Валентин Рунов
Штурмы городов
В самом Сталинграде зародился новый вид боя – в развалинах жилых домов. Обгоревшие танки, цистерны, проволока, ящики из-под снарядов смешались с кроватями, лампами, прочей домашней утварью… Бои велись в полуразрушенных, полузасыпанных комнатах и коридорах многоквартирных домов, где еще можно было увидеть вазу с цветами или раскрытую тетрадь с домашним заданием, оставленную ребенком на столе.
Заняв наблюдательный пост где-нибудь на верхнем этаже, артиллерист-наводчик устраивался на взятом из кухни табурете и при помощи перископа принимался искать цели. В отличие от артиллеристов немецкие пехотинцы стремились уклониться от боев в развалинах. Они считали, что ближний бой противоречит всем правилам военного искусства…
В конце сентября ожесточенное сражение развернулось за развалины большого кирпичного дома на берегу Волги. Дом имел четыре этажа на стороне, обращенной к реке, и три – на противоположной. Можно сказать, что он представлял собой слоенный пирог: на верхнем этаже – немцы, этажом ниже – русские, на первом – опять немцы. Зачастую противники даже не могли распознать друг друга, так как их форма была сплошь покрыта серовато-коричневой пылью.
Немецкие генералы, конечно, не могли предугадать, что ждет их дивизии в разрушенном городе… И все же 6-я армия нашла возможность еще больше усилить натиск на русских, возродив штурмовые отряды, впервые примененные в январе 1918 года. Эти отряды представляли собой группы из десяти человек, которые были вооружены пулеметами, огнеметами и имели запас негашеной извести для «очистки» бункеров, подвалов и колодцев канализации».
Немецкое наступление на северный промышленный район города, начатое 27 сентября, встретило ожесточенное сопротивление. Заводы «Красный Октябрь», «Тракторный» и «Баррикадный» превратились в неприступные крепости, штурм которых приводил к огромным потерям.
10 октября немецкие войска начали атаки против защитников заводов «Тракторный» и «Баррикады». Ожесточенные бои разгорелись 14 октября. В 8 часов утра после мощной артиллерийской и авиационной подготовки на фронте около 4 километров в наступление перешли две пехотные и две танковые дивизии.
Главный удар немецкие войска нанесли в направлении тракторного завода, который оборонялся войсками трех стрелковых дивизий (112-я, 37-я гвардейская и 308-я). В 11 часов пехота противника с 50 танками прорвали оборону советских войск на стыке 112-й и 37-й гвардейских стрелковых дивизий. На следующий день бои велись уже на территории тракторного завода. Несмотря на ожесточенное сопротивление советских войск, к исходу 11 октября немецким войскам удалось овладеть тракторным заводом и в полосе примерно 2,5 километров выйти на этом направлении к Волге.
Таким образом, обстановка в районе заводов «Тракторный», «Баррикады» и «Красный Октябрь» для советских войск создалась крайне неблагоприятная. Советское командование было вынуждено направить в район завода «Баррикады» дополнительно 138-ю стрелковую дивизию полковника И.И. Людникова, части которой прибыли туда в течение 16 и 17 сентября и сразу же подключились к обороне.
Дивизия вела упорные оборонительные бои на занимаемых рубежах до 20 октября. Германское командование также продолжало атаки, усилив группировку своих войск. Наконец-то ударами в южном и восточном направлениях немецким войскам удалось вклиниться в оборону дивизии и продвинуться на 200–300 километров. Но этот успех им достался дорогой ценой: на поле боя осталось свыше 800 трупов солдат и офицеров и 12 сожженных танков.
11 и 12 ноября немецкие войска развернули наступление во всей полосе обороны 62-й армии. Особенно ожесточенные бои развернулись в районе завода «Баррикады». К концу 11 ноября им удалось преодолеть оборону советских частей и на участке шириной в 500 метров прорваться к Волге. В последующие дни атаки продолжались на разных направлениях, но ни одна из них не достигла поставленных целей. Плацдарм 138-й стрелковой дивизии полковника И.И. Родимцева, размеры которого сократились до 700 метров по фронту и 400 метров в глубину, ликвидировать так и не удалось.
Во время боев в Сталинграде обеими сторонами была развернута настоящая снайперская война. Сегодня трудно сказать, кто ее начал и кто был победителем. Перед фронтом наступления немецких войск действовали сотни советских снайперов. Охота за головами стала своеобразным хобби. За каждых 40 убитых немцев советский снайпер получал медаль «За отвагу». Самым известным сталинградским снайпером стал Зайцев, который к 7 ноября убил 149 немцев.
Наступление немецких войск на Сталинград провалилось. Причин этому было несколько.
Во-первых, огромные потери в рядах войск, ведущих наступление. К середине ноября 1942 года штаб 6-й армии с горечью констатировал, что батальоны понесли потери более чем на 40 %, а большинство рот насчитывает не более 50 человек. Огромными были потери немецких войск в танках и другой боевой технике. Потери советских войск также были значительными, но с поразительным упорством они восполнялись за счет резервов, которые сосредоточивались на восточном берегу Волги.
Во-вторых, сказалось несовершенство немецкой тактики уличных боев. Немецкое командование пришло к тому, что нужно действовать штурмовыми группами, в состав которых включали пехоту, огнеметчиков и саперов. Танки, как правило, действовали самостоятельно, полевая артиллерия в город не вводилась, ведя огонь с закрытых огневых позиций, расположенных на его окраинах. Все это нередко приводило к нарушению взаимодействия сил и средств, низкой эффективности артиллерийского огня и снижению темпов наступления.
В-третьих, в лучшем виде было представлено оборонительное упорство советских войск, готовность солдат и офицеров вести бой в любых условиях, несмотря на огромные потери. Приказ оборонять город Сталина до последнего, действовал в самой прямой и жесткой форме. Ветераны говорили, что люди, направляемые в Сталинград с левого берега Волги, мысленно прощались с жизнью, мысленно ставя задачу продать ее как можно дороже. Поэтому, оказавшись в городе, бойцы и командиры думали не о том, как выжить, а только о бое, о нанесении потерь противнику. В штыковые атаки поднимались даже люди, до того практически не бывавшие в бою. Немецкие солдаты называли защитников Сталинграда сумасшедшими фанатиками и, как правило, отступали прежде, чем доходило до рукопашной схватки.
В целом оборона Сталинграда впервые остро поставила перед обеими сторонами вопрос о подготовке и ведении уличных боев. Немецкому командованию не удалось решить эту проблему положительно. Оборонявшаяся советская сторона смогла выдержать яростный удар противника и устоять в условиях, не поддающихся соотношению с человеческими силами. Не зря в память об этих событиях и для отличия советских воинов уже в конце декабря 1942 года Президиумом Верховного Совета СССР была учреждена специальная медаль «За оборону Сталинграда», которой было награждено более 750 тысяч человек. 1 мая 1945 года Сталинграду было присвоено почетное звание «Город-герой».
Таким образом, в начале Второй мировой и Великой Отечественной войн немецкое командование получило достаточно богатый опыт штурма крупных городов и определенный опыт ведения уличных боев. Однако этот опыт отчасти был односторонним. Ряд городов сдались противнику без боя. Другие – после массированных ударов авиации и обстрела артиллерией. Третьи – после установления жесткой блокады и развития наступления в глубину. Лобовые штурмы городов в это время практически не проводились.
Первый опыт лобового штурма города и ведения уличных боев был получен немецкими войсками в Сталинграде. Но эти бои показали, в целом, неготовность вермахта к организации и ведению боев такого рода. Учиться пришлось уже на месте и ценой больших потерь. Были сделаны определенные положительные шаги в совершенствовании тактики уличного боя, войска перешли к действиям штурмовыми группами смешанного состава, широко развернулись снайперская и минная войны. Появились инструкции ведения боя в городе и специальные новые средства вооруженной борьбы. Но все это не обеспечило германскому командованию достижение желаемого результата.
Первые уроки
С первых дней фашисткой агрессии были выявлены немалые сложности ведения наступательного боя в городе. Советские войска несли большие потери. Так, при бое за одно из административных зданий в Смоленске 20 июля 1941 года безвозвратные потери 480-го стрелкового полка от огня пулеметов противника, установленных в каменных зданиях и подвалах превысили 80 процентов.
Дело в том, что наступление стрелковых подразделений в городе значительно отличалось от наступления в обычных условиях. Это обусловливалось, прежде всего, ограниченными возможностями применения сил и средств, стесненностью обзора и обстрела, разобщенностью подразделений, сложностями управления, незначительными возможностями маневра. Огонь орудий и танков по противнику, находившемуся в каменных постройках, был мало эффективен. Существенным своеобразием характеризовалась и оборона противника. Многочисленные каменные здания с бронированными подвалами, заводские и фабричные корпуса облегчали ему создание устойчивой обороны. На улицах, площадях и в садах устраивались баррикады и завалы. Все кварталы готовились к круговой обороне. Соответствующим расположением огневых средств готовился фланкирующий и косоприцельный огонь вдоль улиц и переулков. Дома минировались, подготавливались к взрыву с целью устройства завалов на перекрестках. Огневые позиции артиллерии обычно находились в подвалах больших зданий и полуподвальных помещениях. Минометы располагались на огневых позициях за высокими стенами домов. Боевые порядки противника характеризовались глубоким эшелонированием сил и средств.
Одной из первых успешных наступательных операций советских войск по освобождению оккупированных фашистами городов стала операция 24-й армии, в итоге которой ее соединения овладели Ельней – старинным русским городом (известен с 1150 года), расположенным на реке Десна, районным центром Смоленской области.
Из сводки Совинформбюро от 6 сентября 1941 года
«На смоленском направлении бои за город Ельню закончились разгромом дивизии СС, 15, 137, 178, 292, 268-й пехотных дивизий противника.… Наши войска заняли город Ельню».
Решением Савки ВГК 30 июля был образован Резервный фронт (командующий генерал армии Г.К. Жуков, начальник штаба генерал-майор П.И. Ляпин, с 10 августа генерал-майор А.Ф. Анисов). Ему была поставлены задача уничтожить ельнинскую группировку противника, которая насчитывала около 70 тысяч солдат и офицеров, 500 орудий и минометов, около 40 танков, и создавала угрозу флангам и тылу советских войск, действующих на вяземском направлении.
Штаб фронта после всестороннего изучения обстановки разработал план разгрома фашистской группировки, оборонявшейся в ельнинском выступе. Замысел операции предусматривал встречными ударами с севера и юга под основание выступа прорвать оборону врага и, развивая наступление, окружить основные силы 20-го армейского корпуса. Одновременно планировалось рассечение вражеской группировки ударом с востока и уничтожение ее по частям.
Таким образом, учитывая конфигурацию линии фронта, в основу замысла операции в районе Ельни была положена решительная форма оперативного маневра – двусторонний охват с целью окружения и разгрома врага по частям. Осуществление операции возлагалось на 24-ю армию (командующий генерал-майор К.Н. Ракутин, начальник штаба генерал-майор А.К. Кондратьев).
Генерал К.И. Ракутин во исполнение оперативной директивы фронта после уяснения задачи и оценки обстановки 26 августа принял решение и поставил задачи командирам соединений. Прорыв обороны противника предусматривалось осуществить силами 9 дивизии из 13, имевшихся в армии (четыре дивизии оборонялись на рубеже реки Ужа). В составе этих сил насчитывалось около 60 тысяч человек, около 800 орудий и минометов. Создавались две ударные группы в составе 5 дивизий – северная (две стрелковые и одна танковая дивизии) и южная (стрелковая и моторизованная дивизии).
Ударные дивизии должны были нанести встречные удары под основание выступа в общем направлении на Выс. Леонов на глубину до 10 километров. Решающая роль в достижении цели операции принадлежала северной ударной группе дивизий. 107-я стрелковая дивизия (командир полковник П.В. Миронов) была усилена 275-м корпусным, 573 пушечным и 544-м гаубичным (без одного дивизиона) артиллерийскими полками, двумя батареями ракетных установок (БМ-13). Дивизия действовала в полосе 4 км, прорывая оборону на участке 2 км. 102-я танковая дивизия (командир полковник И.Д. Илларионов и 100-я стрелковая (командир генерал майор И.Н. Руссиянов) дивизии наступали соответственно в полосах до 4 и 8 км, осуществляя прорыв на участках 1,5 и 3 км. Всего в северной группе имелось около 400 орудий и минометов.
Южная ударная группа в составе 303-й стрелковой и 106-й моторизованной дивизий получила на усиление около 100 орудий и минометов. Главная роль отводилась 303-й стрелковой дивизии (командир полковник Н.П. Руднев), которой были приданы: стрелковый полк из 106-й дивизии, два дивизиона 488-го корпусного артиллерийского полка, 24-й минометный батальон, батарея реактивных установок (БМ-13), а в последующем и 103-й отдельный танковый батальон. Она наступала в полосе 8 км, прорывая оборону на участке 3 км. 106-я моторизованная дивизия (командир полковник А.Н. Первушин) имела полосу наступления около 10 км, участок прорыва – 2 км.
Важная роль отводилась центральной группе, в состав которой входили 19-я (командир генерал-майор Я.Г. Котельников) и 309-я (командир полковник Н.А. Ильянцев) стрелковых дивизий. Они должны были, наступая с востока на Ельню, рассечь окружаемые войска на части и во взаимодействии с другими дивизиями уничтожить их. Эти соединения имели полосы наступления шириной соответственно до 6 и 4 км, осуществляя прорыв на участках 3 и 2 км. Однако для выполнения поставленных задач сил и средств в этой группе было явно недостаточно. Она насчитывала всего около 100 орудий и минометов, а танков вообще не имела.
Следовательно, соотношение сил было примерно равным: в людях – 1,1: 1 в пользу противника, по артиллерии – 1,6: 1 в пользу 24-й армии. Танки с обеих сторон применялись ограниченно. На период операции в армии создавалась артиллерийская группировка, состоявшая из армейской группы дальнего действия (АДД) и групп поддержки пехоты (ПП) в дивизиях. Артиллерийская подготовка планировалась продолжительностью один час.
В 7 часов 30 августа ударные группированные армии устремились в атаку. Враг ожесточенно сопротивлялся. В последующие два дня противник предпринял шесть контратак, стремясь не допустить развития наступления и удержать горловину ельнинского выступа.
Вспоминает генерал армии Г.К. Жуков.
«Особенно мужественно дрались наши 19, 100 и 107-я дивизии. Я видел с наблюдательного пункта комдива 107-й дивизии П.В. Миронова, незабываемую картину ожесточенного боя стрелкового полка, которым командовал И.М. Некрасов. Полк И.М. Некрасова стремительно захватил деревню Волосково, но оказался в окружении. Он сражался трое суток. При поддержке других частей 107-й дивизии, артиллерии и авиации полк не только прорвал окружение, но и смял противостоящего врага, захватив при этом важный опорный пункт – железнодорожную станцию…»
Перелом наступил по мере поступления в распоряжение командующего войсками фронта четырех авиационных полков, немедленно приступивших к огневой поддержке наступавших. Командующий войсками фронта передал командующему армией два полка прибывшего пополнения, которые нанесли удар по противнику в полосе 100-й дивизии. В полосе 102-й танковой дивизии по решению генерала К.И. Ракутина в бой был введен полк 127-й стрелковой дивизии, оборонявшейся на реке Ужа.
Успешное наступление соединений армии продолжалось. Дни ельнинского выступа были сочтены. А Гитлер все еще тешил себя надеждой переломить ход событий. Он направляет в группу армий «Центр» главнокомандующего сухопутными войсками генерал-фельдмаршала Вальтера фон Браухича. Главком летит в сопровождении начальника своего штаба Франца Гальдера, который затем фиксирует в дневнике:
«2 сентября 1941 года, 73-й день войны.
8.00–18.00—Вылет вместе с главкомом в штаб группы армий «Центр». В результате обсуждения был сделан вывод о том, что следует отказаться от удержания дуги фронта у Ельни. Командующий группой армий (генерал-фельдмаршал фон Бок) докладывает о тяжелых потерях в личном составе».
В подтверждение доклада фон Бока Гальдер в дневниковой записи от 3 сентября приводит цифры общих потерь за период с 22 июня по 31 августа 1941 года: «Ранено 10 080 офицеров, 292 741 унтер-офицер и рядовой; убито – 4000 офицеров, 83 483 унтер-офицера и рядовых; пропал без вести – 371 офицер, 19 317 унтер-офицеров и рядовых. Всего 409 998 человек. Общая цифра потерь составляет 11,05 процента средней численности сухопутных войск на Восточном фронте, которая равна 3,78 млн человек».
К исходу дня 3 сентября северная и южная группы сузили горловину ельнинского выступа до шести – восьми километров. Генерал Ракутин доносит в штаб фронта: разбиты 10-я танковая, 17-я моторизованная и 15-я пехотная дивизии противника, полк «Фюрер» из дивизии СС «Рейх». Командование группы армий «Центр» вводит в бой новые пехотные дивизии – 157, 178, 268, 292-ю. Особенно ожесточенными были бои на флангах. Это и понятно, враг всеми силами стремился не дать окончательно сжать горловину выступа, избежать окружения. Для усиления темпа наступления командующий армией вводит в бой свой резерв – 6-ю дивизию ополчения, до этого передислоцированную в район Дорогобужа. Она начала наступление севернее Ельни. Первым вступил в бой 1293-й стрелковый полк под командованием полковника Н.А. Оглоблина. Преодолевая упорное сопротивление врага, он вышел к деревне Костино. Здесь его воины отразили четыре контратаки гитлеровцев, затем сами ринулись в атаку, обратили их в бегство и заняли южные подступы к Ельне. 1297-й полк вел бои западнее этого районного центра.
5 сентября. 76-й день войны. Из дневника Ф. Гальдера: «Наши части сдали противнику дугу фронта у Ельни».
Действительно, батальон 688-го мотополка 103-й стрелковой дивизии с рассвета 5 сентября под командованием капитана Н.И. Щербакова вышел на северо-западные окраины города. К исходу этого дня 100-я стрелковая дивизия заняла Чапцово (севернее Ельни), а 19-я стрелковая дивизия с юго-востока ворвалась в Ельню. «Ваш приказ о разгроме ельнинской группировки противника и взятие города Ельня выполнен», – докладывал Г.К. Жуков Верховному Главнокомандующему. Пяти фашистским дивизиям был нанесен значительный урок. Потери их в живой силе составили до 45 тыс. человек.
Освобождение Ельни обогатило опыт советских войск в ведении боевых действий в городе. Характерно, что уже в конце сентября Генеральным штабом была разработана и издана «Инструкция по ведению боя в населенном пункте».
7 сентября в честь победы под Ельней командующий войсками Резервного фронта Г.К. Жуков издал приказ, в котором, в частности, писал:
«В ожесточенных боях с немецко-фашистскими войсками бойцы, командиры и политработники 24-й армии показали высокие образцы доблести, мужества и бесстрашия. Славные красные воины геройски защищали честь и свободу нашей Родины, на деле показали свою беззаветную преданность советскому народу. Блестящая победа, одержанная частями 24-й армии, вдохновляет всю Красную армию, весь советский народ на новые подвиги в борьбе за полный разгром и уничтожение ненавистного врага. Опыт ряда боев еще раз показывает безусловное преимущество нашей Красной армии над немецко-фашистской армией… Военный совет фронта поздравляет вас с блестящей победой и призывает к новым боевым подвигам».
Вполне естественно, что к Ельне было приковано внимание журналистского корпуса. Вот что писал английский журналист А. Верт: «Эта неделя, проведенная на Смоленщине, подействовала на меня в известной мере ободряюще, но в то же время оставила впечатление трагедии. Исторически то была одна из стариннейших русских земель, чуть не самое сердце древней Руси… Трагичной была вся полностью разрушенная территория Ельнинского выступа, где все города и деревни были уничтожены, а немногие уцелевшие жители ютились в погребах и землянках… И все же это была не просто первая победа Красной армии над немцами, но и первый кусок земли во всей Европе – каких-нибудь 150–200 квадратных километров, быть может, – отвоеванный у гитлеровского вермахта».
…Около тридцати областных и районных центров было освобождено Красной армией в ходе контрнаступления и наступательных операций на западном направлении (5 декабря 1941—20 апреля 1942 года). В их числе Елец, Калинин, Клин, Волоколамск, Руза, Можайск. Задачи решались за счет искусного использования неблагоприятных для ведения противником воздушной разведки погодных условий, темного времени суток, крупных лесных массивов, позволяющих производить скрытно от врага перегруппировки, его дезинформации, соблюдения маскировочной дисциплины, смелых и даже дерзких действий войск.
Первым был освобожден город Михайлов – древнее крепостное сооружение XVI века, расположенное на реке Проня. Это был довольно редкий случай, когда войска вступали в сражение с ходу, не занимая исходного положения. Принимая такое решение, командующий 10-й армией генерал-лейтенант Ф.И. Голиков стремился достичь максимальной внезапности. Получив данные от разведки, что город обороняет до полка 10-й моторизованной дивизии, которая располагалась отдельными небольшими гарнизонами с минимальным охранением, генерал Ф.И. Голиков поставил задачу овладеть городом выдвигавшимся 328-й и 330-й стрелковыми дивизиями, а также преданному 330-й стрелковой дивизии танковому батальону.
В 19 часов 6 декабря командир 330-й стрелковой дивизии полковник Г.Д. Соколов решил (доложив командующему армией), не дожидаясь подхода 328-й стрелковой дивизии, внезапным ударом в ночь на 7 декабря штурмом овладеть городом Михайлов. По его решению 1113-й стрелковый полк, усиленный группой танков и одним артиллерийским дивизионом, получил задачу наступать на Михайлов с востока; 1111-й стрелковый полк, также усиленный танками и артиллерийским дивизионом, должен наступать на город с севера; 1109-й стрелковый полк с частями усиления наносил удар с северо-запада с целью отрезать противнику пути отхода на юго-запад. В 20 часов 6 декабря 1111-й и 1113-й полки, имея впереди разведку и группы саперов, разминировавших проходы в минных полях, незаметно для противника сосредоточились в 4 км от Михайлова. Ночью была произведена рекогносцировка, уточнены маршруты движения частей, назначены сигналы взаимодействия. Артиллерия и минометы были установлены на заранее подготовленных позициях.
В 24 часа 6 декабря артиллерия внезапно открыла огонь по врагу, после артиллерийской подготовки пехота стремительно перешла в атаку. Деморализованное охранение противника начало отходить к городу, что позволило советским частям быстро подойти к его окраинам. Для обнаружения их гитлеровцы подожгли на северной окраине города крайние дома, а на восточной зажигательными снарядами противотанковых орудий – скирды соломы. Подразделения 1111-го стрелкового полка, наступавшие под огнем, вынуждены были преодолевать пространство ползком. Артиллерия, находясь в боевых порядках пехоты, прямой наводкой уничтожала огневые точки противника. Уже к 2 часам 7 декабря части дивизии ворвались на окраины города, поэтому противник не мог открыть по ним артиллерийский огонь, так как опасался обстрелять свои войска. В рядах врага началась паника. Это облегчило разгром гарнизона Михайлова. Разбитые остатки противника бежали на юго-запад.
К 7 часам утра 7 декабря город Михайлов был полностью занят частями 330-й стрелковой дивизии. В 8 часов 7 декабря к южной окраине города подошел 1105-й стрелковый полк 328-й стрелковой дивизии. Противник оставил на поле боя только убитыми до 250 солдат и офицеров. Дивизия захватила 550 автомашин, свыше 30 орудий и много другого военного имущества. Достижение внезапности удара по противнику и умелые действия войск ночью решили успех этого боя. Следует отметить разумную инициативу командира 330-й дивизии, который вместо вспомогательной задачи (содействия 328-й дивизии в овладении Михайловым) выполнил основную – освободил город.
В то же время южнее Дмитрова и северо-западнее Москвы советские войска также отбросили ослабленного противника и к 11 декабря выдвинулись к рубежу Истры. В результате этого вражеское командование вынуждено было отвести главные силы 3-й танковой группы на рубеж Клин, Солнечногорск, Истринское водохранилище, Истра. На этом рубеже вражеское командование, пытаясь сохранить за собой железную дорогу Москва – Ленинград, решило остановить продвижение советских войск.
Однако, преодолевая сопротивление врага, войска 30-й армии (командующий генерал-майор Д.Д. Лелюшенко) 14 декабря вплотную подошли к окраинам Клина с севера и северо-востока, а войска 1-й ударной армии (командующий генерал-лейтенант В.И. Кузнецов), освободив 8 декабря Яхрому, к 14 декабря вышли в район юго-западнее Клина. Таким образом, группировка немецко-фашистских войск в районе Клина оказалась в очень тяжелом положении. Остро встал вопрос об обороне Клина.
Но на поверку этот город, практически полностью состоявший из деревянных и глинобитных зданий, не мог стать крупным узлом обороны на пути наступления советских войск. Тем не менее, они попытались организовать оборону города, основываясь на имевшихся каменных зданиях и укрепив его окраины.
Об освобождении города Клин вспоминает командующий 30-й армии генерал Д.Д. Лелюшенко.
«Сразу же после полуночи 14 декабря наша армия, уплотнив боевые порядки на ударном направлении, всеми силами вновь перешла в наступление. Через два часа 1233-й стрелковый полк полковника В.И. Решетова из 371-й стрелковой дивизии, поддержанный 930-м артиллерийским полком майора Б.П. Бесединского, ворвался в Клин с северо-востока. Спустя полчаса достигла юго-восточной окраины города 348-я стрелковая дивизия. Головным шел 1172-й стрелковый полк майора И.П. Захарова, затем 24-я кавалерийская, которой командовал полковник А.Ф. Чудесов, и морские бригады 1-й ударной армии.
Всю ночь шло сражение за этот важный узел шоссейных и железных дорог. Танковые бригады совместно с моторизованным и мотоциклетным полками сомкнули кольцо вокруг клинской группировки гитлеровцев, перерезав шоссе, идущее на запад, и вышли на тыловые коммуникации неприятеля. Враг попал в ловушку. Поле боя было усеяно трупами гитлеровских солдат и офицеров. В глубоком снегу повсюду виднелись брошенные орудия, танки, автомашины.
В ходе наступления на Клин наша авиация сделала около 2 тыс. самолето-вылетов и нанесла огромные потери неприятелю. 14 декабря командир эскадрильи 521-го истребительного авиационного полка 43-й авиадивизии капитан Клещев уничтожил на аэродроме три вражеских самолета Ю-87. Затем он встретился в воздухе с семью истребителями противника. Смело вступил с ними в бой, двух сбил и вернулся на поврежденном самолете на свою базу.
Ожесточенный бой за Клин шел в течение суток. Фашисты стремились вырваться из окружения, сражались с упорством обреченных, но их попытки были тщетны! Повлиять на ход событий они уже не могли. К утру 15 декабря советские войска полностью очистили Клин».
Избегая полного уничтожения, противник в ночь на 15 декабря частью сил спешно стал отходить на запад. 15 декабря в 2 часа ночи войска 30-й армии вступили в Клин и завершили разгром частей противника, попавших в оперативное окружение. Значительную роль в разгроме клинской группировки сыграла авиация. Она наносила удары по опорным пунктам, отступающим войскам и нарушала работу тыла противника. Разгром клинской группировки противника имел большое значение для развития наступления всех армий правого крыла Западного фронта.
Упорные бои развернулись на солнечногорском направлении. Здесь 20-я армия нанесла удар в районе Красной Поляны. Бои за этот населенный пункт начались 4 декабря 1941 года и длились несколько дней. Краснополянский узел сопротивления прикрывал Солнечногорск с юго-востока. В результате ударов 331-й стрелковой дивизии и 28-й стрелковой бригады гарнизон противника был выбит из Красной Поляны в ночь на 8 декабря 1941 года. Солнечногорск был обойден по бездорожью и лесам с запада и юга. Этот маневр для противника был неожиданным и закончился успехом для советских войск. 11 декабря 31-я танковая бригада (передовой отряд 20-й армии) и 64-я стрелковая бригада, энергично преследуя отходившие части противника, с ходу захватили Солнечногорск. Преследуемые частями 20-й и 1-й ударной армий немецко-фашистские войска отступили за Истринское водохранилище.
Таким образом, в ходе Московской битвы советские войска в очередной раз столкнулись с трудностями, связанными с подготовкой и ведением боя за крупные населенные пункты, превращенные противником в очаги сопротивления. Лобовые атаки этих населенных пунктов, как правило, не давали существенных результатов и вели к большим потерям. Более результативными были операции, основанные на обходе и блокаде населенных пунктов с последующим штурмом последних. При этом особенно важное значение приобретали артиллерийская и авиационная подготовка штурма города, а также правильные действия войск на его улицах.
