Светлана Казакова
Дракон на Новый год
Глава 3
Шейлин
Собрать вещи оказалось совсем несложно. У Шейлин был не слишком большой гардероб, а с собой она решила взять только самое нужное. Всё-таки дорога неблизкая, а тащить саквояж, кроме неё, некому. За некоторыми адептами из богатых семей приезжали личные кареты с кучерами, лакеями и горничными, но Шейлин Холмс могла рассчитывать только на переполненный почтовый дилижанс. Ожидая его, она стояла на перекрёстке неподалёку от академии и, морща нос от морозного солнца, смотрела в ту сторону, откуда должен был прибыть транспорт.
Наконец дилижанс, поскрипывая колёсами, показался впереди. Лошади, понукаемые возницей, бежали резво, и снег летел из-под их подкованных копыт во все стороны. Крупный снежный комок оказался прямо на подоле дорожного платья Шейлин, оставив след. Отряхиваясь, она не сразу заметила, что к ней присоединился ещё один пассажир. Незнакомый молодой человек в залихватски сдвинутой набок шляпе, из-под которой выбивались ярко-рыжие пряди, потянулся к её саквояжу.
– Позвольте помочь, мисс?
– А у вас что же, совсем нет поклажи? – удивилась Шейлин, обнаружив, что он с пустыми руками.
– Я предпочитаю путешествовать налегке. Меня, кстати, Робин зовут. Робин Брок.
– Шейлин Холмс.
Погрузив её саквояж в багажное отделение остановившегося дилижанса, Робин помог девушке подняться на его подножку. Мест в почтовой карете оставалось всего два, как раз для них. Остальные пассажиры дремали или смотрели в окошки, хотя за ледяными узорами на них сложно было что-то разглядеть.
Поблагодарив молодого человека за помощь, Шейлин устроилась на сиденье и сложила руки на коленях. При себе у неё осталась только небольшая сумка, в которую были сложены деньги, документы, а также любимый кулон со снежноцветом и письмо из Айсверна. Всё ещё не верилось, что какая-то семья ждала её к себе, чтобы провести под крышей их дома праздничные дни.
Как давно она испытывала такое чувство? Волнительного ожидания и предвкушения ждущей впереди радости. Должно быть, только в детстве, когда ещё были живы родители, а после – когда надеялась, что тётя и дядя полюбят её как родную. Но их любви едва хватало для собственных дочерей, для приёмыша уже ничего не оставалось. Если бы им не посулили деньги за опеку над ней, Шейлин пришлось бы отправляться в приют, как многим другим сиротам.
Робин, покосившись на других пассажиров и, очевидно, никем не заинтересовавшись, завёл разговор с Шейлин. Поинтересовался, откуда и куда она едет, подивился тому, что такая хрупкая девушка учится в магической академии. Она, не удержавшись, рассмеялась – в королевстве многие считали, что магия, особенно боевая, подходит только для румяных здоровяков. Впрочем, боевую Шейлин и не изучала, её гораздо больше привлекала целительская и другие созидательные направления. В своих мечтах она видела себя штатным целителем в каком-нибудь небольшом, но уютном городке вроде того же Айсверна, а ещё хотела бы открыть лечебницу для животных, которых очень любила.
Обо всём этом Шейлин охотно рассказывала случайному попутчику, а он внимательно слушал, кивал и нахваливал её благие жизненные цели. О себе же Робин говорил мало. Сказал, что помогает отцу в обувной лавке, а сейчас едет в Вейцер навестить старшего брата с семьёй, и девушка удивилась, что он не захватил даже гостинцев для племянников, не говоря о подарках к наступающему празднику.
– По дороге куплю, – махнул рукой собеседник, и Шейлин улыбнулась. Ох уж эти парни! Ни о чём-то они заранее не думают.
Она рассчитывала, что сумеет добраться на почтовом дилижансе прямо до Айсверна, но оказалось, что он туда не идёт. Вернее, идёт, но лишь на другой день, а по дороге останавливается в относительно крупном городе под названием Доринск. Тем пассажирам, кто следовал дальше, предлагалось скоротать ночь на постоялом дворе, где собирался переночевать и сам возница.
Шейлин, пересчитав свои довольно скромные средства, решила, что снимет самую маленькую комнату. Большего ей и не надо, она худенькая и много места не занимает. К тому же ужин и завтрак на постоялом дворе входили в счёт за ночёвку.
Ей никогда прежде не приходилось бывать в таких местах, и поначалу, выйдя из кареты, Шейлин немного оробела. Куда идти, к кому обращаться? Кругом толпились люди. Доставали свои вещи, выгружали почту. Едва успев выхватить из багажного отделения свой саквояж, она озиралась вокруг, чувствуя себя потерянной.
На помощь ей снова пришёл Робин Брок. Выхватив саквояж буквально у неё из рук, он повёл Шейлин к конторке, за которой сидел служащий постоялого двора. Очередь уже успела немного рассеяться, так что ждать им пришлось недолго. Выторговав для себя и своей спутницы две небольших комнаты, он донёс вещи девушки прямо до двери. Улыбнулся и предложил чуть позже зайти за ней, чтобы поужинать вместе.
– Договорились! – поблагодарив его, ответила Шейлин. Как же ей повезло с попутчиком! Вот бы и на обратном пути так же!
Комнатка оказалась едва ли больше той, в которой она проживала у родственников. Впрочем, здесь было чистенько и тихо, а застеленная пёстрым покрывалом кровать так и манила прилечь и отдохнуть. Но в животе уже начинало урчать, да и Робин мог прийти в любую минуту, поэтому Шейлин привела себя в порядок, сменила платье и распустила успевшую немного растрепаться косу. Её каштановым кудрям очень шли высокие причёски, но в дороге с такой было бы неудобно. Однако решив произвести впечатление на своего нового знакомого, она всё же решила уложить волосы в красивую причёску и зарделась от смущения, когда явившийся через некоторое время молодой человек с порога сделал ей комплимент.
– Вам и правда нравится? – спросила Шейлин, поправив выбившийся из причёски локон.
– Ещё как! – подмигнул ей Робин. – Вы красавица! И так мило смущаетесь!
Спустившись в общий зал, где стоял гомон разговоров и звон столовых приборов, он тут же отыскал свободный столик, куда усадил свою спутницу, а сам отправился за подавальщицей. Вскоре перед Шейлин стояла миска с исходящим паром тыквенным супом, корзинка с крупно нарезанными ломтями хлеба и большая чашка горячего травяного чая. Ужин был скромным, но оказался очень вкусным, правда, Робин проворчал, что могли бы и что-нибудь мясное подать.
За соседними столиками Шейлин увидела нескольких пассажиров из почтового дилижанса. Среди них была пожилая женщина, которая посматривала в сторону молодой пары, недовольно поджимая тонкие губы. Похоже, она решила, что у них завязались какие-то предосудительные отношения, и от этой мысли стало неловко.
А ещё больше – когда на обратном пути Робин вдруг захромал и пожаловался, что дала о себе знать старая травма.
– К непогоде, должно быть. Может, у вас есть с собой какая-нибудь мазь? – задал молодой человек вопрос Шейлин. – Вы ведь будущая целительница.
– Есть, – кивнула она.
– Мне подождать в коридоре? – уточнил, поморщившись от боли в ноге.
– Тут и присесть-то негде. Зайдите, подождите в моей комнате! – пригласила его Шейлин и тут же устыдилась. Он ведь ничего такого неприличного про неё не подумает?..
Робин согласился. Войдя в комнату, присел на стул в углу, на спинке которого висела её сумочка. Шейлин склонилась над саквояжем, разыскивая баночку с мазью. Та, как назло, завалилась в самый дальний угол. Кое-как выудив её из-под других вещей, протянула молодому человеку.
– Вот, возьмите. Отдать можете утром. Мне она едва ли понадобится.
– Вот спасибо за вашу доброту, мисс Холмс, вовек не забуду! – расплылся в улыбке Робин.
Пожелав друг другу доброй ночи, они распрощались до утра. Сменив платье на ночную рубашку, Шейлин устало растянулась на постели. Как же хорошо, что после долгой дороги в экипаже можно вытянуть ноги!
Несмотря на то, что место было незнакомым, уснула она крепко. Когда проснулась, за окном уже было совсем светло. Шейлин бросила взгляд на висящие на стене часы – не пропустила ли отъезд дилижанса? Нет, время ещё оставалось. Вот и хорошо, значит, она успевает позавтракать.
Насчёт встречи за завтраком они с Робином не договорились, но Шейлин рассчитывала увидеть его в общем зале. Однако, спустившись туда, обнаружила, что нового знакомого там нет. Зато вчерашняя пожилая дама снова сидела за тем же столиком, попивая ароматный кофе.
Шейлин тоже не отказалась от бодрящего напитка, к которому был предложен хлеб с сыром и ветчиной. Озираясь, она задумалась, что, возможно, Робин уже успел позавтракать раньше. А что если мазь не помогла и он не может подняться от сильной боли?..
– Дружочка своего ждёшь? – осведомилась всё та же попутчица, проходя мимо её столика.
– Мы с ним только вчера познакомились! – вспыхнула Шейлин. Что эта женщина о ней думает? – Он помог мне и…
– Ох, не нравится мне этот рыжий плут! – покачала головой дама. – По лицу поняла, дурные у него намерения. Да только не успела тебя предупредить, – по-свойски обратилась она к девушке. – Ты поди-ка проверь свои вещи, пока дилижанс не выехал. Выясни, на месте ли твой кошелёк, не отросли ли у него внезапно ножки.
– Вы на что намекаете?! – ахнула Шейлин, округлив глаза. – Что Робин вор? И что он мог… мог меня ограбить?
– Вот именно! – кивнула собеседница.
– Я вам докажу, что это неправда! – возмутилась Шейлин. Как эта незнакомка смеет наводить тень подозрения на хорошего человека? – Вот прямо сейчас и докажу!
Не допив кофе, она бросилась к лестнице. Дрожащими руками отперла комнату, развязала завязки на сумке, которая так и оставалась висеть на спинке стула, зашарила в ней. Нехорошее предчувствие отдалось тянущей болью в висках, ознобом и тошнотой.
Кошелька в сумке не оказалось.
Вспомнилось, как вчера вечером сидел здесь Робин. Как сама Шейлин отвернулась, как долго искала мазь в недрах саквояжа. Как попутчик благодарил её на прощание.
На прощание!
Пожилая дама не возводила напраслину, она угадала. Робин Брок и вправду оказался вором. Шейлин, которая поначалу ещё сомневалась, сама убедилась в этом, когда долго стучала в закрытую дверь его комнаты, а потом снова спустилась и попросила служащего помочь ей с поиском знакомого. Тот ответил, что молодой человек покинул постоялый двор рано утром, даже завтракать не стал. Выходит, он вовсе не собирался продолжать путь на почтовом дилижансе, хотя уверял девушку, что до самого Вейцера поедет вместе с ней.
Потому-то и вещей у него при себе не было. Не с руки вору таскать за собой тяжёлую поклажу. И про брата и племянников всё вранье!
Вот он, должно быть, потешался про себя над наивной дурёхой, когда вешал ей лапшу на уши!
– Что, не ошиблась я, девонька? – спросила попутчица, оставившись рядом со стоящей посреди коридора Шейлин. – Все деньги украл? Ни единой медяшки тебе не оставил?
– Все… – всхлипнула она, порадовавшись, что вечером надела матушкин кулон, а на ночь забыла снять, иначе и его бы не досчиталась наутро.
– Этот тип больше ничем тебя не обидел? – последовал вопрос. Догадавшись, о чём спрашивает женщина, Шейлин покраснела и покачала головой. – Что, даже поцелуя не сорвал? Значит, хоть в чём-то порядочным оказался, не воспользовался случаем. Что ж, будет тебе урок на будущее – впредь не доверять людям! Ты к родным едешь? Тебя там ждут, на улице не останешься?
– Ждут, – кивнула в ответ, надеясь, что незнакомые пока родственники сочувственно отнесутся к её бедственному положению.
Глава 4
Шейлин
Почтовый дилижанс отправился в дорогу примерно через полчаса. Всё это время Шейлин просидела в углу общего зала, держа при себе сумочку и саквояж. На людей старалась не смотреть – отчего-то было стыдно, как будто они могли прочитать по её лицу, что её обманули и ограбили, а она так по-глупому доверилась первому встречному.
Хорошо ещё, что билет был оплачен до Айсверна, как и ночёвка с ужином и завтраком, а в саквояже вместе с платьями лежали небольшие сладкие подарки тем, к кому Шейлин направлялась. Ей оставалось надеяться, что семья Бругген поможет с обратным билетом, ведь к окончанию каникул она должна вернуться в академию. А там и время следующей выплаты из банка подойдёт.
На этот раз Шейлин больше ни с кем из попутчиков не разговаривала, молча смотрела в заледеневшее окошко, на котором кто-то протёр круглую дырочку, чтобы можно было обозревать пейзажи, мимо которых проезжала карета. А виды и вправду оказались неплохими – заснеженные леса, укрытые коркой льда реки, симпатичные деревушки. К своим девятнадцати годам Шейлин мало где бывала, а в самостоятельное путешествие в незнакомый город отправилась и вовсе впервые.
Время от времени дилижанс останавливался на небольших почтовых станциях. Пассажиры пользовались этим, чтобы выйти и размять ноги, посетить уборную, купить горячие пирожки или кофе. На это у Шейлин теперь средств не было, так что она старалась не обращать внимания на вкусные запахи и начинавшееся от них бурчание в желудке.
«Скоро я приведу в Айсверн, и тогда меня посадят у камина и чем-нибудь угостят», – утешала она себя мыслью о гостеприимном приёме, но, чем ближе становился город, тем сильнее Шейлин беспокоилась. А что если родственники не будут ей рады? Может, они уже передумали и пожалели о своём решении пригласить её в гости?
Но повернуть обратно она уже не могла – на это не оставалось решительно никакой возможности.
Когда впереди показались городские строения, пожилая дама, которая догадалась, что Робин Брок оказался вором и лживым пройдохой, спросила у Шейлин:
– Это сюда ты направляешься?
– Да, – кивнула девушка.
– К родственникам на праздники?
– Д… да.
– Что ж, надеюсь, у тебя всё будет хорошо. Удачи и пусть всё сложится к лучшему! Желаю также быть осторожнее и больше никогда не попадать в неприятные истории вроде недавней! – добавила женщина, строго погрозив собеседнице пальцем.
– Спасибо, и вам всего доброго, с наступающим вас Новым годом! – поздравила её Шейлин.
В Айсверне выходили несколько пассажиров. Уже с первого взгляда город производил впечатление яркого, праздничного и такого уютного, что у Шейлин возникло ощущение, что ничего плохого с ней в этом месте случиться просто не может, а произойдёт непременно что-нибудь хорошее. Взяв за ручку свой саквояж, она зашагала по вычищенной от снега улице вдоль ряда добротных каменных домов, окна и двери которых были украшены венками из свежей хвои и падуба с ярко-красными, точно покрытыми лаком, ягодами. Ей смутно вспомнилось, что когда-то в её детстве родители тоже украшали дом к Новому году. А вот тёте и дяде эта традиция никогда не нравилась, и их особняк в любое время года оставался одинаково холодным и серым.
Можно было сделать вывод, что в Айсверне проживали люди, которые очень любили свой город и всеми силами старались сделать его красивым. На площади, мимо которой шла Шейлин, прямо сейчас наряжали большую ёлку. Остановившись, чтобы полюбоваться на крупные разноцветные шары, в каждом из которых немедленно появилось её растянутое отражение, она спохватилась, что, возможно, идёт не в ту сторону, и назвала указанный в письме адрес румяной девушке в белом полушубке, которая эти шары развешивала.
– Вы не подскажете, как туда пройти?
– О, вы совсем близко! – улыбнулась та. – Сверните за угол, пройдите до конца улицы, и вы на месте! Новенькая в нашем городе?
– Да, только приехала.
– Вам не холодно? – спросила девушка, кивнув на лёгкую накидку на Шейлин. Та покачала головой. Пока она ещё замёрзнуть не успела, но всё-таки не отказалась бы поскорее очутиться где-нибудь в тепле.
Хорошо, что дорога вела в правильном направлении!
Следуя указаниям незнакомки, Шейлин добралась до нужного дома и остановилась перед ним, разглядывая высокое крыльцо, завешанные изнутри жёлтыми занавесками окна и венок, который тут тоже висел на двери. Правда, немного криво. Поднявшись, она аккуратно поправила его и с трепетом позвонила в дверной колокольчик.
Сначала было тихо, но затем дверь перед ней распахнулась. Из дома выглянула горничная в чёрном форменном платье, высоком чепце и таком же белом накрахмаленном фартуке. Нахмурившись, она озадаченно уставилась на Шейлин.
– Кто вы и к кому?
– Я Шейлин! Шейлин Холмс. Приехала к семье Бругген по их приглашению.
– По приглашению?
– Кто там, Дора? – послышался ещё один голос, и за спиной горничной появилась крупная женщина в дорогом красном платье. – Вы кто такая, мисс? Кажется, мы никого не звали.
– Но как же? – растерялась Шейлин. Вытащила письмо и показала его хозяйке дома. – Это ведь от вас пришло!
– Ну да, мы отправляли письмо, – ответила ей женщина, взяв его и повертев в руках. – Но как оно попало к вам? Ведь адресат моя племянница Шейла Хоббс.
– Ваша… племянница? – переспросила она ошарашено.
И правда, ведь имя с фамилией на концерте оказались размыты. Похожие на её собственные, но другие… Так Шейла стала неотличима от Шейлин, а Хоббс от Холмс. Разносчик писем тоже не сумел правильно прочесть и в спешке всё перепутал, а ей так хотелось получить весточку от неизвестных родных, что она даже не задумалась над тем, что письмо могло быть адресовано вовсе не ей. Шейлин припомнила, что в академии действительно училась адептка по имени Шейла, но, должно быть, она уже уехала рано утром, а письмо запоздало и пришло позже.
– Похоже, произошла какая-то путаница, – нахмурилась миссис Бругген. – Вас мы уж точно не ждали. А Шейла и сама нам уже прислала открытку, написала, что будет встречать Новый год с семьёй своего жениха. Ох уж эти современные нравы, – поджала губы женщина. – Ещё не поженились, а уже отмечают вместе праздники. Куда мир катится? Раз мы всё выяснили, то закройте, пожалуйста, дверь, мисс, холоду же напустите.
– Закрыть дверь?
– С той стороны, – произнесла хозяйка дома. – Вы же не думаете, что мы должны вас приютить из-за того, что вы отчего-то решили, будто письмо было отправлено вам? У нас тут не приют для бездомных. К тому же у моего супруга мигрень. Он и в лучшем состоянии здоровья не слишком-то приветлив к незнакомцам, а в таком и подавно.
– Но… куда же я пойду? – отозвалась Шейлин. Это прозвучало жалобно, словно она была попрошайкой, выклянчивающей милостыню, но сейчас другого выхода не было – только молить эту чужую равнодушную женщину о толике милосердия. – Мне некуда идти и негде ночевать.
– Снимите комнату в гостинице! – пожав плечами, дала ей совет миссис Бругген.
– У меня нет денег, их… украли, – выдохнула Шейлин, краснея от стыда.
– Послушайте, это уже не смешно. Я слышала, что мошенники в наше время каких только фокусов не выучили, но под праздник? Сначала чужое письмо стащили, а теперь хотите, чтобы мы вас приютили, обогрели и дали денег? Ступайте вон, мисс! Пока я служителей порядка не позвала!
Женщина бросила раздражённый взгляд на горничную, и та, понятливо кивнув, захлопнула дверь перед носом у Шейлин. Оставив её стоять на улице незнакомого города. Города, где у неё, как оказалось, никого не было.
Как и в целом мире.
Спрятав зябнущие даже в перчатках руки в карманы, Шейлин спустилась с крыльца и, поставив саквояж на землю, огляделась по сторонам. Свидетелей у её разговора с миссис Бругген не оказалось. Улица была пуста.
Подняв свою поклажу, которая показалась тяжелее, чем раньше, Шейлин пошагала обратно к той площади, где наряжали ёлку. Свернув, она увидела компанию хорошо одетых молодых людей, которые оживлённо куда-то спешили, переговариваясь между собой. Один из них толкнул девушку плечом, бросил извинение на ходу и со смехом догнал приятелей.
Шейлин с тоской посмотрела им вслед. Их всех где-то ждали. Тёплая комната, горячий очаг, вкусный ужин. Семьи, близкие люди. Всё то, чего она была лишена.
Почему? За что Высшие так с ней поступили? Задрав голову к небесам, Шейлин до боли закусила губу, чтобы не разреветься, и взмолилась, обращаясь к невидимым защитникам жителей королевства. Она ведь всегда исправно посещала храм и делала пожертвования на благие дела. Так почему же для неё пожалели даже крохотного чуда?..
Девушки в белом полушубке и других, кто наряжал ёлку вместе с ней, на площади уже не было. Зато там стояли лавочки, на одну из которых Шейлин присела, чтобы дать отдых уставшим ногам. Спустя несколько минут её начал пробирать холод, поднимаясь вверх от скованной морозом земли. Хотелось согреться, протянуть озябшие руки к огню, поговорить с кем-нибудь, кто посочувствовал бы и понял. Но никто и нигде её не ждал, никто не заплакал бы, если бы она грядущей ночью замёрзла насмерть. Разве что Алиана и другие подруги из академии. Но уж точно не тётя с дядей, для которых их подопечная всегда была только обузой.
Шейлин сморгнула слезинки, которые грозили превратиться в лёд, и шмыгнула носом. Нужно вставать, куда-то идти. Наверное, стоило бы вернуться туда, где остановился дилижанс. Набраться храбрости и попросить отвезти её в академию в долг. Но, скорее всего, в обратный путь карета отправится только утром, а сейчас её уже и след простыл.
Может, пойдёт другая, и получится уехать на ней?..
Тем временем на город опускался вечер. В сумерках шары на ёлке таинственно поблескивали, точно крупные светлячки. Зрелище было красивым и завораживающим.
Шейлин поднялась с лавки, к которой почти успела примёрзнуть, и тут увидела, что к ней направляется давешняя молодая компания. Она-то думала, что встретившиеся ей юноши идут по домам, а они, оказывается, ещё не нагулялись! Увидев в их руках пузатые баклажки, который наверняка были наполнены чем-то горячительным, Шейлин вдруг не на шутку испугалась. Кошелька в сумке больше нет, брать с неё нечего. Но что если эти парни заинтересуются чем-то другим? Ведь именно на это намекала та дама из дилижанса. Что молодой девушке нежелательно путешествовать совсем одной, потому что этим обстоятельством могут воспользоваться какие-нибудь проходимцы.
Напрасно она тут рассиживалась, надо было сразу на стоянку карет идти!
Схватив саквояж, она зашагала прочь от площади, но было уже поздно.
– Куда-то спешите, мисс? – обратились к ней, когда компания с лёгкостью нагнала её. Один из молодых людей перегородил ей дорогу и отвесил шутовской поклон. – Так, может, мы вас туда проводим?
