В. Корбл
Завядшая роза
Могло показаться, что ей становилось лучше, но на деле это была лишь иллюзия. Алисе действительно стало лучше, но маниакальное увлечение Генри переходило рамки.
– Доброе утро, Генри. – Как-то ляпнула Алиса с самого утра, смотря на куст. – А неплохо. – Немного подумав заключила она и маркером навела пять букв на горшке. – Теперь у тебя есть имя.
Прошёл ещё один день и в прокате появился новый фильм:
– На который бы мы точно пошли вместе!
Вот она и купила два билета. На одно место села сама, а на второе усадила свой рюкзак. Она сидела на своём кресле и хотела было схватиться за любимую руку, но её не оказалось. Каждый поцелуй, каждое прикосновение пары на экране сопровождалось лёгким всхлипывание, которое слышалось на четвёртом, пятом и шестом рядах. Утерев слёзы, она забежала в туалет, подправила макияж и пошла бродить по парку.
– Жалко, что тебя тут нет!
Но в далеке она заметила Алею Роз, где она и стала обсуждать все проблемы фильма, представляя, что рядом с ней сидит невысокий паренёк, непривлекательной наружности, с каштановыми волосами и зелёно-карими глазами. Хоть внешность его и была обычной, но в голове у него творилась целая баталия, когда он открывал рот нельзя было в него не влюбится.
– Эх, ты бы точно сказал что-то дельное. Вот почему в этом фильме на меня не сработала финальная сцена? Вроде же всё хорошо и концовка в стиле: и жили они счастливо, но вот не верится мне, что такие отношения, как у них возможны.
Продлилось бы это ещё долго, но спустя считанные недели, в одну ночь, бутон завял и вместо утреннего счастья принёс горе. Вновь повторив все ухаживания, она принялась за чтение мелких надписей на флаконах и в спешном порядке стала вливать удобрения в Генри, только бы он снова зацвёл. Перекопошила весь интернет в поисках ответов и только потом, убедившись в естественности сего процесса, она смогла успокоиться.
– Я не могу потерять Генри! Снова! – Навзрыд сорвалась она ранним утром, разбудив весь дом.
На следующее утро всё сталось ещё хуже – пару листочков покрылись точками, а одна ветка целиком засохла.
– Что за ужас!
