «терем», «богатырь», «шлем», «лошадь», «собака» у нас заимствованные? А кажутся такими исконно русскими.Нужная и важная тема речевых норм интернета, пришедших на абсолютно пустое место в дополнение к устной и письменной речи, вобравших в себя элементы обеих и ни одной не тождественных. Просто чудо, как внимательно она подмечает и «обесточивание» (когда мы пренебрегаем точкой в конце комментария, порой заменяя ее смайликом, но часто вообще ничем не заменяя, неосознанно делегируем роль завершающего высказывание акта кнопке «отправить». Много других классных вещей, которых за собой не замечаешь, но когда тебе показывают их и ты понимаешь, что не только ты, но все так делают, то начинаешь ощущать себя немного иначе, более комфортно размещенной в реальности.Хотелось бы закончить на такой же восторженной ноте. но не получится Все эти классные вещи занимают меньше половины от объема книги, большая часть которой отдана развенчиванию мифов о языке. насаждаемых лингвофриками, которые ведут многотысячные языковые блоги, придумывают абсурдную этимологию слов и выражений, выдвигают бредовые теории о русском как праязыке, сочиняют альтернативные алфавиты и вербуют за немалую мзду учеников, которым обещают богатство и могущество посредством овладения магией символов. То есть, да, такие люди неприятны и рассказать о них надо было, хотя бы за тем, чтобы предостеречь интересующихся языком от ловушки. Но посвящать битве с дураками большую часть книги, а по сути – своей бесценной жизни и моего читательского времени – нехорошо, воля ваша.Отличная книга, но сократить борьбу со лжеучителями лингвофриками раз в десять пошло бы ей на пользу. Да и просто жаль, что такая дивная женщина транжирит время и силы на нестоящие ее (и нашего) внимания предметы.

Нам же остается только включать внутреннего лингвиста и радоваться…Очередная книжка на моей лингвистической полке. Она такая славная, что не хочется навешивать на нее корявый ярлык «нон-фикшена» и тем более унизительного «научпопа». Она именно что просветительская – несет одновременно и знание, и свет.Сразу, впрочем, оговорюсь, что тот, кто подписан хотя бы на пару-тройку лингвистических каналов в телеге или просто интересуется темой, вряд ли найдет в книге что-то новое. Кроме знакомства с приятным человеком. Для остальных же предлагаем два независимых раздела.В первом автор разбирается со знаковыми ошибками и «ошибками»: все те же, где-то даже набившие оскомину договор и договор, звонит и звонит (специально не ставлю знаки ударения – и так все понятно, правда же?), Вы/вы, кофе-он и кофе-оно, многословное и порой слишком эмоциональное обсуждение феминитивов. Что приятно, нам здесь не просто предлагают готовые рецепты, но и объясняют, почему так, а не иначе, параллельно рассказывая о принципах существования языка как системы. И с основным тезисом, который автор в разных формулировках повторяет неоднократно, я полностью согласна:Вы можете любить или, наоборот, ненавидеть и не использовать слово « кушать ». И то и другое нормально и имеет свои причины. Главное – не переносить эмоции по поводу слова на людей, не навязывать им свою точку зрения и не осуждать их за то, что они говорят иначе.Атмосфера резко меняется во втором разделе, где автор переходит к критике лингвофриков, aka диванных лингвистов, aka представителей так называемой любительской лингвистики. Персонажи знакомые: Задорнов и его РА-боты; Фоменко-Нововский и их Темза, которая Босфор; экстремист Хиневич и его химерическая буквица. И суровый приговор:нужно быть терпимыми к чужим «ошибкам» (потому что, может статься, это и не ошибки вовсе), но беспощадными к лженауке.Понимая, как неприятно профессиональному лингвисту читать всю эту чушь (и особенно – что книги лингвофриков продаются в книжных в разделе «Языкознание», на одних полках с настоящими книгами по лингвистике), пыл автора я все же считаю слегка избыточным. С адептами лечения рака содой нужно бороться беспощадно, да. Плоскоземельцев к Роскосмосу на пушечный выстрел и без нас не подпустят – да они сами баллистику подлета к нему просчитать не смогут. А над построениями «этруски – это русские» можно только похихикать. Ну забавно же. Пусть будут и своим существованием подпитывают мой интеллектуальный снобизм. Ведь, как отмечает сама автор:Поразительно, конечно, на что способно человеческое воображение, не отягощенное здравым смыслом и потребностью черпать знания в научных источниках (хотя бы просто в учебнике старославянского языка).Впрочем, и вторая часть книги имеет практический смысл: кроме собственно развенчания псевдонаучных теорий, автор рассказывает – пусть коротко, но внятно – о происхождении славянской азбуки, особенностях устной и письменной речи, об основных принципах компаративистики. О последнем, кстати, вот здесь можно почитать поподробнее.Так что рекомендую. Очень приятная книжка.