Ульяна Соболева
Иль Аср. Перед закатом
Глава 1
ИЛЬ АСР. ПЕРЕД ЗАКАТОМ
Судьба Эмира
Книга 3
Ульяна Соболева
Аннотация
Вика:
Зыбучие пески тянут меня на дно пекла. Я потеряна, я уничтожена, я – пепел. Ползу на коленях, протягивая руки к своему палачу, но он слеп и глух к моим мольбам. Я больше не нужна ему.
Ему нужны мои страдания и моя боль.
Ахмад:
Позволить ей снова разодрать мне сердце, позволить поставить меня на колени и стать послушным рабом? Никогда! Наверное, моя судьба смертельно болеть этой женщиной, но никогда не быть с ней счастливым.
Единороги сдохли и завонялись. Сказки не будет. ХЭ классический. Самый ХЭ эндистый в конце серии, но через мрак и ад.
Глава 1
Я мог сколько угодно лгать самому себе, что смог забыть, сколько угодно говорить себе, что разлюбил и живу своей жизнью, что отомстил и могу успокоиться. Ни хрена я не успокоился. У меня под ребрами выжженная пустыня, у меня вместо сердца кусок мяса, покрытый вздувшимися рубцами. Аллаена разворотила мне душу и вытравила в ней все живое.
Я живу наполовину. Я, блядь, сны вижу только о ней. Отпустил? Хрена с два я смог ее отпустить…Даже после того, как узнал. После того, как нашел того ублюдка, который уничтожил мою семью и сделал из меня урода. Это было три месяца тому назад. Мы искали ЕЕ, а нашли эту мразь.
Я помню, как Самир пришел и сказал.
– Ахмад…я вышел на след! Я нашел!
– Ее?!
– Нет…Я нашел Владимира Зимина.
Застыл, всматриваясь в лицо друга, всматриваясь в его карие глаза и чувствуя, как пробежал холодок по спине. Как встали дыбом все волоски на теле только от звука его имени.
– Где?
Хрипло спросил и сглотнул ком, который впился в глотку. Сглотнул и не смог выдохнуть.
– На стройке, в одном из городов. Жил в вагончике для рабочих. Привез тебе в качестве подарка.
– Как нашел?
– Искали и по фамилии. Вышли на след всех Зиминых примерно его года рождения. Прорабатывали версию, что скрывается у отца. И нашли мразоту, опознали по шраму на ухе. Как ты когда-то рассказывал.
Я резко встал из-за стола, дернул воротник рубашки, потому что дышать стало нечем.
– Где он?
– Ждет тебя. Мы привезли его прямо сюда. Упаковали, немного украсили синяками, но он жив и здоров и готов с тобой пообщаться.
Я ощутил какое-то дуновение страха. Какой-то наплыв воспоминаний и детского ужаса и вместе с этим ярость и адскую злость. Я искал эту тварь долгие годы, я думал, что он умер, я перерыл каждый уголок той страны м не нашел. Тогда.
– Поехали!
В те мгновения все исчезло, все испарилось и в глубине души остался лишь покалеченный мальчик, который встал с колен и теперь, истекая кровью шел к своему убийце сквозь годы, чтобы выдрать ему сердце собственными руками.
Но они могли ошибиться. Это мог быть не он. И я готов был к разочарованию…Но стоило лишь увидеть силуэт, стоило лишь увидеть поворот головы и мерзкий профиль как меня затошнило и я узнал. Узнал суку. Его образ отпечатался в моем сердце, в каждой молекуле моего существа, в каждой грани моей души. Я ощутил его, я пропитался его смрадом едва посмотрел. Все мое тело отреагировала всплеском адреналина. Это был он. Мой убийца. Спустя столько лет он почти не изменился. Только постарел, только волосы стали седые и обрюзгло лицо. Мешки под глазами, одутловатость от пьянства и мерзкие, маслянистые глаза в которых живет смерть. Страшная в своем цинизме, беспричинности и необратимости. Смерть только потому, что кому-то захотелось убить.
Я вошел в сарай и медленно ступал по бетонному полу в сторону пленника. Он стоял на коленях, связанный, с опущенной головой и упавшими на лицо жирными, грязными пасмами волос. Первое на что я посмотрел – это его ухо.
«Сейчас я вырежу на тебе кресты, ублюдок, не дергайся!
– Дяденька, пожалуйста, не надо!
– Надо, девочка, надо. Ты станешь моей девочкой, когда я отрежу тебе писюн. Крест на боку, вот так…Ааааааааааа…сукаа! Ублюдок! Он отгрыз мне кусок уха! Мразь! На…! Получай! Падаль черножопая! На сука!»
Я откусил ему тогда кусок мочки уха. Впился зубами и оторвал. За это он бил меня ногами по лицу и по голове, за это он выжигал на моем теле кресты. Но я помнил вкус его крови и мяса у себя на зубах.
– Зимин! – хрипло позвал я и он поднял голову, глядя на меня заплывшими глазами и заставляя меня содрогнуться от воспоминаний. От одного взгляда на это лицо все шрамы заныли адской болью.
_ Ты кто?
Какое-то время он смотрел на меня непонимающим взглядом. Я повернулся к нему выжженной частью лица, и он вдруг мерзко захохотал. Заржал, дёргаясь всем своим телом.
– Недомужик! Получлен! Мистер одно яйцо! Я узнал тебяяяя!
Удар ноги в голову, и он падает навзничь, прекращая хохотать и прижимая связанные руки к разбитому рту и выбитым передним зубам.
Я с ним не разговаривал. Больше ни одного слова и ни одного вопроса. Я сжигал по куску его плоти. Пальцы на руках, ногах, волосы на голове, нос, выжигал ему глаза…Он орал и молил о пощаде, он плакал, он молился, блевал, ссался и срался от ужаса и боли. Его мыли и я приступал снова. Его член я приберег напоследок. И когда отросток резали тупым ножом я хрипло сказал ему на ухо.
– Ты будешь оскопленный, безяйцевый самовар…глухонемой и слепой кусок мяса. Но я хочу чтобы ты знал. Я нашел твою дочь. Я трахал ее, я драл ее во все дырки. А она, как и ты мразь. Предала меня. Но я не ты…я не убиваю детей!
– у меня…у меня нет дочери! Не было никогда! У меня сын…сын. Но он умер. От менингита.
– Что?
Я схватил его за шиворот и приподнял с пола.
– Дочь! Виктория Зимина! И ее сестра Алена Зимина!
– Не моя…не было у меня дочерей никогда! Сын…только сын. И его нет. Если ты злишься на меня еще и за-за какой-то суки…то это не моя. Не моя. Пощади…пощадиии, Ахмад. Так кажется, тебя звали. Ахмааад.
Я его пожалел. Ему отрезали член и яйца, а потом отрубили голову.
Потом я получил анализ ДНК. Теперь я точно знал, что Вика не дочь этой мрази.
Наверное, это был переломный момент. Момент, когда я решил отпустить. Момент, когда я отступил назад и принял решение, что больше ее не ищу.
Оно дорого мне стоило. Неделю адского воя, содранных ногтей, изрезанных тыльных сторон ладоней. Я хотел вырезать ее из себя. Я хотел чтобы внутри меня больше не осталось воспоминаний.
Но у меня ничерта не получалось.
В дверь кабинета раздался стук и вошел один из моих людей.
– У ворот стоит какая-то женщина. Она хочет с вами поговорить…
– Прогоните! Я не хочу ни с кем разговаривать. Если нищая дай ей денег или еды и пусть убирается!
– Она…она просила отдать вам вот это.
Абу разжал ладонь, и я дернулся всем телом. На ней лежало украшение. Переплетенные цветы, усыпанные драгоценными камнями и на одном из лепестков по-арабски написано «Виктория».
Глава 2
– Зови ее! Приведи сюда немедленно!
Сердце, казалось, забилось в горле, разрывая его набатом, мешая дышать, не давая даже пошевелиться. Я весь превратился в ожидание, весь подобрался и почувствовал, как покрывается бисеринками пота моя спина. Потому что я вдруг почувствовал…метнулся к окну, дернул штору в сторону и жадно впился в женщину взглядом. Ощутил, как несколько раз дернулось сердце и, кажется, легкие обожгло жаром. Мне не нужно было ее узнавать. Я ощутил кожей, каждой молекулой своего существа. Я уже знал, что это ОНА. Зачем? Сейчас я об этом не думал. Меня разодрало ликованием, разорвало радостью наркомана, который увидел свою дозу, который ощутил присутствие этой дозы, унюхал ее аромат. Его вены вздулись, его язык прилип к небу а глотка пересохла в ожидании кайфа. Он был готов впрыснуть в себя этот яд и ощутить адское удовлетворение. Чтобы оно потекло по иссохшимся венам, чтобы оно продрало своей серной кислотой благодатные дыры наполненные ядовитой жидкостью в пустыне моей души. Захотелось открыть окно и завопить – ВПУСТИТЕК БЫСТРЕЕ!
Но я сдержался, пошатываясь, как пьяный прошел за свой стол, рухнул в кресло. Судорожно глотнул воздух. Я был не готов что придет сама…был не готов что вернется. Пока что не знал, что скажу, хотел увидеть. Жадно, алчно. Просто увидеть ее лицо. За эти месяцы я не просто истосковался. Я буквально измучался без него. Я ненавидел свои сны, я боялся прихода ночи и в тоже время жаждал закрыть глаза и увидеть ЕЕ. Она стала моим наваждением.
Послышались шаги по коридору, дернул ворот рубашки дрожащими пальцами, всматриваясь в дверь. Не выдержал, вскочил, потом снова сел и впился взглядом в ноутбук. Дверь распахнулась.
Держусь, чтобы не сожрать глазами, держусь и понимаю, что сейчас сдохну. Словно лопаются сухожилия на крючьях силы воли, которые погнулись и отпустили измаявшееся сердце бесноваться дикими взглядами на ее лице.
Потому что это была ОНА. Закутанная в хиджаб. Но мне было достаточно посмотреть в глаза, чтобы захлебнуться отчаянием. Эти голубые хрустальные озера моего персонального безумия. Женщина, которая окунула меня в самую бездну ада. Смотрела на меня и этот хрустал начинал рябить, словно озеро под порывом ветра.
– Зачем пришла? – хрипло выговорил я и она вдруг сделала несколько шагов и рухнула на колени, хватая меня за ноги, подползая ко мне и впиваясь руками в мои штаны.
– Умоляю….помоги мне. Отдай сына! Верни мне моего мальчика! Заклинаю! Верни и можешь меня казнить, можешь разорвать меня на части, только дай мне его увидеть! Прошу!
Непонимающе смотрю на нее, на эти дрожащие руки, на слезы текущие из глаз и меня постепенно наполняет ярость, наполняет адская ядовитая злость. Она реально думает, что я забрал ее ребенка? Схватил ее под руку, сдавил и рывком поднял на ноги.
Рванул с ее головы тряпку, скрывающую яркое золото волос и буквально чуть не застонал увидев яркие золотистые локоны упавшие ей на плечи. Невольно зарылся в них пятерней. А потом жестко сжал и дернул ее к себе вверх.
– А как же твой муж? М? Что его не просишь?
– Он не ты…он не найдет!
– Знает, что ко мне пришла?
Отрицательно качает головой и по щекам слезы текут.
– Его тоже предала. Шлюха.
Кивает послушно и облизывает пересохшие губы, а меня от вида ее языка трясет всего.
– Помоги…найди моего сына и можешь казнить меня, можешь делать со мной что угодно!
Смотрю на ее лицо, на хрустальные слезы, текущие по щекам, на пухлые губы и трясет всего, потому что знаю, что не отпущу. Что уже не дам уйти. Что мне теперь плевать на все и на всех. Потому что ОНА здесь.
– Тряпкой моей станешь, дыркой. Добровольной. Всегда ждущей, раскрытой и текущей. Моей сукой.
– Кем угодно…
– Мужу своему позвонишь и скажешь, что ты моя шлюха! Поняла?
– Найди моего сына…
Вцепился в ее волосы и дернул к себе, оскаливаясь и рыча прямо в лицо.
– Ты все еще считаешься убийцей моей дочери…ты все еще в розыске. Ты все еще та тварь что сбежала от меня с другим мужиком, ты все еще та сука, что родила не от меня ребенка…
– Он твой! Найди его и убедись! Он твой!
Хочется верить, какой-то части меня невыносимо хочется ей верить. Но я помню как она сбежала, помню, как узнал о ее браке, помню все. И ложь ее гадкую помню.
– Идем!
Послушно позволила подтащить себя к окну с противоположной части комнаты, я раздвинул штору и припечатал ее к стеклу.
– Смотри…Видишь там внизу…Видишь беременную женщину. Она ждет от меня сына. Она моя настоящая жена! Впрочем ты ее знаешь…она ведь твоя сестра.
Ощутил, как женщина в моих руках обмякла и поползла по стеклу вниз, растопырив пальцы рук и оставляя влажные следы на окне. Упала на пол, прижимаясь лицом к стеклу.
– Алена?
– Алена. Моя законная жена, которая носит моего наследника и скоро родит. Так скажи на хрена мне нужен чужой ребенок, если скоро родится мой собственный!
– Тот…тот тоже твой!
Пролепетала она и схватила меня за руки, обожгла ладони своими прохладными пальцами, захотелось сдавить их, стиснуть до боли. Прикасаться, трогать так, чтоб кожа дымилась.
– Зачем эта ложь?
– Твой…помоги найти моего сына, Ахмад. Твоего сына. Помоги найти и я сделаю все что ты захочешь!
Глава 3
Ранее…
Когда я пришел в себя ее уже унесли. У меня гудело в голове, адским набатом отстреливало в висках, и я не мог понять какого хрена произошло. Только кровь на простынях…и помутнение в голове, образы, ощущение пустоты и понимания, что ЕЕ со мной не было. Тогда кто был? Мой член в крови, вокруг пальцев запутался клок волос…светлых волос. Но это не ЕЕ волосы.
Осмотрелся по сторонам и вдруг все понял. Выскочил из комнаты.
– ГДЕЕЕЕЕ?! Адским рыком на слуг, пока не увидел Самиду, которая выбежала ко мне.
– Тшшш…тихо, тихо, мой мальчик, мой лев. Все хорошо.
– Что хорошо? Где Алена? Где девочка? Она жива?
– Жива. Увезли в больницу. Врачи уже ею занимаются. Все хорошо. Твои люди там, за всем следят, все оплачено.
– Я…ее…
– Ты не думал, что это она. Не вини себя.
– Мама Самидааа, я ее…девочку эту… я ее…
Обхватил плечи тети, а она наклонила мою голову к себе на плечо.
– Тшшш… все хорошо, Ахмад, мой лев. Все хорошо. Девочка будет жить. Ею занимаются врачи.
– Врачи…– пробормотал я, обхватывая голову руками и чувствуя себя тварью, падалью. Редким ублюдком. Как я мог тронуть ее. Она же мне как…как дочь! Как сестра! Я бы никогда. У меня же даже не дергался на нее. Как блядь?
– Виски…, – пробормотал я, – что-то было в гребаном виски! Где Самир? Самир, мать твою! Пес! Где ты?
Я ворвался в его комнату, стянул его за шкирку с кушетки и придавил к стене.
– Что было в виски? Что, твою гребаную, сучью мать, было в виски?
– Немного для расслабления…не более. Хотел, чтоб ты расслабился, хотел, чтоб ты отдохнул, Ахмад. Ты же как натянутая тетива. Ты словно порванный нерв.
– Бляяяядь! – за морду его пятерней – Я из-за тебя! Я такое сделал! Я! Еще раз! Еще раз ты примешь какие-то решения за меня я лично оторву тебе башку, я снесу ее на хер!
В душ! Смывать с себя ледяной водой свое собственное безумие, свою тоску, свою боль, свою одержимость. Стоять под холодными каплями и приходить в себя, осознавать, что сделал.
Я был груб с женщинами, я мог заставлять их испытывать боль…но я бы никогда не тронул эту девочку. Твою ж мать!
В больницу ехал и не знал, что скажу, не знал как в глаза ей посмотрю. Трусил, потому что нахаркал в саму святость. И думать об этом даже не мог. Прошел длинными коридорами с накинутым на плечи халатом. С врачом не встречался. Во всем разбирался Самир. Он же мне и доложил все по состоянию.
– Ее физическое состояние удовлетворительное. Несколько гематом, пару ссадин. Кости целы, внутренние органы целы.
– А…психически?
– С ней работал психолог. На самом деле все намного лучше, чем можно было ожидать. Тебе надо с ней поговорить. И успокоиться.
Поговорить. С девочкой, которую я терзал и ломал, приняв за другую.
Сидит на краешке постели, рисует на салфетке что-то шариковой ручкой. Совсем ребенок. Внутри все выворачивается наизнанку. У меня к ней даже ощущений как к женщине нет. Даже не воспринимаю. И когда думаю о том, что я ее трахал начинает тошнить.
– Алена… – позвал и она вскинула голову. Ожидал увидеть ужас на ее лице, ожидал, что она будет смотреть на меня с презрением, но этого не произошло. Она смотрела с жалостью и с пониманием. Я ощутил себя бешеным псом, который покусал ребенка, упал на колени и обнял ее ноги. Ощутил как она гладит мои волосы и всхлипнул.
– Я знаю, что там с тобой была не я.
Напрягся, сжимая худые коленки.
– Это не меня ты…а ее…Вику. ЕЕ наказывал, ее любил, ее терзал. Я знаю.
Судорожно глотнул горечь во рту, самому противно от себя.
– Не вини себя…ты был не ты. Это был злой, испуганный, страдающий зверь. Он плакал от боли. Я помню, как он плакал. Я ему позволила бесноваться.
– Прости…
– Я его простила. Он не ведал что творит.
Она говорит, а я чувствую себя еще большим ублюдком, чувствую себя скотиной. Понимаю, что все знают о том, что было. Понимаю, что начнут шептаться, оскорблять, могут на улице зашвырять камнями. Однажды я не смог защитить и потерял. Однажды я сам себя уничтожил. Решение пришло мгновенно. Я еще не был уверен, я еще сомневался.
Но когда вернулся домой меня встретила Самида.
– Что решил, мой лев. Ведь ты принял какое-то решение?
– Я не позволю. Чтоб ее хоть кто-то оскорбил!
– Это будет хорошая партия, Ахмад. Скромная, покорная, любящая тебя жена. Жена, которая уважает твою семью, уважает меня, будет соблюдать традиции.
Самида словно читала мои мысли. А еще…впервые она была согласна с моим выбором и поддерживала его.
– Мне нужно, чтобы все было оформлено задним числом. Чтобы имам засвидетельствовал о никахе.
– Он засвидетельствует. Найдутся и свидетели первой брачной ночи. Простыни еще не стираны.
Вскинул голову и встретился с ней взглядом.
– Я же твоя мать. Пусть и не биологическая. Но я знаю тебя, знаю твое благородное сердце. Я предполагала, что ты решишь все исправить. Мой мальчик честный и сильный мужчина, отвечающий за свои поступки.
– А она…она может отказаться.
– Не откажется. Оставь это мне, сынок. Я поговорю с ней. А еще…еще я вижу то, что не видит никто. Я вижу как эта девочка любит тебя и совсем не как сестра.
Спустя шесть недель…
Самида зашла в кабинет врача и прикрыла за собой дверь.
– Как все прошло?
– Все получилось.
Она аж выдохнула и вздрогнула, засияла от радости.
– Точно?
– Точно. Вот результаты анализа крови. Мы повторили его несколько раз. Беременность наступила.
– Я надеюсь в этот раз будет без сюрпризов!
– Я ничего не могу обещать… и вы знаете почему. Есть риски. Они большие.
– К черту! Наши предки вообще об этом не задумывались и как видите мы не вымерли. Проверяйте, следите за здоровьем и состоянием. Чтобы снова не родились слепые недоделки! И …не дай Аллах это будет девочка!
Врач вежливо кивнул и почтительно склонил голову.
– Ждете вознаграждения? Вот! Как и договаривались!
Бросила сверток на стол.
– Наличка. Скажи мне то, что у нее с головой не все в порядке не отразится на беременности?
– Не должно. Окружите ее покоем.
– Потом вы должны помочь мне избавиться от нее! Помните уговор?
– Конечно. Все будет сделано в самом лучшем виде. Как и в прошлый раз.
Вышла из кабинета сияя триумфом, радуясь своей победе. Еще одна попытка. И в этот раз она не проиграет. Слишком много поставлено на карту. Да и время поджимает. Она уже не молода.
Поправила черный платок, опираясь на палку прошла к машине. Водитель помог ей сесть, подал сумочку.
– В офис Ахмада. Мне надо поговорить с ним.
Глава 4
– Пришла просить тебя.
Невольно залюбовалась его высоким ростом, мощной фигурой и непослушными волосами где на висках появились первые ниточки серебра. Какая адская гордость всегда брала при взгляде на него, какая невиданная сладость наблюдать за ним и осознавать, что он принадлежит ей, даже не зная об этом. Повернулся к Самиде и она сразу отметила, что он чем-то озабочен, что его лицо как всегда мрачное в этот раз какое-то особо ожесточенное. Есть что-то чего она не знает?
Слишком занята была своими делами.
– Я к тебе по важному делу, мой мальчик.
– Могла бы просто хотеть меня увидеть.
– И это тоже.
Подошла, погладила по щеке…Вспоминая как однажды нашла его в сарае с ножом в руке. Он смотрел на себя в зеркало и готовился полоснуть себя по щекам. Изуродовать еще больше. Тогда она забрала у него нож, а он долго плакал у нее на груди. Она гладила его волосы и думала о том, что теперь ее брат с ней в вечности и она больше не позволит им расстаться. Он послан ей самим небом. Она спасла его и будет заботиться о нем. Она устроит его жизнь. Он ее будущее. Ее бессмертие.
– Алена беремена.
Вздрогнул как от удара, хотел отшвырнуть ее руку, но она не дала.
– Я договорилась…имам запишет все задним числом. Для всех она станет твоей женой, принявшей ислам.
Какое-то время он молчал. Смотрел куда-то перед собой влажными карими глазами, смотрел сжимая челюсти и руки в кулаки.
– Она знает?
– Пока нет… но я поговорю с ней. Мы нашли общий язык едва она появилась в доме. Я объясню ей все. С ней работает психолог. Все будет хорошо…
– Что в этом хорошего, мама Самида? Что? Я изнасиловал почти ребенка, она беременна! Я не люблю ее, не хочу ее, она для меня как младшая сестра, как дочь! Я никогда не смогу с ней быть…мужем!
– И не надо. Она как раз и не станет настаивать. Она нежная и покорная. Продолжай любить ее как сестру. Рядом с ней ты всегда будешь свободен.
– Мне кажется это кощунство…это высшая мера цинизма жениться на ней и заставить родить для меня.
– Тебе нужен наследник! Тебе нужно обелить свое имя после всего что случилось! Она выйдет из больницы устроим праздник! Отметим, люди будут знать, что у тебя все хорошо, что ибн Бей на плаву! Что ничто не угрожает твоему имени. Потом объявим о том, что ты ждешь наследника.
Все сложится как нельзя лучше, Ахмад. Впереди сделка с халифом. Будучи женатым, ты станешь иметь больше веса в его глазах.
Снова отошел к окну, а она залюбовалась его грацией, его походкой и ровной спиной. Если у них родится сын он будет так же красив и величественен.
Он будет похож на них обоих. Это будет великолепный, гениальный и невероятный ребенок, которого она так жаждала получить. Никто не узнает. А она всегда будет рядом с ними… и сможет любить их обоих. Разве не гениален ее план? Разве она не приблизилась в нем к самому Аллаху. Она, как творец, создает человека. Своими руками. Свое подобие.
А еще она так интересно играется судьбами тех, кто в ее власти.
– Ты права. Мне нужно жениться на девочке и защитить ее от скандала, дать имя своему ребенку и обеспечить его будущее. Зови своего имама. Подготовь Алену.
– Верное решение, мой лев. И еще…у меня небольшая просьба.
– Какая?
– Азиза…ты помнишь служанка той предательницы шлюхи…Какова хозяйка такова и прислуга. Азиза родила. Не так давно. Отца конечно нет….я в свое время брала ее на свою ответственность. Я заботилась о ней и помнила ее еще ребенком. Если она вернется в деревню с ребенком ее просто уничтожат.
– И чем я могу помочь? Если она нагуляла младенца пусть отвечает за свои поступки!
– Азиза была в нашем доме с самого твоего детства, она верна нашей семье. ЕЕ родители были преданы мне. Я не могу ее вот так бросить.
– И что ты предлагаешь?
– Выдай ее замуж за Самира…пусть признает ребенка своим.
Ахмад резко обернулся и Самида стойко выдержала его взгляд.
– Когда-то тебя укусила ядовитая змея и Азиза первая кто бросился тебе на помощь. Она высосала яд и ты остался жив. Долги надо возвращать, сынок.
– Самир не согласится жениться шлюхе!
– Ты умеешь убеждать, мой лев. Убеди…все тот же имам выдаст документ задним числом. Азиза будет благодарна нам. Нужно совершать добрые дела. Аллах все видит.
– Я поговорю с Самиром.
– Ты его убедишь…ты можешь, я знаю. Азиза ожидает нашей милости, и я обещала, что помогу ей. Взамен она будет преданно служить. Пусть станет помощницей Алены…кстати надо дать ей другое имя. Я подумаю над этим.
– Пусть будет по-твоему. Разве могу я тебе отказать?
Поцеловал ее руку и вся краска прилила к ее лицу. Многое она бы отдала чтобы этот поцелуй был не сыновий…но она была рада довольствоваться и этим.
Шаг вперед, но он перехватывает меня рукой и не дает идти.
– Куда?
– Там…там моя сестра.
– Там моя жена! – грубо говорит он и смотрит на меня жутко исподлобья. И я понимаю. Что не могу сделать даже шаг. Понимаю. Что теперь он полон адской ненависти еще ядовитей, чем та, что была когда-то. – Ты не приблизишься к ней, ты не обидишь ее, ты ничего не сделаешь.
– Обидеть? Как я могу ее обидеть?
Прищурился и мне кажется, что не было месяцев оттепели, не было тех дней, когда он становился со мной другим. Все забыто, все похоронено, и я больше не имею право голоса. Хотя, разве я его имела когда-то?
– Тебе не о чем говорить с моей женой, нечего обсуждать. Она не опустится до такой как ты.
«Какой? Что ж ты так адски ненавидишь меня, Ахмад? За что?». Но я молчу. Я боюсь, что он меня выгонит, откажет мне, боюсь, что передумает и не станет искать нашего сына. Моего Сашеньку, моего мальчика без которого я и жизни не представляю. Меня раздирает на части от боли, от ревности, от непонимания, от желания обнять сестру и в то же время от понимания, что она теперь далека от меня.
– Я хочу, чтобы ты позвонила своему мужу.
С непониманием посмотрела на него, чувствуя, как у меня подкашиваются колени и уже нет сил сопротивляться, нет сил противоречить.
– Зачем? – одними губами спрашиваю я и вижу, как каменеет лицо Ахмада, как оно становится похожим на гранитный монумент. Его черты заостряются, твердеют.
– Чтобы рассказать ему кто ты теперь и где ты. Наверное, он ищет тебя, переживает. Вот позвони и скажи, успокой. Звони я сказал! – рявкнул и сунул сотовый мне в руки. Дрожащими пальцами взяла у него смартфон.
– Что такое? Боишься?
– Если ты узнаешь, где он…ты его…ты его убьешь? Как Рамиля?
– Волнуешься за своего ебаря? Да?
Рявкнул прямо мне в лицо, схватив меня пятерней за щеки и удерживая горячими как кипяток пальцами. Чтобы я сейчас не сказала он воспримет не так. И рассказывать о том, что для меня Азим был только другом, спасителем, помощником совершенно бесполезно.
– Он не заслужил смерти…, – тихо прошептала я, опуская глаза не в силах выдержать пронзительный взгляд черных как сама бездна глаз.
– А что он заслужил?
– Я скажу ему все что ты хочешь…отпусти его.
Расхохотался мне в лицо, продолжая удерживать жестокими пальцами.
– Ради него на все, да? Тогда звони! Хочу услышать, как ты скажешь, что принадлежишь мне и что сама пришла сюда. Звони!
– Ты его не тронешь?
– Я трону тебя! Готова расплачиваться за него?
Кивнула и увидела, как исказились черты Ахмада. Как он побледнел. Отпустил меня и кивнул на сотовый. Я набрала номер, тяжело дыша и ожидая пока ответит Азим. Это был тайный номер, который знала только я и должна была на него звонить если что-то случится. У меня был такой же сотовый, но я его выбросила чтобы Азим не звонил и не нашел меня. Я все тогда продумала. Не смогла смириться с потерей сына.
– Да! Вика!
– Азим!
– Где ты? Что с тобой? Тебя похитили?
– Нет! Я сама ушла… я теперь принадлежу Ахмаду ибн Бею. Я его любовница и ушла к нему добровольно. Не ищи меня, пожалуйста.
Говорю, а у самой глаза наполняются слезами и не потому, что вру Азиму, а потому что больно говорить о себе такое, больно осознавать, что, взлетев так высоко я упала теперь ниже самого дна. Тот, кто хотел назвать меня, своей женой теперь относится ко мне как мусору…
– Ты врешь! Он заставил тебя, да?
– Нет…я сама пришла к нему. Добровольно. Я хочу принадлежать ему.
– Зачем ты это сделала, Вика?
– Потому что…потому что я люблю его!
Вскинула взгляд на Ахмада, но ни один мускул на его лице даже не дрогнул. Он стоит и смотрит на меня, сжав губы в тонкую линию. И не знает, что я говорю правду. Я люблю пего…действительно люблю своего страшного палача, люблю человека, который причинил мне столько боли и еще причинит. Но он единственный кто может найти моего мальчика. Потому что он сам дьявол.
Отключила звонок, продолжая смотреть ему в глаза. Отобрал у меня сотовый, отшвырнул в сторону. Сделал шаг ко мне, а я один назад от него. Рывком схватил за шею, заглядывая в глаза.
– Ты что наделала…Вика? Ты зачем убила нас?
Его голос прозвучал надломлено, надтреснуто, так как будто сейчас из его огромных до невыносимости красивых больших глаз сейчас потекут слезы. Они заблестели, стали влажными и я сдавила руки в кулаки чтобы не вскинуть их и не дотронуться кончиками пальцев до его ресниц.
Что я могу ему сказать? В свое оправдание? Что иначе он убил бы меня? Что я испугалась?
– Спасалась от тебя…
– И в итоге сама пришла ко мне…приползла на коленях.
