Валерий Петрович Валюс
Пётр Адамович Валюс (1912-1971 гг.) Каталог Живопись, графика
Коротко о художнике
Фотографии разных лет
Валюс Пётр Адамович (1912 – 1971 гг.)
Родился, жил и умер в Москве. В 35 лет бросил инженерию и посвятил себя живописи. Однако пришлось думать о хлебе насущном. Зарабатывал оформлением книг. Был членом МОСХа и участником почти всех выставок книги. Как живописец выпрямился в полный рост в 50 лет и оказался вне рамок соцреализма, где-то в сферах, которые можно описывать словами: экспрессионизм, эмоциональное воздействие цвета, исповедальность, творческое противостояние идеологическим нормативам.
Сейчас его работы находятся в семье художника, а также в коллекциях Третьяковской галереи, Казанского музея и частных коллекциях России, Австрии, Германии, Нидерландов, США, Швеции, Италии, Франции, Японии, Англии, Израиля, Норвегии.
Выставки
При жизни:
1968 3-х-дневная в Институте элементоорганических соединений имени А.Н.Несмеянова, персональная, Москва.
1968 10-ти-дневная в Институте атомной энергии имени И.В.Курчатова, персональная, Москва.
1970-1975 в мастерской художника 2 месяца при жизни и 4 с половиной года после смерти.
С 77 по 91 годы большая часть работ находилась за границей. Сейчас они возвращены на родину.
Выставки за рубежом:
1978 Вена, Австрия, Школа программистов фирмы "Сименс", персональная.
1979 Ахберг, Германия, Свободный русский университет им. А.Д.Сахарова персональная.
1979 Дорстен, Германия, галерея "Синий круг", групповая.
1980 Штуттгарт, Германия, однодневная выставка одной картины на площади
1980 Тюбинген, Германия, страховое общество АОК, персональная
1980 Штуттгарт, Германия, молодёжный клуб "Форум 3", персональная.
1981 Херренберг, Германия, высшая народная школа и ратуша, персональные.
1981 Монжерон (предместье Парижа), Франция, в замке, персональная.
1982 Штуттгарт, Германия, однодневная выставка на улице, персональная.
1982 Леонберг, Германия, однодневная выставка в парке, персональная.
1982 Штуттгарт, Германия, клуб "Либеральный центр", персональная.
1983 Мюнхен, Германия, однодневная выставка в Старом ботаническом саду, персональная.
1984 Мюнхен, Германия, эмигрантский клуб, персональная
1984 Вена, Австрия, театр "Бретт", персональная.
1984 Гархинг (под Мюнхеном), Германия, однодневная выставка на площади перед "Фестивалем искусства из России", персональная.
1987 Мюнхен, Германия, эмигрантский клуб, с картинами сына Валерия Валюса.
1987 Мюнхен, Германия, Общество религиозного обновления, с картинами сына.
Выставки в России:
Картины, которые не были на Западе:
1985 Центральный дом литераторов, Москва, персональная
1988 Казань, Музей изобразительных искусств Татарии, персональная.
1990 Казань, Выставочный зал, с картинами сына
1990 Центральный дом художника, Москва, групповая выставка "Другое искусство".
Выставки вместе с картинами, вернувшимися в Россию:
1991 Дягилевский центр, С.-Петербург, с картинами сына.
1992 Дом кино, Москва, с картинами сына
1992 Центральный дом художника, Москва, с картинами сына.
1992 Групповая выставка Федерации московских художников.
1993 Выставочный зал "Творчество", Москва, персональная.
1996 Переделкино (Подмосковье), 2-х-дневная выставка на приусадебном участке музея К.И.Чуковского, персональная.
1999 Центр А.Зверева, Москва, с картинами сына.
2002 Еврейский культурный центр, Москва, с картинами сына.
2002 Выставочный зал "Беляево", Москва, персональная.
2003 Выставочный зал "На Каширке", с картинами сына.
2003 Галерея "Новый Эрмитаж", Москва, групповая.
2011 Выставочный зал "На Каширке", Москва, персональная
2012 "Музей Человека", персональная, Москва, живопись, графика.
2014 Выставочный зал "На Каширке", с картинами сына.
2014 Салон всех муз Анны Коротковой, персональная, компьютерные распечатки
2019 "Смысловой экспрессионизм Петра и Валерия Валюсов", МХФ, Москва.
Замечание об устройстве выставок в Москве в последнее время
Сейчас снова стало сложно показывать работы зрителям. Сил стало меньше, желания поутихли, Интернет создал отдушину – там выставляю без проблем. Выставки организовывать стало сложнее. Если вообще возможно. Я не досконально изучал этот вопрос ввиду уже означенных нехватки сил и отдушины Интернета. Места, где можно картины выставлять как-то сильно упорядочили, объединили в иерархии. Выставочные залы объединили по всей Москве, Культурные центры по районам, библиотеки также субординировали. Несколько лет назад приходишь к директору и в течение 15 минут договариваешься о выставке или получаешь отказ. В случае отказа есть куда идти дальше. Сейчас заявку рассматривают раз в году, в случае отказа податься некуда. Директоров переименовали в заведующих и жить они стали с оглядкой наверх, что там скажут. Хотя вроде не дети, в своем деле разбираются. Короче, места, где человек красил место, а не место человека, сильно подчистили. В искусстве дыхание жизни есть. А чиновник карьеру делал, искусству это противоположно. Хоть бы его и обучали, кто был Малевич, а кто Леонардо да Винчи.
Художники, конечно, тоже разные бывают. Но если каждая картина для него какое-то открытие, а то и несколько, то шансов на выставку пусть полсотни работ нет. Чтобы ни одна из полсотни идей не покоробила начальство, у которого в свою очередь есть начальство, такое вряд ли. Запрещать какие-то работы тоже не с руки. Цензура как бы отменена. Так что проще диктовать, какие выставки организовывать. Нежели прислушиваться. Но можно изобразить внимание. Называется краудсорсинг. Новое слово в русском языке, взято из английского, означает поиск идей у населения. Как будто никто из этого самого населения никогда в жизни не пытался достучаться до начальства.
Статьи о картинах Петра Валюса
Эрнст Цумпих,
социолог
"Арбайтер Цайтунг", 29 мая 1978 г., Австрия. Перевод с немецкого
Выставка в "СИМЕНС – ДАТА"
Можно было с уверенностью предполагать, что в советском неофициальном искусстве скрывается много талантов. Художник Пётр Валюс – такой случай. Его картины: сильные, философски-экспрессионистические, независимые и своеобразные, включая также последние работы, написанные перед смертью, яркие и многообразные как жизнь и свобода. И если есть истинность в искусстве, так она безусловно присутствует в почти абстрактных работах этого русского художника.
Два эскиза к "Художнику"
Профессор Жан Перюс,
искусствовед,
Клермон, Франция, 1972 год.
На русском напечатано в газете "Наука "Казанского филиала Академии наук СССР. 12.06. 89 г., № 21
Перевод с французского.
Валюс
В прошлом году в Москве умер от рака художник Пётр Валюс. Парижские ценители живописи помнят, конечно, его работы на первой послевоенной выставке советской живописи в 1967 году. Его участие в этой выставке было весьма скромным: цветы, выполненные темперой. Работы были почти тотчас сняты (куплены), но пресса, в частности "Леттр франсэз", отметила их высокие достоинства. В этих темперах, поразительно трепетных по колориту, особенно трогало соединение яркой свежести жизни и ощущение её хрупкости, столь характерное для творческой индивидуальности этого художника.
Отец Валюса родом из Прибалтики, мать – русская. Пётр Валюс родился и жил в Москве. Художником он стал поздно. Родители его были фармацевтами, они не одобряли склонности сына к живописи, и он, получив техническое образование, стал инженером-строителем. Лишь после войны он решился оставить свою профессию и, опираясь на поддержку друзей, веривших в его талант, полностью посвятил себя живописи. В течение 15 лет он писал в спокойной и достойной манере, не вызывая нареканий и ничем не выделяясь в общем потоке советской живописи. Он шёл, пожалуй, даже позади других: его индивидуальность выражалась скорее в нежности, чем в силе. И только в 1963 году он резко изменил манеру и осуществил крупные полотна, которые можно назвать философскими (в том смысле, в каком это слово приложимо к работам Ван Гога), и эти полотна поставили его в один ряд с самыми выдающимися художниками нашего века.
Валюс был дружелюбным и приветливым человеком: он возродил несколько забытую в Москве традицию, открыв двери своего дома для всех любителей искусства. Это позволило ему приватным образом создать атмосферу духовного общения между художником и публикой, в котором он ощущал настоятельную необходимость. Вдова и сын Валюса, благоговейно чтя его память, продолжают раз в неделю принимать любителей живописи в мастерской, которая была дана художнику и которой он не успел воспользоваться. В ней он нашёл бы простор, столь ему необходимый в последние годы жизни, когда его искусство стало монументальным. Развешанные по стенам обширной мастерской, его холсты внятно и выразительно на языке живописи, без всякой аллегорической дидактики несут зрителю заветы художника.
Каждый из холстов представляет собой размышление в пластике, отражает трагические противоречия нашего времени и их осознание художником, страстно любящим людей и жизнь. Резко контрастные краски Валюса властно входят в сознание зрителя, не давая ему уклониться от поставленной проблемы: вот война – не в плане её ужасов и героизма, а в плане ответственности мыслящего человека перед страшным пожаром, сжигающим дотла всё доброе и человеческое. Вот снятие с креста – не истерзанное тело, поддерживаемое рыдающими женщинами, не вечный урок сострадания и любви: мы видим мертвенно белое тело, ноги за пределами полотна, должно быть всё ещё пригвождены к кресту; покинутое всеми, оно лежит навзничь на чёрной земле среди хаоса – неужели его страдания были напрасными? Вот хрупкий женский образ, сияющий в своей чистоте, заслонённый и раздавленный огромной чёрной массой насилия и мракобесия – он возродится! Вот образ материнства, но не торжествующего и счастливого: женское тело, написанное в однообразных темно-красных тонах на контрастном зелёном фоне, вырисовывает длинную арабеску, замыкающую в себе эмбрион и защищающую слабый росток жизни…
Картины Валюса легко доступны для понимания. Конечно, словами не передать живопись, притом, что это чистая пластика, ничего не заимствующая от слова, но символический смысл её ясен. Мне бы хотелось рассказать хотя бы только об одной из работ художника, осуществлённых им в крайнем творческом напряжении последних месяцев жизни: за один последний месяц перед смертью он написал 9 крупных полотен. Я расскажу о картине, которая предстаёт перед нами как итог всей жизни художника. На лиловатом, пастозно написанном, тревожном фоне, клокочущем, точно бурное море, взрывающаяся туманность или адская река выделяются две частично погруженные фигуры; обе написаны в интенсивном красном цвете – цвете жизни – и очень выразительны: одна из них, помещённая на втором плане, кажется раненой, другая, на первом плане, выпрямилась в позе вызова; между ними и над ними мы видим третью фигуру, идущее от неё сияние лучами озаряет головы двух первых. Но человек ли это или нечто иное, сияющее всеми оттенками, всем валерами жёлтого цвета, в нём чудится кипящее солнце, сверкающее над нашим трагическим миром! И не является ли материализация цветом духовного мира художника пластическим выражением мысли, совести, поэзии? И, кажется, в этом творении художник выразил своё понимание цели Искусства.
