Тата Златова
Одной нитью связаны
– Это прошлое мне не нужно, – выдохнула Ксюша и подумала о Егоре. Вот какое прошлое она хотела бы вернуть. Если бы была такая возможность – с радостью пережила бы те дни, когда они гуляли, болтали и ни о чем не думали. Она смотрела в его глаза и ничего не боялась, потому что знала: с ним любое дело по плечу.
И что толку ему звонить? В глубине души она знает, что он в порядке. Помогла – хорошо, нужно поставить в уме галочку и продолжить жить привычной жизнью.
Так она убеждала себя до вечера, до того момента, пока Егор не набрал ее сам.
Позвонил! Будто услышал ее мысли.
Когда в трубке раздался его голос, сначала не поверила. Думала, показалось, ведь все эти дни она столько раз мысленно вела с ним диалоги. Представляла, что он скажет, что она ему ответит… И тут вдруг – он звонит и говорит: «Привет». Вот так просто. Нет, это не могло случиться наяву. Ей это снится.
Но на экране высвечивается его номер. Значит, это правда, не обман зрения, не вымысел, не плод ее фантазии.
– Здравствуй, – тихо обронила она, чувствуя, как учащается пульс. Вспомнила его лицо, глаза, губы, представила, как прижимается к нему, и сразу в дрожь бросило. Опять начинается это наваждение… И это только от одного его голоса. А что будет, когда увидит его, почувствует на себе его взгляд?
Тряхнула головой, прогоняя непрошеные мысли, и спросила:
– Как ты?
– Ну, жить буду.
Ксюша прикрыла глаза. Слушала бы его вечно. Ведь сейчас звук его голоса не в ее голове, а настоящий, реальный, дразнит все нервные окончания и завораживает еще сильнее. Говори, пожалуйста, не замолкай…
– Ксюх, спасибо за помощь. Давай увидимся? Сможешь приехать?
Ксюша на секунду задумалась. Она твердо верила в то, что человек сам строит свою судьбу. Бог направляет, помогает, поддерживает, но человек делает выбор сам. И сейчас этот выбор должна сделать Ксюша. Что поставить в их истории: точку или многоточие?
Один, два, три.
– Смогу.
Все-таки многоточие.
Егор быстро озвучил ей часы приема в больнице, в которой все еще находился, поинтересовался, в какой день ей удобно приехать. Ксюша помедлила с ответом, мысленно прикидывая, когда получится вырваться. Выходные точно не подходят – у Регины смена, а потом она едет к жениху. Остается только завтра…
– Думаю, завтра.
– Отлично. До встречи!
– До встречи.
Ксюша продолжала сжимать смартфон дрожащими пальцами, словно это была ладонь Егора, а не бездушный аппарат. Она отчаянно боролась с голосом разума, который твердил, что зря она все это затеяла, снова будет страдать и не сможет наладить личную жизнь, потому что опять начнет сравнивать с Егором других мужчин. Но Ксюша ничего не могла с собой поделать. Ее тянуло к нему. Тянуло с такой силой, что она готова была сорваться к нему прямо сейчас, если бы он позвал. Странное, дикое притяжение. Ненормальное. Искра уже разожгла пламя, но еще не поздно убежать, не поздно спастись. А она собирается прыгнуть в костер и обжечь свое сердце. А что будет потом, когда останутся одни угольки?
Ксюша боялась развить эту мысль, так что весь оставшийся вечер отчаянно гнала свои страхи прочь. Ей хотелось, чтобы скорее наступило утро, и в то же время при мысли о том, что они встретятся, бросало в дрожь. Что она ему скажет? Сможет ли сдержаться и не показать, что к нему испытывает?
Глава 13
Первая половина дня выдалась непростой, как, впрочем, и вторая. Работы навалилось столько, что Ксюше некогда было вздохнуть, не то что себя накручивать. Взглянув на часы, она сильно удивилась, осознав, что рабочий день подходит к концу. Воспользовавшись возможностью уйти пораньше, она набрала Регину и предупредила, что успеет как раз к началу встречи Алены с отцом.
Дочка уже ждала ее, переодетая в новое платье, с забавными косичками, которые только-только заплела ей Регина.
– Мама, может мы никуда не пойдем? – с надеждой спросила девочка, обняв Ксюшу за шею.
– Дорогая, ну как же? Папа будет ждать.
– Но он же переносил встречу. Почему мы не можем?
– Потому что у папы были дела, он очень хотел прийти, но не смог. А сейчас может. Давай не будем его расстраивать.
Игорь уже оборвал телефон, прислал кучу смс, гордо сообщая, что ждет внизу. Ксюша надеялась, что все пройдет хорошо. Поедут в парк, пообщаются, и все напряжение уйдет.
Когда вышли из лифта, Аленка сильно сжала ее руку.
– Солнышко, все будет хорошо, – поцеловала ее в макушку. – Это твой папа. Он тебя любит. Не надо переживать.
Она кивнула. Вышли из подъезда и замерли, ища глазами Игоря. Он стоял чуть поодаль, у дерева. Заметив его, Ксюша обняла дочь за плечи и сказала:
– А вот и папа.
– Привет, Аленка.
Игорь подошел, протянул дочке шоколадку, широко улыбнулся, но девочка не взяла. Посмотрела на него и уткнулась лицом в Ксюшину руку.
– Ты что, не рада меня видеть? – расстроено спросил Игорь. Алена ничего не сказала.
– Просто давно не общались, – нашлась Ксюша, – вот и чувствует себя немного некомфортно.
– Не надо было увозить ее за тридевять земель, – буркнул Игорь.
«Не надо было разрушать семью», – чуть не выпалила она, но сдержалась. Взаимные упреки не помогут, только еще сильнее огорчат дочь. Кто-то должен уметь вовремя промолчать, чтобы не разжигать скандал.
– Эй, – Ксюша погладила дочку по голове. – Ну ты чего, милая? Папа по тебе соскучился, хочет, чтобы вы вместе в парке погуляли.
– А ты? – она подняла на Ксюшу ясные карие глаза, в которых читалась мольба не уходить.
– И я с вами.
Девочка заметно расслабилась. Дождались такси и поехали в нужное место. Специально села на переднее сиденье, дав возможность отцу поговорить с дочерью. Все-таки не виделись много месяцев, нужно наладить контакт.
Минут через двадцать, когда приехали в парк, Ксюша с радостью заметила, что напряжение между ними ушло. Аленка позволила взять себя за руку, а Игорь оттаял. Даже Ксюше перестал хамить. Общались как старые знакомые. Ни о чем, но без раздражения, злости и обид.
– Пойдем на карусели? – попросила Аленка и потянула Игоря за руку. Тот не стал возражать. А Ксюша замедлила шаг, собираясь с мыслями. Как вдруг ее взгляд наткнулся на знакомое лицо. Клавдия, одетая в сиреневый брючный костюм, шла под руку с каким-то мужчиной. Не Егором. Чужим. Со спины было сложно определить возраст, но, подойдя к ним поближе, Ксюша заметила седину в его волосах. Он что-то бодро рассказывал своей собеседнице, а та заливисто хохотала, как девчонка, запрокинув голову.
«Может, коллега по работе?» – мелькнуло у Ксюши в голове. Она вовремя спряталась за раскидистым кустарником. Веселая парочка прошла мимо, не заметив ее. Поняв, что они направляются к выходу, Ксюша рискнула пойти за ними. Обернувшись и убедившись в том, что Алена катается с отцом на каруселях, она двинулась к воротам.
Пара остановилась у припаркованной возле парка машины. Мужчина галантно открыл Клавдии переднюю дверцу, помог сесть в салон. Женщина села – нет, впорхнула, внутрь, словно птичка. Ее спутник неторопливо обошел автомобиль и устроился за рулем. Ксюше наконец удалось хорошенько разглядеть его: он явно старше Клавдии, хотя и выглядит солидно; дорогой костюм, аккуратно уложенные волосы, недешевая машина. И отношения между ними, судя по всему, далеко не партнерские. Все сомнения отпали, когда он страстно прижал женщину к себе и поцеловал в губы долгим поцелуем.
«Вот это да», – ошарашенно подумала Ксюша, не отводя взгляда от влюбленной парочки.
Прошло минуты две, прежде чем автомобиль тронулся с места и выехал на проезжую часть. Все это время Ксюша стояла, наблюдая за ними из-за угла. Клавдия смеялась и выглядела невероятно счастливой, не смотрела, а пожирала мужчину восхищенным взглядом.
Машина давно исчезла из виду, а Ксюша стояла, прислонившись к узорчатому забору, не в силах прийти в себя от увиденного. Еще раз. Это не коллега и не хороший знакомый, потому что целовал Клаву в губы. Неужели любовник? Если так, то почему не боится изменять так открыто? Не боится, что кто-то может увидеть и доложить о ее похождениях мужу?
Первым ее побуждением было немедля рассказать все Егору. Пока он лежит в больнице и приходит в себя после аварии, его жена прыгает в машину к любовнику и уезжает в неизвестном направлении. Но потом, чуть поостыв, решила, что не имеет права лезть в их семейную жизнь. Как бы еще хуже не сделать или не остаться крайней. Да и как рассказать Егору об этом? Как в глаза ему смотреть? Представила на миг, как обличает Клавдию, а он рычит и ударяет кулаком в стену, и сразу жаром обдало. Нет уж. Уж лучше вообще к нему не ехать…
Но желание увидеть его все-таки пересилило. Предупредив Игоря, что уедет по делам, она помчалась в больницу. По дороге ее снова начали одолевать сомнения: подло молчать, когда знаешь о предательстве, но и причинять ему боль не хочет. Как же правильно поступить, чтобы потом не жалеть?
«Я на месте», – сбросила Егору смс-ку, зайдя в холл. Но, подняв взгляд, поняла, что он уже ждет ее. Правда, не один.
– Привет, – улыбнулся он, когда Ксюша приблизилась. Быстро оглядела мужчину, сидящего рядом с ним, тот сразу поднялся. Егор тоже встал. С помощью костыля.
– Привет, – растерянно ответила она.
– Познакомься, это мой друг Сергей, – представил он своего собеседника, – а это Ксюша…
Он сделал паузу и выразительно посмотрел на нее. Он нарочно не хочет ее представлять? С другой стороны, что он может сказать? «Это моя подруга» или «мама моего сына». Боже, что за чушь… Мысли путались, от волнения потели ладони.
– Мы давно знакомы, она откликнулась, когда мне понадобилась помощь, –наконец закончил фразу Егор.
– Та самая Ксюша? – задумчиво обронил Сергей, окинув ее любопытным взглядом. Эта фраза вызвала у Ксюши предположение, что они говорили о ней. Егор ткнул его локтем в бок, и мужчина быстро добавил: – В смысле, та самая, что стала донором крови. Рад познакомиться.
Он пожал ей руку и почти сразу ретировался. Она даже не запомнила толком, как он выглядел, потому что все ее внимание было приковано к Егору. Теперь, когда они остались наедине, она смогла его хорошенько рассмотреть. Хоть и немного растрепанный, уставший, но все такой же притягательный. Черный – именно такого цвета были на нем штаны и футболка – по-прежнему безумно ему идет. А ссадины только украшают.
Прислонив костыль к стене, он вновь сел в кресло, а она устроилась рядом. Некоторое время он пристально смотрел на нее, слегка улыбаясь.
– Как ты? – первой нарушила она молчание, даже не скрывая, что рада его видеть. Похоже, и он ее тоже.
– Нормально. Возможно, на следующей неделе меня выпишут, если и дальше будет положительная динамика.
– Это хорошо. Скоро будешь дома…
– Да.
Он продолжал внимательно ее рассматривать. Хорошо, что додумалась надеть новый костюм и на прошлой неделе сходила в парикмахерскую. Избавилась от посеченных кончиков волос, подкрасила корни, стала больше себе нравится. Но все равно чувствовала себя неловко. Начала теребить ремень сумочки, но когда Егор заметил это действие, пальцы замерли.
– Спасибо, что не осталась равнодушной, – серьезно сказал он.
– Брось. Главное, что все обошлось. Кирюша, наверно, соскучился…
Невольно улыбнулась, вспомнив о ребенке. Егор заметил это, но остался серьезным.
– Наверно.
– Как он вообще?
– В порядке. Уже ходит, бегает, любит подвижные игры.
– Как быстро летит время…
– Это точно.
Снова повисло молчание. Но оно совсем не напрягало. Было приятно находиться рядом, смотреть на него, чувствовать его взгляд, ловить каждую эмоцию на лице. И понимать, что соскучилась по нему до невозможности. И непонятно, как жила все это время. Ее словно закрыли в комнате без окон, а потом внезапно выпустили и позволили дышать полной грудью, щуриться от солнца, идти босиком по траве и смотреть на облака. Вот такое чувство у нее возникло, когда увидела его спустя столько времени.
А когда уходила, мелькнула мысль, что снова придется вернуться в свою тесную темницу без окон. Хоть Егор и намекнул, что можно будет увидеться еще раз, она не питала особых надежд на то, что их общение продолжится. Потому и не стала рассказывать об увиденном в парке. Пусть у него останется о ней приятное воспоминание. Да и волновать его сейчас нежелательно. Сами как-нибудь разберутся.
Она сильно удивилась, когда через несколько дней ей позвонила Оля, сказала, что собирается навестить брата в больнице и предложила присоединиться. Это стало большой неожиданностью. И приятной, чего скрывать, потому что Ксюше очень хотелось вновь увидеть Егора. Игнорируя голос разума, который требовал поставить точку во всей этой истории, она обещала приехать.
Глава 14
Однако в нужный день приехать не получилось. Регина слегла с температурой, потом Игорь испортил настроение. В одном из телефонных разговоров Ксюша без задней мысли ему сказала, что дочери нравятся новые сандалии. Бывший почему-то решил, что таким образом она намекает на половину денег, которые он обещал вернуть за обувь, но так и не вернул. И потому накинулся на нее:
– Что ты заладила с этими деньгами? Да, сперва думал, что у меня будет эта половина, но случились непредвиденные расходы. Что теперь, убиться? И вообще, почему я все время должен?
– Да никто тебе не говорит…
– Опять блеешь, что денег не хватает, – раздраженно прервал он. – Вам, бабам, всегда мало. Учись экономить. Ну или найди себе лоха и с него тяни деньги. А я ничего не буду делать так, как тебе хочется.
– Я совсем не об этом! – попыталась она объяснить. – Ты постоянно все перекручиваешь!
– Это ты перекручиваешь. И не вздумай меня шантажировать деньгами! Я своего ребенка не брошу!
– Господи, – Ксюша устало закатила глаза. – Я и слова тебе не сказала о деньгах, зато ты постоянно твердишь о них. Звонишь по сто раз в день и выносишь мне мозг. Пойми уже, ребенку не деньги нужны, а отец! Пусть он даже где-то далеко. Но на его фото показывает мама и говорит: вот это папа. Если не будешь слушаться, он придет и сделает тебе атата. А будешь вести себя хорошо – похвалит. Для этого не обязательно обрывать телефон и скандалить. Как ты не поймешь? Или тебе заняться нечем? У тебя же есть «лю». Вот и проводи с ней время.
Игорь внезапно замолчал. Ксюша даже проверила, не прервалась ли связь. Это такая редкость для него – терпеливо выслушать и подумать, прежде чем что-то сказать.
– «Лю»! – наконец хмыкнул он. – Моя «лю» вечно шляется где-то допоздна. Вкусила столичной жизни и понеслось… Наверно, ты права. Может, и не надо было приезжать. Ладно, в среду созвонимся, хочу Алену из садика забрать.
В общем, Ксюша перенесла встречу, а потом снова не смогла. Слишком загруженной оказалась неделя. Все это время они с Егором поддерживали ничего не значащую переписку. Но как же приятно было получать от него сообщения! Знать, что он о ней думает.
Наконец, в пятницу ее отправили с документами в другой офис. Закончив дела, она поняла, что успевает в больницу, и поехала без предупреждения. Однако там выяснилось, что он внезапно выписался. Немного подумав, она решила заглянуть к нему домой. Только чтобы убедится, что он в порядке. Сбросила ему сообщение с вопросом, можно ли приехать, он ответил: можно.
И все же на кнопку звонка она нажимала неуверенно. Все-таки неприлично приезжать домой к женатому человеку. Но другая возможность его увидеть вряд ли представится, потому что в ближайшие дни у нее опять будет аврал на работе.
Послышался глухой щелчок, дверь приоткрылась, и Ксюша уловила пронзительный детский плач.
– Входите! – крикнули из глубины квартиры.
Ксюша неуверенно переступила порог. Клавдия встретила ее растрепанная и угрюмая. Совсем не похожая на ту цветущую женщину, которая недавно гуляла в парке с седовласым мужчиной под руку. Но на ее лице читалась отнюдь не усталость, какая обычно бывает у матерей с маленькими детьми, а скорее, раздражение. Чувствовалась настолько мощная волна негатива, что, казалось, воздух накалился. И, кажется, это не из-за нее. Ксюша просто пришла не вовремя.
– Здравствуйте… – произнесла растерянно, продолжая топтаться на пороге.
– А, это ты, – недовольно пробурчала женщина. – Дверь закрой.
– Угу.
Она заглянула в соседнюю комнату.
– Егор, к тебе пришли, – сообщила кисло и скрылась в детской, по-видимому, чтобы успокоить ребенка. Только Кирюша никак не хотел успокаиваться, наоборот, начал плакать еще громче. Незваная гостья в который раз почувствовала себя не в своей тарелке. Не стоило приходить. Ясно же, что она здесь лишняя.
– Привет, – лучезарная улыбка Егора, вышедшего из комнаты, резко контрастировала с атмосферой квартиры. Рухнувшее в один момент настроение мгновенно улучшилось.
– Привет. Меня сегодня отпустили пораньше с работы, а новый офис недалеко, вот и решила заглянуть, – смущенно пролепетала Ксюша, чувствуя, как краснеет. Егор стоял перед ней в одних спортивных штанах, и сейчас она не смогла побороть искушение и скользнула по его фигуре оценивающим взглядом. Несмотря на повязки и шрамы, она поставила ему твердую «пять». И тут же отвела глаза, осознав, что он заметил ее взгляд.
– Я не вовремя, да? – осторожно спросила она.
– Все в порядке. Проходи. – Он жестом пригласил ее в детскую, откуда еще доносился плач ребенка. Сердце невольно сжалось.
Егор повесил ее пиджак на вешалку, достал комнатные тапочки и тоже заинтересованно оглядел ее. Ксюша распрямила плечи. Нужно расслабиться. Она пришла, как хорошая знакомая, тем более Клавдия здесь. Хуже было бы, если бы Егор находился в квартире один – могла бы не устоять перед соблазном обнять его.
«И выглядела бы полной идиоткой», – мысленно усмехнулась она.
Войдя в детскую, увидела Клавдию стоящей посреди комнаты. Кирюша лежал на полу и кричал не своим голосом.
– Что случилось? – спросил Егор.
– Ничего, лучше иди оденься, а то стоишь полуголый перед гостьей! – недовольно заметила она.
Егор ненадолго отлучился, потом вернулся, одетый в те же штаны и белую футболку, на которой крупными черными буквами было написано слово F*CK. За эти пару минут, пока он отсутствовал, истерика не прекратилась. Клавдия пыталась поднять Кирюшу на руки, но ребенок весь извивался и отталкивал ее.
Егор присел на корточки и спокойно спросил:
– Что случилось, Кирюш, почему ты кричишь?
Мальчик что-то невнятно ответил, продолжая захлебываться плачем.
– Когда ты кричишь, я не понимаю, чего ты хочешь. Перестань плакать и объясни, чего ты хочешь
Ребенок притих. Показал пальцем на ротик.
– Пить хочешь?
Помотал головой.
– Кушать?
Кивнул.
Егор сердито посмотрел на жену:
– Ты же сказала, что он поел.
– Одну ложку. А потом начал орать, как бешеный. В таком состоянии я его кормить не могу. Тем более, он только ко мне такой агрессивный.
– Ну ты же мать, найди к нему подход!
– Я ему не мать, – отрезала Клава. – Вот она родила, пусть она и разбирается!
Ткнув в Ксюшу пальцем, женщина вышла из комнаты. Откуда-то издалека донесся ее голос:
– Хоть сама поем по-человечески!
Но не прошло и минуты, как она вернулась за забытым на столе смартфоном. Егор посадил ребенка за столик, принес еду. Мальчик стал с аппетитом есть. Задержавшаяся на пороге Клавдия исподлобья взглянула на сына. Затем, проигнорировав удивленно-раздосадованный взгляд мужа, невозмутимо проследовала к выходу. Егор метнулся за женой. Дверь в их комнату была неплотно закрыта, и до Ксюши долетели обрывки разговора:
– Я не понял, это что сейчас было?
– А что непонятного? Я не вынашивала и не рожала этого ребенка, а ты требуешь от меня каких-то инстинктов, эмоций.
– Ты – мать, в нем твои гены, разве нет?
– Наличие генов не означает, что во мне проснется желание без конца менять ему памперсы. Больше скажу, я вообще ничего к нему не ощущаю, кроме злости. Ребенок отнимает у нас кучу времени! Разве я не права? Во-первых, я не могу ездить в командировки, как раньше, из-за чего мой заработок снизился, во-вторых, я не могу нормально спать, и в-третьих, у меня уже давно выработан свой режим дня, а теперь я, получается, должна дежурить ночами, нервничать и гадать, почему он так орет и чего хочет?!
– Вообще-то ты говоришь о своем сыне, – напомнил Егор голосом, от которого у Ксюши по спине пробежал холодок.
– Знаешь, я уже сто раз пожалела, что мы связались с этим суррогатным материнством. Одно дело – вынашивать самой, чувствовать ребенка, морально готовиться к его появлению, и совсем другое – умом понимать, что он будет, но совершенно не представлять, что с ним делать. Если бы я знала, что настолько не готова нянчиться с ним, я бы ни за что на свете не пошла на этот шаг!
– И что ты предлагаешь? Выбросить его?
– Нанять няню.
– Няня и так приходит.
– Ну… ты хотел ребенка – сам теперь и возись с ним. Мне оно на фиг не надо. Я привыкла жить для себя. Жертвовать своим здоровьем и временем я не готова. И так уже полжизни прожито.
– Ну ты и дрянь! – отчеканил Егор. Ксюша представила, какое у него сейчас выражение лица, и вся похолодела.
– Это я дрянь? Это ты дрянь! – вдруг закричала она. – Только о своей работе и думаешь, а как появился ребенок – все время ему, а в мою сторону даже не смотришь! Совсем не уделяешь внимания!
– Тон сбавь, – предупредил он ее.
– Думаешь, я не понимаю, что ты рано или поздно от меня уйдешь? Я уже сейчас чувствую твое охлаждение.
– И поэтому врешь, где и с кем находишься?
– Не знаю, что ты там себе придумал. Но я имею право на свободное время. И вообще… Ты меня никогда не любил, ты просто собственник! И не хочешь меняться в лучшую сторону. Нам с тобой даже поговорить стало не о чем. Так что мы уже давно не семья! Общего у нас только штамп в паспорте, никаких отношений не ведем, живем по разным углам каждый своей жизнью…
– Успокойся.
Но Клавдия была невменяема. Выскочив в коридор, она стала сбрасывать его вещи с вешалок, метнула в него ботинки, пластиковую ложку для обуви. Следом полетел Ксюшин пиджак. Приколотая на воротник брошь – та самая, которую однажды подарил ей Егор, – при падении раскололась на две части. Ксюша испуганно выдохнула, словно ее ударили под дых, вышла, но так и замерла, прижавшись к дверному косяку. А испуганный кот спрятался за тумбочкой.
Клавдия продолжала кричать, словно безумная:
– Как же меня все это бесит! Вот это твое безразличие. К моим подругам мужья всегда после ссоры приползают с цветами, потом на руках носят, а тебе как будто все равно, есть я рядом или нет. Будто пустое место! Даже сейчас ты ведешь себя черство, как сухарь!
Егор ушел на кухню. Она продолжала кричать ему в спину оскорбления, не обращая внимания на то, что своим криком напугала сына и тот снова начал плакать.
– Я не чувствую себя женщиной. Это не я тебе, а ты мне больше не нужен! Понятно? Я себя не на помойке нашла, не собираюсь всю жизнь за тебя держаться! Это я тебя подобрала, как щенка, и должна вытирать об тебя ноги. Это я тебя брошу, а не ты!
Сказав это, она сняла с пальца обручальное кольцо и швырнула его на пол. Ксюша охнула. В этот момент как раз вернулся Егор со стаканом воды, которую немедля плеснул ей в лицо. Ошеломленная Клавдия мгновенно замолчала. Взглядом проследила, как он поднял с пола кольцо.
– Успокоилась?
Она кивнула.
– Можешь валить на все четыре стороны, сына я оставлю себе, – сквозь зубы сказал Егор и ушел к сыну. Ксюша не знала, как себя вести в этой ситуации: то ли последовать за ним следом, то ли остаться стоять на месте, то ли уйти. Пока она в замешательстве думала, Клавдия отряхнулась и, всхлипывая, схватила сумочку. Взгляд у нее был непроницаемый, злобный. Крылья аккуратного носа раздувались, руки дрожали, губы были плотно сжаты. Не говоря больше ни слова, женщина выскочила из квартиры, громко хлопнув дверью.
Ксюша наконец смогла пошевелиться. Рассудив, что уйти в такую минуту как минимум некрасиво, она решила вернуться в детскую. Кирюша уже успокоился и доедал кашу.
Оглядевшись, она заметила на стуле скомканную рубашку и небрежно брошенные брюки. Видимо, Егор не так давно вернулся, переодевался явно впопыхах. Машинально сложила его одежду на спинку стула. Видела, что он напряжен, но подойти и завести разговор не решалась. Хотя очень хотелось коснуться его плеча, поддержать как-то, пусть даже молча.
«Я не должна вмешиваться», – мысленно напомнила себе Ксюша.
– Можешь достать из нижнего ящика Кирюхину одежду? – попросил Егор, не оборачиваясь. – Пойдем на прогулку.
Ксюша молча вынула штанишки, водолазку, носочки… Дыхание перехватило, когда подумала о том, что могла бы так каждый день переодевать своего сына, кормить, гулять с ним…
«Не со своим. Чужим», – безжалостно хлестнула мысль.
Протянула Егору вещи, пальцы соприкоснулись, и она поспешно отдернула руку.
– Ксюх, ты прости за эту сцену, – вдруг сказал он, пристально глядя на нее. – Не думал, что все так обернется.
– Это ты прости, что пришла к вам домой. Дурацкая идея.
Она прикусила губу и нахмурилась, а Егор принялся одевать ребенка. Его спокойствие поражало. То ли он так хорошо скрывает свои истинные эмоции, то ли ему действительно все равно, уйдет Клавдия или нет. Интересно, это правда, что у них давно разные комнаты?
«Тебе какая разница?» – проворчал внутренний голос. А ведь и правда, не ее это дело. Сегодня поссорились, завтра помирились. Так живут многие супружеские пары, ничего необычного. И не надо тешить себя иллюзиями, не надо домысливать, будто он жену не любит, что между ними давно ничего нет и так далее. Он женат. Чужие мужья – табу. Точка. Это ее принцип по жизни. И она должна все время помнить об этом и ни в коем случае не терять голову.
Легко сказать, но трудно сделать. Невероятно трудно. Особенно тогда, когда он сам, как бы невзначай, или прикасался к ней, или задерживал взгляд, или подходил ближе, чем позволял на то этикет. Особенно тогда, когда она знала, что Клавдия садится в машину к другому мужчине и целуется с ним, наплевав на все приличия, на все нравственные принципы.
«Если она их нарушает, это не значит, что так должна делать я, – одернула себя Ксюша. – Я не имею права переступать грань».
Ксюша выскользнула в коридор, чтобы накинуть пиджак, но замерла, наткнувшись на валяющийся на полу торшер. Не найдя свою одежду на крючке, вспомнила, что Клавдия кинула пиджак на пол. Вон под тумбочкой и брошка сверкнула. Правда, только одна ее часть… Переступив через ворох разбросанной по ковру одежды, обуви, зонтов, кремов, она присела на корточки и подняла сначала брошь, потом пиджак. Погладила по шерстке кота, и тот, расслабившись, наконец-то решился выйти из укрытия. Ксюша почему-то ощутила стыд за произошедшее, будто это она устроила здесь скандал полчаса назад, а не Клавдия.
– Не замерзнешь в одной блузке и пиджаке? Ветер сегодня холодный, – поинтересовался Егор и, не дожидаясь ответа, вынул из шкафа чистый свитер и протянул ей.
– Да нет, не нужно… – робко попыталась протестовать.
Бесполезно.
– Надевай, – было сказано твердым тоном.
Ксюша повиновалась.
– Жаль, брошка раскололась, – не удержавшись, вздохнула она и спрятала вещицу в карман. – Красивая была.
Егор проследил за ее движением, но ничего не сказал. Отыскав свой кроссовок за тумбочкой, она наконец оделась и торопливо вышла следом за Егором и Кирюшей.
Думала, говорить будет не о чем, так как день испорчен, но нет. Оказалось, что у них много общих тем, схожие интересы и вкусы. И Ксюшу это совсем не удивляло. Его, похоже, тоже. Он держался легко и непринужденно, как и в первые дни их знакомства. Как, впрочем, и всегда. Казалось, будто кто-то отмотал время назад и вот, она идет сейчас беременная, а он спрашивает, не тяжело ли ей и предлагает нести ее на руках.
Приятные воспоминания вызвали на губах теплую улыбку. В этот момент они остановились. Она с удивлением обнаружила, что рядом с ним совсем потеряла счет времени. Оказывается, они прошли уже приличное расстояние, забрели вглубь леса, что вокруг стало тише, а людей меньше.
– Почему мы остановились? – простодушно спросила Ксюша.
Егор внимательно посмотрел на нее. Она, заглянув в коляску и убедившись в том, что Кирюша мирно спит, тоже вскинула взгляд. Сердце замерло. Даже если ее лицо сейчас ничего не выражает, ему все расскажут глаза. Да, глаза ее выдадут. Но отвести их от него она не могла, смотрела как загипнотизированная.
– Ответь на один вопрос.
– Какой?
– Почему ты мне помогла?
Боже, она сейчас провалится сквозь землю от стыда. Ощутила, как пылают щеки, скорее всего, он уже все понял по ее взгляду, еще и руки трясутся, выдают ее с головой. Егор сжал ее ладонь и, наверное, почувствовал ее дрожь.
– Ну, мне позвонила твоя сестра, сказала, что у нас с тобой одинаковые группы крови, что нужно срочно…
– Это я знаю. Ты бросила все дела и приехала. Ради меня. Почему?
Под его пытливым взглядом стало просто невыносимо. Ксюша попыталась отвести глаза, но Егор взял ее за подбородок, вынуждая смотреть.
– Почему, Ксюша? – повторил он свой вопрос.
Она зажмурилась. Зачем он ее мучает? И так ведь все знает! Наслаждается ее слабостью? Или хочет добить? Впервые за это время она пожалела, что согласилась на встречу. Так была уверена, что выдержит, что никак себя не выдаст, и вот – вся как на ладони перед ним. Что же он с ней делает?
– Ксюша, – тихо позвал Егор.
Она распахнула глаза. Он подался вперед. Снова повторил ее имя. Она ощутила его горячий шепот на своих губах. Попыталась оттолкнуть, но Егор мягко поймал ее за запястье. Большой палец проследил линию вены, заставив млеть от нахлынувших мурашек.
– Так не должно быть, – успела прошептать до того, как он впился в ее губы поцелуем. Жарким, диким, настойчивым. Еще одна слабая попытка оттолкнуть его свободной рукой, но Егор перехватил и вторую ладонь, лишая возможности вырваться из захвата. От страстного напора по телу растеклась слабость, а по венам заструился огонь, который охватил каждую клеточку тела, отозвался в пальцах ног, коленях и внизу живота горячими вспышками. Боже, она не в силах бежать, не в силах сопротивляться, она, кажется, вообще перестала осознавать происходящее. Просто растворилась в этом поцелуе, просто наслаждается тем, что он делает с ее ртом, и от этого только страшнее. Страшит та власть над ней, которой он обладает. Страшит и ее готовность идти за ним, куда скажет. Даже зная, что внизу – пропасть, а она стоит на краю.
С ее губ невольно сорвался стон и в тот же момент Егор отпустил ее. Ноги подкосились, и Ксюша схватилась за дерево, чтобы удержать равновесие. Молча посмотрела на него, а он – нет, только сжал ручку коляски, так сильно, что костяшки пальцев стали белыми. Будто боролся с собой, будто злился на себя, но не показывал.
– Мне пора, – выдавила Ксюша.
– Подожди, – попытался удержать ее за руку, но она отстранилась:
– Нет.
