Сэм Юнф
Купидон, который живёт на крыше
– Чудесная ночь. А куда, собственно… – метла, почувствовав ослабшую хватку удивленной хозяйки, резко рванула вниз. Кажется, её давно не выгуливали и теперь она планировала отыграться за всё время, проведённое в углу пыльной комнаты.
Кое-как справившись с ретивым транспортным средством, Рыжая всё же соизволила мне ответить:
– На Лысую Гору, разумеется. Будешь моим кавалером.
Наказание стрелами
Молодая женщина откинула прядку волос со лба и, впервые за всё время нашего разговора, подняла на меня свои глаза. Огромный дог сразу же поднялся с земли и пристально уставился на меня. В один прыжок он мог оказаться рядом со мной, а его зубы могли вонзиться в мою нежную шею.
Женщина движением руки вернула пса на место, подле своих ног. Я выдохнул. Артемида едва заметно улыбнулась: любит нагнетать бессмысленный страх на представителей мужского пола.
Мы вели беседу, уже чуть больше часа. Вернее, она вела беседу со мной, а я пытался иногда находить мимолетные паузы для оправдательных слов.
– Как ты это объяснишь? – вопрос звучал уже в пятый раз.
– Случайность, – ответ тоже не менялся.
– Перестань приплетать случайности, дорогой. Уже не одну тысячу лет, одно и то же. Заметь, я молчу, когда страдают люди, – всем своим видом Богиня показывала сердечное великодушие.
– Я это ценю…, – в такие моменты, я предпочитал с ней не спорить.
– Не перебивай! Но что тебе сделали эти ни в чем не повинные звери? – женщина не скрывала досаду.
– Это было не часто…, – чистейшая правда.
– Ты ещё смеешь судить? Не часто? Кентавры?
– Случайность…
– Или кто-то решил поиздеваться над дедушкой. Русалки?
– Был шторм, и поправка на ветер…
– Лабрадор Тимофей? – Артемида поспешила сесть в кресло: её рука коснулась загривка любимого пса, пальцы дрожали от негодования.
– Сл…
– Случайность. Угадала? – она победоносно улыбнулась, оскаливая передние зубки. – Что мне с тобой делать?
– Вызвать маму? – я разряжал обстановку. Как мог.
– Несмешная шутка. Да и мальчик ты уже, мягко говоря, взрослый.
– Я исправлю, – откровенно соврал. За сотню лет, мне не удалось исправить ни одну оплошность.
– Мне бы врать постеснялся, – Богиня нахмурилась.
– Я не вру, – честно соврал я.
– Лук тебе уже ломали, в человеческом обличье изгоняли…, – её глаза загорелись весёлыми огоньками, не предвещая ничего хорошего. – Альберт, прошу, – женщина обратилась к догу.
Собака послушно встала, подошла ко мне, громко вдыхая воздух. Затем её челюсть раскрылась, и сомкнулась. Нет, не на моей ноге, как вы могли бы подумать. Но на моем луке. Альберт издал предупреждающее рычание, а я, потянул лук к себе. И где смелость то нашёл?
– Отдай, будь хорошим мальчиком. Альберт и сломать может.
По драгоценной древесине стекала вонючая слюна, зубы царапали произведение искусства стрелкового вооружения. Дог зарычал громче, и я отпустил лук. Не то что бы я боялся какую-то собаку, но мало ли, что у этих собак на уме. Альберт отнёс добычу хозяйке.
