Вадим Михейкин
Вирус Зоны. Первый сталкер
Глава 2
Бар «Чехол»
«Сталкер, если ищешь место, где можно перекусить и отдохнуть – заходи в бар «Чехол». Мы всегда рады новым посетителям».
Автоматическая рассылка сообщенийОтправитель: торговец Бродяга Сеймур
Понедельник, 7 декабря. День
Этим днем в сталкерском баре «Чехол» было людно. Заведение было основано совсем недавно и по стечению обстоятельств фактически стало опорной базой всех вольных бродяг в Зоне. Его хозяин, бывший старатель по прозвищу Бродяга Сеймур, хмурый, кряжистый и вечно недовольный мужик лет пятидесяти, не стоял у истоков появления бара, однако быстро завладел им и наладил быт.
Несмотря на свой молодой возраст, заведение имело весьма интересную историю.
Вероятнее всего, появлению бара способствовала разразившаяся война группировок или, как ее называли по-другому – бандитская война.
Новосибирская Зона появилась всего три года назад и долгое время была недоступна простым обывателям. Правительство решило развернуть крупнейший проект по возведению защитного Барьера, и со всех уголков Федерации в Сибирь стали стягивать строительную технику, но из-за сильного нестабильного электромагнитного поля добрая часть этой самой техники просто отказывалась работать, поэтому стройка растянулась на несколько месяцев. В истории Зоны этот период так и назвали – Великая Стройка.
Уже потом в Новосибирскую Зону потянулись старатели и вынесли первый хабар. Так началась настоящая золотая лихорадка. Потом кто-то наверху решил слегка развить сталкерский бизнес, и поначалу единичные экземпляры артефактов превратились в бурный поток. Тогда же и появились шакалы Зоны – бандиты, которые быстро нашли себе место в пищевой цепочке. Уголовников пачками завозили в Новосибирскую Зону в качестве социального эксперимента либо просто на заработки. Вскоре это привело к формированию бандитских кланов, которые распилили сферы влияния по всей Зоне.
Сталкеров начали притеснять везде и всюду. Большинство просто работали под крылом покровителей-бандитов и добывали хабар на разрешенных ими территориях. На этом фоне и разразилась война группировок, которая длилась уже не один месяц. И, надо сказать, сталкеры в ней проигрывали.
Боевики фактически изолировали бродяг по всем фронтам и вытеснили на Болота. Вот тогда-то на старой заброшенной насосной станции и сформировался опорный пункт, который впоследствии стал по праву первым сталкерским заведением – бар «Чехол». По легенде изначально здесь околачивались отряды сопротивления, которых становилось все больше и больше. В затяжной войне насосная станция имела особое стратегическое значение: неприступность из-за окружавших ее Болот, непосредственная близость как к Периметру, так и к Суходолью и наличие снайперской вышки. Некоторые стаскивали сюда ненужное барахло, которому не нашли применения за пределами лагеря: инструменты, стальные листы, тару, пустые ящики. Так старая станция превратилась в склад, который регулярно пополнялся. Себе обустроили спальни, личные шкафчики, а потом объявились и первые торговцы. Дело пошло, и простой опорный пункт заимел неплохую репутацию.
Сейчас бар охранялся наемными сталкерами. Насосная станция находилась в самом центре Болот и от нее вели три тропы, на каждой из которых, как и по всей территории, были установлены импровизированные блокпосты с часовыми. У входа же стояли еще два боевика, чьей обязанностью было не допускать в бар людей с оружием. Вся амуниция сдавалась невзрачному парню по кличке Червь. По слухам, это был второй после Сеймура человек в баре. Злые языки говорили, что Червь мечтает занять место своего партнера по бизнесу и заправлять товарооборотом. Другие же уверяли, что он тайный агент кого-то из верхов в войсках, этакий наблюдатель. Сам же Червь от подобных историй приходил в ярость.
В небольшом зале, организованном в бывшей насосной станции, стояли обшарпанные разномастные столики. На стенах – плакаты с голыми женщинами и календарь на две тысячи семнадцатый год. Красным маркером были выделены все значимые даты, начиная от Всплеска и заканчивая какими-то событиями в Зоне.
Получалась своего рода летопись Зоны. Кто-то из умников догадался принести с Большой Земли разноцветные гирлянды, информирующие всех о том, что через месяц Новый год. Смех смехом, а даже такая мелочь скрасила настроение и подняла моральный дух в такие суровые времена.
Еще одной диковинкой и одновременно легендой бара был артефакт «музыкальный штурвал». Прежде этот предмет действительно был обычным корабельным штурвалом, но под аномальным воздействием сформировался в продукт Зоны. Он ярко светил оранжево-огненным светом и причудливо изгибался, но самым интересным было его звучание, подобное арфе – отсюда и название. С приближением Всплеска звук становился громче, и местные решили использовать его как предупреждение о надвигающемся катаклизме. К тому же никаких других свойств у «музыкального штурвала» не было.
Артефакт висел над барной стойкой, словно музейный экспонат.
Меню в баре большим разнообразием не баловало – это было связано с войной группировок и сильным дефицитом продуктов. Бандиты стояли за многими контрабандистами, и в суровое военное время просто перекрыли сталкерам кислород. Поэтому сейчас кроме консервов и свинины в кухню бара мало что попадало. Случалось, иногда бродягам поставляли кули картошки, а к надвигающемуся Новому году Сеймур и вовсе пообещал красную икру – здесь уже роль играли его собственные каналы и связи за Периметром. Во многом продуктами и припасами сталкерам помогали военные. Разумеется, через посредников. Взамен старатели пропускали через себя необходимый товарооборот. Такая в Зоне была монополия.
«Все мы под колпаком. И мы, и бандиты – все», – говаривал Сеймур.
Однако с началом конфликта торговля оказалась под угрозой. Напрямую вмешиваться в дела сталкеров военные не рисковали, а победить в этой партизанской войне бродяги не могли физически.
Сегодня все столики в баре были заняты. За каждым сидели по пять человек, горячо обсуждая последние новости. Одни рассказывали про добытый недавно артефакт, другие про ученых, что организовали свой лагерь на севере. Третьи просто пили, перескакивая в беседе с одной темы на другую. Но в основном все говорили про войну.
– Вчера опять стреляли, – мрачно сказал крепкий сталкер, вцепившись в бокал пива. – В Суходолье. Наши после этого на связь не выходили.
– А ведь уже совсем рядом с нами, – уточнил тот, что сидел по соседству.
– От Суходолья до нас рукой подать. Потеряем форпост – и конец!
– Не потеряем, – вклинился в беседу третий, со шрамом на лице. – Там Дитмар за главного. Он человек военный, наведет порядок. Не зря ему форпост доверили.
– Дитмар-то, может, и военный, а остальные?
– И остальные научатся, не переживай. Жура вот тоже недавно из Заповедника вернулся. Говорят, три атаки выстояли.
– Слышал, – сказал один из бродяг. – Мужик молодец. Правда, вернулся контуженый. Все мычит и мычит себе что-то, в бой рвется.
Кто-то из парней наклонился к нему поближе и строго высказал:
– Ты на Журку-то не гони. Один Бог знает, через что он там прошел. Понял?
– Так я и не гнал ничего, – стушевался молодой сталкер.
– Жура таких, как ты, из Заповедника на своем горбу тащил, мочалок недорезанных.
Небритый мужичок, что сидел с краю, громко позвал:
– Бармен, еще пива!
– Хорош пить, – остановил его сосед. – И так третий день не просыхаешь.
За соседним столом громко заржали. Сталкер средних лет в сером плаще, сидевший у стойки и аккуратно прихлебывающий чай из небольшой чашки, рассказывал анекдот. Молодые слушали его с улыбкой на лице, не сдерживая эмоций. Компания, что собралась вокруг, отмечала чей-то день рождения.
– Домой хочу, – сказал едва достигший совершеннолетия пацан.
Эти слова услышал высокий парень с короткой стрижкой, к тому времени уже порядком захмелевший и занимавший место у барной стойки.
– А чем тебе Зона не дом? – спросил он с удивлением.
– О, поддерживаю. – Его сосед с задором поднял бокал пива. – Ну что, давайте?! За наш дом! За Зону!
– За Зону! – хором ответили ему шесть голосов.
Звонко чокнулись. Выпили.
– Газон, сыграешь? – короткостриженому протянули гитару.
Тот слегка смутился, но инструмент принял. Пиво давно ударило в голову, и душа требовала праздника.
– Могу и сыграть. – Газон перехватил гитару поудобнее, настроил струны. – Что поем?
– Давай «В эту лунную ночь»! – отозвался его сосед.
– Да, давай ее! – подхватили его компаньоны.
С первых же аккордов бродяги вокруг оживились, узнавая любимую песню, а потом на весь бар загорланили:
Там, на суку, сидит ворона с хреном во рту,
Во лбу корона, в эту темную ночь
Никто не в силах ей помочь, а в эту лунную ночь
Никто не сможет ей помочь!
Компания приободрилась, один из парней поставил на стол новую башню пива:
– Налетай!
Газон тем временем затянул новый куплет:
Сталкер-дурак на сером волке с криком: «Звиздец!»
Сшибает елки, а в эту темную ночь
Никто не в силах им помочь, а в эту лунную ночь
Никто не сможет им помочь!
За противоположной стойкой, вдали от шумной компании сидел Митяй.
Сталкер выглядел совсем хмурым и опустошал уже вторую бутылку водки. Пил он почти с самого утра, как вернулся в бар. Сейчас уже все постояльцы знали о случившемся, но ничем помочь не могли. Митяй, как на духу, растрещал все. И о злосчастной ходке на Западные Поля, и чем в итоге все обернулось. Умолчал сталкер только о двух вещах: что рядом поселились военные, и о своем поручении. В баре он только узнал, кто может занять ему приличную сумму денег и, получив ответ, начал пить.
До этого он успел опустошить собственный тайник, но даже с полученным хабаром у него не набиралась необходимая сумма денег.
Рядом с ним сидел один из ветеранов – потрепанный временем, пожилой, но все еще матерый волк по прозвищу Порох. Хитрый и хмурый, он уже давно потерял всякое расположение среди сталкеров и последнее время бомжевал. Его любимым занятием было присесть на уши новичкам и травить им разные байки, лишь бы те ему за свой счет наливали. Сегодня ему подвернулся неудачливый Митяй, потерявший друга.
– Сеймур, нам еще пива! – позвал Порох.
– Не надо пива. – Митяй замотал головой. – Лучше водки.
– Думаешь? Ну, смотри. Сеймур, давай пузырь!
Порох на пальцах показал, чтобы бармен принес две рюмки, после чего он пододвинулся поближе к бродяге.
– Да не раскисай ты, – тихо начал он. – На самом деле ты еще не знаешь, как тебе повезло. Мой тебе совет: не старайся делить свое везение на несколько человек.
Митяй не двигался с места, покуда на столе не появилась холодная бутылка водки.
– Мало кому удается выйти из бандитского плена не то что живым, а хотя бы целым! – продолжал Порох, разливая по стопкам.
– Это из-за меня он туда угодил, – тихо ответил сталкер. – Моя вина.
– В первую очередь это его вина, пойми ты уже наконец, – прервал пожилой. – Он что, ребенок? Взрослый пацан ведь! В его возрасте люди семьи уже заводят, разводятся даже. А он что? В Зону пошел? Погеройствовать хотел? Ну и вот! Не ты его в Зону потянул!
– Но моя была идея в тот двор идти, – все так же стоял на своем Митяй.
Он с горечью опрокинул стопку и закусил соленым огурцом. Порох повторил его движения, немного подумал:
– И? Ну твоя идея, а его голова где была? Митюха, зря ты себя так коришь. Честное слово. Ну, попали вы в засаду. Ну, бывает. Думаешь, тебя тут все за последнего чмошника примут, раз в бой обратно не рвешься?
Сталкер хранил молчание.
– Боишься, что тебя ссыклом посчитают? Ну и дурак! – отрезал Порох. – Молодой еще, мочалка совсем! Ты в Зоне-то сам сколько? Месяц есть?
– Два, – хмуро ответил Митяй, глубоко задумавшись.
– Тьфу ты! Так и есть, мочалка! – продолжай Порох, изрядно охмелев. – Да ты и Зоны еще как таковой не видел! Вы ведь с тем кентом за Болота еще никуда не выходили, верно?
Сталкер отрицательно закачал головой. Ночная вылазка была его первой ходкой в глубокую Зону. Да что там в глубокую, – Поля по безопасности ничем не уступали Болотам, разве что располагались западнее.
– Да и кент твой в Зоне еще меньше. – Порох разлил еще по одной. – Видел я его, шнырь такой. Он на моей памяти из бара вообще не вылезал. Ты-то парень толковый: и связи завел, и хабар всегда годный приносишь, и Болота как пять пальцев знаешь. А тот что? Тьфу! Я вообще не понимаю, как вы с ним спелись.
Порох замолчал, перевел дух, после чего опрокинул вторую стопку, закусил хлебом и продолжил:
– Помню я, как Свежак этот в друзья к Червю набивался. Хотел его шестеркой стать, типа ближе к начальству. Только Червь не дурак, отправил его куда подальше, и все дела.
Митяй устало пожал плечами, потянулся к бутылке и налил себе еще.
– Ссыкло он. Готов поспорить, что из-за него-то вас и схватили. Подставился, поди, как последний фраер, а под конец дал деру.
Митяй стушевался. Ведь это он подставил товарища и показался на виду у военных. Свежак, напротив, вел себя более сдержанно и благоразумно и ни разу не струсил, когда все уже случилось. Раскис – да, но не струсил. От этих мыслей Митяю стало еще хуже.
Порох громко объявил:
– Наоборот, хорошо все разрешилось. Что ты цел, здоров, а не этот… знаешь, я его как первый раз увидел, сразу понял, что сгинет он здесь. Вот прям к гадалке не ходи. И поверь, это не только мое мнение.
Митяй попытался возразить:
– И что, по-твоему, будет нормально бросить его там гнить?
– Пацан, ты в Зону зачем пришел? – прямо спросил Порох. – Только не говори мне, что за острыми приключениями, иначе я пожалею, что воспринял тебя всерьез.
Митяй откинулся назад и отвел взгляд. Подобных вопросов он не любил и старался на них не отвечать.
– Правильно! За деньгами! – продолжай Порох. – Давай будем реалистами. Все мы здесь по большей части рубим капусту. Кто бы что ни говорил, какую бы мазу не искал – все туфта. Люди любят деньги. Особенно легкие. Когда ни думать, ни работать не надо. Дурачки вроде тебя и Свежака идут сюда за легкой наживой, думая, что раз-другой прогуляются по грибочки и заработают себе на остаток жизни. Да только хрен! Увы, реальность полна разочарований. Там, где деньги, там конкуренция. Все мы своего рода бизнесмены и думаем о себе. И Свежак твой, кстати, тоже. Так что да, бросишь его, и никто ничего плохого о тебе не скажет. Наоборот, люди поймут, что ты пацан мозговитый. С ружьем в логово не побежишь, в долги лезть не станешь. Напротив, спасся, вышел из сложной ситуации. Выживает сильнейший, запомни.
Порох потянулся к бутылке. Зацепив стакан, он уронил его на пол, и тот громко разбился на мелкие кусочки.
– Бляха-муха, – выговорил пожилой сталкер и тут же махнул бармену. – Я оплачу, Бродяга. Не серчай.
Митяй глубоко задумался над словами ветерана. Было в них что-то цепляющее. И как бы ужасно это не звучало – в них была правда.
Порох тихо позвал Митяя и посмотрел на него умоляюще:
– Слушай, подкинешь мне на этот бокал? Я сейчас совсем на мели. Потом раскидаюсь с тобой. А?
– Порох, – задумчиво позвал Митяй. – Это что, получается, что для людей я буду авторитетнее, если плюну и буду жить дальше, а не пойду спасать друга?
– Да какой он тебе друг. – Пожилой закатил глаза. – Ты меня что, не слушал? Я ведь сказал тебе – мы тут все бизнесмены и лишь временные партнеры. Сегодня друзья, завтра нет. И в этом нет ничего личного. Чистый бизнес. Вот они, настоящие сталкеры. Кто бы что ни говорил, а каждый здесь сам за себя. Таков реальный мир, и ты его не переделаешь.
– Порох, а Порох… а дальше-то как жить?
– В смысле?
– В прямом. Как жить в мире, где сдать напарника является нормальным делом? Где люди друг другу лишь жалкие партнеры по бизнесу?
Порох отодвинулся от Митяя, который впадал все в большее отчаяние.
– Как жили, так и будем жить, – отмахнулся бродяга. – Нет, ты, конечно, можешь сейчас взять яйца в кулак и кинуться в бой. И тогда Зона запомнит тебя, как очередного раздолбая-«мочалку». Дерзай.
– А если останусь – запомнит меня как труса.
– Опять ты все переворачиваешь, – печально покачал головой Порох. – Я ему одно пытаюсь объяснить, он мне другое.
– Я понял тебя, Порох, – серьезно проговорил бродяга. – И я уважаю твое мнение. Но это мой мир. Такой, каким я его вижу. И мне горестно смотреть, что люди стали настолько циничными и меркантильными, что обычная человеческая дружба для них превратилась в «партнерство по бизнесу». Да еще и здесь, в Зоне. Где каждый, наоборот, должен помогать друг другу, спасать, вытаскивать из сложной ситуации. Тем более во время клановой войны.
Митяй выговорился. Он покраснел и, не проронив ни слова, молча опрокинул еще одну рюмку. Пожилой сталкер смотрел на него с уважением, хотя в его глазах и читалось некоторое сожаление. Наконец, он проговорил:
– Война, говоришь… Война да, она многих связала по рукам и ногам.
– Если бы мы перестали думать о своем шкурном интересе, давно бы уже задавили этих бандитов, – убежденно сказал Митяй.
– Кто знает, может быть, – отмахнулся Порох. – С другой стороны, для молодежи война даже полезна. Вам ведь некуда свои гормоны девать? Вот, пожалуйста. Отличный каток для чистки Зоны, между прочим. Самые ушлые и борзые друг друга перестреляют, народу в Зоне поубавится, и тогда можно будет снова сталкерить. Останутся самые умные. И конкурентов меньше, и хабар в цене вырастет, красота.
– Значит, ты из тех, кто ищет в этом выгоду?
– Малыш, а кто в ней выгоду не ищет? Все торговцы, контрабандисты сейчас живут как в сказке. И наши, кстати, в том числе. Чем больше стреляют, тем больше покупают.
Митяй молчал. Отношение к Пороху у него менялось все сильнее. Как и к сталкерству, и к жизни в целом.
– Если всем это нравится, война никогда не закончится.
– Закончится, когда военные не выдержат и дадут просраться, – молвил Порох.
– Этим-то наша грызня к чему?
– Руководство Периметра ведь огромные бабки через Зону отмывает. Им выгодно, когда поток артефактов идет равномерно. Когда самые ценные экземпляры через их руки проходят. Понимаешь?
– Отчасти, – признался сталкер.
– Наверху ведь люди есть и повыше, чем эти барыги, они за всем этим следят. Зона же – монополия в чистом виде. И сейчас этот конвейер немного барахлит. Потому как мы вместо того, чтобы тягать им хабар, играем в войну. И рано или поздно они вмешаются. Пока только непонятно, на чьей будут стороне…
Порох засмотрелся в одну точку. Митяй щелкнул пальцами, приводя его в чувство.
– В смысле, на чьей стороне?
– А? – Порох оживился, словно вышел из транса. – Ну, они ведь тоже следят за пищевой цепочкой. Если им станет выгоднее работать с теми, значит, им помогут. С нами – помогут и нам. А может, и вовсе катком пройдутся и новую силу создадут, кто их, чертей, знает.
Митяй почесал скулу. Он и не заметил, как хмель привел их к политическим дискуссиям и поиску смысла жизни.
– Что-то они не торопятся катком проходить, – заметил он, наливая еще по одной. – А ведь давно бы могли разнести все вертолетами.
– Не, вертушки они не поднимут, – замотал головой пожилой. – Не знал? Над Новосибирской Зоной не летают. Не положено. Иногда бывает, но только в очень крайнем случае.
– Почему?
– Особенность такая у нашей Зоны, – с чувством гордости заявил Порох. – Воздушные аномалии у нас… как бы сказать… нестабильны. Они находятся в постоянном движении, во! Ты карту по ним не составишь, и прибор тебе ни один не поможет. Так вот.
– Интересная такая особенность, – заметил бродяга.
– Я историю знаю, – деловито начал Порох. – Ты ведь в курсе, что кроме нашей, есть еще Зоны?
– Ну-у, слышал, – признался Митяй.
– Ну так вот. Давно это было. В одной из Зон как-то раз военные решили то ли порядок навести, то ли силу показать или захватить что-то. Я толком не знаю их целей. В общем, снарядили солдат, погрузили в вертушки и отправили к центру Зоны.
– Упали?
– Все до единой. Хотя Зона там другая, не такая, как у нас. Ну, стали узнавать, почему, мол, так. Вроде как агента своего для расследований отправили. Майора какого-то. А тот группу выживших нашел. Вот тогда-то и узнали, что аномалии в той Зоне меняют свое положение после Всплеска.
Митяй потерял нить рассуждений.
– И что?
– Что и что? Ну, они тогда после Всплеска Зону и просканировали. Новую карту составили и выслали за выжившими и тем агентом спасательную группу. Вертушки долетели, и те благополучно вернулись на Большую Землю.
– Красивая байка. А к нашей Зоне это как относится?
Порох побагровел, но не обиделся:
– А так, что благодаря этому самому майору умные люди прежде чем полеты устраивать, сперва карты составлять научились. И тогда-то и выяснили, что у нас все не так, как у них. Что в нашей Зоне на земле аномалии стоят как вкопанные, а в воздухе пляшут в беспредельном танце. Это открытие немало жизней спасло, между прочим.
Митяй понимающе кивнул.
– Получается, что этот майор герой, – заключил он.
– Герой, – подтвердил Порох. – С большой буквы – Герой. А никто даже его имени не знает. Да и ты вот впервые о нем услышал.
Митяй задумался. Он вспомнил, с чего началась их дискуссия, и задал наводящий вопрос:
– Если не вертушками, тогда как вояки порядок здесь наведут?
– Придумают что-то, – уверенно заявил Порох. – Там умные люди сидят.
Порох громко икнул и едва не свалился со стула. Он сильно охмелел. Митяй перевел взгляд на бутылку. Сталкер и не успел заметить, как они с пожилым выпили больше половины. А душа требовала продолжения.
Порох тяжело поднялся, держась за стол.
– Я поссать. – Шатаясь, он побрел к выходу.
По пути Порох на кого-то натолкнулся и едва не опрокинул чужой стол.
Митяй к этому моменту погрузился в свои мысли. Все-таки умел ветеран заговаривать. Бродяга осознал, что за день успел потратить немалую сумму денег, а ведь сейчас они нужны как никогда.
– Эх, Свежак, Свежак, – проговорил он тихо. – Куда же мы с тобой попали…
Сталкер осмотрелся и увидел Сеймура. Он потянулся к своему рюкзаку, в котором сейчас лежал добытый хабар.
Митяй хлопнул по столешнице и демонстративно положил на стол «кактусовый чай». Их последняя со Свежаком находка, уникальный артефакт с зеркальной поверхностью и цветными фосфоресцирующими вкраплениями.
– Почем? – громко спросил бродяга.
Артефакт обладал замораживающими свойствами и неплохо ценился у торговцев.
Бродяга Сеймур, накинув очки, вел какие-то подсчеты у себя в журнале. Он лениво перевел взгляд на сталкера.
– Слушай, парень, – устало сказал он. – Завязывал бы ты пить и доходягу этого слушать. Он тебя на бабки разводит, лапшу на уши вешает, а ты и рад.
– Ты купишь артефакт или нет? – продолжал гнуть свое Митяй.
На душе у сталкера было паршиво как никогда. И чем больше он заливал горе алкоголем, тем хуже ему становилось.
– Фигней не майся, – строго пригрозил Сеймур, закрыв журнал. – Сходи проспись, умойся. А потом на трезвую голову уже решишь дела свои.
Митяй громко рассмеялся.
– Ага, простой, как три копейки. Думаешь, я уже не прикидывал свои возможности?
– Пока ты только пьешь без остановки, – брезгливо заметил Сеймур.
– Да потому что понял, что безнадега это! – выдавил из себя Митяй. – Я-то надеялся выкупить своего товарища, деньгами хотел… да только где мне такую сумму здесь взять? Может, ты мне займешь? Или еще кто-то? Молчишь? Вот то-то!
– И потому ты решил спустить все свои деньги в баре?
– А моих копеек больше ни на что и не хватит, – грустно заключил бродяга.
Сеймур снял очки и положил их в кожаный футляр.
– Дурак ты и есть дурак! – рявкнул он и приблизился к сталкеру.
Он огляделся и пригнулся к Митяю.
– Надоел ты мне нытьем своим, – сказал он почти шепотом. – Короче, я могу тебе помочь. Вернее, я знаю человека, который тебе сейчас нужен.
Сталкер решил, что ослышался.
– Денег у тебя сколько осталось? – спросил Сеймур.
Митяй немного подумал и едва слышно назвал общую сумму. Бродяга Сеймур кое-что прикинул и продолжил:
– Должно хватить. На крайняк я с ним договорюсь. Но учти, должен мне будешь. Понятно?
– Ты мне хотя бы скажи, что предложить-то хочешь? – усомнился Митяй.
– Знаю я ребят одних. – Бродяга понизил голос. – Они до Зоны в ментовском спецназе работали. Парни проверенные, надежные. В Зоне как раз выполняют услуги вроде боевых рейдов.
Митяй даже протер глаза, думая, что спит.
– Правда? – не поверил он.
– Кривда, – съязвил Сеймур. – Эти парни – наемные сталкеры, и мне уже приходилось с ними иметь дело.
Сталкер оживился. Хмель тут же куда-то растворился.
– Короче, я поговорю с ними, – продолжил Сеймур. – Устрою вам сегодня стрелку. Там вы уже сами договоритесь о сумме и сути дела. По рукам?
Сеймур протянул крупную волосатую руку.
– Блин, спасибо большое! – Митяй крепко пожал ее.
– Должен будешь. Все, а сейчас иди проспись. – Хозяин бара вернулся на свое прежнее место и снова взялся за журнал. – И да, разбитый бокал я на тебя записал.
* * *
Митяй вернулся вечером.
К этому времени народу в баре прибавилось, однако общее настроение было напряженным. Под гитару никто не пел, спиртное не распивали. Червь, помощник Сеймура, носился как угорелый, периодически оглядывая постояльцев. Часовые на постах возле бара и вовсе были настроены крайне негативно к гостям.
Митяй решил отдохнуть в своем схроне неподалеку от насосной станции и потому сильно удивился, когда охрана отказалась пропускать его.
– Стоять, руки в гору! – объявили ему.
– Вы чего, парни, своих не признаете уже? – удивился бродяга, но приказу подчинился.
Луч прожектора ударил ему в глаза. Сразу три ствола нацелились на сталкера.
– Стой спокойно и сдай оружие. – Один из бойцов подошел к нему.
– В чем дело-то? Я был здесь еще утром.
Ружье пришлось сдать. Как и охотничий нож. Часовые немного постояли, пробивая по своим КПК личность гостя. Убедившись, что в бар пришел не чужак, пропустили внутрь.
– Новые правила, – буркнул охранник в неестественно бело-голубом камуфляже. – Все, проходи, не задерживайся.
Митяй изумленно оглядел троицу. Судя по их вооружению, они к чему-то готовились. Новенькие, промасленные автоматы Калашникова, экипировка свежая. Командир постоянно с кем-то переговаривался по рации.
– В честь чего это? – Митяй поправил лямку рюкзака.
– Пришло известие, что наш форпост в Суходолье перебили бандиты, – пояснил один из дозорных. – В любую минуту ожидаем атаку.
Бродяга даже протер глаза, думая, что ослышался.
– Чего?
– Крупный отряд бандитов пересек границу Болот, – добавил другой боец. – Так что у нас сейчас карантин.
– Проходи давай, не мельтеши!
В самом баре обстановка и вовсе была накалена до предела. На веранде столпились люди в полном обмундировании. Митяй мигом проскочил их, стараясь не мешать.
Постояльцы шумно обсуждали свежие новости.
– Так, господа, прошу сохранять спокойствие! Не наводите панику, – громко объявил Червь, хотя сам был мрачнее тучи.
Хозяина заведения Митяй увидел не сразу. Тот с кем-то переговаривался по мобильному телефону и встрече со сталкером был не слишком рад.
– Припозднился, – хмуро сказал он, выключая мобильник. – Заждались уже тебя. Пойдем, познакомлю вас.
За столиком возле узкого, расположенного под самым потолком окна, заколоченного снаружи жестяным листом, сидела компания из трех человек. Заметив бармена и его спутника, они встрепенулись и явно приготовились к деловому разговору. Все трое были в обычном сталкерском снаряжении, и только их повадки и собранность выдавали в них матерых ветеранов Зоны.
Сеймур поочередно пожал всем руки и представил Митяя.
– Вот он, – объявил хозяин заведения. – Вы тут решайте свои дела, а мне надо отойти.
– Спасибо, – поблагодарил сталкер.
– Переживем эту ночь – рассчитаешься, – бросил Сеймур и удалился восвояси.
– Митяй, – представился бродяга.
– Дуплет, – отозвался один из троицы – широкоплечий, грузный, с выпирающим животом, туго обтянутым болотным сталкерским комбинезоном. Судя по его тону и внешнему виду, он один мог заменить четверых. Как в выпивке, так и в драке.
– Это мои друзья – Жекан и Гильза.
Двое компаньонов вожака хотя и уступали Дуплету в весовой категории, однако выглядели весьма грозными бойцами. Пронизывающие, колючие взгляды, ловкие и точные движения, шрамы на суровых лицах.
В знак приветствия все трое пожали сталкеру руку.
Дуплет быстро взял на себя инициативу.
– Перейдем к делу, – проговорил он серьезно. – Для начала хочу, чтобы ты знал. Мы здесь чисто из уважения к Бродяге Сеймуру. И тем фактом, что мы сидим за одним столом, ты обязан будешь ему.
Митяй понимающе кивнул:
– Разумеется.
– Сейчас времена трудные, и ты не первый, кто обращается к нам с подобного рода просьбами. А рисковать своим здоровьем и репутацией, да еще и за такие деньги, за каждого встречного мы точно не намерены. Помни его доброту, сталкер.
Разговор обещал быть серьезным. Собранность людей Дуплета даже поражала следопыта.
– Теперь о деталях, – продолжил Дуплет, сцепив руки в замок. – Сеймур сказал, что плохие дяди взяли твоего человека в плен. Подробнее о них. Количество, экипировка, где их найти?
– Все верно. – У Митяя появилось непреодолимое желание закурить.
Рядом с этими тремя он ощущал себя ребенком и никак не мог избавиться от этого неловкого чувства.
– Нас взяли прошлой ночью и отвели в механизаторский двор. Это в районе Западных Полей, – начал свой рассказ сталкер. – Всего я насчитал пять человек. Тяжелого вооружения нет, только автоматы.
– Снайперы, приборы ночного видения? – уточнил Дуплет.
– Ничего.
– Как обустроен их лагерь? – хрипло уточнил Жекан. Судя по голосу, он был заядлым курильщиком. – Сколько людей в дозоре?
– Двое, – вспомнил Митяй. – Один у центрального входа, другой чуть поодаль. Из всего двора они держат только корпус главного здания. Кирпичное, угловое строение…
– Знаем-знаем, были там, – прервал его Дуплет. Он задумался, мысленно прикидывая ход предстоящей операции.
Жекан почесал переносицу.
– Пленник там же?
– Да, его держат в правом крыле здания, – уточнил Митяй.
Гильза извлек из своего кармана КПК и загрузил планировку лагеря. Темноволосый, с выступающим носом, этот боец явно был выходцем с северного Кавказа. Он говорил только с Дуплетом и только шепотом, чтобы Митяй его не слышал.
Некоторое время вся троица всматривалась в карту, прикидывая на более удачный план для штурма. Митяй не вмешивался в их разговор. Наконец, Дуплет решил:
– Жекан, ты с винтовкой займешь позицию здесь, будешь нас прикрывать. Ты, Гильза, обойдешь по этому флангу. Я пройду здесь. На всякий случай можем набрать Корейца, прикроет.
– Думаешь, он согласится? – спросил Жекан.
– Никуда не денется, он нам все еще должен. И стрелок из него хороший.
Напарники понимающе закивали.
– Гильза, набери ему, – сказал Дуплет и перевел взгляд на Митяя. – Ты, парень, стрелять умеешь?
