bannerbannerbanner
Отелло, венецианский мавр

Уильям Шекспир
Отелло, венецианский мавр

Полная версия

Сцена 4

Там же. Входят Дездемона, Эмилия и шут.

Дездемона

Не знаешь ли, друг мой, где живет лейтенант Кассио?

Шут

Не знаю, где он квартирует. А выдумать вам какую-нибудь квартиру, сказать, что он живет там или здесь – значит солгать на свою голову.

Дездемона

Не можешь ли ты как-нибудь осведомиться и разузнать?

Шут

Я расспрошу о нем весь мир, то есть буду ставить вопросы и по ним давать ответы.

Дездемона

Найди его и попроси прийти сюда. Да скажи ему, что я просила моего мужа о его помиловании и надеюсь, что все уладится.

Шут

Сделать это – в силах человеческих, и потому я попытаюсь исполнить.

Уходит.

Дездемона

Да, где бы я могла потерять этот платок, Эмилия?

Эмилия

Не знаю, синьора.

Дездемона
 
Поверишь ли, я б лучше согласилась
Мой кошелек и деньги потерять!
Хотя во мне уверен благородный
Отелло мой и ревностию гнусной
Не страждет он, но на дурные мысли
Его навесть легко все это может.
 
Эмилия
 
Так не ревнив на самом деле он?
 
Дездемона
 
Кто, он? О нет! Я думаю, что солнце
Его страны страсть эту выжгло в нем.
 
Эмилия
 
Вот он идет.
 
Дездемона
 
Теперь я не отстану,
Пока опять он Кассио к себе
Не позовет.
 

Входит Отелло.

Дездемона
 
Ну, как тебе, мой милый?
 
Отелло
 
Теперь прошло.
(Тихо.)
О, мука притворяться!
(Громко.)
А как твое здоровье, Дездемона?
 
Дездемона
 
Мне хорошо.
 
Отелло
 
Дай руку мне. Как влажна
Твоя рука!
 
Дездемона
 
Она не испытала
Ни старости, ни горя.
 
Отелло
 
Это признак
И щедрости души, и плодородья.
Как горяча! Да, горяча и влажна!
О, где рука такая – нужны там
Стеснение свободы, пост, молитва
И плоти умерщвленье, и обеты,
Затем что тут гнездится дьяволенок,
Которого нетрудно возмутить.
Да, славная рука – рука прямая!
 
Дездемона
 
И вправе ты так называть ее:
Она тебе мое вручила сердце.
 
Отелло
 
Да, щедрая! В былое время сердце
Нам руку отдавало, а теперь,
По нынешней геральдике, дается
Одна рука – не сердце.
 
Дездемона
 
Не умею
Поддерживать я этот разговор.
Ты лучше мне скажи: что ж обещанье?
 
Отелло
 
Какое обещание, голубка?
 
Дездемона
 
За Кассио послала я, чтоб он
Пришел сюда поговорить с тобою.
 
Отелло
 
Сегодня я схватил ужасный насморк,
Как надоел! Подай мне твой платок.
 
Дездемона
 
Вот он.
 
Отелло
 
Нет, тот, что подарил тебе я.
 
Дездемона
 
Он не при мне.
 
Отелло
 
Нет?
 
Дездемона
 
Нет.
 
Отелло
 
Нехорошо!
Им мать мою цыганка одарила.
Она была колдунья и читала
В сердцах людей, и матери моей,
Даря платок, сказала, что покамест
Он будет с ней – не перестать ей быть
Любимою и над отцом моим
Не потерять сердечной власти. Если ж
Он пропадет иль будет подарен
Кому-нибудь, отец мой отвернется
С презрением, и помыслы свои
Отдаст другим. Платок тот, умирая,
Передала мне мать моя, прося,
Чтоб, если мне судьба жену дарует,
Ей и платок отдать. Я так и сделал.
Храни ж его: как за зеницей ока,
Смотри за ним. Отдашь кому-нибудь,
Утратишь ли – ты навлечешь погибель,
С которой не сравниться ничему.
 
Дездемона
 
Возможно ли?
 
Отелло
 
Да, верь мне, в этой ткани
Есть колдовство. Платок тот вышит был
В пророческом неистовстве сивиллой,
Успевшею увидеть двести раз
Годичное вращенье солнца; черви
Священные шелк дали для него,
И этот шелк окрашен влагой, взятой
Из девственных сердец прекрасных мумий.
 
Дездемона
 
Не шутишь ты? И это верно?
 
Отелло
 
Верно.
Так береги ж старательно его.
 
Дездемона
 
О, если ты не шутишь, так уж лучше б
Я никогда не видела его!
 
Отелло
 
А, это как?
 
Дездемона
 
Что значит твой суровый
И резкий тон?
 
Отелло
 
Потерян он? Пропал?
Да говори: уж нет его?
 
Дездемона
 
О Боже!
 
Отелло
 
Где? Говори!
 
Дездемона
 
Он не потерян, нет.
А если бы?..
 
Отелло
 
Ага!
 
Дездемона
 
Я повторяю:
Он не пропал.
 
Отелло
 
Дай, покажи его!
 
Дездемона
 
Да, показать могла б, но не хочу я.
Легко понять, что ты хитришь со мной.
Прошу: позволь – пусть Кассио придет
Сюда, мой друг.
 
Отелло
 
Подай платок. Мне что-то
Недоброе сдается.
 
Дездемона
 
Ну, оставь!..
Ты не найдешь на свете человека
Прекраснее.
 
Отелло
 
Платок!
 
Дездемона
 
Прошу тебя,
Поговорим о Кассио.
 
Отелло
 
Платок!
 
Дездемона
 
Он человек, который постоянно
Основывал все счастие свое
Лишь на одном твоем расположенье,
С тобой делил опасности…
 
Отелло
 
Платок!
 
Дездемона
 
Нет, ты не прав, сознаться надо…
 
Отелло
 
Прочь!
Уходит.
 
Эмилия
 
Он не ревнив, по-вашему?
 
Дездемона
 
Я, право,
Таким еще не видела его.
Уж нет ли в том платке на самом деле
Сокрытых чар? О, как несчастна я,
Что он пропал!
 
Эмилия
 
Да, мужа не узнаешь
Ни в год, ни в два. Мужья – желудки, мы –
Не более, как пища. Голодают –
Так нас едят, чтоб после изрыгнуть,
Насытившись. Вот Кассио и муж мой.
 

Входят Яго и Кассио.

Яго
 
Других нет средств: она лишь может сделать.
А, к счастию, вот и она. Ступайте
Просить ее.
 
Дездемона
 
Ну, Кассио мой добрый,
Что скажете? Что нового?
 
Кассио
 
Опять
Я с прежнею к вам просьбою, синьора;
Опять молю заступничеством вашим
Устроить так, чтоб мог я снова жить
И снова быть участником счастливым
В любви того, кого всем сердцем я
Высоко чту. О, не тяните дела!
Когда уж так проступок мой тяжел,
Что ни мои прошедшие заслуги,
Ни горесть в настоящем, ни обет
Быть в будущем слугой его достойным
Любви его мне возвратить не могут,
Так для меня хоть убедиться в том
Уж было бы большим благодеяньем.
Тогда судьбе своей я покорюсь
И на другой какой-нибудь арене
Начну сбирать у счастья подаянье.
 
Дездемона
 
Увы, увы, мой благородный друг,
Ходатайство мое уж бесполезно!
Мой муж теперь не муж мой; не узнать бы
Его и мне, когда б его лицо
Так сильно изменилось, как характер.
Пусть за меня так молят все святые,
Как я за вас просила; речь моя,
Открытая, мне навлекла немилость.
Вам потерпеть необходимо. Все,
Что я могу, то сделаю, и даже
Для вас решусь на то, на что не смела б
Я для себя решиться – верьте мне.
А между тем довольны будьте этим.
 
Яго
 
Так генерал сердит теперь?
 
Дездемона
 
Ушел
Он только что отсюда в беспокойстве
Каком-то непонятном.
 
Яго
 
Будто он
Сердиться в состоянии? Я видел,
Как по ветру ряды его солдат
От пушечных ударов разносились;
Я видел, как, подобно злому духу,
Из рук его ядро родного брата
Исторгнуло и может он сердиться?
О, значит, тут есть важная причина!
Пойду к нему; причина непременно
Есть важная, коль рассердился он.
 
Дездемона
 
Пожалуйста, пойдите. Верно, дело
Касается республики.
 

Яго уходит.

 
 
Иль весть
Дурная из Венеции, иль просто
Злой умысел, открытый здесь, на Кипре,
В нем светлое спокойствие затмили.
А в случаях подобных человек,
Хоть важными взволнованный делами,
К безделицам способен придираться.
Уж так всегда: пусть палец заболит –
И эта боль сейчас распространится
На члены все здоровые. К тому ж,
Нам надо знать, что люди ведь не боги
И что мужья не могут быть всегда
Внимательны, как в первые дни брака.
Брани меня, Эмилия, брани:
Неопытный боец, я обвинила
Его за то, что он не добр ко мне,
Но вижу я теперь, что подкупила
Свидетелей: он ложно обвинен.
 
Эмилия
 
Ах, дай-то Бог, чтоб были тут причиной
Республики дела, а не сомненье,
Не ревность к вам.
 
Дездемона
 
О, Боже сохрани!
Ведь повода к тому не подала я.
 
Эмилия
 
Ревнивому – ответ ваш не ответ.
Ревнивые не потому ревнуют,
Что повод есть, а просто потому,
Что ревновать в натуре их. Ведь ревность –
Чудовище, которое себя
Само зачнет, само и порождает.
 
Дездемона
 
Да сохранит Всевышний дух Отелло
От этого чудовища!
 
Эмилия
 
Аминь.
 
Дездемона
 
Пойду за ним. Вы, Кассио, покамест
Побудьте здесь. Найду его спокойным –
Опять начну просить его и все
Употреблю, чтоб он исполнил просьбу.
 
Кассио
 
От всей души я благодарен вам.
 

Дездемона и Эмилия уходят. Входит Бьянка.

Бьянка
 
Здорово, друг.
 
Кассио
 
А, дорогая Бьянка!
Здорова ли? Что делаешь ты здесь?
А я к тебе, мой ангел, отправлялся.
 
Бьянка
 
А я к тебе. Ну, можно ли, скажи,
Не навестить за целую неделю,
Не приходить семь дней и семь ночей,
Сто шестьдесят часов? Часы ж разлуки
С любовником в сто шестьдесят разов
Скучней часов обыкновенных суток.
О, грустно их считать!
 
Кассио
 
Прости мне, Бьянка:
Я важными делами занят был,
Но верь, в часы досуга заплачу я
За долгое отсутствие мое.
Мой милый друг, не можешь ли мне вышить
Такой платок?
(Подает ей платок.)
 
Бьянка
 
О, где ты взял его?
Подарен он, конечно, новым другом.
Ну, мне теперь причина твоего
Отсутствия понятна… вот в чем дело!
Прекрасно, друг, прекрасно!
 
Кассио
 
Перестань!
Брось гнусную догадку в зубы к черту,
Пославшему тебе такую мысль.
Ревнуешь ты, вообразив, что это
Знак памяти любовницы другой.
Нет, Бьянка, нет, клянусь.
 
Бьянка
 
Так чей же он?
 
Кассио
 
Мой милый друг, я, право, сам не знаю:
Я в комнате моей его нашел,
И сильно он мне нравится. Покамест
Не хватятся его – а это будет
Наверное – хотел бы я, чтоб точно
Такой же был мне вышит… Так возьми
Его с собой и сделай, что прошу я.
Покамест же оставь меня.
 
Бьянка
 
«Оставь»?
Зачем «оставь»?
 
Кассио
 
Я жду здесь генерала
И не хочу и не считаю нужным,
Чтоб с женщиной меня увидел он.
 
Бьянка
 
Да отчего?
 
Кассио
 
Не оттого, чтоб я
К тебе любви не чувствовал.
 
Бьянка
 
Но, верно,
Уж оттого, что разлюбил давно.
Прошу тебя, хоть проводи немного,
И скоро ли, скажи, тебя я ночью
Увижу.
 
Кассио
 
Я пройтись с тобой могу,
Но очень недалеко, потому что
Здесь должен ждать; увидимся же скоро.
 
Бьянка
 
Ну что ж, и то приятно мне. Должна
Я поступать так, как судьба желает.
 

Уходят.

Акт IV

Сцена 1

Кипр. Перед замком. Входят Отелло и Яго.

Яго
 
Итак, вы все такого мненья?
 
Отелло
 
«Мненья»?
 
Яго
 
Что раз один поцеловать тайком…
 
Отелло
 
То поцелуй преступный.
 
Яго
 
Иль с другом
Часок-другой в постели полежать,
Хоть нагишом, но без порочных мыслей?
 
Отелло
 
Как! Нагишом, в постели и без мыслей
Порочных? О, да это лицемерье
Пред дьяволом! Кто поступает так
Без замысла греховного, тех вводит
В такой соблазн сам дьявол, а они,
Уж в свой черед, и небо соблазняют.
 
Яго
 
Ну, если тем и кончится, так это
Простительный проступок. Но когда я
Своей жене платок дарю, тогда…
 
Отелло
 
Ну, что ж тогда?
 
Яго
 
Тогда ее он собственность, и может
Она его отдать кому угодно.
 
Отелло
 
Да ведь и честь есть собственность ее,
Так значит, честь отдать ей также можно?
 
Яго
 
Честь, генерал, невидимая вещь –
И часто тот, по-видимому, честен,
В ком никакой нет чести. Но платок…
 
Отелло
 
Свидетель Бог, я с радостью забыл бы
Твои слова. Ты говорил… О, это
Над памятью моей летает, словно
Над домом зачумленным ворон злой.
Ты говорил, что у него платок?
 
Яго
 
Что ж из того?
 
Отелло
 
О Яго, это дурно!
 
Яго
 
Что из того, когда б я вам сказал,
Что от него я слышал или видел.
Ведь много есть бездельников таких,
Которые, успевши убедить
Иль умолить возлюбленную сердца –
Своим ли волокитством неотступным,
По доброму ль согласию ее –
Не разболтать о том никак не могут.
 
Отелло
 
Так что-нибудь он говорил тебе?
 
Яго
 
Да, говорил; но генерал, поверьте,
Он только то сказал мне, от чего
И клятвенно он может отказаться.
 
Отелло
 
Что ж он сказал?
 
Яго
 
Что он… Да я не знаю,
Как вам сказать. Он говорил, что он…
 
Отелло
 
Что? Что?
 
Яго
 
Лежал…
 
Отелло
 
Он? С ней?
 
Яго
 
Да, с ней, коли хотите.
 
Отелло

Лежал с нею… Лежал с нею! О, это отвратительно! Платок… Признался… Платок! Заставить его признаться, а потом, в награду, повесить! Нет, прежде повесить, а потом заставить признаться! Я дрожу при одной мысли об этом… Природа не облекается в такую омрачающую страсть без какого-нибудь предчувствия… О… носы, уши, губы! Возможно ли? Признайся же! Платок! О, дьявол!

(Падает в судорогах.)

Яго
 
Действуй,
Мое лекарство, действуй! Вот как ловят
Доверчивых безумцев! Вот как честных,
Невиннейших и непорочных женщин
Позору подвергают. Генерал,
Послушайте! Синьор! Отелло! Что вы?
 

Входит Кассио.

Яго
 
А, Кассио!
 
Кассио
 
Что здесь случилось?
 
Яго
 
Вот
В припадке он падучей. Это с ним
Уже второй: вчера еще был первый.
 
Кассио
 
Потри ему виски.
 
Яго
 
Нет, нет, не нужно.
Нельзя мешать припадку, а не то
Запенятся уста его, и скоро
Он в дикое неистовство впадет.
Смотрите – шевелится. Удалитесь
Отсюда вы на несколько минут:
Очнется он сейчас. Я после с вами,
Как он уйдет, о деле очень важном
Поговорю. Ну, как вам, генерал?
Не ранили ль вы голову?
 

Кассио уходит.

 
Отелло
 
Смеешься
Ты надо мной?
 
Яго
 
Над вами? Я? О нет!
Свидетель Бог, мне только бы хотелось,
Чтоб горе вы, как муж, переносили.
 
Отелло
 
Рогатый муж – чудовище и зверь.
 
Яго
 
Так много же зверей живет, и много
Приветливых чудовищ в городах.
 
Отелло
 
Сознался он?
 
Яго
 
Ах, будьте же мужчиной!
Подумайте, что каждый человек,
До бороды доживший, чуть под иго
Жены попал, все ту же лямку тянет.
Поверьте мне: мильоны есть людей,
Которые спят ночью на постелях,
Доступных всем, и могут клятву дать,
Что им одним постели те доступны.
У вас не так, и лучше ваш удел.
Скажите мне: не адские ли козни,
Не злейшая ль насмешка сатаны,
Когда супруг развратницу лобзает
И убежден в безгрешности ее?
Нет, лучше знать, а зная, что со мною,
Я знаю, что должно и с нею быть.
 
Отелло
 
О, ты умен – в том спору нет.
 
Яго
 
Побудьте
Здесь в стороне немного, но себя
В терпения пределы заключите.
Меж тем как вы лежали на земле,
Безумствуя от горести, что людям,
Таким, как вы, нисколько не прилично, –
Был Кассио. Его я удалил,
Придумавши хорошую причину
Для вашего припадка, и просил
Опять прийти поговорить со мною.
Он обещал. Вы спрячьтесь и следите,
Как каждая черта его лица
Вдруг расцветет насмешкою, презреньем,
Нахальною улыбкой хвастовства,
Затем что я его заставлю снова
Мне повторить всю повесть: как, когда
И сколько раз он был с женою вашей
Наедине и будет сколько раз?
За жестами его, я повторяю,
Следите вы. Но только, генерал, –
Терпение: иначе я уверюсь,
Что бешенству совсем вы отдались
И что в вас нет уж ничего людского.
 
Отелло
 
Я буду терпелив – ты слышишь, Яго?
Я изумлю тебя моим терпеньем,
Но после – слышишь, Яго? – после я
Явлюсь тебе безмерно кровожадным.
 
Яго
 
Ну что ж – и то недурно, но всему
Своя пора. Однако удалитесь!
 

Отелло отходит в сторону.

 
Я с Кассио заговорю о Бьянке,
Бабеночке, которая себе
И платья все, и пищу добывает
Продажею всех прелестей своих.
От Кассио без памяти она;
Уж такова развратниц этих кара:
Всех надувать, одним надутой быть.
А Кассио от смеху помирает,
Когда о ней с ним говорят. Вот он!
 

Входит Кассио.

Яго (в сторону)
 
Одна его улыбка – и Отелло
Сойдет с ума. Его слепая ревность
Значение дурное вмиг придаст
Движениям, и взглядам, и улыбкам
Бедняги Кассио.
(К Кассио.)
Ну, лейтенант,
Что, как дела идут?
 
Кассио
 
Нехорошо,
Тем более, что ты даешь мне титул,
Которого потерей я убит.
 
Яго
 
Просите хорошенько Дездемону –
И можно вам ручаться за успех.
(Понижая голос.)
Вот если б то зависело от Бьянки,
Вы скоро бы успели.
 
Кассио
 
Просто смех,
Как вздумаю об этой бедной твари.
 
Отелло (в сторону)
 
Смеется он! Да, да, уже смеется!
 
Яго
 
Я женщины не знаю ни одной,
Которая любила б так мужчину.
 
Кассио
 
Бедняжка! Вижу – в самом деле, любит
Она меня.
 
Отелло (в сторону)
 
Отнекиваться стал
И на губах улыбка!
 
Яго
 
Вас хочу я
Спросить…
 
Отелло (в сторону)
 
Теперь его наводит он
На исповедь. Так, Яго, славно, славно!
 
Яго
 
Слух Бьянкою распущен, что на ней
Вы женитесь. Скажите, в самом деле
Решились вы на это?
 
Кассио
 
Ха-ха-ха!
 
Отелло (в сторону)
 
Ты торжествуешь, римлянин, ты торжествуешь!
 
Кассио

Я женюсь на ней – на публичной женщине? Сжалься, пожалуйста, хоть немного над моим рассудком: не считай его таким нездоровым. Ха-ха-ха!

Отелло (в сторону)

Так, так, так! Выигрывающие всегда смеются.

Яго

Право, ходит молва, что вы женитесь на ней.

Кассио

Да неужели ты говоришь правду?

Яго

Будь я отъявленный мерзавец, если лгу.

Отелло (в сторону)

Со мной уж ты покончил. Хорошо.

Кассио

Это она сама, глупая обезьяна, распускает слух. Она уверена, что я женюсь на ней, просто вследствие своей любви и тщеславия, а не потому что я обещал.

Отелло (в сторону)

Яго делает мне знак: верно, он начинает рассказ.

Кассио

Она недавно приходила сюда – везде найдет, просто надоела! На днях я разговаривал на набережной с несколькими венецианцами, вдруг приходит эта сумасшедшая и бросается ко мне на шею.

Отелло (в сторону)

С криком: «О дорогой Кассио!» Это видно из его жестов.

Кассио

Повисла на шее, и лезет с поцелуями, и плачет надо мною, и тащит меня, и тормошит… Ха-ха-ха!

Отелло (в сторону)

Теперь он рассказывает, как она тащила его в мою комнату. О, я вижу твой нос, но не вижу собаки, которой я брошу его.

Кассио

Нет, надо непременно разойтись с ней.

Яго

Вот и она идет сюда.

Входит Бьянка.

Кассио

Эта женщина точно хорек, только хорек раздушенный. Чего, скажи, ты преследуешь меня?

Бьянка

Пусть тебя преследует дьявол со своей мачехой! Что значит этот платок, который ты дал мне? Я очень глупо сделала, что взяла его. Захотел, чтоб я вышила ему такой же точно, и рассказывает, что он нашел его в своей комнате, не зная, кто оставил его там. Это подарок другой какой-нибудь любовницы, а мне приходится вышивать по нем? Возьми, отдай его своей кукле! Откуда бы ты ни достал его, я не хочу вышивать по нем.

Кассио

Что ты, моя милая Бьянка? Что ты?

Отелло (в сторону)

Клянусь небом, это должен быть мой платок.

Бьянка

Если хочешь сегодня прийти ко мне ужинать – можешь; не хочешь – приходи, когда будешь расположен. (Уходит.)

Яго

За нею, за нею!

Кассио

Да и в самом деле, надо идти: она станет ругаться на улице.

Яго

А вы будете у ней ужинать?

Кассио

Да, полагаю.

Яго

Хорошо. Я, может быть, тоже приду: мне очень нужно бы еще поговорить с вами.

Кассио

Пожалуйста, приходи. Придешь?

Яго

Хорошо, ступайте.

Кассио уходит.

Отелло

Как мне умертвить его, Яго?

Яго

Заметили вы, как он хохотал над своими низостями?

Отелло

О Яго!

Яго

А платок видели?

Отелло

Это был мой платок?

Яго

Ваш, клянусь этой рукой. И видите, как он ценит эту безрассудную женщину, вашу жену. Она подарила ему, а он отдал этой потаскушке.

Отелло

Мне хотелось бы убивать его девять лет кряду! Славная женщина! Дорогая женщина! Милая женщина!

Яго

Ну, забудьте это.

Отелло

О, пусть же она пропадет, пусть сгниет, пусть станет добычею ада сегодня же ночью! Не жить ей на свете, нет. Сердце мое превратилось в камень; я ударил по нем и сильно зашиб руку. О, в мире не было еще создания прелестнее ее! Она могла бы лежать рядом с императором и давать ему приказания.

Яго

Да вам-то что из этого?

Отелло

Повесить ее! Я только говорю, что она такое: отлично вышивает, удивительная музыкантша; пением своим она бы медведя сделала ручным. Такой высокий и совершенный ум, такое остроумие!..

Яго

Тем хуже для нее.

Отелло

О, в тысячу, в тысячу раз хуже! И потом – как она любезна!

Яго

Да, слишком любезна!

Отелло

Так, ты прав; но все-таки жаль, Яго! О, Яго! Жаль, страшно жаль, Яго!

Яго

Ну, если вам так нравятся ее пороки – дайте им полный простор: уж если они не трогают вас, так, конечно, никому другому нет дела до них.

Отелло

Я изрублю ее на куски… Украсить меня рогами!

Яго

Да, это гнусно с ее стороны.

Отелло

И взять для этого в сообщники моего подчиненного!

Яго

Это еще гнуснее!

Отелло

Доставь мне яду, Яго, и сегодня же ночью! Я не стану объясняться с ней, чтобы ее прелести не поколебали моей решимости… Сегодня же ночью, Яго.

Яго

Не умерщвляйте ее ядом; задушить ее на постели, той самой постели, которую она опозорила.

Отелло

Славно, славно! Мне нравится справедливость этого наказания. Отлично!

Яго

А что касается Кассио, предоставьте его мне. Вы услышите дальнейшее сегодня в полночь.

Отелло

Превосходно!

За сценой играют трубы.

Что это за звуки?

Яго

Вероятно, кто-нибудь из Венеции. А, это Лодовико, посланный от дожа. Жена ваша идет сюда с ним.

Входят Лодовико, Дездемона и свита.

Лодовико
 
Привет мой вам, храбрейший генерал.
 
Отелло
 
И вас, синьор, приветствую всем сердцем.
 
Лодовико
 
Светлейший дож и члены все сената
Вам шлют поклон.
(Подает пакет.)
 
Отелло
 
Целую от души
Посредника их воли и желаний!
(Открывает пакет и читает.)
 
Дездемона
 
Что нового, мой милый Лодовико?
 
Яго
 
Я очень рад, что вижу вас, синьор.
С приездом вас приветствую.
 
Лодовико
 
Спасибо!
А Кассио? Где он? Как поживает?
 
Яго
 
Живет, синьор.
 
Дездемона
 
У мужа моего
С ним вышли неприятности большие,
Но, верно, ты уладишь это все.
 
Отелло
 
Ты думаешь?
 
Дездемона
 
Что, друг мой?
 
Отелло (читает)
 
«Постарайтесь
Исполнить то, когда хотите вы…»
 
Лодовико
 
Он не к тебе, кузина, обращался:
Он занят весь письмом. Так генерал
И Кассио поссорились?
 
Дездемона
 
К несчастью.
Я все дала б, чтоб помирить их снова:
Ведь Кассио я от души люблю.
 
Отелло
 
Огонь и ад!
 
Дездемона
 
Мой друг?
 
Отелло
 
В уме ли ты?
 
Дездемона
 
Он сердится?
 
Лодовико
 
Расстроило, быть может,
Его письмо? Мне кажется, что в нем
Приказ ему в Венецию вернуться
И Кассио сдать должности свои.
 
Дездемона
 
Ах, этому я очень рада!
 
Отелло
 
Право?
 
Дездемона
 
Мой друг…
 
Отелло
 
Я рад, что ты с ума сошла.
 
Дездемона
 
Отелло мой, что это значит?
 
Отелло (ударяя ее свертком)
 
Дьявол!
 
Дездемона
 
Чем заслужить могла я?
 
Лодовико
 
Генерал,
Вот этому никто бы не поверил
В Венеции, хотя бы я поклялся,
Что видел сам. Синьор, уж это слишком!
Просите же прощения у ней:
Она в слезах.
 
Отелло
 
О дьявол, дьявол, дьявол!
Когда б земля беременеть могла
От женских слез, то каждая слезинка
Рождала бы, наверно, крокодила.
Прочь с глаз моих!
 
Дездемона
 
Чтоб не сердить вас больше,
Я ухожу.
 

Уходит.

Лодовико
 
Покорное созданье!
Ах, генерал, молю вас, воротите
Ее сюда!
 
Отелло
 
Синьора!
 
Дездемона
 
Что, мой друг?
 
Отелло (к Лодовико)
 
Ну, вот она. Что вы сказать хотели?
 
Лодовико
 
Кто? Я? Синьоре?
 
Отелло
 
Да, желали вы,
Чтоб воротил ее я к вам. О, может
Она идти и возвращаться вновь,
И вновь идти, и снова возвращаться,
И плакать – да, и плакать. О, синьор,
Покорное она – как вы сказали –
Покорное создание! Плачь, плачь!
Что ж до того, синьор… О, как искусна
Ее печаль!.. Что до того письма,
В котором мне приказ домой вернуться…
(Дездемоне.)
Ступай – пришлю я после за тобой!
(Лодовико.)
Исполню я веление сената
И возвращусь в Венецию!
(Дездемоне.)
Прочь! Вон!
 

Дездемона уходит.

 
Я Кассио сдам должность, а сегодня
Я вас прошу отужинать со мною.
Я очень рад вас видеть здесь, синьор,
Душевно рад. – Козлы и обезьяны!
 

Уходит.

Лодовико
 
И это вот тот благородный мавр,
Которого сенат наш называет
Всех совершенств полнейшим образцом?
И это вот тот благородный дух,
Которого не могут тронуть страсти;
Та твердая и честная душа,
Куда пройти не может, уязвляя,
Стрела судьбы иль случая удар?
 
Яго
 
Он далеко не тот, что был.
 
Лодовико
 
Здоров ли
Он головой? Не поврежден ли ум?
 
Яго
 
Он то, что есть. Я осуждать не смею
И лишь могу молиться, чтоб он был
Тем, чем бы мог он быть.
 
Лодовико
 
Жену ударить!
Ну, можно ли?
 
Яго
 
Да, это, признаюсь,
Нехорошо. Но я желал бы, право,
Чтоб хуже он не делал ничего.
 
Лодовико
 
Что, он всегда так поступает или
Мое письмо в нем взволновало кровь
И довело до первого проступка?
 
Яго
 
Увы, увы, нечестно было б мне
Рассказывать, что видел я и знаю!
Увидите! Его поступки все
Вам объяснят и без моих рассказов:
Вы можете следить и замечать.
 
Лодовико
 
Как больно мне, что в нем я так ошибся.
 

Уходит.

Рейтинг@Mail.ru