Бетон – Томас Бернхард

Роман начинается из ничего и заканчивается ничем, кроме имени главного героя. Да и не роман, а скорее заметки с автобиографичным налётом. Достаточно странное послевкусие от встреченных в произведении размышлений. Вроде бы и ничего не прочитал, одновременно с этим лёгкое чувство насыщения появилось. Если есть время – почитайте, если времени нет – всё равно почитайте. А если прочитаете, то не расстраивайтесь, что ничего не произошло. Важен лишь миг. 

Венский интеллектуал-затворник годами вынашивает идею фикс о гениальной книге про любимого композитора, но не может написать ни строчки… «Ты идёшь к письменному столу и садишься, и пишешь первое предложение своего исследования. Без опасений, решительно! – сказал я себе».Правда, сначала необходимо отсчитать скупые часы сна для идеального утреннего старта. Затем разложить на столе книги и бумаги, которые, кажется, только и препятствуют работе своим беспорядком. Избавиться от назойливого внимания старшей сестры, чей респектабельный и деловой вид лишь обрекает проект на неудачу. И, наконец, обсудить наедине с собой плачевное состояние дел в Европе – неудивительно, что за критику в адрес католической церкви, друзей и политиков Бернхард снискал на родине репутацию скандалиста. Однако это вовсе не абсурдный или забавный моноспектакль, как может показаться на первый взгляд. Герой «Бетона» тяжело болен и с детства вынужден находиться под постоянным надзором медиков. Саркоидоз лёгких – неизлечимое заболевание, причиняющее мучительные страдания. Настойчивая тема близкой смерти звучит в тексте снова и снова. Страх чистого листа теперь воспринимается как отсрочка биологического финала. Ведь пока рукопись смятой бумагой отправляется в мусорную корзину, пока длится стадия черновика и не поставлена последняя точка, Рудольф продолжает дышать. Доведённый собственной беспомощностью до отчаяния герой уезжает на лечение в Пальма-де-Майорку, где сможет, наконец, приступить к работе над романом. Но вместо описания вклада Мендельсона в мировое искусство, он выбивает в куске бетона свою эпитафию – эту небольшую книгу, вселяющую в читателя экзистенциальный ужас!