Валентина Кляйн
Против тревоги: методика ДПДГ

Полная версия

Страхи, связанные с медициной

Аналогично метод ДПДГ помогает избавиться от воспоминаний или фантазийных страхов, не только для онковыздоравливающих, но и для любых других людей:

– страх идти на обследование здоровья;

– страх отмены таблеток;

– страх операции;

– страх лечения;

– страх сдавать кровь;

– страх уколов, прививок, катетеров, капельниц, вид ваток с кровью;

– страх стоматологов.

Реально ли убрать страх перед предстоящей операцией? Отличие
невротического страха от инстинкта самосохранения

Закономерный вопрос клиентов: «Реально ли убрать страх операции или родов?»

Абсолютно реально убрать зацикленность на операции, которая предстоит, допустим, через 2 месяца. Человек может изначально настолько фиксироваться на этом будущем событии, что эти 2 месяца ожидания будут просто отравленными. День за днём, с утра до вечера эта мысль может не давать покоя. Иногда так бывает и перед родами у женщин.

Вот именно этот накрученный, навязчивый, зацикленный страх может убрать метод ДПДГ. Его ещё называют в некоторых подходах психологии невротическим страхом.

И давайте его сразу отделим от другого вида страха – чисто биологического. Если вы обожглись, то рука сама дёрнется. Если вы увидите в лесу медведя, то тело словно само может начать бежать с такой скоростью, что спринтеры позавидуют.

Да, вы тоже делаете это из испуга, но другого, животного страха, рефлекторного. Это нормальная реакция. Пока ваше тело живое, оно будет пытаться себя сохранить. Чистый инстинкт самосохранения.

Рефлекторный страх, то есть инстинкт самосохранения, метод ДПДГ не может убрать, да это и не нужно.

То есть если вы собираетесь в поход и боитесь медведя, то этот страх невротический, накрученный, и его убрать через метод ДПДГ можно. А страх от вида медведя в лесу мы не уберём никак.

С операцией аналогично, как с медведем.

Если вы, лёжа на операционном столе, начинаете паниковать, истерить, то это чистый инстинкт самосохранения. Это абсолютно нормальная здоровая реакция тела. Тело хочет выжить.

Благо у врачей подготовлены варианты, как вас быстро выключить в этот момент, если началась паника. Несколько секунд – и вы уже будете спать.

В этот момент также можно себе помогать, быстро двигая глазами из стороны в сторону, если вдруг ваша паника началась чуть раньше, чем врачи готовы вас усыпить. Как самостоятельно использовать эту технику, рассказывается во второй части данной книги.

А вот если вы абсолютно спокойны, когда вас завозят на каталке в операционную, вот тогда с вашей психикой большие проблемы. Скорее всего, ваша Душа как-то смогла так забетонировать все ваши переживания, что вы со своим страхом просто не встречаетесь.

Вроде бы это удобный вариант – не встречаться со своим страхом, но тут есть и побочный эффект: забетонированы тогда и другие эмоции – невозможно радоваться, получать удовольствие от жизни.

В этом случае, как правило, с человеком когда-то давно происходило что-то настолько страшное или физически невыносимое, что психика просто выключила функцию бояться. Нечто подобное происходило в прошлом у большинства людей рисковых профессий: альпинистов, МЧСников, каскадёров, гонщиков, пожарников и т. д.

И если такой человек начинает практиковать какой-то вариант душевного саморазвития, то способность бояться, а значит, и реакции самосохранения восстанавливаются. И часто человек уходит с прежнего рискованного места работы.

Особенность работы со страхами перед медицинскими вмешательствами заключается в том, что на поверхность вашей Души в этот момент поднимаются ВСЕ ваши прежние травматические воспоминания, связанные с медициной.

То есть, например, женщина хочет сделать себе с помощью хирургов красивую грудь. Но при одной мысли об этом она начнёт испытывать тревогу, страх, апатию, подавленность, угнетённость, сомнения, испуг, вину, стыд.

И весь этот груз эмоций в реальности на 90 % будет состоять не из страха за будущую операцию, а из воспоминаний обо всех подобных событиях прошлого:

– два выкидыша;

– роды;

– воспоминания, как мама ложилась на операцию;

– похороны бабушки после операции;

– рассказы «доброй» подруги о том, что после наркоза кто-то там не проснулся;

– слухи, что во время операции у соседки было заражение крови;

– фильм в кинотеатре о том, как женщине делали операцию, а она в это время не могла шевелиться, но все чувствовала;

– и прочее.

Причём женщина может не думать обо всех этих событиях.

Она искренне, скорее всего, может не замечать, откуда такой груз подавленности и страх перед операцией. Но если начать задавать цепочку вопросов, что обычно и делают психологи на консультациях, то весь этот объём бывших травм выйдет наружу.

Либо можно даже и не искать в прошлом драматичные события, а просто начать думать о фразе «я боюсь предстоящей операции» и начать двигать глазами – и все картинки воспоминаний сами всплывают в голове.

Поэтому чистить все картинки – дело не самое быстрое.

И, конечно же, это желательно делать вообще заранее, когда вам ещё не предстоит никакая операция. Мы же моем руки дома каждый день не оттого, что от них уже куски грязи могут отвалиться, а для профилактики.

С Душой надо бы так же приучаться делать. По полчаса в день, перед сном, чистить через технику ДПДГ все эмоции, которые за день накопились. Тогда и врачи нам будут нужны раз в 20 реже.

Психологическое насилие, когда человек слышит детский крик

Наташа, 27 лет, замужем, трое детей, фитнес-тренер.

«Конечно, я устаю, когда мальчики начинают драться и реветь. Тут ещё подключается старшая дочь, и крики, ор, сопли. Здесь мне мое раздражение ещё понятно. А вот когда дети начинают бороться с папой и визжат от радости и смеха, вот даже здесь у меня словно крышу сносит. Как только я слышу именно визг детей, мне хочется выскочить из дома и бежать, не оглядываясь.

И это мне не было понятно. Мне словно какой-то определенный диапазон крика был невыносим. Некая высота звука выбивала меня из колеи. Будто я смотрю фильм ужасов. Не любой детский крик. Вроде они радуются все, а мне их прибить охота.

Валентина объяснила мне, что для любого человека слышать детский плач – это психологическое насилие. Так как в нас встроена биологически такая реакция нервозности, чтобы человеческие детёныши могли выживать.

Однако это касается лишь крика, когда ребёнок ревет от боли или печали и прочее. Но вот когда ребёнок визжит от радости, тут не так однозначно.

И она предложила мне поработать с моей реакцией через метод ДПДГ. Я стала представлять этот крик детей и двигать глазами то влево, то вправо, следя за ее пальцами. И через несколько секунд в памяти стали всплывать картинки, как в моем детстве отец избивал мать и она визжала в это время. А я пряталась под одеялом и тряслась в темноте.

И этот звук, этот визг словно застрял во мне на 25 лет. Хватило одной встречи, чтобы моя реакция ушла. Мне было интересно понаблюдать за собой, что будет происходить, когда дети снова будут беситься и кричать, визжать.

И вот что странно. Прошло уже больше 8 месяцев после той терапии. Я больше этого не слышала. Они просто кричат, но почему-то никогда не переходя на ту волну визга, которая раньше была так часто. Или, может, я как-то иначе начала это слышать. Для меня это осталось загадкой. Теперь если они снова скачут на папе и орут от восторга, то я могу лишь закрыть дверь, чтобы было потише, и улыбнуться. Мне стало спокойно».

С Наташей была работа методом ДПДГ на тему непереносимости крика всего один раз, в течение 30 минут. Было отработано 4 картинки.

Страх экзаменов

Таня, 41 год, в разводе, дочери 17 лет.

«Моя дочь должна была сдавать ЕГЭ. Божечки, что со мной происходило… Милана (дочь) была спокойная как танк. Я же изводила себя и ее последние два года на эту тему: а ты почитала, а ты посмотрела, а ты спросила, а ты уверена, а чего ты с подругами пошла на улицу, если можно поучить в это время? Я думала, что у меня будет нервный срыв в день ее экзаменов.

Глядя на ее спокойствие, я приходила в ярость, полагая, что она недооценивает всю степень важности события. На тот момент я уже проходила психотерапию на тему, почему у меня нет отношений с мужчиной. И тема беспокойства за экзамены дочери также была мной озвучена.

Когда я стала двигать глазами, я начала вспоминать все свои экзамены в институте лет 20 назад. Я вспомнила, как тряслась в школе, когда зачитывали оценки после каждой контрольной. И я вспомнила свой первый шок в первом классе, когда мне по рисованию поставили мою первую в жизни двойку за то, что я забыла дома краски. Это был не просто ужас. В этот момент словно мир остановился, заморозился. Словно что-то внутри меня схлопнулось и парализовалось.

С Валентиной мы отрабатывали отдельно каждое воспоминание о страхе плохой оценки, которое сохранилось в моей памяти. Первая двойка оказалась ключевым событием, запустившим всю цепь дальнейшей нелюбви к учебе.

После ДПДГ-терапии прошло около года.

Мои страхи на тему учебы и оценок Миланы ушли полностью. Раньше, если дочь говорила, что ей наплевать на оценки и что учиться она вообще не хочет, у меня внутри наступал апокалипсис… Мне казалось, что мир разрушится, если она не будет учиться, а пойдёт работать.

А сейчас я лишь с печалью и бессилием пожимаю плечами. Не хочет так не хочет, работать – значит работать. Писать, читать, считать научилась – и то слава Богу. Повзрослеет, поумнеет и, может, позже выучится. Но вот, кстати, она передумала и учиться все-таки сама захотела – поступила в колледж».

С Таней методом ДПДГ мы отрабатывали воспоминания об учебе в течение 16 встреч, в среднем по 30 минут. Всего было «стёрто» 82 картинки.

Аналогично метод ДПДГ помогает избавиться от воспоминаний или фантазийных страхов:

– в школе надо мной смеялись, издевались;

– страх, стыд, что вызовут к директору школы;

– меня публично позорили у доски;

– страх плохих оценок, экзаменов;

– стыд, что платил(-а) за экзамены в колледже;

– мне стыдно было смотреть учителям в глаза;

– я чувствовала себя глупее всех в школе, в колледже, в университете;

– я был(-а) изгоем;

– я все время оставался(-лась) крайней, козлом отпущения;

– стыд, что мало читаю, что малообразован(-а);

– стыд, что нет высшего образования;

– комплекс самозванца: я отучился на профессию недостаточно серьезно;

– стыд, что диплом или экзамены, или водительские права были куплены;

– стыд, что я незаслуженно занимаю эту должность;

– страх людей у власти;

– страх тюрьмы;

– страх судов;

– страх милиции;

– страх прокуратуры;

– страх налоговых проверок;

– страх публичных выступлений, сцены.

Природные катастрофы

Амила, 26 лет, замужем, есть дочь, репетитор.

«Моя дочь пошла в первый класс. В этом возрасте мы стараемся ее если оставлять дома одну, то только пока на улице светло, то есть днём. Вечером темнеет рано, и мы стремимся, чтобы кто-то из взрослых уже был дома, так как у нас часто отключают электричество и ребёнок может в темноте остаться один.

Но вот в один день все пошло не так. Настя (дочь) была дома одна. В городе начался какой-то катаклизм: гроза, шквальный ветер, ливень. Затопило многие районы города. Мы с мужем физически не могли доехать до дома, весь город стоял в пробках намертво. Падали деревья, по многим улицам машины уже не ехали, а плыли по воде. В этот день несколько машин с семьями унесло в море, с летальным исходом.

Конечно же, электрические провода уже были где-то порваны, и Настя сидела дома одна в темноте. К полуночи я смогла добраться наконец до дома. Когда я зашла домой, она сидела, свернувшись клубочком, в углу, тряслась и плакала: “Мама, мне было так страшно, что я хотела умереть”.

После этого случая она не просто боялась темноты. Когда становилось темно, и даже если дома есть мы с папой и есть фонарик на телефоне, она никогда сама не пойдёт из комнаты в комнату с фонариком. Только со взрослыми за руку. Она стала сильно пугаться темноты. Начала боятся оставаться одна. Потом страхи стали увеличиваться как снежный ком: страх призраков, страх засыпать одной, страх, что якобы ночью ей кто-то отрежет волосы.

Надо было срочно что-то делать с этим.

Я привела дочь к Валентине, она предложила метод ДПДГ, объяснила, как он работает.

Мы сидели втроём, так как Настя боялась остаться без меня в кабинете. Первые секунд 10 она спокойно смотрела за пальцами, потом стала резко плакать и отказывалась продолжать. Валентина ее на что-то отвлекла, и потом они снова продолжили. В итоге на каждый из страхов (темнота – № 1, остаться одной дома – № 2, призраки – № 3, отрежут волосы – № 4) было потрачено всего минуты по 2. И все! Это все было так быстро, что, честно говоря, когда мы уходили, я думала, что что-то пошло не так и нам не помогло.

Ну разве можно за 10–15 минут избавить ребёнка от фобий?! Оказывается, можно…

Когда мы пришли домой, Настя добавила на удивление очень спокойным и рассудительным тоном: “Я поняла, откуда взялся страх, что ночью мне отрежут волосы: это Надя, одноклассница, позавидовала моим длинным волосам”.

Я была немного в шоке: как у неё вообще возникла такая мысль? Как ребёнок мог построить логическую цепочку о том, что чья-то зависть может преобразоваться в навязчивый страх? Это так и осталось для меня загадкой.

К моему удивлению, второй раз идти к Валентине не пришлось. После той сессии ДПДГ прошло уже 7 месяцев. Страхи ушли полностью. Сейчас, если отключают вечером свет, то дочь идёт не просто одна в другую темную комнату, когда ей надо что-то там взять, – она идёт туда даже без фонарика.

Для меня это так и осталось каким-то непонятным чудом: как за 15 минут можно избавиться от таких страхов?

У дочери-то страх темноты прошёл, а вот у меня страх, что она останется одна дома в темноте, никуда не делся. Через год я снова пришла к Валентине, чтобы убрать уже мою собственную тревогу. Каждый раз, когда я возвращалась домой, я судорожно считала, кто во сколько приедет домой, будет ли ещё светло или уже темно, на случай, если выключат электричество. Это незаметно вроде, но очень даже выматывало. Понадобилось две сессии по одному часу техникой ДПДГ.

Сейчас я ловлю себя на мысли, что если после работы иногда и звоню близким, чтобы уточнить, кто и когда приедет домой, то делаю это скорее потому, что вроде надо выполнить эту обязанность – позвонить. Но точно не из страха. Я даже подумала: “Надо же, я словно какая-то бессердечная становлюсь. Ну выключат свет, да и ладно. Ну, посидит дочь одна в темноте, ну и что? Фонарик всегда стоит на зарядке. Не проблема”».

Действительно, у детей процесс переработки тяжелых эмоций через технику ДПДГ идёт многократно быстрее, чем у взрослых. Иногда достаточно нескольких секунд движений глазами влево, вправо – и страх исчезает. Бывает, что это происходит настолько быстро, что теряется не только родитель и ребёнок, но и я сама: «Как? Что? Уже всё? Так быстро?»

Ну и, конечно, нужно наблюдать дальше за ребёнком через неделю-две, чтобы понять, нужна ли повторная доработка.

Аналогично метод ДПДГ помогает избавиться от воспоминаний или фантазийных страхов:

– страх пожара, огня;

– страх землетрясения;

– страх войны, мародёрства;

– страх голода;

– страх потопа, шторма, наводнения;

– страх воды, глубины;

– страх утонуть;

– страх молний, грома, грозы.