Тиграна Верес
Осколки вечности. Том 1
Глава 2
«Королевство Шаэн – это ещё далеко не весь мир, но даже этот его маленький уголок поистине огромен. Есть большие города, на улицах которых шумно и многолюдно даже ночью. Есть Ранху – это земли, принадлежащие королевской семье. Есть горы и реки, озёра и леса. Есть Речные Равнины, где живут свободные народы, веками раздражавшие правителей Шаэна своей независимостью и приверженностью древним традициям. Поля, сады, большие и маленькие фермы. Бескрайние луга, зимой от края до края покрытые снегом, а летом используемые под пастбища для коров, лошадей и овец. На западе королевства есть выход в море, которое не принадлежит людям, но владыка морских пучин разрешает простым смертным путешествовать по его владениям и брать всё, что необходимо для жизни. Морская рыба на городских рынках ценится дороже речной, потому что не пахнет илом и в ней мало костей. А если двигаться по торговому тракту на юг, то при хорошей погоде через месяц пути можно попасть в маленькое южное королевство Наим, воинственный народ которого часто досаждает Шаэну разорительными набегами на приграничные селения. Южная граница спорная, между королями до сих пор не достигнуты соглашения по ней, и причины этому есть разные. Король Шаэна, например, считает, что постоянные стычки с соседями не позволяют солдатам его армии бездельничать. Он давно уже мог добиться мира на юге, но продолжает злить соседа только для того, чтобы тренировать войска. Что же касается севера и востока, то там нет ничего, кроме опасных гор Срединного хребта. Хребет пересекает весь материк с северо-запада на юго-восток. За ним есть другие королевства, а где-то в самом сердце холодных гор затеряны Огненные Пустоши, воздух которых очень горяч и пропитан смертельным ядом. Из этого гиблого места ещё ни один человек не вернулся живым. Если верить старым легендам, то в прежние времена Пустоши служили тюрьмой для провинившихся небожителей и бессмертных воинов Облачного Царства. Пламя и яд не могут убить бессмертных, но причиняют им невыносимые страдания. Говорят, что именно эти невыносимые муки и породили злобных духов и демонов, но так это или нет, никто доподлинно не знает. Единственное безопасное для человека место в Огненных Пустошах – это гора Девяти Ветров, вершина которой не видна за густыми облаками. С этой вершины можно узреть весь мир, а ещё там находятся Врата Вечности, через которые небожители раньше спускались к людям. Но это лишь легенды, дочка. Бессмертным уже давно нет никакого дела до мира людей. Они больше не защищают нас от зла, не наставляют в науках и в остальном тоже не хотят иметь с людьми ничего общего. Возможно, их теперь и вовсе нет. Я живу уже давно, но ни разу за эти десятилетия не слышал, чтобы кто-то встретился с небожителем. Может, тебе в этом повезёт больше».
– С вершины горы Девяти Ветров не видно весь мир, отец. Здесь повсюду одни только облака, – ответила Мирим своим воспоминаниям и тяжело вздохнула.
Лорд Дайлу доставил её во дворец на вершине этой легендарной горы несколько дней назад тем же способом, каким перенёс из селения к хижине в ущелье. Красивый юноша-демон больше не разговаривал с ней и даже не показывался на глаза. О том, что великолепный дворец Айлань является личными владениями лорда Эдриана Дайлу девушке рассказал болтливый слуга-оборотень, приставленный к ней не столько для услужения, сколько ради спокойствия молодого господина. Днём Муну заботился обо всех нуждах смертной невесты владыки огненных демонов и изо всех сил пытался подружиться с ней, а вечером бежал с докладом к своему хозяину, и если Мирим капризничала, на следующее утро её приходил вразумлять грозный Юнай.
В первые два дня она наотрез отказывалась от еды. На третье утро явился личный страж господина и привёл с собой истощённого белого тигрёнка, который едва мог переставлять костлявые лапы. Юнай сказал, что будет стоять в покоях госпожи и держать зверя на привязи до тех пор, пока он не издохнет. Мирим будет разрешено покормить тигрёнка и дать ему воды лишь после того, как она поест сама. Её упрямства хватило ненадолго. Жестокий лорд Дайлу не мог причинить вред невесте своего повелителя, но издевательствами над другими беспомощными созданиями был вполне способен заставить её страдать.
Помимо слуги-доносчика, Мирим выделили в личное пользование несколько комнат дворца. Это были огромная роскошная спальня, радующая глаз приятным сочетанием белого, золотого и аквамаринового цветов, музыкальная комната и просторная купальня с мраморными колоннами и большим круглым бассейном, вода в котором всегда оставалась тёплой. Ещё при спальне имелась гардеробная, которой позавидовала бы даже самая богатая модница, но Мирим не привыкла носить красивые дорогие вещи. Её вполне устраивало неброское повседневное платье простого покроя, не стесняющее движений и лишённое каких-либо украшений. Гулять по другим покоям дворца и в саду невесте владыки не запрещалось, но она сама не хотела никуда выходить. Ела, спала, смотрела с широкого балкона на бесконечное море облаков и пыталась представить своё будущее. Муну мог взахлёб болтать о красотах дворца Айлань или превозносить до небес бесчисленные достоинства своего молодого господина, но умолкал сразу же, как только Мирим спрашивала о владыке демонов. На эти её вопросы ему отвечать запретили.
Странно, но девушка находила этого оборотня довольно милым. Муну – красная панда. В своём естественном облике он выглядел симпатичным и забавным зверьком, а когда обращался человеком, становился чем-то похож на младшего сына старосты селения, где родилась Мирим – такой же необъятно упитанный, круглолицый и суетливый. Волосы только у него были неестественного красно-рыжего цвета, а в остальном это странное создание мало чем отличалось от обычного весёлого и жизнерадостного человека. Иногда девушка ловила себя на мысли, что не все духи-оборотни злые. Наверняка есть плохие, о которых жители Шаэна до сих пор вспоминали только шёпотом и с ужасом, но Муну точно не из таких. Он добряк. Если бы не пресмыкался перед своим господином, с ним можно было бы даже дружить.
Этим утром Муну, как и всегда, принёс ей завтрак и ненавязчиво намекнул, что прекрасная погода располагает к прогулке в саду. Мирим, как обычно, намёк проигнорировала. Она поела без аппетита, вышла на балкон и смотрела на пенное море облаков до тех пор, пока не закружилась голова. Вспоминала об отце и пыталась понять, всё ещё обижена на него за то, что скрыл правду, или уже простила. Глупо обижаться на мёртвых – им ведь уже безразличны чувства живых. И всё же Фэн Лаор поступил с дочерью несправедливо. Наверняка он любил её по-своему, ведь Мирим никогда не видела от него зла, но его предсмертная исповедь раз за разом заставляла девушку размышлять о том, какой могла бы быть настоящая отцовская любовь, если бы демоны не вмешались в жизнь семьи Лаор. Тогда, наверное, всё ещё была бы жива и мать.
– Тебе не следует так много времени проводить на балконе, – отвлёк её от тяжких дум голос лорда Дайлу, и на плечи легла тёплая меховая накидка. – В это время года ветер очень коварен.
– Мне не холодно, – ответила на его заботу Мирим, но всё же поплотнее запахнула плащ на груди. – Должно быть, случилось нечто важное, если спустя столько дней вы вдруг решили оказать мне честь своим вниманием?
– Я лишь выполняю свои обязанности перед владыкой демонов, – прозвучало в ответ, и молодой господин встал рядом с ней лицом к облакам. – Скоро тебе исполнится восемнадцать. В этот день состоится ваша свадьба, и владыка желает, чтобы я подробно объяснил, что тебя ждёт.
– Всех невест после свадьбы ждёт брачная ночь, – бесцветным голосом отозвалась девушка. – Это не требует подробностей. У демонов, наверное, всё не совсем так, как у людей, но принцип мне известен. Да, мы с отцом жили уединённо, но это вовсе не означает, что я пребываю в блаженном неведении относительно того, откуда берутся дети.
– У вас не будет брачной ночи, – возразил лорд Дайлу.
– Не будет? – удивилась Мирим и наконец-то повернулась к нему.
В этот раз юноша был одет намного проще, чем в день их знакомства. Можно даже сказать, по-домашнему. На нём был простой чёрный костюм, состоящий из широких удобных брюк и куртки, перехваченной в талии узким поясом без украшений. Волосами, небрежно собранными в хвост на затылке, играл ветер, вытаскивая из причёски короткие пряди чёлки. В таком виде лорд-демон выглядел обычным мальчишкой, но внешность в обманчивости и коварстве иногда ничем не уступает горным ветрам. «Интересно, сколько ему лет? Выглядит не старше меня, но отец говорил, что демоны бессмертны», – подумала Мирим и отвела взгляд.
– Владыку не интересуют смертные женщины, – ответил на её вопрос лорд Дайлу.
– Тогда зачем же он намерен на мне жениться?
– Для того, чтобы убить тебя и вернуть то, что принадлежит ему по праву мужа, – прозвучал странный, страшный, но честный ответ, после которого молодой господин счёл нужным объясниться более детально. – Четыреста лет назад любимая жена владыки отправилась в Ранху на пир по случаю появления на свет наследника короля Шаэна. Приглашение пришло из королевского дворца, но позже выяснилось, что ваш правитель не имел к этому никакого отношения. Госпожу похитили для того, чтобы забрать её духовную силу. Она происходила из очень древнего рода шестикрылых фениксов, и с помощью силы её духа можно было если не обрести бессмертие, то сделать короткую человеческую жизнь очень и очень долгой. Позже виновник был найден и казнён, но к этому времени от госпожи уже мало что осталось. Её дух извлекли полностью, и о возрождении речь уже не шла. Владыка был в ярости. Он отказался принимать какие-либо извинения и выпустил из Огненных Пустошей всех злых духов, которые томились там в заточении. Так мир между людьми и демонами был нарушен, а для жителей Шаэна начались кровавые и полные ужаса ночи. Ваши короли сменяли друг друга на троне, но ни один из них так и не смог восстановить мир. Удалось это лишь последнему – тому, который правит сейчас.
– Он предложил владыке демонов выбрать невесту из смертных девушек. Я помню эту часть истории, ведь вы заставили моего отца рассказать об этом, – кисло произнесла Мирим.
– Твой отец знал лишь то, что известно всем смертным, – мягко возразил юноша. – Духовная сила феникса не была утрачена полностью. Её запечатали в кристалл, который был изъят у преступников и все эти столетия хранился в сокровищнице ваших королей. Печать оказалась настолько сильной, что за ней невозможно было разглядеть содержимое, поэтому никто и не догадывался об истинной ценности артефакта. Ваш правитель подарил этот кристалл одной из своих наложниц, когда она родила ему дочь. Спустя несколько лет глупая женщина решила сделать из бесценного артефакта красивую заколку для маленькой принцессы. Кристалл был раздроблен, как и заключённая в нём сила, а печать разрушилась. Юная принцесса носила подаренное матерью украшение и даже не подозревала, что её душа медленно пропитывается остатками силы феникса. Духи, постоянно живущие среди людей, заметили это и сообщили обо всём владыке. Не король Шаэна предложил ему выбрать невесту, а сам владыка потребовал в жёны смертную принцессу, взамен пообещав вашему королевству мир и покой. Дальше всё происходило примерно так, как сказал твой отец. Разница лишь в деталях. Род шестикрылых фениксов очень малочисленный, чистокровное потомство у них случается один раз в тысячу лет или даже реже, зато во внебрачных полукровках они нужды не знают. Твоя мать была даже не полукровкой. Она носила в себе лишь малую толику крови огненных птиц, а ты унаследовала ещё меньше, но этого более чем достаточно для того, чтобы феникс возродился.
– То есть в моём теле запечатан не дух смертной невесты владыки, а его бывшая жена-феникс? – уточнила Мирим недоверчиво.
– Да, – кивнул лорд Дайлу. – Капля наследной крови фениксов и осколки духа госпожи Рианы были соединены чистым огнём Пустошей в ту ночь, когда ты родилась. Владыка несколько лет искал способ провести этот ритуал так, чтобы всё прошло идеально с первого раза. Ошибка была недопустима, ведь он рисковал окончательно потерять остатки духа своей любимой супруги. Всё получилось, но, к сожалению, он не мог раньше забрать тебя из мира людей. Смертные дети очень хрупкие. Даже в этом дворце твоя жизнь подвергалась бы большой опасности, потому что здесь слишком много магии. И отец должен был оберегать тебя. Мы и помыслить не могли, что он будет пренебрегать отцовскими обязанностями. Да и о многом другом тоже не подумали. Люди очень жестоки.
– А демоны все милые и добрые? – горько усмехнулась девушка. – Вы только что сообщили, что после свадьбы меня убьют, а теперь рассуждаете о жестокости людей? Да лучше бы я осталась там и продолжала терпеть издевательства деревенских дураков, чем сидела здесь в ожидании своей смерти. Отец всё равно долго не протянул бы. Я похоронила бы его и ушла куда-нибудь, где меня никто не знает. Жила бы спокойно в своё удовольствие. Но нет, моя судьба уже давно предопределена. Я даже руки теперь наложить на себя не могу, потому что вездесущий Муну немедленно примчится меня спасать. Точнее, не меня, а ненаглядную жену вашего владыки. Вы хотя бы понимаете, насколько это всё бесчеловечно? Если бы я ничего не знала, то и умерла бы в блаженном неведении, но вы лишили меня даже этой малости. Спасибо, лорд Дайлу. Моей признательности вам за такую правду поистине нет границ.
– Владыка пожелал, чтобы ты знала всё, – невозмутимо ответил на её отчаяние молодой господин. – Твоей вины нет ни в чём, и по отношению к тебе это действительно несправедливо, но так ты хотя бы не будешь строить плохих или хороших иллюзий относительно своего будущего. А когда придёт назначенный срок, ты не будешь чувствовать себя обманутой.
– Я чувствую себя обманутой с того самого дня, как впервые встретила вас, – с горечью в голосе ответила Мирим. – Теперь даже жалею, что не погибла в детстве, когда упала с обрыва в реку. Умри я тогда, не пришлось бы страдать сейчас. Уйдите, господин Дайлу. Я хочу остаться одна.
Он выполнил её просьбу, напомнив напоследок о том, что прохладный весенний ветер не слишком полезен для хрупкого человеческого здоровья. С глубокой и искренней ненавистью глядя ему в спину, Мирим думала о том, что лучше бы ей простудиться и умереть до свадьбы. Владыка демонов ждёт, когда его жертве исполнится восемнадцать – до этого срока её тело может не выдержать пробуждения феникса. А потом Мирим Лаор просто исчезнет. Останется только госпожа Риана – с чужим обликом, но собственной душой. Обидно знать, что тебя растили лишь для того, чтобы убить. «Должно быть, куры и свиньи чувствуют себя точно так же, как я сейчас», – думала девушка, вновь обратив свой взор на пенистое море облаков. Однообразный пейзаж и раньше не приносил ей никакой радости, а теперь стал ещё и отвратителен. На облака нужно смотреть снизу – оттуда, где вокруг тебя кипит жизнь. Можно было бы взобраться на перила и прыгнуть вниз, но Мирим была уверена, что ей не позволят умереть так. Для неё уже давно уготована другая смерть. И древняя житейская мудрость совершенно права – сама смерть не так страшна, как её ожидание.
Глава 3
Эдриан ходил по кабинету из угла в угол, пытаясь усмирить неожиданно разбушевавшиеся чувства. Он всего лишь страж Врат Вечности, ему не должно быть дела до того, что происходит между демонами и людьми. Для того, чтобы принимать решения, есть владыки, а его дело – исполнять их волю. Пост хранителя Врат слишком важен. Тот, кто занимает этот пост, должен всегда оставаться хладнокровным и безразличным ко всему, что не имеет отношения к безопасности границ между мирами демонов и бессмертных. Эдриан Дайлу успешно справлялся со своими обязанностями хранителя всеобщего покоя уже несколько тысяч лет, так почему теперь ему кажется, что он поступает неправильно?
– Госпожа долго плакала, а теперь крепко спит, – доложил Муну, по своему обыкновению появившийся из ниоткуда и без предупреждения.
– Хорошо, – кивнул лорд Дайлу и сел в большое кресло за письменным столом. – Скажи Юнаю, что я распорядился отдать госпоже тигрёнка. За несколько оставшихся дней они не успеют привязаться друг к другу, но в обществе доверчивого зверя девушке будет легче пережить печаль.
– У Коры скверный характер и острые когти, – напомнил Муну и зябко поёжился. – С тех пор, как эта зверюга начала нормально есть, мне даже в одном дворце с ней находиться страшно.
– Она начала есть только из рук этой девчонки. Вражды между ними не будет, а у Юная забот и без Коры хватает. Выполняй, – строго приказал Эдриан и нахмурился, заметив, что слуга снова намерен возразить.
Он прекрасно понимал тревогу и сомнения Муну – этот неугомонный оборотень и маленькая тигрица невзлюбили друг друга с первого взгляда. Кора – дух, не способный к обращению в человека. Бессмертные забрали её у мерзавцев, которые охотятся на обитателей заповедных лесов ради духовной силы, дарующей здоровье и долголетие. Мать Коры была убита охотниками, а тигрёнок оказался слишком маленьким и бесполезным. Люди посадили осиротевшего зверя в клетку и пытались выкормить, чтобы получить ещё один источник ценной энергии, но их чаяния не увенчались успехом, поскольку детёныш духовного зверя отказывался от еды. Небожители выкупили Кору совершенно истощённой. В Облачном Царстве она была помещена в специальный зверинец, откуда чуть позже перекочевала во дворец Айлань. Такие звери не испытывают постоянной потребности в пище, но им всё же иногда нужно есть, чтобы выжить, а этот тигрёнок голодал почти четыре месяца. В попытках насильно накормить Кору Юнай заполучил несколько новых шрамов и едва не лишился руки. Она ничего не брала даже из рук Эдриана, хотя уж он-то умел найти подход к любому духовному существу лучше кого бы то ни было. А Муну – отдельная история. Оборотни с примесью человеческой магии никогда не суются в заповедные земли, потому что истинные духовные звери от природы наделены ненавистью к ним. Впервые увидев Муну, истощённый тигрёнок нашёл в себе силы не только прийти в неописуемую ярость, но и ухитрился загнать свои острые когти оборотню чуть пониже поясницы. Слуга пытался удрать, и Кора вцепилась в то, до чего могла дотянуться. С тех пор у Муну нервно дёргается щека всякий раз, когда речь заходит о тигрёнке. Да, если зверь и Мирим Лаор будут жить вместе в открытых покоях, оборотню будет очень трудно выполнять свои обязанности в отношении девушки, но от Муну и так требуется не слишком много. Мирим – вполне самостоятельная и скромная особа. Без прислуги она сейчас вполне способна обойтись, а друг ей точно не помешает.
На душе у Эдриана снова стало гадко. Он всё утро размышлял над тем, зачем владыке демонов понадобилось раскрывать девушке правду о том, какая судьба её ожидает, а теперь догадался. Дело в печати, которая скрывает дух феникса. Человек – существо эмоциональное, а разрушенному духу нужен был покой для того, чтобы полностью слиться с новым телом. Владыка сам проводил ритуал возрождения и накладывал печать, а заодно добавил к ней и защиту, которая превратила Мирим Лаор в покорное создание, не способное постоять за себя. Он не оставил этой девушке в полной мере ни одного из таких важных человеческих чувств, как гнев, возмущение, дочерняя любовь, дружеская привязанность, ненависть. Её били, а она терпела. Потеряла отца, но почти не печалилась об этом. Даже не пришла в ужас, когда узнала о своём безрадостном будущем. Но теперь она будет постоянно думать об этом и начнёт бояться. В мире людей дом и отец служили ей спасением и надеждой, а во дворце Айлань ничего подобного для этой несчастной девушки нет. С каждым днём её страх перед неизбежным будет становиться всё сильнее, а в день свадьбы он достигнет пика и разрушит защиту печати. Ужас невинной жертвы поможет владыке завершить начатое.
Если бы Мирим Лаор не дожила до этого времени, владыка демонов навсегда потерял бы возможность вновь встретиться со своей любимой женой. У него наверняка имелся план и на этот случай – например, вновь выпустить узников Пустошей на свободу и больше никогда не соглашаться на перемирие. Неважно, что стало бы причиной смерти девушки – болезнь, недосмотр отца или жестокость глупых селян. Результат всё равно был бы одинаковым. Иногда Эдриану казалось, что такого исхода владыка демонов жаждет даже сильнее, чем возвращения госпожи Рианы. А если Мирим Лаор умрёт во дворце Айлань за несколько дней до свадьбы, то по приказу своего владыки демоны сравняют гору Девяти Ветров с землёй, разрушат Врата Вечности и вновь развяжут войну с небожителями, как это случилось десять тысяч лет назад. Им безразлично, кого называть врагом – лишь бы кровь лилась рекой. Перемирие с людьми продолжительностью в восемнадцать лет злит владыку демонов не меньше, чем отсутствие в Огненных Пустошах свежего воздуха.
У хранителя Врат Вечности простые обязанности – он должен следить за тем, чтобы Врата между Пустошами и Облачным Царством оставались закрытыми. Служить двум бессмертным и бессменным владыкам не слишком утомительно, пока кто-нибудь из них не начинает искать причину для ссоры. Владыка демонов алчно смотрит на земли людей и жаждет расширить границы своих смертельно опасных владений – пусть. Лишь бы не смотрел таким же взглядом на гору Девяти Ветров. Владыка Облачного Царства желает прибрать к рукам заповедные леса и всех обитающих там духовных зверей – тоже невелика проблема. Одному нет дела до смертных, другому плевать на духов. Пока всё остаётся так, причин для беспокойства у Эдриана Дайлу нет. И всё же он был обеспокоен. Забрать Мирим Лаор из мира людей и до свадьбы поселить её во дворце Айлань – идея владыки демонов. Владыка Облачного Царства не увидел в этом решении ничего предосудительного и приказал лорду Дайлу позаботиться о девушке. От воли Эдриана в этом вопросе ничего не зависело, но в случае катастрофы отвечать за последствия придётся именно ему. Он был слишком беспечным все последние дни. Нужно было задуматься о причинах раньше. А теперь ему придётся устранять результат этой беспечности, потому что в Облачном Царстве одни только предположения относительно намерений демонов способны вызвать настоящий хаос. Маленькая тигрица Кора будет для Мирим Лаор лучшей защитой, чем трусоватый оборотень Муну. Юнай тоже присмотрит за девушкой, чтобы с ней не случилось чего-нибудь непоправимого. Но это лишь тогда, когда рядом с ней не будет лорда Эдриана Дайлу. В ближайшие несколько дней оберегать гостью от любых угроз – его личная обязанность. Не просто предоставить комнаты и прислугу, а охранять денно и нощно, ни на миг не упуская из виду. Только так можно быть до конца уверенным в том, что Мирим доживёт до своей свадьбы.
Приняв это решение, Эдриан перенёсся в спальню гостьи для того, чтобы ещё раз убедиться в верности своих подозрений и догадок. Мирим спала, свернувшись на постели калачиком, а на её щеках были видны следы недавно высохших слёз. Юнай тоже уже пришёл – он стоял у двери и возился с застёжкой на ошейнике тигрёнка, шёпотом уговаривая сердитого зверя не кусаться. Лорд Дайлу нахмурился и одарил тигрицу суровым взглядом. Кора мгновенно притихла.
– Не отпускай её, – вполголоса приказал Эдриан воину. – Отведи в павильон у драконьего пруда. С этого дня наша гостья будет жить там. Я сам её принесу.
– Она будет жить в ваших личных покоях? – изумился Юнай.
– Во дворце Айлань это самое безопасное место, – пояснил молодой господин.
– Опасаетесь, что она спрыгнет с балкона?
– Опасаюсь, что кто-нибудь захочет помочь ей в этом. Я позже всё тебе объясню. Ступай.
Проводив стража взглядом, Эдриан повернулся к Мирим и направил на её умиротворённое лицо слабый поток собственной магии. На чистом высоком лбу девушки сразу же проявился огненный знак печати владыки демонов. В изящном узоре явственно читались символы древнего защитного заклятия, известного как Бремя Небес. Раньше этой магией пользовались бессмертные воины Облачного Царства, применяя его на себя для того, чтобы избавиться от человеческих чувств. Чистокровным потомкам небожителей это не требовалось, поскольку они в большинстве своём равнодушны ко всему земному от рождения, но людям, получившим бессмертие после долгих и сложных испытаний, такое подспорье было необходимо. Бессмертным воинам вроде Юная запрещено любить или ненавидеть. Обиды, страх, алчность, зависть, милосердие – запретов великое множество, а человеку удержать в узде то, что дано природой, невероятно сложно. Сколь долгим бы ни был век бессмертного воина, избавиться от чувств полностью не удавалось ещё никому. Защитное заклятие помогало очистить разум и душу от запретного, но в тех символах, которые владыка демонов использовал на Мирим, была лишь часть необходимой магии. Длительность действия такой защиты действительно определялась силой эмоций, которые нужно было скрыть.
– Теперь и я чувствую себя обманутым, – горько усмехнулся Эдриан и добавил в сон девушки немного глубоких чар, чтобы она поспала подольше и не проснулась, когда он будет её переносить.
