Василиса Васильева
Мой свет
Начало
Они познакомились, столкнувшись в метро.
Она посмотрела на него отрешенно, как будто сквозь. Он же, напротив, вгляделся пристально и не смог отвести взгляд. Обычно, люди задев друг друга невнятно бормочут извинения или молча спешат дальше. Тут она, казалось, даже не заметила, что с кем-то столкнулась, хотя, при других обстоятельствах, сказала бы: «Извините».
Через пару секунд ее взгляд стал более осознанным и, заметив, что человек, стоящий перед ней, не двигается, посмотрела на него, забыв о своих мыслях.
– Я вас задела? Извините.
– Мне показалось, что это я на вас налетел, – улыбнувшись проговорил он.
– Тогда я вас прощаю. Разрешите пройти.
– Да, конечно, – ответил он, но остался стоять на месте.
Она попыталась обойти его, но он сделал жест рукой, который задержал ее на месте. Он сложил руки в немой молитве, при этом продолжая улыбаться.
– Вы что-то хотели? – поинтересовалась она.
– Хотел бы с вами поговорить.
– О чем? – удивилась она.
– Давайте отойдем в сторону, а то мы создали пробку.
– К сожалению, я тороплюсь, – ответила она, явно заскучав, все-таки обошла его, направившись дальше по своим делам.
Он чувствовал, что не может упустить эту девушку. Уже год он даже не думал ни о каких отношениях, не смотрел в сторону противоположного пола, посвятив все свободное время карьере и налаживанию бизнеса. В метро он не ездил уже давно, но сегодня пришлось спуститься, так как срочная встреча, обещавшая положительно разрешить многие накопившиеся вопросы, была назначена на другом конце города и так было добраться до места куда быстрее, чем на автомобиле через стоявший в пробках город.
Войдя в метрополитен, он почувствовал, как где-то в животе образовался комок тревоги. Не являясь агорафобом, он все равно старался избегать людных мест. Толпа людей или даже два человека, находящиеся поблизости, вызывали в нем тревогу и необъяснимый страх. Он чувствовал острую необходимость уйти, остаться одному, сбежать в конце концов. Он знал и понимал, чего от этой жизни хочет, различал свои желания, мысли и предпочтения и абсолютно не хотел чувствовать чужие вибрации, эмоции и вообще слышать, о чем говорят находящиеся рядом люди. Давно пропало желание вникать в чужие проблемы и эмоции. Конечно, когда кто-то из близких просит совет или поддержку, он откликался, но сам не стремился к людям.
Передвигаться по вестибюлю он старался широкими шагами, думая только о том, чтобы быстрее зайти в приближающийся поезд и прибыть на место назначения. Видимо поэтому, глядя сквозь людей и чаще себе под ноги, он и не заметил приближающуюся к нему фигуру. Ему показалось, что человек резко перестроился в его сторону, даже не заметив этого. А может это перестроился он. Могло быть и так.
Когда он поднял глаза, то скорее почувствовал, чем увидел, абсолютно светлый силуэт. Такая волна тепла накатила на него, о которой он никогда и не мечтал. Затем, приглядевшись, буквально все заняло считанные секунды, он рассмотрел, что это была девушка. Почему она показалась ему, как светлый силуэт, он не понял, так как девушка была одета в длинное черное пальто. Хотя, волосы ее были светлые, как будто струящаяся серебристая волна. Глаза ее он рассмотрел только тогда, когда она остановила свой взгляд на нем и ему показалось, что она вообще не очень понимает где находится и что происходит. «Какой это цвет глаз? Не понимаю… то ли голубые, то ли зеленые, но какая глубина!»
Он понимал, что если сейчас ее отпустит, то в его жизни больше никогда не будет такого света, тепла, глубины. Никогда он не верил ни в какую любовь с первого взгляда и сейчас он точно знал, что это не она. Это что-то другое – не имеющее названия, не знающее границ и рамок времени и пространства.
Она уходит. Но, что он может сделать? Никогда в жизни он ни за кем не бегал, не навязывался, не придумывал на ходу причину завязать разговор, но вместе с ней уходила, можно сказать – уплывала, надежда. Надежда на что? И тут в голове прозвучало, как выстрел: «Надежда на Жизнь!»
– Простите, – не веря самому себе, спешил он уже за девушкой, даже не пытаясь придумать на ходу причину, по которой она должна остановиться. – Дайте мне всего пару минут. Я должен сказать вам что-то.
– Что? – продолжая идти, произнесла она, едва повернув голову к нему.
– Черт, вы решите, что я идиот! Я не знаю «что». Я просто чувствую, что обязательно должен с вами поговорить. Да, уверен, вы подумаете обо мне черти что, но я не понимаю, что произошло и не могу придумать ничего более стоящего, чем сказать правду.
Девушка продолжала молчать. И сейчас стало видно, что волосы ее, с прядью, спадающей на лицо, кажутся серебристыми только при попадании на них прямого света от ламп, а так они золотистые.
– Пикапер? – услышал он в ответ.
– Кто? – не понял он.
– Тот, кому заняться нечем.
– Опять не понял…
Она повернула к нему голову и слегка улыбнулась:
– Неужели и правда не знаете? Ну, может быть… Некоторые молодые люди считают себя неотразимыми и сверходарёнными особями, при взгляде на которых у каждой девушки должна возникнуть непреодолимая тяга отдаться им целиком и полностью. Для этого, эти псевдо мачо используют шаблонные фразы и заученные приемы, чтобы познакомиться с как можно большим количеством девушек. Соревнования такие среди отдельных бабуинов.
Он сначала слушал ее серьезно, потом удивление от услышанного начало расти и неожиданно его разобрал смех. Нет, никакой обиды, связанной с тем, что она подумала, как будто он один из этих бабуинов, у него не возникло. Он вообще всегда считал, что обижаются только незрелые личности.
– Нет, – сказал он сквозь смех, – я не бабуинный пикапер.
Она улыбнулась, чуть приподняв уголки губ и он заметил на ее левой щеке ямочку.
– Так что же вы всё-таки хотели?
Он перестал смеяться, остановился перед ней и взглядом пытался различить в ее глазах что-то, что и сам не понимал.
– Я, – начал он, – не знаю, как вы отреагируете на мои слова, но если я сейчас не скажу этого или начну придумывать несущественную чушь, то чувствую, что упущу в своей жизни нечто ценное… Возможно, что после моих слов вы уйдете, не оглядываясь, а, возможно, всё произойдет иначе… Когда мы с вами столкнулись, я испытал какие-то странные чувства: тепло окутало меня всего, нежность разлилась по телу. Я еще даже не успел разглядеть вас, но почувствовал свет, исходивший от вас. Уверен, вы подумаете, что я не в себе, но я никогда еще не чувствовал себя настолько «в себе». Пожалуйста, не сердитесь, если задел вас своим признанием. Почувствовал, что должен поделиться тем, что сейчас у меня на душе.
Она смотрела на него спокойным взглядом. Ни недовольства, ни ухмылки, ни равнодушия от его слов, не читалось у нее на лице и в глазах.
– Вы молчите.
– Да. Я понимаю, о чем вы говорите. Я знаю.
Еще пару секунд она помолчала, потом улыбнулась чуть увереннее, чем в предыдущий раз и произнесла довольно спокойно и четко:
– Ну что ж. Видимо пора. Я готова.
Он ничего не понимал, но на душе стало спокойнее.
– Простите, я не очень понял.
Она протянула руку:
– Приятно познакомиться! Настя.
Он, все еще улыбаясь одной стороной лица, но с абсолютно счастливым взглядом взял протянутую ею ладонь в свою и слегка пожал, ощущая легкую прохладу ее кожи:
– Максим!
– А пойдем наверх, в город. Там, кажется, уже закончился дождь. Вон люди спускаются на эскалаторах в сухой одежде и без зонтов.
– С удовольствием! – выпалил он, выпуская ее руку.
– Если ты спешишь, – вдруг опомнилась она, – то можем встретиться позже, ближе к вечеру. Тебе какое место в городе нравится?
Он был потрясен, не мог вспомнить, есть ли у него любимые места в городе.
– Мне нравится гулять вдоль набережной, – не дождавшись его ответа, сказала она.
– Тогда буду ждать тебя там, в 19:00, у кафе «Мистерия»?
– Договорились. До встречи! – улыбнулась, слегка кивнула и зашла в подъехавший поезд.
Все произошло так быстро, что он на мгновение задумался, а не показалось ли ему всё это. И только ощущение ее руки в его руке говорило, что встреча и разговор были реальными. Повернувшись, он зашагал в противоположную сторону и сел в электричку, вспоминая, ради какого дела он спустился в метро.