Валентин Александрович Егоров
Танкист
Танкист
1943 год
Егоров Валентин Александрович
Тел: 8 (916) 612-7964
Е-mail: val-egorov@mail.ru
Глава 1
1
Прохору Ломакину не везло по жизни, у него никогда не было родного отца. Однажды его мать, совсем молодой сельской девчонкой, поехала сдавать экзамен в московский институт, лето провела в Москве. Сначала готовилась к сдаче вступительных экзаменов, а затем целый месяц ожидала, это по ее же словам, результатов этих экзаменов. Она поступила в институт, который готовил инженеров текстильной промышленности, но учиться не стала. Своей матери, по возвращению в село, девчонка позже объясняла, что бросила институт из-за того, что ей не понравилась специальность, по которой она должна была бы работать по окончанию этого института. Но на самом деле все было гораздо хуже, через шесть месяцев после своего возвращения, эта девчонка родила красивого бутуза. Появившийся на свет паренек совершенно не умел плакать и никогда не звал мать на помощь, потому что он знал, что его мать, эта девчонка, его совершенно не любит.
Она даже отказалась своего сына кормить грудью. Взбешенная этим отказом мать этой девчонки, которую звали Евдокия Андреевна, выгнала дочь с позором из своего дома, и Прошка больше свою родную мать никогда не видел. Евдокия Андреевна начала его воспитывать по-своему, по-деревенски. К слову сказать, вся сельская округа страшно боялась Евдокии Андреевны, ее мазанку в селе люди далеко кругом обходили. Ее официальный супруг Анатолий Кириллович ни разу в жизни не ночевал в ее хате, а Евдокия лишь изредка его навещала, оставаясь у мужа на ночь. Их единственная дочь постоянно жила у отца в хате, а мать ее лишь брала на руки, посещая хату мужа. Может быть, поэтому дочь без материнской любви получилась такой шальной и влюбчивой.
Когда нежданно-негаданно на свет появился родной Прошенька, Евдокия Андреевна хотела его после того, как метлою погнала дочь, поселить у деда, но тот к этому времени постарел и внука регулярно кормить кашами уже не мог. Пришлось старой Евдокии эту мороку возложить на свои плечи, вот Прошка с первых же дней своего появления на свет обитался в ее хате. Когда он немного подрос и начал соображать, то Евдокия хотела его опять-таки подбросить на мужское воспитание мужу, но тут сам трехлетний оголец погрозил бабке пальцем и, по людским поверьям, сказал бабке следующее:
– Баба Евдокия, прекрати меня манкировать, а относись ко мне с почетом и доверием. Прожил я у тебя три года, так и другие годы до своего совершеннолетия у тебя проживу.
Одним словом, великая колдунья и ворожея, это опять же по людским толкам и молве, оказалась у своего внучонка под каблуком, кормила и поила его так плотно, что Прошка вырос симпатичным парнем лежебокой, учиться в школе не хотел, а все за девчонками увивался. Причем, девчонки на него слетались, когда он выходил на деревенскую околицу на гармони поиграть и потанцевать, словно пчелы на клевер. Сначала матери на слабость своих дочерей не обращали внимания, в свое время сами с гармонистами целовались и тискались. Но, когда их дочки одна за другой обрюхатились и, ни под каким биением коромыслом матерям не сознавались, кто это такой проказник, то жены и матери обратились за помощь к мужьям.
А мужик то, что он на одно только и способен, свою силушку показать. Вот и сговорились трое таких отцов неудачников, они поймали Прошку на одном сеновале, где он очередную их дочку оприхаживал, и взяли его в кулаки. Били долго, смачно и с удовольствием, требуя, чтобы он женился на их дочерях с пузами.
– Что я сразу на трех должен жениться?
Спросил Прошка и, видя, что его могут избить до смерти, просто сказал:
– Ну, что ж, я согласен, но кто из девчонок будет первой, на которой я должен буду жениться?
Этот вопрос оказался не по мужицкому разуму, отцы неудачники были к нему не готовы. И пока они этот вопрос выясняли между собой тоже кулаками, Прошка со стонами и криками боли дополз до своей бабки Евдокии. Увидев внучка в таком болезненном состоянии, Евдокия Андреевна поинтересовалась, кто был этими мужиками и почему они свои руки подняли на ее любимого внучка? Не мудрствуя лукаво, Прошка ответил:
– Случайно встретились в деревенской парке культуры и отдыха, предложил мужикам на сотню баксов сыграть в шахматы. Они согласились, и на седьмом ходу проиграли партию, тогда и принялись меня нещадно молотить кулаками. Пришлось бежать к тебе, скрываться от их не справедливого бития.
Бабка Евдокия поступила по-своему, она посетила жен этих мужиков. И деревенским бабам рассказала, что у них больше не будет ни молока, ни сметаны, ни творога, ни яиц и никакого другого продукта от домашней скотины или птицы до тех пор, пока их мужья или они сами не попросят прощения у Прошки, а тот их не простит.
Что тут началось по деревне, чуть ли не демонстрации протеста. Но результат оставался прежним, домашняя скотина этих трех деревенских семей хирела и на глазах превращалась в сплошной убыток. Ее корми, холи, а на выходе никакого результата, да и сами мужики от такой несносной жизни налево начали посматривать. Одним словом, три женщины собрались, переговорили между собой и решили войну с деревенской колдуньей и ее внуком прекращать, сдаваться на милость победителя. Уж очень они мужей не хотели терять, ведь с ними безотцовщину внуков проще и легче растить. Одним словом прослыл Прошка Ломакин по деревне великим ловеласом, да таким, что девчонки стали бояться к нему близко подходить, а вдруг от него одним только ветром подзалетишь!
Теперь Прошке по вечерам и ночам стало совсем нечего делать.
Тогда бабка Евдокия приобрела любимому внучонку ноутбук с мобильным Интернетом, тот до рассвета начал резаться в онлайн игры. Особенно парню понравились виртуальные танковые игры, когда через прицел видишь вражеские танки и метелишь их из танковой пушки, только успевай. Парень в этих виртуальных боях дошел до полного совершенства, он добился того, что поле боя через броню танка стал видеть все поле боя. Вскоре по всей России он стал лучшим виртуальным танкистом поединщиком № 1, никто из парней оппонентов не хотел с ним больше сражаться на виртуальном поле боя. Парень такое положение дел очень сильно переживал. Танкам он был готов отдать всего самого себя, а другие любители танковых боев, увидев его позывной «Атаман» в списках участников боя, тут же отказывались сражаться с ним в этом бою, все равно обыграет. А к этому времени выпускные экзамены в средней школе подошли.
Прошка был вынуждено от своих любимых танков оторваться и начать готовиться к сдаче государственного единого экзамена. Он страшно не любил в своей школе появляться, приходил туда только для того, чтобы подготовить и сдать контрольную работу по русскому языку или математике, или сдать какой-либо экзамен.
Преподаватели его тоже очень не любили, но были вынуждены по двум причинам ставить ему одни только отличные оценки. Ну, во-первых, Прошка к их великому удивлению любой сдаваемый им предмет знал на отлично, и, во-вторых, потому что его бабкой была знаменитая колдунья.
Еще в первом классе, когда директор школы от нежелающего посещать уроки в школе ее внучка, решил избавиться выставлением регулярных двоек из-за немотивированных прогулов. В конце учебного года директор издал приказ об оставлении отличника на второй год из-за двоек по поведению. Летом со школой начали происходить одни несчастья, то стена обвалится, то канализацию прольет, то все стекла из окон повылетят. Самый страшный случай произошел, когда перед самым новым учебным годом в школу приехала областная приемочная комиссия и их машина, микроавтобус, застрял посреди школьного дворика. Машина не может тронуться с места, члены комиссии не могут выйти из микроавтобуса, все суетятся, бегают вокруг, а сделать ничего не могут. Причем, все прекрасно знали причину всего происходящего.
В конце концов, нервы директора школы не выдержали, он побежал в канцелярию школы и на компьютере одним пальцем отшлепал приказ о переводе Прохора Ломакина во второй класс. И бежать к Евдокии Андреевне ему не потребовалось, как только директор поставил печать на приказ, то на мониторе компьютера мелькнуло лицо деревенской колдуньи, она коротко сказала:
– Спасибо!
И вся морока тут же закончилась.
Члены комиссии вышли из микроавтобуса и продолжили осмотр школы, как она была подготовлена к новому учебному году. Все забыли о том, что только что происходило, но только не директор.
Так Прошка нерегулярно проходил в школу, но учился только на отлично. Но в седьмом классе школы совершенно неожиданно для всех и, прежде всего, для самого себя Прохор Ломакин вдруг получил тройку по физкультуре. Вся школа тотчас же замерла в предчувствии профилактического наказания со стороны деревенской колдуньи, но такового не последовало. А Прошка стал регулярным посетителем уроков физкультуры, он начал бегать кросс по утрам и посещать только что открывшегося в деревне клуба юных каратистов. В следующей четверти тройка по физкультуре заменилась четверкой. А затем у парня снова восстановилась пятерка и по этому школьному предмету.
Экзамены по ЕГЭ Прохор Ломакин сдал на одни пятерки и, получив право свободного поступления, категорически отказался поступать в какое-либо высшее учебное заведение страны. Он пошел учиться на курсы трактористов, которые также окончился на отлично и, поработав в поле какую-то недельку, Прошку забрали в армию. Во время призыва военком поинтересовался у Прошки, кем бы тот хотел стать в армии? На что Прошка тут же ответил – танкистом.
2
Армия встретила Прохора Ломакина не очень-то гостеприимно, такие же, как он, парни, правда, чуть старше возрастом, и пришедшие в армию на полгода его раньше, попытались его превратить в салабона, а главное унизить, как личность. Прошка сопротивлялся, как мог, дрался отчаянно! Он мог выстоять против одного или двух бойцов своего же взвода, но, когда на него наваливался весь взвод, то парню приходилось очень плохо. Однажды, ему пришлось две недели пролежать на госпитальной койке после одной из таких «дедовских» разборок. Это произошло на третьем месяце его службы в танковой дивизии, танков к этому времени он в глаза не видел, а «деды» били его, чуть ли не каждый день.
Лежа на госпитальной койке, Прошка задумался над тем, почему у него не получается служба в родной армии. Он так мечтал стать настоящим танкистом, водить в бой эту грозную машину. В газетах и на галовидении так писалось и рассказывалось о таких же, как он, молодых парнях, которые водили в бой свои грозные машины и побеждали врага. Ему же с утра до вечера приходилось мыть полы и унитазы в казарменных туалетах и получать тычки в бок и оплеухи за плохо выполненную работу от сержантов. С начала службы он пару раз слышал о существовании командира своего взвода, лейтенанта Чернышева, но ни разу его в глаза не видел. Для него царем и богом в армии был старший сержант Беглов, который не давал ему и минуты отдыха. Но сколько бы рядовой Ломакин не размышлял над этой проблемой, выхода из этого трудного положения он так и не нашел.
Рядовой Ломакин явился во взвод для дальнейшего несения туалетно-санитарной службы под самый Новый Год, когда вся танковая дивизия на ушах стояла, готовясь к его встрече. Случилось так, что за трехмесячное его отсутствие во главе туалетно-санитарной службы встал новый только что призванный из Москвы бедолага, а о Прошке Ломакине сержанты пока забыли. Старший сержант Беглов с бешенством в глазах посматривал на Прошку, но ничего поделать не мог, так как был по горло занять организацией дивизионного концерта художественной самодеятельности. Но его злобная натура все-таки взяла свое, однажды, пробегая мимо растяпы чмыря, он хрипло сказал:
– Ну, ты, пацаненок, пока я организую художественную самодеятельность дивизии, не занялся бы ты очисткой от грязи и пыли корпуса нашего танка.
И увидев, как радостно заблестели глаза рядового Ломакина, тут же с сержантским ехидством добавил:
– Только чистить корпус танка тебе придется белым носовым платком и зубной щеткой.
Первый раз в жизни, войдя в танковое депо, рядовой Ломакин замер на пороге от величайшего удивления и в течение нескольких минут рассматривал шедевр танкового производства, Т-100. Танк был в полтора его роста, имел широкие гусеницы, длинную и толстую пушку и какую-то угловатую пушечную башню. Насмотревшись вдоволь на этот красивый танк, рядовой Ломакин был единственным человеком во всем танковом депо, где расположилось до тридцати одинаковых средних танков Т-100. Но из всех тридцати танков Прошке больше всего по душе был один танк, который стоял с самого фланга и выглядел каким-то недомытым и не до конца вычищенным танком. Зайдя в помещение, расположенное сзади этого танка, рядовой Ломакин переоделся в черную робу, и с ветошью в руках вышел к своему Т-100 и принялся за работу.
Первым делом Прошка научился с разбега заскакивать на корму или носовую часть танка. По правилам бойцы, введенные в экипаж танка, знакомились с ним торжественным приложением ладони к его корпусу, а танк сам заносил этого бойца в состав своего экипажа тем или иным специалистом. Но в виду того, что такой церемонии старший сержант Беглов с рядовым Ломакиным не проводил, танк пока не признавал Прошку членом своего экипажа. В первый день своей работы по очистке корпуса танка от грязи рядовой Ломакин настолько ею увлекся, что пропустил ужин, и на голодный желудок лег спать в подсобном помещении.
На следующее утро он первым делом сбегал в столовку и упросить поваров, чтобы они выдали ему продуктов сухим пайком на следующие два праздничных новогодних дня. Вернувшись в подсобное помещение, Прошка очистил его от всей грязной ветоши. Аккуратно поделив ветошь на использованную и на еще неиспользованную, он разложил ее по отдельным ящикам. Канистры с горюче-смазочными материалами разложил по полкам стеллажей. Отремонтировал утилизатор и всю накопившуюся грязь и хлам отправил на переработку. Вскоре подсобка засверкала необыкновенной для армии чистотой и порядком.
Очистив подсобку, а затем грязную робу поменяв на чистую новую робу, рядовой Ломакин принялся за очистку корпуса самого танка. Первый праздничный день он с раннего утра и до позднего вечера провозился с танком, но оказалось, что его корпус невозможно хорошо очистить, если одновременно не будет производиться чистка орудия, пулеметов, приборов управления и рабочих мест механика-водителя, командира танка, который одновременно был и наводчиком орудия, а также бортинженера-радиста и пулеметчика. Рядовой Ломакин подошел к танку и приложил к нему ладонь своей руки, в голове рядового тут же послышался мелодичный женский голос, который произнес:
– Принято, рядовой Прохор Ломакин, воинская специальность – командир танка. С этого момента вы, рядовой Прохор Ломакин, являетесь штатным членом экипажа танка Т-100, государственный номер которого 1244231.
Ну, кореш, ты даешь! Кто же тебе это разрешил регистрироваться членом экипажа нашего танка? Ты ж еще школу подготовки одиночного бойца не прошел.
Тут же послышался за спиной голос старшего сержанта Беглова:
– Но прежде, чем наказывать молодого бойца, надо обосновать и объяснить ему причину его наказания. Давай, кореш, веди и показывай, что тут без меня натворил?
А у Прошки в этот момент, чуть ли слезы на глазах не появились, так все хорошо у него с танком получалось, он многое узнал, а главное своими руками его очистил от грязи прошлого. Он, как лунатик, развернулся и начал старшему сержанту Беглову демонстрировать результаты своей работы. Но старший сержант перестал балагурить, а внимательно осматривал каждый миллиметр корпуса Т-100. Через два часа осмотра, Беглов повернулся к рядовому Прохору Ломакину и одобрительно произнес:
– Неплохо, очень неплохо поработал, молокосос! Танки, видимо, любишь и умеешь ими заниматься. В некоторых местах видны огрехи, но это потому, что грязь там можно убрать, только разобрав орудие. До двигателя твои руки еще не дошли, вот и он несколько грязноват в механических соединениях. Ну, что я могу сказать, впереди у тебя еще полтора дня праздников, давай, трудись, рядовой, и дальше. А я на вечерней поверке тебя прикрою, чтобы не записали случайно в дезертиры.
С этими словами старший сержант Беглов ловко развернулся на каблуках сапог и мгновенно исчез из танкового депо. От пережитого волнения Прошка пошел в подсобку, вскипятил себе чайник чая и парой солдатских галет расслабился чайком. Его впервые похвали за все время пребывания в армии, и это молодому парню… было очень приятно. Через некоторое время Прошка вернулся в депо и принялся свой Т-100 отдраивать от грязных масленых пятен, накипей и копоти. Он безбоязненно разбирал и собирал пушечный затвор, а систему выстрела из танковой стодвадцатидвух миллиметровой пушки довел до полного ума, чтобы не было никаких осечек или заминок.
Прошка не знал, да и не мог об этом знать, что его появление и работа с танком уже давно находится под наблюдением самого командира дивизии, генерал майора Прошина. Все дело заключалось в том, что в этом танковом депо были собраны новые и секретные танки дивизии. Приписной молодняк туда вообще не допускался, а в депо с танками работали одни офицеры. Когда телеметрия танкового депо донесла и на экран генеральского монитора вывела несколько глуповатое лицо бойца первогодка. То генерал хотел вызвать караул и его командиру приказать, чтобы он арестовал бы этого сопляка. В этот момент генерал Прошин уже совсем собрался идти встречать Новый Год, но на пару минут задержался в кабинете, чтобы разобраться в том, почему тревожная сигнализация не сработала, при проникновении этого салаги в депо.
Генерал Прошин так не вышел к людям, чтобы выпить с ними бокал шампанского, а офицеры его дивизии без жен потихоньку собирались в генеральском кабинете, чтобы понаблюдать за пареньком, совершающим невероятные вещи. Когда он очищал броню от пятен масла, то на поверхности брони появлялась тончайшая, меньше микрона, прослойка, делающую эту броню непробиваемой. Орудийная башня танка под руками этого бойца первогодка приняла вытянутую и подобную крокодильей головы форму, всю испещренную площадками насечками. Когда заместитель командира дивизии по технической части, полковник Петров, на своем компьютере просчитал отражающий угол поверхности стен этой башни, то руками схватился за голову. У него получилось, что орудийная башня стала способно отразить любой вражеский снаряд.
Генерал Прошин приказал лейтенанту Чернышеву найти и отправить старшего сержанта Беглова навестить бойца своего отделения, рядового Ломакина, и посоветовать ему, как можно скорее, заняться двигателем танка. Генерал очень надеялся на то, что Прохор Ломакин и двигатель танка доведет до ума, в чем оказался прав.
Всю вторую половину второго праздничного дня Прошка занимался чисткой дизельного танкового двигателя, но, чтобы он не предпринимал, у него ничего не получалось. Дизельный танковый движок в чистом виде явно не хотел работать. Тогда Прошка сходил в подсобку и хорошо там пообедал, а после обеда его голова всегда хорошо работала. Он начал заново собирать из грязного старого танкового двигателя чистый новый движок. Руки его так и мелькали в воздухе, соединяя различные детали в силовые блоки, механические узлы и агрегаты. И повсюду Прохор внимательно проверял соединения и уплотнения, чтобы не было масляных протечек. Одну деталь боец заказал на стороне и долго ожидал ее прибытия экспресс-почтой. Когда экспресс-почта выплюнула посылку, то Прошка в мгновения ока новый распредвал поставил по месту.
Когда последняя деталь легла на положенное ей место, то рядовой Ломакин заметил, что собранный им движок по размерам оказался раза в полтора меньше первого двигателя. Из-за этого Прошке пришлось много заниматься электросваркой в моторной отсеке Т-100, приваривая дополнительные кронштейны и держатели, но при этом он не пользовался сварочным аппаратом. Рядовому Ломакину показалось слишком уж неудобным работать со сварочным аппаратом, гораздо проще было выпускать сварочную дугу из двух сведенных под углом пальцев руки.
Одним словом, к полуночи рядовой Прохор Ломакин завершил работу по очистке Т-100 от грязи и сейчас в депо этот танк смотрелся прекрасным лебедем на фоне гадких утят. Прохор несколько раз обошел танк, и с каждым таким проходом на душе у него становилось все более плохо и отвратительно. Он больше не желал возвращаться к своей прошлой армейской жизни, повседневно чистить и мыть туалеты в казарме. Но он также хорошо понимал, что ему одному не справится со своими товарищами по взводу, а ему так не хотелось снова лежать в госпитале после драк с товарищами по взводу.
Прохору Ломакину очень захотелось, оказаться в таком месте, где его никто не трогал бы, а он мог бы заниматься своими любимыми танками и на них драться с врагом. Прошка направился в подсобку, чтобы выпить чайку, а затем отправляться в казарму. Но, когда открыл дверь, то перед ним догорал закат солнца, а под ногами лежала заросшая травой лесная дорога. По инерции Прошка сделал пару шагов вперед по дороге, а за его спиной послышался стук захлопнувшейся двери. Парню потребовалось некоторое время для того, чтобы осознать всю несуразность своего положения. Когда он развернулся и посмотрел себе за спину, то ничего, кроме леса, там не увидел.
