Вадим Кулинченко
На подводной лодке
Подводные миноносцы
К 110-летию подписания Императорского Указа.
19 марта (по старому стилю 6) 1906 г. Император Николай 2 подписал Указ «О классификации судов военного Российского Императорского флота», где «Высочайше повелеть соизволил» включить подводные лодки в отдельный «разряд» боевых судов.
Этот акт был совершён не на пустом месте. Развитие «потаенных судов» в России шло давно, но первая боевая подводная лодка «Дельфин» была построена только в 1903 г. «Дельфин» строился под названием «Миноносца», сначала под «№ 113», а затем «№ 150». Удачные испытания «Дельфина» доказали возможность самостоятельной постройки подводных лодок на отечественных заводах. В связи с такими результатами Морское министерство 13 августа 1903 г. дало указание начать разработку проектов подводных лодок большего водоизмещения, но…
Начавшаяся русско-японская война 1904 г. нанесла большой урон русскому флоту, что вынудило царское правительство искать пути к восстановлению нарушенного равновесия сил на море. Одним из путей решения этой задачи являлась срочная постройка подводныхь лодок (пл).
С особой остротой возникла проблема подготовки команд и офицеров для строившихся подводных лодок. В те годы в России не было никакой организации для подготовки специалистов – подводников. Единственным авторитетом в этом вопросе считался капитан 2 ранга М. Беклемишев. На него и возложили дело подготовки кадров для строившихся подводных лодок.
Боевое использование подводных лодок не было организовано. Лишь 1 января 1905 г. организовали Отдельный отряд миноносцев, командование, командование которым возложили на одного из командиров подводной лодки лейтенанта А. В. Плотто (пл «Касатка»). Новое соединение вошло в состав Отряда крейсеров, базирующихся на Владивосток. 29 января 1905 г. на крейсере «Громобой состоялось совещание с целью выяснения состояния лодок и степени готовности их к боевым действиям. На этом совещании были разработаны планы двух вариантов использования подлодок. Характерно, что эти планы предусматривали использование лодок для наступательных операций. Уже в июне-июле 1905 г. 8 подлодок закончили практическую подготовку личного состава и начали нести дозорную службу у островов Русский и Аскольд, оставаясь там сутками. По мере накопления опыта и тренировки личного состава выходили и в отдалённые районы. Об этом стало известно японцам, что отразилось на моральном состоянии их моряков. Об этом хорошо скаал В. Пикуль в романе «Крейсера»: «… Японский флот охватила паника: – Это не мины! – Это русские подводные лодки… Если это так, то, кажется, подтверждается секретная информация из Петербурга: балтийские матросы ставили свои подводные лодки на железнодорожные платформы – для отправки их на Дальный Восток. – «Неужели они уже здесь?..».
К концу лета 1905 г. во Владивостоке оказалось 13 подлодок. Качества этих лодок не отвечали условиям дальневосточного театра военных действий. Общим их недостатком была малая дальность плавания, и Морской Технический комитет относил их к разряду лодок прибрежного действия. Но несмотря на это их присутствие внесло большой моральный фактор в войну.
По мнению многих морских специалистов и военно- морских историков, подводныеи лодки не только спасли Владивосток от прямого нападения эскадры Камимуры, а после Цусимы, и от всей мощи флота адмирала Того, они заставили задуматься о значении нового морского оружия весь мир.
В России дальневосточный опыт использования подводных лодок осмыслили не сразу. После длительных дискуссий, перепалок между сторонниками надводных кораблей и подводных лодок, пришли к выводу, результатом чего и явился Императорский Указ от 6 марта 1906 г.
Опыт прошлого строительства и боевого использования подводных лодок показал основное – необходимость подготовки специальных кадров для нового вида морского оружия. 8 февраля 1906 г. на рассмотрение Государственного Совета был вынесен проект организации Учебного отряда подводного плавания. Инициатором в этой области был капитан 1 ранга Эдуард Николаевич Щенснович, впоследствии вице-адмирал, бывший командир броненосца «Ретвизан», участник войны с Японией. По специальному докладу Щенсновича о необходимости подготовки кадров подводников была назначена комиссия, которая следующим образом сформулировала своё мнение по этому вопросу: «Ни одна часть морской специальности не требует от личного состава таких положительных знаний, как подводные лодки; здесь каждый должен точно знать, что ему надо сделать при различных обстоятельствах; ошибки не допускаются, а потому все служащие на подводных лодках должны пройти самым основательным образом соответствующий курс в школе и выдержать отлично экзамен по установленной программе» (ЦГА ВМФ, ф. ГМШ, дело 27995).
29 мая было утверждено «Положение об Учебном Отряде подводного плавания». Отряд был создан в Либаве и командиром его был назначен контр-адмирал Щенснович. На первых парах после оформления в Отряде никаких теоретических занятий не было; обучение проводилось исключительно практически на лодках. Целью занятий явилось: «обучить личный состав подойти к неприятелю незаметно и попасть в него миной».
Кадры для подготовки специалистов-подводников черпались из числа офицеров и команд лодок, вошедших в состав Отряда и уже имевших опыт подводного плавания. Служившие ранее на подлодках офицеры были подвергнуты в 1907 г. специальным экзаменам. Особым циркуляром Главного Морского штаба 68 офицерам, выдержавшим экзамены, было присвоено звание «офицер подводного плавания».
В 1908 г. система и порядок обучения получили окончательную форму. Ученики-подводники комплектовались из специалистов надводного флота. Общая продолжительность прохождения курса офицерами составляла 10 месяцев, а матросами – от 4 до 10 месяцев в зависимости от специальности и степени подготовки.
На Учебный Отряд подводного плавания, кроме подготовки подводников, был возложен и целый ряд других важнейших задач: учебно-боевая подготовка подводных лодок на всех морях; организация их содержания в боевой готовности; ремонт и снабжение, а таке решение проблемных вопросов, связанных с постройкой и использованием подводных лодок. Все, вновь построенные пл до 1914 г., поступали в состав Учебного отряда, который осваивал их, укомлектовывал личным составом и после завершения учебно-боевой подготовки, выделял дивизионы для Черноморского и Балтийского флотов.
Отряд пл во Владивостоке также комплектовался подводниками из Учебного Отряда подводного плавания, и был подчинён ему в отношении учебно-боевой подготовки.
В период 1906–1914 гг. Учебный Отряд подводного плавания проводил значительную учебную и научно-исследовательскую работу. Он явился значительной вехой в развитии наших Подводных Сил.
После 1914 г. подводные лодки показали свою незаменимость во всех флотах мира. «Подводная лодка…, являлась центром, вокруг которого развёртывались военные, политические и экономические концепции. Она становилась одним из главных факторов войны» – писал в 1936 году военный историк вице-адмирал А.В. Шталь, что впоследствии полностью подтвердилось. Р.S. В России пл считались секретным оружием. Указ Императора от 19(6) марта 1906 г. был забыт, и только Приказом ГК ВМФ № 253 от 15 июля 1996 г. этот день был объявлен Днём моряка-подводника.
«Краб» – первый в мире подводный минный заградитель
ЗАРОЖДЕНИЕ ИДЕИ
Постановки минных полей приносят эффективность тогда, когда они поставлены скрытно для противника. Это в большей мере относится к морским минным постановкам. Обнаруженная минная опасность приводит к вытралеванию мин, но всё равно на определённое время сковывает активные действия неприятельского флота. С момента появления боевых подводных лодок основным их оружием предполагалось минное, но дальнейшее развитие техники привело к разделению этого грозного оружия на пассивные мины заграждения и самодвижущиеся наступательные (торпеды), которые сразу же с поступлением их в 1885 году на флоты (самодвижущаяся мина Уайтхеда) заставили забыть о минах заграждения.
Мысль о создании подводных минных заградителей, как наиболее скрытных постановщиках мин, возникла после гибели утром 31 марта 1904 г. эскадренного броненосца «Петропавловск», подорвавшегося на минах, скрытно установленных японцами с миноносцев на внешнем рейде Порт-Артура. За полторы минуты броненосец скрылся под водой, унеся с собой более 600 жизней. Среди погибших были адмирал Степан Осипович Макаров и известный художник Василий Васильевич Верещагин. Свидетелем печального события стал техник путей сообщения Михаил Петрович Налётов, уже увлекавшийся подводными лодками. Как известно, все наиболее значимые изобретения происходят на стыке нескольких сфер деятельности, поэтому неудивительно, что путеец, то есть железнодорожник, стал изобретателем первого в мире подводного минного заградителя «КРАБ».
Позднее он писал: «Первая мысль вооружить минами заграждения подводную лодку пришла мне в голову в день гибели броненосца «Петропавловск»… Подрыв двух японских броненосцев 2 мая на наших минах, поставленных у Порт-Артура, ещё раз показал силу минного оружия и окончательно укрепил во мне мысль о необходимости создания нового типа боевого корабля – подводного минного заградителя. Такой корабль решал бы задачу постановки мин у неприятельских берегов и тогда, КОГДА МЫ МОРЕМ НЕ ВЛАДЕЛИ». (ЦГА ВМФ ф. 401, 418, 421, 609).
Идея родилась, но её надо было воплотить в жизнь, пробить бюрократический щит, а это потруднее, чем построить своё изобретение в металле… ОТ ИДЕИ ДО ПОСТРОЙКИ.
Уже в мае 1904 г. Налётов обратился к командиру военного порта Артур контр-адмиралу Ивану Константиновичу Григоровичу с идеей постройки подводного заградителя и попросил выдать ему два катерных бензомотора, но флотское начальство отказало ему в поддержке. Тогда изобретатель решил начать постройку на собственные средства, опираясь на помощь рядовых моряков 1-й Тихоокеанской эскадры.
К осени был изготовлен клепаный корпус (водоизмещение 25 т., длина 15 м.), где предполагалось разместить 4 мины или 2 торпеды Шварцкопфа калибром 450-мм. В сентябре состоялось первое погружение на глубину 9 метров, после которого официальное начальство обратило внимание на изобретателя и его детище. Командиром строившегося заградителя назначили мичмана Бориса Андреевича Вилькицкого, впоследствии известного полярного исследователя.
Накануне сдачи Порт-Артура в декабре 1904 г. все механизмы пришлось разобрать и уничтожить, а сам корпус взорвать. Старания изобретателя были отмечены Георгиевским крестом 4-й степени, а бывший командир военного порта Григорович выдал ему 23 февраля 1905 г. свидетельство о том, что «Подводная лодка в 25 т. водоизмещения дала отличные результаты на предварительных испытаниях… Сдача Порт-Артура лишила возможности техника Налётова окончить постройку лодки, которая принесла бы осаждённому Порт-Артуру большую пользу». Это свидетельство сыграло значительную роль в дальнейшем, уже в осуществлении основного проекта, при постройке первого подводного минного заградителя.
Через два года, после поражения России в войне, 29 декабря 1906 г. Михаил Петрович представил в МТК (Морской Технический Комитет) на имя его председателя прошение: «Желая предложить Морскому министерству подводную лодку по проекту, выработанному мною на основании опыта и личных наблюдений над морской войной в Порт-Артуре… представить вышеупомянутый проект и дать объяснения его…»
В январе 1907 г. проект был рассмотрен на заседании МТК в присутствии А.Н. Крылова, И.Г. Бубнова, М.Н. Беклемишева и получил одобрение. Учитывая критические замечания, сделанные на МТК, Налётов составил три варианта усовершенствованного проекта, в том числе проект подводного заградителя. Однако, к постройке был утверждён 4-й вариант проекта – надводное водоизмещение 500 т., длина 51,2 м., ширина 4,6 м., осадка 4,02 м., глубина погружения 45,7 м., время погружения 4 минуты. Четыре керосино-мотора по 300 л.с. каждый и два электромотора по 150 л.с. обеспечивали скорость в 15 узл. Надводную и 7,5 узла подводную. Вооружение 60 мин в двух кормовых коридорах, 2 трубчатых торпедных аппарата в носу и 4 запасных торпеды к ним плюс ещё 2 решётчатых аппарата системы Джевецкого. Превосходное вооружение и тактико-технические данные по тому времени.
Проект был принят Морским министерством и контракт на постройку первого в мире подводного минного заградителя был заключён 19 сентября 1908 года с заводом «Наваль» (Общество судостроительных, механических и литейных заводов в г. Николаеве – ныне Украина). Дальнейшая разработка проекта поручалась заводу. Естественно, в процессе разработки рабочего проекта были уточнены выбор главных механизмов и состав вооружения. Изменялась и архитектура корпуса заградителя.
Строителем подлодки назначил М.П. Налетова, которого в конце 1910 г. сменил инженер Г.И. Умястовский, командиром строящегося корабля назначили 5 марта 1910 г. старшего лейтенанта А.А. Андреева (бывший командир подводной лодки «Кари»), до этого наблюдавшего за постройкой минзага.
Директор завода «Наваль» обратился 11 октября 1908 г. в МТК с предложением заменить ненадежные керосиномоторы на двигатели Дизеля (в то время заканчивалась постройка дизельной лодки «Минога» конструкции И.Г. Бубнова – В.К.). Но из МТК последовал быстрый, но такой внеразумительный ответ, как в «Капитальном ремонте» Леонида Соболева – «… Это же хлюстом написано», что минзагу решили оставить керосиномоторы завода Кертинга (Германия).
Постройка заградителя затягивалась из-за различных утрясок и бюрократических проволочек, пока его судьба не была решена ответом МГШ (Морской Генеральный штаб) на запрос МТК: «Хотя завод не выполнил взятые на себя обязанности (через 22 месяца предъявить корабль к испытаниям, а в течение ещё 2-х месяцев завершить их – В.К.), всё же… весьма желательно продолжить постройку этого опытного судна даже и в том случае, если… не удастся вполне выполнить все указанные в контракте условия…»(ЦГА ВМФ). Новый контракт заключили 11 августа, но уже 9 августа 1912 года подводный минный заградитель был зачислен в списки судов флота с присвоением названия «КРАБ». Спуск его на воду состоялся 12 августа 1912 г., срок сдачи намечался на 1 июля 1913 года. Но, однако, в эти сроки, в июле 1913 года, «Краб» ещё не сдавался флоту, а был переведён из Николаева в Севастополь, где продолжал переделываться и достраиваться на заводе общества «Наваль».
Раз в данном материале речь идёт о постройке первого подводного минного постановщика, то нелишне привести описание механизма постановки мин с него в подводном положении.
Мины, специальной конструкции(применялись и во 2-ю мировую войну под шифром «КБ-3» или в просторечии «Краб» – В.К.), располагались в водопроницаемой надстройке двумя рядами в коридорах(элеваторах), занимающих примерно две трети лодки. На боковых стенках каждого коридора имелись направляющие рельсы, а в нижней части проходила конвейерная цепь, получавшая движение от приводного колеса-звёздочки, расположенного в носовой части коридора. Якорь каждой мины имел в нижней части палец с роликом, входивший в паз цепи конвейера. Звёздочки были насажены на валах, расположенных горизонтально в выгородках, сделанных в прочном корпусе. Посредством зубчатых передач эти валы соединялись с валом электродвигателей, установленных внутри прочного корпуса. При пуске каждого из электродвигателей конвейерная цепь данного ряда начинала перемещать все мины к кормовому срезу. Дойдя до среза кормы, мины по очереди сбрасывались в воду. Интервал между минами зависел от скорости хода лодки и числа оборотов электродвигателя привода минного устройства. При падении мины в воду, якорь её падал на дно, а мина всплывала на определённую длину минрепа. Глубина постановки назначалась с помощью специального механизма перед сбрасыванием мин.
Надо отметить, что созданный в России подводный заградитель «Краб» в тактико-техническом отношении превосходил подводные заградители, появившиеся позже в других странах. Построенные после России первые германские подводные минзаги «UС-1» и «UС-111», брали на борт всего 12 и 18 мин соответственно, ставили их с носовой части, что не исключало их подрыва на собственных минах при осуществлении постановок на малых глубинах.
М.П. Налётов пережил своё детище. С конца 1920 г. он работал старшим инженером на Кировском заводе в Ленинграде(Санкт-Петербург), где проявил себя талантливым изобретателем и рационализатором. Когда он узнал в 1934 году, что недалеко от Стрелецкой бухты Севастополя водолазы обнаружили затопленного «Краба», а в октябре следующего года его подняли, он в короткий срок разработал проект его восстановления. Со дня вступления в строй первого минзага прошло 20 лет, из которых 16 он пролежал на дне. «Омолодить» безнадёжно устаревший корабль не удалось, да и зачем – на верфях строились новые мощные подводные заградители типа «Ленинец», которые отлично показали себя в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов, а рубка легендарного подводного минзага «Л-3» (командир капитан 2 ранга Пётр Денисович Грищенко) установлена на мемориальном ансамбле Поклонная гора в Москве.
В новом поколении подводных заградителей вопрос механизма минопостановок решался на принципиально новой основе – не механизм приспосабливался к минам, а конструкции мин приспосабливались к миносбрасывающему устройству. На подводных лодках типа «Л» кроме мощного торпедного вооружения имелись устройства для постановки мин заграждения; таким образом, лодки типа «Л» были первыми подводными минными заградителями довоенной советской постройки.
Конструктор первого минного подводного заградителя «Краб» Михаил Петрович Налётов увидел новые минзаги, где была частица его ума и дела. Он умер летом 1938 года в возрасте 69 лет. БОЕВАЯ ИСТОРИЯ «КРАБА».
В свой первый боевой поход «Краб» вышел из Севастополя прямо от заводской стенки, не принятый ещё флотом в окончательную эксплуатацию. Заставила военная необходимость.
В июле 1915 года печально известный линкор «Императрица Мария» должен был перейти из Николаева в Севастополь. Для этого нужно было нейтрализовать германскую эскадру, находящуюся в Константинополе.
25 июня 1915 года рано утром «Краб» под коммерческим флагом совместно с подводными лодками «Нерпа», «Тюлень» и «Морж» направился для постановки минного заграждения в узкости Босфорского пролива между маяками Румели и Анатоли. Командовал «Крабом» старший лейтенант Л.К. Феншоу (с сентября 1914 года), на борту находился начальник Подводной бригады Чёрного моря капитан 1 ранга В.Е. Клочковский. При ясной погоде и ветре в 2 балла «Краб» шёл в надводном положении со скоростью 8,5 узла. В полдень 25 июня на минзаге был поднят Андреевский флаг, поскольку корабль приступил к выполнению боевого задания.
В 20 часов 10 минут 27 июня «Краб» приступил к постановке мин в подводном положении. За 12 минут было выставлено в одну линию 60 мин в устье Босфора. На этом минном заграждении 18 июля подорвался немецкий крейсер «Бреслау», вышедший из строя на 7 месяцев.
29 июня «Краб2 благополучно вернулся в Севастополь и вновь поднял коммерческий флаг. Многие участники похода получили награды или были повышены в чине; тогда же Морской министр подписал приказ: «Предписываю подводную лодку «Краб» зачислить в действующий флот с 25 июня сего года».
В августе 1915 года капитан 2 ранга Л.К. Феншоу был назначен начальником 1-го дивизиона подводных лодок, куда кроме «Краба» входили «Морж», «Нерпа» и «Тюлень», а командиром заградителя в октябре стал старший лейтенант М.В. Паруцкий, служивший до этого флагманским штурманом Подводной бригады.
Под его командованием «Краб» 18 июля 1916 года успешно выставил у Босфора вторую минную банку, за что Паруцкий удостоился ордена Святого Георгия 4-й степени, а другие члены экипажа – различных наград.
Во время выхода в третий боевой поход 2 сентября 1916 года выявились неисправности керосиномоторов и минного элеватора. Но всё-таки он на буксире эсминца «Гневный» достиг южного выхода из порта Варна, где 15 сентября поставил минное заграждение из 30 мин между болгарским заграждением и берегом. На этом заграждении 6 ноября подорвалась и погибла германская подводная лодка «УВ-45», выходящая из Варны.
17 сентября «Краб» на буксире «Гневного» возвратился в Севастополь, где был поставлен на капитальный ремонт. 1 января 1917 г. начальник Подводной бригады Клочковский обратился в ГУК (Главное управление кораблестроения) с просьбой о замене ненадёжных керосиномоторов на 240-сильные дизеля. 17 января Морской министр дал указание направить два дизеля с «АГ-23», строящейся в Николаеве, но ремонт «Краба» не закончился.
Уходя в 1919 году из Севастополя, англо-французские интервенты вывели в море и затопили на большой глубине 13 российских подводных лодок, в числе которых был и первый в мире подводный заградитель «Краб». 26 апреля его на буксире парохода «Елизавета» вывели на внешний рейд, где, сделав около рубки пробоину площадью 0,5 кв. м., и открыв носовой люк, затопили лодку на глубине 65 метров.
В 1934 г. Черноморский ЭПРОН обнаружил «Краба» под Севастополем, вблизи Стрелецкой бухты, на глубине 57–59 метров. Лодка вошла глубоко в грунт, кормовая часть её палубы была покрыта илом почти до самой рубки.
Подводный заградитель «Краб» был поднят и 7 октября 1935 года заведён в Стрелецкую бухту. В это время советский ВМФ уже принимал новые, более совершенные подводные заградители типа «Ленинец», поэтому «Краб» не стали восстанавливать, а разрезали на металл. ОТ «КРАБА» ДО «ЕРША» И ДАЛЕЕ…
Минные постановки, проведённые подводным минзагом «Краб» на Чёрном море в кампаниях 1915–1916 годов, доказали успешность технического решения проблемы скрытой постановки минных банок. Минная угроза сковывала действия неприятельского флота, не только военного, но и транспортного, Первая мировая война показала высокую эффективность мин, выставленных подводным заградителем. МГШ и ГУК уделили особое внимание выработке технических заданий подводных минных заградителей. Новые корабли этого класса могли вступить в строй не ранее 2-3-х лет. Шла война, и такие корабли нужны были немедленно. Исходя из этого, и учитывая желание балтийских подводников получить минный заградитель как можно скорее, ГУК предложил в августе 1916 г. Балтийскому заводу разработать проект переоборудования в заградитель строящейся подводной лодки «Форель».
К этому времени разработкой аналогичного проекта переоборудования в минзаг строящейся подводной лодки «Тур» занимался также ревельский завод «Ноблессер». Эта работа осуществлялась под общим руководством корабельного инженера штабс-капитана В.И. Юркевича, будущего главного конструктора знаменитого французского суперлайнера «Нормандия». Однако, 5 ноября 1916 г. «Ноблессиер» отказался от выполнения заказа из-за его сверхмалых сроков.
11 ноября 1916 года Балтийскому заводу был выдан наряд на переоборудование в минзаг по проекту «Форели» ещё одной строящейся лодки «Ерш», с теми же сроками готовности к испытаниям.
«Форель» так и не была достроена, хотя числилась в списках строящихся кораблей до 1926 года, когда была принята новая кораблестроительная программа подводного флота России.
«Ерш», спущенный на воду летом 1917 года, был предъявлен к испытаниям осенью 17-го, и проводились они по сокращённой программе в ноябре-декабре. На основании результатов испытаний штаб дивизии Подводных лодок ходатайствовал перед Военным отделом Центробалта о зачислении «Ерша» в списки флота с 28 декабря 1917 года. В феврале 1918 г. вместе с другими лодками дивизии «Ерш» совершил переход из Ревеля в Гельсингфорс, а в апреле участвовал в Ледовом походе Балтийского флота. Осенью того же года «Ерша» поставили на долговременное хранение в Кронштадтском порту.
В октябре 1919 г. «Ерша» перевели на Ладожское озеро, откуда он вернулся на Балтику в июле 1921 г. и вошёл в состав 2-го дивизиона бригады Подводных лодок Морских Сил Балтийского моря. 31 декабря 1922 годах «Ерша» переименовали в «Рабочий» (бортовой № 9) и произвели капитальный ремонт (1922-24 годы), после которого он продолжил несение службы в бригаде Подводных лодок Балтийского моря до 22 мая 1931 года, когда трагически погиб от столкновения с другой подводной лодкой «Красноармеец» (бывший «Леопард»), бортовой № 4.
Столкновение произошло ночью 22 мая в надводном положении в районе маяка Эренсгрунд. Лодки выполняли совместное учебное плавание в западную часть Финского залива. При повороте на новый курс в штормовую погоду «Красноармеец» ударил в корму «Рабочего» («Ерш»).
Возможно, что после столкновения командир лодки (он же командир дивизиона) Н.А. Царевский рассчитывал сохранить лодку посредством откачки, поступавшей воды. Пробоина оказалась в недоступном для заделки месте. Были пущены в ход все помпы для откачки воды, но они не справлялись. Вода продолжала прибывать. Все старания команды заделать пробоину не увенчались успехом. Потеряв плавучесть, лодка погрузилась с большим дифферентом на корму (до 40 градусов) и затонула со всей командой. Погибло 45 подводников. Это была первая большая трагедия в советском подводном флоте.
Для разбора катастрофы в Кронштадт прибыл наркомвоенмор К.Е. Ворошилов, который разносил подводников за низкую дисциплину. Аварийная лихорадка вызвала очередную перетасовку кадров и прохождение боевой подготовки экипажами с «азов», не отходя от причалов. Всё это напоминает обстановку сегодняшнего дня после гибели апл «Курска».
Тогда была выявлена главная причина – отсутствие водонепроницаемых переборок и низкий уровень подготовки подводников.
Сразу после катастрофы начались энергичные поиски погибших, а в газетах появилось сообщение ТАСС, искажавшее суть происшедшего. Характерно, что ближе к истине оказались финские и эстонские газеты. Поиски на глубинах до 80 метров не сразу привели к результату. 21 июля 1933 г. эпроновцы с помощью спасательного судна «Коммуна» подняли заградитель…, затем его сдали на слом. История повторяется!
Характер людей меняется медленнее, чем идёт развитие техники – это видно и на истории развития подводного дела.
