Тина Дорофеева
Сводная не для меня
Глава 4
Ника
– Вероника, ты сегодня до скольки на учебе?
Толкаю дверь в комнату и выдыхаю, понимая, что соседок в зоне видимости не наблюдается.
Позволяю себе упасть на кровать и впиваюсь взглядом в потолок.
– Уроки только что закончились, – прикрываю глаза и ощущаю пощипывание.
Усталость. Нужно встать и снять линзы. Иначе через пять минут глаза покраснеют и будет то ещё зрелище.
– Я через полчаса приеду за тобой.
Напрягаюсь.
– Зачем?
Мама так вздыхает, словно она мне тысячу раз говорила, а я благополучно забыла об этом.
– Сегодня поужинаем в тесном семейном кругу, познакомимся с сыном Ромы.
– А-а-а, но…
– Вероника, – в голос мамы просачивается сталь, и я понимаю, что спорить бесполезно, – пол часа.
Сброс звонка.
Набираю в грудь больше воздуха и задерживаю его в легких. Я не была готова к такому повороту, и нет никакого желания ни с кем знакомится.
Но разве у меня есть выбор?
Даже если я не выйду через пол часа, мама поднимает всех на уши и меня пригласят на выход.
И что их дернуло устроить этот ужин посреди учебной недели? Неужели нельзя потерпеть до выходных?
Плетусь в ванную и освобождаю глаза от линз. Сегодня придется походить в очках, как бы я их не любила, но линзами я добью и без того больные глаза.
Нацепляю на переносицу круглую оправу. Со стороны они не выглядят как для зрения, скорее как аксессуар.
Пол часа пролетают слишком быстро и мама снова начинает звонить.
– Иду, – бросаю в трубку и отключаюсь.
Взгляд падает на смятую бумажку. Морщусь, нехотя сгребаю её со стола и закидываю в рюкзак. Закутываюсь в куртку и выхожу на свежий воздух.
Порыв ветра подхватывает волосы и заставляет вдохнуть глубже. Быстрым шагом преодолеваю расстояние до калитки. На территорию школы пускают только по пропускам, а их дают только сотрудникам школы и ученикам у которых уже есть собственный транспорт. Родителей на территорию не впускают.
Прохожу через проходную.
– А вы куда? – тормозит охранник.
Протягиваю документ. Он смотрит по журналу, есть ли у меня разрешение на выезд.
Среди недели покинуть территорию школы можно только по специальным разрешениям6 которые оформляются через родителей.
– Выходите. В девять будьте, пожалуйста, на территории.
– Конечно, – выдавливаю улыбку, и охранник возвращает мне документы.
Сажусь на заднее сидение и пристегиваюсь. С маминой манерой вождения без ремня страшно проехать даже до соседнего двора. А тут в пути минут двадцать придется трястись.
– До выходных нельзя было потерпеть? – нарушаю тишину, не отрываясь от вида за окном автомобиля.
– Рома решил вас побыстрее познакомить. Не знаю почему именно сегодня, – мама раздраженно дергает плечом.
– Ясно, – прекращаю разговор.
Нет желания развивать тему, тем более мама сама видимо не в восторге, что меня пришлось забирать со школы среди недели.
Подъезжаем к трехэтажному особняку дяди Ромы и впервые я выдыхаю. Мне нравится этот дом, он как крепость.
Светло-бежевый фасад, много окон, нет лишнего пафоса, кроме количества этажей.
До сих пор поражаюсь, как маме удалось захомутать целого министра, и прожить с ним аж три года. И в отличие от брака с отцом, с дядей Ромой мама даже похожа на счастливую женщину.
Мама паркует машину на специально площадке, и мы выходим.
– А дяди Ромы ещё нет?
– Нет, они позже подъедут. Нам надо будет сейчас организовать все. Чтобы мужчины приехали на готовое.
Ну конечно, дяде Роме мама всячески пытается угодить. Хотя, её можно понять. Дядя Рома крутой мужик. В отличие от моего родного отца.
Морщусь от воспоминаний о веселом браке родителей и передергиваю плечами.
– Так, Вероника, не стой столбом. Давай салфетки раскладывай. Анна Ивановна все приготовила, все горячее, нам всего-то нужно стол засервировать.
– А ты видела сына дяди Ромы? – скорее для прекращения тягучей тишины завожу раговор.
– Нет, я как-то не ожидала, что он может появиться в доме Ромы. Они с ним и не общались толком никогда при мне. Просто знаю, что ему семнадцать и он жил с матерью. Рома им помогал. Все.
– Ясно. Не густо. Мам, мне нужно с тобой поговорить, – предпринимаю попытку разговора наедине с мамой.
– Давай потом, за столом, – отмахивается мама.
– Ма, вряд ли об этом будет интересно слушать дяде Роме и его сыну, – ещё одна попытка достучаться до сознания матери, но по сжатым губам понимаю, что и она провалится.
Погружаюсь в расставление посуды.
Иду за рюкзаком, когда уже все готово и есть вероятность, что мама сейчас меня выслушает.
Достаю бумажку и разворачиваю её.
– Мам, – протягиваю лист, – это перечень врачей, которых мне порекомендовали пройти после того как мне стало нехорошо.
Маме кто-то звонит и меня снова игнорируют. Рука бессильно падает, а перед глазами мутнеет.
Так и хочется встряхнуть её и заорать, почему ей плевать на родную дочь?
Входная дверь хлопает и по дому разносится громкий голос отчима.
– Девчонки, мы приехали, – мама тут же преображается и чуть ли не светится от счастья.
– Проходи, Ромочка. У нас уже все готово.
– Чего застыл, пойдем, – кому-то выговаривает дядя Рома.
Опираюсь на спинку стула и делаю глубокий вдох, чтобы прогнать отчаяние.
Поднимаю голову и встречаюсь с уже знакомыми голубыми глазами.
– Ты? – не выдерживаю и прикусываю губу.
Антон окидывает меня равнодушным взглядом. Прячу записку в задний карман джинс и вытираю вспотевшие ладошки.
Дядя Рома переводит взгляд с меня на сына.
– Вы знакомы?
Антон молчит. Только сверлит меня взглядом, от которого по позвоночнику проходит ток.
– Он пришел в наш класс.
– Какое совпадение, – мама материализуется рядом с дядей Ромой и обхватывает его руку.
– Я Света, – Антон мажет по матери мимолетным взглядом и снова впивается в меня.
– Антон, – коротко представляется, – а ничего так, пап. Хорошо устроился. Не особняк, а замок самый настоящий.
Окидывает взглядом холл, и ухмыляется.
– Может сядем? – в столовой нарастает неловкость.
– Да, – мамин муж выдавливает из себя улыбку, – у нас не так много времени, потом я вас отвезу в школу.
Антон громко отодвигает стул и падает на него. Я усаживаюсь напротив и внимательно слежу за ним.
Мало ли, вдруг ему вздумается сейчас отомстить за ту выходку в столовой.
Но я вижу сейчас перед собой не того раздолбая, который в школе. Он очень серьезен и собран.
– Антон, – дядя Рома откашливается и расслабляет галстук, – можешь на втором этаже выбрать спальню. Твои вещи пока в гостевой, но тут есть другие спальни.
– Я не собираюсь тут появляться, – отрезает Антон.
Мама бросает испуганный взгляд на дядю Рому. Он стискивает в руке вилку.
– Антон, это не просьба.
– Отлично, мне подойдет гостевая, – дергает плечом Антон, – и список мне тогда составь, что я ещё должен сделать.
Выделяет голосом слово «должен».
Мама откашливается и ерзает на стуле.
– Так, – нервная улыбка, – Антон, как тебе в новой школе?
Взгляд Антона, кажется, сейчас может заморозить все вокруг. Мне тоже становится не по себе.
– В старой было лучше, – не улыбка, оскал растягивает его губы, – но кому это интересно?
– Антон, – голос дяди Ромы становится жестче, – ты опять?
– Я просто отвечаю на вопросы, пап. Это вроде как по этикету положено. Хотя я не в курсе всех тонкостей поведения среди столичной элиты.
А я сижу и не понимаю, куда делся тот новенький, с которым я столкнулась в коридоре вечером.
И не могу понять, какой Антон мне нравился больше.
Трясу головой. С чего вдруг он мне должен нравится вообще?
Антон переключается на меня и на его губах растекается коварная усмешка.
Сглатываю.
– Не ожидал, что ты окажешься моей сводной сестрой.
– А вы поладили с Вероникой?
– С Вероникой, – тянет мое имя и у меня по спине маршируют мурашки, – поладили.
Улыбается.
– Так это же просто прекрасно, – расцветает мама.
Антон угукает. Его глаза сужаются, и я понимаю по его взгляду, что он не простил меня и он обязательно отыграется.
– Вероника, спину ровно держи, – выпрямляюсь как струна, и бросаю в маму быстрый взгляд.
Ну неужели хотя бы сейчас нельзя обойтись без замечаний?
Антон удивленно дергает бровью, а я уже предвкушаю, как он меня уничтожит после сегодняшнего знакомства.
– Куда ты хлеб собралась есть, – одергиваю руку от кусочка хлеба, – ты итак немного набрала.
Выговаривает мама, пока я пытаюсь держать губы сжатыми.
– Свет, – одергивает дядя Рома, а у меня щеки вспыхивают.
– Ром, мы договаривались, – с улыбкой говорит мама.
Глаза Антона округляются. А я хочу провалиться под стол. Добро пожаловать в нашу семью.
– Ты должна следить за фигурой. У тебя танцы, – продолжает читать нотации мама, окончательно лишая меня аппетита.
И единственное, о чем я могу мечтать – это чтобы поскорее закончилось это представление. Но если я сейчас сорвусь с места и сбегу, то будет хуже. Мама мне такой бестактности не простит.
Поэтому приходится терпеть.
Остаток ужина проходит без выговоров. Родители что-то обсуждают, пока Антон сверлит меня взглядом.
Уже перед выходом мама решает окатить меня очередной порцией шока.
– Вероника, я думаю, что ты вполне взрослая, чтобы справиться с походом к врачу, – мама так резко меняет тему, что я не успеваю сориентироваться.
Неразборчиво что-то блею.
– Ник, ты заболела? – тут же подключается дядя Рома.
Мои щеки вспыхивают под пытливым взглядом Антона. Не знаю, куда деть глаза.
– Да не то чтобы заболела. Просто в школе на все так реагируют. Недомогание было недавно, – стараюсь побыстрее закончить эту тему.
– Список какой-то дали, – мама взмахивает рукой, а мне хочется в этот момент заставить её замолчать.
– Что за список? Дай посмотреть, – дядя Рома протягивает руку.
Со стороны Антона слышится грубый смешок, от которого меня передергивает.
– Да не надо, я разберусь.
Рука не исчезает, и я покоряюсь.
Протягиваю смятый листок. Дядя Рома внимательно читает и меня задевает, что он отнесся к моей проблеме внимательнее, чем мама.
– Ага, я позвоню в нашу клинику, скажу, что ты приедешь, – поворачивается к Антону, – тебе, кажется, что-то тоже нужно пройти. Мне тренер сказал.
– Капец, доносчики окружили, – бурчит Антон.
– Я договорюсь, когда вам удобно? В субботу нормально будет?
Киваю и такой же кивок следует от Антона. Вот и прекрасно.
Усаживаемся в машину. Я утрамбовываюсь на заднее сидение, чтобы меня никто не трогал. Антон садится вперед.
– Я договорился на счет транспортировки твоих вещей, – дядя Рома выруливает из ворот, обращаясь к Антону, – в течении трех дней подвезут.
– Ага.
– Маме звонил? Добралась она?
– Добралась.
Мда уж, у них с отцом тоже высокие отношения.
Только стоит нам оказаться за пределами машины, и Антон прерывает молчание.
Наклоняется над ухом, его дыхание касается кожи на щеке.
– Даже не надейся, что брак наших родителей что-то изменит.
А вот и тот язвительный Антон, который пришел в школу. Моментально во мне поднимается волна раздражения, и это меня поражает.
Как он умудряется это проворачивать каждый раз?
Дёргаю головой, чтоб не ощущать теплый воздух, выходящий из его ноздрей. разворачиваюсь на пятках и складываю руки на груди.
– А кто сказал, что мне это нужно, новенький? – кривлю губы в презрительной улыбке.
Антон усмехается и закусывает губу. И между нами все становится как до этого ужина.
Напряженно и натянуто.
– Я тебе ещё не простил столовую, – подходит вплотную, – бойся меня.
Глава 5
На несколько дней между нами воцаряется затишье. Но это не дает мне повод окончательно расслабиться.
Антон кажется вообще забывает о моем существовании, но я не настолько наивная, чтобы поверить в свое везение и успокоить натянутые нервы. Да и в голове словно колокольчик постоянно звенят его слова про месть.
– Ника, – окликает меня учитель, – я по поводу твоего неуда.
Выдыхаю. Ну да, это вполне ожидаемо.
Двойки тут нужно исправлять.
– Да, слушаю, – мимо проходят одноклассники и я перехватываю взгляд голубых глаз.
Антон усмехается и быстро покидает класс. А во мне снова бешенство за то, что он меня так подставил.
– Я дам тебе возможность исправить оценку. Можешь сейчас остаться и решить контрольную ещё раз. Если ты хочешь.
– Было бы здорово. Я сожалею, что так получилось, – выдавливаю из себя извинение.
Хотя ничего подобного не ощущаю, потому что не считаю себя виноватой. Один противный блондин красиво так все обставил, а мне теперь приходится теперь решать все проблемы.
Учительница протягивает листок с напечатанными задачами и кивает на первую парту.
А мне остается только молиться, чтобы не завалить ещё и этот раз. А с моими познаниями в физике – это вообще не проблема.
Пытаюсь сосредоточиться на строчках и условиях задач, но с таким же успехом я могла читать книгу на китайском языке.
– Вероника, – выдергивает меня из задумчивости учитель, – время вышло. Давай, что там у тебя получилось. Завтра скажу результат.
Смотрю с тоской на накарябанное решение трех задач и молюсь, чтобы хотя бы на тройку переползти с двойки.
Вручаю листок учительнице и покидаю класс.
Решаю зарулить в библиотеку, потому что очень вовремя вспоминаю про домашнее задание по литературе.
Сочинения мне даются куда проще технических наук. Провожу за подготовкой к урокам пару часов и с удивлением замечаю, что время уже близится к отбою. Сгребаю тетради и тороплюсь в комнату.
Тут отбой в десять, и каждый день наша староста обязательно ходит по комнатам и проверяет все ли на месте.
И это распорядок уже порядком надоел, но лишаться баллов из-за нарушения дисциплины тоже не хочется, поэтому приходится следовать правилам.
Приходится строить из себя примерную ученицу.
– Ого, принцесса, – за спиной знакомый голос, заставляющий подпрыгнуть от неожиданности, – да что ты пугаешься. Я не кусаюсь, почти.
Антоша.
Ну конечно, стоило только ослабить бдительность и вот он.
– Не хочешь поболтать? – слышу его шаги за спиной и стискиваю в руках тетради сильнее.
Они неприятно впиваются в пальцы, но это хоть как-то сдерживает меня от глупостей.
Не собираюсь реагировать на него. Пусть катится туда, откуда шел.
Но он обгоняет меня и встает напротив, преграждая путь. Задираю голову и прищуриваюсь.
– Чего тебе, новенький? – его глаза светлеют и это заставляет меня сделать пару шагов назад.
Не видела до этого, чтобы они становились такими светлыми. Почти прозрачными.
– Опять забыла моё имя? – изгибает губы в высокомерной улыбке.
– Я прекрасно помню твоё имя, новенький, – делаю шаг в сторону в попытке его обойти, но Антон шагает следом и перегораживает путь.
Закусываю губу, чтобы не заорать от злости. Я не доставлю ему удовольствия и не покажу, как сильно он меня раздражает.
– Кстати, – его глаза вспыхивают весельем и это сбивает с толку, – хотел сделать тебе приятно.
Только что он словно от чего-то злился, а теперь улыбка освещает коридор.
– Что? Мне от тебя ничего не нужно, – мотаю головой и делаю ещё шаг назад.
Антон усмехается и шагает за мной, сокращая расстояние.
–Это тебе так кажется, принцесса.
Топаю ногой и пронзаю Антона своим самым злым взглядом.
–Прекрати меня так называть, Антон, – в голосе сквозит отчаяние, но я мне могу с собой справится, меня раздражает это прозвище.
Дезориентирует даже.
– О, зато как быстро ты вспомнила мое имя, – он вытягивает из моих пальцев тетрадь.
Я даже не успеваю одернуть руку, как моя розовая тетрадка перекочевывает в его ручищу. Он с интересом крутит её в руках и хмыкает каким-то своим мыслям.
– Подойдет, – бормочет на грани слышимости.
Пролистывает тетрадь и останавливается на какой-то странице. С моим ростом заглянуть в тетрадь не представляется возможным, потому что этот верзила задрал руки и что-то внимательно изучает.
– Эй, – повышаю голос и тянусь за своей вещью.
Но Антона намного проворнее и быстро одергивает руку, так, что моя рука пролетает в миллиметрах от тетради.
– Отдай немедленно.
Мой голос превращается в писк.
– Подожди, я ещё не закончил, – снова смешок от которого меня передергивает.
Антон достает из заднего кармана маркер и открывает его зубами. В неверии смотрю как он что-то чиркает в моей тетради.
– Что ты…, – открываю рот, но все слова словно застревают в горле.
Глупо хлопаю глазами, пока Антон с улыбкой на губах выводит что-то на листах.
– Готово, – захлопывает тетрадь и вручает мне.
Выхватываю из его рук и нервно листаю страницы пытаясь найти, что он выкинул на этот раз.
– Да ты, да как ты, – в легких резко кончается воздух, пока я пялюсь на черную размашистую подпись прямо на том месте, где моё домашнее задание.
– Круто, правда?
– Ты придурок! – уже не сдерживая эмоций и не боясь потерять самообладание ору на весь коридор.
Антон морщится.
– Потише, принцесса, – прочищает ухо и улыбается во все зубы, – ты должна гордиться. Скоро я стану звездой баскетбола, а у тебя уже будет мой автограф.
– Ты…ты…да ты, – хватаю воздух ртом, и пытаюсь не хлопнуться прямо тут в обморок, – ты хоть представляешь, что ты натворил, дурак? Это же моя домашка!
– Ой, – округляет глаза Антон, но я не верю ни секунды в его искренность, – как неловко вышло.
– Ты, – он начинает отступать, но по весёлому блеску в глазах я понимаю, что он этого и добивался.
Чтобы я сейчас стояла как рыба, выброшенная на сушу и не могла ничего сделать. Он оглушил меня своей выходкой.
– Ты и правда такой идиот или притворяешься? – ору на него.
Не выдерживаю и швыряю тетрадь в его лицо. Он уворачивается и коридор оглушает его громкий смех, который задевает меня ещё больше.
– Ненавижу тебя!
Шиплю в порыве злости.
– Так, Шубина и Рязнов, вы заблудились? – прерывает нашу перепалку завуч.
– Я как раз в комнату шел, а тут Шубина меня тормознула, попросила автограф. Говорит, Антон, ты так классно играешь в баскетбол, чиркни в тетрадке роспись. Ну а я не могу отказать красивой девушке в такой мелочи.
Я только глазами хлопаю от такой наглой лжи.
– Вы закончили? – завуч складывает руки на груди и пронзает нас строгим взглядом. – По комнатам. Быстро!
А Антон только и ждет этого, моментально испаряется пока я пытаюсь взять себя в руки. Внутри все закипает с диким ревом. Сжимаю кулаки до боли в ладонях от впившихся ногтей и прикусываю щеку, чтобы прийти в себя.
– Вероника, долго тебя ждать?
Подхватываю тетрадь с пола и быстрым шагом покидаю коридор. Взбегаю по ступенькам и влетаю в комнату.
На меня в удивлении таращатся Снежана и Лиза, а мне хочется завыть от этой выходки. Швыряю тетради на кровать и зарываюсь пальцами в волосы. Все же из меня вылетает стон, пока я собираю себя в кучу.
– Все хорошо? – подает голос Зимина и с опаской смотрит на меня, когда я поднимаю голову.
– Нет, твой дружок испортил мою домашку, – со зла выплевываю и тут же морщусь.
– Антон? – будто не верит Снежана.
– А у тебя много друзей?
– А…
Она явно в растерянности. Но мне плевать. Сбегаю в ванную, только чтобы не отвечать на ненужные вопросы и снова раздражаться из-за этого увальня.
Ну ничего! Я отомщу!
Звезда баскетбола! Не сдерживаюсь и рычу, чтобы хоть как-то выплеснуть скопившееся бешенство.
***
Прихожу в кабинет задолго до начала урока и как воришка оглядываюсь. Мне не нужны свидетели, и я надеюсь, что никому не понадобится вломиться в класс после меня.
Прикрываю дверь и прохожу к последней парте. Кажется, сюда поставили этот злосчастный стул.
Наклоняюсь и проверяю сидушку.
Радостно взвизгиваю, когда нахожу то, что мне нужно. Быстро переставляю стулья и дверь распахивается. В дверях материализуются Лиза с Чумаком.
Наклоняюсь чуть ли не ударяясь о парту. Ловлю на себе вопросительный взгляд одноклассников, но мне уже все равно. Я успела воплотить задумку в жизнь.
– Ник, ты чего там ползаешь? – подает голос Рома.
А мне хочется сказать ему, что его ревнивая девушка будет не в восторге, что он вообще рот раскрыл в мою сторону, но прикусываю язык.
Их отношения меня никак не касаются. Пусть хоть заревнуются.
– Да блин, ручка закатилась, найти не могу, – усиленно ползаю под партой, – ага, вот она.
Выныриваю и показываю ручку. Сдуваю выбившуюся из прически прядь и выдавливаю из себя улыбку.
– А вы чего так рано? Урок через десять минут.
– А ты?
– А мне надо дописать сочинение. А то вчера из-за некоторых пришлось восстанавливать его, – усаживаюсь за парту и делаю вид, что занята написанием домашнего задания.
Вчера итак просидела до полуночи, но Лиза со Снежаной начали ныть, что им мешает спать свет настольной лампы, да и у меня глаза не видели уже.
Успеваю дописать последнее предложение как раз к тому моменту, как одноклассники начинают стекаться на урок.
Появление Антона я чувствую моментально, по тому как напрягается все внутри.
Стараюсь не показать своего предвкушения и только скольжу по нему безразличным взглядом.
Глеб садится за парту и ныряет в рюкзак, а у меня все нервные клеточки восстают.
И я с трудом остаюсь сидеть на месте, когда на весь класс слышится грохот.
– Твою…, – орет Антон, а потом весь класс оглушает громкий хохот Глеба.
Перевожу взгляд на парту врага и на мгновение округляю глаза, замечая, что Глеб тоже пострадал.
Перегибаюсь через парту и заглядываю в проход между столами.
– Ой, а кто это у нас с таким грохотом со своего Олимпа грохнулся? – ответом мне служит взбешенный взгляд Рязнова, – а, будущая звезда баскетбола. Какая досада.
Надуваю губы и качаю головой. Хотя ни секундочки не сочувствую.
Картина веселая. На полу все перемешалось: Антон, Глеб, стулья и все это один комок.
– Слезай с меня, – спихивает Антон Глеба.
– Вообще-то это ты меня утащил за собой, – Глеб продолжает ржать, как и весь класс.
Даже Зимина еле сдерживается чтобы не рассмеяться, но видимо солидарность с другом не дает ей в открытую веселиться.
– Что-то ты быстро, Антош, с пьедестала улетел, – продолжаю нарываться я.
– Ника, ты просто бомба, – отдувается Глеб, пока Антон собирает себя с пола.
– Которую я разорву вот прям сейчас, – рычит Антон, поднимаясь с пола.
Но его планам не суждено воплотиться, потому что учитель успевает зайти в класс со звонком.
