Улица с односторонним движением – Вальтер Беньямин
Вальтер Беньямин начал писать «Улицу с односторонним движением» в 1924 году как «книжечку для друзей» (plaquette). Она вышла в свет в 1928-м в издательстве «Rowohlt» параллельно с важнейшим из законченных трудов Беньямина – «Происхождением немецкой барочной драмы», и посвящена Асе Лацис (1891–1979) – латвийскому режиссеру и актрисе, с которой Беньямин познакомился на Капри в 1924 году. Назначение беньяминовских образов – заставить заговорить вещи, разъяснить сны, увидеть/показать то, в чем автору/читателю прежде было отказано. «Улица с односторонним движением» – это книга обманутых надежд и тревожных ожиданий. И еще: в этой книге среди детских игрушек, воспоминаний о навсегда ушедшей жизни, старых интерьеров и новых свидетельств тихой мещанской радости можно, присмотревшись, различить давно уже поселившуюся там мощь революции. Ее ритм – это не тяжелая солдатская поступь, а легкая походка возлюбленной, а значит, она уже давно одержала победу в наших сердцах.
Видео
Быть счастливым— значит уметь без страха заглянуть в себя. Беньямин выдает кусочки мозайки, а ты как ребенок сидишь и собираешь её.
Со временем вырисовывается яркая собранная картина, состоящая из любви— к женщинам,к родине,к литературе и городам, к детям.
И каждый найдёт то, что хочет найти, то что хранится в памяти,но порой забывается под завалами капиталистического хлама. Вальтер подскажет.
К этой книге хочется возвращаться вновь, далеко не убирайте!
Слышу звон, да не знаю, где он.
Симпатичная, местами любопытная работа Вальтера Беньямина составлена будто из обрывков мысли. Когда читаешь ее создается впечатление будто ты попал в лавку старьевщика или на блошиный рынок, где каждая мелкая безделушка имеет свою историю или связанное с ней, пусть даже путем смутной ассоциации, воспоминание. Чем-то эта книга отдаленно напомнила мне фильм «Кофе и сигареты». Плетение слов вокруг смыкающегося мещанства.
Это мышление о повседневности, это скорее фантазия, чем философия, но фантазия лишенная столь подходящего ей наряда изящности. Вальтер Беньямин и здесь проявляет себя не как философ, а скорее как наблюдатель, критик, эссеист. Он видит простой объект и отпускает ход мысли, чтобы увидеть куда ее унесет в итоге. Повторюсь, произведение это не лишено приятных мест, любопытных мыслей, удачных метафор, образов, сравнений. Но все это не выходит за рамки простой игры слов, лишенной, как мне кажется, особой художественности.
Несколько удачных мыслей, несколько сочных образов – это, увы, все. Впрочем, сама идея композиции оригинальна, в этом автору отказать нельзя.