Татьяна Лев
На грани эволюции
Часть 1: Пробуждение
Кассандра пробудилась от едва уловимого, почти эфемерного звука – словно чьи-то тихие слова сквозь безмолвие криокамеры проникали в её сон. Её веки медленно открылись, и перед глазами предстала размытая картина: стерильный металлический интерьер, окутанный тусклым голубоватым светом, отбрасывавшим холодные отблески на серые стены. Она не сразу поняла, где находится, словно мир вокруг ещё не решился принять её.
Выбравшись из криокапсулы, придерживаясь за металлическую конструкцию, она неспешно осмотрелась, пытаясь восстановить в памяти детали, объясняющие её присутствие здесь. Легкое прикосновение полотенца, нежно опустилось на её плечи, предвещало безопасность. И тут, из тишины, раздался голос, наполненный тревогой и теплотой:
Выбравшись из криокапсулы, придерживаясь за металлическую конструкцию, она неспешно осмотрелась, пытаясь восстановить в памяти детали, объясняющие её присутствие здесь. Легкое прикосновение полотенца, нежно опустилось на её плечи, предвещало безопасность. И тут, из тишины, раздался голос, наполненный тревогой и теплотой:
– Ты как? Ты меня слышишь?
Она медленно попыталась собрать силы, словно вновь пробуждалась от долгого забвения. В мерцающем свете коридора мир вокруг казался зыбким и неустойчивым, как будто сама реальность только-только начала складываться из осколков сна. Девушка, с невозмутимостью, присущей тем, кто уже привык к этому бесконечному космическому путешествию, мягко протянула руку помощи.
– Держись, – произнесла она ровным голосом, и в нём сквозила тихая уверенность в том, что она-то знает что делает.
Медленно повернула голову, Кас увидела свою коллегу, уже приведшую себя в порядок. Худая девушка с короткими чёрными волосами и очками, за которыми скрывались низко посаженные, сосредоточенные чёрные глаза. Белый костюм, переливавшийся серебристо-белыми оттенками под светом искусственных ламп и аккуратно вышитая эмблема корпорации «EG» на её груди придавала облику некую официальную строгость. – Держись, – произнесла она подбавривая. Кас медленно поднялась, чувствуя, как каждое движение отдаётся эхом в её ослабленном теле. Звуки корабля – едва слышный гул механизмов, – создавали иллюзию живого существа, дышащего в такт её пробуждению. Взгляд, устремлённый вперёд, постепенно начинал воспринимать новый мир.
Она слегка покачала головой, и в этот момент её тело, ослабленное долгим криосном, вдруг дало тревожный знак – наклонившись вперед, она почувствовала, как силы стремительно покидают её. Рвота, как неумолимое напоминание о цене первого шага за пределы Земли, заставила её осознать: испытание оказалось не только психологическим, но и физическим. Этот первичный отклик на безграничное космическое пространство, когда планетарные границы остались позади, пробудил в ней смесь страха и восторга.
После того, как удалось прочистить желудок, ей стало по легче и её направили в душевую кабину, где под мягким потоком тёплой воды она избавилась от остатков книогеля. В душе она оделась почти в такую же форму, что и коллега. Анна, она вспомнила как её зовут.
Костюм был создан из специального, дышащего материала, выдержанного в холодных тонах серого и белого. На груди, чуть выше сердца, красовалась эмблема «ExoGenesis»: синий корабль с изящными линиями, переходящими в четкие буквы «EG». Этот знак был символом надежды, открытий и, одновременно, неизведанных опасностей, подстерегающих за гранью знакомого.
Перед выходом, она остановилась у зеркала и посмотрела в отражение. Измученное, серое лицо, как будто не изменилось с того момента, как она зашла на борт. Те же жёлто-зелёные глаза, лицо усеянное веснушками, и русые до плеч волосы, которые она связала в тугой хвост. Её взгляд задержался на отражении, словно пытаясь понять, изменилась ли она после пробуждения, или всё осталось прежним.
Вспыхнули обрывки детских воспоминаний – как отец, полон благоговения перед безграничной вселенной, рассказывал ей о просторах, где звёзды светят в вечном океане тишины. Каждая миссия, как она знала, была не только шансом приоткрыть завесу нового, но и рискованным шагом в неизведанное, где тайны могли разорвать ткань реальности. Размышляя об этом, она невольно вспомнила, как совсем маленькая мечтала о звёздах, и теперь, оказавшись здесь – вдали от родной планеты, среди холодного блеска металлов и мерцающего света ламп корабля – она ощутила всю глубину этой судьбы, столь далёкой и в то же время неизбежно близкой.
Глава 2
Я вышла из душевой, и пустой коридор наполнился абсолютной тишиной. Эхо моих шагов разносилось по стерильным металлическим стенам, напоминая, что я одна в этом длинном лабиринте. Вернувшись в отсек с криокамерами, я замерла: передо мной медик пыталась помочь мужчине, который только что проснулся. Он выглядел спокойным и собранным. В отличии от меня.
– Мы уже прибыли? – спросила я, голос немного дрожал, подсказывая, что сказывается долгое отсутствия напряжения в связках.
Анна поправила очки, и её холодные тёмные глаза блеснули сквозь стекло, когда она произнесла:
– На насколько мне известно, нет – что-то вышло из строя, и процесс пробуждения пошёл не по плану.
В моей голове вдруг зазвучали слова отца: «Один из пяти полётов оборачивается летальным случаем». Я с детским трепетом слушала его рассказы, и именно под их влиянием выбрала этот путь. Никогда бы не подумала, что в первый же раз всё пойдёт не так.
Это именно из-за него я начала увлекаться исследованиями – его рассказы о звёздах и неизведанных мирах пробудили во мне интерес, который стал решающим аргументом для принятия меня на борт без долгих проверок. Я окончила обучение, и как только мне представилась возможность, отправилась на экспедицию, в ранее изученный сектор для сбора материалов и информации. Согласно полученным данным, мы обнаружили планету, пригодную для заселения, и потребовалось провести как можно больше анализов, чтобы оценить её потенциал.
О судьбе моего отца мне рассказали лишь отрывочно, оставив в тумане недосказанности истинные причины его гибели. Многие, кто проживал со мной в колонии, получали короткие письма, в которых была пара фраз о том, что человек умер. Никто, кто ранее пытался узнать причину, не получал конкретных ответов. То что происходило в компании, оставалось за их стенами. По этому я была очень рада, когда, наконец, попала в их ряды. Решив, что удастся узнать об этом как можно больше, мне очень хотелось отправиться туда, где он был в последний раз.
Сначала должны были проснуться капитан и его команда, затем их заместители, а потом мы. Разве эти пробуждения могли быть случайными, если мы ещё не завершили наш долгий путь сквозь звёздное пространство? В этом тихом сомнении, под мерцающим светом вселенной, тонкая грань случайности начала стираться, оставляя лишь вопросы и предвкушение грядущих открытий.
– Я инженер Адам Крайт, – произнёс мужчина, и его взгляд серых глаз под широкими густыми бровями, как будто утонул. Казалось, будто угрюмость к нему прилипла и он хоть и выглядел на лет тридцать пять, но насуплиные брови накидывали ему ещё лет десять. Лицо, едва украшенное легкой щетиной, на голове топорщились волосы в разные стороны и татуировка тигра на плече свидетельствовали о незаурядном прошлом. Его слова прозвучали резко и недовольно: – Где мы сейчас находимся?
– Точно сказать не могу. Я Анна Джиу. Проснулась первой, успела только переодеться и остальные начали пробуждаться, – сказала она, поправляя очки. – После пробуждения моей главной задачей была помощь людям, поэтому я сразу проверила, всё ли в порядке. Перед вами уже проснулось несколько человек, и они направились в сторону капитанского отсека, но так как связь не работает на нашем компьютере, я не знаю добрались ли они туда или нет.
Глава 3
Пока инженер приводил себя в порядок, мы осмотрели других спящих, ожидали, не проснётся ли ещё кто-то. Мне не хотелось идти одной на капитанский мостик – охватывало тревожное предчувствие, словно мы не должны были просыпаться именно сейчас, что что-то пошло не так. Из десятка криокамер проснулись только десять человек, а остальные всё ещё спали, словно укутанные в бесконечное молчание. Такие спокойные, находились в плену холодного криогеля. Все лица как будто обескровлены, неестественно бледны, тело расслаблено. Так расслабиться можно только в капсуле.
Попытки связаться через компьютер с другими отсеками оказались тщетными – сигнал, как будто, исчез, оставив нас наедине с тишиной.
– Этому должно быть логичное объяснение. Быть может, наш сектор пострадал, и только мы пробудились, – сказала Анна, накидывая варианты
– Ага, и те, кто ушли, тоже ещё не добрались до мостика, – с легкой иронией заметил Адам, прохаживаясь вдоль пустого отсека в поисках чего-то.
В металлическом отсеке кроме, криокамер и компьютера ничего не было. В принципе больше ничего и не нужно было. Всё остальное находилось в другом месте, а это просто "Отсек гибернации".
Ещё раз убедившись, что все капсулы функционируют исправно и их обитатели погружены в глубокий сон, мы решили последовать за теми, кто уже проснулся до нас. Лампы, работающие в режиме энергосбережения, загорались лишь когда мы входили в коридоры, отбрасывая слабый свет на безмолвные металлические стены и усиливая ощущение тягостной пустоты.
Пройдя несколько коридоров, мы забрели в большую гостиную-столовую в который должны были собираться люди с третьего отсека. Большое окно около диванов, открыл бескрайнюю картину.
Тёмный холст, где звёзды мерцали, словно древние маяки, зовущие к неизведанным мирам. Космическая пустота предстала в мягких оттенках синего и черного, в которых терялись границы времени и пространства. Вдали мерцала планета, не похожая ни на одну из тех, о которых рассказывал отец – её поверхность блестела в лучах далёкого солнца. Холодная вселенная, хранящая свои тайны, как будто бы смеялась над тем, какие мы маленькие по сравнению с её великолепием.
«Корабль размером в 15 км – настоящий летающий город, где высокие технологии и комфорт для жизни переплетаются в удивительной гармонии. Командный мостик, укомплектованный передовыми приборами, позволяет с точностью управлять каждым аспектом корабля. Жилые модули с искусственной гравитацией создают уютные условия для экипажа, рассчитанные на долгие годы в бескрайнем космосе.В этот момент всплыли в памяти слова инструктора, который проводил вступительный инструктаж, когда я впервые ступила на корабль. Не помню, как он выглядел, но слова отпечатались в памяти.
Мы шли по коридорам космического корабля, где царила поразительная тишина, нарушаемая лишь эхом шагов. Каждый шаг отдавался пустотой, словно в лабиринте из холодного металла. Время будто остановилось. Душащая тревога сжимала сердце, а губы невольно сжимались в жесткий узел, пытаясь сдержать надвигающееся беспокойство. В этом безмолвном пространстве каждый звук казался предвестником чего-то неизбежного, а холодный свет мерцающих ламп лишь усиливал ощущение одиночества и опасности, скрывающейся за каждым поворотом коридора. Даже Анна, которая сначала пыталась как-то объяснить происходящее, молчала.Внутри корабля раскинулись просторные лаборатории, где ученые в поисках истины трудятся над разгадками вселенских тайн, а биомодули с теплицами и гидропонными фермами обеспечивают стабильное снабжение свежими продуктами. Особое внимание уделено специально оборудованному авант-посту – первому пункту высадки на планету, где в аккуратно организованных отсеках хранятся марсоходы и прочий исследовательский инвентарь, готовый открыть новую главу в исследовании. Корабль был поделен на три части, схожи с ТрансМодулями. Каждая из частей, отвечала за свою жизнь и исследования. Не смотря на то, что корабль как живое существо, могло жить отдельно друг от друга, были так же части, которые отвечали сугубо за что-то одно. В третьем отсеке было сосредоточение людей, для освоения планеты и отвечающая за питание остальных частей корабля. Гидропонные фермы, технический отдел и технико строением, который занимал третью часть корабля, модульный сектор для жизни и сам отсек гибернации. Мы должны были проснуться последними, так как наша работа начиналась с прибытием на планету. В целом и на наших костюмах, на правом плече красовалась серая надпись «S3». Второй отсек специализировался на исследованиях и защите. Вторую треть корабля занимала огромнейшая лаборатория, в которой мне предстало работать. Когда я только поднялась на корабль, мне показали место, где я должна была работать. Комната оказалась не большой, но очень современной. Было много аппаратуры, с которой я была знакома только с галографов. Было очень здорово, что не смотря на мой малый опыт, меня взяли в экспедицию. Вторая же часть была адаптирована на военную подготовку и оружейную. Соединял их жизненный модуль и капсулы. Третий отсек был головой корабля, в котором был огромный капитанский мостик, реактор, и серверныы с хранением. Жилая часть тоже имелась, но так как высшего руководства было меньше, то и каюты были у каждого свои.»