Т. А. Уильямс
Мечтая о Венеции
T. A. Williams
Dreaming of Venice
© 2017 by T. A. Williams
© И. Б. Иванов, перевод, 2023
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2023
Издательство Иностранка®
* * *
Марианджеле. Как всегда, с любовью
Пролог
Погода в Лондоне была серой, мокрой и холодной, но в мечтах Пенни наслаждалась венецианским теплом и солнцем. Она представляла себя на уютном мягком диванчике в сверкающей черной гондоле. Гондола, управляемая гондольером в полосатой рубашке, скользила по Гранд-каналу мимо величественных памятников, бесподобных палаццо и знаменитейших художественных галерей. Все это время гондольер приятным тенором пел ей серенады. Когда гондола подплыла к мосту Риальто, все, кто находился на мосту, улыбались и махали им. Пенни смотрела на них со своего диванчика и тоже улыбалась. Ей чертовски нравилось так мечтать.
Бубнящий станционный громкоговоритель и струйка дождя на щеке вернули Пенни к реальности. Она вздохнула, вытерла мокрую щеку и посмотрела на рельсы, увидев желтое пятно приближающегося поезда. В такое время сидячего места ей не достанется, но в вагоне хотя бы будет тепло и сухо.
Поезд катился к станции, а на спуске к платформе появилась женщина. Одной рукой она толкала детскую сидячую коляску, другой опиралась на костыль. Женщина успела сильно промокнуть, да и вид у нее был какой-то несчастный. Внутри Пенни поднялась волна сострадания к незнакомке. Пусть сама она промокла и продрогла и в жизни у нее совсем не как в мечтах, Пенни не жаловалась на здоровье и передвигалась без костыля. Жизнь словно говорила ей: «При всех твоих нынешних невзгодах есть те, кому еще хуже».
Но Пенни не пришлось долго раздумывать над превратностями собственной судьбы. Из-за дождей наклонный спуск сделался скользким, и женщина с коляской потеряла равновесие. Костыль отлетел в сторону, а сама она упала в лужу, больно ударившись боком и испуганно вскрикнув. Пенни в ужасе замерла и лишь смотрела, как коляска, вырвавшаяся из руки матери, катится на платформу прямо к рельсам. У кромки коляска замедлила ход, и пассажиры, с затаенным дыханием следившие за ней, думали, что она остановится. Но колеса продолжали крутиться. Коляска опрокинулась на рельсы. Ребенок не выпал лишь потому, что был надежно закреплен ремнями.
Пенни опомнилась первой. Бросив сумку, она помчалась к краю платформы. Шум поезда становился все громче, но это ее не остановило. Она спрыгнула на рельсы, подхватила коляску, подняла и почти швырнула на платформу – в руки сбежавшихся пассажиров. За спиной оглушающе взревел гудок поезда. Заскрипели тормоза – машинист отчаянно пытался остановить состав. Пенни лихорадочно вцепилась в мокрый бетон платформы, стараясь подтянуться и выбраться наверх. Ее схватили за руки и буквально в последнюю секунду подняли на платформу. Краешком глаза она увидела искаженное ужасом лицо машиниста. Проехав еще какое-то расстояние, поезд остановился… Пенни распласталась на мокрой платформе, глотая воздух. Ее глаза скользнули туда, где совсем недавно она стояла вместе с коляской. Но сейчас это место было скрыто под громадой вагона.
Она снова глотнула воздуха и взглянула на лица многочисленных пассажиров, окруживших ее. Кто-то помог ей встать. В ушах звучал гул восхищенных голосов.
– Фантастика! Просто дух захватывает!
– Невероятно мужественный поступок!
– Этого не выразить словами! Вы спасли малышке жизнь!
Пенни хлопали по спине. Пассажиры щелкали камерами мобильных телефонов. К ней подвели мать девочки. Ребенок сидел на руках у матери и, судя по всему, даже не успел испугаться. Мать громко плакала. Взяв ребенка одной рукой, другой она обняла Пенни за плечи и буквально рухнула на спасительницу дочери, без конца повторяя:
– Спасибо… спасибо… спасибо…
Глава 1
Следующее утро тоже выдалось дождливым. Пенни шла на работу через арки железнодорожной эстакады, тщательно огибая выбоины в асфальте. Несколько дней назад она сдуру оставила свой единственный зонтик у двери кафе, в ведерке для зонтов посетителей, и кто-то его украл. Она знала: купить новый она сможет лишь в конце недели, когда получит деньги. И теперь от воды, стекавшей по куртке, на ее джинсах образовалось темно-синее пятно. Хлипкий капюшон прилип к мокрым волосам, отчего на душе Пенни стало еще холоднее и паршивее.
После вчерашнего происшествия на станции у нее болели содранные колени и локти. Вдобавок она порвала джинсы на одном колене, и дыра имела отнюдь не дизайнерский вид. Вчерашний день Пенни пребывала в возбуждении: случившееся стало ярким эпизодом в ее рутинной жизни. Однако ночью она проснулась в поту, дрожа всем телом, вдруг осознав, насколько близка была к смерти. Она пыталась позвонить Рику в Австралию и рассказать о происшествии, но его телефон не отвечал. Три месяца назад Рик уехал на далекий континент, и Пенни очень скучала по нему. Причина длинных гудков объяснялась просто: должно быть, он сейчас чем-то занят или находится на собрании. Но ей так хотелось услышать его голос.
Пенни толкнула дверь кафе, и тут же ей в ноздри ударил запах бекона. «Апокалипсис» – так называлось это кафе, и название вполне соответствовало атмосфере заведения. Два года назад, когда Пенни только начала здесь работать, запах возбуждал аппетит. Сейчас от него у нее начинались позывы на рвоту.
– А вот и она! Наша героиня дня!
Зычный голос Спиро, стоявшего за стойкой, разнесся по залу, заставив посетителей повернуть голову в сторону Пенни. У него за спиной из раздаточного окошка высунулся повар Петр и шумно приветствовал ее. А когда официант Джимми бросился к ней и крепко обнял, Пенни густо покраснела.
– Поздравляю! Дорогая, ты стала знаменитостью. Настоящая селебрити.
– Историю с тобой постят по всем соцсетям. Люди считают, что ты достойна медали.
Сказав это, Спиро выбрался из-за стойки и, не обращая внимания на мокрую куртку, тоже заключил Пенни в свои медвежьи объятия. Могучие руки владельца кафе подняли ее в воздух и закружили. У Пенни перехватило дыхание.
– Наша Пенни – героиня! Ты и впрямь заслуживаешь медали за свой поступок.
– Я сделала то, что сделал бы любой нормальный человек.
Пенни изо всех сил старалась не покраснеть еще больше. Пройдя мимо столиков, она скрылась в служебном помещении, чтобы снять куртку и повязать фартук. Джимми пошел вместе с ней, сам снял с ее плеч мокрую куртку и повесил сушиться. Затем своими длинными тонкими пальцами пригладил Пенни волосы, что делал каждое утро. Взгромоздившись на табурет, он внимательно оглядел ее с ног до головы. То был еще один ритуал, повторявшийся по утрам.
– Дорогая, у тебя потрясающие волосы! Тебе не мешало бы заглянуть к стилисту, особенно если награду за храбрость будут вручать в Букингемском дворце. Ты же не можешь явиться туда с волосами, перетянутыми этой замызганной лентой.
Его волосы, как всегда, были безупречны.
– Джимми, мои шансы встретиться с королевой ничтожны. И потом, ты знаешь, сколько сейчас стоит поход в парикмахерскую. Откуда мне взять деньги? Если уж на то пошло, я забыла, когда в последний раз была в салоне причесок и покупала новую одежду. – Пенни улыбнулась. – Мое нижнее белье настолько износилось, что стало прозрачным.
– Дорогая, я тебе без конца твержу: отважься выйти на панель. С твоим лицом и телом, не говоря уже о прозрачном белье, ты бы заработала целое состояние. – Джимми наградил ее ответной улыбкой. – Будь я мужчиной такой ориентации, первым бы встал в очередь.
– Джимми, а я тебе в последний раз говорю: перестань склонять меня к проституции. Рано или поздно одна из крупных галерей купит мои картины, я в одночасье стану сенсационным открытием в мире искусства, и моя жизнь изменится до неузнаваемости. Мои волосы могут подождать. – Она снова улыбнулась. – К тому же если они отрастут еще длиннее, то, когда мне придется по-настоящему туго, я их обрежу и продам. Это единственно допустимая для меня торговля собственным телом.
– Какая напрасная трата времени! – заявил стоящий в дверях Петр; он оглянулся и, убедившись, что Спиро не слышит, продолжил: – Чего я никак не пойму – так это почему ты работаешь в этой дерьмовой кафешке. – Его разговорный английский стремительно улучшался, однако изящнее не становился. – Ты бы без проблем могла найти работу в какой-нибудь элитной кофейне или в винном баре Вест-Энда. Может, в одном из баров Сохо, где официантки работают топлес. Там ты бы получала кучу денег.
– Послушайте оба! Спасибо за предложения, но меня вполне устраивает моя нынешняя работа, длинные волосы и обслуживание посетителей целиком одетой. Дайте мне еще несколько месяцев, и мои картины будут украшать стены богачей и знаменитостей. Имейте терпение. Сами знаете, что мечтам свойственно сбываться.
– Ты всерьез веришь, что станешь вторым Дэмиеном Хёрстом?[1] – спросил Джимми.
– Да, черт побери!
Пенни старалась говорить как можно увереннее, однако после трехлетних попыток пробиться в лондонский художественный мир она постепенно теряла надежду.
– Раз уж мы заговорили о мечтах, как насчет мужчины твоей мечты?
Джимми всегда любил совать нос в чужие дела. Похоже, это не поддавалось лечению.
– Джимми, ты ведь знаешь: мужчина моей мечты находится в десяти тысячах миль отсюда.
Пенни уловила грусть в собственном голосе. Разлука с Риком давалась ей тяжелее, чем она думала.
– Значит, Пенни, Рик остается мужчиной твоей мечты? И ты по-прежнему считаешь, что отношения на расстоянии жизнеспособны?
Она перехватила взгляд Джимми. Этот человек сумел хорошо изучить ее.
– Конечно жизнеспособны. Мы оба этому способствуем.
Пенни старалась говорить уверенно, хотя знала, как нелегко ей даются отношения с Риком. С каждой неделей им становилось все труднее находить темы для телефонных разговоров.
Джимми угадал ее мысли:
– Говорят, расстояние сближает, но мой опыт свидетельствует об обратном. Когда не видишься с человеком постоянно, начинаешь его забывать. Попомни мои слова.
– Джимми, у нас с Риком все будет хорошо. Вот увидишь.
Говоря это, она сунула руку в карман и скрестила пальцы.
– Как скажешь, дорогая. Но ты женщина чувственная, и у тебя есть потребности.
– Потребности? Уж кто бы говорил, что я чувственная и у меня есть потребности. По-моему, ты читаешь слишком много женских журналов.
– Естественно, ты чувственна. Красивая девушка вроде тебя должна быть чувственной. К тому же теперь ты героиня, известная личность. Вдруг какой-нибудь неотразимый мужчина увидит твое фото в соцсетях и начнет тебя разыскивать? Готова ли ты ответить на его ухаживания? Не забывай: твой парень находится в десяти тысячах миль от тебя.
– Мое фото в соцсетях?..
Пенни это очень не понравилось. Джимми увидел выражение ее лица и пояснил:
– Спиро все утро активничал в Twitter, рассказывая миру, что в его кафе работают настоящие герои, и зазывая публику в «Апокалипсис» познакомиться с тобой.
– Боже мой…
В четвертом часу в кафе действительно зашли и спросили Пенни, но это был не мужчина, а женщина. Пенни заметила ее сразу же, как та появилась в зале. Женщина была в модном пальто и в великолепных коричневых сапогах из мягкой кожи и на каблуке. Чувствовалось, что, в отличие от Пенни, женщина недавно побывала у высококлассного парикмахера. По сравнению с обычными посетителями кафе она вполне могла явиться с другой планеты. Обычные посетители беззастенчиво пялились на нее, разинув рот, когда женщина подошла к стойке и заговорила со Спиро. Тот заулыбался и повел ее туда, где стояла Пенни.
– Вот она, наша знаменитая Пенни. Эта леди хочет с тобой поговорить.
Пенни снова покраснела. Женщина протянула ей руку с безупречным маникюром и представилась:
– Здравствуйте, Пенни. Меня зовут Кэролайн Мур. Я увидела ваше фото в Twitter. Вы очень храбрая девушка.
В ее речи ощущалась некоторая манерность, но улыбка женщины была вполне дружеской.
Пенни покачала головой и произнесла слова, успевшие превратиться в клише:
– Я сделала то, что сделал бы любой нормальный человек.
Пользуясь случаем, она повнимательнее рассмотрела неожиданную гостью. Чувствовалось, что та старше ее года на четыре или пять. Наверное, женщине было лет тридцать или чуть больше. Холеная. Таким не приходится ждать очередной зарплаты, чтобы купить новый зонтик. Пенни подавила завистливый вздох.
– Здесь есть место, где мы могли бы поговорить? – спросила женщина, настороженно оглядываясь по сторонам.
– Конечно. Вы журналистка или что-то в этом роде?
Пенни повела ее к столику в дальнем углу и, прежде чем предложить сесть, протерла сиденье тряпкой.
– Нет, Пенни, я совсем не из того мира.
Кэролайн с осторожностью села, однако руки предпочла положить не на стол, а на колени. Пенни это не удивило. Хотя Спиро и поддерживал в «Апокалипсисе» безупречную чистоту, обшарпанность мебели могла отпугнуть таких, как обладательница дорогого светлого пальто. Кэролайн дождалась, когда Пенни сядет напротив, и продолжила:
– Нет, я хотела спросить, не заинтересует ли вас работа. – (Пенни удивленно посмотрела на нее.) – Я не имею в виду полную занятость, – пояснила Кэролайн. – Если хотите, основную часть времени вы по-прежнему можете работать здесь.
«Апокалипсис» был совсем не тем местом, где Пенни хотелось бы работать, но другой работы ей не подворачивалось. За эти два года она сдружилась с персоналом кафе, особенно с Джимми.
– Работа какого характера? – спросила она у Кэролайн.
Та медлила с ответом, все с той же настороженностью оглядываясь по сторонам.
– Вы согласны встретиться со мной в другом месте, где мы смогли бы поговорить в более свободной обстановке? – почти шепотом спросила Кэролайн.
Услышав вопрос, теперь уже Пенни ощутила настороженность. Не было ли это попыткой завербовать ее на работу в спецслужбы? А может, Кэролайн – сводница и хочет склонить Пенни к пополнению рядов дорогих проституток, что ей не раз предлагали Джимми и Петр? Чувствуя, что вопрос насторожил девушку, Кэролайн поспешила ее успокоить:
– Я не предлагаю вам ничего противозаконного. На этот счет можете не беспокоиться. Просто моя работодательница – человек в высшей степени непубличный. Мне даны строгие инструкции насчет нашего разговора. Все, что я скажу, должно остаться между нами.
Пенни кивнула. Место, где они сидели, находилось на достаточном удалении от стойки. Спиро делал вид, что просто облокотился о стойку, хотя его здоровое ухо явно пыталось услышать, о чем они говорят. Конфиденциального разговора здесь никак не получится. Пенни еще раз оглядела Кэролайн. Ее внешность располагала к доверию; к тому же женщина отличалась красноречием. Если они встретятся в людном месте, Пенни это ничем не грозит.
– Я согласна.
– Вам знакома кофейня «Джей-си» на Пикадилли, сразу за отелем «Метрополь»? – спросила Кэролайн.
Пенни знала эту кофейню, поскольку часто проходила мимо, однако ни разу не отважилась зайти внутрь. Казалось, там к каждой детали интерьера был прикреплен ярлык с надписью «дорого»: от массивного аквариума с тропическими рыбками возле окна до швейцара в ливрее, чья работа состояла в том, чтобы допускать внутрь состоятельную публику и отгонять всякий сброд. Судя по реалиям, в которых сейчас приходилось жить Пенни, она тоже относилась к сброду. Она отбросила депрессивную мысль и улыбнулась. Оставалось надеяться, что надменный швейцар пропустит ее внутрь и в столь респектабельном заведении можно не опасаться ограбления, изнасилования или похищения.
– Да, эта кофейня мне знакома. Завтра я работаю в утреннюю смену и к четырем буду свободна. Вам удобно встретиться в половине шестого? К тому времени я туда подъеду.
Кэролайн с заметным облегчением кивнула. Пенни вспомнила о хороших манерах:
– Прекрасно, значит, завтра мы снова увидимся. А сейчас угостить вас кофе, чаем или еще чем-нибудь?
Кэролайн поспешно встала и покачала головой. Пенни вполне ее понимала. За время работы в кафе собственный иммунитет Пенни безмерно вырос, но она помнила свою раннюю реакцию и потому не удивилась нежеланию Кэролайн задерживаться в «Апокалипсисе».
– Благодарю вас, Пенни, но мне надо спешить. Вот моя визитка. Если у вас что-то поменяется, позвоните мне. А так до встречи в «Джей-си».
Она протянула Пенни новенькую, хрустящую визитку и направилась к двери. Выйдя из кафе, Кэролайн села в дожидавшийся ее черный кеб. Такси уехало, а Пенни стояла, раздумывая о загадочной работе. Что ей предложат? Она не пыталась себя уверять, что предложение ее не заинтересовало. Если не считать недавнего происшествия со спасением ребенка на рельсах, в ее жизни давно не было никаких ярких событий.
Ночью Пенни вновь снилась Венеция. Как часто бывало в снах, она медленно плыла по Гранд-каналу в гондоле, управляемой высоким мужчиной в полосатом джемпере. Гондола проплывала мимо величественных исторических зданий, во многих из которых находились бесценные произведения искусства. Но сегодня Пенни смотрела не на венецианские дворцы. Ее внимание было приковано к гондольеру. Печально, что всякий раз, когда она хотела увидеть его лицо, гондольер отворачивался и Пенни видела лишь его широкие плечи и гриву черных волос.
Глава 2
На следующий день, закончив работу, Пенни едва успела заскочить домой. Дождь, не прекращавшийся почти три недели, наконец-то уступил место сухой погоде. К счастью, ее комната находилась на среднем этаже, а не на последнем, где постоянные протечки изводили жильцов. И тем не менее во всем доме пахло сыростью. Пенни встала под чуть теплый душ и постаралась смыть с себя запахи кафе. Затем она надела самую приличную из имеющейся у нее одежды. Ей повезло с поездами, и уже в двадцать пять минут шестого она вышла со станции метро «Грин-Парк» и быстрым шагом направилась к кофейне «Джей-си». Дверь открыл грузный швейцар, придирчиво осмотревший ее с ног до головы. Он был хорошо вышколен и не пялился на нее, что не помешало ему с предельной точностью оценить происхождение и стоимость ее одежды, хотя на лице швейцара ничего не отразилось. Главное, он впустил ее внутрь. Войдя, Пенни остановилась на коврике, ища глазами Кэролайн.
– Пенни, поднимайтесь сюда!
Кэролайн махала ей с антресольного этажа, куда Пенни поднялась по лестнице из стекла и металла. Кэролайн сидела за столиком с табличкой «Зарезервировано». Значит, эта женщина тщательно подготовилась к встрече. Пенни думала, что Кэролайн явится сюда вместе со своей таинственной работодательницей, и с некоторым разочарованием убедилась: разговаривать им придется вдвоем. Сегодня Кэролайн была в элегантном сером платье. Шею украшало антикварное коралловое ожерелье.
– Привет, Пенни! Проходите, располагайтесь. Что вам заказать?
Пенни взглянула на бокал Кэролайн. Похоже, женщина пила просекко.
– Благодарю. Если не возражаете, мне то же, что и вам.
Откуда-то появилась безупречно одетая официантка.
– Будьте любезны, еще бокал шампанского.
Пенни села. Наверное, люди, одевавшиеся, как Кэролайн, и назначавшие встречи в подобных местах, воротили нос от вин других сортов. Только шампанское. Пенни сняла куртку и поймала на себе пристальный взгляд Кэролайн. Та внимательно рассматривала ее фигуру. Может, Кэролайн – лесбиянка и их встреча и разговор о работе не что иное, как заигрывание? Она не имела ничего против лесбиянок, но их пристрастия ее не интересовали. Пенни начала мысленно составлять вежливый отказ, когда услышала от Кэролайн:
– Уму непостижимо! – Кэролайн говорила не столько с Пенни, сколько с собой. – Просто поразительно!
Ее глаза по-прежнему скользили по телу Пенни.
Подозрения Пенни только усилились. Она кашлянула и уже собралась заговорить, но тут вернулась официантка, принеся шампанское. Кэролайн дождалась, когда девушка уйдет, и, не дав Пенни высказать свои опасения, стала объяснять суть их встречи:
– Я работаю в очень высокопоставленной семье, которая всеми силами старается избегать публичности. Вы почти наверняка не слышали о них, хотя они из числа богатейших людей страны. Мою работодательницу зовут Оливия, и сейчас мы подыскиваем девушку, которая в течение ближайших месяцев смогла бы заменять ее на конференциях и встречах.
– Серьезно? А на каких конференциях?
Может, это имело хотя бы частичное отношение к ее степени магистра в области истории искусств?
– Эти конференции связаны с охраной окружающей среды. Мои работодатели вкладывают деньги в ряд добрых начинаний. В основном это исследования, касающиеся изменения климата.
Ошеломленная Пенни покачала головой:
– Но это совсем не моя сфера.
– Тогда почему бы вам не рассказать о своей сфере? – предложила Кэролайн, глядя ей в глаза. – Чем вы занимались после школы? Неужели вы всегда работали официанткой в этом… месте? На вид я бы дала вам лет двадцать пять. Я угадала?
– Месяц назад мне исполнилось двадцать шесть. Я художница. Училась в Школе Слейда, где получила степень магистра по изящным искусствам, затем – степень магистра в области истории искусств. С тех пор пишу картины и пытаюсь их продавать. – Она взглянула на Кэролайн и улыбнулась. – До сих пор с переменным успехом, но я не теряю надежды. Официанткой я работаю только последние два года, чтобы сводить концы с концами.
В глазах Кэролайн Пенни прочла интерес и что-то еще, похожее на одобрение.
– Пенни, так это же чудесно! Вы получили образование, прошли аспирантуру. Нас как раз волновало, обладаете ли вы достаточными знаниями и интеллектом для предлагаемой работы. Теперь я вижу, что обладаете. – Кэролайн подняла бокал. – Ваше здоровье!
Пенни послушно чокнулась и сделала большой глоток. Последний раз она пила шампанское на свадьбе сестры. Здешнее было невероятно вкусным. Она сделала еще глоток, наслаждаясь тем, как вино медленно вливается в горло, после чего спросила:
– Кэролайн, но почему вы выбрали меня? Вам бы куда лучше подошла женщина из мира науки, специалист по окружающей среде. Я достаточно много знаю о творчестве Микеланджело и Тициана, но полный профан в проблемах глобального потепления.
Кэролайн улыбнулась, и Пенни вдруг поймала себя на том, что ей нравится эта женщина.
– Не волнуйтесь, Пенни. Уверена, вы прекрасно справитесь. – Кэролайн взглянула на часы. – У вас есть какие-то планы на вечер? – (Пенни покачала головой.) – В таком случае предлагаю поехать со мной и познакомиться с моей работодательницей, а затем мы отправимся на обед. Любое место по вашему выбору. Как вам такое предложение?
– Мне оно очень нравится, но вначале расскажите о работе.
Пенни до сих пор недоумевала, почему выбор пал именно на нее.
– Если не возражаете, рассказ я отложу на потом. После вашей встречи с Оливией мне будет легче говорить с вами о подробностях. Сейчас я могу рассказать о том, что мы предлагаем. Мы рассчитываем целиком занимать ваше время один-два дня в месяц, в основном по выходным, плюс встречи в будние дни. Всего на несколько часов и в разных местах. Вы смогли бы уделить нам столько времени?
– Да, но я не понимаю…
– Сегодня вечером вы все поймете. Добавлю, что мы предлагаем вам пятьсот фунтов за полный день и несколько меньше за почасовое участие.
– А-а-а… – протянула Пенни, не зная, как ответить.
Кэролайн и загадочная работодательница предлагали ей по пятьсот фунтов за два дня работы в месяц. Тысяча фунтов! Возможно, даже больше за минимум потраченного времени. Тысяча фунтов в месяц! Поход в парикмахерскую, визит к стоматологу, у которого она не была несколько лет, и даже полет к Рику в Австралию становились реальностью. Пенни залпом осушила бокал.
– Хотите еще шампанского? Я, пожалуй, закажу себе. – Кэролайн щелкнула пальцами, привлекая внимание официантки, и помахала пустым бокалом. – Значит, вы считаете эти условия приемлемыми?
Пенни едва противилась искушению обнять и расцеловать Кэролайн. Дополнительная тысяча фунтов в месяц существенно изменит ее жизнь.
– Более чем приемлемыми. Это очень щедрое предложение.
– Прекрасно. А теперь, пожалуйста, расскажите о себе. Перед встречей с Оливией мне хотелось бы как можно больше узнать о вас.
Из кофейни они вышли в половине седьмого. Кэролайн взяла такси и повезла Пенни в Ноттинг-Хилл. Машина остановилась перед большим белым особняком в георгианском стиле. Пенни не представляла, сколько может стоит подобный особняк. Наверное, стоимость исчислялась восьмизначной цифрой. Они поднялись на крыльцо. Кэролайн позвонила. Дверь почти сразу открылась. На пороге стояла женщина средних лет, которую Кэролайн представила как Джанис, экономку дома. За спиной женщины мелькнула темная тень. Пенни опасливо попятилась, увидев большую черную собаку, бегущую прямо к ним. Страх был недолгим. Собака оказалась симпатичным черным лабрадором и не проявляла ни малейшей агрессии. Наоборот, пес отчаянно вилял хвостом, выказывая свои дружественные намерения. И вдруг замер в нескольких футах от Пенни, склонил голову набок и пристально уставился на пришедшую. Казалось, он не мог понять, кто пожаловал в гости.
– Это Гилберт. Не бойтесь, он очень дружелюбный пес. – Кэролайн цокнула языком. Гилберт подошел к ней. Кэролайн почесала ему за ушами и с улыбкой сказала: – Наверное, он слегка ошеломлен.
– Ошеломлен? – переспросила Пенни, не понимая, чем могла ошеломить лабрадора, который видел ее в первый раз.
Но поразмышлять о собачьих странностях ей не удалось. Экономка предложила им пройти в гостиную. Пенни поразили размеры этого великолепного помещения. Здесь легко уместился бы зал кафе «Апокалипсис» и ее комната. Середину одной стены занимал камин, отделанный белым мрамором. На каминной полке стояли восточные фигурки из яшмы. Дубовый паркет был начищен до блеска, а мебель, хотя и современная, отличалась изысканностью.
Однако, с точки зрения Пенни, самым интересным предметом в гостиной был триптих, написанный на дереве. Он висел на дальней стене. Едва увидев его, она поняла: это шедевр позднего Средневековья. В аспирантуре Пенни специализировалась по средневековому искусству. Ей сразу захотелось подойти к триптиху, поскольку тот имел сверхъестественное сходство с «Садом земных наслаждений», который она видела в мадридском музее Прадо. Мелькнула мысль: это никак не может быть оригиналом, созданным Иеронимом Босхом. Но если это все-таки оригинал, шедевр стоил гораздо больше дома, в котором находился, а может, больше всех домов на обеих сторонах улицы. Пенни умирала от желания подойти к триптиху, но в боковой стене открылась дверь, и в гостиную вошли двое. Пенни мигом позабыла про триптих. Она едва верила своим глазам.
– Пенни, познакомьтесь с миссис Брукс-Уэбстер и Оливией.
Хотя Пенни пыталась осмыслить увиденное, от нее не скрылась напряженность на лице Кэролайн, когда та представляла хозяек особняка. Она присмотрелась к матери, весьма привлекательной женщине лет пятидесяти. Миссис Брукс-Уэбстер была в очень модном шелковом платье с глубоким вырезом. Уши, пальцы и шею обильно украшали золото и бриллианты. Хозяйка принесла в гостиную невидимую волну очень дорогих духов. Густые черные волосы были уложены в затейливую прическу, сделанную высокопрофессиональным и явно недешевым стилистом. Вот только лицо… ни тени приветливости. Пенни подверглась тщательному сканированию, в сравнении с которым придирчивый осмотр, устроенный ей Кэролайн, казался мимолетным взглядом. Но внимание Пенни почти мгновенно переместилось на хозяйскую дочь. Кэролайн была абсолютно права. Действительно, уму непостижимо. Пенни словно бы смотрелась в зеркало. Они с Оливией вполне сошли бы за сестер-близнецов.
Пес на этот раз понял, кто его хозяйка, подбежал к Оливии и улегся рядом. Девушка наклонилась и погладила его.
– Добрый вечер, – произнесла Пенни, протянув Оливии руку, которую та вяло пожала.
Оливия едва подняла глаза от дорогого ковра под ногами и тихо пробормотала ответное приветствие. Голос был таким же вялым, как и рука, и все равно ее реакция на Пенни оказалась гораздо теплее, чем у матери.
– Боже милостивый, Кэролайн, и что из этого получится?! Новая версия «Пигмалиона»? Я знаю, вас время от времени посещают странные идеи, но такое! Как, черт побери, вы намерены превратить это пустое место в Оливию?!
Голос хозяйки буквально сочился презрением. Пенни с трудом удержалась от желания ответить соответствующим образом. Ощутив враждебную обстановку, Кэролайн поспешила ответить:
– Но, миссис Брукс-Уэбстер, вы видите, насколько девушки похожи.
Пенни, изо всех сил старавшаяся проглотить эпитет «пустое место», которым ее наградила мать Оливии, еще раз оглядела дочь. У Оливии были каштановые волосы почти того же оттенка, что у Пенни, хотя заметно короче и, конечно, умело и со вкусом подстриженные. В отличие от матери, девушка не надела вечернее платье, однако ее темно-красный шелковый топ был явно сшит в том же дизайнерском ателье, что и наряд миссис Брукс-Уэбстер. Кэролайн сказала правду. У Пенни и Оливии были похожи не только лица. Обе имели почти идентичные фигуры и ноги одинаковой длины, отчего выглядели практически одного роста. Точный цвет глаз Оливии Пенни не рассмотрела, но заметила, что они светлые, как и у нее. Правда, в ушах хозяйской дочери блестели золотые серьги, а высота каблуков почти совпадала с высотой каблуков туфлей матери.
– И как же вас зовут? – холодно, без малейшей тени сердечности спросила хозяйка.
Пенни повернулась к ней и постаралась ответить спокойно и уважительно. Как-никак речь шла о тысяче фунтов в месяц и возможной поездке в страну Оз.
– Пенни Лейн… как название песни «Битлз».
Хозяйка особняка никак на это не отреагировала. Она медленно обошла вокруг Пенни, осматривая ее все тем же сканирующим взглядом. Наконец, повернувшись к Кэролайн, она презрительно фыркнула и изрекла:
– До сих пор не понимаю, зачем нам надо ввязываться в эту мороку. Но если ничего лучшего нет, придется попробовать. Но честное слово, Кэролайн, я не верю, что ваша затея удастся. А ты как думаешь, Оливия? – спросила она, взглянув на дочь.
– Не знаю, но считаю, что попробовать стоит.
Девушка даже не сочла нужным посмотреть Пенни в глаза. Говорила она с полным отсутствием интереса, целиком сосредоточив внимание на собаке. Пенни с удовольствием влепила бы по пощечине ей и ее надменной мамаше. Обе обсуждали Пенни, словно речь шла о куске мяса. Она припомнила слова Джимми о проституции. Ее подмывало сказать, куда они могут засунуть свою работу, и уйти, однако в этот момент мать повернулась и направилась к двери.
– Оливия, мне пора, иначе опоздаю на премьеру. Ты уверена, что не хочешь поехать вместе со мной?
Оливия покачала головой. У двери миссис Брукс-Уэбстер остановилась и сердито оглянулась на Кэролайн:
– Кэролайн, я по-прежнему считаю вашу затею ошибкой. Дорогостоящей и никому не нужной ошибкой.
