Тимур Джафарович Агаев
Вселенная Ничего: Людская Полиция
– Александр! Александр! – груду мыслей Саши перебил отдаленный зов дедушки. – Шапку забыл!
Саша подошел к дедушке, взял шапку, поблагодарил и обнял его вновь…
***
Людская Полиция расхаживала по городу и проверяла граждан.
Граждане доставали и показывали свои документы, рассказывали их причины выхода на улицу, пребывания в этом городе и другие вещи, которые были бы им интересы… В некоторых случаях полиция увозила нарушителей на своих автомобилях.
Все шло так, как всегда.
Александра тоже допросили. Зная свои права, молодой человек быстро выкрутился из такой ситуации и ушел по своим делам. Хотя, признаться честно, в такие моменты ему всегда было не по себе. Александр ходил по городу и искал разного рода прилавки с газетами, чтобы прочитать, что было последним в новостях и тем самым понять, что в данный момент будет на повестке дня. Обсуждение насущных проблем, предложения, при соблюдении должной речевой этики, часто вели его к повышениям и прочим наградам на работе. Чиновникам нравится, когда их ассистенты и секретари тоже понимают, о чем идет речь.
Александру было печально наблюдать за тем, что происходит вокруг и он хотел все изменить к лучшему, все исправить.
Заводы, некогда гудевшие, и люди, создававшие новые горизонты, теперь представляли собой лишь скелеты, рассыпающиеся под натиском времени. Заброшенные улицы были засыпаны мусором и растительностью, превращая их в дремучие трущобы, где ветер носил обрывки некогда сытого прошлого. Когда-то шумные площади напоминали театры счастья, а сейчас только шепоты, стоны и шорохи незнакомцев, доносящиеся словно из ниоткуда, оставались слышны там.
Александр пробирался через эти руины. У него было ощущение, что каждое преодоленное расстояние было не просто физическим движением, а погружением в историю, оставшуюся за пределами его восприятия. Граждане обходили друг друга с недоверием, их взгляды искали поддержки, но находили лишь отражение собственного горя.
На углу одной из улиц его внимание привлек стеклянный ларек, где все еще выставлялись книги. Забытые страницы ожидали восстановления, и он почувствовал, что даже в этой опустошенной местности возможно найти искры надежды. Каждая прочитанная строчка могла стать началом нового повествования, и мог еще восстановиться тот город, который, несмотря на разрушения, продолжал жить в сердце и памяти его жителей.
