Луна и шестипенсовик – Уильям Сомерсет Моэм

Таблоиды бы, вероятно, сошли с ума, в упоении немыслимого восторга рассказывая о доселе неслыханном и невиданном, плодя не лживые слухи – правду, кажущуюся, впрочем, хитрым вымыслом. Ведь она о чудачестве, которому трудно вот так, сходу, дать возможное и внятное объяснение (легкий шок вызвало у меня поначалу признание главного героя). В уме, быстро сменяя друг друга, так и вертятся громкие заголовки газетных передовиц: «Биржевой маклер в 40 лет круто меняет свою жизнь, вы даже не представляете себе как!», «Он бросил жену, двоих маленьких детей, обеспеченную жизнь и тепло семейного очага, променяв все это на самую неверную из любовниц!», «У свободы самовыражения самая дорогая цена, а вы готовы ее заплатить, уверены?»В это действительно трудно было на первых порах поверить, как и принять. Не люблю читать про адюльтеры и прочую грязь, обманы, измены, предательства. Однако же про самый необычный в мире адюльтер прочла с превеликим удовольствием. Здесь герой обретает подлинную свободу, никого, по сути, не предавая (предал он лишь когда-то самого себя, легкомысленно позволив другим выбрать за него жизненный путь, не принесший в итоге долгожданного счастья). Любовницей и коварной разлучницей станет живопись (вы можете в это поверить? у меня лично подобное удалось не сразу), так долго манившая блестящим ореолом мечты. Юношеская надежда, которой когда-то не сбылось пропеть в полную силу. Острый осколок сожаления, точивший сердце изо дня в день: «Ну когда же, когда…»И кажется, что поздно и не до того, не к месту сейчас, будет казаться со стороны смешно (знакомые, думаю, многим чувства)… Однако же самые страшные из надуманных страхов и удобные отговорки быстро разлетятся в прах, когда принял по-настоящему твердое и бесповоротное решение идти к своей мечте, невзирая на всевозможные тяготы на этом непростом пути. Одиночество, нищета, бездомность – кажется, ничто не в силах сломить этого рыжего гиганта, решившего посвятить остаток (вторую половину) жизни тому, от чего загорается душа и поет сердце. Наконец-то решившему творить красоту, которая так долго не находила выход.Я восхищалась мужеством и выдержкой Чарлза Стрикленда, отчетливо понимая при чтении романа, что у самой бы никогда не хватило на подобное смелости и духу, да и мечт, способных заставить бросить все и двигаться в неизвестность, не осталось. Не умеем мы все же мечтать по-крупному, как Чарлз, не умеем опрометчиво бросать излишнее, мешающее достигать самых важных для себя целей и задач, волочим груз прошлого и опасений – в надежде, что пригодится, но не пригождающийся… Не умеем так же неистово поклоняться прекрасному, возводя на пьедестал почета. Не умеем жить без сожалений, сегодняшним днем – плохим ли, хорошим, нормальным, обыденным, но главное – сегодняшним…А у него – этого нищего художника – получилось блестяще. Сделать собственную жизнь творением, наслаждаться каждой минутой бытия, всецело отдавая себя лишь искусству, ничего не требуя взамен, справедливо полагая, что счастье заниматься любимым делом – это именно то, ради чего и стоит в сущности жить.Вдохновляюще. Ярко. Местами невообразимо грустно. Мне сложно было со многим согласиться из воззрений Стрикленда на жизнь, но при этом не могла оторваться от его изящных размышлений на тему эстетики, любви, брака, смерти. Творческие люди, они вообще ведь чувствуют гораздо глубже нашего. Моэм, мастер слова, рассказал чудную историю о мастере кисти, поведал о драме и заставил поверить, несмотря ни на что, в этот мотивирующий порыв, когда стираются границы между невозможным и реальным, когда человек берет судьбу в свои руки.Я была восхищена и поражена этим упорством, этой силой воли, но еще сильнее – любовью к жизни. Просто и без лишних слов: рекомендую.

Писатели, мыслители, художники, музыканты – все представляют людей искусства тонкими оригиналами, чувственными, яркими, самобытными. Их образы – как продолжение творчества, идеально выписанные, идеально сыгранные – и смотришь, очарованный. Искусство. Искуственность. Заглядение.Но как выглядит настоящий гений? Человек не для других, не для себя, не для мира даже – отданный лишь яростному стремлению творить? Неспособный оторвать руки от кисти, неспособный изгнать из мыслей эту муку идеи, нереализованной, тяжелой, давящей к земле? Мнение автора – такой человек определенно отвратителен. Омерзителен. Ему плевать на человеческое, моральное, важное, на стремление удивлять, восхищать, быть частью общества. Его закон, его критик, его любовь – это искусство. Закон жестокий, обесчувственный и обесчеловечивающий.Как многие мечтают стать именитыми в своем деле. Но как много рискнуло бы – без имени? Без признания заслуг, без похвал, без заинтересованности других? Здесь отлично раскрывается эта тема. Не каждому воздаестся по заслугам. Сколько великих людей мы так никогда и не узнаем. Сколько обойденных вниманием шедевров медленно дряхлет, исчезает. Сколько усредненных вещиц и заурядных мыслей в итоге оказывались на вершине – лишь благодаря случайностям. Так же Моэм затрагивает тему возможной уродливости и низости даже гениального разума. И жизнь великого художника здесь – без солнца, одухотворенности, меланхолии. Лишь боль, нищета, безумие, грязь, темнота, скука, серость, отрешение от тела, лишения, холод. Сжигающее устремление выразить невыразимое. Поиск себя, своего языка, которым наконец можно заговорить. Остервенелое стремление создать его – первое слово, ведь до этого момента губы не говорили; лишь лепет и бессмысленный набор звуков. И все потрачено на поиск этого слова, этого символа, картинного образа, которое бы и смогло наконец освободить художника.Это книга не только о живописи. Об искусстве вцелом. И скорее – об искусстве как одном из свойств людей. Как о черте, стремлении наконец выразить себя, выбраться из темницы своего ограниченного тела, быть понятым – даже если не другими, то хотя бы самим собой. Книга прочиталась за полдня.

Давно хотела прочитать эту книгу Моэма. Она произвела на меня хорошее впечатление, хоть я и ожидала, что она мне понравится больше.Главный герой романа, Чарльз Стрикленд, – обычный, скучный биржевой маклер, пока в возрасте 40 с небольшим лет он не бросает жену и семью, чтобы стать художником. Моэм написал эту книгу в 1919 году, и она вдохновлена жизнью Поля Гогена. Книга описывает человека, одержимого потребностью творить, чего бы это ни стоило его семье, ему самому или другим. Она переносит его из Парижа в Марсель и, наконец, на Таити, где он по-настоящему находит своё место и начинает создавать свои самые заметные работы.Магия Моэма, на мой взгляд, заключается в его силе повествования, которая проистекает из глубокого понимания человеческих эмоций. Его анализ человеческих черт забавляет читателя, и создается ощущение, что он сидит позади вас и шепчет вам на ухо свою историю, пока вы читаете.Книга также представляет собой философскую дискуссию об искусстве как выражении красоты против высвобождения самовыражения. Это книга о контрастах между нормальным и безумным, гениальностью и здравомыслием, обычным и экстраординарным, сдержанным и свободным.Этот роман – исследование того, как много настоящий художник готов сделать ради своего искусства: не только сколько он вытерпит, но и сколько причинит другим. Вам не может нравиться персонаж Моэма, Стрикленд, и, я думаю, вы не можете по-настоящему понять его. Даже рассказчику так и не удаётся понять этого человека, хотя он наблюдал за ним всю жизнь.Один из важных вопросов, который поднимает Моэм в этом романе, заключается в том, что составляет успех и кто решает, успешны ли вы. Действительно ли дело в том, сколько вы приобретаете внешне или сколько вы приобретаете внутренне?Я думаю, Моэм думал, что мы слишком часто придаём жизни неправильный смысл, что мы слишком часто стремимся к тому, что, по словам других, должно быть нашим желанием, вместо того, о чём наша душа вопиет по ночам. Никто из нас не хочет быть Стриклендом. Мы даже не хотим знать Стрикленда, но каждый из нас стоит перед одним и тем же выбором – выбрать свой собственный путь или следовать диктату общества – и слишком часто мы принимаем неправильное решение.