Томас Ханшеу
Загадка «Пурпурного императора»
Глава V. Нити случая
Пробило только девять часов этого столь богатого событиями вечера, когда лимузин остановился перед Скотленд-Ярдом и машину передали ее законным владельцам. Суперинтендант Нэком, как, к своему огромному облегчению, узнал Клик, в связи с особым делом задержался на работе допоздна. Лишь несколько секунд понадобилось Клику, чтобы подняться по каменной лестнице и пересечь коридор, в конце которого находилась личная комната его друга и напарника. Он был уверен, что в Чейн-Корте что-то не так. И хотя в данный момент Клик ничего не мог сделать, но все же чувствовал потребность поведать историю своего приключения опытному и неравнодушному человеку, с которым так долго и самоотверженно работал. Прошло не больше минуты, хотя это время показалось ему вечностью, когда он, постучав, распахнул дверь кабинета и увидел мистера Нэкома, устроившегося в кресле с нахмуренными бровями и сжатыми кулаками над листом бумаги, лежавшим перед ним на письменном столе. Он поднял раздраженный взгляд на непрошеного гостя.
– Ну что за… – начал он. Но увидев, кто это, вскочил и бросился навстречу.
– Клик! – вскричал он. – Вот тот самый человек, о появлении которого я молился! Входите и заприте за собой дверь, чтобы нас никто не потревожил.
Клик повиновался, слегка улыбаясь. Он всегда охотно и с радостью помогал Скотленд-Ярду, и тот факт, что мистер Мэверик Нэком так доверял ему, придавал сыщику еще больше уверенности и решительности.
– Здравствуйте, – беспечно сказал он. – Вы выглядите довольно озадаченным, мистер Нэком. У вас какие-то проблемы? Новое дело? Что-то связанное с драгоценностями? – добавил он.
– Господи! Клик! – пробормотал суперинтендант, бессильно падая в свое еще теплое кресло. – Как, черт побери, вы об этом догадались? Вы что…
– …В сговоре с самим дьяволом, да? – закончил Клик, и странная кривая улыбка скользнула по его лицу. – Нет, все гораздо проще, мой дорогой. Рядом с вами лежит книга «Знаменитые камни и их история», а перед вами – лупа ювелира. Ясно, что вы изучали какие-то камни, настоящие они или подделка, не правда ли?
– Да, теперь ясно, – отозвался мистер Нэком. – И вы правы, Клик, чертовски правы. Дело о краже драгоценностей. На самом деле это целая серия краж, совершенных одной и той же бандой, и поди угадай, как они действуют и где объявятся в следующий раз.
– Ого! – сказал Клик, охваченный подозрением. – Банда, значит? Интересно, не одна ли это из тех шаек, о которых знаю я. Мне известны: французская банда, возглавляемая нашей старой знакомой Марго, венская банда господина фон Анри и банда, называющая себя «Клубом Пентакля».
– Да, это весь набор. Но откуда вы это знаете? Это меня удивляет! Петри и Хаммонд считают, что именно кто-то из них стоит за каждым из подобных дел. Одна за другой драгоценности пропадают у путешественников на вокзалах, из магазинов, на балах. На нас обрушивается непрерывный поток свежих дел, и я уже вне себя от отчаяния. В двух случаях было совершено еще и убийство, и тела были найдены помеченными чем-то вроде шестиконечной звезды.
Клик нахмурился.
– Звезды, говорите? – выпалил он. – Звезда… Как вы знаете, мой друг, пентакль[8] – это шестиконечная звезда, образованная двумя пересекающимися равносторонними треугольниками. Собственно говоря, это должна быть пятиконечная фигура, от греческого pente, «пять», как пентаграмма или пятиугольник, но применительно к магической фигуре это, вероятно, искаженное pendre, то есть «повесить»… Весьма подходящий знак выбрали себе наши друзья! Эту банду, если мне не изменяет память, возглавлял человек по прозвищу Змеиный Джим, хотя на самом деле его звали Джеймс Блейк. Во всяком случае, под этим именем он отбывал срок. Но все это – мои размышления, так что теперь вы изложите мне те факты, которые у вас есть, и можете быть уверены, что я сделаю все возможное, чтобы вам помочь.
– Ну что ж, на этот раз преступника наверняка повесят, если мы поймаем его. Потому что, когда речь заходит о совершении убийства средь бела дня возле самого полицейского участка на Бонд-стрит, это уже чересчур. Хотя я не понимаю, с какой стати кому-то понадобилось убивать безобидного старого человека, который всего лишь занимался ветхим шмотьем на Друри-Лейн[9].
– Что? – переспросил Клик. – Вы хотите сказать, что был убит человек, связанный с театральным гардеробом? Или… нет-нет, дайте подумать… продавец подержанной одежды, не так ли?
– Да, – ответил мистер Нэком, – хотя я не точно выразился, и в данном случае это была женщина. Возможно, причина, по которой они хотели убить старую даму, таится в прошлом. В лавке не нашлось бы ни одной вещи стоимостью хотя бы в десять шиллингов. И все же они взяли на себя труд – не говоря уже о риске – унести все старые парики и платья, которые хранились в магазине. Мне сказали, что смели все подчистую.
Клик резко выпрямился.
– Что же это? Убили пожилую женщину ради нескольких старых тряпок? Ну, мистер Нэком, воры, должно быть, сошли с ума. И когда же произошло это странное событие, в какое время и как? Вы уже знаете?
– Так уж вышло, – отозвался мистер Нэком, отвечая на последнюю часть вопроса своего напарника, – что я случайно оказался на Бонд-стрит, когда дежурный полицейский докладывал об этом деле. Убитая женщина – мадам Элси, как она себя называла, хотя на самом деле была самой что ни на есть чистокровной ирландкой из Дублина и говорила с чудовищным акцентом. Она жила на этой маленькой улице и вела дела почти десять лет. Славилась своим тяжелым характером и непреклонностью, но мошенницей не была. Никакого сбыта краденого – только скупка и распродажа старой одежды, и в основном театральной. По словам миссис Мелоун, которая жила с ней, у нее во всем мире не было ни друга, ни родственника, а те деньги, которые она зарабатывала, уходили на содержание койки в больнице Святого Томаса в память о ее сыне, который умер в детстве. Бедная старушка… Миссис Мелоун, которая в тот день уезжала, сказала, что у Мадам, как называли Элси, была назначена встреча с каким-то человеком – он хотел собрать небольшую гастролирующую труппу и нуждался в костюмах. В частности, он упомянул о костюме старухи.
Клик приподнял брови.
– Откуда миссис Мелоун узнала об этом? – спросил он.
– Она говорит, миссис Макбридж – это настоящее имя мадам Элси – сама ей рассказала и заметила, что сделка вряд ли состоится, потому что цена будет снижена только через ее труп…
– Хм, – протянул Клик, задумчиво потирая подбородок указательным пальцем, – и действительно стала трупом, бедняжка. Это выглядит странно. Неужели она уже тогда подозревала своего клиента в злом умысле?
– Бог его знает! Все, что нам известно, – к ней заходил какой-то мужчина.
– Это кто-то видел? – быстро спросил Клик.
– Несколько человек, но наиболее уверен в этом калека – разносчик газет, который стоит напротив магазина. Он говорит, что вошел какой-то человек, долго пробыл там и наконец вышел с большой сумкой. Затем он зашагал в сторону Веллингтон-стрит.
– Это все равно что искать иголку в стоге сена, – вставил Клик с нотой отчаяния в голосе. – А когда было обнаружено тело, могу я спросить?
– Только через пару часов, я думаю, когда миссис Мелоун вернулась и с визгом выбежала из дома, крича, что Мадам убили, воткнув кинжал в сердце. В двух словах это все, что я знаю на данный момент, Клик.
– Хм, это дело довольно крепкий орешек, не так-то просто его расколоть, – заметил Клик, усмехнувшись. – Кажется, еще не слишком поздно, я бы хотел осмотреть тело сегодня вечером, если вы не возражаете. Если не…
– Буду очень вам благодарен, – ответил мистер Нэком, с живостью вскакивая на ноги. – Из-за этих краж драгоценностей, а теперь еще и из-за убийства у меня уже голова кругом. Вы не собираетесь немного изменить свою внешность?
– Да, конечно. Дайте мне минуту, и я буду готов.
– Спасибо, Клик. Я знал, что могу положиться на вас! Хотя я не думаю, что вам стоит беспокоиться о маскировке. Там тьма кромешная, и никто не подумает, а не жив ли еще Клик из Скотленд-Ярда.
Странная кривая усмешка, столь характерная для этого человека, изогнула уголок рта Клика; его черты, казалось, исказились; и удивительная, не поддающаяся описанию перемена произошла в них, когда он воспользовался своим особым даром от рождения. Мгновением позже единственным сходством с щеголеватым лейтенантом, вошедшим в комнату, была его одежда, ибо тупое лицо над лейтенантским воротником было лицом Джорджа Хэдленда, который, моргая и ухмыляясь, глядел на изумленное и восхищенное лицо суперинтенданта.
– Я не думаю, что это будет иметь какое-то значение, – сказал Клик, улыбаясь мистеру Нэкому. – Но лучше быть осторожным. А мистер Джордж Хэдленд достаточно хорошо подходит, чтобы рискнуть. Ну, двинулись.
Мистер Нэком «двинулся» немедленно. И только когда они благополучно уселись в лимузин и быстро направились к дому на Друри-Лейн, Клик заговорил о своем деле, которое ему самому не давало покоя.
– Вот будет забавно, если старушка-барахольщица тоже оживет, как мой труп сегодня вечером, – начал он саркастически, исходя из тех обстоятельств, в которых он совсем недавно оказался.
Мистер Нэком уставился на него с неподдельным изумлением, и Клик принялся рассказывать о своих вечерних приключениях в мельчайших подробностях, начиная с того момента, когда выстрел привлек его внимание у поместья Чейн-Корт, и до того момента, когда он сделал ужасное открытие в пыльном бальном зале.
– Вы уверены, что женщина была мертва? – спросил мистер Нэком, вытирая голову шелковым платком.
– Абсолютно уверен. Я слишком много раз видел смерть, чтобы не распознать ее присутствие сразу, мой друг. Нет, эта женщина была абсолютно точно мертва, но вот мисс Чейн ли она на самом деле, или мисс Чейн выгнала нас из дома часом позже – вот в чем загвоздка. Во всем этом нет ничего сверхъестественного, это просто трюк. Однажды в старые времена, оставшиеся позади, когда я был Неуловимым взломщиком и находился среди тех, за кем охотятся, я видел, как Марго сыграла подобную шутку. Даже я сам в то время, когда изображал «парнишку-подхалима», использовал аналогичный метод, чтобы переломить ситуацию, которая в противном случае закончилась бы плачевно.
– Марго… – повторил мистер Нэком. – Да, мне интересно, была ли это она и какова ее цель в таком случае. Хотя она наверняка бы вас узнала.
– О нет, мой друг, – ответил Клик с одной из своих странных улыбок. – Не думаю, что хоть один человек узнал бы меня, если бы я того не пожелал. Могу заверить вас, что это была не Марго. А по поводу цели – это совсем другой вопрос. Не забывайте о том, что драгоценности, принадлежащие дому Чейнов, передаются по наследству много поколений и стоят немыслимых денег. Все они находятся или скоро окажутся во власти бедной юной девочки, которую я привез домой. Она имеет очень хорошие шансы стать мишенью для каждого похитителя драгоценностей в Европе. Тем не менее я не думаю, что кто-то сумеет увезти их, не оставив улик, изобличающих его личность. Вот где кроется тайна. Жаль, что мы не знаем семейных адвокатов Чейнов, иначе мы могли бы заставить их насторожиться.
Мистер Нэком слегка вздрогнул и поднял голову.
– Вы удивитесь, но я их на самом деле знаю – это «Шелкотт, Вудворд и компания» из Линкольнс-Инн[10], и сегодня утром я как раз приехал в город вместе со старым мистером Шелкоттом. Он очень дотошный старик, и я не думаю, что его можно легко провести. Он рассказывал мне о молодой клиентке, которая приезжает в свое королевство драгоценностей примерно через неделю. Он не назвал никаких имен, но судя по вашему описанию, это должна быть та самая леди. Может быть, вы сами захотите увидеться с ним, старина. Если мне удастся освободиться пораньше, то непременно займусь этим ожившим трупом. Хотите, я выдам ордер на обыск? То есть – если это будет полезно для вас, с вашими нестандартными методами!
– Никогда нельзя знать наверняка, как сказала старуха, когда выходила замуж в пятый раз. Ордер на обыск есть ордер на обыск, всегда может пригодиться. Я возьму его, мой друг.
Мистер Нэком кивнул. Потом он выглянул из окна лимузина и жестом велел Леннарду остановиться.
– Вот мы и на месте, – сказал он, – и я обещаю вам, что бедная Мадам будет действительно мертва!
Она определенно оказалась мертва, а причина смерти была слишком очевидна. Бедняжку ударили ножом прямо в сердце, когда она стояла за своим прилавком и торговалась. Клик слегка вздохнул и отвернулся от этого ужасного зрелища. За исключением того, что все парики и предметы женской одежды унесли, в магазине не осталось никаких признаков ограбления. Похоже, это станет одним из тех безнадежных дел, которые заканчиваются безликим заключением об «умышленном убийстве, совершенном неизвестным лицом или неизвестными лицами».
Клик уже собирался последовать за мистером Нэкомом, когда его взгляд упал на старую выцветшую фотографию-дагеротип, стоявшую на каминной полке. На ней была запечатлена не кто иная, как достопочтенная мисс Чейн, в красном платье и с ее уникальными кольцами, а внизу стояла подпись: «Для Элси Макбридж от ее хозяйки, Мэрион Чейн».
Глава VI. Крик в ночи
Леди Маргарет Чейн внезапно проснулась.
Как и предполагал Клик, предоставленная самой себе, она могла бы спокойно проспать несколько часов, но резкий звук открывающихся и закрывающихся дверей, гул голосов и яркий свет заставили ее открыть свои незабудковые глаза и ошеломленно оглядеться вокруг. На мгновение ей показалось, что она снова очутилась в уединении монастыря.
– Я опоздала, сестра? – сонно пробормотала она. Затем, когда девушка окончательно пробудилась, на нее нахлынули воспоминания о событиях последних часов, а вместе с ними – о ее путешествии и всех несчастьях, которые оно повлекло за собой. С тихим вскриком, наполовину от душевной боли, наполовину от физической усталости, она вскочила, и ее взгляд упал на фигуру достопочтенной мисс Чейн, которая стояла рядом с креслом с лампой в руке и с тревогой всматривалась в нее сверху вниз.
– Тетушка! – радостно воскликнула девушка и, схватив протянутую ей руку, вовремя вспомнила, что не стоит целовать тетушку, потому что мисс Чейн всегда ненавидела ласки. – О, наконец-то вы вернулись. Я не смогла найти вас на вокзале.
– Я так и подумала, дорогая, – мрачно ответила мисс Чейн. – Я приказала слугам разыскать тебя. Но они такие ленивые дьяволы, только зря едят мой хлеб. Мы искали тебя там, а ты, оказывается, уже здесь. Я хочу знать, кто тот человек, который привез тебя сюда, – закончила она, поворачиваясь, чтобы поставить лампу на стол.
– Я не знаю, кто он, знаю только, что его зовут лейтенант Деланд, – объяснила леди Маргарет, – и что он друг леди, которая была на пароме, – мисс Алисы Лорн. Она оказалась так добра ко мне. Ах, тетя, в Париже мне было очень плохо. Я больше никогда туда не вернусь. Я просто не смогу пройти через это снова.
– Нет-нет, дорогая, – сказала мисс Чейн почти дружелюбно, – ты останешься дома, и здесь тебе будет хорошо, но сейчас ты устала и должна лечь. Я не держу прислугу, так что тебе придется самой о себе заботиться – ленивые бездельники, они способны только сожрать все, что есть в доме! Джон принесет тебе что-нибудь поесть и попить, моя дорогая, а завтра дом будет в нашем полном распоряжении.
Леди Маргарет слишком устала, чтобы спорить, даже если бы ей это пришло в голову. Она хорошо знала о прижимистости своей тетки.
Ей определенно не понравилось выражение физиономии Джона, который с хитрым видом заглядывал ей в лицо, когда принес стакан чего-то, по-видимому лимонада, и тарелку с маслом и толсто нарезанным хлебом, к которым она не смогла притронуться. Однако ее мучила жажда, и леди Маргарет быстро поднесла стакан к губам, но тут же с содроганием поставила его обратно, почувствовав запах крепкого спиртного.
– Тетушка, я ничего не хочу, только лечь спать.
– Чепуха, моя девочка, ты выпьешь все до дна, – последовал ответ. – Ты простудишься и умрешь, разъезжая по ночам с незнакомыми мужчинами. Ну же, выпей это.
– Нам лучше поторопиться, – многозначительно произнес Джон, и даже усталый ум леди Маргарет уловил странность этого замечания, исходившего от дворецкого ее тети.
Озадаченно нахмурившись, девушка сделала большой глоток, затем побежала вверх по лестнице, задержавшись на нижней площадке только для того, чтобы взять свечу.
– Спокойной ночи, тетушка, – крикнула она украшенной драгоценностями и нарумяненной фигуре, стоявшей внизу. – Завтра мне будет лучше.
Слегка кивнув, она исчезла, и оставшиеся услышали ее легкие шаги на втором пролете лестницы. Через мгновение раздался щелчок закрывшейся двери. Леди Маргарет легла спать.
Вздох облегчения сорвался с губ мисс Чейн, и она обменялась со своим слугой многозначительным взглядом.
– Пришли к ней Эгги, – приказала она, – и не забудь запереть ее. – С этими словами она повернулась на своих высоких каблуках и с трудом проковыляла обратно в столовую.
Были то последствия путешествия или, что более вероятно, крепкое спиртное в ее лимонаде, но леди Маргарет спала необычайно крепко до самого полудня, пока ее не разбудило бесцеремонное вторжение женщины под именем Эгги.
Леди Маргарет подумала, что это очень странная горничная: с неухоженными волосами без всякой укладки и странно загрубевшими и перепачканными пальцами.
Ей не понравилось, как женщина посмотрела на нее, когда поставила на стол чашку жидкого чая и несколько толстых ломтей хлеба с маслом.
– Вот вам, мисс… то есть леди, – сказала она в резкой манере кокни, отчего леди Маргарет, привыкшая к мягкому чистому французскому языку добрых монахинь собора Парижской Богоматери, невольно поморщилась. – И чем скорее вы встанете и займетесь собой, тем будет лучше, – продолжила женщина, обращаясь скорее к себе, чем к девушке. – Я ухаживать за вами не собираюсь.
– Хорошо, хорошо. Я больше ничего не потребую, и, пожалуйста, передайте тете, что я сейчас же спущусь.
– Ну естественно, спуститесь, – неожиданно грубо ответила Эгги, затем, не проронив больше ни слова, развернулась и вышла из комнаты, хлопнув за собой дверью.
– Какое ужасное создание, – пробормотала леди Маргарет, легко вскакивая с постели. – Надо попросить тетушку уволить ее. О, я так рада, что вернулась домой! – она подбежала к окну и выглянула наружу. Юные быстро восстанавливают свои силы, и сегодня утром она выглядела совсем не так, как тот измученный хрупкий ребенок, которого вчера вечером привез домой лейтенант Деланд.
Через несколько минут она сбежала вниз по лестнице и вошла в столовую, где обнаружила достопочтенную мисс Чейн, поглощенную чтением утренних газет.
Тетушка поздоровалась с племянницей несколько грубовато, но, зная ее эксцентричные манеры, леди Маргарет не обратила на это особого внимания. Вскоре, однако, она поняла, что ее дальнейшая жизнь не будет усыпана лепестками роз.
– Сегодня я навещу мисс Лорн, тетушка, – сообщила девушка после некоторого молчания, – и поблагодарю ее за то, что она выручила меня из беды.
– Ты хотела сказать, втянула тебя в плохую историю, – злобно прошипела мисс Чейн. – Она хитрая авантюристка, которая пытается завязать с тобой знакомство, чтобы потом всем говорить, что она подруга леди Маргарет Чейн! О, я знаю эту породу, она и ее чертов сообщник, Беланд, или Деланд, или как его там… они, вероятно, следили за тобой и сумели увезти тебя до того, как я появилась на вокзале. Я запрещаю тебе даже упоминать их имена, не то что общаться с ними.
– Ах, тетушка! – взмолилась бедная леди Маргарет, и ее ясное молодое лицо омрачилось от этого неожиданного запрета на дружбу, о которой она так мечтала. – Я уверена, что вы ошибаетесь! Мисс Лорн сказала, что придет сегодня к вам и все объяснит.
– Ну, если она будет иметь наглость явиться в этот дом, – сердито огрызнулась мисс Чейн, – то ее сюда не пустят. Не смей спорить со мной, дитя, иначе вернешься в монастырь. Я не позволю тебе разъезжать с незнакомыми мужчинами, когда тебе вздумается, так что и не мечтай об этом.
– Я уже рассказывала вам вечером, как это случилось, – ответила леди Маргарет с легким нетерпением. – Я все время спала в машине, пока не приехала сюда. Не знаю, что бы я делала, если бы не мисс Лорн, особенно на борту парома.
Тонкие губы мисс Чейн сжались в прямую мрачную линию.
– Ну, самое лучшее, что ты можешь сделать, это забыть ее. Или послать ей немного денег – возможно, ей это больше понравится, – с жаром возразила она, погрозив пальцем девушке. – Не забывай, что тебе нужно думать о вещах более важных, чем ветреные девицы и их дерзкие лейтенанты – если, конечно, он действительно настоящий офицер, в чем я лично сомневаюсь. Как бы то ни было, на следующей неделе я отвезу тебя в город. Во-первых, там ты будешь вне пределов их досягаемости, а во-вторых, там мы отпразднуем потом и твое совершеннолетие. Тогда ты получишь все драгоценности Чейнов, не забывай…
Леди Маргарет была очень молода, и ничто человеческое ей было не чуждо. Поэтому она отвлеклась на время от своих неприятностей и запрета дружить с мисс Лорн при мысли, что скоро сможет носить знаменитые сокровища своей семьи.
– О, тетушка! – воскликнула она. – Я совсем забыла о них! Неужели вы позволите мне на них посмотреть?
– Более того, моя дорогая, – почти дружелюбно ответила тетушка, – я позволю тебе их надеть! Хочу устроить праздник в честь твоего совершеннолетия, и тогда эти украшения непременно должны быть на тебе. Я полагаю, ты ничего о них не знаешь. Я и сама уже забыла…
– О нет, я знаю, – сказала леди Маргарет. – Разве вы не помните список, который отец прислал мне в своем последнем письме на случай каких-нибудь неприятностей? Я не помню их все, но знаю, что там было три нитки жемчуга, большое бриллиантовое ожерелье и тиара, очень много колец и, конечно же, «Пурпурный император»!
– О да, я этого не забыла, – сухо ответила мисс Чейн. – Это вряд ли можно забыть.
– Но, вероятно, «Императора» не нужно доставать, тетушка, не так ли? – спросила леди Маргарет с легкой дрожью в голосе. – Он не особенно красив. На самом деле я не думаю, что он сильно отличается от аметиста, и отец обычно говорил, что лучше бы он покоился на дне моря.
– Это потому, что он ничего в этом не понимал и рассуждал как дурак, – отрезала мисс Чейн прерывающимся от волнения голосом. Когда девушка подняла на нее глаза, то увидела лицо, которое изменилось до неузнаваемости, исказившись алчностью и завистью. – Я хочу их все, говорю тебе – все! Они должны были принадлежать мне, и я хочу увидеть их перед смертью. Ты слышишь меня?
– О, конечно, тетя Мэрион, – поспешно согласилась леди Маргарет, удивленная неожиданной вспышкой гнева. – Вы тоже можете взять их и носить. То есть они мне не понадобятся, пока… – она замолчала, лицо ее порозовело.
– Пока что, скажи на милость? – резко спросила мисс Чейн, поворачиваясь и глядя на нее.
– Пока… ну, пока я не выйду замуж. Я хотела сказать вам раньше, что когда-нибудь я выйду замуж за сэра Эдгара Брентона… – Она замолчала, ожидая новой вспышки гнева, но, к ее величайшему изумлению, мисс Чейн только рассмеялась.
– Выходи замуж, моя дорогая, если хочешь, и твои драгоценности станут хорошим свадебным подарком.
Она издала легкий смешок, который еще больше озадачил девушку.
– А пока, – продолжала мисс Чейн, словно желая поскорее сменить тему, – тебе лучше подняться наверх и распаковать свои вещи. Не жди, что Эгги поможет тебе, у нее и так много дел внизу.
– О, мне не нужна помощь Эгги, – быстро ответила леди Маргарет, поморщившись. – Она была не слишком любезна, и я должна сказать, что мне не очень понравился ее вид. Неужели вы не можете избавиться от нее, тетя? Я уверена, что она нечестна и этот человек тоже. Если мы собираемся хранить драгоценности Чейнов здесь…
– Собираемся, – отрезала мисс Чейн, – и не забивай себе голову тем, что тебя не касается, моя дорогая. Оставь Джона и Эгги в покое. Я сама с ними разберусь.
Леди Маргарет больше ничего не сказала и поднялась в свою комнату, размышляя о многом. Она лишь смутно помнила, как с разрешения тети проводила каникулы в Чейн-Корте, но знала, что та эксцентрична и, поскольку была брошена в молодости, ненавидела всех мужчин.
И все же леди Маргарет не хотела, чтобы ее свободу ограничивали. Она была полна решимости навестить не только мисс Лорн, к которой ее, бесспорно, тянуло, но и леди Брентон – мать человека, за которого она поклялась выйти замуж во время тайных свиданий под стенами собора Парижской Богоматери.
Однако благодаря многочисленным поручениям мисс Чейн у леди Маргарет в тот день было мало времени на визиты и письма, а когда наступила ночь, она с радостью забралась в постель и заснула сном молодости и здоровой усталости.
Она крепко спала несколько часов, но вдруг ее грубо разбудили. Откуда-то снизу, из глубины этого предположительно спящего дома, донесся странный стук, и испуганной девушке, когда она села в постели, показалось, что весь дом разлетается на куски.
Преодолев естественный страх, она встала и, накинув халат, машинально взялась за ручку двери.
К ее изумлению, дверь была заперта снаружи. Заперта! Она была пленницей в собственном доме!
Первая мысль леди Маргарет была о грабителях, и она энергично потянула дверь на себя. Поначалу та не открывалась, но, к ее радости, старый замок, проржавевший от времени, поддался ее энергичному натиску. Через секунду она уже спускалась по лестнице, намереваясь разбудить мисс Чейн или позвать на помощь.
Она добралась до конца первого пролета в полной тишине и уже начала думать, что эти звуки ей приснились.
Но когда на верхней ступеньке лестницы она остановилась в нерешительности, дом оглушил вопль, похожий на крик души в агонии – ужасный стонущий вой, от которого у нее похолодело внутри. В панике девушка вскрикнула и, потеряв равновесие, скатилась вниз по лестнице. Ее тонкая лодыжка подвернулась, и она лишилась чувств.
Очнувшись, леди Маргарет обнаружила, что снова находится в своей комнате, а над ней озабоченно склонилась Эгги, дерзкая служанка.
– Что это было? – закричала девушка, лихорадочно хватаясь за грязную, в мозолях, руку служанки. – О, что это было? Вы слышали?
Она попыталась встать, но из-за боли в лодыжке со стоном откинулась назад.
– Что слышала? Боже, какой переполох вы устроили! Мисс… то есть леди, – грубо сказала женщина.
– Но я слышала ужасный вой! – содрогнулась девушка.
– Ах, это! Да обыкновенная собака. Там, внизу, в подвале, заболела собака, вот ее вой вы и слышали, – резко ответила Эгги. – Здорово же вы подвернули лодыжку. Хорошо, что тетушка – хозяйка, я имею в виду – знает кое-что о растяжениях.
– Неужели? – устало спросила девушка, все еще думая об этом ужасном звуке. Это было слишком по-человечьи; ни одна собака не могла бы так кричать, леди Маргарет была уверена. Так кричит человек, страдающий от боли.
– Да, конечно. А вот и она! – Эгги с явным облегчением уступила место мисс Чейн, которая появилась с примочками и бинтами и сразу завладела пациенткой. Ее длинные тонкие пальцы манипулировали распухшей лодыжкой с ловкостью и точностью опытной сиделки.
– А теперь, моя леди, тебе просто нужно успокоиться и потерпеть, – мрачно проговорила она. Леди Маргарет казалось, что ее эксцентричная родственница вовсе не расстроена из-за несчастья, постигшего племянницу.
– Я подумала, что это грабители, тетя Мэрион, – сказала девушка, когда взгляд мисс Чейн упал на сломанный замок, – и обнаружила, что была заперта… Теперь вы не станете держать здесь эту женщину?
– Спи. Я сама все выясню, – только и ответила мисс Чейн, и на этом девушке пришлось успокоиться. Но, засыпая тревожным сном, она твердо вознамерилась при первой же возможности посоветоваться с Эдгаром Брентоном.
Растяжение связок лодыжки неопасно, но оно достаточно болезненно и угнетающе, чтобы еще больше расстроить леди Маргарет, вынужденную оставаться дома.
Став практически пленницей, она могла заняться только книгами и журналами, которые приносила ей мисс Чейн, и дни тянулись очень медленно.
Она писала письма сэру Эдгару и мисс Лорн, подкупая Эгги монетами, которые у нее имелись, чтобы та отправляла их без ведома тетушки.
Никакого ответа леди Маргарет так и не получила, хотя Эгги клялась, что относила их на почту, и позже девушка не удивилась, обнаружив их у мисс Чейн вскрытыми и помятыми.
Время от времени она слышала глухие отдаленные стоны, но заставляла себя верить словам Эгги.
В первый день, когда леди Маргарет смогла ходить по комнате, она испытала почти истерический восторг.
В кои-то веки мисс Чейн тоже смягчилась.
– Полагаю, ты знаешь, что будет завтра, моя дорогая, – сказала она, украдкой поглядывая на племянницу.
Леди Маргарет на мгновение задумалась, а затем радостно вскрикнула.
– А как же! Завтра мой день рождения, мне исполнится восемнадцать.
– Да, и что не менее важно, – продолжила мисс Чейн, – ты владелица драгоценностей Чейнов. Утром мы поедем в город и привезем их домой.
– Привезем их все сюда? – вскричала леди Маргарет, пораженная странным взглядом черных сверкающих глаз старухи. – Вы думаете, это достаточно безопасно? Сюда могут вломиться воры. Почему бы не оставить их – по крайней мере некоторые – там, где они есть, тетя Мэрион? Это наверняка безопаснее!
– Потому что они мне нужны. Я хочу их видеть, – свирепо выпалила мисс Чейн. – Мне любопытно, знаешь ли, даже больше, чем тебе. И я хочу, чтобы они были здесь.
– Как вам будет угодно, тетя. Я тоже хочу их увидеть, но думаю, что это опасно.
– Никакой опасности нет. Я распорядилась сделать для них специальные сейфы внизу, – сказала мисс Чейн. – Когда драгоценности будут здесь, ты сможешь носить их, когда захочешь, а не ходить всякий раз за разрешением к этим вороватым адвокатам.
Леди Маргарет согласилась, но в глубине души она чувствовала, что предпочла бы оставить драгоценности Чейнов в надежном месте под присмотром «Шелкотта, Вудворда и компании» в Лондоне. С другой стороны, она одержала негласную победу в отношении своего будущего брака.
Ей казалось, что у мисс Чейн была только одна навязчивая идея: увидеть драгоценности Чейн-Корта. Даже ее необъяснимая антипатия к Алисе Лорн как будто бы сама собой сошла на нет. Когда леди Маргарет, хотя и несколько робко, осмелилась намекнуть на визит к своей новообретенной подруге, мисс Чейн довольно любезно ответила:
– Да, если хочешь, моя дорогая, – после того как мы вернемся из Лондона. Тогда не будет никакой причины, почему бы тебе не повидать своих друзей.
Сказать, что это сняло огромную тяжесть с души девушки, – значит ничего не сказать. Отсутствие вестей от леди Брентон и возлюбленного, а также от самой Алисы Лорн наполнило душу леди Маргарет нехорошими предчувствиями. Она почти готова была расстаться со всеми своими фамильными драгоценностями, лишь бы ее тетя всегда оставалась такой же любезной и милой.
