Терин Рем
Счастье в близнецах
Глава 4
*
Вопреки моим опасениям, никто набрасываться на меня не стал. Ривер, как-то грустно на меня посмотрел своими красивыми желтыми глазами и пошел собирать осколки того, что раньше было стулом.
Я изучила комнату, временно ставшую моей. Это была большая спальня с выделенной гостиной зоной и большим округлым окном с широким подоконником, на котором лежал тонкий матрац и многочисленные цветные подушки разной формы и размера.
Я едва не запищала от восторга: всегда мечтала о таком, но поскольку жила в типовой трешке, а не в особняке, да еще и на зарплату библиотекаря, то мечты так и остались мечтами.
Решив, что хоть какой-то бонус от моего пребывания в новом мире должен быть, я забралась с ногами на подоконник и буквально прилипла к стеклу, рассматривая умопомрачительной красоты сад с фонтанами, анфиладами из белого камня. Резные беседки были похожи на каменные кружевные салфетки, накинутые на невидимые мне сосуды. Мое окно располагалось на уровне третьего этажа, поэтому жадному взору открывалась широкая панорама. В ярких лучах утреннего солнца, сад казался ожившей сказкой.
Некоторое время я зависала, буквально влипнув в окно, а потом увидела, как по дорожке, вымощенной сверкающими белыми камнями, идут, нет, ползут двое мужчин, нижняя часть которых представляет собой широкий змеиный хвост длиной метров пять не меньше. Даже издали эти существа были сказочно прекрасны. Змей я никогда не боялась, да и это же не рептилии.
Наверное, я все же запищала от восторга, потому что меня с подоконника снесло ураганной волной по имени Ривер.
– Ты чего? – удивилась я.
– Ты кричала, – хмуро сказал парень, принюхиваясь. Крылья безупречного носа трепетали, а глаза сверкали странным нечеловеческим блеском.
От Ривера очень приятно пахло. Это был не парфюм, но и не запах тела, скорее смесь разных ароматов – свежий травяной местного шампуня, терпкий, древесный лосьона после бриться, и тонкий, будоражащий аромат его тела. У меня возникло иррациональное желание потереться об него, укутаться в этот запах, в этого мужчину. Стоп! Что за бред?!
– Прекрати это! – резко сказала я.
– Ты о чем? – искренне удивился Вер.
– Прекрати на меня воздействовать, – зло сказала я, пытаясь оттолкнуть оборотня. С тем же успехом я могла толкать стену или гору. Мои жалкие попытки сдвинуть с места кошака, замечены не были.
– Я оборотень, а не инкуб. Мы не имеет никакого воздействия на других разумных. То, что ты чувствуешь – это притяжение пар. Неужели ты никогда не испытывала влечения? Как ты же решилась переспать со своим Максимом? – обвиняющим тоном спросил Ривер.
Я покраснела от стыда и гнева одновременно. В словах Вера была правда, но это не его дело, поэтому я довольно резко ответила:
– Испытывала и ничего общего с тем, что ты навязываешь мне сейчас, во влечении нет.
– Видимо от великого желания, ты потеряла сознание от боли первой близости, – зло прошипел мне в лицо мужчина. Сейчас он не был похож на молодого парня, от Ривера исходила сила, жёсткая, подавляюща, но будоражащая и обжигающая. – Хочешь узнать разницу? Я тебе покажу.
Оборотень легко поднял меня в кольце стальных рук и отнес на кровать, придавливая к ней своим горячим телом.
– Я же просил не дразнить меня, – прорычал Вер, набрасываясь на меня. К моему удивлению, его поцелуи не были грубыми или болезненными, наоборот контраст между его яростно горящими глазами и грозным шипением и легкими, невероятно нежными касаниями ввел меня в ступор. Мне одновременно хотелось оттолкнуть наглеца и притянуть ближе, чтобы усилить прикосновение, выяснить, настолько ли его порочно прекрасные губы сладкие, насколько кажутся. Стыдно признаться, но я сама прихватила пятерней в мягкие волосы оборотня и впилась в парня требовательным, нетерпеливым поцелуем.
Ривер издал что-то среднее между урчанием и стоном, охотно отвечая мне. Это было нечто потрясающее! Ничто из того, что я пробовала с Максом, не шло ни в какое сравнение с тем, что я чувствовала сейчас, лаская Вера.
В отличие от своего брата, Ривер футболку не надевал, поэтому мои ладони жадно скользили по гладкой теплой коже, груди. Резким рывком, Вер, распахнул мой халат. Касание кожа к коже стало для меня откровением, буквально прошив тело острой вспышкой удовольствия.
«Боже! Что я творю?» – вопило мое воспитание, но вместе со стыдливостью они сдались от таких сладких, таких нужных мне поцелуев.
– Ниарри, – хрипло прошептал Ривер, опускаясь со своими нежными ласками к чувствительной шее, ключице. Я чувствовала, как острые зубы щекотно гладили тонкую кожу, а сильные, горячие ладони захватили в свой плен грудь. От обилия странных, неизведанных ранее ощущений кружилась голова, а тело жило своей жизнью, извиваясь под оборотнем.
Не знаю, как далеко все могло зайти, только останавливать Вера я даже не думала, но нам помешал грозный окрик Максима:
– Что здесь происходит?
Ривер приподнялся на локтях, запахивая мой халат. Глаза его светились желтым огнем, а по лицу пробегала рябь, меняя безупречные черты лица.
– Это не твое дело. Врываться в чужую спальню без стука невежливо, – прорычал Вер, подергиваясь мерцающей дымкой.
– А набрасываться на чужую жену – верх воспитания, – съехидничал в ответ парень, заставляя меня краснеть от собственной распущенности потому, что непонятно кто на кого набросился.
– Прекратили оба, – прикрикнула, заходящая вслед за Максимом, Мария. – Вер, как ты мог?
С очевидным усилием, Ривер взял себя в руки.
– Мама, не вмешивайся, – тихо попросил он, сжимая кулаки и направляясь в сторону Максима.
Спотыкаясь о скинутые с кровати прозрачные наряды, я подбежала к другу, закрывая его от разъяренного оборотня, который застыл статуей, увидев, что я защищаю Макса.
– Не надо, прошу, – обратилась я к Веру.
– Аля, отойди я сам справлюсь, – рычал на меня друг, пытаясь убрать с пути, но я не поддавалась.
В желтых глазах явно отразилось разочарование и обида. Дерганым движением, парень отвернулся от нас с Максом и, прихватив со стула футболку, оборотень ушел, громко хлопнув дверью.
– Айзиля, не обижайся на Ривера, ему очень тяжело находится рядом с тобой и не желать. Он просто очень страстный, но добрый и ласковый. Не отталкивай его из-за несдержанности, – тараторила Мария, нервно заламывая пухлые, но красивой формы, ухоженные руки.
– Это не он, – тихо сказала я, сгорая от смущения. Как бы мне ни было тошно и стыдно за свое поведение, но сваливать вину на оборотня я не собиралась. Меня с детства учили не врать, даже ради благой цели и сейчас я не собиралась делать исключения.
– Что прости? – не поняла Мария, зато Максим все отлично понял, покрываясь пятнами от сдерживаемого гнева.
– Это не он, а я его поцеловала. Он просил не провоцировать. Честно сказал, что трудно сдерживаться, я сама…, – я говорила все тише, как будто не хватало сил вслух произнести, озвучить степень моего падения. Мария понимающе кивнула, с уважением и благодарностью глядя на меня, а у Макса в глазах плескалось море боли и разочарования. Что поделать, я и сама себя сегодня разочаровала, Ривера тоже, так что Макс просто не стал исключением.
– Почему? – не удержался от мазохистского вопроса парень.
– Не спрашивай, – еще тише ответила я.
Моя дверь хлопнула еще раз, так же сильно, только теперь ушел Максим, а я не вынесла унижения и из глаз все же полились слезы. Я не люблю плакать. После смерти родителей вчера расплакалась впервые, а теперь только и занимаюсь, что понижением уровня влаги в организме по средствам слезоразлива.
– Не кори себя, Аля. То, что происходит между тобой и близнецами – естественно. Ты очень смелая и честная, – сказала Мария, но мне не хотелось что-то сейчас обсуждать, поэтому я молча отвернулась, вытирая слезы.
Я не заметила, как женщина ушла, но была ей благодарна за уединение. Расположившись на подоконнике, я отрешенно смотрела на великолепный сад и прогуливающихся змеелюдов, но теперь ничего не испытывала, ни любопытства, ни детского восторга, только опустошение. Думать о том, что произошло, мне не хотелось, а о том, как быть дальше не хотелось вдвойне.
Дверь тихонько хлопнула, но я проигнорировала вошедшего, полагая, что это вернулся Вер, или пришел с покупками его братец, но я ошиблась: тихонько покашляв, чтобы привлечь мое внимание, передо мной стоял олененок Бемби, только в человеческом воплощении: высокий молодой парень с нереально большими карими глазами и миловидным лицом.
– Простите Госпожа, меня прислали накормить Вас и предложить свои услуги, – краснея и бледнея, сказало это чудо.
– Оставьте еду, я сама справлюсь, – безэмоционально сказала я, а это сутулящееся недоразумение упал на колени лицом в ковер начал причитать.
– Умоляю, госпожа, не выгоняйте меня. Это мой последний шанс, если я не справлюсь с заданием, то распорядитель гарема продаст меня в бордель, а там мужчины… – последние слова парень уже всхлипывая.
Наверное, я где-то сильно испортила карму, потому все, что со мной происходит в последнее время, напоминает несмешную комедию. Пребывая в шоке, спустилась с подоконника и осторожно тронула парня за плечо, прикрытое какой-то прозрачной тряпочкой, на подобии тех, что передали от портного какой-то там повелительницы.
– Перестаньте. Я не понимаю, чего Вы от меня хотите, но я постараюсь Вам помочь, только встаньте, пожалуйста, – сказала я.
Большеглазое чудо подняло на меня свои мокрые карие очи, не веря, что я это ему говорю.
– Госпожа, к наложникам и рабам на «вы» обращаться не принято, – тихо пропищал он, не спеша вставать с колен.
– Здесь еще и рабство? А ты раб или наложник? – уточнила я, не представляя себе это нежное и угловатое из-за молодости недоразумение ни тем, ни другим: для раба у него слишком крупные черти жили в глазах, а для наложника… хотя откуда мне знать, как они выглядят.
– Наложник. Только повелительнице я не приглянулся, как и всем остальным, – кисло закончил парень.
– А тебе сильно хотелось, чтобы тобой кто-то пользовался, как вещью? – удивилась я.
– Нет, вообще не хотелось, но бесполезных мужчин в гареме долго не держат, тех, кто ни разу не заинтересовал ни Госпожу, ни ее гостей продают или дарят. Только меня не станут дарить, продадут в бордель, а это хуже смерти, – сказал парень, краснея от плохо скрываемого гнева.
– Почему не подарят? Ты милый и забавный, – честно удивилась я.
– Я не наг. Нагини не очень жалуют представителей других рас. Могут развлечься ради экзотики, но привлечь внимание надолго у меня не выйдет. Меня потому к Вам и послали, что это мой единственный шанс задержаться здесь еще ненадолго, – снова сник парень.
– Боже! – пришла я в ужас. – А я-то считала, что попала как кур в ощип. А здесь бывают мужские бордели?
– Мы находимся в нагинском государстве Шианор. Здесь матриархат и в борделях только мужчины. Вот только женщины в подобные заведения почти не ходят, у них есть мужья и наложники, а ходят мужья, которые перестали привлекать супругу, чтоб сбросить напряжение. Я убью себя, но не позволю мужчине… – парень снова покраснел и покрылся пятнами.
– А как же ты появился в гареме? Раз иностранцев здесь не жалуют?
– Я не иностранец. Моя мама нагиня, а я плод ее увлечения заезжим оборотнем. Мама из знатного рода, долго была советницей повелительницы, поэтому в том, что меня здесь вообще приняли, скорее всего, ее заслуга. Моих братьев-нагов всех отдали мужьями, а мне такая честь не грозит.
– Так ты наполовину наг, наполовину оборотень? – удивилась я.
– Нет. Я оборотень. Смесков не бывает, ребенок либо берет расу отца, либо матери, вы же знаете.
Я не знаю, насколько безопасно сообщать о моем иномирном происхождении, поэтому в ответ промолчала, пытаясь осознать услышанное от парня.
– А какой твой зверь? Тоже кот?
– Ругару? Нет, то вы Госпожа, я всего лишь ир.
– Прости, но я не знаю, кто такой ир. Покажешь?
– Если госпожа прикажет, – немного смутился парень.
– Конечно! Покажи, пожалуйста.
Парень немного отошел от меня, укутался знакомым маревом, а потом на его месте оказался потрясающий в своем совершенстве, бурый лис, размером с тигра.
– Ух ты! Какой ты красивый! – искренне восхитилась я и уже потянулась к нему рукой, но потом вспомнила, что это все-таки парень, а у близнецов какие-то заморочки насчет запахов. Не хотелось бы, чтобы у этого чуда добавилось проблем на его горемычную голову. – Ты невероятный, но мне нельзя тебя трогать. Возвращай свой человеческий облик.
Лис вышел в ванную комнату, прихватив с пола свои вещи, которые я не заметила раньше. Через пару минут парень вышел и снова опустился на колени у моих ног.
– Как тебя зовут? – спросила я. Сначала я хотела попросить его перестать протирать полы возле меня, а потом поняла, что не знаю, как к парню обращаться.
– Мое имя – Лиссайн, но Госпожа, может называть меня так, как пожелает.
– Хорошо, если ты не возражаешь, я буду называть тебя Лисом. Только встань, пожалуйста. Мне неудобно, когда кто-то стоит на коленях передо мной. Присядь, – похлопала я по дивану рядом с собой. Если честно, то коленопреклонённый мужчина у моих ног вызывал стойкую ассоциацию с предложением руки и сердца.
Парень охотно переместился ко мне на диван, придвигая низкий столик с большим серебряным подносом, уставленным разными яствами.
Ловкими движениями Лис соорудил мне небольшой, красиво украшенный бутерброд и поднес к самым губам, явно собираясь кормить меня со своих рук. Я настойчиво отняла угощение, явно расстроив этим парня.
– Лис, ты меня извини, но есть я предпочитаю сама. Не хочу, чтобы меня кормили с рук, – честно сказала я.
– Простите госпожа, – снова перетек на пол оборотень. Захотелось рычать от злости на местные обычаи.
– Лиссайн, зови меня Айзилей или Алей и перестань падать на колени. Мне неудобно принимать пищу с чужих рук, но это не означает, что ты провинился. Просто присядь рядом и покушай вместе со мной – это приказ, раз тебе так проще, – строго сказала.
Некоторое время мы молча ели, наслаждаясь вкусным паштетом, воздушным хлебом различной зеленью и чем-то очень похожим на больших креветок. Напиток тоже был вкусным – кисло-сладкий и очень освежающий, по вкусу напоминает квас.
– Лис, а что мне нужно сделать, чтобы тебя оставили в гареме? Может я смогу помочь, – предложила я. А что? Если я могу, то почему бы не попытаться
– Госпожа Айзиля может принять мои услуги. Пусть я не очень опытный любовник, но я хорошо обучен и постараюсь удовлетворить любые ваши капризы, – с энтузиазмом предложил парень, заставляя меня захлебнуться местным квасом.
– Нет, извини. У меня с мужчинами и так полная неразбериха. К тому же я не гарантирую, что после этого тебя не убьют пара неуравновешенных котов, – откашлявшись сказала я. – Я могла бы просто сказать твоему распорядителю гарема, что все было, но боюсь, что эффект будет тем же. Близнецы просто не станут разбираться.
– Госпожа могла бы попросить меня в подарок, тогда я буду вашим преданным слугой, – с надеждой заглядывая мне в глаза, сказал парень.
Мне очень хотелось помочь Лису, но брать на себя ответственность за это чудо… В общем, к такому решению я не готова. Да и где гарантия, что мне его отдадут, хотя, с моим «везением» могут. Я вспомнила то, что может спасти меня от мук совести за отказ парню и поспешила озвучить:
– Прости, но я несовершеннолетняя, мне не позволят взять наложника, даже если твоя госпожа и согласиться тебя мне подарить.
– В Шианоре другое понятие совершеннолетия для женщины. Оно наступает в момент созревания в двадцать один год, – почти с отчаянием вымолвил парень.
– Мне двадцать. Двадцать один год будет только через двадцать пять дней. Если у меня получится, я попрошу тебя по истечении этого срока, но сильно на меня не рассчитывай. Мне могут просто не позволить, – сказала я, сдаваясь перед этими огромными печальными глазами котика из Шрека.
– Мне больше не на кого надеяться госпожа. Я буду молиться, чтобы у вас получилось. Кстати, раз вы так молоды, то если вы разрешите мне сделать Вам массаж, хотя бы стопам, то будет считаться, что я оказал вам максимально возможные для юной леди услуги и меня не продадут в ближайший месяц, – сказал Лис.
Массаж я очень люблю, хотя мне и нечасто приходилось его пробовать, поэтому я охотно кивнула.
Парень осторожно взял мою стопу, освободив ее от явно большой мне тапочки.
– Боги! Какая малюсенькая! Госпожа вы так изящны! – восхитился Лиссайн, осторожно массируя своими сильными руками мои ножки.
Через пару минут этих возмутительно приятных поглаживаний и надавливаний сильный, умелых пальцев, я готова была растечься лужицей, а через полчаса стонала в голос, не в силах сдержаться. А потом поучаствовала, как горячий влажный язык касается свода стопы, плавно продвигаясь к пальчикам. Я вскрикнула от неожиданности и попыталась отнять ногу. Именно этот момент выбрал Вер, чтобы вернуться.
Глава 5
*
Я не успела рассмотреть движения, настолько оно было быстрым, что мне показалось, что Вер телепортировался к нам с Лисом. Резкий рывок, и Лиссайн, хрипя, барахтается в воздухе, а Ривер, бешено сверкая желтыми глазами, держит парня за горло на вытянутой руке.
– Ривер, отпусти Лиса, прошу тебя. Это совсем не то, что ты подумал, – бросилась я к ревнивому ругару, обнимая его за талию. – Оставь его, пожалуйста.
Нехотя и довольно медленно Вер отшвырнул бедного Лиса практически к самой двери. Я хотела броситься к парню на помощь, но решила не доводить до греха.
– Госпожа? – прохрипел парень, вставая на колени.
– Прости Лис, тебе лучше уйти, – сказала я, по-прежнему удерживая Ривера.
Дважды повторять не пришлось, оборотень тихо исчез за дверью, а я осталась наедине с разъяренным Вером.
– Что. Это. Было? – сквозь зубы, выдавливая каждое слово, спросил Ривер.
Перестав бояться за жизнь глазастого недоразумения, я отпустила талию Вера и попыталась отойти от него на безопасное расстояние, если оно вообще существует по отношению к этому ненормальному ругару.
– А с чего ты взял, что я собираюсь перед тобой оправдываться? – начала уже злиться я. В конце концов, достали: все нервные и тонкой душевной организацией и только на моем терпении можно танцевать.
– Я могу догнать наложника и расспросить его, – прорычал оборотень.
– Ничего такого, за что я должна извиняться. Парень просто сделал мне массаж ног, – переступая через себя, сказала я.
– Не хватает нашего внимания, раз ты решила переключиться на гаремного мальчика? Могу тебя обеспечить яркими эмоциями, – с этими словами взбешенный Ривер стал медленно, но неотвратимо двигаться в мою сторону, а я не придумала ничего умнее, как попытаться от него сбежать.
В результате моя тушка в мгновение ока оказалась снова припечатана к кровати тяжелым горячим телом Вера. Второй раз за день! Это уже не смешно!
– Если ты с меня сейчас же не слезешь, то я тебя просто укушу, – крикнула я первое, что взбрело в мою глупую голову.
В ответ на мою угрозу у парня резко расширились зрачки, а в живот, через тонкие домашние штаны уперлось явное доказательство того, что моя угроза сработала неправильно.
– Кусай, – хрипло сказал Вер, наклоняясь ко мне беззащитной шеей.
– Ты чего? Я же просто хотела, чтобы ты меня отпустил, – недоумевала я.
– Тогда прекрати меня дразнить. Укусы ниари сильно возбуждают ругару. Дай мне время, не вырывайся маленькая ниари, тогда я смогу взять себя в руки, – горячо прошептал мне в ухо этот ненормальный, рассылая по телу мурашки.
– Надеюсь, ты будешь брать себя в руки не в прямом смысле этого выражения, – недовольно проворчала я, желая съехидничать, чтобы скрыть смущение от близости будоражащего меня типа.
Вер застонал и легонько укусил меня за ушко.
– Ты издеваешься, или все же хочешь, чтобы я не сдержался? – спросил Ривер, уже дрожа всем телом.
– Что на этот раз я сказала возбуждающего? – спросила я, сердито глядя в завораживающие желтые глаза парня.
– У меня очень богатая фантазия, малышка, а с тобой все возбуждает. Если хочешь, я позволю тебе подержать меня в руках, в тот самом смысле этих слов, – последнее он буквально выдохнул мне в губы.
То ли от пошлых слов Вера, то ли от его обжигающего дыхания на моих губах по телу пробежала волна странной дрожи. Я неожиданно ярко представила, как ласкаю своей рукой нежный орган парня, отчего страстный оборотень громко стонет и выгибается навстречу моим ладоням. От навеянных картинок губы внезапно пересохли, и я непроизвольно облизнула их. Этого оказалось достаточно, чтобы оборотень сократил и без того мизерное расстояние между нами, завладевая моим ртом.
– Вижу не только у меня богатая фантазия. Да, Аля? – дыша, как после марафонского забега, сказал наглый оборотень, когда наконец оторвался от моих губ.
Я с трудом понимала, что он говорит. Мысли превратились в вязкий кисель, а низ живота сладко, но болезненно ныл. Да что это со мной?! Злость на себя немного вернула меня в реальность.
– Слезь с меня немедленно и успокаивайся, как хочешь! – выместила я свое раздражение от весьма неприятного возвращения в реальность.
– Как скажешь, ниари, – лукаво блеснул глазами кошак и, перевернувшись на спину, меня увлек за собой. Теперь я лежала на этом возмутителе душевного спокойствия.
Своими длинными ногами парень легко удерживал меня от побега, а чем больше я вырывалась, тем сильнее стонал.
– Ты что творишь? – искренне возмутилась я.
– Ты сама предложила слезть и успокаиваться так, как я хочу. Я слез. И хочу я так, – хрипло сказал Вер, двигаясь во вполне узнаваемом ритме зажатым между нашими телами возбужденным органом. – Хочешь помочь?
Я хотела сказать «нет», но странное томление и любопытство заставили промолчать. Мое молчание Вер понял правильно, позволив мне немного отодвинуться, и направил мою дрожащую ладошку к внушительному бугру на его тонких штанах. Я осторожно погладила напряженную плоть прямо через ткань. Вер громко застонал и откинулся головой на подушку, всем видом транслируя удовольствие от моего робкого прикосновения. Вид красивого сильного парня, так откровенно отвечающего на мои неумелые ласки лишал последних остатков стеснения и здравомыслия, поэтому я потянула за резинку штанов, оголяя напряженный член Вера. Смуглый, как и сам оборотень, его орган гордо торчал вверх, подрагивая в такт биения пульса мужчины. Ровный, длинный, он был немного тоньше, чем у Макса, от чего казался более аккуратным и даже красивым.
Меня снова одолела робость, но парень взял мою ладонь в свою руку, и положил ее на горячий упругий орган и начал двигать обе наши руки, прикусив губу, чтобы не стонать.
В какой-то момент я высвободила свою руку и захватила его трепещущую плоть в единоличное пользование. Я гладила, сжимала, обводила пальцами гладкую, бордовую головку, размазывала прозрачную густую жидкость по расселине, из которой она сочилась, пока Вер не закричал, содрогаясь в конвульсиях оргазма.
– Спасибо, моя ниари, – прошептал Вер, переворачивая меня на спину.
– Ты что творишь? Я помогла тебе успокоиться, отпусти, – отталкивала я оборотня.
– Не бойся, а просто хочу подарить удовольствие тебе. Я не перейду грани, позволишь?
Не дожидаясь моего ответа, Ривер закрыл мне рот поцелуем, а руки уверенно распахнули халат. Вер касался меня так трепетно, так нежно, что даже мысли о сопротивлении не возникало, наоборот, я как похотливая кошка выгибалась навстречу ласковым ладоням.
– Такая чувственная, такая сладкая. Наша девочка, – шептал мне на ухо этот искуситель. Его влажный горячий язык рисовал узоры на моей шее, а руки удивительно приятно мяли грудь, гладили живот, как бы невзначай, изредка касались чувствительного бугорка.
Я стонала, вздрагивала, а внутри все ныло от болезненной пустоты.
Вер накрыл большой ладонью промежность и мучительно медленно стал ласкать какую-то точку между влажных складочек, от прикосновения к которой меня буквально прошивало острыми вспышками удовольствия.
Потом я наблюдала, как длинные пальцы оборотня, обильно смоченные вязким мужским семенем, взятым с живота Вера, скользят по моей плоти, иногда ныряя туда, где все скручивало от странной жажды. В этом было что-то пошлое, первобытное. Как будто меня клеймили, заявляли на меня права, но даже осознание странности этих действий нисколько не отрезвило, наоборот усилило и без того болезненное возбуждение.
Я всхлипывала и дрожала, когда этот невозможный оборотень опустился ниже и стал ласкать своим юрким языком средоточие моей женственности, а пальцы, заполнившие меня изнутри, мерно двигались в определенном ритме, взрывая мои ощущения сладостным до боли удовольствием. Тело напрягалось все сильнее, рвано дергаясь навстречу руке и пошлому влажному рту Ривера, пока внутри что-то не лопнуло ослепительной вспышкой удовольствия, заставляя меня содрогаться и кричать в волнах неизведанного ранее блаженства. Мне казалось, что спазмы не закончатся никогда.
– Тише, моя маленькая, моя хорошая, – укачивал меня в своих нежных объятиях Вер.
– А я тебе говорила, что не стоит так спешить, – раздался ехидный голос Виктории от двери.
– Уйди, – односложно сказал Рис, захлопывая дверь прямо перед ее лицом. А потом второй близнец подлетел к нам пулей, отбрасывая своего братца, как котенка – Вер, как ты мог?
Разум и воспитание медленно возвращались в мое сознание, покинутое на время. От понимания глубины собственного падения, хотелось провалиться сквозь землю, плакать и кричать одновременно. От осознания беспомощности перед этими двумя мужчинами на глаза навернулись злые слезы, а близнецы тем временем, не обращая никакого внимания на меня, увлеченно и жестоко дрались, круша дорогую мебель.
С трудом видя сквозь слезы, я озиралась по сторонам в поисках чего-нибудь, что могло бы помочь остановить оборотней. На прикроватной тумбочке стоял большой стеклянный графин полный воды. Недолго думая, я взяла сосуд и выплеснула холодную воду на братьев.
Фыркая и отплёвываясь, как настоящие коты парни замерли, смотря на меня удивленно, сверкая злыми от азарта боя глазами.
– Убирайтесь, – тихо сказала я.
– Слуги все исправят, – не понял меня Вер.
– Я сказала, убирайтесь отсюда, оба. Не хочу видеть вас двоих, – тем же тихим холодным голосом повторила я.
– Айзиля, успокойся. Давай все обсудим, – вытирая разбитую губу, сказал Рис.
– Нечего обсуждать Варис. Вы разворачиваетесь и уходите из этой комнаты. В идеале ищете способ вернуть меня на Землю, но даже если этого способа нет, то забываете о моем существовании и ищете другую игрушку, которую будете делить.
– Ты все неправильно поняла. Мы не сможем уйти, – сказал Вер, вставая с пола.
– Я не идиотка, Ривер, и все прекрасно поняла. Ты знал, что вчера мой привычный мир перевернулся с ног на голову, но весь день продолжал целенаправленно уничтожать все, что когда-то было для меня важным. Не надо говорить о том, как плохо ты себя контролируешь. Вы с братом близнецы, раз он способен держать себя в руках, значит и тебе это не составило бы труда, ты просто не хотел этого. Ты ведь знал, что скоро придёт Максим и Мария и все равно устроил ту безобразную сцену, что-то доказывая моему парню. А сейчас ты просто стирал с меня запах близости с Максом и не стал считаться с тем, что я еще не готова принять свое влечение к вам. Просто и методично, как и все, что ты решил. Я для вас только лекарство от безумия. Все разговоры о паре, жизни и душе, лишь романтический бред, чтобы успокоить дерганную попаданку. Но больше я вам не верю и видеть не хочу.
– Аля, все не так. Я не хотел тебя обидеть. Ты не понимаешь. Кроме того, если мы не будем тебя долго видеть, то придем райхами, – от волнения сбивался с мысли на мысль Вер.
– Хоть пушистыми котами, хоть крылатыми ослами, но видеть ваши надменные лицемерные человеческие лица я не желаю, убирайтесь, – последняя выдержка испарялась, как капли воды на горячей сковородке, а предательские слезы крупными каплями катились по щекам, оставляя мокрые дорожки.
Вер хотел еще что-то сказать, но Рис отвесил ему увесистый подзатыльник и вытолкал из комнаты, что-то прошипев в ухо.
Дверь за близнецами закрылась, а из меня как будто выдернули стержень. Я просто осела на пол, не в силах больше даже стоять. Я хотела встать и дойти до кровати, но тело отказалось подчиниться. Мое сознание так и померкло на прикроватном коврике.
