Валерий Роньшин
Эмма Мухина и Тайна африканского колдуна
© Роньшин В. М., 2019
© Лапшина Д. Ю., ил., 2019
© ООО «Издательство АСТ», 2019
Глава I
Зашифрованная открытка
В Москве стояла пасмурная погода. Настроение у меня тоже было пасмурное. Несмотря на то что я родилась тринадцатого числа, со мной вдруг перестали происходить неприятности.
Жизнь текла ровно и спокойно. Никто не стрелял в меня из автомата; ничего на голову мне не падало; ни от кого не надо было убегать и никого не надо было догонять… Лежи себе да отдыхай.
Вот я и лежала, размышляя о том, чем бы заняться. На дискотеку идти не хотелось; курсы карате закончились… В прошлом году в это же самое время я со своими подружками, Танькой и Анькой, ходила загорать. Но сейчас, по такой погоде, не очень-то позагораешь. К тому же я окончательно рассорилась с этими дурами.
Судите сами: я им как людям рассказала о своих приключениях. Про Дженни Ли, доктора Гроба и все такое прочее. Так эти предательницы раззвонили по всей школе, что я навешала им лапши на уши. И теперь в классе за мной утвердилась слава барона Мюнхгаузена в юбке.
Володька Воробьев тоже хорош. С тех пор как у него появилась скрипка Паганини – в упор меня не замечает. Стал таким выпендрежником. Еще бы: его уже несколько раз показывали по телику.
А пару дней назад и вовсе произошло сногсшибательное событие. Воробья пригласили с концертами в Аргентину.
А тут сиди и кукуй в этой дождливой Москве.
Взяв пульт, я от нечего делать начала переключать телеканалы. По одному из каналов показывали «Криминальную хронику». За кадром звучал голос ведущего:
– Интерпол напал на след «крестного отца» мировой наркомафии – Хромого Макса. Как известно, Хромой Макс является изобретателем новейшего наркотика «Привет из Африки»…
На другом канале шла музыкальная передачка «Утренний прикол». По сцене прыгала девчонка, моя сверстница, и напевала в микрофон:
Дача, кляча, ча-ча-ча…
Кстати о дачах. Мои драгоценные родители на днях откололи очередной номер. Купили дачу. От Москвы до нее пилить три часа электричкой, два часа автобусом и час пешком. Я им сразу заявила: пусть на меня не рассчитывают. Маман с папочкой страшно обиделись, хлопнули дверью и уехали сажать смородину.
Нет, я считаю, что жизнь должна быть как приключенческий роман. То есть состоять из опасностей, тайн, неожиданных поворотов… Взять, к примеру, моего дедушку – капитана Кэпа. Вот уж кто неутомимый искатель приключений! Где он только не побывал, чего только не повидал. Весь земной шар обошел. Сначала вдоль, а затем поперек.
Правда, сейчас дедушка живет в городе Задонске, от которого до ближайшего моря двое суток езды. Но зато дедушка круглый год ходит в плаще нараспашку, тельняшке, морской фуражке и с огромной трубкой в зубах.
Эту трубку капитану Кэпу подарил японский император.
Дело в том, что во время войны дедушка на своем рейдере «Стремительный» доблестно сразился сразу с пятью японскими крейсерами. И успешно их потопил. За этот подвиг японцы наградили его орденом «Почетный самурай». А император от себя лично преподнес отважному капитану курительную трубку и два акваланга в придачу. Когда я приезжаю в Задонск, мы с дедушкой плаваем под водой в озере Богатое.
Но это так, к слову…
Мне надоело смотреть телик, и я пошла проверить почту, но не интернетовскую, как вы, наверное, подумали, а обычную – на первом этаже у лифта. В почтовом ящике лежала открытка от дедушки. Поднявшись в квартиру, я бухнулась в кресло и прочла:
«Дорогой юнга! Старый бродяга Кэп приветствует тебя с борта пиратского брига. Полным ходом иду на камбуз. Хочу заправить трюмы провиантом и часика на два лечь в дрейф. Держи румпель по ветру, салага! Смотри не наскочи на мель, когда будешь тратить пиастры. Кар-р-амба!.. Морской волк Кэп».
Тут надо сказать, что это была никакая не открытка. Вернее, конечно, открытка, но – зашифрованная. Нам с дедушкой неинтересно переписываться просто так, поэтому мы изобрели секретный шифр.
Я достала шифровальный блокнот.
Для начала следовало перевести весь текст в цифры, а затем открыть блокнот на второй странице (в тексте имелась кодовая фраза «часика на два») и найти слова, обозначенные точно такими же цифрами:
20334… БЕЗОПАСНОСТЬ
20795… ОПАСНОСТЬ
20018… ПРИЕЗЖАЙ
20623… УЕЗЖАЙ
20471… МЕДЛЕННО
20956… НЕМЕДЛЕННО
Когда я все это сделала, у меня получилось: 20956 20623 20795
Что означало: НЕМЕДЛЕННО ПРИЕЗЖАЙ. ОПАСНОСТЬ. Не веря своим глазам, я еще раз перечитала сообщение. Я ничего не понимала. Обычно дедушка писал какие-нибудь шутливые стишки. Типа:
СИДЕЛ НА ВЕТКЕ ДЯТЕЛ.
ДОСИДЕЛСЯ – СПЯТИЛ.
Но сегодняшняя шифровка совсем не походила на шутливый стишок. Капитан Кэп в опасности?! Чушь собачья! Скорее всего, это очередной розыгрыш. Впрочем, сейчас проверим.
Я набрала номер дедушкиного стационарного телефона. Мобильником дедушка принципиально не пользовался.
«С вами говорит автоответчик. Капитана Кэпа нет дома. Оставьте ваше сообщение после длинного гудка».
– Дедушка, – закричала я в трубку, – хватит меня разыгрывать! Ты такой же автоответчик, как я адмирал Нельсон!
Вместо ответа раздались короткие гудки.
Я вновь набрала номер.
«С вами говорит автоответчик. Капитана Кэпа нет дома…»
– Дедушка, – снова закричала я, – кончай прикалываться!..
Опять пошли короткие гудки.
Я посмотрела на часы. Было начало двенадцатого. В это время дедушка обычно готовил себе на обед макароны по-флотски.
Неужели с ним и впрямь что-то стряслось? И он ждет от меня помощи. Причем – незамедлительной! Я забегала по квартире. Сунула в сумку самое необходимое: зубную щетку, деньги, пистолет… На зеркале в прихожей губной помадой размашисто написала: «Улетела на Таити. Обратно не ждите».
И, захлопнув дверь, помчалась по лестнице. Или, как сказал бы капитан Кэп, взяла курс на Задонск!
Глава II
На чердаке
В Задонск поезд прибыл в четыре часа утра. Ни трамваи, ни автобусы еще не ходили. И я отправилась пешком. По дороге я обратила внимание на то, что город сильно изменился. Появилась масса новых магазинов, ресторанов, баров… Тут и там красовались яркие вывески.
Впрочем, когда я дошла до старой части Задонска, то увидела, что здесь все осталось по-прежнему: деревянные дома, огороды…
Дом капитана Кэпа находился у самого озера. Я открыла скрипучую калитку и поднялась на крыльцо. Вместо звонка у дедушкиных дверей висел судовой колокол.
Да и вообще, весь свой дом капитан Кэп оборудовал так, будто это не дом, а корабль. В погребе у него располагался трюм. На чердаке – верхняя палуба. На крыше было три трубы, как у старинного крейсера.
Когда дедушка зимой топил печку, из всех труб валил густой дым. А если на улице хлестал осенний дождь и завывал ветер, то мне казалось, что дедушкин дом и в самом деле настоящий крейсер, несущийся на всех парах по бушующему океану.
Теперь-то мне так не кажется. Наоборот, я не понимаю дедушку. На фига он здесь поселился? Да любой приморский город за честь бы посчитал, если б там жил легендарный капитан Кэп!..
Короче, я позвонила в колокол. Хотя уже понимала, что это бесполезно. Дедушка чистил его каждое утро вместо зарядки. Сейчас же вся поверхность колокола была покрыта зеленым налетом.
Я подошла к дому с другой стороны. На дверях черного хода висел ржавый замок. Но я знала, как попасть внутрь. На чердаке имелся люк, через который можно спуститься по корабельному канату в большую комнату.
Поэтому я быстренько залезла на чердак и прошла на ют – кормовую часть верхней палубы, а проще говоря – к чердачному окну.
Я уже собиралась поднять крышку люка, как вдруг услышала голоса.
В первый момент я решила, что говорят на каком-то иностранном языке.
– Не фармазонь, Карась. Лучше шнифтами зыркай.
– А менты шифером шуршать не будут? Мокруху не припаяют?
– Че ты, фраер, разоряешься? Хозяин базарил бумаги найти, и все пучком. Бабки отстегнет.
– Тебе хорошо, Червяк, молотить. А я только с зоны откинулся.
Тут-то я и врубилась, что это за «иностранцы». Обыкновенные бандиты, которых какой-то «хозяин», послал найти какие-то дедушкины бумаги.
На всякий случай я задвинула чердачный засов. По канату они вряд ли полезут. А если и полезут, то я их встречу. В сумке у меня лежал пистолет. Дедушкин подарок… Я так расхрабрилась, что даже подумала: а не захватить ли мне бандюг врасплох? Впрочем, я быстро передумала это делать. Сказав себе: Эмка, не выпендривайся; чрезмерная храбрость – преждевременная смерть!
Наконец бандиты ушли. Так и не найдя никаких бумаг. Посидев на чердаке еще с полчасика, я рискнула спуститься по канату в дом.
Здесь стоял полнейший кавардак. Интересно, какие бумаги они искали?… И куда подевался дедушка?…
Начинались новые приключения.
Первым делом я прослушала древний дедушкин автоответчик с кассетой. Он записал пять звонков. Четвертый и пятый можно было не считать: это звонила я из Москвы.
Первое сообщение было от второклашки:
«Уважаемый капитан Кэп, мы, ученики 2-го „Б“ класса, приглашаем вас в наш „Клуб знаменитых капитанов“. Сегодня… ой, нет… завтра…»
Второе сообщение было, судя по всему, из магазина:
«Кэп, нам завезли отличный английский табак. Оставить вам пару ящичков?…»
Третье сообщение заинтересовало меня больше всего. Говорил хриплый мужской голос:
«Добрый день, капитан. У меня к вам интересное предложение. Буду ждать вас на пристани в двадцать ноль-ноль. Прокатимся на прогулочном теплоходике, там все и обговорим».
Я еще раз прослушала эту запись.
Итак, неизвестный пригласил дедушку прокатиться на теплоходе. И что?… До сих пор катаются?… Вынув из автоответчика кассету, я спрятала ее в сумку.
Ладно, разберемся.
Теперь следовало заняться дедушкиными записями. Я тщательно осмотрела комнаты, чуланы, погреб… Напоследок заглянула в кухню. У печки были свалены поленья. Мне показалось это странным; ведь сейчас лето, топить печку не надо…
Вместе с поленьями на полу валялись газеты, оберточная бумага и… какие-то мятые листочки, исписанные дедушкиным почерком.
Я подобрала их и аккуратно разгладила. Листки были пронумерованы. Я сложила их по порядку. Они начинались со второй страницы, а заканчивались пятой.
Забравшись по канату на «верхнюю палубу», я села у чердачного окна и начала читать.
Глава III
Записки капитана Кэпа
«…в то время я был капитаном научно-исследовательского судна „Академик Дундуков“. Мы держали курс на остров Вознесения, расположенный неподалеку от берегов Африки.
Стояла прекрасная погода, характерная для этих широт Атлантического океана. Через несколько дней наш корабль должен был пересечь экватор.
Я находился на капитанском мостике, покуривая трубочку. Судовая повариха Ирка Пыжикова жарила на камбузе мясо акул к обеду. До меня долетали аппетитные запахи. Группа матросов под руководством боцмана Кошкина драила нижнюю палубу.
В общем, все шло, как обычно.
И вдруг, откуда ни возьмись, налетел сильнейший ураган. Громадная волна обрушилась на „Дундукова“ и смыла меня за борт. А вместе со мной за бортом оказались повариха Пыжикова и боцман Кошкин.
Мы с боцманом энергично заработали руками и ногами. А Пыжикова пошла ко дну. Плавать-то она не умела, как, впрочем, и готовить. Ну да не об этом речь…
Долго нас с Кошкиным кидали разбушевавшиеся волны, пока наконец не выбросили на африканский берег. Здесь нас и подобрали дикари из племени мбулу.
Они выделили нам с боцманом по персональной хижине и стали кормить до отвала всякими вкусными вещами. Поначалу даже неловко было: племя в джунгли на охоту собирается, а мы с Кошкиным лежим себе на лиственных подстилках и плодами манго объедаемся.
Я сказал об этом вождю племени Пуако.
– Вы – дорогие гости, – ответил мне вождь, приложив руку к сердцу. – А гости должны отдыхать.
Вообще Пуако оказался славным малым. Частенько по вечерам он заглядывал в мою хижину, и мы с ним болтали о том о сем.
Однажды даже поспорили.
– Европейцы – жесткий народ, – сказал вождь, – а вот азиаты – мягкие…
Я не согласился:
– Европейцы тоже разными бывают. Есть жесткие, а есть мягкие.
– Не знаю, не знаю, – качал Пуако головой. – Лично мне попадались только жесткие европейцы.
– Это, наверное, оттого, – предположила я, – что азиаты едят рис. А европейцы предпочитают мясо.
Вождь задумчиво почесал кучерявую макушку.
– Угу-у… – пробормотал он и ушел.
А со следующего дня нас с боцманом стали кормить одним рисом. Я не придал этому значения. Но вот как-то раз Кошкин и говорит:
– Капитан, по-моему, нас не кормят, а откармливают.
Тут я крепко призадумался, и впрямь – весили мы уже килограммов по сто.
– Не пора ли нам отсюда отчаливать? – продолжает боцман.
Легко сказать – отчаливать. А куда?… Африка – это вам не парк культуры. Джунгли буквально кишат свирепыми львами и тиграми, а вдоль илистых берегов рек и озер таятся не менее свирепые крокодилы…
Короче, как говорят на флоте, – полная амба!
Но, к счастью, в это самое время в меня влюбилась дочка главного колдуна племени – Аната. Да и как ей было не влюбиться, если я мужчина хоть куда!
Правда, сама Аната особой красотой не блистала. Скорее, наоборот. Нос у нее был расплющен, губы вывернуты, а голова обрита. Но в данной ситуации выбирать не приходилось. Или садись за свадебный стол, или тебя самого на стол подадут.
Боцман Кошкин, быстренько прикинув, что к чему, начал увиваться за дочкой вождя. То зеркальце ей подарит, то пуговку блестящую… В общем, тоже решил жениться.
Обе наши свадьбы вождь и колдун устроили по высшему разряду. Еды было хоть завались: вяленые бегемоты, жареные обезьяны, сушеные жирафы… Ананасовая водка лилась рекой. Кошкин бил в барабан. Я прыгал вокруг костра… Словом, весело все прошло.
Но когда мы с Анатой остались вдвоем, она мне и говорит со вздохом:
– Ах, милый капитан, не радуйся раньше времени. Съесть тебя, конечно, теперь не съедят, а вот похоронить могут.
– Как это – похоронить? – не понял я.
– А так. В нашем племени существует древний обычай: если умирает замужняя женщина, ее мужа хоронят вместе с ней. Заживо.
– Какие же вы тут все дикари! – с негодованием воскликнул я. А после добавил, чуть поспокойнее: – Хорошо, что ты такая молодая и здоровая.
– Ах, милый капитан, – вновь вздыхает Аната. – Ничего хорошего в этом нет.
Я, понятное дело, насторожился.
– Что ты имеешь в виду?
– А то и имею, – зарыдала она. – Раз в десять лет племя мбулу приносит в жертву богу Индути самую молодую и здоровую девушку. Дают ей и ее мужу выпить яд кураре.
Я опять крепко призадумался. Да-а уж. Удовольствие маленькое – яд кураре пить.
Вскоре утро наступило. А с ним – и неожиданный поворот событий. Оказывается ночью, перепив на свадьбе ананасовой водки, скоропостижно скончался вождь племени Пуако. А по закону племени, если вождь внезапно умирает, новым вождем автоматически становится муж его старшей дочери.
То есть – боцман Кошкин!
Я – ноги в руки и бегом в хижину боцмана. Гляжу, а Кошкин уже тельняшку с матросскими брюками сбросил и нацепил вместо них юбку из пальмовых листьев. Но мне не до этого, я сразу к делу: так, мол, и так, браток, выручай, отмени варварский обычай, по которому раз в десять лет богу Индути надо жертву приносить.
– Не могу, капитан, – разводит руками Кошкин. – Это же закон предков. А вождь не имеет права законы нарушать… – И, помолчав, этак ядовито добавляет: – К тому же помните, капитан, – в прошлом году вы не назначили меня старшим боцманом…
– Да ты что, Кошкин?! – обомлел я. – Не о том же сейчас речь!
– Нет, о том, капитан. Я на вас в душе давно злобу таю. И вот наконец-то пришел срок расквитаться.
– Эх, Кошкин, Кошкин, – с укором сказал я, – не доведет тебя до добра твой злобный характер.
– А это не ваша забота, капитан, – ухмыляется боцман. – Пока что я стал вождем. А вам завтра придется выпить яд кураре.
Ничего я ему не ответил, повернулся и вышел из хижины. Смотрю – а моя Аната уже к столбу Смерти привязана. Подошел я к ней, а она мне и шепчет:
– Милый капитан, хочу открыть тебе одну тайну.
– Ну-ка, ну-ка, – заинтересовался я, – что еще за тайна?
– Есть такой желтенький цветочек, „тарига“ называется. Он растет в дупле красного дерева. Ты сорви его, брось в воду и как следует помешай. А когда нам завтра яд кураре давать будут, скажи, что у нас свой яд имеется.
– Ну и какая разница? – пожал я плечами. – Что в лоб, что по лбу. Один черт.
– Нет, не один, – возражает Аната. – От тариги мы уснем, а не умрем.
Честно сказать, не поверил я ей. Но утопающий, как известно, хватается за соломинку. Поэтому нашел я красное дерево, залез в дупло и нарвал там этой самой тариги целую корзину.
На следующий день у столба Смерти собралось все племя во главе с новым вождем – боцманом Кошкиным.
– Подать, – приказывает он, – яд кураре.
– Одну минуточку, – говорю я, обращаясь к племени. – Уважаемые дикари! Позвольте нам с Анатой выпить яд собственного изготовления. Потому как действует он мгновенно, а от яда кураре надо еще мучиться. Можно?…
– Можно! Можно! – завопило все племя.
Один только Кошкин скривился.
– Хотелось бы, капитан, чтоб ты помучился, но, раз коллектив против, ладно уж: пейте свой собственный яд!
Отвязал я Анату от столба Смерти и протянул ей половинку кокосового ореха с напитком из тариги. Девушка, не колеблясь ни секунды, выпила. И тут же упала замертво. Признаться, я решил, что она и в самом деле умерла.
– Теперь твоя очередь, капитан, – торопит меня боцман.
Делать нечего. Выкурил я напоследок трубочку да и осушил вторую половинку кокосового ореха…»
Глава IV
Звонок в Аргентину
На этом рукопись обрывалась. «Мда, – разочарованно подумала я – бандиты явно искали другие записи». Впрочем, пока рано делать окончательные выводы.
Ясно одно – дедушка исчез.
Спустившись с чердака, я вышла на улицу. Все вдруг стало казаться мне подозрительным. На всякий случай я поменяла три автобуса и четыре троллейбуса, отрываясь от возможного «хвоста».
Уплетая в кафе свою любимую манную кашу с вареньем, я не переставала думать о своих дальнейших планах… Первым делом я решила обратиться в полицию. Ведь хуже от этого не будет, верно?…
Перекусив, я отправилась на поиски полиции. И очень быстро ее нашла.
– Ты к кому, девочка? – спросил у меня усатый сержант.
– К самому главному.
– Тогда тебе прямо по коридору.
Я пошла прямо и уткнулась в дверь с табличкой:
СТАРШИЙ СЛЕДОВАТЕЛЬ
Емелин Н. А.
Постучав, я вошла в кабинет. Следователь покуривал сигарету, пуская дым в потолок.
– У меня пропал дедушка, – с ходу заявила я.
– Особые приметы у него имеются? – тоже с ходу спросил Емелин.
– Да. Он носит морскую фуражку.
– И тельняшку?
Я сразу обрадовалась:
– Вы его знаете?!
– Кто ж не знает капитана Кэпа, – усмехнулся следователь. – Так ты говоришь, он пропал?
Радость мою как ветром сдуло.
– Угу, – буркнула я.
Тут вошел усатый сержант.
– Получена сводка ночных происшествий! – доложил он.
– Ну-ка, ну-ка, чего там?
– Да ничего особенного. Ограбления, разборки… В общем, как всегда.
– Как всегда, – ворчливо повторил Емелин. – Раньше велик украдут – уже событие. А теперь – бандитизм, заказные убийства… – Он взглянул на меня. – А ты говоришь – дедушка пропал.
Я промолчала.
– Ладно, пиши заявление, – протянул он мне чистый лист бумаги. – Так, мол, и так исчез дедушка. Прошу разыскать…
Пока я писала, следователь продолжал ворчать:
– Черт-те что творится. Магазин вон одна дамочка открыла. Под названием «Маленький магазинчик ужасов». Продает там всякие гадости…
– Готово, – протянула я ему исписанный листок.
Емелин быстро прочел.
– Петренко! – позвал он.
– Я! – откликнулся усатый.
– Держи, – отдал ему следователь мое заявление. – Пойдешь по адресу, который здесь указан, и опечатаешь дом.
Я прямо обалдела:
– Как это «опечатаешь»?
– Очень просто. Печатью. Ты написала официальную бумагу. Мы открываем дело. По закону дом пропавшего должен быть опечатан.
– Интересно… А где я буду жить?
– Поезжай домой. В Москву.
– Нет уж, – отрезала я. – Пока дедушка не найдется, я отсюда никуда не уеду.
Емелин, раздумывая, побарабанил пальцами по столу.
– Ну хорошо, – наконец сказал он. – Сейчас подыщем тебе жилье. – Он снял телефонную трубку и набрал номер. – Алло, Кира? Добрый день. Я к тебе девочку пошлю, посели ее… Да какой паспорт?! Ей лет десять…
– Тринадцать с половиной, – уточнила я.
Следователь положил трубку.
– Поживешь пока в гостинице «Привокзальная». Деньги, надеюсь, у тебя есть?
Я кивнула.
– А лучше б ты в Москву вернулась, – продолжал он. – Все равно, пока следствие не закончится, дом будет опечатан.
– А когда оно закончится?
– Сначала его нужно начать, – заметил Емелин. – А начать мы его сможем только через год. Не раньше.
– Как через год? – вытаращила я глаза. – Почему?!
– В порядке очередности. Знаешь, сколько у нас еще дел не расследовано?
– Сколько?
– Сорок пять! – значительно поднял он указательный палец.
– Что-то вы больно медленно расследуете.
– Каждый бреет, как умеет, – подал голос молчаливый Петренко.
– Правильно, сержант, – согласился с ним Емелин. – За бесплатно быстро ничего не делается. А если хочешь побыстрее – милости просим, у нас в городе открылась частная сыскная контора. «Тетушка Агата» называется. Обратись туда. Дать телефончик?
– Ну дайте.
– Сейчас принесу.
Следователь направился к дверям. За ним двинулся и Петренко.
«Родичам, что ли, на дачу звякнуть?» – подумала я.
Мобильник свой я в спешке забыла в Москве, поэтому крикнула вслед уходящим полицейским:
– А можно мне мамочке позвонить?
– Звони куда хочешь, – ответил Емелин и со смешком добавил: – Хоть в Аргентину.
«В Аргентину!..» – сверкнуло у меня в голове. Там же сейчас Володька Воробьев! Перед отъездом он дал мне свой аргентинский номер телефона!
Недолго думая, я набрала этот номер.
– Алло, – раздался сонный голос Воробья.
– Мы приветствуем вас с борта космического корабля, – весело затараторила я. – Полет проходит нормально. Командир экипажа Эмма Мухина!
В трубке раздалось сердитое сопение.
– Мухина, ты меня уже достала своими шуточками. Даже в Аргентине от тебя покоя нет.
– Воробей, – быстро сказала я, – срочно приезжай. Есть не телефонный разговор.
– Мухина, ты что там – спятила?! «Срочно приезжай…» Я ведь не на соседней улице, а на другом континенте! Мне через океан лететь надо!
– Ну так лети!
В трубке возникла долгая пауза.
– Вот что, Мухина, – наконец сказал Володька. – Сейчас здесь глубокая ночь. Я сплю. Завтра у меня первое выступление. В концертном зале «Эльдорадо». Это, между прочим, самый лучший зал Буэнос-Айреса. Пока.
– Подожди, подожди, – закричала я, испугавшись, что он бросит трубку. – Слушай внимательно, Воробей: мой дедушка куда-то исчез.
– Капитан Кэп?… Да он, наверное, за макаронами в магазин пошел, а ты как дура икру мечешь. Звякни ему еще раз в Задонск.
– Сам ты дурак, – разозлилась я. – Я тебе звоню из Задонска. Дедушка исчез при таинственных обстоятельствах.
В трубке послышался тяжкий вздох.
– Все ясно. Ты опять влипла в какую-то историю.
– Пока я никуда не влипла. Но ты все равно прилетай.
– С тобой, Мухина, точно не соскучишься, – проворчал Воробей. И добавил: – Ладно. Завтра вылетаю.
– И будь осторожен, – предупредила я его. – Найдешь меня в гостинице «Привокзальная». Пока.
– Пока.
Зазвучали гудки отбоя.
«Все-таки Володька – настоящий друг, – с теплотой подумала я. – Несмотря на все его прибамбасы».
В эту минуту вернулся следователь Емелин.
– Ну что, наговорилась с мамочкой?
– Ага.
Он протянул мне клочок бумаги.
– Держи телефон Микстурова.
– А кто такой Микстуров?
– Частный детектив. Он возглавляет «Тетушку Агату». Отличный сыскарь. Он твоего деда в два счета разыщет. Живого или мертвого.
– Лучше, конечно, живого, – сказала я.
– Это уж как получится, – развел руками следователь.
