Татьяна Анатольевна Томина
Семейные хроники
Переход в контрнаступление войск Восточного фронта Красной армии в мае 1919 года в направлении на Уфу, а затем на Троицк ослабил давление белых на осажденный Оренбург. В июле белые сняли осаду Оренбурга и отступили на восток. Заняв Троицк, красные части отрезали Южную армию Белова от основных сил колчаковцев. В целях ее разгрома из Восточного фронта Красной армии был выделен самостоятельный Туркестанский фронт под командованием Фрунзе. К концу августа части Туркестанского фронта завершили разгром войск Белова и Дутова.
В середине сентября 1919 года дивизии и полки Туркестанского фронта, действовавшие от Оренбурга, соединились с частями Туркестанской Советской республики, наступавшими с юга. На сторону красных перешел 1-й казачий конный корпус Дутова, а затем сложили оружие два пехотных корпуса армии Белова. В результате в Оренбурге скопилось 30 тысяч пленных пехотинцев и 7 тысяч казаков, перешедших на сторону Советов.
Преследуемый Дутов с небольшим числом войск зимой ушел через казахскую степь (Голодный поход) в Семиречье, к атаману Анненкову. Анненковцы враждебно встретили отступающую Отдельную Оренбургскую армию, которую, и без того голодную и оборванную, бессовестно обирали, были даже случаи стычек с применением оружия. В марте 1920 года белые отряды Анненкова, Бакича и Дутова покинул пределы бывшей Российской Империи, перейдя китайскую границу в районе города Чугучак. В их составе границу Китайского Туркестана (Синьцзяна) пересекло до 15 тысяч солдат и офицеров и около 5 тысяч гражданских беженцев. В конце февраля 1921 года в китайском городе Суйдуне Дутова пытались похитить чекисты (ЧК – Чрезвычайная Комиссия Советской власти), но в ходе операции он был застрелен.
В конце 1919 года гражданская война в Оренбургской губернии завершилась повсеместным установлением Советской власти. Декретом Совета Народных Комиссаров (СНК) РСФСР от 10 июля 1919 года был создан Киргизский край (с 26 августа 1920 года – Киргизская Автономная Советская Социалистическая Республика). Оренбург стал ее административным центром.
С окончанием Гражданской войны лишения не закончились. Первая мировая война, иностранная интервенция и дутовщина нанесли огромный урон хозяйству губернии. Большинство предприятий бездействовало. На железной дороге валялись искалеченные паровозы и вагоны. Глубокие раны были нанесены сельскому хозяйству. Резко сократились посевные площади. Местами посевы не были убраны. Значительную часть скота истребили дутовцы. Ощущался острый недостаток топлива и продовольствия. В некоторых уездах бушевала эпидемия тифа. Из-за часто непродуманного проведения политики «военного коммунизма» в губернии вспыхнули казачьи и крестьянские антисоветские мятежи Логинова, Охранюка, Серова, которые однако были жестко подавлены.
В 1921 году страну постигла невиданная засуха, а после нее – голод. Страшный неурожай охватил Поволжье, Северный Кавказ, часть Украины и территорию бывшей Оренбургской губернии. В последней было собрано всего около 1 миллиона пудов зерна, в то время как для питания населения требовалось свыше 3 миллионов, а с учетом зерна, необходимого для засев, – 7 миллионов пудов.
Но причиной голода в 1921 году была не только засуха, а и непродуманная политика, которую проводило Советское государство в отношении крестьянства. Чтобы обеспечивать хлебом голодающее население городов России были организованы продотряды. Они забирали излишки хлеба у крестьян. Поэтому крестьяне, чтобы у них ничего не забирали, в конце 1920 года стали сажать ровно столько, сколько им было надо для собственного потребления. Продотряды же, выполняя план по продовольственной разверстке, стали забирать у крестьян то зерно, которое они вырастили для себя. Учитывая засуху, село осталось без хлеба уже летом 1921 года. Продразверстка выкачала все ресурсы из губернии.
В октябре-ноябре 1921 года в Оренбуржье наступил абсолютный голод. Цифры не передают того ужаса, который охватил сотни тысяч людей в еще несколько лет назад богатом и сытом Оренбурге и во всей губернии. Запасов продовольствия никаких не было, и люди начали есть траву, кору деревьев и все, что было под рукой. На почве недоедания эпидемии охватили свыше 50 тысяч человек.
В столице была создана Центральная комиссия помощи голодающим. Для координации помощи на местах были созданы губернские комиссии, но до конца 1921 года помощь голодающим в Оренбуржье не была организована. Регулярно помощь из центра начала оказываться лишь в начале 1922 года, когда количество голодающих в крае составило практически 90 % населения. *
Эти страшные холодные и голодные годы вплоть до возвращения Федора домой с фронтов Гражданской войны, Шура Лебедькова оставалась в семье Моховых, может быть, поэтому-то и выжила в лихолетье. Баба Шура очень мало рассказывала о жизни в то жестокое время. Наверное, это защитная реакция психики, ведь не каждый переживет, когда на твоих глазах выбрасывают раненных людей, как кукол, из окон больницы. А это восемнадцатилетней Шуре пришлось увидеть во время набега дутовцев на Оренбург в апреле 1918 года.
***
Глава 8. Замужество. Кочевая жизнь
В конце 1923 года Федор возвратился домой. Он с трудом узнал в красивой хрупкой девушке ту Шуру, которой она была пять лет назад. Федору было уже 25 лет, Шуре 23 года. Повзрослев и пережив за это время многое, они по-новому смотрели друг на друга. Возникло взаимное чувство.
Федор продолжил работать на Оренбургской телефонной станции. 21 января 1924 года именно он принимает телеграмму о смерти вождя Октябрьской революции 1917 года, главы Советского правительства Владимира Ильича Ленина. Смерть Ленина потрясла миллионы сердец. Уже 24 января в партийные ячейки хлынул поток заявлений о желании вступить в ряды ленинской партии. Только по Оренбургу в течение месяца было подано около 1700 заявлений. Среди них был и Федор Мохов.
В студеный февральский день (15 февраля) 1924 года Федор Иванович Мохов и Александра Николаевна Лебедькова официально зарегистрировали свои отношения. Шура Лебедькова стала Шурой Моховой.
В том же году Федора Мохова переводят работать инспектором сберкасс (сберегательных касс) при Оренбургском Областном Управлении связи. Работа была связана с постоянными разъездами по области. Шура не хотела расставаться с мужем, во всех поездках она сопровождала его, занимаясь домашним хозяйством. Пять дочерей в семье родились в разных местах Оренбургской области – в 1924 году Юлия, в 1926 году Рея, в 1928 году Лия (по домашнему – Лида), в 1930 году Тамара (по домашнему – Тома), в 1935 году Евгения.
* Учреждение сберегательных касс в губернских городах, посадах и местечках Российской империи было предписано еще в 1862 году для приема от населения денежных сумм, их хранении и приращении процентов по вкладам. С целью увеличения числа вкладчиков за счет рабочих и сельского населения с 1889 года в Российской империи открывались фабрично-заводские сберегательные кассы, с 1891 года – почтово-телеграфные.
Поворот к иным общественно-политическим приоритетам после революции 1917 года с неизбежностью повлек за собой резкие изменения в области экономики и финансов. Была осуществлена национализация земли, промышленности, транспорта, торговли. Декретом советского правительства в декабре 1917 года были запрещены все операции с ценными бумагами, которые, впрочем, по иронии судьбы стали первыми денежными знаками новой власти. Частные коммерческие банки были закрыты, их активы и пассивы перешли к Народному банку РСФСР. Зато сберегательные кассы ликвидации не подлежали, вклады в них, равно, как и проценты по ним должны были остаться неприкосновенными. Но во главу угла был поставлен «классовый» принцип в определении судьбы сбережений индивидуальных вкладчиков. Советские власти получили право по своему усмотрению конфисковывать хранящиеся в сберкассах деньги, если они оказывались приобретенными «нетрудовыми путем». В документах того времени появились такие определения, как «излишки» сбережений или «нетрудовые доходы». При этом критерии, позволявшие идентифицировать вклад как «нетрудовой», определены не были. Принципиальное значение имело то обстоятельство, что теперь сберегательные учреждения были освобождены от некогда непререкаемого обязательства хранить тайну вкладов, что являлось одним из принципов сберегательного дела.
В начале вступавшей в свои права эпохи сберегательные кассы остались едва ли не единственным элементом прежней финансовой системы. Сохранилась сеть региональных отделений и агентств. Продолжало существовать Управление сберегательных касс, которое, впрочем, фактически не выполняло своих функций, а на некоторое время и вовсе упразднялось. В условиях политики «военного коммунизма», проводившейся Советским правительством в годы Гражданской войны и иностранной интервенции, денежное обращение практически прекратилось. Сберегательные кассы, и без того существовавшие скорее номинально, de facto окончательно свернули свою деятельность. Безудержная инфляция фактически аннулировала сделанные до революции вклады населения.
К началу 1920-тых годов Россия оказалась в состоянии глубочайшего политического, экономического, финансового кризиса, для преодоления которого вместо политики «военного коммунизма» в марте 1921 год на вооружение была взята новая экономическая политика – НЭП. Главное содержание НЭПа – замена продразвёрстки продналогом в деревне (при продразвёрстке изымали до 70 % зерна, при продналоге – около 30 %), использование рынка и различных форм собственности, привлечение иностранного капитала в форме концессий, проведение денежной реформы (1922-1924 годов), в результате которой рубль стал свободно конвертируемой валютой. Начал реанимироваться рынок, интенсивно стали развиваться товарно-денежные отношения. Была поставлена задача воссоздания системы кредитных учреждений, появились ссудно-сберегательные товарищества (главным образом в деревне). Осенью 1921 года был учрежден Государственный банк, вскоре была проведена денежная реформа, стабилизировавшая финансовую систему страны и обеспечившая сбалансированное существование единой денежной системы. В декабре 1922 года правительством – Советом народных Комиссаров (СНК) было принято постановление об учреждении государственных сберегательных касс, которые вскоре стали официально именоваться «трудовыми». Новые, уже в полной мере советские, сберкассы должны были, в отличие от дореволюционных, не столько обеспечивать надежное хранение и разумный прирост денег вкладчиков, сколько аккумулировать в государственном масштабе свободные средства населения и использовать их для решения широкомасштабных народнохозяйственных задач, в первую очередь, для создания индустриальной базы.
Новая экономическая политика создала благоприятные условия для восстановления промышленности и сельского хозяйства на территории бывшей Оренбургской губернии и развития торговли между городом и селом. Фабрики и заводы, принадлежавшие государству, переводились на хозрасчет, частью денационализировались, сдавались в аренду. К 1923 году, расцвету НЭП, в Оренбуржье, частникам принадлежало 385 предприятий, 79 были переданы в аренду. Рациональное использование средств, моральное и материальное стимулирование рабочих, твердая дисциплина и повышение производительности труда благотворно повлияли на восстановление промышленности края. В 1924 году была полностью ликвидирована натуральная часть зарплаты. Постоянно снижалась себестоимость продукции. К концу НЭП промышленный потенциал Оренбургского региона был полностью восстановлен.
Одной из основных причин, которые тормозили развитие промышленности Оренбуржья, была зависимость основной части фабрик и заводов от состояния сельского хозяйства, которое в начале НЭП находилось в еще более бедственном положении из-за засухи 1920-1921 годов. Рост сельского хозяйства Оренбуржья начинается лишь с 1923 года. Тогда же наиболее полно оказывают свое воздействие законы и принципы НЭПа. В результате, если в 1924 году ниже уровня бедности находилось 49 % хозяйств на селе, то в 1926 году – чуть больше 9 %.
В годы НЭПа в Оренбурге была интенсивная и культурная жизнь. Давал концерты А.В. Ростропович, выступали известные повсеместно известные танцовщица Айседора Дункан и оперная певица А.В. Нежданова. *
Все эти события культурной жизни были так далеко от семьи Моховых. Федор, инспектор сберегательных касс, и множеством его соратников делали черновую работу по восстановлению разрушенной страны. До конца 1920-тых годов кочевая жизнь семьи Моховых была не только тяжела в бытовом отношении, но и опасна. На территории края вспыхивали крестьянские волнения. Много было людей, недовольных проводимой через сберкассы денежной политикой, когда реквизировались так называемые «излишки средств», в обязательном порядке навязывалось приобретение облигаций государственного займа. Но молодому советскому государству, разоренному Гражданской войной и иностранной интервенцией, нужны были средства на восстановление хозяйства.
Шура не могла в этих переездах не сопровождать мужа, как будто чувствовала, что скорая разлука неизбежна. Она на своих хрупких плечах несла нелегкую заботу о нем и дочерях, согревая их жизнь любовью. Видимо поэтому, пережив множество лишений, трагических моментов в жизни, все их дочери стали жизнерадостными людьми, рядом с которыми всегда было тепло и уютно.
* В июле 1925 года в связи с переносом столицы Казахстана далеко на юг, в город Ак-Мечеть (бывший Перовск) на Сыр-Дарье, по этому случаю переименованный в Кзыл-Орда (Красная Орда), Оренбург с губернией был включен непосредственно в состав Российской Советской Федеративной Социалистической Республики (РСФСР). В 1928 году Оренбургская губерния была упразднена и создана Средневолжская область, позднее ставшая краем.
С конца 1920-тых годов произошел отход от ленинских принципов НЭПа и кооперации. Были приняты первые пятилетние планы развития государства. Страна вступила на путь ускоренной модернизации, прочно ассоциируемой во всех своих позитивных и негативных последствиях с именем Сталина. Все основные ее аспекты – коллективизация, индустриализация, «культурная революция» – в полной мере отразились и на жизни Оренбуржья.
При коллективизации сельского хозяйства развернулась ликвидация единоличных хозяйств зажиточных крестьян, то есть кулачества как класса. Но было допущено нарушение ленинских принципов добровольности колхозного строительства (коллективного ведения хозяйства). Власть в округе ужесточила отношение к крестьянству еще в 1927 году, когда в результате недорода в Оренбуржье было получено более чем втрое меньше товарного хлеба (80 тыс. тонн вместо 256, как в 1926 году). Чрезвычайные меры привели к тому, что крестьяне стали сокращать посевы, тем более что существовал риск причисления к кулакам. Распространились обыски крестьянских дворов и амбаров, была запрещена торговля хлебом, зерно по дороге на рынок конфисковывалось. Все эти действия демонстрировали явный отход от политики НЭПа и возвращение к порядкам 1919 года. Кроме того, началось насильственное распространение облигаций государственного займа, отказывающихся их выкупать арестовывали. Репрессии по отношению к крестьянам еще более усилились после партийных решений о переходе к сплошной коллективизации. В мае 1930 года на самом пике сплошной коллективизации число раскулаченных в Оренбуржье составило 6160 крестьянских дворов (более 15 тыс. человек), или 3,9 % от общего числа крестьянских хозяйств.
Все это вызвало серьезное недовольство значительной массы крестьянства, обусловило отлив от колхозов, который за несколько месяцев 1930 года составил 30 % состава колхозников Оренбуржья. Кулачество, воспользовавшись этим, подбивало крестьян на убой скота, его поголовье резко сократилось. В результате даже к 1934 году поголовье крупного рогатого скота в Оренбургской области было меньше, чем в 1913 году, а поголовье овец не составляло и третьей части от довоенного периода в 1913 году.
В 1932 году урожайность зерновых в Оренбуржье была чрезвычайно низкой – только 2-2,5 центнера с гектара. Неурожай, при том, что вывоз зерна за границу не сократился, привел к голоду, что заставило принять срочные меры для укрепления колхозного строя, улучшения организации труда. Но и 1933 год в Оренбуржье снова был недородным, в среднем с гектара собрали по 3-4 центнера. Отличный урожай в Оренбуржье был получен только в 1935 году. И в том же году коллективизация в области достигла 91,7 %.
В результате индустриализации за время первой пятилетки (1928-1932 годы) в Оренбуржье произошел трехкратный рост промышленной продукции. Заработал реконструированный мясокомбинат, строился комбикормовый завод, в 1931 году дал первые запасные части для сельскохозяйственных машин завод «Трактородеталь» (позднее им. Кирова), заработал известковый завод, завершилось строительство железнодорожной линии Оренбург – Орск, начались работы по укреплению берегов Урала. Вторая и третья пятилетки прошли под знаком создания новой индустриальной базы. В начале 1930-тых годов на Южном Урале были открыты крупные месторождения медной, железной и никелевых руд, асбеста, каменного угля, что позволило академику Ферсману назвать Оренбургскую область «жемчужиной Южного Урала».
Но самым выдающимся достижением первых пятилеток были результаты так называемой «культурной революции». В 1913 году Россия занимала последнее место в Европе по числу грамотных на тысячу жителей, число грамотных составило 27 % (не считая детей до 9 лет). В результате гигантской работы по ликвидации неграмотности, причем в основном силами общественности, уже в 1926 году 57 % населения страны в возрасте от 9 до 50 лет были грамотными, к 1939 году эта цифра составила более 87 %. С 1921 по 1940 годы по всей стране в школах ликбеза (ликвидации безграмотности) и в школах для малограмотных было обучено около 60 миллионов человек. В годы первой пятилетки был осуществлен переход ко всеобщему начальному образованию, а в городах к обязательной семилетке. В результате «культурной революции» в Оренбурге в 1940 году в школах обучалось почти в четыре раза больше детей, чем до 1917 года, за эти же годы число учителей выросло примерно в шесть раз.
Одной из сторон советской политики стала борьба с религией. Начавшаяся с первых лет Советской власти атеистическая пропаганда становилась все более наступательной, даже агрессивной. С конца 1929 года на собраниях все чаще обсуждались вопросы о закрытии церквей, потом стали собирать подписи под требованием закрыть церкви, а колокола передать на нужды индустриализации. Многие священнослужители подверглись репрессиям. В 1932 году по приказу властей в Оренбурге был взорван Казанско-Богоявленский кафедральный собор. Сначала храм стали разбирать, потом взрывали, пока не уничтожили окончательно. Сейчас этот удивительной красоты храм можно увидеть только на старинных фотографиях.
До декабря 1934 года территориально Оренбургской области не существовало, районы напрямую подчинялись Средневолжскому краю. Оренбургская область в современных границах была образована постановлением Правительства от 7 декабря 1934 года с площадью в 124 тысячи квадратных километров и численностью населения в 1 миллион 682 тысяч человек. Оренбург стал центром Оренбургской области.
Пятого декабря 1936 года в Конституции СССР была закреплена победа социализма, в основном. *
***
Глава 9. Трагедия. Бесконечное ожидание
В начале 1937 года Федора Ивановича Мохова назначают старшим инспектором по сберегательному делу при Оренбургском областном Управлении связи. Семья Моховых переезжает в областной центр – Оренбург, в большую светлую квартиру на одной из центральных улиц города – улице Максима Горького. Наконец-то, стал налаживаться оседлый быт. Старшие девочки Юля, Рея и Лида учились в школе, две младшие Тома и Женя были под присмотром мамы Шуры. Жизнь – как у многих. Ничего не предвещало беды, а она была у порога.
* В конце 1920-тых годов в стране усиливается борьба за власть. Гражданская война закончилась относительно недавно (в 1923 году) и страна еще не отвыкла от жестокости, человеческая жизнь ценилась невысоко, поэтому в политической борьбе использовались любые методы. Сначала борьба шла между сторонниками Иосифа Виссарионовича Сталина, являвшегося фактическим руководителем государства и единственной партии – Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков) (ВКП(б), и сторонниками Льва Давыдовича Троцкого, возглавлявшего Народный комиссариат по военным и морским делам, с 1923 года лидера внутрипартийной левой оппозиции. Мир между Сталиным и Троцким держался на авторитете основателя советского государства Владимира Ильича Ленина. После его смерти в 1924 году, в условиях борьбы за опустевшее место главы государства Сталин и Троцкий просто не могли ужиться вместе. Многие делают упор на их теоретических разногласиях, однако в реальности они часто расходились только в вопросе о темпах и сроках. Троцкий не верил в построение социализма и коммунизма в отдельно взятой стране, он был сторонником концепции «перманентной (постоянной) революции», то есть поддержки революционных настроений во всем мире. Сталин выступал с концепцией «этапов революционного процесса», полагая, что мировая революция – это, конечно, хорошо, но сначала надо защитить ее достижения и построить социализм в конкретно взятой стране. Троцкий продвигал идею всеобщей милитаризации промышленности и форсированной индустриализации за счет деревни. Сталин подверг эту концепцию жесткой критике за насаждение «внутреннего колониализма» и поддержал гораздо более мягкую концепцию Бухарина о «врастании крестьянина в социализм». Правда, крестьянам в любом случае пришлось туго, а Бухарин позже был объявлен «врагом народа». Идеи Троцкого по ускоренной индустриализации страны Сталин позже использовал.
К концу 1920-тых годов Сталин смог поставить на все ключевые должности в руководстве партии и страны своих сторонников. В 1927 году Троцкий был снят со всех постов и отправлен в ссылку в Алма-Ату, в 1929 году выслан за пределы СССР, в 1932 году лишен советского гражданства. Троцкий умер в Мексике в 1940 году после смертельного ранения, нанесенного, как считается, агентом НКВД (Народный комиссариат внутренних дел).
После высылки Троцкого началась борьба с руководителями других внутрипартийных групп. Физически были уничтожены многие видные партийные деятели, не согласные в чем-либо с курсом Сталина и его сторонников.
Как это обычно и бывает, при борьбе за власть круги расходятся широко, вовлекая в омут множество людей. В июле 1928 года Сталин официально выдвигает тезис об усилении классовой борьбы: «…по мере нашего продвижения вперед, сопротивление капиталистических элементов будет возрастать, классовая борьба будет обостряться». По всей стране начинаются «чистки» среди партийных и хозяйственных руководителей, очень скоро распространившиеся и на рядовых людей. Предлоги для арестов часто были надуманы.
Поводом для начала массовых репрессий в СССР послужило убийство Сергея Мироновича Кирова – члена Политбюро Центрального комитета ВКП(б), первого секретаря Ленинградского обкома и горкома ВКП(б). Киров был убит выстрелом в затылок Леонидом Николаевым в коридоре Смольного, где находились Ленинградский горком и обком ВКП(б), 1 декабря 1934 года. До сих пор нет полной ясности относительно мотивов убийства, но уже через несколько часов после убийства было официально заявлено, что Киров стал жертвой заговорщиков – врагов народа.
Еще до убийства Кирова с конца 1920-тых – начала 1930-тых годов в стране создавались внесудебные репрессивные органы – «двойки» и «тройки» с правом вынесения расстрельного приговора, в 1933 году Киров сам входил в состав «тройки» Ленинградской области по рассмотрению дел о повстанчестве и контрреволюции. В 1934 году было создано особое совещание при Наркомате внутренних дел (НКВД). Эти органы и стали орудиями массового конвейера репрессий. После убийства Кирова начался поистине их разгул. Сразу же было издано постановление Центрального исполнительного комитета ВКП(б) «О порядке ведения дел о подготовке и совершении террористических актов», принятое по предложению Сталина в срочном порядке. Никогда в истории юридические документы не создавались в столь короткий срок. На его основе дела стали рассматриваться не более чем в 10 дней, без сторон обвинения и защиты. Кассационное обжалование не принималось, приговор немедленно приводился в исполнение. Число арестованных по этому виду преступлений резко возросло. Так из делегатов 27 съезда ВКП(б) 1934 года было уничтожено более двух третьих их числа, недаром этот съезд, официально провозглашенный «съездом победителей», неофициально стали называть «съездом расстрелянных».
Массовые репрессии в Оренбуржье развернулись после расстрела бывших ближних соратников Сталина – Зиновьева и Каменева, обвиненных в 1936 году Военной коллегией Верховного Суда СССР на процессе «Антисоветского объединенного троцкистско-зиновьевского центра», первом из показательных судов над группой бывших руководителей партии, ставших в оппозицию к политическому курсу Сталина. Они обвинялись в том, что в соответствии с директивой, находившегося за рубежом Троцкого, якобы организовали террористический центр и ряд террористических групп для совершения убийства руководителей ВКП(б) и Советского правительства (Сталина, Ворошилова, Жданова, Кагановича, Орджоникидзе, Косиора, Постышева), подготовили и осуществили через ленинградскую подпольную террористическую группу убийство Кирова. В 1988 году приговор им был отменен, а все осужденные реабилитированы за отсутствием в их действиях состава преступления.
