Татьяна Корсакова
Миллионер из подворотни
6
Инка нарисовалась только спустя неделю.
– Извини, подруга. Совсем завертелась. В институте кое-какие неприятности были. И в личной жизни не все так гладко, как хотелось бы. Так что мне срочно требуется снять стресс. – Она выставила на кухонный стол бутылку вина, выложила пакет с фруктами и пачку сигарет. – Сегодня будем расслабляться. Неси бокалы.
Сима подозрительно посмотрела на подругу. Та всегда отличалась несколько эксцентричным поведением, но сегодня вечером эта эксцентрика перехлестывала через край.
– Что случилось? – спросила она осторожно.
– Ничего не случилось! Неси бокалы и пепельницу, а я пока ананас настрогаю.
Инка заговорила только после третьего бокала вина.
– Покуришь со мной? – кивнула она на пачку сигарет.
Сима отрицательно покачала головой. Ее организм категорически отвергал никотин. Всего после нескольких затяжек накатывала тошнота.
– Ну, как знаешь, а я закурю. – Подруга изящным движением выбила из пачки сигарету.
– Как прошло интервью? – поинтересовалась Сима.
– Интервью прошло удачно. Получился очень хороший материал. – Девушка выпустила тонкую струйку дыма.
– А интервьюируемый?
Странно, что болтливой по натуре своей Инке приходится задавать наводящие вопросы.
– Интервьюируемый – само совершенство! Просто идеал мужчины. У нас с ним состоялся очень милый деловой ужин с легким налетом романтики.
– И?..
– Интервью, как ты деликатно выразилась, продолжилось на моей роскошной итальянской кровати. Я получила исчерпывающую информацию обо всем, что меня интересовало… – Подруга надолго замолчала. Сигарета потихоньку тлела в ее пальцах. – Впервые в жизни встретила настоящего мужика, а он оказался мне не по зубам. – Она трагически встряхнула длинной челкой. – Он такую мелюзгу, как я, проглатывает в один присест.
– Погоди, так у тебя с ним что-то было?
– Ну, конечно, было! И мне понравилось!
– Тогда мне непонятны твои страдания. – Сима отправила в рот дольку апельсина.
– Я и сама не могу понять. Давай еще по бокальчику.
Инка выпила вино и в упор посмотрела на Симу:
– Он хищник. Ясно? Я для него всего лишь девочка «на одну ночь», ну или на две… Я вообще очень сильно сомневаюсь, что такого мужчину можно прибрать к рукам. Хотелось бы посмотреть на ту, которая с ним справится. Подай-ка и мне апельсинчик.
– Чем все-таки закончилось ваше… общение? – Сима пододвинула поближе к подруге блюдо с фруктами.
– Утром он встал, поцеловал меня в лоб и ушел. Вот такое интервью…
– Не расстраивайся.
– А я и не расстраиваюсь! – вскинулась Инка. – Меня просто жаба душит, что такой жеребец не в моей конюшне. От него, наверное, жеребятки получились бы замечательные. – Она мечтательно прикрыла глаза.
– Да, беда с тобой! – сказала Сима. – Уже о жеребятках задумываешься. Может, замуж пора?
– Какое замуж?! – Инка перекрестилась. – Просто я, как нормальная баба, ищу мужика с хорошей генетикой. Ну, сама подумай, он высокий, светловолосый, сероглазый, с фигурой Аполлона.
– А мозги у твоего Аполлона имеются?
– Обижаешь! Хозяином строительной империи просто так не становятся. Конечно, он умный.
– А имя у этого мистера совершенство есть?
– Всенепременно. Илья Владимирович Северин. Вот когда выйдет журнал с моей статейкой, я его тебе принесу. Там будут его фотографии, сможешь оценить экстерьер.
Инкино плохое настроение улетучилось без следа. Сима всегда завидовала людям с легким характером. У ее подруги был как раз такой. Только что девятибалльный шторм, и вот уже полный штиль. Сима так не умела. Любую, даже незначительную, неприятность переживала очень тяжело. Особенно если вопрос касался межличностных отношений.
– Симка! У тебя слишком много комплексов, с этим нужно что-то делать, – говаривала Инка и тащила ее за собой на какую-нибудь модную вечеринку. Обычно после такого «лечения» Симина депрессия только усугублялась. В конце концов, подруга махнула на нее рукой и предоставила ей возможность разбираться со своими комплексами самостоятельно.
– Симка, ты дикая! Нельзя сторониться людей! Как ты собираешься мужа искать, если все время сидишь дома за своей дурацкой швейной машинкой? Ты думаешь, что прынц на белом коне сам прискачет под твои окна? Ничего подобного! Прынцы нынче ленивые пошли, уж поверь моему опыту.
Сима в принцев не верила с детства, замуж в ближайшее десятилетие не собиралась, так что Инкины страшилки ее не особенно трогали.
До недавнего времени… До появления Ильи…
Может, рассказать Инке, что он снова приходил?
Нет. Пока не стоит. Да и что, собственно говоря, рассказывать? Вряд ли Инку впечатлит тот факт, что какой-то бомж подарил Симе Вишневской цветы. Она обязательно усмотрит в этом злой умысел.
– Ох! Чуть не забыла! Вот, возвращаю тебе твои духи, – подруга поставила на стол золотистую коробочку. – Ты знаешь, Северин впечатлился. Мне даже кажется, что он исключительно из-за этого запаха со мной… ну, ты понимаешь. Короче, Сима, пользуйся духами, не будь дурой. Глядишь, какой-нибудь перспективный архитектор на тебя западет.
– У нас нет перспективных архитекторов. Ты бы видела их проекты! Полная ерунда! – Сима повертела в руках коробочку. – И потом, как ты себе представляешь уборщицу, от которой пахнет эксклюзивными французскими духами?
– A что? Очень даже пикантно. Кстати, папа давно зовет тебя к себе. Конечно, крутую должность он тебе пока предложить не может, но хотя бы зарплата будет приличной. Я не понимаю, почему ты такая упрямая?
– Инка, я будущий архитектор. Чем я стану заниматься в «Хозяине жизни»? В бюро я хотя бы могу набраться опыта.
– Не знаю, какого опыта можно набраться в этой дыре. Ты же сама говоришь, что нет там перспективных сотрудников. С кого пример-то брать? С директора твоего козлобородого?
– Все, закрыли тему.
– Дура! – убежденно заявила Инка. – Слушай, а может, мне поговорить с господином Севериным, на правах знакомой, так сказать? Пусть бы пристроил тебя к себе в компанию.
– Я не дура! – огрызнулась Сима. – Я реалистка. Имел в виду таких, как я, твой господин Северин.
– Ну, как хочешь. А то я могу попробовать…
– Не нужно. И вообще, мне кажется, что ты с ним не в таких хороших отношениях, – напомнила Сима.
– Что верно, то верно. Зато папа мой с ним в хороших отношениях. Многие бы хотели, чтобы их физиономии засветились на страницах «Хозяина жизни». Знаешь, какая это реклама!
– Не знаю и знать не хочу. Это совершенно не мой уровень, – отмахнулась Сима.
– Мало ли, а вдруг этот уровень когда-нибудь станет твоим? – глубокомысленно изрекла Инка.
– Ну конечно!
– А что? Давай-ка за это выпьем. За то, чтобы несбыточное становилось сбыточным!
– Сбыточным? Чувствуется, что ты будущий журналист. Ну, давай выпьем за сбыточное.
Они подняли бокалы.
7
Ситуация стремительно выходила из-под контроля. Еще утром Сима чувствовала только легкое недомогание, а к вечеру она уже умирала. Температура сорок с половиной. Слабость такая, что невозможно встать с постели. И головная боль, мучительная, до тошноты.
Сима уже выпила упаковку аспирина – все без толку. Она набрала Инкин номер.
«Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети», – сообщил ей равнодушный механический голос.
Сима застонала. Теперь все. Инка «временно недоступна». Больше помощи ждать неоткуда. Вадик в Питере на каком-то там семинаре. Инкиных родителей она ни за что не потревожит.
Соседи? На ее площадке две бабульки-пенсионерки, увлеченные только лишь сериалами и дворовыми сплетнями. Толку от них ноль. В лучшем случае поахают, что молодежь нынче хилая пошла, да посоветуют компрессик холодный ко лбу приложить. Конечно, есть еще «Скорая помощь», но это на самый крайний случай. Как-то неловко беспокоить людей из-за банальной простуды. У них и так работы хватает.
Что остается? Ничего. Лечь в постель, накрыться одеялом и ждать, когда «все само рассосется»…
В дверь позвонили.
Может, Инка?
Господи! Сделай так, чтобы это была она!
Сима кое-как встала, набросила на плечи пуховую бабушкину шаль. Голова кружилась, зубы выбивали дробь, руки и ноги предательски дрожали.
Главное – успеть доползти до двери до того, как Инка решит, что никого нет дома.
– Иду, – хотела крикнуть она. Вместо крика получилось сдавленное шипение.
Илья уже собирался уходить, когда дверь наконец распахнулась. Сима стояла в полумраке прихожей и болезненно щурилась.
– Ты? – спросила она как-то вяло.
– Я. Можно войти?
– Входи.
Она посторонилась, оперлась спиной о стену. Илья с удивлением посмотрел на пуховую шаль. На улице – двадцать пять, а она закуталась в эту нелепую старушечью шаль. И свет в прихожей не включает. Может, экономит?
– А что происходит? – спросил он и потянулся к выключателю.
Вспыхнул свет. Сима зажмурилась.
– Выключи, – она прикрыла глаза рукой, – слишком ярко.
– Ярко? – Не разуваясь, он шагнул к Симе. В электрическом свете она выглядела ужасно – синие тени под глазами, лихорадочный румянец на бледных щеках и сухие, потрескавшиеся губы.
– Что случилось? Ты болеешь?
Она молча кивнула в ответ.
– Давно?
– С сегодняшнего утра. – Она поплотнее закуталась в шаль.
– Врача вызывала? – Илья взял ее за руку. Рука была холодной как лед. Он нетерпеливо отбросил прядь волос с ее лица, прикоснулся губами к виску. – Мама дорогая! Ты же горячая как печка! Давай-ка в постель.
Похоже, ей действительно было очень плохо, потому что она даже не сопротивлялась, когда он подхватил ее на руки.
– Какая у тебя температура? – спросил он после того, как укрыл Симу всеми имеющимися в доме одеялами.
– Почти сорок один, – ответила она, выбивая зубами барабанную дробь.
– С ума сойти! Ты что-нибудь приняла?
– Аспирин… много…
– И что?
– Ничего, – обессиленно ответила она.
– А почему ты одна в таком состоянии?
– Не могу дозвониться до Инки.
– Это кто?
– Подруга.
– Ладно, до подруги ты не дозвонилась, а где родственники? – Илья начинал злиться. Что за родня такая?! Девочка загибается, а рядом никого! – Ну, где твои родственники? – спросил он резко.
– У меня никого нет. Извини… – Она отвернулась к стене.
Вот черт! У нее никого нет! Он орет на нее, а она еще и извиняется.
– Тогда нужно было… – Илья осекся. Он чуть не сказал: нужно было позвонить мне. – Тебе очень плохо? – решил он сменить тему.
– Угу.
– Давай вызовем «Скорую».
– Нет! Пожалуйста! Мне не настолько плохо!
– Ну конечно! Я вижу… – Илья задумался. – Ты потерпишь еще полчасика?
– Да.
– Все, тогда я пошел. – Он встал.
– Илья!
– Не волнуйся, я скоро вернусь. Ты только дверь не закрывай на замок, на всякий случай. Добро?
– Да.
– Вот и умница. Поспи пока. Я скоро.
* * *
Илья завел джип и потянулся за мобильным телефоном:
– Макс! Привет! Это Северин. Ты где?.. Дома? Отлично! Нужна твоя помощь… Да, дело не терпит отлагательств… Нет, с моими все хорошо. Слушай, я к тебе уже еду. Через пятнадцать минут буду и все объясню. И еще: выйди сам на стоянку, а то я в таком виде, что меня охрана не пропустит… Нет, со мной тоже все в порядке. Макс, давай все подробности при встрече?.. Спасибо, друг. Значит, через пятнадцать минут на стоянке.
Илья отключил телефон.
Макс Куликов был другом детства. Он работал сосудистым хирургом в очень известной клинике и подавал большие надежды. Илья надеялся, что Макс разбирается не только в хирургии.
Куликов оправдал все его надежды. Когда Илья подрулил к подземной автостоянке, тот уже ждал его на въезде.
– Надеюсь, у тебя очень веские причины, чтобы вырывать меня из объятий прекрасной дамы на ночь глядя? – спросил он, бросив лишь слегка удивленный взгляд на экзотическую экипировку Ильи.
– Думаю, что веские. Сейчас твоя помощь необходима еще одной прекрасной даме. Боюсь, что своими силами мне не справиться.
Макс выслушал его сбивчивый рассказ.
– Так, думаю, нужно разбираться на месте. Я сейчас заскочу за своим чемоданчиком, а потом ты остановишься у круглосуточной аптеки и мы купим кое-какие лекарства.
– …значит, запомнил? Ты врач из Красного Креста, альтруист и филантроп… – Илья заканчивал последний инструктаж уже у дверей Симиной квартиры.
– Я все прекрасно помню, – прошептал Макс. – Я врач-альтруист, а ты бомж-филантроп. Не волнуйся.
Илья толкнул дверь.
В квартире было темно и тихо.
– Сима, – позвал он, – я уже вернулся.
В ответ – тишина.
Он вдруг испугался. Так сильно, что майка прилипла к спине. Может, нельзя было оставлять ее одну?.. Может, она…
– Ну, пошли. – Макс прервал его мучения весьма ощутимым тычком в бок.
Сима лежала лицом к стене, и было непонятно, спит она или потеряла сознание. Или…
– Ну, как тут наша больная? – Макс зажег свет.
Илья вздохнул с облегчением: Сима спала. А он уже навыдумывал бог весть чего…
Длинные ресницы дрогнули, глаза на секунду распахнулись и снова закрылись.
– Сима, – он взял ее за руку, – ты меня слышишь? Я привел врача.
Ресницы снова дрогнули.
– Ну-ка, посторонись. – Макс бесцеремонно отодвинул его в сторону. – Так, так. Подайте-ка мой саквояж. Благодарю. Теперь вы можете подождать на кухне. – Он красноречиво посмотрел на Илью.
Тот, казалось, прирос к полу и никуда не собирался уходить.
– Иди отсюда, – прошипел Макс.
Илья нахмурился, но из комнаты все-таки вышел.
– Тоже мне, приверженец медицинской этики, – проворчал он себе под нос.
Время тянулось долго. Илья уже исходил крошечную кухню вдоль и поперек. От нечего делать он изучал небогатое содержимое кухонных шкафов, когда из гостиной послышалось:
– Илья, вы можете войти.
Он сорвался с места.
На первый взгляд ничего не изменилось. Только вместо люстры горела настольная лампа. Илья на цыпочках подошел к дивану. Сима лежала с закрытыми глазами, на запавших щеках – длинные тени от ресниц.
– Подержи-ка, – Макс сунул ему в руки какой-то стеклянный флакон, от которого к правой руке Симы тянулась пластиковая трубка.
– Это капельница? – спросил Илья испуганно.
– Держи флакон высоко и не вздумай падать в обморок, – сказал Макс. – Я сейчас придумаю, куда его пристроить. – Врач огляделся. – Вот это, пожалуй, подойдет. – Он подтащил к дивану громоздкий торшер и стал деловито приматывать к нему флакон.
Илья зачарованно следил за манипуляциями друга. Тот пристроил флакон, проверил, хорошо ли стоит игла, покрутил на капельнице какое-то колесико.
– Все, процесс пошел, – наконец сказал удовлетворенно Макс. – А теперь слушай меня внимательно, Илья Владимирович. У твоей прекрасной дамы краснуха. Есть такая детская инфекция. Вот видишь эту сыпь на локтевых сгибах? Типично для краснухи. Плюс увеличенные лимфоузлы, плюс светобоязнь. Стопроцентная краснуха. У детей она протекает легко, а вот взрослым в этом смысле намного тяжелее. Девочке твоей вообще не повезло. У нее сильнейшая интоксикация со всеми вытекающими. Кстати, она не беременна?
Илья растерянно пожал плечами:
– Не знаю… Вряд ли… Не от меня, во всяком случае. А почему ты спрашиваешь?
– Ну, если она беременна, то, скорее всего, придется делать аборт. Краснуха вызывает уродства плода. Короче, ты у нее этот вопрос обязательно выясни. Теперь о лечении: я сделал ей укол, чтобы сбить температуру. Видишь, лоб влажный. Это хороший признак. Значит, температура падает.
– А капельница?
– Капельница нужна, чтобы снять интоксикацию. Когда раствор закончится, закрутишь до упора вот это колесико, вынешь иглу из вены, а место укола зажмешь ваткой, смоченной в спирте. Спирт я тебе оставлю. Там даже хватит, чтобы снять стресс, – Макс хитро подмигнул Илье.
– Так, подожди. Что значит вынешь иглу из вены? Я не умею.
– Тут нечего уметь. Потянешь на себя, и все дела.
– А что с ней сейчас?
– Ничего страшного, просто спит после укола. Это только женщина может терпеть такую высоченную температуру. Лично я уже при тридцати семи и пяти умираю. Кстати, ты уколы делать умеешь?
Илья испуганно замотал головой.
– Это плохо. Придется научиться. Вот, я тебе тут на бумажечке написал, сколько чего нужно набирать в шприц. Колоть будешь в верхне-наружный квадрант ягодицы…
– В какой-какой квадрант?
– Ай, не забивай голову лишней информацией! – отмахнулся Макс. – Просто найдешь, где у нее на попе след от моего укола, и уколешь рядом. Ясно?
Илья отрицательно покачал головой. От мысли, что он будет искать какие-то следы на попе у Симы, его самого бросило в жар.
– Во внутримышечных инъекциях нет ничего сложного. Раз – и готово, – разглагольствовал тем временем Макс.
– А может, я ей лучше таблеточку дам? – робко поинтересовался Илья.
– Можно, конечно, и таблеточку дать, – милостиво согласился друг, – но в данном конкретном случае она вряд ли поможет. Так, где тут у вас телефон? Мне нужно такси вызвать.
– А ты что, уже уезжаешь? – Илья покрылся холодной испариной. – Может, подождешь, пока лекарство в капельнице закончится?
– Зачем? Все, что от меня зависело, я уже сделал. Ситуация под контролем. С остальным ты справишься сам. В принципе сейчас твоей девочке нужен только хороший уход, крепкий сон и витамины.
– Так, может, ей сиделку нанять?
Макс посмотрел на него с жалостью, как на душевнобольного.
– Найми. Если тебе удастся найти сиделку в первом часу ночи, чего ж не нанять… Ну, счастливо оставаться. Прекрасная дама меня уже заждалась, – он потянулся к телефону. – И вообще, не знаю, в какую авантюру ты ввязался – заметь, я не задаю никаких вопросов, – но мне почему-то кажется, что ты уже взял на себя определенные обязательства…
Илья обреченно кивнул. Он действительно ввязался в авантюру. А обязательства? Что ж, пожалуй, Макс и в этом прав. Только вот какая из него, к чертям, сиделка?!
– Все, Северин, я удаляюсь. Будут проблемы, звони. Да, вот еще что: ты сам-то краснухой болел? Это я к тому, есть у тебя иммунитет или нет…
– Понятия не имею.
– Ничего, в ближайшем будущем узнаем, – обнадежил Макс. – Счастливо оставаться! – Он подхватил свой саквояжик и скрылся за дверью.
Илья устало опустился в продавленное кресло и с опаской посмотрел на флакон, привязанный к торшеру. Жидкости в нем оставалось меньше половины. После нехитрых расчетов выяснилось, что капельница закончится примерно минут через сорок. А что будет, если Сима во сне пошевелится? Что, если игла сместится или, того хуже, проткнет вену? Ну почему все медики такие прожженные циники! В этом нет ничего сложного… Как же! Может, для человека с медицинским образованием и нет ничего сложного, а ему-то, простому обывателю, каково? Верхне-наружный квадрант – придумают же…
Все! Так и свихнуться недолго. Не надо думать о всяких медицинских ужасах. Лучше подумать о предстоящем в понедельник разговоре с заказчиком.
Пять минут Илья старательно размышлял о работе, а потом не выдержал, подошел к Симе.
Может, из-за болезни, а может, из-за приглушенного света она казалась очень юной. Интересно, сколько ей лет?
Он осторожно, чтобы, не дай бог, не зацепить капельницу, опустился на колени перед диваном. Кожа и волосы девушки были влажными. Что-то такое говорил Макс про хороший признак. Это хороший признак? Илья провел указательным пальцем по ее шее, как раз вдоль лихорадочно бьющейся жилки. Сима вздохнула и открыла глаза.
– Привет, – сказал он.
– Привет. – Она слабо улыбнулась.
– Тебе лучше?
Пусть бы она сказала, что ей намного лучше и что его помощь больше не требуется!
– Намного лучше. Спасибо. – Сима посмотрела на флакон. – Долго еще?
– Минут тридцать.
– Илья, ты иди. Уже поздно. – Ее улыбка стала извиняющейся. – Я сама. Спасибо тебе и за доктора, и вообще…
Ну вот и хорошо! Он выполнил свой гражданский долг, оказал девушке посильную помощь. Теперь можно с чистой совестью уходить.
– Никуда я не пойду. Доктор сказал, что тебе нужен уход.
Он передумал в последний момент. Ладно, присмотрит за ней до утра. Все равно завтра суббота, можно прийти на работу чуть позже.
– Спасибо, не нужно. – Сима попыталась сесть.
– Куда? Капельница! – Илья перехватил ее руку.
Кажется, игла на месте. Слава богу!
– Завтра придет Инна. Все будет хорошо, – пыталась протестовать Сима.
– Конечно, все будет хорошо! Завтра придет твоя подруга, а до утра с тобой побуду я. И не спорь!
Сима отвернулась к стене.
Ну что за день такой невезучий! Мало того что чувствует она себя ужасно, так еще Илья пришел… Нет, конечно, хорошо, что он пришел. Плохо, что она в таком виде.
– Доктор сказал, что тебе нужно много пить. Хочешь, я заварю чаю?
– Нет! Я не хочу пить!
Господи, ну что же это такое?! Какой чай?! Она и так уже хочет в туалет. Скорее бы закончилась эта проклятая капельница! Все-таки ужасно, что Илья решил остаться, ей теперь так неловко…
Илья посмотрел на Симу с легким удивлением:
– Не хочешь чаю, ну и ладно. Не нужно так волноваться.
– Прости.
– И извиняться тоже не нужно. Что ты все время извиняешься?
Он вернулся в продавленное кресло и нервно забарабанил пальцами по подлокотнику.
Дернул же его черт остаться! Валялся бы сейчас перед теликом с баночкой пива. Так нет же, в благородного рыцаря решил сыграть! Вот, теперь приходится терпеть капризы какой-то девчонки. Сам виноват…
Илья устроился поудобнее в своем антикварном кресле и сам не заметил, как задремал.
Для Симы время тянулось мучительно. Наконец флакон опустел. Она посмотрела на Илью. Кажется, он спит. Вот и хорошо. Пусть спит.
Девушка осторожно вынула иглу из вены, согнула руку в локте и стала тихонько выбираться из-под вороха одеял. Пришлось немного постоять, подождать, пока перестанет кружиться голова. После укола температура спала, и мокрая насквозь майка неприятно липла к телу. Простыня и наволочка тоже были мокрыми. Ей срочно нужно в душ. Нельзя оставаться в таком виде. Сима оглянулась на Илью – тот сладко спал.
На цыпочках она вышла из комнаты.
После душа стало намного легче. Впервые за день Сима почувствовала себя нормальным человеком… ну, почти нормальным. Она закуталась в махровый халат, подарок Инки ко дню рождения, и вышла из ванной.
– Ты почему не в постели? – услышала она сердитый голос.
Илья уже не сидел в кресле, он стоял в коридоре, прямо напротив ванной.
– Я принимала душ. – Сима прошла в гостиную, присела на краешек дивана.
– Что? Ты сошла с ума! Тебе нужно лежать, а не душ принимать! Быстро в постель!
– Не кричи. Соседей разбудишь.
– Плевать мне на соседей! – продолжал бушевать Илья.
– А мне не плевать. Мне с ними жить, – отрезала Сима.
Илья осекся. Оказывается, у кошечки есть коготки. Она их только что продемонстрировала.
– Ты права. Извини.
– Не нужно извиняться. – Она улыбнулась: – Хочешь спать?
– Честно говоря, да.
– На антресолях в прихожей – сумка. В ней надувной матрас. Достань, пожалуйста, а я пока перестелю постель.
Илья послушно направился в прихожую. Там его ждало новое потрясение – роскошный надувной матрас, стоивший, пожалуй, больше, чем вся имеющаяся в квартире мебель. И при всех своих достоинствах это чудо немецкой технической мысли пылилось на антресолях.
Пока Илья возился с компрессором, Сима перестелила постель.
– Мне постельное белье не нужно, – отказался он от простыни и одеяла. – В квартире тепло, а спать в одежде мне не привыкать.
– Как хочешь, – она пожала плечами.
– Удобная штука. – Илья плюхнулся на матрас. – Здесь запросто поместятся двое.
– Наверное. – Сима села на диван, потянулась к настольной лампе. Раздеваться при свете она стеснялась. Даже несмотря на то, что Илья отвернулся.
Свет погас.
– Спокойной ночи, Сима. Поправляйся, – послышалось из темноты.
Илья проснулся в семь утра и долго соображал, где он. Определившись наконец с местоположением, он поднял голову и посмотрел на спящую на диване девушку. Она лежала на животе, подсунув руки под подушку. Длинные волосы занавешивали лицо, черным каскадом спадали на пол. У Ильи снова появилось желание потрогать их. А потом он увидел все остальное… Сбившееся одеяло и перекрученную футболку. И обнаженные по самое нельзя стройные ноги, и перекрещенные тонкие лодыжки, и по-детски розовые пятки, и вызывающе белую на фоне смуглой кожи полоску наивных хлопчатобумажных трусиков…
Стоп! Мама дорогая! Что это с ним творится в последнее время, если он заводится от вида пролетарского хэбэшного белья?!
А ноги хороши! Странно, что с такими ногами она до сих пор еще не в модельном бизнесе. Хотя для модели, пожалуй, ростом не вышла. Сколько в ней? Метр семьдесят, не больше. Мелкая…
А ноги все равно очень красивые. Хорошо бы, чтобы у нее сейчас была высокая температура. Он бы с превеликим удовольствием сделал ей укол. Как там говорил Макс? В верхне-наружный квадрант ягодицы…
Илья с трудом оторвался от созерцания Симиных ног. От греха подальше. А то еще неизвестно, куда его все это может завести…
Она, точно почувствовав его взгляд, заворочалась.
Северин с удовольствием наблюдал за ее пробуждением. Острые локти уперлись в подушку, поясница прогнулась. Девушка перекатилась на спину, смахнула с лица волосы, зевнула и почти целую минуту лежала с закрытыми глазами. Ну, точно – кошка.
– С добрым утром! – сказал Илья бодро.
Желтые глаза распахнулись и тут же зажмурились.
– Как самочувствие?
Она осторожно приоткрыла один глаз и изумленно посмотрела на Илью.
«Сейчас спросит, кто я такой и что делаю в ее квартире», – весело подумал он.
– С добрым утром, – произнесла Сима после небольшой паузы.
– Хорошо выглядишь, – не удержался Илья.
Она рассеянно кивнула в ответ, а потом до нее дошло, как она выглядит…
Не успел он и глазом моргнуть, а девушка уже сидела, поджав колени к подбородку и натянув одеяло до самого носа.
– Си-ма! – позвал Илья. – Ты где?
– Извини, – послышался приглушенный одеялом голос.
– Ну что за мода извиняться на каждом шагу! – Илья сел и потянулся. – Зачем ты извиняешься? Ты не сделала ничего плохого. А то, что у тебя красивое тело, так это достоинство, а не вина.
Из-под одеяла не донеслось ни звука.
– Если ты не возражаешь, я приму душ.
Возражений не последовало.
Несколько минут Сима вслушивалась в доносящиеся из ванной звуки, а потом быстро выскользнула из-под одеяла и набросила халат.
Сбылись ее самые ужасные опасения. Мало того что почти незнакомый мужчина уже по-хозяйски чувствует себя в ее квартире, ночует в ее комнате и принимает душ в ее ванной, так он еще смеет делать замечания по поводу ее внешнего вида. А она тоже хороша! Не нужно было ложиться спать полуголой! Одну ночь можно помучиться и в халате. Интересно, как долго он ее разглядывал? А про то, что у нее красивая фигура, он, наверное, сказал просто так, чтобы ее успокоить…
От слабости или от переживаний лоб покрылся испариной. Сима вытерла его рукавом халата.
Плевать, что он ее разглядывал! И на то, что при этом думал, тоже плевать! Но с зарплаты все-таки нужно купить комплект нормального белья.
Сима прикинула, на какие издержки ей придется пойти, чтобы реализовать это решение, и окончательно расстроилась. Как это раньше она не обращала внимания на свое белье?! Впрочем, раньше ей некому было его демонстрировать.
«А сейчас, значит, есть кому?» – ехидно поинтересовался внутренний голос, и Сима залилась краской.
Хватит думать о всякой ерунде! Надо привести в порядок квартиру. Девушка сердито пнула надувной матрас, подаренный две недели назад Вадиком.
«Извини, сестренка, но заниматься сексом на твоем колченогом диване просто невозможно! Вот, полюбуйся, какую красоту я купил! Удобная вещь. Ты, кстати, тоже можешь им пользоваться, если что…»
Сима убрала постель и уже возилась на кухне, когда Илья вышел из душа.
– С легким паром, – сказала она, не оборачиваясь.
– Спасибо. А почему ты встала?
– Ты, наверное, хочешь есть. Я готовлю завтрак.
– Я сам могу приготовить завтрак. – Илья уселся на табурет. – Что-то ты плохо выглядишь.
– Пятнадцать минут назад ты говорил совсем другое, – огрызнулась Сима.
– Я тогда и имел в виду совсем другое, – ответил он невозмутимо. – У тебя сейчас какая температура? Может, нужен укол?
– Не нужен мне никакой укол! Завари чай, а я пока умоюсь.
Она перешагнула через вытянутые ноги Ильи и сердито хлопнула дверью ванной.
Все-таки женщины – немыслимые существа! Вот чего, спрашивается, она сейчас обиделась? Илья пожал плечами и потянулся за чайником.
– Твоя подруга точно придет? – спросил он, уже стоя у дверей.
– Точно.
– И тебе правда ничего не нужно?
– Илья, мне нужно просто отлежаться, и все.
– Ну, тогда до свидания.
– До свидания.
Когда за Ильей наконец захлопнулась дверь, Сима вздохнула с облегчением. Все утро она чувствовала себя не в своей тарелке и желала только одного – чтобы он поскорее ушел.
Сегодня ей было значительно лучше, даже несмотря на появившуюся на теле сыпь. Еще оставались температура и слабость, но все это уже можно было терпеть. Пожалуй, звонить Инке нет необходимости. Вдруг она не переболела в детстве краснухой?
