Святослав Логинов
Звездный волк. Истории о космосе
– Ты будешь жить здесь, – сказал он. – У тебя будет все, что нужно для жизни, но я прошу тебя никогда не выходить в поселок. Да ты и сам этого не захочешь.
– Я хочу летать, – прошептал Ииас.
– Там есть зеркала, – сказал Яфмам, – там много хороших зеркал, но они тебе не помогут: небо ты теперь видишь и без зеркала, а вот магические способности к тебе не вернутся.
– Не отчаивайся, Ииас! – сказал Сонд. – Завтра я приду к тебе. Ты еще будешь летать. Для нас ты не больной, ты просто человек.
Юноша ушел к дому не оглянувшись, но Сонд видел, как его голова, которую он старательно опускал, поднялась выше.
Яфмам проводил Сонда к станции. Станция и посадочная площадка космошлюпок располагались по другую сторону поселка. Их тоже окружал глухой забор с незапирающейся калиткой. Теперь Сонд понимал, зачем нужна эта ограда. Она должна уберечь молодых от опасных соблазнов землян. Около калитки Сонд и Яфмам раскланялись.
– Люди больше не будут летать над поселками, – сказал Сонд, – и вообще не будут летать без крайней нужды.
Яфмам поклонился.
– Еще я хотел спросить, – продолжал Сонд, – можно ли нам забрать ваших больных к себе?
– Разумеется, если они согласятся на это. Некоторые раскаялись в своей глупости и хотели бы вновь стать магами. К сожалению, это невозможно. Вам, Сонд, тоже придется смириться с неизбежным. Когда вы пытались овладеть искусством, я не заметил никакой концентрации энергии. А ведь когда-то у вас были великолепные задатки, это видно даже сейчас. Ваши дети могут стать настоящими магами. Присылайте их к нам, я сам буду с ними заниматься.
– Спасибо, – сказал Сонд, – но у меня пока нет детей.
«А когда они появятся, – добавил он про себя, – то я не пущу их сюда, пока они неизлечимо не заболеют небом».
Долететь до Эпсилон Тукана
Колумб был огородником. Не слишком подходящая профессия для человека с таким именем, но что делать, если вся Земля давно открыта, освоена и поделена, так что на долю Колумба достался крохотный участок плодородной земли, на котором только и можно выращивать овощи. Участок расположен на окраине небольшого городка, дальше которого Колумб не выезжал. А ведь человеку по имени Колумб следовало бы стоять на носу каравеллы с подзорной трубой в руках и вести корабль в неизвестность, ориентируясь по свету далеких звезд. Ветер бьется в парусах, свистит в вантах: «О Санта-Нинья!.. Санта-Нинья!»
Колумб-огородник плохо разбирался в ночных светилах. Вид звездного неба вызывал у него восторженный трепет, а это состояние, в котором трудно изучать эпициклы и параллаксы планет. Но все же Колумб знал, что где-то среди небесных бриллиантов светит лучшая из звезд – Эпсилон Тукана. Там под зеленым небом текут реки с сиреневой водой, и пестрые большеклювые птицы высматривают с веток рыбу. Там, на Эпсилон Тукана, живет черноокая красавица Санта-Нинья. Каждый день она выходит на берег моря, и бирюзовый ветер свистит, играя черными волосами. Санта-Нинья смотрит вдаль и ждет. Она еще не знает, что ждет огородника по имени Колумб, но все равно стоит на берегу, и это придает силы обоим. О Санта-Нинья!.. Санта-Нинья!
Настоящий Колумб привез из Америки, которую он считал Индией, картофель и табак, а у Колумба-огородника есть клочок тучной земли, где все это можно выращивать. Но табак нещадно портит почву, поэтому Колумб выращивает картошку. Он мечтает накопить денег, купить космический корабль и отправиться на Эпсилон Тукана. Он привезет прекрасной Санта-Нинье свою любовь и свою картошку. Любовь – не картошка, но и без нее нельзя. «Без нее» – значит без любви. И без картошки тоже.
Из газет огородник знает, что на мысе Канаверал построен космический корабль многоразового использования «Колумбия». Это хорошее название для его корабля, хотя неизвестно, сможет ли «Колумбия» долететь до Эпсилон Тукана, все-таки добираться туда очень далеко и нужен самый лучший из космических кораблей. Кроме того, однажды газета сообщила, сколько стоит такой корабль. Сумма была такой огромной, что со страху Колумб забыл ее. Впрочем, есть надежда, что шаттл продадут ему со скидкой, ведь он уже не будет совсем новым, а подержанные вещи стоят дешевле. А покуда Колумб копит деньги, «Колумбия» пусть полетает вокруг Земли.
Продажа картошки больших доходов не приносит, вырученного едва хватает на жизнь, но все же Колумб откладывает средства для покупки шаттла. Жаль, что деньги накапливаются очень медленно. А ведь время идет, и никто на свете не молодеет, даже красавица Санта-Нинья. Зачем старушке Нинье дряхлый огородник Колумб? Дряхлый огородник нужен только той женщине, что прожила с ним долгую жизнь. Значит, нужно поспешить, иначе времени на долгую жизнь почти не останется.
Если вместо картошки сажать табак, то денег будет больше. За табак платят хорошо. Но как улететь на Эпсилон Тукана, оставив после себя истощенную, загубленную землю? Санта-Нинья этого не поймет.
Санта-Нинья – чудесная девушка. Ей недаром дано два имени, ибо в ней одной умещаются все женщины мира. Вот она тиха, нежна и задумчива, какой может быть только та, что носит имя Нинья. И вдруг словно звуки пламенной румбы взорвались, разрушив тишину, и вместо скромницы Ниньи предстает страстная и ревнивая Санта – живое воплощение южного темперамента. С такой женщиной не соскучишься, и, когда она рядом, человеку уже ничего не нужно, даже картошки.
Колумб перекапывает землю и думает о нежной Нинье. Потом он сажает картофель под лопату и мечтает о страстной Санте. Скоро, совсем скоро он прилетит на Эпсилон Тукана.
Картошка, которую выращивает Колумб, – экологически чистая. Колумб не использует на своей делянке никаких удобрений, только золу, которую получает, сжигая старые картофельные ящики и перепревший компост. На компост идет ботва, сорняки, кухонные отходы и палые листья. Осенью в городском парке сгребают и жгут листву. Вернее, раньше сгребали и жгли. Теперь листву сгребает Колумб и увозит ее на тележке, чтобы высыпать на кучу. Лиственный перегной, как утверждает справочник огородника, самый лучший. Кроме того, за уборку парка Колумбу немножко платят, что тоже приближает день, когда он улетит на Эпсилон Тукана.
Кто-то может сказать: «Фи, какая пошлятина! Любовь – и компостная куча!»
Что ответить такому? Пусть этот чистоплюй попробует вырастить цветы для своей девушки. Уверяю вас: если он не озаботится компостом, девушка останется без цветов.
Еще Колумб понемногу добавлял в землю известь, потому что она улучшает структуру почвы. Когда-то слой плодородной земли на делянке был на штык лопаты, а теперь там чернозем на два штыка глубиной. Это потому, что Колумб ухаживает за землей и никогда не сажает табак.
Если расширить площадь посева, можно получить больший урожай, заработать больше денег и приблизить встречу с прекрасной Сантой. Но, к сожалению, вся земля давно открыта и поделена, новой взять негде, будь ты хоть трижды Колумбом.
Экономика учит, что в тех случаях, когда экстенсивные методы хозяйствования становятся недоступными, следует переходить к интенсивным методам, внедряя современные технологии. Если раньше Колумб дважды пропалывал и окучивал картофельные кусты, то теперь он стал проращивать их в яме, потом пропалывать и засыпать яму землей, чтобы из перегноя торчали только верхушки побегов, а затем еще дважды пропалывал и окучивал. Когда картофель окучивают, он образует боковые побеги с новыми клубнями, поэтому старательные огородники окучивают картошку дважды. Колумб, сажая картошку в яму, добивался трех окучиваний. Если слой плодородной почвы достаточно велик, это нетрудно сделать. У Колумба было много удобренной почвы; компостная куча в углу двора курилась паром, розовые дождевые черви перерабатывали компост в лучшее удобрение, приближая встречу с Санта-Ниньей.
В одной умной книге – а Колумб читал умные книжки, чтобы быть достойным своей любви, – так вот, в одной умной книге он прочел, что самым лучшим космическим кораблем оказывается вовсе не шаттл, а наша Земля. Уже миллиард лет она несется в космосе, сберегая свой экипаж – все, что есть на ней живого, – и еще ни разу с ней не случилось серьезной аварии, хотя кризисные моменты бывали.
Это осложняло ситуацию. Трудно сказать, сколько нужно продать экологически чистого картофеля, чтобы на выручку купить всю Землю.
На всякий случай Колумб решил внедрить еще более передовые технологии. Слой плодородной земли на его делянке был уже так велик, что можно стало строить картофельные башни, позволяющие собирать вдесятеро больше картошки, чем при обычной посадке. Эта суперсовременная технология была придумана тысячу лет назад индейцами Анд. Там, в горных районах, тоже остро не хватало посевных площадей, и индейцы изобрели картофельные башни. Теперь Колумб не сжигал старые ящики, а разбирал их на доски и после второго окучивания ставил вокруг каждого картофельного кустика ограду из тонких дощечек, в которую потом досыпал плодородной земли. Получалось, что он окучивает картошку не два и не три, а пять раз, и после каждого окучивания, как уже говорилось, картофель образует новые боковые побеги с новыми клубнями. А потом, когда урожай бывал собран, дважды отслужившие ящики все равно шли в костер, снабжая делянку золой.
О Санта-Нинья, знаешь ли ты, на какие ухищрения идет Колумб, чтобы поскорей встретить тебя?
У дурных вестей длинные ноги. Однажды все газеты сообщили ужасную новость: на мысе Канаверал во время запуска взорвался космический корабль «Колумбия».
Неделю Колумб горевал. Ему было жаль погибших астронавтов и жаль своей погибшей мечты. Потом в душу сошло успокоение. Трудно долго горевать о незнакомых людях, а что касается мечты, то Колумб понял: если бы он купил шаттл, то все равно никуда бы не долетел – взорвался бы вместо этих незнакомых людей. Жаль погибшей «Колумбии», жаль людей и красивого названия, но ведь ему нужно не название и даже не корабль многоразового использования. Ему важно один раз долететь до Эпсилон Тукана. А для этого нужен не шаттл, а самый лучший космолет, такой же надежный, как Земля.
К тому же газеты вновь сообщили забытые данные о стоимости проекта. Колумб выписал цифру на отдельный листок, пересчитал скопленные деньги и понял, что долгая жизнь с любимой женщиной грозит оказаться очень короткой. Если и дальше он будет торговать картошкой, то, скорей всего, они просто не встретятся.
О Санта-Нинья!
Ранним утром Колумб вышел на делянку. Близилось время сбора урожая, и участок густо покрывали ряды сколоченных из ящиков башен. Они сужались кверху, словно носы готовых к полету ракет, и на самой верхушке каждой башни зеленел цветущий куст картофеля. Колумб взял гвозди и молоток и начал приколачивать к башням тонкие доски стабилизаторов, превращая башни в ракеты. Потом он достал банки с краской: белой, черной и серебряной – и принялся раскрашивать свои ракеты. Он рисовал иллюминаторы и позиционные огни и на каждой ракете писал серебром гордое название: «Санта-Нинья». Соседи глядели через забор и крутили пальцем у виска, но Колумб не обращал на них внимания.
Поздно вечером, когда в небе высветились звезды, работа была закончена. С помощью звездного атласа Колумб отыскал на небосводе чуть заметную искру Эпсилон Тукана, забрался в самую большую из своих ракет и стартовал. Вся остальная эскадра стартовала следом.
Ракеты подымались ввысь, упрямо буравя небо. Картофельные кусты на их верхушках привыкли тянуться к свету, вопреки доскам, которые надстраивались все выше и выше. Теперь им было легко лететь, словно они и не занимались ничем другим во весь период вегетации.
Доски, из которых были сколочены башни, обугливались из-за трения об атмосферу и осыпались, словно отделившиеся ступени ракеты-носителя, но с самими картофельными звездолетами ничего дурного не происходило, ведь они были сделаны из земли, а Земля – лучший из космических кораблей.
Впрочем, Колумб не потерял головы. Он ловил падающие доски, тушил их и складывал в аккуратный штабель. Доски от старых ящиков хорошо горят и дают много тепла, а в космосе, вдали от Солнца, будет холодно. К тому же в золе можно печь картошку, и это поможет скоротать время полета.
С каждой минутой Эпсилон Тукана становилась все ближе и ближе.
О Санта-Нинья, я лечу к тебе!
Звездный волк
– Значит, хочешь к звездам?
– Так точно, сэр!
– Не торопись отвечать, вопрос был риторическим. Ты хоть понимаешь, что будет, если по истечении испытательного срока тебя спишут с корабля?
– Меня не спишут, сэр! Я выдержу испытание.
– Вопрос тоже риторический, а твой ответ неверен. Спишут тебя или нет, зависит исключительно от меня. Что я доложу капитану, так он и поступит. А теперь представь, что люк нашего корыта захлопывается за тобой, и ты остаешься на какой-нибудь задрипанной планете, номер которой не в каждом каталоге можно сыскать. После записи о списании тебя не возьмет ни один приличный корабль, остаток жизни ты будешь перебиваться на каботажных рейсах и не сможешь скопить денег даже на то, чтобы вернуться домой и заняться рыбной ловлей или выращиванием арахиса. Пойми, парень: ты провинциал, с вашей планетки пути к звездам нет. Диплом электрика – максимум, что могут дать ваши училища. Ты получил этот диплом, и даже с отличием. Я верю, что ты разбираешься в проводке и конденсаторах, но этого бесконечно мало, чтобы управлять даже такой калошей, как наша.
– Я выучусь, сэр!
– А вот самоучки на судне не нужны. Где ты возьмешь диплом навигатора? Второе образование получают только за свой счет, а нужную сумму ты скопишь как раз к пенсии.
– Не обязательно быть капитаном…
– Конечно, ведь к звездам летают и помощники электрика. А думаешь, из трюма звезды видны? Отправляйся лучше ремонтировать комбайны, а ночами любуйся звездным небом хоть до посинения.
– Сэр, я все же хотел бы поступить на ваш корабль.
– Ну, как знаешь. Нам действительно нужен помощник электрика. Я скажу капитану, чтобы он взял тебя на обычных условиях с полугодовым испытательным сроком. И не жалуйся потом, что я тебя не предупреждал.
* * *
– Что за книгу ты читаешь?
– Путеводитель по мирам Вечеры. Через день у нас посадка на Малой Вечере; мне бы не хотелось быть совсем безграмотным.
– И чем же способна порадовать туриста Малая Вечера?
– Система водопадов Центрального хребта. Тут написано, что радуга не гаснет над ними с утра до самого заката. Хвалят пляжи на пресных озерах, но этого добра и дома было в избытке. Еще энтомологический музей в столице с прекрасной коллекцией бабочек-зеркалок.
– И куда ты собираешься направиться после посадки?
– Это зависит от наличия свободного времени.
– Правильно понимаешь, потому что свободного времени у тебя не будет. Нам с тобой светит плановая проверка кабельных цепей левого двигателя. Во время полета туда не полезешь, так что все должно быть сделано сейчас. Может быть, вечерочком удастся выбраться в бар торгового терминала.
– Боюсь, сэр, что все бары на всех терминалах Вселенной одинаковы.
– Чего тут бояться? Так оно и есть. Но, если хочешь, можешь оставаться на корабле. Работа для тебя найдется.
* * *
– Что на этот раз почитываем? О, серьезная книжка: «Методы расчета квантовых возмущений при форсаже внепространственных двигателей». Интересно узнать, зачем тебе это? Электрик в двигатели не суется, его работа заканчивается там, где стоят датчики напряженности гравитационных полей. К тому же форсаж – это всегда внештатная ситуация, на форсаже летают только исследователи и вояки. Торговцам вроде нас и пассажирским лайнерам лихачества ни к чему. Так что не засоряй голову зря.
– Сэр, мне кажется, специалист не должен ограничиваться своей узкой областью. Никто не знает, что может случиться в космосе, и надо быть готовым ко всему.
– Давай, готовься. Но вообще-то ближайшая стоянка у нас Бакер-торговый. Не знаю, что написано о нем в твоем путеводителе, но в шаговой доступности от терминала расположен знаменитый публичный дом. Мне уже не по возрасту, стар я для таких развлечений, а ты можешь заглянуть туда на часок. Только не очень увлекайся: опоздаешь из увольнения – никто тебя ждать не станет.
– Сэр, меня такие развлечения тоже не привлекают. С вашего позволения, я лучше дочитаю «Методы расчета».
* * *
– Что ты можешь сказать о своем помощнике? Испытательный срок заканчивается, нам надо решать, оставляем мы его или гоним прочь.
– Что сказать? Парень толковый и добросовестный, с обязанностями справляется. В этом плане никаких претензий к нему нет.
– В твоих словах слышно явное «но».
– Так точно, капитан. Дело в том, что прошло полгода, а дурь у парня из головы так и не выветрилась. Он по-прежнему мечтает о других мирах, о подвигах, о капитанском звании. Боюсь, что хворь будет только усиливаться. Но рано или поздно он поймет не на словах, а самой печенкой, что ни капитаном, ни штурманом ему не быть, что помощник электрика может стать электриком, но не выше того. Он осознает самим нутром, что никогда иные миры не откроются перед ним иначе, чем торговыми терминалами. И тогда парень сорвется. Боюсь, он устроит какую-нибудь катастрофу, чтобы в последнюю минуту вмешаться, спасти всех и стать героем. Не знаю, как он собирается всех спасать, но серьезную аварию он может устроить уже сейчас. Я же говорю, парень умный и дело знает.
– Что ты предлагаешь?
– Списать его в ближайшем порту как не выдержавшего испытательного срока и объявить открытой вакансию помощника судового электрика.
