Светлана Успенская
Двум смертям не бывать
Мальчик окинул взором здание, похожее на средневековое узилище, баскетбольную площадку, заснеженные пики синих гор невдалеке и тяжело вздохнул.
– Пожалуйста, мадам, госпожа Штайн вас уже ждёт! – При входе в здание склонился в вежливом поклоне привратник.
В кабинете директрисы все стены были увешаны дипломами и памятными листами, выданными школе как свидетельство успехов ее учеников в командных соревнованиях по регби и баскетболу, а также в лыжных гонках. Приветствуя посетительницу, Рози Штайн, поджарая дама в черном костюме, отдалённо напоминающем монашеское одеяние, оскалила зубы в заученной улыбке.
– Присаживайтесь, мадам.
– Спасибо. – Посетительница элегантно опустилась на стул. – Мой сын должен учиться у вас в школе.
– Мадам, приём в нашу школу временно ограничен… Может быть, летом…
– Летом? – Дама, вокруг которой, точно вокруг вулкана, курилось облако духов, недоуменно пожала плечами. – Но летом обычно мы уезжаем в Биарриц… К тому же я разговаривала с представителем департамента образования, и он меня заверил, что никаких ограничений быть не может, учитывая наши особые обстоятельства…
Директриса улыбалась с выражением муки на лице.
– Но, мадам! Разве представитель департамента образования вам не объяснил, что мы не принимаем детей из стран третьего мира? В нашей школе учатся наследники всех монарших дворов Европы, отпрыски многих высокопоставленных семей, что обусловливает строгость наших правил. Мы принимаем детей только по рекомендации! Мы очень щепетильны. В нашей школе вы не найдёте того, чем страдают многие другие пансионы в Швейцарии и Англии: в наше учебное заведение закрыт приём детей мафиози и бизнесменов сомнительной репутации из стран Восточной Европы…
– Именно поэтому я выбрала вашу школу, – быстро произнесла дама в мехах.
– Вы ведь приехали из Польши?
– Да, но мы очень недолго жили там…
– Я могу вам порекомендовать хороший пансион со славянским уклоном неподалёку, там все преподаватели разговаривают на…
– Спасибо, не надо. – Дама отрицательно качнула головой и высокомерно поджала губы. – Мой сын Поль Войтыла не нуждается в ваших рекомендациях!
– Боюсь, совет попечителей школы будет против, если я предложу кандидатуру вашего сына.
– Поверьте, мы предоставим вам достаточно весомые рекомендации!
– Но, мадам… Я же сказала, что мы не принимаем детей из Восточной Европы… Это наш принцип!
– Обожаю принципы, – парировала дама в темных очках. – Особенно когда им изменяют…
Она раскрыла микроскопическую сумочку из крокодиловой кожи и положила на стол небольшой снимок.
– Эту фотографию мы сделали прошлым летом в Риме. Дядя Кароль был так мил, и, несмотря на свой возраст, лично показал мальчику собор Святого Павла…
Директриса взяла снимок. Ее глаза удивлённо округлились, а руки задрожали. Она даже слегка перекрестилась, так, чтобы этого не заметила посетительница. А та продолжала:
– Ведь дядя Кароль был крестным отцом Поля… Конечно, в обычных условиях мы не афишируем этого, для его святейшества нет родных, но сейчас исключительный случай. Мой сын Поль не любит говорить об этом. И поверьте, что…
– Конечно, мы примем вашего сына в школу, разве могут быть сомнения! – внезапно с восторгом в голосе заявила директриса, глядя на снимок. – Думаю, ваш мальчик обязательно станет одним из наших лучших учеников!
– Я в этом не сомневаюсь, – кивнула дама и немного расслабилась – наконец-то принципиальное согласие было получено. – Есть еще одно небольшое «но»…
– Какое?
– Дело в том, что у вас в школе преподавание ведётся на немецком и французском, а Поль предпочитает английский…
– Мы можем предложить вашему сыну индивидуальный график занятий и преподавателей, владеющих английским.
– Прекрасно! – Посетительница расцвела жизнерадостной улыбкой. – Мой сын ждёт меня у машины… Может быть, вы хотите познакомиться с ним?
– Горю от нетерпения! – Госпожа Штайн с готовностью приподнялась над стулом…
Во дворе мальчик в спортивной куртке и лыжной шапочке, надвинутой на самый нос, лепил снежки и бросал их в баскетбольное кольцо.
– Мы поселим Поля в комнату к внучатому племяннику датского короля, – удовлетворённо произнесла заведующая. – Тебе понравится у нас, Поль.
Мальчик мрачно посмотрел на нее.
– У вас действительно нет воспитанников из Восточной Европы? – как бы между прочим спросила мать мальчика. – Понимаете, Поль пережил недавно такое потрясение… Речь идёт о тех особых обстоятельствах, о которых мы говорили в департаменте образования. И мне не хотелось бы, чтобы кто-нибудь напомнил ему…
– Не волнуйтесь, мадам, мы постараемся помочь мальчику… Необходимые бумаги для оформления через неделю будут направлены на адрес вашего адвоката. Ну что же, можете попрощаться… Поль, ты остаёшься у нас!
Мать наклонилась к мальчику и страстно сжала его в объятиях. Глаза ее влажно заблестели.
– Мама… – прошептал он почти беззвучно.
Женщина прошептала на ухо сыну несколько слов, которые директриса не смогла разобрать, как ни вслушивалась. Она даже не поняла, на каком языке они говорят. «О, этот головоломный польский язык!» – морщась, подумала она, но вслух сказала лишь с любезной улыбкой:
– Пойдём, Поль, я покажу тебе твою комнату и познакомлю с новыми друзьями.
Мальчик с обречённостью человека, понимающего, что у него нет выбора, протянул ей руку.
Рози Штайн широко улыбнулась и обратилась к посетительнице:
– Пожалуйста, передайте его святейшеству, что мы всегда рады приветствовать его в нашем пансионе. Мы приобщаем детей к азам католической веры и на этом поприще могли бы…
– Непременно передам! – улыбнулась дама. Темные очки удачно маскировали застывшую в глазах мучительную тоску.
Как только за мальчиком захлопнулась дверь школы, дама в очках села на заднее сиденье лимузина и коротко бросила шоферу: «Поехали!»
Она сняла тёмные очки, достала из сумочки фотографию и разорвала ее на мелкие кусочки. Точно солнечный лучик, в хмурый день пробивающийся сквозь тучи, скользнул по ее лицу. «Дурёха госпожа Штайн понятия не имеет, что такое фотомонтаж», – подумала женщина.
Подхваченные ветерком кусочки разорванной фотографии приземлились на снежной обочине. На одном обрывке со всепрощающей улыбкой благословлял Иоанн Павел Второй, его святейшество папа римский, в миру Кароль Юзеф Войтыла. Он был стопроцентным поляком. А женщина в лимузине была стопроцентной русской.
Она взглянула на часы и озабоченно покачала головой. Прокатные сутки роскошного автомобиля заканчивались ровно через два часа.
Глава 6
Две симпатичные, но чересчур ярко одетые особы сидели за столиком кафе на Петровке и оживлённо болтали. Столик стоял у окна, за которым сыпал мелкий снежок. Одна из хорошеньких болтушек была повыше ростом и с русыми волосами, а другая пониже, с игривыми белокурыми кудряшками. На приятельницах были такие короткие юбочки, и они так ярко накрасились, что ни один из посетителей кафе не принял бы их за добропорядочных особ. Но и для проституток, приехавших на заработки из провинции, девицы выглядели слишком дорого и держались слишком уверенно.
– А мой-то вчера! – Девица в кудряшках хвастливо вытянула руку. – Кольцо мне подарил.
Русоволосая восторженно присвистнула, но тут же скорчила недоверчивую гримаску.
– Ух ты! Наверное, циркон какой-нибудь и золото турецкое…
– Да ты что! – возмутилась первая, задорно тряхнув мелкими кудряшками. – Мой парень сейчас в крутом авторитете. Он же правая рука Лучка! Станет он мне всякую туфту дарить! Да он для меня ничего не жалеет, денег даёт, когда попрошу. Шубу – какую хочешь! Фрол парень не жадный!
– Правда? – изумилась вторая. – Тогда, Ленуська, считай, тебе повезло. Дай-ка еще на колечко взгляну… – Она наклонилась над пухленькой ручкой с коротенькими пальчиками с ярким маникюром, восхищённо качнула головой. – Да, точно! Теперь вижу: бриллиант! – В светлых глазах явственно загорелась зависть. – Нет, все-таки везучая ты, Ленуська! Если он тебя любит, считай, на всю жизнь обеспеченной будешь…
– Ха, на всю жизнь! – иронически присвистнула белобрысая. – На всю его жизнь – может быть. Но не на мою!
– Почему?
– Тебе что, как маленькой, нужно всё растолковывать? – хмыкнула Ленуська. – Потому что не сегодня, так завтра его могут убить или в тюрьму посадить. – Она глубоко вздохнула. – Что поделать, работа такая…
Подруга Ленуськи, заметив проходящего мимо столика официанта, небрежно махнула ему:
– Еще бутылку шампанского, пожалуйста. Нам с подругой надо обмыть ее обновку.
Через минуту молчаливый официант разлил по бокалам бурно пенящийся «Мондоро». Звякнуло тонкое стекло, розовые губы пригубили вино.
– Ой, сейчас напьюсь! – кокетливо захихикала Ленуська. – Домой не дойду. Придётся Фролу звонить, чтобы на машине забирал.
– И что, приедет? – недоверчиво спросила подруга.
– Конечно! – Ленуська гордо посмотрела на собеседницу. – Стоит только свистнуть – примчится как миленький! Он за меня знаешь как волнуется! Один раз поздно домой вернулась, так до полусмерти избил, я даже в больницу попала. Во такие синяки были! – Она сжала руку в кулачок.
– Ну, а ты?
– А что я… Ну, побил немного, ну так и что? Бьёт – значит любит! Зато он мне недавно тачку обещал подарить. И не сомневайся, подарит!
– Ой, какой классный мужик! – с деланым восхищением застонала девица. – Слушай, познакомь меня с ним, а?
– Ты что? – Казалось, Ленуська даже протрезвела от испуга. – Отбить хочешь?
– Нет… Слушай, а у твоего Фрола есть хороший друг?
– Конечно есть! У него полно друзей! И все кру-у-тые! Знаешь, сейчас баковские – самая сильная бригада на западе Москвы. А скоро, голову на отсечение даю, они вообще всю власть возьмут. Подомнут под себя всех. У Лучка знаешь как башка здорово варит!
– Кто такой Лучок? – настороженно спросила собеседница.
– Ну ты даёшь! Неужели не знаешь? Он там главный среди них.
– А у него девушка есть?
– Ха-ха-ха! Ничего себе! Неужели думаешь, что у такого шикарного мужика баб не хватает? Да у него каждый день по три штуки новых. – Закурив сигарету, Ленуська выпустила густую струю дыма. – Да, кроме того, у него и постоянная подруга есть, Жанной зовут. Жуть! Всю братву в страхе держит. Власти у нее… – Ленуська восторженно зажмурила густо подведённые глаза, – прорва! Вот бы тоже так…
Подруга тяжело вздохнула:
– Да мне той власти и не надо. Мне бы парнишку хорошего, чтобы деньги водились и чтобы не лупил, как твой Фрол.
– Один момент, сейчас мы тебе найдём!
Изрядно повеселевшая Ленуська раскрыла сумочку и одним махом вытряхнула ее содержимое на стол. На заляпанную поверхность вывалились расчёска, три помады, зеркальце, тушь для ресниц, пачка женских прокладок, недоеденный коржик и еще куча всякого залежавшегося хлама.
– Где же… – Нетерпеливые руки быстро расшвыривали барахлишко.
– Что ты ищешь?
– Записную книжку… Ой, вот она! – Ленуська нашла маленький изящный блокнот в кожаном переплёте. – Сейчас мы тебе жениха отыщем, не сомневайся. У меня здесь все его приятели записаны, выбирай любого! – Она стала листать потрёпанные страницы. – Вот на выбор: Штурман, Валера Аксакал, Квадрат, Шмель, Фил, Вован, Пепел, Венечка Счастливый, Феликс… Видишь, у меня все их номера записаны, как в банке!
– А зачем тебе?
– Да просто так! – Девушка пьяно махнула рукой. – Фрол как-то забыл свою барсетку у меня, а я возьми да скатай всё из его записной книжки. На всякий случай, мало ли…
– Нет, ну знаешь, по телефону знакомиться как-то не очень!..
– Замётано! Скоро у Фрола день рождения, приходи… На какого пацана пальцем покажешь, считай, твой! Мы в ресторане будем праздновать, в «Золотой корове». Ой, нет, в «подкове».
– Слушай, как-то неудобно без подарка…
– Да брось ты, я сама еще без подарка. Мне сегодня Фрол обещал двести баксов дать ему на подарок, давай завтра вместе прошвырнёмся по магазинам, а потом вдвоем в «Корову» и завалимся.
– Замётано!
Внезапно Ленуська резко побледнела и схватилась одной рукой за живот, а другой зажала рот.
– Я с-сейчас… – запинаясь, пробормотала она и, пошатываясь, встала. – С-сейчас п-приду. Меня с-с шампанского вс-с-егда п-п-пучит…
– Может, тебя проводить?
– Я с-сама. – Путаясь в собственных ногах, девушка кинулась к туалету.
Официант неодобрительно посмотрел ей вслед. Будь его воля, он в одну минуту вышвырнул бы этих девок за порог! Но ведь Ленка – бандитская подружка, это все знают. С ней лучше не связываться. Пусть заблюёт хоть все кафе с посетителями вместе, и он вынужден это терпеть!
Из туалета доносились странные звуки, как будто там наизнанку выворачивали кошку.
Пока кудрявая Ленуська прочищала желудок, подруга ее не теряла времени даром. Она быстро раскрыла свою сумку, достала из нее небольшой фотоаппарат, раскрыла записную книжку и активно защёлкала объективом, время от времени переворачивая страницы. Потом хладнокровно положила фотоаппарат на место и как ни в чем не бывало закурила.
Ленуська появилась только минут через десять. Если бы не густой искусственный румянец, ее лицо показалось бы смертельно бледным. На нем яркими пятнами выделялись огромные круги подведённых глаз.
– Сто раз себе говорила, шампанское не для меня, – с тоской проговорила она, всё еще опасливо прикрывая рот.
– Пойдем на свежий воздух, – участливо произнесла подруга.
Девушки взяли сумочки, расплатились, накинули шубки и неторопливо покинули кафе. На улице Ленуська, пошатываясь, подняла руку, и у тротуара, разбрызгивая снежную грязь, сразу же затормозило такси.
– Садись! – Подруга открыла заднюю дверцу, втолкнула на заднее сиденье качавшуюся словно от ветра Ленуську и на прощанье махнула ей рукой. – Завтра встретимся.
Такси, чавкая размякшим снегом, плавно тронулось с места. Оставшаяся в одиночестве особа в легкомысленной юбке уверенно направилась к магазину, на фасаде которого сияли крупные буквы «ФОТО. Срочная проявка».
Через час в ее сумке лежали глянцевые снимки, на которых можно было различить номера телефонов, адреса и клички.
И это было только начало!
Несмотря на то что Алла рассталась со своей школьной подругой, не обменявшись телефонами, в назначенный день возле ворот, ведущих на территорию коттеджного посёлка, раздался требовательный автомобильный гудок. Охранник, повинуясь высокомерному жесту женщины, сидевшей за рулём огненно-алой «мазды», бросился открывать ворота в надежде на приличные чаевые.
Из окна высунулась узкая рука в кожаной перчатке и небрежно бросила в ладонь подбежавшему охраннику свёрнутую купюру. Как шаровая молния, «мазда» ворвалась на территорию посёлка, промчалась мимо притихших домов и через несколько секунд застыла возле двухэтажного особняка.
Алла в это время занималась изучением женских журналов. Услышав визг тормозов, она вскочила с дивана и прилипла к окну. Кажется, к соседям пожаловали гости…
Дверца машины распахнулась. Сначала на землю ступила стройная нога в сапоге на шпильке, затем появилась вторая нога, и из машины выплыла темноволосая женщина в светлом изящном кардигане и с горделивой посадкой головы.
Алла жадно рассматривала незнакомку. Как бы она хотела вот так же бесшабашно и уверенно водить машину; стартовать со свистом, вызывая удивлённые взгляды прохожих; с бешеной скоростью мчаться по шоссе, чтобы обгоняемые машины раздражённо сигналили ей вслед, что в переводе значило: «Вот чёртова баба!»
Незнакомка небрежно хлопнула дверцей машины, щёлкнула сигнализацией и направилась к дому Аллы. Она нажала на звонок.
– Ирка! – догадалась Алла и поторопилась кнопкой открыть подруге дверцу в ограде. Она поспешила навстречу школьной подруге, по дороге пытаясь собрать и подколоть спутанные волосы, чтобы скрыть полное отсутствие причёски.
– Привет, подруга! – низким бархатным голосом произнесла Ирина, переступая порог. – Вот и я, как обещала…
– Но как же ты меня нашла? – удивлённо защебетала Алла, принимая легкое, как пушинка, пальто. – Ведь адрес…
– Ерунда. – Ирина небрежно махнула рукой. – Для моего мужа узнать адрес не проблема. Он позвонил, и ему сказали…
Алла только открыла рот в восхищении. «Позвонил, и сказали…» Казалось, для ее одноклассницы не существует никаких проблем в жизни.
– Существует, – строго заметила Ирина, когда хозяйка дома вслух озвучила свою мысль. – У меня те же проблемы, что и у тебя. Я умираю со скуки!
– Неужели? – Алла даже задохнулась, что вот так, с полувзгляда, Ира ее поняла.
– Да, представь! – Ирина прошла в гостиную, села в кресло, вытащила сигареты и закурила. – Как мне всё это надоело… От этих чёртовых мужиков только и слышишь: деньги, деньги, деньги… Как будто ничего на свете их больше не интересует!
– Точно! – На долю секунды Алле показалось, что подруга читает ее сокровенные мысли.
– У тебя хоть ребенок есть, – со вздохом продолжала гостья, глубоко затягиваясь сигаретой. – А у меня вообще никого…
– Но ведь у тебя любовник, – несмело напомнила Алла.
– А, ерунда! – Лицо гостьи затуманилось. – Всё равно я не могу с ним появиться на людях, сразу же станет известно Василию, моему мужу… Кроме того, я собираюсь с ним порвать. Он мне надоел! А иногда так хочется развлечься, пойти в ресторан или в казино, познакомиться с кем-нибудь, пофлиртовать… Вот если бы у меня была верная подруга…
Как часто Алла думала о том же!
– Может быть, выберемся куда-нибудь вместе, – неожиданно для себя предложила она.
Ира обрадованно всплеснула руками.
– Отлично! Наметим себе культурную программу и оттянемся без мужиков. Вот это будет здорово!
– Только… – Алла неожиданно смутилась. – Ой, наверное, я не смогу…
– Почему?
– Понимаешь, Вовка без меня вечером не может заснуть, да и Алексей не любит, когда ужин ему подаю не я, а домработница.
Ирина возмущённо закатила глаза.
– Слушай, Кутепова! – с комическим гневом произнесла она. – В кои веки я встречаю старую подругу, мечтаю с ней хоть немного развеяться, а ты отвечаешь, что не можешь уделить мне время, потому что ужин будет разогрет не теми руками! Ты что, шутишь?
Хозяйка смущённо потупилась.
– Вообще-то мне, кажется, нечего надеть…
– Ну наконец-то я слышу деловой разговор!
Чтобы не откладывать дело в долгий ящик, немедленно была произведена ревизия гардероба. Чихая от пыли и нафталинного запаха, женщины часа два возились, перебирая тряпки.
– Знаешь, подруга, – вскоре критически заявила гостья, – советую тебе всё это отдать в дом престарелых. Поехали!..
Приятельницы погрузились в алую «мазду». Автомобиль, точно выпущенная из пистолета пуля, вылетел за пределы посёлка. Впервые за много месяцев у Аллы было приподнятое настроение, похожее на ожидание праздника или предчувствие невероятного приключения. Рядом с Ириной было так легко и приятно, для нее не существовало проблем, и, казалось, весь мир ложится ей под ноги многоцветным шелковистым ковром.
Они приехали в один из самых дорогих универсальных магазинов столицы, из разряда тех, где пустота залов компенсируется вздутыми ценами.
– Вот это примерь и это! – говорила Алла, указывая пальчиком на приглянувшиеся вещи. – К твоим волосам это не пойдет, лучше вот это… Девушка, что вы нам подсовываете лежалый товар! – раздражённо оборвала она продавщицу, когда та осмелилась предложить покупательницам что-то по своему вкусу. – Дешёвка нам не нужна!
Алла вертелась перед зеркалами, разглядывая себя со всех сторон, а вокруг нее вертелся и вращался весь фешенебельный магазин со всеми его отделами, продавщицами, менеджерами и завистливо оглядывающимися на подруг зеваками. Щеки ее раскраснелись, горячий пот струился по спине, глаза возбуждённо блестели, будто она выпила лишку.
Когда вещи были отобраны, Ирина критически оглядела подругу и заявила:
– Ну, теперь ты отдалённо похожа на человека! Но надо что-то делать с твоей головой! А ногти! Можно подумать, что ты десять лет проработала подавальщицей в самой грязной забегаловке у Белорусского вокзала.
Следующий визит был совершён в святая святых – к известному стилисту, который даже задрожал от восторга, узнав, что ему будет предоставлена полная свобода творить со своей клиенткой всё, что его душеньке будет угодно. И вновь вокруг Аллы завертелся вихрь – на сей раз из ножниц, щипчиков для бровей, пульверизаторов, бигуди, кисточек для пудры, аппликаторов для туши и прочих косметических мелочей.
Алла в ужасе закрыла глаза, ожидая, что сейчас из нее сделают ужасное чучело с изумрудными перьями в волосах. Но когда с восторженным придыханием стилист произнес: «Всё!» – и Алла открыла глаза, то ей показалось, что она видит в зеркале не себя, а картинку с выставки топ-моделей. Вместо долговязой выдры с тусклыми глазами, с блекло-розовым ртом, с порыжевшими от давней химзавивки прядями на нее смотрела томная сероглазая красавица с изящно-небрежной стрижкой. Красавицу окутывало облако духов. Глаза ее сладострастно блестели, а губы изгибались, готовые к поцелую. Этой женщине в зеркале не требовалось разогревать ужин и по утрам во время завтрака вдалбливать сыну в голову английские глаголы. Эта красавица в зеркале могла гордо нести голову на плечах, небрежно бросить продавщице фразу про лежалый товар и затормозить на машине с таким визгом, чтобы у окружающих заложило уши.
Во внезапно наступившей тишине Алла услышала собственное восхищённое: «Вот это да!» Подруга отреагировала на ее преображение по-другому.
– Ты знаешь, я раздумала знакомить тебя со своим мужем, – задумчиво произнесла она, разглядывая отражение в зеркале. – За тебя-то я не боюсь, но вот он…
Это прозвучало высшим комплиментом!
– Ну, куда мы с тобой отправимся вечером? – спросила Алла, когда подруги вышли из салона. – Кажется, я сегодня готова покорить всю Вселенную.
– И Вселенная тебе покорится! – уверенно подтвердила Ира. – Ты была когда-нибудь в казино?
– Да, однажды нас с мужем пригласили туда на званый вечер.
– Играла?
– Нет, было не до того. Алексей все время решал какие-то деловые вопросы с нужными людьми, а я не решилась играть одна. Я даже не знаю, как это делается.
– Значит, вечером идем в казино «Фортуна», – уверенно заявила Ирина. – Сегодня, чувствую, твой день, тебе должно повезти.
– А что я скажу Алексею? – забеспокоилась Алла.
– Ничего! Ты столько лет сидела пришпиленная к детской кроватке, а он столько лет не беспокоился за тебя, что пора наконец положить этому конец. Пусть поволнуется! В конце концов, существуют же для чего-то сотовые телефоны…
Алла с охотой и радостью покорилась. Впервые за последние несколько лет она заметила, что на нее с интересом оглядываются мужчины. Когда «мазда» застыла на светофоре, нервно порыкивая мотором, Алла увидела, что водитель остановившейся рядом машины с интересом косится в ее сторону и интригующе улыбается.
– Советую тебе повыше задрать нос и отвернуться, – посоветовала Ира. – Чтобы этот тип понял – такую женщину, как ты, невозможно подцепить на дороге!
Алла так и сделала. И почувствовала себя просто великолепно! Сегодня, казалось, для нее действительно нет ничего невозможного…
Казино встретило подруг переливами огней и любезным охранником на бесплатной парковке.
– Привет! – бросила Ирина важному швейцару на входе и небрежным жестом сунула ему в ладонь зеленоватую купюру.
– Добрый вечер, проходите… Как всегда, в карточный зал? – Швейцар мгновенно засуетился, любезно распахивая перед ними двери. По всей видимости, подругу Аллы здесь хорошо знали. – Удачи в игре!
– Мне-то удача не нужна, – ответила Ирина, подмигивая приятельнице. – А вот кое-кому она сегодня очень понадобится!
Несмотря на будний день, народу в казино было не протолкнуться. Разношерстная река клубилась в просторном холле, обтекала игорные столы, вливалась в двери баров и ресторанов. Многие из посетителей сверкали дорогими каменьями на пальцах, поражали вычурными нарядами, а некоторые, напротив, были одеты вызывающе просто. Люди сидели в карточном зале, толпились у автоматов, но больше всего народу было конечно же возле американской рулетки. Между игроками, точно белогрудые лебеди, скользили официанты с подносами, уставленными бокалами, на дне которых плескалось бесплатное шампанское (не более двух столовых ложек, отметила Алла намётанным хозяйским взглядом).
– Видишь вон того парня с хвостом на затылке? – прошептала ей Ира. – Это один из завсегдатаев. Я его знаю, он здесь постоянно ошивается. Раньше был довольно крупным бизнесменом, но за два года всё проиграл в рулетку. Начинал по маленькой, а потом всё больше и больше, пока не пустил под откос весь свой бизнес. Представляешь, он дважды выигрывал по самому настоящему «мерседесу» – два вечера подряд! Казино разыгрывало автомобили в рекламных целях, и обе машины достались ему! Но этого показалось мало. Он пришел в третий раз и проиграл обе тачки, да еще и остался должен кучу денег. Долго скрывался, пока не выплатил всю сумму. И вот он опять здесь…
Алла посмотрела на этого отчаянного игрока – напряженным взглядом тот следил за шариком рулетки. Ничего особенного, заурядная внешность, никакого следа порочных страстей, никакого алчного блеска в глазах. Пожалуй, можно пройти мимо него в толпе и не заметить.
– А вон тётка, видишь, жирная такая? – продолжала шептать Ира. – Вся в бриллиантах… Страшно богатая! Но играть боится. Каждый день приходит сюда поглазеть. Даже трясётся вся, когда кто-нибудь выигрывает на ее глазах особо крупную сумму… А вон тот тип с короткой стрижкой, похожий на орангутанга, видишь? Это глава крупной московской группировки. Если в тот день, когда его братки кого-нибудь завалят, он выигрывает, то всегда два пальца кладёт на стол, вот так… Это значит, что весь его выигрыш направляется в пользу казино. Говорят, это он так от судьбы откупается…
Алла с ужасом смотрела на бандита, который барабанил синими от татуировок пальцами по яркому сукну стола.
Хотя в зале было очень интересно, Ира потащила подругу в бар, предлагая для начала выпить немного за встречу. Пока подруги поднимались на галерею, она напряженно оглядывалась по сторонам, будто кого-то искала.
В баре приятельницы сели на высокие вертящиеся стульчики возле стойки. Бармен разлил по бокалам лёгкое вино.
– Слушай, на тебя здесь обращают внимание, – неожиданно прошептала Ира, наклоняясь к уху подруги.
– Кто? – Алла заинтересованно оглянулась.
– Вон тот блондин за столиком в углу.
Действительно, молодой смазливый парень за столиком возле окна не сводил с Аллы восхищённых глаз. Их взгляды встретились…
Блондин улыбнулся. Алла неожиданно для себя покраснела и отвернулась.
– Хорошенький, – одобрила Ира. В ее голосе прозвучала игривая зависть. – Я бы не отказалась с таким познакомиться…
– Ты что, я же замужем! – напомнила Алла.
Ира удивлённо посмотрела на нее.
– У тебя ведь это на лбу не написано. И вообще, здесь нет женатых и замужних, перед лицом фортуны все равны. А фортуна, как известно, девушка капризная. Ой, извини! – Она неожиданно встала. – Я увидела приятеля. Я на минутку…
Не слушая протестующих слов подруги, Ирина упорхнула. Как только ее яркое платье исчезло из виду, блондин приподнялся из-за своего столика и неторопливо направился к Алле. На его губах играла лёгкая улыбка, глаза пламенно ласкали обтянутое узким платьем тело.
– Простите, – произнёс он, приближаясь, – позвольте вас угостить шампанским. Вы так прекрасны! Я никогда не встречал столь красивой женщины…
– Извините, я не одна, – стараясь говорить строго, произнесла Алла и беспомощно оглянулась.
Но блондин был настойчив. Его бархатные карие глаза смотрели на нее восторженно, а во взгляде читалась униженная мольба. Слово «да» вертелось на языке у Аллы, но как заведённая она произносила вслух только короткое испуганное «нет»:
– Нет, нет, нет…
Она не видела, как ее подруга, скрывшись за бархатной портьерой, внимательно наблюдала за сценой настойчивого ухаживания. Ирина была сосредоточена и деловито серьёзна. Заметив, что Алла собирается встать из-за стойки бара, Ирина достала сотовый телефон.
– Контакт начался, – произнесла она негромко, но чётко. – Нет, она ни в чем не сомневается…
А в это время за стойкой завязывался флирт.
– Простите мою настойчивость, – мягко и вежливо продолжал блондин. – Вы так не похожи на женщин, которые постоянно посещают это заведение! А что, если мы встретимся…
Заметив Ирину, неожиданно выскользнувшую из-за портьеры, он галантно поклонился и быстро отошел от стойки.
Как только блондин скрылся из виду, Алла начала себя ругать. Этот юноша в элегантном костюме напомнил ей персонажей любимых книг в ярких обложках! Он был такой милый и предупредительный. Ну что ей стоило немного поболтать с ним на безобидные темы? Ведь от этого мир не рухнет. И даже муж никогда не узнает…
Проходя мимо Ирины, которая прятала в крошечную лаковую сумочку сотовый телефон, блондин неожиданно притормозил.
– Ну? – негромко спросила та, не подымая на него глаз.
– Еще нет, – ответил юноша, почти не размыкая губ.
– Чёрт!.. Тогда второй план?
– Да, четвёртый столик, крупье подыграет…
Еле заметно кивнув, Ирина быстрым шагом прошла в бар.
– Скучаешь, подруга? – спросила она наигранно-весело. – Смотри, я уже поменяла деньги на фишки. – Она вывалила на стол целую гору разноцветных жетонов.
– Ого сколько! – удивилась Алла. – А зачем?
– Это ценные фишки. Они стоят кучу денег. Самые дорогие – пятьсот условных единиц, но не долларов, не пугайся! Есть по сто и по двадцать пять. Более мелкие я не беру, не имеет смысла.
– Это на них играют? – спросила Алла и взяла гладкий пластмассовый жетон.
– Нет, возле столов ценные фишки меняются на цветные игровые. В зависимости от игры и от стола ценную фишку можно разменять на разное количество игровых. Игровая фишка за одним столом может стоить десять условных единиц, а за другим – всего пять. Пойдём, пора переходить от теории к практике!
Подруги вышли на галерею, опоясывающую поверху игорный зал. На галерею выходили двери ресторанов, баров и служебных помещений. С высоты весь зал был виден как на ладони. Крупье, одетые в одинаковую форменную одежду, принимали ставки, секьюрити неслышно скользили в толпе – молодые мужчины, несущие на лицах строгую печать тайной службы казино. Они проверяли и контролировали работу крупье, следили за играющими, вовремя пресекая попытки мухлежа, и старались выудить из толпы подозрительных личностей, пробавлявшихся воровством фишек или кошельков из карманов азартных игроков.
Возле каждого стола сверкали открытыми плечами красивые девушки. Делая вид, что наблюдают за игрой, они на самом деле стреляли по сторонам глазами, стремясь выцепить из массы посетителей клиента побогаче и раскрутить его на крупную игру, заставив забыть о благоразумии и осторожности. С каждого крупного проигрыша казино выплачивало девушкам приличный процент, и поэтому те прилежно сияли как будто приклеенными улыбками. Если клиент впадал в раж, девушки подзуживали его заготовленными репликами типа: «За этим столиком сегодня еще ни разу “двадцать пять” не выпадало!» – зная, что он ставит на «двадцать пять». Или, например, после выигрыша в Even Chances (равные шансы, ставка на чет-нечет или красно-черное, ставки 1:1) они призывали клиента увеличить ставку: «О! С вашей удачей нужно непременно попробовать Corner (ставка на четыре номера, выигрыш 8:1) или Street (ставка на “улицу” – три номера, расположенные на игровом поле на одной горизонтали, выигрыш 11:1). Я чувствую, что вам сегодня обязательно повезет!»
