Таня Кель
Гори, гори, моя любовь
Глава 5
Кристофер
Весь день провозился с донесениями, а потом поехал в лечебницу.
Там уже почти не было мест. Между рядами больных сновали туда-сюда лекари. Родственников не пускали, а на меня и Рафаэля надели маску с длинным клювом, внутри пахло травками.
– Вот… посмотрите, – вёл нас главный лекарь между заразившихся. – Эти волдыри и жар. Всё протекает быстро. Состояние ухудшается за каких-то несколько часов. Мы не знаем, что это такое.
– Может ли это быть ведьминское проклятье?
Лекарь обернулся, но его выражения я не видел, потому что лицо скрывала маска.
– Я допускаю это, но не могу быть уверен полностью. К тому же мы сталкивались с их проклятиями и раньше, но они никогда не могли охватить столько людей.
Я достал из плаща аметист на цепочке и прошёлся рядом с больными. Камень не засветился, а он обычно хорошо ловил магию ведьм.
– Здесь мы закончили, – сказал я и спешно покинул лечебницу.
После затхлости, смрада и запаха больничных трав – мои ноздри с удовольствием втянули свежий воздух. На небе собирались тучи. Ночью будет гроза. Это хорошо. Никто не потревожит в дождь.
Но мечты о спокойном вечере разбились.
К нам подъехал один из ксенолитов и доложил, что меня ждёт магистр.
Проклятье! Что ему снова надо?
Неужели прознал про болезнь. Хотя вряд ли бы ему не доложили. Она разрасталась, и скрывать такое уже сложно.
Я вскочил на Гектора, и мы сразу же поехали к нему.
– И почему я обо всём узнаю последним? – прорычал он, когда мы вошли в гостиную.
– Думал, разберусь с этим сам, – отчеканил я.
– И что… разобрался?
– Пока нет, но…
– Народ недоволен! – перебил Теодор. – Ведьм сжигать нельзя. Они дают нам силу. Что будешь с этим делать?
– Ещё пока не решил.
Магистр подошёл ко мне. На его лице заходили желваки.
– Вот поэтому надо обо всём мне докладывать. Ведьм на время увези в мою летнюю резиденцию. И срочно! Никто не должен до них добраться. Можешь оставить только пустышек. Пусть их сжигают, не жалко. Всё понял?
Я кивнул.
– Слышал, ты всё-таки нашёл себе источник, – смягчился Теодор. – Поздравляю.
– Спасибо, магистр.
– Но Кристофер… Ты ведь знаешь, что это необходимо делать всё время? Не буду тебя учить, но ты должен иссушить эту ведьму. Нам нужны твои силы. Вдруг бунт. Или враг на границе нападёт. А у нас их много. Королевство процветает только потому, что к нам боятся сунуться.
– Понял.
– Хороший ты, синарх! Я в тебе не ошибся, – похлопал он меня по плечу, перевёл взгляд на Рафаэля: – Что стоишь? Бегом уводить ведьм из казарм!
Теургат откланялся и исчез, а Теодор развалился на диване.
– Что с этой болезнью? Откуда она?
– Выясняем.
– Быстро. Надо это делать быстро, ты понял? Тому, кто найдёт способ лечения – дарую сто золотых. Ясно? – Он несколько секунд меня пристально рассматривал, а потом бросил: – Свободен!
Я кивнул и спешно вышел. Надо многое успеть. Проследить, чтобы все поручения выполнили добросовестно, а не как всегда, и ещё поговорить с лекарями, рассказать о награде, между прочим, достаточно большой. За сотню золотых можно купить дом. Вероятно, это подстегнёт их быстрее найти снадобье.
Провозившись почти до утра с делами, я уже изрядно вымотанный вернулся домой. Как и думал, ночью началась гроза и на мне не было сухого места.
В гостиной ожидал интересный сюрприз.
Я стоял над больным парнем и видел, как все волдыри сдулись, а жара у него уже не было, хотя он всё ещё находился в беспамятстве.
– Это всё ведьма, – буркнула сонно служанка. – Сама наслала порчу, сама ж её и сняла. Где ж это видано, чтоб такую хворь можно было легко излечить?
– Иди погрей мне воды! – приказал я. – И не болтай попусту.
– Ла-а-адно.
Она нехотя скрылась за дверью, а я всё ещё стоял и смотрел на Мала. Размышлял.
То, как она не подчинилась клейму, потом вылечила больного – не слишком ли много совпадений? Хотя не вязалось то, что болезнь начала распространяться раньше их поимки. Так бы я точно подумал, что это ведьминских рук дело.
Наверное, уже бы светало, но грозовые облака не давали солнцу взойти, поэтому в доме был полумрак.
Я зашёл в спальню к ведьме. Она сладко спала. Но мне было плевать.
– Вставай! – приказал я, и девушка тут же открыла глаза, испуганно натянула одеяло до подбородка.
Я одним рывком сдёрнул его и схватил её за руку.
– Пойдёшь со мной!
– Куда? – ещё хриплым от сна голосом промямлила она, но сопротивляться не решалась и покорно плелась за мной.
– Помоешь меня!
– Что?
– Заодно расскажешь о том, как вылечила парня.
Она резко остановилась, но я нет. Поэтому тащил её за собой по паркету.
– Я… нет… я не готова. Отпусти!
Мы уже дошли до ванной на первом этаже. Я пропустил служанку, которая вышла с пустым дымящимся ведром и затолкал ведьму внутрь. Закрыл замок.
В ванной дымилась вода. Я открыл кран, чтобы добавить туда холодной.
Изабелла долго смотрела на струящийся поток, раскрыв рот.
– Впервые видишь, дикарка? – усмехнулся я и тут же получил злой взгляд. – Это новые технологии, скоро в каждом доме такое будет.
Сам стал раздеваться. Нисколько не смущаясь, скинул всё, оставшись нагим. Медленно залез.
Вода сразу же окутала теплом, горячие потоки сомкнулись, заставляя расслабиться.
– Изабелла! Ты тут ещё?! – рявкнул я, поскольку девушка не произносила ни звука и, кажется, даже не дышала. – Вымой мои волосы и побрей меня.
Я закрыл глаза, услышал вздох облегчения. В её маленькой головке явно роились развратные мыслишки.
– И рассказывай, не молчи! У меня мало времени на всё! Приходится совмещать. Так бы ты и близко ко мне не подошла.
– Что рассказывать?
Я наморщил лоб. Раздражение нарастало. Да ещё и бессонная ночь прибавляла нетерпения.
– Да нечего рассказывать. – Она явно перебирала бутылочки на столике, видимо, что-то нашла, потому что её голос приблизился. – Это знает каждая ведьма. Все у нас занимаются травничеством и зелья хорошие варят. Поэтому и живём долго, выглядим молодо.
Руки коснулись головы, и по коже пробежали мурашки. Она осторожно убирала пряди с моего лба, а я… наслаждался от этих прикосновений.
– Рецепты передаются нам от прабабок. Ведь под волдырями гной и рана. А её надо обработать, да что-то заживляющее положить. Но не только снаружи, нужно и изнутри вылечить.
Девушка поливала мои волосы водой, а я утопал в ощущениях. Усталость волнами накатывала, и уже не было сил ненавидеть. Я позволил себе просто чувствовать и растворяться в этом. Только сегодня. Всего один день.
– Они пришли, мать так рыдала. А я… не могла же я ничего не сделать. Это вы нас за людей не считаете, а у нас чувства есть.
– Правда? – тихо спросил я, а сам проваливался в негу.
Её пальцы втирали мыло в мою голову, размазывая его по длинным прядям.
– Правда, – так же тихо ответила Изабелла. – Вы – варвары. Для вас мы просто сосуды с силой. Но мы тоже люди.
– Это мы-то варвары? Напомню, что ты сегодня впервые увидела кран.
– Уж лучше без крана, но с чистой душой, а у вас грязная. То что вы делаете с ведьмами…
– Вы не лучше, – оборвал я, спорить совсем не хотелось.
Ещё несколько минут девушка перебирала пряди, что-то бормоча, и я позволил себе полностью расслабиться.
Но сожалению она закончила с волосами и теперь смывала остатки мыла. Потом её голос переместился куда-то вбок, и я почувствовал лёгкий холод на щеках. Приоткрыл глаза.
Девушка наносила пальцами пену. Ну хорошо, если хотела пальцами, пусть будет так.
Её прикосновения обжигали. Внутри всё начало стягиваться. Она осторожно прошлась по подбородку, вдоль носа. Коснулась губ и замерла.
Секунду мы смотрели друг на друга. Слышно было наше неровное дыхание.
Но она, мотнув головой, продолжила.
– Я никогда этого не делала… И мне страшно.
– Что не делала?
Снова взгляд. Будто мы говорили о чём-то другом. Тишина, нарушаемая только звуком капель. Невесомый пар между нами. Приятные запахи. И она… Красивая, гордая, непокорная. Напуганная.
– Не брила никого.
Она взяла наваху и поднесла к шее. Я моментально перехватил её руку и дёрнул к себе. От этого она испуганно вдохнула.
Изабелла упала почти на меня. Наши лица находились совсем близко. Так, что я чувствовал жар её дыхания на своих губах.
– Только попробуй сделать что-то не то. Я знаю вас, ведьм. Хотите усыпить бдительность красивыми речами. В этом вы мастерицы. Едва я почувствую, как твоя рука повернулась не в ту сторону…
Я молниеносно перехватил нож, и теперь уже он был у её шеи.
– Ты поняла?
Изабелла сглотнула, в красивых аметистовых глазах появился злой огонёк.
– Если я когда-то подумаю, что ты человек, убей меня этим ножом, – прошипела она.
Я ещё секунду помедлил и отпустил её. Снова развалился, откинув голову.
Действительно не следовало расслабляться. И не хотелось давать повода думать, что я наслаждаюсь прикосновениями. Хотя я врал даже себе.
Мне это, чёрт подери, нравилось.
Буду ненавидеть её завтра.
А моя пытка удовольствием продолжилась. Только теперь в молчании.
Лёгкие касания острой бритвой.
Я слышал шуршание волосков.
Движения Изабеллы были почти нежными, очень осторожными. И меня это… заводило?
Я поймал себя на мысли, что уже не лежу расслабленно. Каждая клеточка напряглась. Но, возможно, всё дело в остром предмете, что сейчас находился в её руках.
Она проводила дорожку за дорожкой. По шее, щекам, подбородку.
А моё сердце стучало всё яростней.
– Ты должна будешь сегодня написать список трав, которые использовала, – решил на что-то переключиться я. – Обучена писать?
– Обучена, – буркнула она.
– И к вечеру тебя отвезут к твоим подруженькам. Они сейчас в резиденции магистра. А то сжарит вас народ, не разобравшись.
– А ты-то по мне слёзы, что ли, лишь будешь, – съехидничала ведьма.
Я открыл глаза и посмотрел на неё:
– Не буду доставать тебя из беды, если попадёшь в неё. Мне на тебя наплевать. Ты правильно сказала – от вас нам нужны только силы. Ты лишь моя вещь. Не дороже щётки, которой я чищу обувь.
Девушка замерла, наши взгляды встретились.
Снова капли разрушали тишину.
Её глаза заблестели, а острый носик покраснел. Но ни слезинки она не проронила. Лишь злобно прожигала взглядом.
Кажется, я перегнул палку. Но она должна была знать своё место. А то будто бы забылась.
– Иди к себе и не высовывайся! – Я отобрал у неё наваху. – Дальше я сам.
Два раза повторять не пришлось.
Всхлипнув, Изабелла убежала из ванной, оставив меня в гнетущей тишине.
Я снова был раздавлен собственными чувствами, за одно мгновение испытав наслаждение, ненависть, разочарование, сожаление… злость. Вот последнее привычно. Кажется, я снова становился собой.
Ведьма что-то успела сделать со мной. Сначала в комнате, теперь здесь.
Я позволял, будто играл с огнём. Мне это нравилось. И одновременно приходил в ужас. Я должен их ненавидеть. Это горело во мне много лет. Отвращение к ведьмам настолько вросло внутрь, стало привычными. Но теперь всё рушилось. Из-за неё.
Я обязательно выясню, что она сделала со мной и тогда не будет ей пощады.
Глава 6
Белла
– Да катись он ко всем демонам!
Негодуя, я кинула подушку в стену. Вытащил из постели, обозвал, с грязью смешал, ненормальный инквизитор!
Меня аж трясло после его слов.
Ещё и заставил за ним ухаживать!
Вот надо было чиркнуть ножом по горлу!
Я представила, как мужчина осел бы в ванной и вода стала красной от крови. Только вряд ли бы у меня получилось, скорее наоборот. Вон, как он быстро схватил. Рядом с мужчиной я терялась. Сердце начинало гулко биться. Задерживала дыхание, чтобы не выдать своего смятения. Наверное, это из-за того первого вечера. Масла сработали, и он был нежен. Наше общее возбуждение сыграло с нами злую шутку, но зато я столько сил получила! И видимо, теперь буду это помнить. Но без масел… он полнейший мерзавец. Хоть и симпатичный.
Утро уже вступило в свои права, я переоделась и села составить список трав.
Люди не должны умирать просто так.
Мысли сделали виток и опять вернулись к инквизитору. Он отправляет меня в резиденцию, там я встречусь с Вивиан, а ещё это ближе к магистру, а значит, даже лучше для нашего плана. Но предчувствие неприятно щекотало.
Я быстро начертила руну на зеркале, желая узнать будущее.
Огонь. Страсть. Кровь.
М-да. Символы так себе.
Перед отъездом проверила паренька, он шёл на поправку, а через неделю будет совершенно здоров.
Вещей у меня почти не было, только та одежда, которую выдали по приказу Кристофера, поэтому с небольшой сумкой села в карету и в сопровождении подчинённого синарха, отправилась в дорогу.
Интересно, пересекутся ли наши с Даркмуром жизни? Надеюсь, что нет.
До полудня мы успели проделать часть пути, но ехали, не торопясь, и недавно видели город. Я тихо дремала на скамье, наплевав на фыркающего молодого инквизитора. Тот не сводил с меня сурового взгляда, словно опасался, что я сейчас его проклинать начну.
Вдруг карета остановилась.
Парень недовольно отодвинул шторку и выглянул в окошко.
Ругнулся под нос и спешно покинул карету, бросил мне:
– Сиди тихо, ведьма.
Я тут же прилипла к окну, страсть как было любопытно.
Нас остановила толпа крестьян, они обступили экипаж и не давали вознице проехать.
Увидев инквизитора, стали ему что-то орать, но из-за общего шума, я плохо могла разобрать: жаловались ли они или ругались.
Ксенолит начал выходить из себя, я видела, что он побледнел. Приоткрыла дверь, желая услышать разговор.
– Это приказ самого синарха! – парень отбивался от людей.
– Он обещал разобраться!
– Так и разберётся! Что вы от меня хотите!
– Ведьму надо сжечь! – раздался визг из толпы, и тут же его подхватили все.
Что? Кровь схлынула с лица. Предсказанный огонь замаячил для меня.
Я сглотнула, стараясь не дышать.
Может, они не знают, что в карете сидит ведьма?
Но нет. Они знали.
Дверь распахнулась и двое мужчин выволокли меня наружу.
Я сопротивлялась, подступала паника.
– Это она! Она навела хворь! – заверещала женщина.
Я перестала пытаться пнуть мужика, державшего меня справа, и обернулась на показавшийся знакомым голос. Кричала и тыкала пальцем с грязным, обломанным ногтем, мать спасённого вчера паренька.
– Твой сын выздоровел! Я спасла ему жизнь!
– Сначала прокляла, а потом спасла! Тварь!
– Ты головой ударилась?! Я раньше вас и не видела! Вот и людская благодарность!
– Жрец сказал, что теперь в моём Мале сидит демон! Это ты его туда подсадила!
– Сжечь ведьму! Сжечь ведьму! Сжечь ведьму! – скандировала толпа, тащившая меня в сторону села.
Молодой инквизитор ничего не мог сделать и метался вокруг.
Он уже орал, что их казнит синарх, но это не останавливало жаждущих моей крови деревенщин.
Перед поселением показался сложенный костёр.
Меня ждёт мучительная смерть. Как глупо получилось. Сгину из-за своей жалости.
Чьи-то руки сдёрнули платье и туфельки, оставили в нижней сорочке и привязали к столбу, возвышающимся над хворостом.
Люди ликовали: они поймали ведьму! Плевали на дрова, выкрикивали обзывательства.
Милые и добрые люди. Чьи-то любимые, родители, дети.
Я прикрыла глаза. Скоро приведут жреца и меня сожгут. Вот так просто. Инквизиция не вмешается. Посетуют, что ведьму не успели испить и всё на этом.
Отчаяние захватило душу, слёзы скопились в уголках глаз. Я столько не успела.
Кто-то первым кинул булыжник, и через минуту таких камней стало много. Не открывая глаз, я повернула лицо в сторону. Было больно.
– Раскаиваешься ли ты, ведьма, в своих злодеяниях?
А это уже служитель храма Валторона пожаловал.
Открыв глаза, я увидела его чёрную фигуру в толпе, он, как гриф-падальщик, косился на меня.
– Нет, я спасла жизнь мальчику.
– Ты обрекла его служить тёмным силам, ведьма! – выплюнул он. – Это не спасение его души!
– Погубила мою кровиночку! – заверещала та сука, которой я помогла.
– Вы не смеете трогать ведьму синарха! – Ксенолит пробился к жрецу и размахивал руками.
– На всё воля Валторона, – хищно улыбнулся жрец. – Инквизиция должна нас, обычных жителей, защищать от ведьм.
Народ вокруг кивал, ксенолит плюнул и отбежал за толпу.
Служитель развёл руки над людской массой, и все внимали его речи.
– Ведьма признаётся виновной и должна быть сожжена!
Одобрительные возгласы и понесли первый факел.
Но из-за дождя костёр отсырел, и у них не получалось зажечь. Потащили новые дрова, видимо, из сараев. Дети несли хворост и улюлюкали. Вскоре сухие поленья облизнуло пламя, нехотя загорались и мокрые.
Казнь будет долгой и мучительной. Лучше бы всё вспыхнуло от масла, но мне такую быструю смерть не подарят. От едкого дыма закружилась голова, я заходила в кашле.
Босые ноги нестерпимо пекло, искры попадали на тонкое платье, прожигая в нём тлеющие дыры, оставляли на коже отметины.
Я уже начала терять сознание, из-за нехватки воздуха перед глазами стало темнеть.
А потом я услышала ржание коней, толпа побежала врассыпную с криками страха, а не радости. Как было минуту назад.
– За нами воля Валторона, – надрывалась чёрная фигура жреца.
Но она пала под копытами вороного коня. А потом огонь начал гаснуть.
Кто-то сзади разрубил верёвки, и я бы опустилась коленями в багровые угли. Но сильные руки подхватили меня и унесли прочь.
Запах, какой вкусный запах.
– Ты всегда попадаешь в неприятности, Изабелла?
Голос показался знакомым.
Синарх?
– Расстроился из-за потери щётки для обуви, инквизитор?
Он довольно хмыкнул, я слышала стук сердца, прижавшись щекой к груди.
Плевать на всё. Меня спасли. Он меня спас.
Большую часть дороги я проспала, очнулась, когда меня уже обмывали и мазали раны.
Открыв глаза, я увидела Вив.
– Я умерла и Мейрана сжалилась надо мной?
– Ох и напугала ты меня! – Вивиан встрепенулась и заулыбалась. – Почти сутки пролежала.
Я подняла руку, а потом и ногу, разглядывая чистую кожу, с небольшими розовыми следами от ожогов. Всё заросло, скоро сравняется по цвету.
– Зато вылечилась полностью.
– В тебе были силы, да и я помогла. Травы сам синарх принёс.
– Даркмур?!
– Ну а кто же ещё, – пробурчала Вив. – Вообще, он несколько раз заходил.
– Не любит, когда ломают его игрушки.
– Белочка, я в твои вещи положу лент, особых. Он от тебя не отстанет.
– Спасибо! – Я искренне улыбнулась. – Так рада, что мы опять вместе.
– Я тоже.
Вивиан погладила меня по голове, а потом расчесала волосы.
Но ночью ей пришлось уйти в покои инквизитора, которому она принадлежала.
Я чувствовала себя уже лучше, поднялась и прошлась по комнате. Обычная спальня с кроватью да шкафом, но в ней была особенность – камин. Сейчас он горел, видимо, его зажгли из-за моей лихорадки.
Одеваться ночью уже не стала, так и осталась в сорочке. Но залезла в вещи и достала промасленные тонкие тесёмки.
– Так, и сколько их теперь у меня? Одна, две, три, четыре, пять…
Подошла ближе к камину, чтобы разглядеть.
– Шесть, семь…
Дверь скрипнула.
– Ты пришла в себя, – раздалось от входа.
От испуга я бросила ленты в огонь. Они вспыхнули за секунду.
К синарху я обернулась с пустыми руками.
По комнате разлился приятный запах цветов.
Глава 7
Кристофер
С самого утра мне пришло несколько донесений. По всем аптекарским лавкам собрали нужные травы, доставили в лечебницу.
Что ж. Осталось только ждать.
– Господин, вот ещё одно донесение, – протянул мне бумагу слуга.
Я бегло пробежал по строчкам. Это Рафаэль. Писал, что в городе неспокойно. Народ устроил охоту на ведьм. Хорошо, что мы увезли всех остальных.
Быстро пообедав, я поехал в казармы. Собрал ксенолитов. Если надо будет обороняться, то они должны подготовиться.
Ксенолиты вышли на построение и тут в ворота стали стучать. Зазвенел колокол. Значит, всё-таки пришли к нам.
Мы разбежались по местам, приготовились.
И только ворота открылись, как хлынули люди.
Но ксенолиты хорошо насытились прошлой ночью, поэтому тут же дорогу бунтующим преградила стена синего огня.
Первые бежавшие мужики резко остановились, попятились, но им в спину врезались другие. От большого напора некоторые влетели в пламя. С криками стали бегать по плацу, объятые огнём.
У нас не было мысли убивать. Но если люди сами искали смерть – то ничего не поделать.
Однако толпу это остановило.
Ксенолиты придавили горящих мужиков к земле и быстро потушили. Кажется, это охладило всеобщий пыл.
– Отдайте нам ведьм! – кричали из толпы.
– Мы знаем, что они у вас.
– Сжечь их!
Я вышел вперёд. Дал знак, чтобы убрали огонь.
– За эту черту вас никто не пустит! – крикнул я и указал на крохотные языки пламени, которые только что преграждали путь.
– Ты, синарх, обещал разобраться с ведьмами, что стоит твоё слово?
– А кто сказал, что болезнь идёт от ведьм? Вы проводили расследование? Может, сами видели, как женщины проклятья шлют?
Пыл толпы немного поутих.
– Да и расследования не нужно, мы и так это знаем! – Волна негодования снова начала прокатываться.
Я подошёл, схватил женщину из толпы и выволок к ксенолитам. Движения молниеносные, поэтому никто сразу не понял, что произошло, а я уже стоял с ножом у её горла, крепко обхватив трепещущее тело за талию.
– Тогда, может, начнём всех подряд убивать?.. Ну раз так можно. А?
Повисшая тишина и редкие всхлипы женщины были мне ответом.
Я убрал нож и толкнул её обратно.
– А теперь пошли все вон! Всё, что обещал – я сделал! Ведьмы здесь ни при чём! Просто новая болезнь. От неё уже нашли средство.
Толпа ещё немного постояла, а потом с возгласами негодования начала расходиться.
Мы все с облегчением вздохнули, когда ворота закрылись. На этот раз обошлось без кровопролития. Но долго ли сможем защищать ведьм?
Я собрал небольшой отряд: надо объехать лес и деревни, чтобы посмотреть, везде ли порядок.
Уже обошли половину, как вдруг в меня почти врезался ворон. Наш условный знак, если что-то где-то происходило и нужна подмога.
Я схватил птицу и подбросил.
– За ним!
Наши кони неслись во весь опор, догоняя ворона.
И чем ближе мы подъезжали к месту, тем отчаяннее билось сердце. Это же дорога, по которой должна была сегодня ехать моя ведьма!
Неприятно закололо иголочками внутри. Я хотел бы быть сейчас равнодушным, безжалостным. Но моё тело противилось разуму.
Чувства к Изабелле пробирались ядом по коже, туманили голову. Я всеми силами пытался найти оправдание.
Она моя собственность. Никто не имеет права её трогать.
И это давало облегчение.
На подъезде к маленькой деревушке я уже всё понял. С разбега влетел в толпу, расшвыривая людей.
Пока разбирался со жрецом, мои ксенолиты потушили костёр, разрубили верёвки.
Я успел подхватить девушку.
Такая лёгкая, невесомая. Её одежда порвалась, и я прикрыл голое тело плащом. Раздав команды, нырнул с ней в карету. Она пыталась шутить, и я накинул маску безразличия. Но внутри всё рвалось на части.
Как же я ненавидел себя в этот момент. За эти непотребные чувства к ведьме.
Но я не мог ничего сделать. Они выплёскивались наружу.
Девушка снова впала в беспамятство, а я бегло осмотрел её. Раны не серьёзные. Быстро поправится.
Откинувшись на сиденье, я прижал Изабеллу к себе.
Моя! Просто она моя! Да, щётка для обуви. Но моя!
Пока никто не видел, пока сам себя не взял в руки, я мог обнимать ведьму. Волноваться уже не о чем. Теперь она в безопасности.
Разум прояснился. И когда карета остановилась, я спокойно передал девушку в руки лекаря.
Бессонная ночь делала своё дело, и я решил не возвращаться к себе. Донесения можно и здесь принимать.
– Как она? – спрашивал я, заходя в комнату.
Но девушки, что были с ней, лишь пожимали плечами.
Я долго спал, потом погрузился в работу: писал письма и отчёты, давал указания. В промежутках заходил проведать Изабеллу. Наверное, слишком часто для щётки.
Но эта чёртова девка будто издевалась. До сих пор лежала. Я злился на неё.
К концу следующего дня мне доложили, что она пришла в себя. Но я не спешил. А вдруг ещё подумает, что я волнуюсь.
Сам же смотрел в одну точку и пытался разобраться с тем, что внутри. Надо избавить себя от этих чувств. Они мешали, злили.
Уже когда совсем стемнело, решил, что пора.
Я медленно зашёл в комнату. Она стояла у камина и перебирала какие-то тряпки.
– Ты пришла в себя?
Изабелла тут же кинула всё в огонь. Я сделал вид, что не заметил. Сейчас меня интересовало другое.
– Д-да! Тебе лучше уйти. Сейчас не время…
Но её лепетания я пропустил мимо ушей. Подошёл и стал осматривать.
– Кристофер, уходи.
Изабелла ловко избегала моих прикосновений и подталкивала к двери. Её глаза… В них страх. Она что-то скрывала.
Я тоже вывернулся почти у выхода, одним движением пригвоздил девушку к двери, запер замок, а ключ положил в карман. Стало как-то жарко. Воздух будто загустел.
– Я выйду отсюда только тогда, когда сам решу. Хотя можешь попытаться забрать ключ. Тогда, обещаю, я выйду.
До меня доносился лёгкий, пьянящий аромат цветов. Это она так пахла? Наклонился. Провёл носом по нежной коже, прикрыв глаза, и резко отпрянул.
Что, чёрт подери, происходит? Я сейчас… нюхал её?
Увидев мой страх и смятение, она будто преобразилась. Стала наступать.
– Зачем ты пришёл? Или уже беспокоишься обо мне?
– Я и о рубашке своей беспокоюсь, если она порвалась. Что это за запах?
Я сделал несколько шагов назад, но упёрся в стол.
В этот момент ведьма подошла совсем близко. Её грудь коснулась тела, и меня опалил жар.
А потом она сделала то, что я не ожидал: встала на цыпочки, притянула ворот и впилась поцелуем.
Я хотел оттолкнуть, но руки сами сцепились вокруг хрупкой талии. Разворот и вот она уже сидела на столе, обвив ногами мои бёдра, а я неистово целовал её.
Но мой разум ещё не до конца затуманился, потому что я чувствовал, как тонкая ладошка незаметно скользнула к карману.
Одно движение и я перехватил руку.
– Хотела схитрить? – поцокал языком я, а внутри разгоралась огненная буря.
Рывком стянул с себя камзол и бросил к двери. Девчонка было ринулась за ним, но я на лету схватил за талию и кинул на мягкую кровать. Сам последовал за ней, придавив весом. Отталкивающие меня руки, завёл за голову.
Мы глубоко дышали, смотрели друг на друга потемневшим, тяжёлым взглядом. А потом…
Всё как в тот день. Неконтролируемая страсть накатила волной. Я сминал в поцелуе нежные губы. Ласкал языком внутри. Тело ныло от желания. Прижав бёдрами тонкие ноги, я потянул вверх ночнушку и резко сорвал с неё. Опять насиловал пухлые губы. Сжал грудь, гладил бёдра и стон разнёсся по моему горлу.
Изабелла дёрнула верёвку, опутывающую хвост, и мои волосы рассыпались, закрыли нас. Она запустила в них руки и сжала, отвечала на мои поцелуи, выгибалась.
Неужели?.. Девушка действительно хотела меня так же, как и я её?
Чтобы подтвердить догадку, я раздвинул коленями ноги и ладонью скользнул к лону. Мокро, жарко. Она стонами требовала продолжения, но я тоже уже не мог.
Мой член окаменел от возбуждения, а тело ломило от жажды.
Одним движением я расстегнул штаны и достал ноющую плоть.
– Подожди! – выдохнула она, пытаясь извернуться. – Можно я… сама. Прошу.
Её рука легла на мой ствол, и в глазах появился испуг.
– Он… он же не влезет.
Я опустил голову ей на плечо и зарычал. Эти прикосновения мучили меня, а она медлила, изучала, водила ладонью по древку. Вверх и вниз. Хрупкое тело дрожало подо мной.
Не выдержав, я снова закинул руки наверх, хотел впиться поцелуем и наконец закончить это, но она замотала головой и с мольбой затараторила:
– Пожалуйста, прошу… Я отдамся тебе сегодня. Можно я сама. Кристофер, если ты человек, прошу!
С рёвом перевернул нас. Теперь она была сверху, я лежал на спине.
– Ну, давай! – хрипло сказал я, голос уже не слушался, меня захватили ощущения.
Изабелла выпрямилась, уставилась на мой член и, прижав к животу, провела по нему ладонью.
– Это ж он мне до пупка почти достаёт, – выдохнула она, рассматривая и беззастенчиво трогая разгорячённую плоть.
Я тоже решил поиграть с ней, просунул пальцы к горошинке и стал медленно водить. С наслаждением смотрел, как задрожали ресницы, как сжались мышцы, как она раскачивалась в такт.
Я подтянул её за бёдра и продолжил ласкать. Она приподнялась и села на головку. Та скользнула внутрь.
Как же хорошо! И узко! До безумия узко!
Девушка вскрикнула, замерла. Её глубокое дыхание прерывалось.
Я сжал зубы, чтобы не дёрнуть бёдрами, желая погрузиться до самого конца.
Изабелла продолжила. Лёгкими покачиваниями ещё немного скользнула вниз.
Головка во что-то упёрлась. Мои пальцы ласкали её горошинку.
Я сходил с ума. Зачем подался на уговоры? Кто из нас мучитель?
Она всё не решалась, нависла надо мной на вытянутых руках, глубоко дышала. В её глазах я видел боль и наслаждение. Её лоно сжималось всё чаще. А я не переставал. Терзал её чувствительную плоть.
Изабелла уже близка. Дыхание стало частым. Лёгкие стоны переходили в скулёж. Она еле раскачивалась. И в момент, когда лоно сжалось от накатившего оргазма, я дёрнул бёдрами, вошёл на всю длину.
Девушка взвизгнула, а я прижал вздрагивающее тело к себе, закрыл поцелуем стоны и стал медленно двигаться.
Я чувствовал её. Боль перемешалась с желанием. Она вбирала меня осторожно, но наращивая темп. Ей хотелось большего. Я видел это по раскрасневшимся щекам, по тому, как она смотрела: с искушением и жаждой, по её жарким поцелуям.
Одна моя рука сжимала затылок, другая – талию. Я уже не мог остановиться. Входил резкими толчками.
Ещё немного.
Я впился в губы. Снизу вспыхнуло.
– Глубже, девочка! Глубже!
Она прогнулась, давая мне свободу. И по телу разлетелся огонь.
Мои руки сжали хрупкую талию, а член излился горячим семенем. Сердце бешено стучало. Я слышал и её стук. Наше дыхание слилось в поцелуе.
В голове расползался туман.
Мы несколько минут лежали, наслаждались друг другом. Мои руки изучали её тело, а член всё так же находился внутри. Но что странно, он был твёрд. И я желал ещё.
Перевернув девушку на спину, я зарычал:
– Что ты сделала, ведьма?
Толкнулся, вызвав всхлип.
Мне хотелось бесконечно любить её, целовать и ласкать. Но это невозможно. Здесь что-то не так. Навязчивая мысль царапала в голове.
Я снова и снова погружался в лоно, сжимая грудь, слушая стоны.
– Что. Ты. Сделала? – не останавливался я, пытаясь выпытать у неё хоть что-то. – Будешь молчать?
Толчок.
Она хотела отвернуться, но я не дал, вцепился в истерзанные губы и входил.
– Это приворот? Зелье? Запахи… Я чувствую запахи.
Мои вопросы мешались со стонами и рычанием.
– Я ненавижу тебя! Слышишь? Ненавижу!
– Я тоже ненавижу тебя, синарх! – выкрикнула она, а нежная кожа покрывалась мурашками.
Мы прожигали друг друга взглядами, раскачивались резкими толчками.
– Сегодня ночью, затрахаю тебя, раз ты так хотела!
– Пожалуйста, не останавливай себя, животное!
Я укусил её за губу, получил вскрик и тоже укус, наши языки боролись, а тела сливались в неистовых движениях.
Она больше не чувствовала боли, её грудь выгибалась навстречу мне, прося ласк, а я зверел от этого и как полоумный вбивался в узкое лоно, давал всё, что она хотела и брал от неё всё, что жаждал я.
