Таня МаТаня
Брехня

Полная версия

Волжские сказания написаны от лица рассказчицы с волжским говором. Например: не проговаривается буква “е” в окончании глаголов (думает – думат, знает – знат слушаешь – слушашь и т.п.), а в прилагательных не произносят окончания и употребляют краткую форму вместо полной.

Предисловие

Каждый волжанин у костра расскажет историю, правдивую или правдоподобную, а ежели кто сумнение¹ своё проявит, того на смех выставят. Волга – она всяко перенесла в своих водах. Для кого невидаль, а кому жизь².

Каждому хочется что-то чудное встретить, тогда ты со своею историею будешь в центре внимания и рассказывать многократно её до конца дней своих, как в разных компаниях, так и одним и тем же. А те никогда не скажут, что уже задолбались одно и то ж слышать‑то, так как был сопричастник, ибо понимают каки՛³ пережил ты страхи и волнения. А вот ежели ты чью-то историю пересказываешь да со словами: “А мой кум… “ или “Друг мой однажды..” – то может статься так, что у кого-то тоже такое случилось с его братом, и было в ней не так как ты сказываешь, а чуток по-другому. А то и начнут выяснять, что за кум или друг, и кто его знат⁴, а кому он брат. И никто не сознается, что слышал эту историю от третьих лиц, и они рассказывали ещё неизвестно о ком – эти враки⁵, которые никто слушать не будет. Правдивая – это случилось с тобой и привераки⁶ допустимы, ты ж был в состоянии афефекта⁷, то бишь⁸ шока, знамо простительно, да и приукрасить для красного словца надо, а то и слушать никто не станет. Правдоподобная – не с тобой случилось, не повезло быть тебе в том месте‑то, чтобы этой историей хоть кто-то проникнулся и поверил, тогда в ней должон⁹ участвовать кто-то персонально к тебе приближенный, и услыхал ты её из первых уст.

Для таких историй рыбаки и собираются вместе. Ежели кто думает, что рыбу половить, выпить и закусить – не без этого конечно, но это всё плесень, за которой скрывается главное. Рыбак настоящий рыбу ловит в одиночестве, ему никто кроме реки не нужон¹⁰. От того и самых больших пойманных рыб никто не видал, ибо прикручковывают¹¹ громадин только один на один. Такие одиночки скрывают рыбные места и други свои секреты. Выпить одному – уж из рыбаков никто не побрезгует, ибо на природе сугрев¹² и дезинфекция вещь необходимая. А вот когда общий сбор объявлен, и прибыли все люди бывалые, то это токма¹³ себя показать, и новое что, значит, есть рассказать.

Сказание о сланце

Вдов рыбаков больше чем рыбаков. Волга – она женщина же тоже и лучших к себе прибират, кого всего – и следов не найдут, а с кем побалует, и выбросит потом на берег тело. Но само страшно, это превратит в нечесть каку¹⁴, и бродит пугат людей потом в глухих местах эта заблудшая душа. Рыбаки, что дети малые – кругом свой нос суют, да на авось надеятся. А главное со спиртным не осторожничают, а Волга не любит этого, наказыват мокро.

Жила была одна рыбацкая вдова с мальчонком. Муж знатный был рыбак, да от этого заносчивый. Ибо кто много знат, сам знатен, да другим не знать не дават¹⁵. Кто что не так скажет, то обязательно ему на то укажет. А таких зазнаваек не любят и по морде бьют сразу. От того битым приходил постоянно, а раз на рожон полез не к тем, так и пырнули его. А что рыбацкой вдове достается, токо¹⁶ снасти да напасти.

Как-то утром вдова рыбака нашла один сланец, который прибило к берегу. После бури чего только не найдешь. Да и баржа или пароход пройдет – волну создадут таку¹⁷, что всё что раззява на границе прибоя оставил – смыват, а как Волга наигратся, то выбрасыват на берег. Волга – она ж ребенок любопытный, который на берег выйти не может, а там столько непонятных вещей, которые осязать хочется. Волнами она примеряется и добирается, а коль не может чего достать, то злится и бури устраиват.

Хотела вдова выбросить сланец как мусор, но залюбовалась. Таких красивых она не видела. Он был большой, явно мужской, но ярко синего цвета и с оранжевыми пальмами.

– Ох, Волга, где ж таки пальмы растут? – любовно сказала вдова.

А тут мальчонка подбегает, смотрит на сланец и говорит:

– Надо его отдать хозяину.

– Да где же его найти?

– А вдоль берега против течения проплывем, где встретим туристов, им сланец и покажем.

– Да, на кой ему этот сланец, привезем один, а второго нет. И толку? Да и сланцев таких у него поди тьма, – говорит вдова, а у самой сердечко стучит волнительно.

– Нет мама, надо попробовать. Ценная вещь, красивая. Да ноги эти не привыкли по пескам ходить, трудно без обувки такому человеку.

– Да с чего ты решил?

– Не рыбацкие это сланцы, у тех черные китайские. А эти не простые, по ноге сделаны как литые – явно фирменные. А значит и ноги у человека без мозолей, ему без энтих шлепок никак. Река спокойна, значит недалече стоянка у них.

Добрая была вдова. Решила, что можно сплавать, заодно самоловки проверить.

А плыть оказалось и впрямь близко. На мысу острова стояли палатки. А как обогнули мысок‑то, так увидела на самом краю обрыва стоит под деревом стройный и статный мужчина, так сердечко у вдовы чуть в Волгу не нырнуло. Гордо перекинула густые длинные волосы с плеча назад и догребла до берега, делат вид, что не замечат стоящего. Вышла на берег и недалече увидела валяющийся второй такой же сланец. Хотела подойти, поставить рядом пару да уплыть. Но что-то озорное взыграло внутри, сделала шаг на берег и крикнула незнакомцу.

– Не твоя пропажа? – сказала насмешливо и подняла высоко над головою сланец.

Мальчонка выбежал из лодки и схватил второй сланец и радостно принес маме:

– А вот и второй.

– Это мои, не могли бы вы мне сюда их принести? – послышался звонкий голос, от одного тембра которого у вдовы сносило крышу, но она гордость блюла и хотела брызнуть в ответ: ”Вот ещё!” Но сын уже схватил сланцы и мгновенно оказался наверху.

Мужчина обулся и спустился вниз.

– Спасибо вам огромное. Это мои коллеги потешаются. Пригласили на рыбалку. Бросили мои сланцы, один на берег упал, а второй сразу в реку и волной понесло. Потешаются надо мной. Я впервые на Волге, то на колючку боярошника наткнусь, то на осу наступлю, то на стекло. Я без них, как без ног. Они поплыли мне новые покупать, мы тут повздорили. Не каждый может босиком ходить.

Вдова посмотрела чуть в сторону и ухмыльнулась на последних словах, потому как сама стояла босая, да и мальчонка бегал такой же, обувку не признавал, только в магазин да в люди сподабливался футболку чистую надеть да что-то на ноги.

– Да вот боюсь они не вернуться скоро, ещё надо мной поглумятся, меня волжским манерам обучать решили. Вы не могли бы со мной до их приезда побыть.

– Не очень у меня время, есть. Да и рыбу надо готовить. Я к вам так по пути заглянула.

– Не сочтите за наглость. А не продадите рыбу? Мы тут на тушенке одной, уже есть её невозможно. Обещали рыбалку, а ещё ни разу так и не ловили, только пьют. Я не знаю правда как готовить рыбу на костре, ну как-нибудь уж.

Вдова посмотрела на несчастного и пожалела его. Вздохнула и молча пошла рыбу чистить. Потом пошарила в запасах туристических и чего только не обнаружила. Ей бы таких снастей, а над бестолковыми погремушками посмеялась. Нашла щепу и коптильню, новёхоньку, ни разу не пользованну. Рыба получилась знатна. А как она подоспела, так вдова мотор услыхала, как на запах приманила. Сразу она засобиралась, уже говорит готово и давай мальчонку в лодку пихать и собираться поскорее уезжать. Встрепенулся мужчина и за нею.

– Останьтесь. Я такой красавицы, да умелицы никогда не встречал. А заботливая какая, сланец не каждая бы поехала отдавать, а выбросила к чертям. Правду говорят, волжские женщины самые красивые. Любовался я вами с того момента как только увидел, что вы плывёте на лодке, а когда причалили, то счастью моему не было придела. И не за что не отпущу вас. Будьте моей женой.

А тут и друзья его с катера повыпрыгивали:

– Мы думали он тут один страдает, а он себе русалку что ли нашел. Ты откель красавица взялась? Соглашайся дура. Он богатый. На него девки вешаются, да он ни с одной не водится, мы уж думали он из тех, из энтих.

Вдову чувства разные охватили. Веслом мужиков хотелось огреть, всю малину испортили. Коптили тут, в тиши беседовали, ни о чем не помышляли, легко так было, пока не нагрянули охламоны: рожи пропитые, загар с грязью смешался – повидала она таких. А энтот стоит в своих сланцах с пальмами на фоне рож, даже загар на нём другой. А вежливости такой она отродясь не слыхала. И спросила вдова:

– А отвезешь меня к пальмам?

– Отвезу! Туда где пляж просеивают и песок ноги ласкает, и нет в нём ни колючек, ни стекляшек, ни ос.

Любой женщине покажется, что это любовь. Да больше чем любовь – шанс!

Согласилась вдова и увез её мужик в сланцах с пальмами на далекие моря и океаны, во все страны и острова.

И был бы у этой истории конец, если бы она была не волжскою, ибо опытный рассказчик знат, что голливуд не пройдет, никто любовные нюни слушать не будет.

Проездили молодожены полмира. И всё грустнее и грустнее становилась вдова. Скажете, кака она теперича вдова, коли замужняя жена. Так нет же, душа у нее была потеряна, муж есть, а тоска разъедает. И поняла, что вдова она по родным местам, они для неё любимее мужа богатого. И вот сидит она как-то под пальмами в шикарной шляпе и с коктейлем и говорит:

– Вороти меня назад. Жила я и жила сама по себе, и счастья своего не знала. Нет ничего лучше Волги матушки. Тьфу на ваше моря и океана, все солью пересолены, как слёзы мои. Воротай¹⁸ взад. А сам живи как знашь. Благодарность к тебе чувствую, более ничего. Мир показал ты мне, за то спасибо. А любовь у меня одна – реченка, длинное моё море, Волгушка.

Воротилась вдова с сыном на прежние места. А пяточки то у них нежные теперяча¹⁹. Вдова терпеливо привыкала опять босою ходить, и только теперь поняла, что зря над мужем своим посмеивалась. А сын не стал привыкать, уехал в город, вырос уже. Не принял мамкину блаж. Осталась она одна.

Но глядь через год приплыл к ней её муж и сказал:

– Без тебя помыкался. Решил и без комфорта не могу, и одному смертна тоска. Так что я с тобою жить буду и не прогонишь меня. Но построю я тут комфортобелый²⁰ дом, виллу типа, а песок весь просею, как на приличных пляжах, чтоб ничего в нем лишнего, и боярышник вырублю под корень. Так и стали они жить поживать и пальмы в кадках выращивать.

После того конца обязательно будут обсуждения у костра. К примеру:

– Да кто моря на Волгу променят?! Ни одну бабу не встречал, чтоб она на Карибах пожила, на Мальдивах побыла, а потом на Волгу рыбу чистить вернулась!

Так слово за слово и сложится разговор. Просто рассказанная история без дальнейшей критики не интересна. Вот важно же, быват ли, что кто-то поплывет найденный сланец отдавать. А что волжские женщины самые красивые, за это и битва может быть страшная. Так что крючков в этом сказании много. Как прискучаете²¹ у костра, можете смело рассказывать и выдавать вдову за свою знакомую.

Карась не рыба

Иван рыбачил только утром. А Евдоким вечером. Иван утром наловит ведро карасей и продаст. А Евдоким наловит вечером и некуда ему его деть.

Ивана все нахваливают, мол и улов всегда знатный, и караси жирные да сладкие, и рубь сторгует, да и может молоком или яйцами взять.

А Евдокима только жена ругат:”куды столько рыбы, девать некуда, да костлявая надоела, сам чисть, раз под ночь припёр.”

Пробовал Евдоким утром на рыбалку ходить. А до коров рыбачить не получалось. Он любил сам выгнать в стадо. Торопится, в первую зорьку со скотиною управляться. Пока туда-сюда, схватит удочки, да клёва уже нет. Раз с Иваном встретился, тот мимо уже с речки едёт на велосипеде и с улыбкой здороватся. Евдоким на месте застыл, усмешкой ему нарисовалось это просто²² приветствие, так простоял в растерянности и домой воротился.

А вечером друго дело: как дела справит, то и с удочкою можно посидеть, на закат посмотреть. Солнце неторопливо опускатся, любо-дорого любоваться, сколько цветов сменит небо, пока лучи окончательно не пропадут. А что зорька: раз-два-три – да солнышко гори.

Иван же был одинок и хозяйство не держал. С утра забот нет, легкий на подъем, отправлялся на прикормленные места, оттуда на базар, где продавал карасей да покупал кое-чего. Вечером он был уже пьян и никаким закатом не в состоянии был любоваться.

Гнал как-то Евдоким коров вечером из стада и повстречал пьяного Ивана. И така тоска его взяла. Он приличный семьянин, не злоупотреблят, а его как рыбака никто не ценит. А этого Ивашку, грязну рубашку, так за человека почитают.

Зависть рождается в трезвой голове. И решил Евдоким больше на карася не ходить. Да ладно бы это. Приходит на базар и давай судачить над Ивановым уловом:

– Тьфу. Карась. Да карась – это не рыба. Моя Мария Савишна таким брезгует. Я и карася не беру, мусор чего в дом тащить. Сразу выпускаю. Чем торбою рыбу таскать, лучше принести нормальную.

А народ лишь бы болтовню поддержать, кто-то давай поддакивать:

– Я карася тоже не люблю. Костлявый. Что там есть?

– Да уж хорошей рыбки захотелось.

А бабка Матрена поперек всех:

– А я люблю карасей жареных, со сметанкою сладки.

– Тебе всё сладко, и от валенок подкладка, – подшутил Евдоким.

Народ смеется. И Матрёну оттеснили и давай опять подпевать – карась не рыба. И так по народу и пошло, подхватил и понёс. Так карась попал в немилость.

У Ивана улов никто не берёт, просят чего б ещё тот поймал.

А коль кто с удочкою не сиживал, тот легко рассуждат: поймай другую. В каждом месте свой улов, да рыбак под определену рыбу заточен. Снасти, подкормка, время ловли. К каждой рыбе свой подход надо найти, повадки изучить. И кажда под разный азарт. Вот карась для тех кто знат рыбно место и долго засиживаться не привык. Кинул – вытащил, следом ещё – и так одну за другой. Щуку – ей блесну подавай, и ежели одну хищницу отловил, то поймал время охоты, глядь: ещё удачу попытать можно. Сома так выманивать надо из омута, клёкать. Хоть и нет университетов – а рыбная ловля это наука, которой друг по другу учатся.

У Ивана удочка самодельна, поплавок из пробки от шампанского с перышком, а грузила из гайки. У Евдокима, удочек каких только нет и бамбуковые, и телескопически, и спиннинг. А для снастей чемоданчик специальный. А главное лодка моторная. И стал Евдоким сети ставить в протоке. Разну рыбу наловит, а сам говорит, что на удочку. С вечера поставит, а на другой сымет²³. Так и стали его прихваливать и лучшим рыбаком признали.

Иван помыкался со своим карасем. Не особливо²⁴ его покупали. А стало быть и деньги на выпивку, не каждый день стали водиться. Протрезвел Иван и стал умом думать, и дошёл до того, что решил уехать из деревни.

Собрался в один день и в город подался.

Евдоким и рад был этому поначалу, а потом загрустил – вроде как и не с кем больше тягаться. Рыбаки они ж азартны, для них между собой уловом мериться всё рано²⁵, что в казино сходить. Бросил рыбу ловить Евдоким, интерес потерял.

Прошло много лет. Никто не считал, так намеренно‑то. Жили сами по себе. И вдруг нагрянули в деревню мордовороты на джипах. Поставили палатки на реке и давай нарушать тишину. Деревенские пороптали, вдруг что щас случиться, принесла нелегкая. А Матрёна сразу смекитила²⁶, что можно им молоко да яйца продать. Городски – они падки на деревенское. Её джипами не запугашь, она энтих крутых своим последним зубом перегрызёт коль чего. Она хоть крива и скрючена, да любой мордоворот морду отворотит²⁷ и проклятий испугатся, как в глаза смерти с клюкой посмотреть, так с Матреною связаться. Сниться будет не отмахашься, и в бога и в чёрта поверишь.

Пришла она с корзинкою яиц и бидончиком молока и говорит мол:

– Здрасте, люди добрые, отведайте домашнее.

И выходит к ей²⁸ на встречу мужик здоровенный в камуфляже и улыбается:

– Здравствуйте баба Матрёна. Не признали чё²⁹ ли меня? Я Иван!

Пригляделась баба Маня, и правда Иван, обрадовалась, земляка встретила.

– Здорово, Иван, карасья душа. Ты как возмужал. Куда ж ты пропал. Без тебя бабка и забыла когда карасей в сметанке последний раз ела.

И рассказывает ей Иван, что поехал в город, устроился в охрану. Долго работал, да справно. Привык с зорькой вставать и легко ему было работать. Да так он в хороших работниках прославился, что сделали его начальником охраны. Пить он завязал, женился. И как-то с самым главным, – боссом он его называл, – разговорились о рыбалке. Оказалось оба заядлые рыбаки. Босс стал его на рыбалку с собой брать. Да так они сблизились, что стал Иван его главным заместителем. Так теперь приехал в родные края карасей половить:

– В городе любу рыбу можно купить хоть щуку, хоть карпа, хоть судака, хоть жереха, хоть морскую красную, а карасей нет. Так городская торговля устроена. Не найдешь. И теперь придумали они с боссом новый бизнес – возить на рыбалку за деньги – карасей ловить. Вот теперь сюда приехали и здесь гостевые дома туристам настроят. Ради карася люди готовы любые деньги заплатить.

Обсуждения за костром на этом месте сразу бурные начинаются.

– А Евдоким прокис от таких новостей. Лучший на деревне рыбак, а можно и лучше стать вон как.

– Да, карасики хороши, когда жареные до корочки, костлявы, но вкусные. Только ведрами их нигде уже не поймашь.

– Да никто за карасем не поедет на рыбалку. Городским крупную рыбу подавай.

– Они не за рыбу платят, а за природу.

Спорить начинают и конец истории уже и не дослушивают, как будто сразу на этом месте всё понятно.