Василий Головачёв
Человеческий фактор
«Короче!»
«А сегодня эти люди перебили охрану базы и захватили полигон, в кратере которого находится объект ZS! Кроме того, захвачены и центры управления транспортной системой и системой связи! Весь персонал базы согнали в транспортный ангар. Я и мой напарник чудом не попали под облаву!»
«Что делают эти… захватчики?»
«Это страшные люди! Они неуязвимы! Я видел по мониторам – их ничто не берёт! Судя по их разговорам – мы прослушиваем сеть интеркома, – они собираются активировать объект ZS! Большая часть нападавших перебралась к нему!»
«Почему вы не сообщили об атаке раньше?»
«Потому что она началась всего десять минут назад».
– Что… там?! – страшно посмотрел на Ивана Воеводин.
– Отмените «Гром»! – одними губами выговорил полковник. – Объявите общую ВВУ! Надо подключать федералов и погранцов!
Воеводин мгновение стоял неподвижно, не сводя заледеневших глаз с Грымова, затем нашёл глазами Радищева:
– ВВУ на макс! С извещением всех спецслужб!
По толпе вокруг снова прошло движение. На лица оперативников Плетнёва легла печать готовности решать любые задачи.
– Тревога пошла, – сжал губы Радищев.
– С кем ты говоришь? – повернулся Воеводин к Ивану.
– Джой Робертс. Секунду. – Иван подключил канал связи менара с генералом. – «Джой, вы можете разблокировать линию базового метро?»
«Не уверен, в отсеке наверняка поставлена охрана, мы вдвоём не пробьёмся».
«Вам не нужно прорываться в отсек, достаточно на пару мгновений включить линию из общего командного центра, сможете?»
«Не знаю…»
«Капрал, – заговорил Воеводин металлическим мыслеголосом, – я генерал Воеводин, подразделение «Сокол». Объявлен ВВУ-макс! Это касается всех спецслужб и всех подразделений силовых ведомств! Вашего тоже! Извольте подчиняться приказам!»
«Подождите, товарищ генерал, – мягко отвлёк на себя Иван внимание пограничника. – Джой, я знаю, риск исключительно высок! Но подумайте о последствиях захвата полигона! На кону не судьба базы или Кеплера, и даже не судьба звёзд Лебедя! На кону – жизнь всего человечества!»
«Я понимаю…»
«У вас есть близкие люди, которых вы хотели бы спасти?»
«Как и у всех… наверно…»
«Так сделайте это ради них! И я навеки буду ваш должник!»
Джой Робертс передал мысленный лайк: Иван уловил призрачную кошачью улыбку и прикосновение к щеке мягкой кошачьей лапки. Капрал оценил его просьбу по-своему, отзываясь подобием призывной улыбки, но разочаровывать трикстера в данный момент не хотелось.
«Давай, капрал!»
«Я… мы попробуем… полковник».
Иван перехватил взгляд Воеводина, прижал палец к губам.
Генерал кивнул, одобряя его речь.
– Ждём в камере! У нас будет всего пара секунд на всю процедуру высадки!
– Мы на стандарте, – напомнил Плетнёв, имея в виду вооружение и экипировку группы.
– Нет времени на переоснащение.
– У меня с десяток «кольчуг» и неймсы, – встрепенулся Радищев.
– Не успеем…
– А вдруг? – Начальник базы застыл, общаясь со службой обеспечения базы. – Сейчас принесут.
Воеводин жестом направил Плетнёва в камеру.
Бойцы без спешки, но очень быстро и слаженно заняли места у поручней, ожидая команды.
Потянулись минуты ожидания.
«Давай, Джой, Давай!» – поторопил Иван пограничника, хотя тот не подавал никаких признаков жизни.
Примчались грузовые кибы, принесли коробки с амуницией и ящики с оружием. Здесь были и «универсалы», и карабины «дракон» и неймсы – нейтрализаторы молекулярных связей, самый экзотический вид оружия, в луче которого таял любой вид материи.
– По очереди, по два! – бросил Плетнёв.
Бойцы бросились переодеваться: двое меняли костюмы, двое разворачивали.
Воеводин кивнул на Шапиро. Иван подал физику коробку с «кольчугой».
– Снимайте уник, быстрее! Натягивайте скаф!
– Я не справлюсь…
– Вам помогут.
Шапиро начал неумело переодеваться, без обычного ворчания, но суетливо и бестолково. Один из бойцов группы помог ему натянуть спецкостюм.
– На груди сенсор включения, – показал Иван, в свою очередь начиная переодеваться, надеясь, что успеет до того момента, когда – и если – метро бросит их «в струну» мгновенного перемещения за шестьсот с лишним световых лет от Солнечной системы.
Он успел.
Впрочем, успели все, даже Шапиро, не имевший никакого боевого опыта, если не считать таковым полёт с командой Маккены на спейсере «Ра».
– Открылся канал! – заговорил женским голосом инк транспортной системы базы. – Пуск!
Мигнули камерные осветители, на головы пассажиров свалилась плита темноты, гася сознание.
Иван очнулся от короткого небытия одновременно с Плетнёвым.
– Режим «лом»!
– Задача?
– Занять центр управления – раз! Занять полигон – два! Очистить объект ZS от «вирусят» – три!
– Выполняю. – Плетнёв отдал мысленную команду оживившимся бойцам. Двое из них встали с обеих сторон двери, направив на неё стволы плечевых «универсалов». Остальные рассредоточились вдоль стен кабины, превращённые «кольчугами» в металлических зеркальных «киборгов».
– Помочь? – Иван взял под руку Воеводина.
– Ему помоги, – буркнул генерал, кивнул на Шапиро.
Но физик справился с недомоганием сам, оттолкнул руку.
– Я в норме.
– Мне с группой?
– Идём вместе в ЦУП.
– Есть.
Дверь камеры мягко разошлась в стороны двумя сегментами.
Два «киборга» нырнули из-за стоек в проём двери, готовые открыть огонь.
За ними метнулась ещё одна пара.
Отсек метро полигона встретил их тусклым светом дежурных осветителей и тишиной. Кабины метро никто не охранял. Но за ними следили видеокамеры общего контроля, и медлить не стоило: захватившие полигонную базу пришельцы рано или поздно должны были отреагировать на прибытие нежданных гостей.
Помчались по коридорам и пандусам комплекса, упрятанного под толщу скал и горных пород первого Кеплера, лишь один раз наткнувшись на сопротивление: два «киборга», мало отличимые от бойцов отряда, вывернулись навстречу из-за перегородок и колонн вариалифта. Вооружены они были «универсалами» и даже успели открыть огонь, но залп из неймсов превратил обоих в решето, и отряд Воеводина, спешащий на верхний горизонт базы, где располагался пункт управления полигоном, потерял всего несколько секунд.
Их встретили в кольцевом коридоре, опоясывающем центральный зал базы, из которого вырастала в небо планеты стометровая башня обзора.
Бежавший впереди боец группы внезапно дёрнулся назад, за выступ балкона над одним из технических колодцев комплекса, останавливая бегущих сзади, и в выступ с гулом врезалась невидимая «опухоль» гравитационного разряда, а за ней – трасса лазерных импульсов.
«Иван, мы наверху, нас перехватили!» – связался с Плетнёвым Грымов.
«Ждите подмогу! – отозвался капитан. – Отвлеките охрану!»
Грымов жестом дал команду спутникам, и они начали палить по стенам коридора из «универсалов», порождая гул и треск резонансов и дрожь стен.
Боец Плетнёва кинулся в коридор, перекатившись мячиком, дал очередь из своего наплечного «универсала».
Иван последовал за ним, сделал то же самое, поймал в колечко прицела на забрале шлема косую тень в лабиринте стоек, выстрелил из «неймса».
Раздался крик, тень исчезла.
В тылу засевших по обе стороны от входа в центр защитников началась стрельба, загремело.
Иван поймал ещё один движущийся блик, выстрелил.
Стрельба прекратилась.
«Свои!» – послышался чей-то мыслеголос, и в коридоре появились два зыбких, почти невидимых «призрака».
«Степан Фомич!» – позвал Иван.
Появились «киборги» – Воеводин и Шапиро.
Все собрались у двери в зал, на которой мигала красная полоска блокировки.
«Джой!» – на всякий случай вызвал пограничника Иван.
Робертс неожиданно отозвался, хотя Иван и не ждал ответа, считая его погибшим:
«Полковник, мы отступили в один из неиспользуемых штреков, Вероник ранен…»
«Мы уже возле главного зала, идём на штурм, присоединяйтесь!»
«Как вас узнать?»
«Вы в стандарте?»
«Обычные «кокосы»…
«Мы все в «кольчугах», опознаватель «свой» по запросу – две зелёные вспышки».
«Понял, возвращаемся».
Иван ткнул рукой в дверь зала, жестом попросил спутников отойти в сторону.
«Залп!»
Четыре невидимых копья, вырвавшиеся из дул неймсов, вонзились в дверь, проделывая в ней звёздообразные дыры размером с туловище человека.
«Ещё!»
Второй залп довершил разрушение, правый сегмент двери с грохотом выпал в зал. Иван прыгнул в дымящуюся дыру, ища глазами противника.
Сверкнули лазерные трассы, одна задела плечо, но защиту «кольчуги» пробить не смогла. Иван ответил. Ему помогли ворвавшиеся следом бойцы Плетнёва, и стрельба прекратилась.
Охраняли центр управления три «киборга». За изогнутым пультом, перед большим виомом сидели два оператора, третий – в чёрно-белом официал-унике чиновника высокого ранга, стоял справа от линейки кресел и задумчиво смотрел на картину в глубине виома, сложив руки на груди.
Виом показывал кратер, залитый густым «жидким» светом двух солнц в небе – оранжевого и тускло-жёлтого. В центре кратера располагалась странная конструкция, напоминающая тушу гигантского чешуйчатого кита с мордой крокодила и пластинчатой спиной черепахи. Это и был брандер Знающих-Дорогу, внутри которого пряталась Бомба Хаоса, предназначенная для уничтожения человеческой цивилизации. Длина «крокодилочерепахи» не превышала трёх километров, поэтому трудно было представить, чтобы такой несолидный «астероид» – по сравнению с планетой – мог разрушить объект диаметром более двенадцати тысяч километров. Но Иван помнил сообщение «пылевиков», чью систему уничтожила такая «крохотулька», и душа на мгновение ушла в пятки.
Воеводин откинул шлем, шагнул к человеку в чёрно-белом, крупноголовому, с мощным лбом и с ещё более мощной челюстью.
– Ван дер…
Начальник полигона, принимавший участие месяц назад в испытании нового слим-модулятора, повернул к нему голову.
– Генерал…
– Я вас недооценил.
– Я вас тоже. Но вы не успеете, друг мой, сейчас мы запустим брандер, и вам останется только ждать, когда он протаранит Солнце.
Воеводин щёлкнул пальцами.
Иван двумя выстрелами снёс кресла перед пультом вместе с операторами.
Ван дер Ваальд презрительно изогнул губы.
– Это не поможет. Программатор на борту брандера, а он включается автономно.
Воеводин переглянулся с заместителем.
– Плетнёв?
– В кратере.
– Мчись туда, реши на месте!
Иван бросил взгляд на предателя, согласившегося служить эмиссарам Знающих.
– Его куда?
– Откроем метро – сдадим спецам.
Ван дер Ваальд снова скривил губы, продолжая наблюдать за «крокодилочерепахой», и стало понятно, что смерти он не боится, зная о закладке в психике программы самоуничтожения.
– Беги, Ваня! – выдохнул Воеводин.
Иван метнулся из зала…
Глава 4
И один в поле воин
Сутки никто не спал.
«Ра» закрутил «стохастическую карусель» (по выражению Майкла Шеридана), то есть бегал по космосу в сфере радиусом два светогода, меняя галсы и траектории в соответствии с вероятностным разбросом, как меняет вектор движения молекула газа в броуновской толкотне, сталкиваясь с другими молекулами, и пока это помогало ему оторваться от преследования вражеского флота. Под защитой «зеркала» корабль был не виден, а точно определить местонахождение невидимой гравитационной «ямы», которой он стал, охотники не могли.
И всё же их было много. «Ра» метался в пространстве мелкими – до сотни миллионов километров – прыжками, Клиффорд насчитал более тысячи «крокодилочерепах», охранявших подступы к Парусам, и меньше их не становилось.
Разумеется, команда Руслана в маневрах никакого участия не принимала. Командовал парадом Маккена, его удивительно слаженный коллектив действовал безупречно, инк космолёта был на высоте, и осуждать кого-либо за неточность исполнения маневра или за неправильное действие было нельзя. Потому что неправильных действий не было!
Однако сторожевых «крокодилов» и в самом деле было слишком много.
Первой об этом заговорила Роза Линдсей, инконик и астрофизик экспедиции, жена Маккены.
– Мы разворошили осиный рой, – проговорила она грустно. – Может быть, отступим?
Возбудились пилоты «Ра», Воеводин и Терёшин, наперебой предлагая варианты маневрирования. Один из них, озвученный Артуром, показался Руслану заманчивым: нырнуть в Дыру за Парусами и переждать, пока паника в рядах вражеского флота прекратится.
Руслан оценил предложение сына Воеводина, однако извещать об этом Маккену не стал, справедливо полагая, что экипаж корабля сам в состоянии принять правильное решение.
Прошёл час, другой, третий.
«Ра» продолжал свои «заячьи» прыжки по ломаным траекториям, сбивающим с толку рать охотников и не позволяющим им приблизиться к кораблю на расстояние прицельного удара. Они, правда, стреляли, имея в своём распоряжении нечто вроде аннигиляционных пушек и лазеров, но попадали в основном в пустоту либо по своим же коллегам. «Ра» опережал их по всем параметрам, не отвечая пока на мощные выплески вражеских батарей.
Маккена молчал. Но, как оказалось, он просто обдумывал своё решение, не потеряв ни грамма твёрдости духа и решительности. Удивить этого человека или озадачить чем-либо было невозможно.
– Пассажиры, есть разговор, – прилетел голос капитана в уши каждого члена группы Руслана.
– Слушаю вас, Рудольф, – после паузы отозвался молодой человек, созерцавший, как и все подчинённые, необозримый океан космоса, пронизанный острыми лучами звёзд и всполохами энергетических разрядов, наносимых мечущимися вокруг Парусов «крокодилочерепахами».
– Вопрос на засыпку: что произойдёт, если мы нырнём в Большую Дыру?
Руслан хотел напомнить капитану, что в экипаже есть свой специалист-астрофизик – Роза Линдсей, но подумал, что Маккена уже посоветовался с ней и хочет услышать другое мнение.
– Майкл?
– Э-э… – промямлил Шеридан, которого явно застал врасплох вопрос командира группы. – Я полагаю… мы ещё не совсем уверены, какой мерности брана врезалась в нашу 3-брану…[12] возможны эффекты… по тем данным, что мы располагаем, можно судить лишь о возрастании мерных осцилляций вакуума в слабополевом базисе…
– Попроще, пожалуйста.
– Э-э… в данном случае мы имеем дело не с сингулярностью типа чёрной дыры, а с областью иномерного континуума, порождающего коллапс волновой функции…
– Ещё проще.
– Материальные объекты нашего континуума, скорее всего, начнут распадаться на «струны», так сказать, испаряться… устье Дыры по сути представляет собой гиперповерхность с многомерным волновым фронтом… обладающим бесконечным значением тензора Римана…
– Очень просто, – фыркнул кто-то.
– То есть вы хотите сказать, что корабль начнёт испаряться?
– Ну-у… какое-то время он способен продержаться под защитой «зеркала»… если не начнётся фазовый переход…
– Понял, спасибо. – Маккена отключил связь.
– Майкл, вы и в самом деле считаете, – спросила Марианна Вележева, – что в иномерном континууме Большой Дыры мы продержимся какое-то время?
– Я не утверждаю, – пробормотал физик. – Я надеюсь.
Послышались смешки: последнюю фразу физика услышал экипаж корабля.
Прыгнули в глубь созвездия Кентавра на десять световых лет.
– Предлагаю всем обсудить ситуацию, – объявил Маккена, когда инк доложил ему об отсутствии в данной области пространства каких-либо источников опасности; «крокодилочерепахи» сюда не залетали. – Есть два варианта. Первый – сбросить «суслик» за Парусами, поближе к Дыре, и попытаться отразить все атаки «вирусного» флота, пока нам не передадут груз. Второй – подойти вплотную к Дыре, практически войти в неё и уже там сбросить «суслик». После чего дождаться брандер и отправить его в Дыру поглубже. Что скажете?
Корабль объяла тишина. Молчали даже не унывающие ни при каких обстоятельствах ёрники Иванов и Терёшин.
– Вообще-то оба варианта дохлые, – заметил вдруг Веласкес, чего от него никто не ждал. – Ни тот ни другой не гарантирует достижения цели.
– У вас есть другое предложение? – с подчёркнутой вежливостью спросила Вероника Солнышко.
– Нет.
– А желательно иметь, – осуждающе проговорил Вячеслав Терёшин, всегда и во всём соглашавшийся с мнением Вероники.
– Запустить «динго»[13], – несмело заявила Вележева.
– Да? – благожелательно поддержал её Маккена. – Для чего?
– Отвлечь охотников…
– Неплохая идея, мы ею обязательно воспользуемся, однако нужен радикальный выход.
Руслан набрался сил.
– Есть выход, – сказал он. – Запускаем «динго» корабля, а лучше два или три, чтобы охотники бросились за ними в погоню, прыгаем к Дыре, сбрасываем «суслик», вместе с программатором на борту, закрываем его «зеркалом»… после чего корабль начнёт отвлекающий маневр.
Ответом ему было молчание. Потом заговорил Артур Воеводин:
– Это уже серьёзный план, да, командир? Просчитаем, подготовимся… всего один вопрос: «суслик» можно спрятать под «зеркало»?
– Можно, только он не сможет после этого принять груз, – ответила Вележева. – «Зеркало» представляет собой слой деформированного вакуума, который не позволит сигналу с Кеплера пробиться к «суслику».
– То есть нужно, чтобы «суслик» кто-то разблокировал, находясь на самом модуле.
– Не обязательно на самом модуле, команду можно подать с борта любого летателя рядом, но он должен будет находиться рядом с «сусликом».
– Всё равно нужен оператор.
– Я включу «суслик»! – как можно твёрже заявил Руслан.
– Герой! – восхитился Терёшин.
– Мы вместе это сделаем! – отрезала Марианна Вележева не менее твёрдо. – И проследим за приёмом груза.
– В окружении «крокодилов»? – с ехидной ноткой спросил Терёшин. – А они будут смотреть на вас и аплодировать.
– Отставить тон, пилот! – сухо оборвал подчинённого Маккена. – Никто не собирается рисковать жизнью в таких условиях. Думайте ещё, предлагайте другие варианты. Отдыхаем час, режим стандартный.
Послышались весёлые голоса членов экипажа, шум, смех, сеть корабельного интеркома никогда не отключалась, но никто не обращал на это внимания. Экипаж собрался пить кофе в кают-компании и приглашал пассажиров присоединиться.
Час пролетел незаметно. Группа Руслана давно перестала чувствовать себя как в чужом доме, леди обоих коллективов легко перешли на «ты», остальные тоже сдружились, и Руслан почувствовал себя не пассажиром, а членом дружной семьи, да ещё с особыми полномочиями: за исход миссии в большей степени, чем другие, отвечал он.
Компания уже возвращалась в свои боксы-каюты, когда Маккена напомнил о себе:
– Дамы и господа, прошу занять места. Мы получили депешу с базы Энцелада: брандер захвачен агентами Вируса, однако может быть запущен к нам в любой момент! Посему включается режим ЧС! Горюнов, предлагаю реализовать вашу идею.
– Я… готов! – едва не взял «под козырёк» Руслан.
– Берите любой модуль из имеющихся в наличии на борту, устанавливайте программатор, включайте слим-модулятор в режим приёма груза. Мы десантируем вас как можно ближе к Дыре, а потом заберём, когда «суслик» примет груз.
– Спускаемся. Команде – в трюм!
Выбрались из кают, сели в вариалифт, добрались до грузового отсека.
– Командир, должна запустить «суслик» я! – возбуждённо заговорила Марианна. – Это моя епархия! Я отвечаю за его работу!
– Мне тоже надо лететь, – флегматично заметил Шеридан. – Я могу быть полезен при расчётах режимов в условиях нелинейного взаимодействия континуумов.
– А я отвечаю за безопасность группы, – подвёл итог переговоров Веласкес. – Летим все!
Тёплая волна благодарности омыла сердце. Он не ошибся в подборе команды, и только участие всех в чудовищно опасной авантюре могло гарантировать успех десанта.
– За работу!
Что-то пробормотал Терёшин, ему резко ответила Вероника, но Руслан не прислушивался к их репликам. Наравне со всеми он принялся готовить «суслик» к сбросу, привычно настраивая нервную систему на стрессовую нагрузку и веря, что у них всё получится.
Выбрали хорошо защищённый грузовой драккар, погрузили в него программатор для «суслика», способный запустить его дистанционно, хотя он имел и собственный контур управления.
Сняли с капсулы «суслика» все крепления, с помощью кибов установили аппарат в катапульту для сброса в космос разного рода спутников.
Заняли места в драккаре.
– Мы готовы, – доложил Руслан в рубку управления.
– Включайтесь в общую визор-сеть, – предложил Маккена. – Будете видеть то же, что и мы.
Воткнули разъёмы инфоров в гнёзда на подлокотниках кресел драккара. Перед глазами каждого пассажира раскрылась угольно-чёрная полусфера обзора, сориентированная таким образом, что стали видны ажурные куртины Парусов, занимающие чуть ли не половину фронтального поля видимости. С расстояния в сто миллионов километров они казались хрупкими светящимися паутинками, складывающимися в изумительно красивый фрактальный узор, но диаметр Антенны, выращенной Знающими-Дорогу «из пустоты», достигал пяти световых лет, и масштаб деятельности Вируса в Метавселенной человечества кружил голову. Люди такие грандиозные конструкции создавать не могли, несмотря на успешное строительство Суперструнника за орбитой Марса.
Сфера обзора выстрелила пологом темноты: «Ра» прыгнул.
Сознание прояснилось.
Паруса перед глазами Руслана исчезли: они теперь находились за кормой космолёта.
Чуть вверху и впереди возникло световое облако, за считаные доли секунды сформировавшееся в двойной конус космического крейсера. Конус – это была голографическая копия крейсера земного космофлота «Лалангамена» в натуральную величину («Ра» имел форму одиночного конуса) – скачком переместился влево по ходу движения самого «Ра», начал удаляться.
Какие-то крупные звёзды на фоне звёзд неподвижных сорвались с «небосклона» вслед за «динго». Отколовшийся от основного видеоизображения кусок малого виома показал тушу «крокодилочерепахи». Голографический пузырь заметили, и за ним бросились в погоню сторожевые «псы» Антенны.
На глаза упала чёрная накидка: «Ра» сделал ещё один прыжок.
На сей раз он зашёл с другого края Антенны, повторил сброс «динго» и тут же нырнул в «струну», чтобы через несколько мгновений выйти из «подпространства» в нужном районе – у обреза Большой Дыры, который Майкл Шеридан назвал «гиперповерхностью с бесконечным значением тензора Римана».
Они снова были в космосе – наедине с чёрной пропастью, сверкающей алмазными россыпями скоплений галактик в безбрежных просторах пространства. Однако в отличие от прежнего положения, когда группа располагалась в надёжно защищённых капсулах в глубинах космолёта, ощущения были другими. Драккар тоже был неплохо укрыт и даже имел полевые мембраны, маскирующие его размеры и конструктивные особенности, но одно дело – прятаться в боксах внутри огромного мощного корабля, другое – сидеть в кокон-креслах небольшого судна, пусть и скоростного, и маневренного, но не обладавшего серьёзными средствами защиты.
Впрочем, никто из членов группы об этом не думал и пути отступления не искал. Все хотели одного – выполнить поставленную перед ними задачу, и настраивали себя так, как умели.
Руслан подключил контур режима аффилированной связи с киб-пилотом драккара (это был обычный компьютер, не имеющий персональных характеристик, поэтому о режиме «один-на-один» речь не шла) и мог теперь мысленно управлять аппаратом с весьма приличной скоростью.
Марианна взяла на себя управление «сусликом» и программатором, получая ответы от двух систем сразу.
– Слим готов к приёму груза! – доложила она.
– Ждём, – отозвался Руслан, отводя драккар от раскрывшейся лепестками тюльпана капсулы слим-генератора на полкилометра, но не отключая магнитных захватов, удерживающих «суслик» не хуже троса.
Вокруг пока ничего особенного не происходило.
Паруса – хрупкий «морозный узор» на прозрачной бездне космоса – сияли в сотне миллионов километров «за спиной».
Кольцо красных звёзд, окружавших чёрный провал тьмы перед носом драккара, испускало угрюмое сияние, подчёркивающее угрозу, исходившую от провала.
Пару драккар – «суслик» сносило в этот провал, поэтому приходилось сдерживать снос постоянно работающими антигравами, но пока мощи двигателей драккара хватало, можно было не беспокоиться об этой проблеме.
«Ра» исчез, начиная дразнить сторожевых «псов» Антенны где-то у её края. Но увидеть его маневры пассажиры драккара не могли, аппарат не обладал мощными системами обзора, да и световой сигнал от космолёта долетал в эту область пространства не мгновенно, приходилось ждать минуты, так как их разделяло расстояние в десятки миллионов километров.
Не проявляли себя и «крокодилочерепахи», стерегущие Антенну, по тем же причинам: любой сигнал от них (не считая разве что «суперструнного» пакета) достигал глаз наблюдателей в драккаре далеко не сразу, тем более если они тоже находились далеко отсюда.
Лишь дважды Руслан засёк слабые вспышки света, похожие на тонкие метеорные следы в атмосфере Земли. Возможно, это проявились сторожевые корабли Знающих. Но проходила минута за минутой, рядом с парой земных аппаратов никто не выныривал из темноты, и Руслан слегка расслабился, подумав: «Может, пронесёт? Никто нас не заметит? Отделаемся лёгким испугом?»
– Как настроение, орлы? – бодро спросил он.
– Нормально, – ответил Веласкес.
– Что-то слишком тихо, – рассмеялась Марианна.
– Майкл?
– Я думаю, – откликнулся Шеридан. – Хотелось бы заглянуть в Дыру. К сожалению, эта машина не имеет таких систем физического анализа, какие установлены на «Ра». Здесь, всего в сотне тысяч километров от нас, изменяется барионная структура нашего континуума, а мы ничего не видим и не ощущаем.
– И хорошо, что не ощущаем. Хотя, с другой стороны, и в самом деле хочется понять, что происходит.
– Меняется волновая функция вакуума… к нам выплёскивается не простой бозе-конденсат, а несимметричный, осциллирующий, псевдоголдстоуновский фрагмент бран-дистиллята.
– Переведите.
– Многомерный «туман», образно говоря.
– От него можно закрыться?
– Не знаю, не уверен, там само время становится многомерным и превращается в пространство… и наоборот.
– Не могу представить, – покачал головой Руслан.
– Я тоже, – признался физик под смех спутников.
Включилась рация драккара, имеющая стринг-модем:
– Горюнов, что у вас?
– Тишина. А у вас?
– Стреляют, – прилетел смешок Терёшина.
– При малейшем подозрении на атаку – сигнальте!
– Непременно.
– Стреляют… – задумчиво проговорила Марианна. – За ними сейчас охотится весь здешний «крокодилий» космопарк!
– Они уже сражались с охраной Антенны, – сказал Веласкес флегматично.
– Это ни о чём не говорит.
– Это говорит о настрое команды. Опытней Маккены у нас в космофлоте нет капитана. Да и вооружён «Ра» неплохо.
– Их слишком много.
– Численное превосходство когда-нибудь кончается.
Веласкес не ответил.
Помолчали, разглядывая паутину Парусов-Антенн и россыпи далёких галактик, одна из которых копьём устремлялась к угрюмому ожерелью красных звёзд. Нервничали. Ждали событий. Ждали появления груза.
И дождались, но не того, чего хотели.
С трёх сторон сферы обзора к драккару покатились звёздочки поменьше, нацеливаясь на «тюльпан» слим-генератора.
– Охотники! – процедил сквозь зубы Веласкес.
– Рудольф, к нам гости! – отреагировал Руслан, ощущая непреодолимое желание схватиться с «крокодилочерепахой» в прямом бою и сломать ей хребет.
– Понял, идём к вам! – ответил Маккена.
Счёт пошёл на секунды…
