Юлия Николаева
Девушка сына. Мы не должны
Глава 6 Руслан
Опять эта выскочка, ну надо же.
Мало того, что испортила мне настроение своими тупыми наездами в университете, так теперь еще в кафе объявилась. Неужели, правда, следит?
А зачем, какой в этом смысл?
Если только она на самом деле из тех, кто строит из себя правильную девицу, и пока никто не видит, готова залезть в штаны ради своей цели. А от меня ей может быть нужно только одно: практика.
Эта мысль заставляет приглядеться к девчонке внимательней, хотя коридор туалета явно не самое подходящее место для разговоров. Смирнова смотрит сначала удивленно, потом растерянно, а потом черт знает, как будто даже пугается и убегает. Детский сад какой-то.
Если она считает, что подобное поведение находит в мужиках отклик, то у нее большие проблемы с головой.
Как назло, девчонка сидит за столиком рядом с нами, когда я прохожу мимо, она нервно теребит пальцами салфетку, глядя в чашку с кофе. По виду не скажешь, что студентка обеспеченная. Шмотки не фирмовые, сумка вообще ширпотреб тряпичный. В таком виде в это заведение обычно не ходят. Здесь высокие цены и соответствующий слой общества.
Смирнова явно это чувствует, потому что периодически косится по сторонам. Мы снова пересекаемся взглядами, и она вздергивает подбородок, после чего отворачивается и пьет кофе с куда большей уверенностью.
В голову приходит новая мысль: папика пришла искать? Тогда ей стоило одеться хотя бы в платье. Вообще-то внешность у нее, что надо. Большие глаза, пухлые губы, аккуратный нос, грудь размера третьего, если я правильно вижу из-под этой бесформенной блузки. Ноги длинные, задница зачетная, успел оценить, пока провожал девушку взглядом.
Только вот в таком виде на нее никто не клюнет: ни папики, ни мажоры.
– Ау, Руслан, – немного нервный голос Марики возвращает меня в реальность, и я наконец отворачиваюсь от девчонки, которую рассматривал с добрую минуту. – Все в порядке?
Марика косится на Смирнову, явно не понимая, с чего бы я уделяю столько внимания невзрачной девице.
– Моя студентка, – поясняю все же, откидываясь на стуле и открывая меню. – Напомнила мне о некоторых планах касательно лекций.
– Ах да, я и забыла, что ты у нас не только бизнесмен, но еще и сексуальный преподаватель. Студентки вешаются? – она кокетливо убирает волнистую прядь волос за ухо, я усмехаюсь, делая глоток воды.
– Даже если бы вешались, мне это неинтересно.
Вообще-то так и есть, но Марика явно решила, что я сказал это, чтобы польстить ей. Что ж, надевать розовые очки или нет – исключительно ее выбор, она прекрасно знает о нашем формате отношений.
Не в моих привычках юлить, предпочитаю сразу обозначать все, как есть.
Студентки меня действительно не привлекают. Бегать с цветочками под окнами не имею никакого желания, вышел из этого возраста. Как и слезы с соплями вытирать из-за какой-нибудь придуманной ей самой ерунды. Большинство из них болтаются сейчас по жизни, сами не зная, чего хотят.
Как, например, мой сын, яркий тому пример.
Нормально не учится, одни тусовки на уме. Насчет личной жизни не интересовался, но почти уверен, что он трахает все, что движется – вполне в его стиле.
– Ты опять куда-то мыслями улетел, – Марика касается моей руки с мягкой улыбкой. Я только обращаю внимание, что к нам подошел официант.
Да, что-то устал за этот день, лекция в университете, потом важное совещание, которое закончилось не так, как хотелось бы мне. Крупный проект находится в подвешенном состоянии, а я был уверен, что он уже в наших руках. Но как обычно это бывает, не стоило радоваться раньше времени, появились конкуренты и предложили свой вариант.
Все понимают, что моя компания на шаг впереди, но рассчитывают за счет конкуренции сбить цену. Я, конечно, делать этого не собираюсь, но отсрочка подписи договора действует на нервы.
А еще студентка эта недоделанная украла телефон и ответила на звонок Марике. Хорошо хоть, она умница, обошлось без скандалов, тем более эксклюзивности ей никто не обещал. Хотя заставлять других баб отвечать своей любовнице я бы не стал. Слишком дурной тон.
– Тяжелый день, – отделываюсь я короткой фразой и заказываю ужин.
Смирнова попадает в поле моего зрения в этот вечер еще раз, когда уходит из кафе.
Стоит на тротуаре перед панорамным окном, в которое я отлично ее вижу. Роется в своей сумке, а потом недовольно осматривается. Поежившись и обхватив себя за плечи, уходит. Кажется, забыла телефон, а такси на этой улице негде остановиться.
Интересно, она живет рядом?
Хотя зачем мне эта информация – непонятно. Нужно выкинуть все лишнее из головы, хорошо поесть, заняться сексом и выспаться. Завтра будет новый день, тогда и будем решать все проблемы.
В эту ночь я остаюсь у Марики, честно говоря, тупо лень ехать домой. Почти сразу засыпаю, утро радует солнечной погодой, весна вовсю вступает в свои права.
Нужно напрячь Саргасова, чтобы он дал сведения о студентах. Его мнению я доверяю, потому выбирать буду из предоставленного списка. Отбор на практику в нашу компанию жесткий, поблажек я никому не делаю и, если посчитаю, что на два выделенных места нет достойных кандидатов, значит, никого не возьму.
Словно в тему этих мыслей к обеду раздается звонок от Макса. Хмурюсь: если сын звонит, значит, ему что-то нужно, и вряд ли отцовское внимание. Скорее всего, деньги.
Так и оказывается, хотя для начала он, конечно, интересуется, как у меня дела, а уже потом клянчит бабки, не мотивируя свою просьбу никакими внятными потребностями.
– Что у тебя с практикой, Максим? – интересуюсь, не давая ответа. – Где планируешь проходить?
– Я думал… Может, это… Ты мне поможешь?
– Помогу? – искренне вздергиваю в недоумении брови. – Каким образом?
– Ну тебе же не принципиально, чтобы я у тебя ее проходил? Может, я напишу отчет, а ты мне подпись поставишь?
Тяжело вздыхая, прикладываю пальцы к переносице. Я многое могу терпеть в людях, особенно в тех, кто мне дорог, но что не принимаю однозначно: это потребительство. Когда хочешь выехать за чужой счет, при этом ничего не делая.
К сожалению, именно это – жизненное кредо моего сына.
– Послушай, Максим, – отрезаю жестко. – Учеба в университете нужна не для того, чтобы протирать на лекциях штаны до дыр. Ты получаешь образование, которое поможет тебе в будущем устроиться в жизни.
– Да брось, пап… – тянет он. – Ну какое образование? Зубрить лекции эти? Сильно они мне помогут в будущем?
– В каком будущем?
– В плане, в каком?
– Ну каким ты видишь свое будущее, Максим? Если у тебя есть какие-то идеи, изложи их, я всегда готов выслушать и поддержать тебя. В том числе и материально. Но вот этого больше слышать не хочу. Никаких поблажек не будет только потому, что ты мой сын. Как и денег на непонятные тусовки.
– Па, ну ты чего? – он чуть ли не носом шмыгает, вот о чем я и говорил, эти двадцатилетки не способны держать свою же жизнь в руках. Плывут по течению, а как что не так, сразу ноют.
– Курсовые должны быть сданы крайний срок в конце апреля, так? – продолжаю спокойно. – Саргасов сказал, твоя еще не дописана.
– Да мне там только мелочи остались…
– Вот и отлично. Значит, доделаешь быстро. Сдашь курсовую, получишь деньги.
Макс на том конце трубки возмущенно пыхтит. Даже смешно.
– Еще вопросы? – уточняю я.
– Нет, – бурчит он в ответ. – Пока.
Вешает трубку, не дожидаясь ответа. Ничего, вспылить и отойти – это в его духе.
Воспитание матери, никуда не деться. Она такая же.
Глава 7 Василиса
– Ты что, проспала? – голос Аньки в трубке звучит с насмешкой. – Не заболела случаем, подруга? Сколько тебя знаю, такое впервые!
– Всё в порядке, – бормочу, прижимая плечом телефон к уху. – Просто всю ночь готовилась к лекциям.
– Снова за Макса ваяла домашки?
Заправляю блузку, на ходу надеваю туфли-лодочки, окидывая себя взглядом в зеркало, и выбегаю из дома, прихватив сумку с учебниками.
– Ань, давай потом. Я опаздываю.
Отключаюсь и стараюсь не думать о словах подруги. Вечером я написала Максу сообщение, но ответа не получила. Хотя мое послание он прочитал. Ночью. Становится стыдно, вдруг он волнуется из-за нашей ссоры, вот и не спит? Но тогда почему не ответил?
А может, мои слова на него подействовали, и он к курсовой готовился?
Да уж. Хотелось бы, но верится с трудом.
Сама я действительно занималась, но честно признаться, засиделась вовсе не из-за лекций. А если быть точнее, не могла выбросить из головы эпизод в кафе. Вот надо было нам снова так пересечься? И так раздрай на душе, а тут Горский снова.
А ещё он смотрел на меня таким взглядом, будто оценивал. Я, конечно, попыталась сделать вид, что не замечаю его, но у меня щеки сами по себе горели, будто этот Руслан Альбертович своим взглядом по-настоящему прикасался.
Нет, не так.
Он будто впивался взглядом, а в голове по кругу этот вопрос звучал:
«Вы следите за мной, Смирнова?»
Кто за кем ещё следит!
И лишь когда это дурацкое чувство утихло, я смогла выдохнуть. И взглянуть в его сторону.
Да, Горский действительно на меня больше не смотрел, а я переключилась на женщину рядом с ним. Интересно, кто она ему? Явно не студентка, старше. Жена? Но кольцо Горский не носит.
Я обхватываю чашку с кофе, чтобы занять руки, и украдкой отмечаю: она красивая, с формами, от которых у моих сокурсников слюни текут, и макияж, будто только из салона. Образ дополняют идеально-уложенные локоны, которые женщина кокетлива поправляла, явно привлекая внимание собеседника. Вся из себя кукла, меня, кстати, подобные раздражают.
И это вообще не потому, что она с Горским сюда пришла, просто тип девушек такой – всех вокруг считают ниже себя. Что-то он ей сказал, и девица тут же на меня снисходительный взгляд бросила. И как бы я не показывала всем своим видом – меня абсолютно не волнует, что за соседним столиком происходит, а все равно злилась.
В общем, надолго меня не хватило – я даже кофе не допила. Привела мысли в порядок, называется.
Уже дома, когда мама, бегло расспросив о моих делах, ушла в спальню, я села за домашнее задание, но постоянно отвлекалась. А потом зачем-то полезла читать про компанию Горского. Впрочем, это рабочий интерес. Хочу знать побольше о месте, куда планирую устроиться на практику, и только.
Статьи про личную жизнь намеренно пропускала, хотя их и не было почти. Но я успела заметить в одном из заголовков:
«Завидный холостяк, владелец крупнейшего концерна…»
Холостяк. Да ещё и завидный. Кто вот за такого хама замуж вообще выйдет?
В общем, спать легла под утро и будильника вообще не слышала.
* * *
На лекцию я залетаю со звонком и выдыхаю. С трудом, но на пару успеваю, что не может не радовать, и теперь я пытаюсь сосредоточиться на словах преподавателя, отгоняя мысли о вчерашнем дне. Макс на лекциях не появляется, я ему даже звоню, мало ли что произошло, но ответа нет. Вот что он за человек?
Я ведь переживаю.
Вдруг с ним что-то произошло? Он вчера таким расстроенным выглядел – в очередной раз чувствую свою вину перед ним. А после четвертой пары мой телефон неожиданно оживает сам.
Наконец-то! Максим.
– Привет, зай, – говорит таким голосом, будто мы и не ссорились. – Ты в институте?
– А где мне ещё быть? Ты сам-то где?
– Дела были важные. Слушай, прости за вчерашнее, Вась.
Вообще-то я собираюсь сама извиниться, но Макс меня опережает. Он так просто говорит это, что я теряюсь и молчу. И даже нет желания напоминать, что лекции сейчас важнее его дел, и пропускать их идея плохая.
– Слушай, я тут курсовую смотрел, вопросы возникли, пары же закончились? Спускайся, я внизу.
– Хочешь… позаниматься?
– А у тебя были планы?
В голосе я чувствую нотки разочарования, неужели он правда решает взяться за ум? Впрочем, мне ничего не мешает помочь Максу. И в целом, на душе становится легче, что он не обижается за вчерашнее.
– Я рада, что ты меня услышал, – говорю вместо ответа. Голос все равно звучит строго, не могу сказать, что мне тяжело с Максом общаться, но сейчас отчего-то возникает неловкость.
– Вась, ты дуешься? Или ты думаешь, что я снова… В общем, не парься, я, правда, позаниматься. Если тебе нужно время, я буду ждать. И могу просто подвезти тебя, если ты не можешь уделить мне время, я все понимаю.
Черт, вот почему он такой милый? С одной стороны, мне приятно, что Разин умеет признавать ошибки, если это действительно так, с другой – я пока что не знаю, что делать с нами. Он мне нравится, но… Но идея позаниматься с ним лекциями мне ближе, чем то, что он вчера от меня по-настоящему хотел.
– Хорошо, я сейчас спущусь, – соглашаюсь дать нам ещё один шанс. Кажется, я слишком загоняюсь, как говорит Аня.
Я почти выхожу из корпуса, когда меня окликает Баклаева:
– Вась, ты не забыла про мой день рождения? Мне нужен новый наряд! Пойдем со мной, Вась, – тянет подруга. Она так умоляюще сдвигает брови, что я улыбаюсь:
– Я ничего не забываю. Это раз. А во-вторых, у тебя же нарядов тысяча, мы вчера выбирали, тебе мало?
– Это всё не то. Нужно что-то особенное! Папа одобрил вечеринку в «Золоте»!
Видимо, при упоминании этого пафосного заведения я уже должна упасть в обморок, потому что подруга чуть ли не подпрыгивает от радости.
– В общем, ты мне нужна. А давай и тебе что-нибудь присмотрим? В «Золоте» реально круто, я хочу, чтобы…
– Мне не нужен новый наряд, – перебиваю ее порыв.
Подруга снова что-то бурчит про зануду, но я, правда, не понимаю излишних трат на тряпки. Вся моя одежда в хорошем состоянии.
– Я всё равно занята, Ань. Меня ждет Макс, у нас…
– Ясно, – подруга поджимает губы, всем своим видом демонстрируя свое отношение. А потом, будто что-то вспомнив, кусает губы: – Вась, а вы вчера во сколько расстались? Ты говорила, вы занимались весь вечер.
– А что? – хмурюсь.
– Я не знаю, говорить тебе или нет, в общем сейчас узнала от Вики, она видела, как в его тачку садилась Марина Шацкая. У ресторана «Модерн». Ну может, он ее просто подвез, но я вообще Вике сказала, это не Макс был. Она в тачках не особо и сечет. Вы же вместе были в районе восьми-девяти?
У Ани неожиданно звонит телефон, она делает знак рукой, что это ненадолго, но я, пользуясь возможностью сбежать и показав на невидимые часы на запястье, машу рукой и спешу к ступенькам, так и не ответив на ее вопрос. Сначала не мешало бы спросить самого Макса, что все это значит. Рано делать выводы.
И всё же в машину к Разину сажусь, до предела себя накрутив. Анька, может, и недолюбливает Макса, но она меня ни разу не обманывала и вряд ли бы стала плести интриги, просто чтобы нас поссорить. А вот Вика – запросто. Мы хоть иногда и общаемся, но не подруги вовсе.
– Привет, зай, – тянется ко мне Макс. От него пахнет мятной жвачкой, и кажется, его дела заключались в избытке алкоголя вчера вечером. – Я соскучился по тебе ужасно.
Подставляю щеку и набираю воздух в легкие. Очень интересно послушать, как именно он по мне вчера скучал.
Но Максим меня быстро успокаивает, качает головой и говорит, что ему даже приятно, что я его ревную. А у ресторана того он действительно был, встретил Марину по пути к дому, она каблук сломала, и он буквально несколько кварталов до места ее подвез. Ничего такого. Они просто друзья.
– Ну чего ты, зай? Кто вообще донес, кому уши оторвать? – Максим снова наклоняется и притягивает меня к себе. – Ты же знаешь, как я к тебе отношусь. Забей ты на эти сплетни.
Вечер мы действительно занимаемся курсовой Макса, правда, у меня появляются сомнения, что он вообще заглядывает в материал, но по крайне мере, сегодня слушает внимательно. Уходит, целомудренно чмокнув меня в губы и пожелав спокойной ночи. Из дома пишет смс и даже фото прикрепляет. Говорит, что уже соскучился.
А я спустя время снова погружаюсь в свои мысли.
Готовлюсь к докладу, разбираюсь в лекции и несколько раз подхожу к шкафу. Почему-то завтра хочется выглядеть безупречно, и я обреченно отмечаю, что всё в моем шкафу не подходит. А потом сама себя одергиваю – вот ещё! Подумаешь, лекция у Горского!
Она вообще-то ничем не отличается от многих других, и что на мне будет надето, вообще неважно. Самое главное находится в голове – а там я в себе уверена на сто процентов.
Иду спать с твердым намерением завтра не ударить в грязь лицом.
Но блузку следующим утром я все же выбираю свою любимую.
* * *
Руслан Альбертович входит в аудиторию, когда я уже сотый раз открываю и закрываю доклад.
И когда встречаюсь с мрачным взглядом (кто-то сегодня не в духе?), на мгновение перехватывает дыхание, и все внутри вообще замирает.
Помутнение длится не дольше секунды, но этого хватает, чтобы усомниться в собственной смелости. И весь мой боевой настрой летит к чертям.
Я подготовилась, но оказывается, волновалась напрасно. Горский меня не только не спрашивает, он будто меня не замечает, лишь изредка бросает взгляд исподлобья, и в целом, кажется, ему не до «нерадивых студентов», как он окрестил нас на прошлой лекции.
Горский валит несколько человек, в том числе и Максима, который, кстати, опаздывает на несколько минут. Тот отвечает так снисходительно, как будто одолжение делает.
Аньке тоже не везёт, доклад она не подготовила, видимо, надеялась выехать на этом суперкоротком платье, которое, кстати, ей действительно идет. Но вместо похвалы, подруга получает незачет по теме. И новое задание.
Мне кажется, Аня этого и добивается, потому что её саму провал ничуть не расстраивает. Пользуясь тем, что Горский отворачивается к доске, она наклоняется ко мне и шепчет:
– Ставлю на то, что я нравлюсь ему. Вот увидишь, ещё пара докладов, и мистер-упругая-задница пригласит меня на кофе.
Вроде бы Аня ничего такого не говорит, по крайней мере, она как всегда в своей манере, а вот у меня в груди появляется неприятное чувство.
– Ты не думала, что у него кто-то есть? – не выдерживаю я расползающегося по нервам раздражения. Но подруга лишь хохочет:
– Не стенка, подвинется. Конечно, у него кто-то есть, ты только посмотри на его пальцы. Ты вообще в курсе, что длина пальцев напрямую связана с тем, какой чле…
Я тут же шикаю, но этим и привлекаю внимание Горского. Он оборачивается и упирается в меня взглядом, да таким, что волнение появляется и пульс учащается.
– А как насчет вашего доклада, госпожа Смирнова? Покажите «класс».
К щекам моментально прилипает краска. Ладони вдруг потеют, а по спине проносится еле уловимая дрожь.
Все внутри словно натягивается перед неминуемой катастрофой. В голове голосом Горского звучат на повторе его колкие фразы.
«Покажите класс, Смирнова»
«Если бы я нарушил личное пространство, я бы заметил»
Медленно поднимаюсь с места, стойко выдерживая вызов, и набираю воздух в лёгкие.
Что ж. Он сам напросился.
Глава 8 Василиса
Несмотря на волнение, я отвечаю уверенно, потому что знаю, мой доклад написан на отлично.
Я не привыкла делать абы как, даже если это унизительное задание от самовлюбленного препода, не знающего границ.
Во время выступления Горский в основном ходит позади меня, чем немного нервирует, я бы предпочла видеть мужчину. Наконец, заканчиваю несколькими примерами, спрашивая у аудитории, что из высказанного является харассментом, а что нет, все отвечают верно.
– Ну и последний пример, – поворачиваю голову в сторону Горского, который замер сбоку, скрестив на груди руки. – Разрешите использовать вас в качестве образца, Руслан Альбертович?
Я не отвожу взгляда, хотя Горский вздергивает бровь, а потом щурится, сканируя меня.
– Разрешаю, – выдает низким голосом.
– Подойдите, пожалуйста.
Я встаю точно, как в прошлый раз, прижавшись пятой точкой к столу, Горский приближается не спеша, словно лев к жертве. Не знаю, откуда такая аналогия родилась в голове, может, потому что мужчина так смотрит, словно сожрет и не подавится?
Не терять уверенность, главное, не терять уверенность.
Я отлично осознаю, что эта акула бизнеса раздавила немало конкурентов, а я для него и вовсе мушка, которую прихлопнуть ничего не стоит. Но я хочу доказать свою правоту. Не хочу прогибаться перед ним.
Ни перед кем не хочу.
– Представим, что мы с вами руководитель, – указываю на него, а потом на себя, – и подчиненная. Поставьте, пожалуйста, руки на стол по сторонам от меня.
Горский усмехается, даже не пытается скрыть этого. Опускает руки на стол, приближаясь ко мне, как и в прошлый раз. Запах его туалетной воды перемешан с едва уловимым терпким мужским запахом самого Горского. В совокупности этот аромат дразнит ноздри, сбивая с мыслей. Как и взгляд мужчины, направленный в мои глаза.
Я нервно сглатываю, теряя ту самую уверенность. Даже забываю на несколько секунд, что мы стоим перед аудиторией, забитой студентами.
У Горского красивые глаза с длинными ресницами.
– Что дальше, Смирнова? – в уголках его губ играет едва заметная улыбка, он мажет взглядом по моим губам, и я облизываю их, только поняв, насколько сильно они пересохли.
Нервно разворачиваюсь к аудитории.
– Как считаете, – мой голос уходит ввысь, и я откашливаюсь, пытаясь успокоить быстро стучащее сердце. – Как считаете, ведение диалога в обозначенных позициях – это харассмент?
– Да, – хором отвечают ребята, и я снова поворачиваюсь к Горскому.
– Это харассмент, Руслан Альбертович, – говорю тихо, он усмехается, а потом едва слышно отвечает:
– Харассмент – это принуждение, Смирнова. А вам очень даже нравится.
Он отстраняется, я в обалдении моргаю, чувствуя, как щеки заливает красным. Он что, он сейчас намекнул, что я… Да как он может!
– Садитесь, пять, – слышу голос мужчины, как через пелену. На негнущихся ногах иду к своему месту.
– Ты отожгла, Вась, – горячо шепчет мне на ухо Анька. – Поставьте сюда руки… Даже я бы до такого не додумалась!
– Это был не подкат, – отрезаю, немного приходя в себя. – А наоборот!
– Да знаю я, ты у нас не такая, – хихикает она, Горский осекает подругу.
– Есть что добавить, Баклаева?
Она мотает головой, но от меня, к счастью, отстает.
* * *
– Ну ты даёшь, – Макс подходит ко мне сразу по окончании пары. – Приложила так приложила!
– Тебя это так радует? – кошусь на него, собирая вещи в сумку.
Я вот совсем недовольна. Хотела разгромить мужчину, чтобы понял – нельзя вести себя так, как он. Но Горский в итоге разгромил меня. Разгромил подчистую, потому что… Потому что мне действительно понравилась его близость.
Не знаю, как это объяснить…
Руслан Альбертович, конечно, тот еще гад, наглец, и вообще не мой тип, но… Еще он такой сильный, мужественный, уверенный в себе. Рядом с таким всегда чувствуешь себя как за каменной стеной. Рядом с таким хочется и самой расти, развиваться… А еще он…
– С Горского не мешало бы сбить спесь, – выдергивает меня Макс из мыслей, и я снова чуть не бьюсь головой о стену.
Я ведь встречаюсь с парнем, вот он стоит рядом со мной!
Как я могу думать о другом мужчине в этот же самый момент?
– Вряд ли я сбила с него спесь, – вылезаю из-за парты, и мы вместе идём на выход. – Почти уверена, он уже забыл, что я вообще выступала с докладом.
– Это вряд ли. Что касается учёбы, он зверь, ничего не забывает. Вот если бы ты с ним переспала, то да, наверняка он бы уже забыл, как тебя зовут, – Макс смеётся, но я останавливаюсь, глядя на него в изумлении.
– Я переспала с ним? Ты вообще думаешь, что говоришь, Максим?
– Да я же шучу, Вась, – смущается парень. – Вообще не то имел в виду. Просто говорят, что бабы у него не задерживаются, вот я и… Прости, неудачно вышло.
– Именно. Неудачно. Я бы никогда…
– Да знаю я, что никогда, – перебивает Разин немного раздраженно. – Понял уже. Ладно, идём, скоро звонок на пару.
Он первым уходит вперед, поколебавшись пару секунд, я его догоняю.
После пар мы с Анькой снова идем в магазин. Как по мне, с последнего похода тут мало что изменилось, платья те же самые. Какой смысл опять их мерить?
– Это не для меня, – отвечает на мой вопрос подруга. – Для тебя.
– Нет, – отрезаю и разворачиваюсь, чтобы уйти из примерочной, но она крепко хватает меня за руку.
– Вась, ну ради меня, ну! Я выбрала недорогой магазин, цены здесь нормальные, шмот тоже зачётный. У меня днюха в «Золоте». Ты вообще понимаешь, сколько отец отвалит бабла за это? Я хочу, чтобы всё было на высоте.
– И для этого я должна надевать этот клочок с блестками? – даже морщусь.
– Ладно, не этот, давай выберем что-то другое. Я тебя очень люблю, зай, но, если ты придешь в обычных шмотках, тебя тупо не пустят. Пожалуйста, позволь подобрать тебе лук. Ну пожалуйста, Вася-я-я-я-я!
Она смотрит такими глазами, что невозможно противостоять. Хотя нет, вообще-то возможно, и я бы противостояла, но её доводы меня убедили. Я не люблю выделяться, а если приду в это пафосное место в обычной одежде, то точно буду смотреться белой вороной.
И так буду чувствовать себя дискомфортно в непривычной обстановке, но по крайней мере, в меня не будут тыкать пальцами.
– Ладно, – сдаюсь, – но это всё сразу нет.
– Хорошо, пошли в зал.
В конечном итоге мы останавливаемся на чёрном платье без фурнитуры. Оно обтягивающее и до середины бедра, коротковато, но все же приемлемо.
– Вась, у тебя такая грудь шикарная, да и фигура тоже – Анька цокает, я только кручусь у зеркала, рассматривая себя.
Надену длинный плащ, на улице всего этого видно не будет. А в «Золоте» вряд ли просижу долго, все будут пить и танцевать, а меня не привлекает ни первое, ни второе. Так что свалю часа через полтора, никем не замеченная.
– Декольте глубокое, – я недовольно подтягиваю ткань, прикрывая бюстгальтер.
– Нужно просто белье подобрать, у тебя же есть другое белье? – она смотрит с таким смущением, что у меня на упреки сил нет.
– Есть, – отвечаю насмешливо. – Или ты думала, я хожу в одном лифчике круглый год?
– Ну ладно тебе, Вась, чё ты, – пихает меня в бок, и мы смеёмся. – Если хочешь, приводи Макса, – добавляет Анька.
– Я подумаю.
Точно нет. Макс любит тусовки, если пойдет, мы зависнем надолго. Ни о каких сбежать через полтора часа не будет и речи. К тому же Анька его недолюбливает, зачем портить человеку праздник?
* * *
«Золото» – очень пафосное и дорогое место, двухэтажное здание. На втором этаже ресторан, на первом, точнее, в бельэтаже, бар и ночной клуб. Хорошо, что мы с Анькой встретились заранее, даже на парковке я чувствую себя крайне неуютно. Она забита дорогими машинами, на улице тусуется «золотая» молодежь, сигаретный смог и стойкий запах алкоголя стоит в воздухе, заставляя морщиться.
– Заходим, заходим, заходим, – Анька уже навеселе, настроение у нее на самой высокой отметке.
Даже не думала, что компания будет такая большая, подруга говорила, только близкие, но тут человек пятнадцать, и некоторых я вижу впервые.
– Кто-то пришёл парами, – пожимает плечами подруга, – я же сказала, бери Макса. Да забей, Вась, будет весело.
Вот нутром чую, что если и будет весело, то не мне. Аньке, конечно, не до того, чтобы уделять внимание каждому, я это понимаю и усаживаюсь в сторонке, пока она что-то обсуждает с официантом. Выглядит подруга чудесно. Поразительно, но на ней тряпица с блёстками сидит шикарно.
– Ну что, ребята, погнали! – возвращается к нам. – Сейчас всё будет!
– Я в туалет, – говорю подруге, протискиваясь через сидящих.
В коридоре стоит толпа парней и девушек, вокруг них витает лёгкий дымок, я чувствую едкий сладковатый запах, когда прохожу. Нахмурившись, скрываюсь за дверью, мою руки, понимая, что даже полтора часа станут для меня пыткой.
В туалете намного лучше: музыка не грохочет, никто не орет, и воздуха больше. Ладно, ради Аньки потерплю.
Поправляю платье и возвращаюсь в зал.
Протиснувшись к барной стойке, прошу у бармена бутылку холодной минералки с газом. Он кивает на коктейль, который делает, с улыбкой киваю в ответ, мол, подожду. Опершись на локти, вожу пальцем по стойке.
И вдруг по сторонам от меня ложатся ладони, а к моей спине кто-то прижимается грудью. Не успеваю ничего сказать, тягучий шепот у моего уха пускает по коже мурашки.
– Хочешь, я тебя угощу?
Я нервно сглатываю, прикрывая глаза. Я с ума схожу, или…
Резко разворачиваюсь и оказываюсь лицом к лицу с Горским.
