Светлана Нарватова
ДРАКОНиЯ тайна
Глава 9. Голубая кровь когтям покоя не даёт
Нас с детства учили, что нужно взращивать в себе Внутреннего Дракона. Внутренний Дракон – это всё самое светлое и высокое, что есть в наших помыслах. Ум, честь и совесть, другими словами. Мне все эти призывы казались странными. С помощью руки я держу ложку, с помощью головы – думаю, сердцем – перегоняю кровь, желудком – перевариваю пищу, драконом – летаю. Никто же не предлагает взращивать в себе Внутреннюю Руку? Или Внутреннюю Голову? Или, не дай Тень, Внутренний Половой Орган? Глупо же, верно?
Но внезапно выяснилось, что Дракон – это не рука, не нога и даже не крылья. Обнаружил я это одновременно с осознанием: мой Внутренний Дракон ни капли не взращённый и не воспитанный. Он – вредная скотина. Наедине с собой я могу называть вещи своими именами. Если вам вдруг интересно узнать, как я пришёл к такому выводу, то дело было так. Мой Дракон вдруг захотел поохотиться. Желание это было настолько ярким и осязаемым, что я даже не сразу понял, что желание не моё. Я почуял Дичь и испытал потребность взять след.
Что удивительно: я его взял! Уверенно, с первого раза. Хотя раньше никогда ничего подобного не практиковал. И даже в теории вопрос не рассматривал. Получилось это так просто и естественно, что стало очевидно: это дракон. Он управлял не только моими желаниями, но и их воплощением в жизнь. Попытки разбудить в нём совесть провалились. Сложно разбудить то, чего нет на свете.
Проиграв по всем фронтам, я смирился и решил хотя бы посмотреть, за чем охотимся-то. Точнее, за кем. Кто сбил моего Дракона с пути истинного, точнее, с тренировочного полёта? Оказалось, что Выскочка Бьянка.
Если бы я был в человеческом облике, то скривил бы физиономию. Или закатил глаза. Но я был драконом и испытывал только азарт преследования. Несколько раз «проутюжив» воздух над её головой и не получив ожидаемых визгов, я решил приземлиться. Хотел красиво, но не вышло. Точнее, вышло не совсем так, как хотел. Я, а не Дракон. Но получилось эффектно, что говорить. Хотя мне было что высказать Дракону по этому поводу. Но странно же выказывать недовольство своей почке? Или селезёнке?
Бьянка, безусловно, забавная. Такая… колкая. Колючая. Клычки показывает свои человеческие. Моему дракону. Ха-ха. С этими мыслями я отправился в общежитие, чтобы привести себя в порядок после полётов и встречи с Бьянкой. Что бы она ни говорила, мы, драконы, очень чистоплотны. И я не хотел, чтобы в библиотеке, где мне снова предстоит увидеть Бьянку, от меня воняло по́том. Я надел свежую одежду и побрызгался модным парфюмом, хотя Внутренний Дракон меня не одобрил. Но кто его спрашивает? Я знать о нём не знал двадцать один год жизни, и если бы мы не познакомились ещё лет двадцать, не расстроился бы.
Когда я вошёл в зал каталогов, девушка спала. И Дракону это не понравилось. Внутри нарастало беспокойство. Нос – или какой-то иной орган, который не присущ людям, – улавливал… нечто гадкое, тёмное и опасное. И эпицентром этой пакости являлась Выскочка. Может, не столько она, сколько нечто рядом с нею.
– Кто-то уделяет слишком много внимания чужим органам размножения, а сама по ночам непонятно чем занимается, – заговорил я.
Но Бьянка не отреагировала. И вдруг я заметил, что спит она в какой-то неудобной позе. Неправильной. Подошёл и похлопал её по плечу. Не помогло. Подёргал – тот же эффект. Теперь запах-не-запах просто бил в нос (или какой там орган у дракона отвечает за распознавание неприятностей?), одновременно вызывая дремоту и желание улететь подальше, покуда не уснул навсегда.
Последняя – нечаянная – мысль заставила взглянуть на ситуацию под другим углом. Я заметил бледность кожи, зеленоватый, землистый цвет губ, покрасневшие веки, проступившие на висках сеточки вен. Война не всегда бывает честной. Даже наоборот, чаще всего – это подлость, грязь и предательство. Поэтому мы проходили признаки применения смертельных заклинаний. И теперь мне посчастливилось повстречать одно из них воочию. И даже его распознать благодаря пресловутому Внутреннему Дракону. Выходит, он не только вредная скотина, но и полезная.
Заклинание «Последнего сна» было поверхностным, даже примитивным, и легко разрушалось бодрствующим сознанием. Но проблема была в том, что когда оно работало, сознание спало, и заклинание шаг за шагом отключало чувствительность, пока жертва полностью не теряла способность реагировать на внешние воздействия. Я встряхнул девушку. Её голова бессильно дёрнулась, и я испугался. Вдруг уже слишком поздно?! Я размахнулся и ударил Бьянку по лицу.
Её глаза открылись.
Мы с Драконом наконец выдохнули. А когда она умчалась прочь, ещё и сели. Потому что было страшно, и ноги не особо держали. Теперь, когда опасность миновала, я осознал, насколько был напряжён.
Какой скандал бы разгорелся, если бы я оказался втянут в дело об убийстве студентки! Тем более студентки, с которой у нас был конфликт – с точки зрения стороннего наблюдателя. И библиотекаря в отделе, как назло, не было. Зато в других залах были студенты, которые видели, что я сюда шёл. Я пролетел в миллиметре от катастрофы! Кто мог так меня подставить? Кто так сильно меня ненавидит, что готов убить ни в чём не повинную первокурсницу? Хорошо, что она отказалась вызывать администрацию библиотеки. Конечно, факт спасения девушки мог быть засчитан в мою пользу, но это не точно.
Я так увлёкся переживаниями, что забыл о том, как хотел сунуть нос в бумаги Бьянки. Свои списки она унесла, но я запомнил, куда она поставила ящик, с которым работала. Подошёл к стойке, и в этот момент в архив вошла библиотекарша донья Роза.
– Сьерр де ла Ньетто, вы ставите этот ящик не на место! – с ходу заявила она.
Она же не знала, что я его не ставлю, а беру.
– Да? Но ведь тут было единственное свободное место!
– Вы за других не отвечайте, сьерр Диего. Отвечайте за себя. Что здесь произошло? – бросилась она на меня, как коршун, стоило ей посмотреть на каталог. – Все ящики перемешаны!
– Это не я.
Может, мои слова и звучали детским лепетом, но я действительно был ни при чём. Однако донья Роза мне не поверила. Или поверила, но не подала виду. Она сурово свела брови.
– Это не я, но я всё расставлю по местам.
Да, в каталоге был полный кавардак. Пришлось потратить час, не меньше, на то, чтобы расставить всё по своим местам. И всё это под скорбные причитания библиотекарши.
– У вас нет предположений, кто бы мог здесь такое устроить? – осторожно поинтересовался я. Почему подозрения в библиотечной диверсии пали на меня, а не на Выскочку, например?
– Да здесь не бывает никого. Кому нужны архивы в начале учебного года? Только ты да девочка новенькая. Я уходила – вообще никого не было. Кто же мог подумать… – Донья Роза будто оправдывалась, что совсем не вязалось с её репутацией. Но я никому не расскажу. – В большом зале кто-то оставил старинный фолиант Галилео де ла Винчи. Рукописи более трёхсот лет! В прекрасном состоянии! Стоимость безумная. А её просто положили на свободную библиотекарскую стойку! Никто не смог бы удержаться… Это же такое невероятное событие!
Да уж. Я спас не только жизнь Выскочке Бьянке, но ещё и место работы для доньи Розы. Вряд ли ректор принял бы всерьёз жалкое мычание о находке, если бы здесь обнаружили труп первокурсницы. Но трупа нет – подвиг не засчитан. Однако не это важно. Важно, что кто-то не просто хотел меня подставить. Он планировал это. Даже не пожалел ценную рукопись, чтобы избавиться от библиотекаря. Хотя и не факт, что подлинную.
Использование фолианта как отвлекающего манёвра окончательно снимало подозрения с девчонки. Она не производила впечатления человека, который может себе позволить разбрасываться манускриптами баснословной стоимости. Это однозначно кто-то из драконов. Что возвращает к вопросу: кому я мог перейти дорогу? Второй вопрос, который ставил меня в тупик, касался перемешивания ящиков. Зачем? В чём смысл этого поступка? Подозрения в убийстве хватило бы с головой, к чему примешивать ещё и мелкое хулиганство? Непонятно.
Только когда все ящички стояли на своих местах (донья Роза провела инспекцию и осталась довольна), я смог заняться своей работой. Но почему-то уже не работалось. Мысли мои всё чаще возвращались к таинственному ящичку, залитому зельем «Последнего сна». Времени прошло достаточно, оно уже практически выдохлось, и совать нос в дела неудачливой первокурсницы можно было без опасности для здоровья. Я всё же взял ящик оттуда, куда его поставила девушка. Внутренний Дракон не подавал признаков беспокойства и вообще затих, будто его и не было вовсе.
Я стал листать карточки и оторопел. Потом посмотрел на титульную табличку. Это был каталог работ студентов-боевиков двадцатилетней давности. Зачем они потребовались зельеварке? И только тогда до меня дошло: я взял не тот каталог. Всё началось с того, что донья Роза заставила меня переставить злосчастный ящик. А я был так огорчён и растерян, что не глянул, что там было. В итоге теперь не только не знал, где тот стоит, но и не имел возможности найти по названию. Я разочаровано качнул карточки и хотел вернуть на место, но глаз зацепился за знакомое имя. Кристобаль де ла Дино. Выпускная работа.
Я сел.
Звезда нашего факультета, эталон и идеал, защитил диплом на «гребень». Не «око» и даже не «крыло» – на жалкий «гребень»! И он будет читать нам нотации! Ха!
Но тема работы была неожиданной: «Качество контакта с сущностью дракона как основа эффективного манёвра». «Сущность дракона». Да, пожалуй, это было уместное наименование для той части, с которой мне довелось сегодня познакомиться. Я попросил работу навынос, но донья Роза отказала, сославшись на ценность рукописи. Как-никак декан! Страницы истории родной Академии за пределы библиотеки не выдаются. Особенно после мелких хулиганских выходок со стороны неустановленных лиц. На этих словах библиотекарша так укоризненно на меня посмотрела, что я понял: если бы не её отлучка, мне бы это хулиганство аукнулось. Можно почитать и в зале. Но сегодня на зал у меня уже сил не было. Пообещал подойти на следующий день – заодно и с Бьянкой увижусь. Очень удобно.
Я шёл к себе, размышляя, стоит ли рассказывать приятелям историю из библиотеки. То, что я работаю в архиве, в учебной группе я не афишировал, но проследить – не большая проблема. А вот о том, что сижу я там с Выскочкой Бьянкой, было сказано только в нашей компании. Конечно, из этого не следовало, что покушение устроил кто-то из них. Но этот кто-то мог проговориться. Я же не просил сохранять секретность. А если это всё же кто-то из своих, тем более глупо рисковать.
Стоило подумать о друзьях, как на дорожку, по которой я двигался, вышел Валентино. Он брёл ссутулясь, глядя в землю, а в руке сжимал три тёмно-красные розы.
– Тебя тоже просватали? – задал я вопрос.
Тино вздрогнул и быстро спрятал букет за спину. Потом сообразил, что прятать поздно, и опустил руку.
– Нет.
– Везёт тебе. Можешь гулять с кем хочешь.
Приятель криво усмехнулся:
– Ну так-то да.
– В девицу из высоких родов влюбился? – предположил я по поведению Валентино.
– Диего, тебе что, поболтать захотелось, а не с кем? – неожиданно зло ответил приятель.
– Почему?! – Такая реакция со стороны в норме спокойного дракона озадачивала.
– Потому что обычно тебя вообще не волнует, кто, куда, зачем и с чем идёт.
– А. Ну сегодня праздник такой. День борьбы с эгоизмом.
– Правда, что ли? – удивился Тино.
– Нет. Но я всё равно стараюсь. Делаю добрые дела. За сегодня уже три.
– А за неделю?
– За неделю тоже три.
– То есть всего шесть?
– Нет, Тин. Всего три.
– Ну ты силён! Профессиональный добродел!
– Сам в шоке! Ну ладно. Не буду мешать. Желаю весело зажечь!
– Иди в небо! – насмешливо пожелал мне Валентино.
Глава 10. На чужой каравай пасть не разевай
Я вышла из библиотеки в полуживом состоянии – и физически, и морально. В общем-то планировалось, что это я буду развешивать воздаяние. А не мне. И уж тем более я не ожидала такого стремительного развития событий. Кто мог узнать о моём происхождении? Подсказкой могла служить дата рождения. О ней, кроме моих приятелей, знала только банда де ла Ньетто. Вообще всё сходилось на нём самом. Он знал о дне рождения, о том, что я работаю в архиве, у него татуировка из маминых рисунков…
Но зачем ему потребовалось меня спасать?
Испугался в последний момент?
И это его поведение: «Я так хорош, что даже птицы падают замертво при виде моей неземной красоты. Не понял, почему ты всё ещё на ногах?»… Оно тоже не вязалось с амплуа злостного отравителя. В нём вообще не чувствовалось злобы. Избалованность сверх всякой меры – да. Зацикленность на себе как центре мироздания. Однако при этом он не казался злым.
А может, мне просто не хотелось в это верить.
Точно я знала только одно: если бы не Диего де ла Ньетто, меня бы уже не было.
Это открытие неожиданно потрясло. В прямом смысле. Мои губы задрожали, и я разревелась, как сопливая домашняя неженка в первый день приютской жизни. Я не была готова к этому. Мне нравилось жить, задирать красавчика-выпускника и его шайку, шутить, рисковать… А умирать мне не нравилось.
Ещё мне не нравилось то, что я не могла защититься от потенциальной опасности. Я была сильнородкой, что давало мне некоторые преимущества перед остальными. Но оставалась первокурсницей с начальным домашним образованием. У меня не было никого, у кого я могла бы попросить помощи и совета. В предложении Диего обратиться к старшему библиотекарю был здравый смысл (кстати, это предложение тоже не вязалось с обвинениями в его адрес). Но неизвестно, что бы я получила в итоге. Возможно, запрет на допуск в архив. Можно было обратиться к ректору или декану. Но от них тоже можно было ожидать чего угодно. Кому нужны неприятности? Никому. А нет в Академии Бьянки Лары – нет неприятностей. Всё просто и логично. Поэтому я всё же решила промолчать.
Но предупреждён – значит вооружён. Точнее, мне следовало вооружиться в ближайшее время. Знаниями, не подумайте плохого. Нужно разжиться (во всех смыслах) признаками смертельных воздействий. И я была намерена сделать это в ближайшее время. Умыв лицо в фонтане сада, чтобы скрыть следы истерики, я поспешила в общежитие.
Марты пока не было. На старших курсах учебная нагрузка возрастала за счёт практик, и моя соседка задерживалась. Я разложила на столе учебники и конспекты. Покушение покушением, а уроки никто не отменял. Сколько времени я над ними просидела, сказать не могу, но когда лекарша пришла, я была уже готова взвыть.
– Привет! – Я обрадовалась избавительнице. Всё же её появление – отличный повод для передышки. – О, откуда розы?
Марта с важным видом промолчала, расправляя цветы в вазе.
– И кто он? – не отставала я.
– Диего де ла Ньетто, – наконец призналась она.
– Диего?
Честно, имя вырвалось у меня непроизвольно. Каков смердохвостец! Мне, значит, срамоту свою скукоженную демонстрирует, а с моей соседкой ходит на свидания?
– Марта, прости, я только не поняла… Мне сначала показалось, что ты к нему не очень относишься. И вообще к драконам. А потом оказывается, что ты с ним встречаешься?
– Я с ним не встречаюсь.
– А как называется, когда парень дарит девушке цветы?
– Он не дарит.
– Так! Я совсем ничего не понимаю. А откуда тогда у тебя цветы?
– Из двери.
Я подняла руки, показывая, что сдаюсь.
– Понимаешь, когда я только поступила, он был на втором курсе, и вокруг него уже клубилась драконская элита. Но когда меня выбрали королевой Бала первокурсников, он соизволил обратить на меня внимание. Ну… мы некоторое время вот как раз… встречались… Потом он стал слишком задаваться, и я его бросила! – резко закончила соседка. – А он понял, кого потерял, и стал мне под дверь цветы носить.
– А ты?
– А что я? Он-то пусть страдает. А цветы-то при чём?
– Логично, – согласилась я. – Только… Марта, ты уверена, что эти цветы от него?
Соседка посмотрела на меня так, что я поняла: сейчас я стану её смертным врагом.
– Нет, я не в том смысле, что цветы в принципе от де ла Ньетто. Я конкретно про этот букет.
– А что не так с этим букетом? – насупилась она.
– Ты можешь проверить, что он безопасен?
– А зачем?
– Затем, что меня сегодня чуть не убили.
Марта нащупала рукой спинку стула поблизости и опустилась на него, не отрывая от меня взгляда. Я рассказала как было, по понятной причине не называя имя того, кто меня спас.
– А ты уверена, что тебя не разыграли? – заговорила она, когда я закончила повествование. – Просто «Последний сон» – это прямо слишком. Ты тут без году неделя, кому до тебя есть дело? Я думаю, кто-то просто воспользовался тем, что ты задремала. Может, какую-нибудь гадость подложил, чтобы симптомы сымитировать, а потом разбудил. Это, случаем, не из приятелей Диего кто-то был?
Я кивнула. Диего де ла Ньетто для Диего де ла Ньетто гораздо больше, чем приятель. Так что я не погрешила против истины.
– Ну вот, – подвела итог соседка.
С этой точки зрения, соглашусь, события в библиотеке выглядели логичнее.
– А почему мне снова стало плохо, когда я села к ящику?
– Могли туда рвотное зелье плеснуть, например.
– Могли, – согласилась я. – Спасибо, Марта. Мне стало легче.
Хотя и обиднее. Но с обидой можно жить. Недолго. В смысле, я надолго не обижаюсь. Отомщу и забуду.
Соседка кивнула. Потом постояла, глядя на букет.
– Знаешь, – Марта подошла к окну, открыла его и со словами: – Пусть он его себе под хвост засунет! – швырнула розы в окно, захлопнула створки и направилась к рукомойнику.
– Они же с шипами! – напомнила я.
– Пусть у своего приятеля Николаса де ла Круса обезболивание попросит. И вообще, это не моя проблема. Авось самомнение его раздутое слегка спадёт. Там как раз под окнами его клеврет Валентино де ла Риас бродил. Пусть передаст!
– Жестоко ты с ним!
– Как заслужил. Слушай, пошли в таверну сходим… Что-то в столовой есть совсем расхотелось…
– А у меня аппетит никогда не пропадает, – пожаловалась я.
– И у меня. Просто в таверне отраву в еду подсыпать почти невозможно.
Аргумент Марты я оценила. К тому же еда в таверне была вкуснее, чем стипендиальная в столовой, а я испытывала потребность заесть пережитое чем-нибудь вкусненьким. В отличие от драконов, шиковать там каждый вечер мне было не по карману, однако немного денег имелось. И если мне удастся сдать сессию на «око», как сирота я смогу претендовать на денежную стипендию – помимо полной компенсации затрат на проживание, питание и форму. Я очень постараюсь.
Моя соседка всю дорогу рассказывала про свои изыскания на ниве лечебных зелий. Со стороны могло показаться, что в Академии действует чёткое разделение. Однако по факту боевики изучали изготовление амулетов, лекари – зелья, зельевары осваивали основы работы со стихиями, а стихийники более-менее владели навыками магической атаки и самообороны – всё в рамках основной специализации. Марта учила зельеварение второй год, и в этом семестре ей предстояло готовить антидоты. Я очередной раз поблагодарила судьбу за столь удачно подвернувшуюся соседку и теперь засыпала её вопросами.
В «Два дракона» мы шли той же короткой дорогой через лесок. Теперь, когда тропинка была знакома, она не так пугала и казалась короче. Впрочем, с дорогами так всегда.
В таверне было шумно и многолюдно. Видимо, это её обычное наполнение. Тихо здесь, наверное, только с утра, когда студенты на занятиях. Тем не менее нам удалось втиснуться за свободный столик. Мы сделали заказ. Я намеревалась продолжить расспрашивать Марту о зельях, когда дверь отворилась и внутрь ввалилась шумная компания. Стоит ли говорить, что это была банда де ла Ньетто?
В этот раз пятёрка приятелей оказалась разбавлена женским обществом – той самой блондинкой, которая была мне знакома по истории с тараканом и встрече в библиотеке. Она льнула к Диего, прижимаясь к его мускулистому телу.
Мне было неприятно на это смотреть.
Марте – тоже.
Но это был тот самый случай, когда единство во взглядах и вкусах не способствует крепкой дружбе. Поэтому я постаралась не демонстрировать свои эмоции.
– Эта девица на нём прямо виснет, – прокомментировала моя приятельница, ибо не была связана моральными дилеммами. – Смотреть противно.
– А кто она такая? – поинтересовалась я, пользуясь случаем раздобыть информацию.
– Драконка со второго курса вашего факультета. О! Вот кто нам про неё всё расскажет! – Марта указала подбородком в сторону входной двери.
Я оглянулась. Действительно, наш Рик тоже решил перекусить в неформальной обстановке. Он был мрачен, однако, заметив, как Марта ему машет, взбодрился и направился к нам.
– Привет! – сказал он, присаживаясь. – Что празднуем в этот раз?
– Бьянка сегодня чуть не умерла, – тут же сдала меня соседка.
– В смысле, «умерла»?! – Он вскрикнул чуть громче, чем следовало, и вокруг на некоторое время воцарилась тишина.
Вот и делись с друзьями сокровенным…
– От смеха, – отмахнулась я. Нужно же было как-то разрядить обстановку? – Меня тут разыграли. Весело. Очень, – мрачненько добавила я. – А у тебя как дела?
Обстановка в таверне стала возвращаться к обычной, хвала Крылатой Тени. А нашей эксцентричностью уже никого не удивишь.
– Нормально, – ответил дракон и пожал плечами. – Ну вы меня напугали.
– Да я тоже напугалась, – призналась я. – Но Марта всё объяснила. А что ты такой мрачный зашёл? Что-то случилось?
– Скорее, не случилось… – отмахнулся он.
– Рик, слушай, вы же, драконы, все друг друга знаете? – решила я перевести разговор на менее мрачные темы. – Расскажи о компании де ла Ньетто. Кто они такие?
– И чем тебе может грозить противостояние с ними? – понимающе поднял бровь он.
Я кивнула. Мне было просто любопытно. Но пусть будет так.
– Не могу сказать, что знаю всё обо всех, но про них более-менее в курсе, – признался Рикки.
Тут, так не вовремя, к нам подошёл разносчик, тот же самый, который приносил в прошлый раз таракана. Вид у него был настороженный. Такими темпами нас скоро перестанут сюда пускать. Мы сделали заказы. Рик дождался, пока парень отойдёт, и жестом предложил придвинуться ближе. Мы вытянули шеи, как деревенские гуси, в ожидании сплетен из высшего общества.
– Сам Диего де ла Ньетто из древнего высокого рода. Одни Крылатые в предках до самого Восхода. Вхожи ко двору. Говорят, его родитель, тоже красавчик, умыкнул невесту из-под самого носа у отца нынешнего приятеля Диего, Николаса де ла Круса. Скандал был до небес! Уж очень выгодная была партия. Теперь очередь Диего искать подходящую жену для укрепления финансового состояния рода. Он – старшая ветвь в своём поколении. Чаще всего первый ребёнок обладает наибольшей Силой, поэтому на брачном рынке ценится дороже.
– Ты так говоришь, будто молодые драконы – это товар на аукционе. Кто больше предложит, тот и купит, – возмутилась я.
Рик ухмыльнулся:
– Бьянка, такое впечатление, что ты где-то в подземелье росла, вдали от цивилизации. Так оно и есть.
– Какой ужас. Как у фермеров, которые сводят за деньги лучшую овцу с призовым бараном соседа!
– И снова ты права. Да, цель драконьего сообщества – рождение полноценных Крылатых и обеспечение рода средствами для существования. – Он развёл руками.
– А девушка, которая с ним, – Марта чуть дёрнула головой в сторону компании драконов, – она хорошая партия?
Рик быстро оглянулся.
– Каталина де ла Форго? – продолжил он. – Превосходное соотношение происхождения и размеров приданого. Естественно, из тех, на ком можно жениться прямо сейчас, а не ждать, когда невесты подрастут.
– Идеальная овца, – подвела я итог, скривившись.
– Для призового барана, – поддержала меня Марта.
– А про остальных расскажи, – попросила я.
– Ну, Никки де ла Крус. Известный лекарский род. Когда-то они являлись личными врачевателями королевской семьи и были очень влиятельны, но потом за интриги были отлучены от двора, что, разумеется, сказалось на состоянии. Семейное дело сильно пострадало. Никки так же, как Диего, старшая ветвь. Он уродился на славу и по внешности, и по Силе, а то, что он вхож в самую элиту студенческого сообщества, повышает его шансы на удачный брак.
– М-да, – выдала я. – Просто какая-то охота с преследованием. «Подсекай! Подсекай!»
– Это из рыбалки, – поправила меня Марта.
– Ага. В тёмном омуте, где драконы моются.
– На приманку, – вставила моя соседка.
– В тёмном омуте её толком и не разглядишь, – возразила я.
– Эх вы, – фыркнул Рик. – Размер «приманки» – не главное.
– Да уже поняли, что драконы меряются родословной. А остальные? – Я подставила руку под подбородок и приготовилась слушать продолжение.
– Эстебан де ла Санс, – кивнул Рикки. – Однокурсник нынешнего предводителя.
– Рик, прости, что прерываю, – влезла я. – А как они выбирают, кто будет «предводителем»? Тоже по протяжённости родословной?
– Насколько я знаю, нет. Это просто всеобщий любимчик. Конечно, происхождение, успешность, внешность, наряды – это всё тоже играет роль. Но важнее дипломатический талант: ни с кем не ссориться, всем угождать, говорить правильные вещи, дружить с правильной компанией. Другими словами, короля делает репутация.
– Эстебан де ла Санс, – напомнила Марта.
Она отучилась в Академии два года, но с интересом слушала рассказ дракона. Видимо, мир Крылатых был закрыт для посторонних, и нам очень повезло с источником информации.
– Де ла Сансы – род древний и высокий, но мелкий, мало известный, ничем не примечательный, без особых перспектив и шансов на удачный брак. Для него Диего – шанс выбиться куда-то выше, чем ничто. Оставшиеся двое драконов в компании – из низких родов, не чистокровных, с большой примесью человеческой крови.
– Это плохо?
– Бьянка, что такое «плохо»? Это – гарантированное отсутствие шансов на брак со старшей ветвью высоких родов. Но если род состоятелен, то можно надеяться на союз с младшими. Поэтому можно хранить чистоту крови, как де ла Сансы, и прозябать в бедности и безвестности, а можно пожертвовать младшей ветвью, зато жить в своё удовольствие и повысить шансы на удачный брак для остальных. Как, например, когда-то сделали в роду Каталины.
Эти игры в счетоводов, доход-расход, мне были противны. Как можно так жить?
– То есть о любви в любом случае речи не идёт? – уточнила я.
– Почему? Никто не мешает влюбиться в выгодную партию, – рассмеялся Рик. – Или как в роду Матео де ла Вега, найти возможность финансовой независимости от брака.
Тут Марта закивала:
– Винченцо де ла Вега – наш декан. Гениальнейший учёный! – И восторженный тон перешёл в огорчённое: – Был. Он разрабатывал новые заклинания. Больше, чем кто-либо за историю Академии. Такой молодой был… Так его жаль!
– Вот, – подтвердил Рик. – И он мог позволить себе вообще не жениться. И никто в роду слова ему поперёк не сказал, потому что он был дойной коровой и никто не рискнул бы испортить с ним отношения. К тому же – наследство. Так как у Винченцо не было детей, наследство – и немалое – он должен был оставить кому-то из родственников. Повезло Матео. Теперь он тоже может ни в чём себе не отказывать, жить на широкую ногу и выбирать невесту на своё усмотрение.
– А последний, который артефактор? – как-то неуверенно задала вопрос Марта. Ну да, она же ему на голову букет от Диего выбросила.
– Валентино де ла Риас. Род низкий, но довольно успешный. У его родителей собственное дело. Семейное. И сам Тино, говорят, очень талантлив. Наверное, именно это позволило ему пробиться в компанию де ла Ньетто. Он младше всех и уступает другим по положению, так что других причин я не вижу.
– Рик… – Нас прервал разносчик, выставляя заказы на стол, и потом я закончила: – Спасибо тебе огромное. Очень интересно!
Марта тоже закивала.
Было интересно узнать про его род, но почему-то я была уверена, что он ничего нам не расскажет. А портить отношения из-за такой мелочи было глупо.
