Василий Авенариус
Кельнский зодчий
Присев на соседний пень, зодчий внимательнее вгляделся в лицо незнакомца: из-под нависших полей шляпы светились точно два горящих угля, а на тонких губах змеилась загадочная усмешка.
– Вы как будто расстроены? – начал опять незнакомец. – Уж не горе ли у вас какое? смею спросить.
Зодчий не сейчас ответил; но вырвавшийся у него невольный вздох был самым красноречивым ответом.
– Всякое горе можно залить добрым питьем, – продолжал незнакомец, доставая из-под плаща дорожную флягу. – Отхлебните глоточек, – как рукою снимет.
Принял зодчий от него флягу, отхлебнул, – и словно огонь разлился по его жилам.
– Ну, что, – спросил незнакомец, – каков напиток?
– Напиток дивный, – отвечал зодчий. – На душе сразу стало легче…
– Так что вы тотчас, пожалуй, начертали бы весь план?
– Какой план?
– Да нового собора. Неужели вы думаете, что я не узнал с первого взгляда знаменитого мастера, которому поручено сделать этот план? Но одному вам все же никогда с ним не справиться, поверьте моему слову.
«Да кто же мне поможет?» – хотел было спросить зодчий. Но из насмешливых глаз незнакомца посыпались такие зловещие искры, что он должен был потупить взор, и тут заметил снова прикрытую плащом хромую ногу незнакомца.
«Да ведь у нечистого, говорят, лошадиное копыто!» – вспомнилось ему вдруг, и волоса на голове у него стали дыбом, зубы во рту защелкали.
Незнакомец рассмеялся.
– Чего вы испугались? Ученому человеку пугаться, право, не пристало. Я кое-что смыслю также по вашей части.
– Но мне остается до срока всего два дня, – возразил зодчий, – а составить такой сложный план – план целого собора – в два дня и думать нечего.
– Как кому – отвечал незнакомец, приподнимаясь и вынимая из-под плаща пергаментный сверток. – Вот, например, не угодно ли посмотреть.
Зодчий также встал, чтобы ближе разглядеть развернутый незнакомцем свиток, да как взглянул, так в глазах у него зарябило: на пергаменте оказалось мастерски выполненным именно то, о чем он постоянно мечтал, но что самому ему ни за что не давалось.
– Да ведь это мой собственный план! – воскликнул он и хотел выхватить пергамент из рук незнакомца.
– Не торопитесь, любезнейший, – сказал незнакомец. – Пока он мой; но я не прочь уступить его вам, если вы подпишете небольшой договор… Но вас опять, я вижу, трясет лихорадка! Выпейте-ка еще для храбрости.
Зодчий сделал еще глоток из фляги незнакомца, и от волшебного зелья его бросило из озноба в жар и храбрости в груди, в самом деле, прибавилось.
