священник Павел Островский
Первые шаги к Богу
НО СЫН ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ, ПРИДЯ, НАЙДЕТ ЛИ ВЕРУ НА ЗЕМЛЕ? (Лк. 18:8)
Покаяние – перемена ума. Должен быть уже не мой ум, а Христов, не мои чувства, а Христовы. Апостол Павел пишет: «Ибо в вас должны быть те же чувствования, какие и во Христе Иисусе» (Флп. 2:5); «И уже не я живу, но живет во мне Христос» (Гал. 2:20). То есть когда я смотрю на себя как на человека, убирая Христа, нет во мне ничего хорошего. Апостол Павел говорит, что, когда умножается грех, преизобилует благодать. Речь, конечно, не о том, что надо грешить, а о том, что надо видеть себя такими, какие мы есть. Чем адекватнее человек себя оценивает, тем больше благодати приходит. Преподобный Сисой был великим подвижником, вел очень строгую, аскетическую жизнь, но там, где он смотрел на себя одного, без Христа, не замечал даже начала перемены, а видел себя слабым, неверующим, жалким. Но там, где был Христос, было всё.
«Бог гордым противится, а смиренным дает благодать» (1 Пет. 5:5). Пока я тщеславлюсь, не только Царства Божия не хочу, но и смерть мне неприятна, и Христос неприятен. А вот когда осознаю, какой я есть, я и верующий, и добрый. Почему всё сразу становится хорошо? Потому что я со Христом. Эта двойственность есть в каждом человеке, но не каждый ее в себе замечает.
Апостол Павел, будучи уже пожилым человеком, пишет: «Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю. Если же делаю то́, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех. Итак я нахожу закон, что, когда хочу делать доброе, прилежит мне злое. Ибо по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием; но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих. Бедный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти?» (Рим. 7:19–24). Духовная биполярка. Я хочу быть в Царстве Небесном, и мне же страшно умирать, Христос не нужен, а нужны одни наслаждения. Повторяю, в каждом человеке есть такая двойственность. Вопрос в том, видит ли он в себе эту двойственность и какой выбор делает. Человек, которого в греховной жизни всё устраивает, не хочет ничего менять, и ему, пока у него такой настрой, бесполезно что-то объяснять.
Отдельная тема – совесть. Совесть у всех работает по-разному, но, поскольку мы говорим о пути, уместно сравнить ее с навигатором. Он тоже у всех разный, но что главное в навигаторе? Карта, которая в него загружается. Вот и в совесть, как в навигатор, загружается карта. У язычников это просто нравственный закон, а для христианина карта, загружаемая в его совесть, – Новый Завет (не только четыре Евангелия) и многие книги Ветхого Завета. Загрузи в себя эти карты и посмотри, как совесть будет реагировать. Одного человека она обличит, а другого в такой же или очень похожей ситуации оправдает. Она одного и того же человека может в одном случае обличить, а в другом оправдать.
Помню, когда я только стал священником (значит, с меня спрос уже был строже), пришли мы с женой на день рождения моей тещи. Был конец декабря, Рождественский пост, а у тещи есть неверующие подруги, да и в их семье тогда еще не все воцерковились. Поэтому на столе было много скоромной еды, я старался не чревоугодничать, но что мне положили в тарелку, то и поел. И совесть меня оправдывала. А когда мы уходили, теща (она меня любит!) в контейнер положила еды и нам с собой дала. Я пришел домой, открыл контейнер, начал есть, и тут совесть меня спросила: а чего это ты пост нарушаешь? В один и тот же день это было, одно и то же действие я совершил – поел Рождественским постом скоромную пищу, – но в первом случае совесть меня оправдала, а во втором обличила. Потому что ситуации были разные.
Так как путь у всех разный, мы, давая советы, должны сто раз подумать, не навредим ли другому. Мы же не знаем, откуда он идет в Москву. Скажешь ты ему: иди направо, потому что в моей жизни это сработало. В твоей сработало, а в его может и не сработать. Ты шел из Калининграда, а он идет из Астрахани. Если он из Астрахани пойдет направо, не в Москву попадет, а утонет в Каспийском море.
Некоторые, приходя в церковь, надеются, что всё за них будет решать священник. Это опять к вопросу об инфантильности, нежелании принимать решения и отвечать за них. Мне всё-таки кажется, что Богу угодно, чтобы мы были самостоятельными. Священник должен находиться сзади. Не между тобой и Христом, а сзади: помогать тебе, подталкивать. Но идти к Богу ты должен сам.
Если священник считает себя учителем и наставником, которого надо слушаться, это опасный человек. Кто из людей, включая священников, может привести другого ко Христу, когда Сам Христос говорит: «Все предано Мне Отцем Моим, и никто не знает Сына, кроме Отца; и Отца не знает никто, кроме Сына, и кому Сын хочет открыть» (Мф. 11:27).
На мой взгляд, одинаково плохо, когда священник считает себя духовником всех, кто у него регулярно исповедуется, и превышает полномочия, требуя, чтобы люди его слушались, и когда мирянин хочет, чтобы священник за него всё решал. Духовная жизнь должна быть естественной. Ты живешь в XXI веке, умеешь читать, писать, получил образование. Так пользуйся этим: читай, изучай веру, разбирайся. Если естественным образом получится так, что тебе на твоем пути встретится священник, который своими советами будет помогать тебе в духовной жизни, благодари Господа Бога за такую встречу и радуйся ей. Завтра этого священника может не стать, или отношения у вас разладятся, но если сейчас есть такие доверительные отношения, радуйся и благодари Бога. Но пусть это будет естественно. А часто бывает так: начитался человек книжек про древних Отцов и решил, что ему нужен духовник, который будет его вести. Как правило, из таких искусственных схем ничего хорошего не получается.
Воля Божия открыта в Священном Писании. Для всех открыта! Взошло Солнце Правды. Апостол Петр говорит: «И пророческое слово имеет для нас большую твердость; вы хорошо делаете, держась его, как светильника, сияющего в темном месте, доколе не начнет рассветать День, и утренняя звезда не взойдет в сердцах ваших» (2 Петр. 1:19). Утренняя звезда – это Христос. Мы имеем пророческое слово, сияющее во тьме ночной, как маяк. Ты ничего не знаешь, пребываешь во тьме. Читаешь Священное Писание – загорается маяк. Пути ты еще не видишь, но вдали виден свет. Просто возьми и греби на свет. Ближе к маяку начнет светать, ты уже будешь различать какие-то очертания, а потом взойдет солнце – в твою жизнь придет Христос!
Конечно, можно спросить совета, но это не должно быть желанием переложить ответственность на другого. И ищи священника, который если что-то советует, то не от своего высокоумия, а опираясь на Священное Писание и опыт святых отцов. Осмысли все это, перевари, и ты найдешь ответ, как тебе поступить.
Меня часто кто-то просит быть его духовником. Есть прихожане, которые постоянно у меня исповедуются, но у меня нет духовных чад. Если кто-то считает меня своим духовником, это его фантазии. Разумеется, каждый может подойти ко мне на исповедь или спросить совета, но если я вижу, что человек хочет переложить на меня ответственность, не потакаю ему. Иди и трудись сам. Ты сам можешь найти ответ на вопрос, который мне задаешь, но ленишься. Мне кажется, что в сегодняшней реальности есть не так много вопросов, которые можно и нужно решать со священником. Такие вопросы есть, но их немного.
Моя жизнь сложилась так, что у меня есть духовник, причем это мой отец. Он знает меня как сына, и исповедуюсь я у него с семи лет. Сейчас один-два раза в год у меня бывают вопросы даже не духовные, а житейские, когда есть два варианта, как поступить, и кажется, что оба правильные. Хочется узнать мнение мудрого человека. Отец вникает в мои проблемы, но никогда не дает мне указаний. И его духовник отец Георгий Бреев, с которым я два или три раза в жизни советовался по серьезным вопросам, не давал указаний, а просто объяснял, как учит Церковь и какое устроение правильное.
Я тем более боюсь давать людям какие-то указания. Я не знаю, в каких условиях живет человек, не знаю его родственников. Скажу сейчас что-то категорично и испорчу ему жизнь. Мне кажется, священнику правильнее думать не о том, как больше пользы принести кому-то, а о том, как принести меньше вреда. Если сконцентрировать свои мысли на пользе, которую приносишь, ты точно забудешь о том, как легко навредить поспешными советами.
У некоторых людей что-то в жизни сложилось не так именно из-за категоричных советов священников.
У некоторых людей что-то в жизни сложилось не так именно из-за категоричных советов священников. Это, конечно, грустно, но жизнь переписать заново нельзя – она у каждого из нас одна. Но Промысл Божий может даже зло обратить в добро, если человек не ропщет, а благодарит Бога за пережитые испытания. Могу о себе сказать. По молодости я совершил много ошибок и винить в этом могу только самого себя – по своей воле я их совершил. Мне за это очень стыдно. Но я стараюсь без ропота нести последствия своих ошибок. Апостол Иаков говорит: «В искушении пусть никто не говорит: меня искушает Бог. Ибо Бог недоступен искушению злом и Сам не искушает никого. Но каждый подвергается искушению, увлекаемый и обольщаемый собственной похотью» (Иак. 1:13).
Я любил грешить, и последствия греха сохранились. Лучше бы этих последствий не было, но сам виноват. Никто не заставлял меня совершать серьезные ошибки. Это был мой выбор. Но пока я безропотно принимаю последствия своих ошибок, Господь мне помогает. Зло не перестало быть злом, и я себя не оправдываю, но Господь делает так, чтобы сегодня это шло мне на пользу. В этом тоже есть Промысл Божий. Наверняка многие читатели либо сами делали зло, либо претерпевали зло от других, и это, конечно, для каждого травма, но, если не роптать, а терпеливо нести последствия пережитого, Господь обратит пережитое зло в добро.
Если же зло исходило от священника, то надо понимать, что хорош священник или плох, благодать совершаемых им таинств одинакова, если мы сами приступаем к таинствам с верой, с сокрушенным и смиренным сердцем. Потому что благодать через эти таинства дает Господь.
Почему я верю в Бога
Можно вспомнить, как много людей приходили ко Христу из Галилеи, из Десятиградия, из Иерусалима… Приходили, чтобы исцелиться от своих недугов, и исцелялись. В том числе страждущие от нечистых духов. А после этого была Нагорная проповедь. В Евангелии не говорится, что все, пришедшие исцелиться и получившие исцеление, остались слушать Нагорную проповедь. Думаю, подавляющее большинство, процентов 90, ушло домой. Как из десяти исцеленных прокаженных только один вернулся, чтобы поблагодарить Господа. Девятерых, которые не вернулись, тоже можно понять. Они жили изгоями, в изоляции, и вот исцелились, смогли прийти домой, обнять своих близких.
Это я к тому вспоминаю, что и сегодня многие, приходя к Богу, ищут знамений, чудес, и неправильно людей за это осуждать. Сейчас у них к Богу чисто житейский интерес, они хотят, чтобы Он разрешил их жизненные проблемы, и Господь на этой стадии дает людям то, что они просят: они получают психологическую помощь, материальную. Особенно когда человек обращается к Богу впервые. Обращается, дойдя до какого-то серьезного жизненного кризиса. И часто Господь таким новоначальным дает знамение, чтобы показать: Я есть, Я тебя люблю и готов тебе помочь. Открывается человеку, дает ему силы пережить трудную жизненную ситуацию, но продолжится ли этот диалог, станут ли отношения с Богом глубже, зависит от человека, от его желания, выбора. В идеале, конечно, после такого опыта человеку стоило бы задуматься о Боге: Кто Он – Тот, Кто мне помогает, чего Он от меня хочет? Этот вопрос важен еще и потому, что есть не только Господь Бог, но и нечистая сила, и многие не различают духов – сегодня человек зашел в храм и поставил свечку перед иконой, а завтра пойдет к какой-нибудь бабушке, которая якобы снимает порчу. И не понимают люди, что это несовместимо, потому что все эти бабки, колдуньи, целительницы – не от Бога, что по канонам за обращение к ним на несколько лет отлучают от причастия.
К сожалению, большинство людей, включая воцерковленных, так и не задают себе вопрос о Боге.
К сожалению, большинство людей, включая воцерковленных, так и не задают себе вопрос о Боге. Не знаю точно, как было в прошлом, но очевидно, что в современном обществе распространено легкомысленное отношение к жизни. Не только к вопросам веры, но и, например, к воспитанию детей. Ведет себя ребенок хорошо – я его погладил по головке, ведет плохо – я на него наорал. Эмоций много, а рассудительности никакой. Не учитываются ни возрастные особенности, ни личные особенности ребенка. Вроде бы очевидно, что, если у тебя не один ребенок, а несколько, к каждому нужен индивидуальный подход. Но для многих и это не очевидно.
НАЧАЛО МУДРОСТИ – СТРАХ ГОСПОДЕНЬ (Притч. 1:7)
И такой же легкомысленный подход многие демонстрируют по отношению к Богу. Человек имеет веру до тех пор, пока Господь Бог отвечает на его чисто бытовые или психологические запросы: чтобы на душе стало легче и чтобы с работой лучше. Для душевного успокоения человек может и на исповедь ходить, и причащаться. Но многие из тех, кто регулярно исповедуется и причащается, не задумываются о жизни вечной, о Царстве Небесном, о том, зачем понадобилось Христу прийти в мир. А ведь Бог стал человеком не потому, что Ему захотелось с нами пожить. Вообще-то этот приход Христа в мир принято называть снисхождением. Разве мы скажем о снисхождении, когда делаем то, что нам приятно? В том-то и дело, что это было не очень приятно. Господь взял на Себя нашу поврежденную грехом природу, смирил Себя до смерти крестной. «Да минует Меня чаша сия» (Мф. 26:39), – говорит Христос Отцу. Он делает что-то неприятное для Себя. Зачем это потребовалось? Зачем потребовалось распятие, Воскресение, Вознесение, Церковь?
Хорошо было бы, чтобы у человека возникали такие вопросы. А если они не возникают, то такая вера, конечно, шатка, негармонична, и иногда она вообще уходит или остается только для галочки – человек раз или два в год идет в храм, причащается, но христианской жизнью не живет. И не может жить, потому что для общения с Богом необходимо и какое-то знание. Сказано: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всею крепостию твоею, и всем разумением твоим, и ближнего твоего, как самого себя» (Лк. 10:27). Не только «всем сердцем», но и «всем разумением», и это естественно, потому что даже неодушевленный предмет я не могу полюбить, если его не знаю. Смысл христианской жизни – богопознание. Если человек не стремится познать Бога, всё разрушается. Кого нам совсем не хочется познавать? Чья жизнь нам совсем неинтересна? Жизнь наших подчиненных. Это не общее правило, но очень часто люди, у которых есть подчиненные, совсем не интересуются их жизнью. И вот к Богу многие относятся как к подчиненному: я Тебе свечку, а Ты мне помоги с ипотекой. Для начала хорошо бы относиться к Богу как к равному, хоть с каким-то уважением. Я могу сказать за себя. То, как я относился к Богу большую часть своей жизни, было вопиющим хамством, а я этого не осознавал. Когда же осознал, у меня возникла даже такая мысль, казавшаяся мне логичной: или Бога вообще нет, потому что, если бы Он был, не мог бы такое терпеть, или Он по-настоящему долготерпеливый.
Да, я вырос не просто в верующей семье, а в семье священника, но думаю, что в вопросе отношения к Богу все находятся в равных условиях. Каждый человек все равно приходит к Богу лично. Или не приходит. Всё может принести пользу и всё может принести вред.
Христос говорит: «Добрый человек из доброго сокровища сердца своего выносит доброе, а злой человек из злого сокровища сердца своего выносит злое, ибо от избытка сердца говорят уста его» (Лк. 6:45).
Апостол Иуда перестал быть апостолом, а стал вором, предателем и самоубийцей. Сколько вокруг него доброго было! Христос, Матерь Божия, апостол Петр, апостол Матфей, Иоанн Богослов!.. Если в человеке поселяется зло и он с этим злом не только не борется, но и оправдывает его, быть беде. Поэтому я не сказал бы, что тому, кто с детства в Церкви, проще. Внутри Церкви есть то же, что в мире: распри, раздоры, интриги, клевета, корыстолюбие. Эти проблемы еще во времена апостолов были. И дети священника волей-неволей видят и эту сторону церковной жизни. И вот в таком хаосе приходится искать Бога, если, конечно, тебе это вообще интересно.
Мы верим, что земная жизнь человека есть подготовка к жизни вечной, и это одно из главных отличий христианской веры от атеистического мировоззрения, поскольку атеисты считают, что после смерти нет ничего. Никакие естественные доказательства тут невозможны, поскольку вопрос о вечной жизни, о Боге – вопрос сверхъестественный. Сверхъестественный тезис должен иметь сверхъестественные доказательства. Как я отвечал себе на этот вопрос? Раз речь идет о жизни после смерти, важен опыт людей, которые умирали и выживали. Для меня оказались несущественны рассказы людей, переживших клиническую смерть. Даже если они переживали момент смерти, это не доказывает, что есть жизнь после смерти. Они потом жили здесь, продолжалась их земная жизнь. Ничего сверхъестественного с ними не произошло. У них была агония, они отключались, а потом снова включались. Единственное, что я вывел для себя из их опыта, – когда я буду умирать, сначала даже не пойму, что умер. Вечная жизнь уже наступит, а я даже не сразу пойму, что моя земная жизнь закончилась. И рассказы людей, переживших клиническую смерть, меня не убеждали в том, что есть вечная жизнь. А что убеждало?
Если брать личности, историчность которых подтверждена и которые утверждали, что вернулись с того света, то такая личность одна: Христос. Есть и в других традициях рассказы о человекобоге, который умер, а потом воскрес – например, в египетской мифологии. Но это именно мифология, Осирис не историческая личность, а мифологический герой, а про Христа можно определенно сказать, что Христос как человек – историческая личность. О Христе пишут нехристианские историки того времени: Иосиф Флавий, Тацит. Это свидетельство современников! Кроме того, у Него есть родственники, есть ученики. Личность Христа очевидно вписывается в историю. То, что Он существовал – это исторический факт. И то, что Он был казнен, тоже исторический факт. А вот то, что воскрес, уже не исторический факт, а вопрос веры.
Но и в таких вопросах есть методы, помогающие проверить достоверность тех или иных свидетельств. В данном случае свидетели – апостолы. Сам Христос говорит им после Воскресения: «И вы будете Моими свидетелями и в Иерусалиме, и во всей Иудее и Самарии, и до предела земли» (Деян. 1:8). Он отправляет их на проповедь именно как свидетелей. Где еще мы видим свидетелей? В суде. Идет процесс, в зале прокурор, адвокат, судья, и по очереди приглашаются свидетели. Судья по определенным принципам определяет, достоверно свидетельство или ложно. Принципы эти известны.
И мы можем проверить, насколько достоверны свидетельства апостолов. Есть четыре Евангелия. Если бы во всех них было полное совпадение, в том числе и слова Христа совпадали бы полностью, мы с большой вероятностью могли бы предположить, что это подлог. Потому что, когда люди рассказывают или свидетельствуют о чем-либо, каждый все равно рассказывает по-своему. Не может быть полного совпадения. Если мы все пойдем на день города и каждый запишет в дневник свои впечатления, эти впечатления будут разные, но когда мы будем эти свидетельства изучать, увидим, что все свидетели описывают один и тот же праздник. И когда спрашивают, почему в Евангелиях есть такие несовпадения, ответить очень просто: потому что это подлинное свидетельство.
Еще очень важно понимать, что апостолы не имели от своего свидетельства никакой выгоды. Наоборот, они потеряли всё, включая жизнь, – то, что почти все они умерли мученической смертью, тоже исторический факт. Сам по себе он тоже не является безусловным доказательством истинности их свидетельства, потому что и среди разных фанатиков многие готовы умереть за свои сомнительные идеи, но все же это важный факт. И еще для меня очень важно, что апостолы, кроме Павла и Луки, были людьми малообразованными. Да, Матфей, будучи мытарем, наверняка умел считать, но вряд ли он имел хорошие гуманитарные знания. И другие апостолы не имели. Только Павел получил блестящее для того времени образование. И вот эти простые люди своим свидетельством меняют цивилизацию всего мира, за исключением Индии и Китая – туда это не доходит. Мы имеем только отрывки их свидетельства – Евангелие, Деяния, апостольские послания, – но даже по этим отрывкам мы видим, как изменили мир простые необразованные люди своими словами и идеями.
Это тоже как единственный довод не работает, потому что есть и другие идеи, религии, которые захватывали мир. Например, ислам. Но есть еще очень важный момент. То, что проповедовали апостолы, не работало по принципу: ты делай так, а узнаешь, что это правда, только после смерти. Может быть, кого-то такой принцип устраивает, но мне хотелось, чтобы я мог удостовериться уже здесь. Если мы возьмем другие религии, то они обещают награду после смерти, то есть что человек только после смерти сможет удостовериться, что он шел правильным путем. В православии иначе: человек получает сверхъестественные Дары Святого Духа здесь, в земной жизни. Причем эти дары вне человеческих законов. Апостол Павел пишет: «Плод же духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание. На таковых нет закона» (Гал. 5:22–23). Независимо от того, мужчина ты или женщина, в какую эпоху живешь, к какому сословию принадлежишь, какой у тебя социальный статус, крепкое у тебя здоровье или есть хроническая болезнь, ты сможешь эти Дары иметь. Если человек хочет получить эти Дары, он еще до смерти сможет проверить, как они работают.
И при совокупности всех приведенных мной доводов оказывается, что тебе остается только проверить это, испытать, посмотреть, как будет на практике. С учетом того, что до нас по этому пути шли миллиарды, если не триллионы людей, и многие из них оставили современникам и будущим поколениям свой опыт, который подтвердился. Люди, чей опыт христианской жизни нам известен, жили в разные века, а опыт у всех одинаковый! Почему? Потому что все они описывают опыт общения с одной и той же Личностью – со Христом.
Последним камнем в огород моего неверия, сомнений стало понимание, что есть вещи, которые я точно знаю. Прежде всего про себя. Я точно знаю, что в вопросе воздержания абсолютный бездарь. Не умею воздерживаться и не хочу, люблю невоздержание, но в глубине души хочу, чтобы воздержание было. Такое раздвоение. С одной стороны, хочу воздерживаться, с другой – точно знаю, что нет у меня сил для воздержания. И просто доверяю Христу. Не ставлю Ему условий, даже не спрашиваю про воздержание. Просто стараюсь быть добрее, честно исповедоваться, благоговейно служить, творить какую-то милостыню и вдруг понимаю, что это сверхъестественно. Я так же не люблю воздержания и не хочу воздерживаться, но есть некий Иной внутри меня, я Ему доверяю, и Он тянет меня вверх. Как замечательно сказал апостол Петр: «Итак смиритесь под крепкую руку Божию, да вознесет вас в свое время» (1 Пет. 5:6). Понимаю, что я каким был, таким остался, но происходит вознесение – появляется воздержание. Всё, что было раньше, осталось, но воздержание есть, и это сверхъестественно. Я не могу это объяснить. Могу только сказать, что об этом писали апостолы, потом проверяли другие люди, я тоже проверил и убедился, что это работает.
«Итак смиритесь под крепкую руку Божию, да вознесет вас в свое время».
(1 Пет. 5:6).
Что касается жизни вечной, загробной, то когда у тебя есть корпус текстов, в которых прописаны определенные правила жизни, и ты можешь их проверить и удостовериться, что они работают, оставшемуся одному проценту, который ты проверить не можешь, ты с легкостью доверяешь. В Новом Завете бóльшая часть посвящена нашей земной жизни, и написано, что потом будет вечное блаженство. Вот проверить, будет ли вечное блаженство, я не могу, потому что еще до этого не дожил, но раз всё, что касается жизни здесь, я проверил на личном опыте и понял, что это работает, у меня появляется надежда, что и тот один процент, который я проверить не могу, будет. И это не слепая надежда, а осмысленная. Вера! Я верю, что есть вечная жизнь. Но если меня кто-то спросит, есть ли она, я задам встречный вопрос: «Друг, почему ты об этом спрашиваешь меня? Спрашивай Бога. Он источник вечной жизни». Вопросы надо задавать по адресу. Иначе это будет так же глупо, как когда во время пандемии люди подходили ко мне и спрашивали, можно ли вакцинироваться. Совершенно не по адресу вопрос. Я отвечал им, что пусть советуются с врачами. Медицинские вопросы надо задавать врачу. А вопрос о вечной жизни – Богу.
Всем, кого интересует эта тема, советую прочитать Книгу Екклесиаста. Ее автор, царь Соломон, одним словом дает оценку всему, что происходит на земле: суета. Ты радуешься чему-то – Соломон скажет: суета. Чем-то расстроен – суета. По сравнению с ожидающей нас всех вечной жизнью всё, что здесь, совсем незначительно. Когда мне был двадцать один год, моя невеста разбилась на машине. С утра села за руль, поехала в университет и через пять минут разбилась. Погибла на месте. Наш общий друг Сергей (сейчас он диакон) написал замечательное стихотворение – оно прикреплено на могильной ограде. Там есть такие строки: «Ты утром проснулась и встала, а вечность уже у дверей». Мне кажется, хорошо было бы, если бы мы все осознали, что для каждого вечность может наступить так внезапно. Сидишь ты, читаешь умную книгу, прервался на несколько минут, чтобы вскипятить чайник, налить чаю и в это время осмыслить то, что уже прочитал, а ведь может так случиться, что ты эту книгу больше не откроешь, так как уйдешь в вечность. Это осознание помогает спокойнее относиться ко всем событиям. Конечно, мне, как любому человеку, не хочется скорбей, а хочется радости, но, когда радостно, я иногда думаю: а если бы я знал, что сегодня вечером уйду в вечность, радовался бы я так тому, чему радуюсь сейчас? Более сдержанной была бы моя радость. Так же и скорбь. У всех нас бывают минуты, когда мы скорбим об утрате близких, но если бы мы знали, что сегодня вечером уйдем в вечность, скорбели бы так сильно?
А ведь с каждым это может случиться в любую минуту. Господь говорит: «Не знаете ни дня, ни часа, в который приидет Сын Человеческий» (Мф. 25:13). Это не только про Второе пришествие, но и про нашу смерть. «Поколебалась земля, померкло солнце, потряслось все творение от смерти Создателя», – это из Слова митрополита Антония Сурожского в Страстную пятницу. Думаю, это и про нашу смерть. Я буду умирать, и всё временное, что я вокруг вижу, начнет колебаться.
Напомню, что апостол Павел, человек очень образованный и наделенный даром слова, будучи вознесен на небо и увидев рай, не смог потом его описать. «Знаю человека во Христе, который назад тому четырнадцать лет (в теле ли – не знаю, вне ли тела – не знаю: Бог знает) восхищен был до третьего неба. И знаю о таком человеке (только не знаю – в теле или вне тела: Бог знает), что он был восхищен в рай и слышал неизреченные слова, которых человеку нельзя пересказать» (2 Кор. 12:2–4). «Неизреченные слова». То, что будет в вечном блаженстве, нечто иное, нам незнакомое, непонятное, и такое описание вечности меня всегда устраивало. Вот если бы мне предлагали вечность, которую я могу понять и осмыслить, не знаю, как бы я смог в такую вечность поверить. Пусть простят меня мусульмане, но я не верю в мусульманский рай, потому что этот рай описан человеческими словами – там обещают то, чего можно даже здесь достичь. Царство Божие – это сверхъестественное, поэтому мы не можем его понять. И в Библии не описан рай – никто точно не знает, каков он. Апостол Павел говорит: «Бог предусмотрел о нас нечто лучшее» (Евр. 11:40). И меня это устраивает: вечность, которую невозможно описать. Нет олимпов с богами, нет мусульманского рая, где много еды и вокруг тебя красивые женщины, нет никакой реинкарнации, то есть возвращения в другом теле в нашу земную жизнь. Когда всё это изучаешь, осмысляешь, анализируешь, приходит вера. Но если люди, прочитав это, укрепятся моей верой и решат, что это их вера, они ошибутся. Вера должна быть личной, то есть результатом личных поисков, личных размышлений, личного осмысления. Должно быть личное богопознание. Об этом замечательно сказал апостол Павел: «Я разумею то, что у вас говорят: „я Павлов“; „я Аполлосов“; „я Кифин“; „а я Христов“. Разве разделился Христос? разве Павел распялся за вас? или во имя Павла вы крестились?» (1 Кор. 1, 12–13).
Каждый должен сам познакомиться с распятым и воскресшим Христом. Познакомиться, подружиться, а потом и полюбить Его.
В Средние века и даже в XIX веке многие люди были неграмотны, и они могли что-то узнать о вере только от священника. Но сегодня все грамотные. Если ты умеешь читать, пользуешься интернетом, где можно прочитать и Писание, и толкования Святых Отцов, то есть тебе даже не обязательно тратить деньги на книги, но ты этого не делаешь, спроси себя, почему. Почему, имея доступ к Божественному откровению, ты этим не интересуешься?
БОГ ГОРДЫМ ПРОТИВИТСЯ, А СМИРЕННЫМ ДАЕТ БЛАГОДАТЬ (1 Пет. 5:5)
Хорошо, если человек может честно признаться себе: «Да, мне Бог неинтересен, неинтересна религиозная жизнь, неинтересно читать Писание, поститься, молиться, неинтересно разговаривать про вечную жизнь. Но я признаю, что это плохо, и хотел бы, чтобы мне это всё стало интересно». Если человек может себе в этом признаться, он молодец.
Христос в Нагорной проповеди говорит: «Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного» (Мф. 5:16). Мы, христиане, должны быть примером для мира. Добрые дела – это не просто бабушку через дорогу перевести. Это жизнь по заповедям. Будем мы добрее, снисходительнее, не будем осуждать других – люди увидят, что слова не расходятся с нашей жизнью.
Помните, что написано в Евангелии сразу после Нагорной проповеди? «И когда Иисус окончил слова сии, народ дивился учению Его, ибо Он учил их, как власть имеющий, а не как книжники и фарисеи» (Мф. 7:28–29). Какое важное наблюдение! Если я говорю, а в моих словах нет силы, кто меня будет слушать? «Вы – соль земли. Если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленою? Она уже ни к чему не годна, как разве выбросить ее вон на попрание людям» (Мф. 5:13). Соль не только дает вкус пище, но и сохраняет скоропортящиеся сырые продукты. Вот жизнь христианина должна со стороны выглядеть вкусной и бессмертной. И еще скажу то, что никому не понравится, и мне это не нравится: жизнь христианина должна со стороны казаться странной. Человек живет ради вечной жизни. Здесь, на земле, где столько всего интересного, живет ради какой-то «мифической» вечности. Но в этом суть нашей веры. Мы этого ожидаем.
