Вероника Фог
Ничего, прорвёмся!
© Вероника Фог, 2025
ISBN 978-5-0065-7927-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Книга первая
.
Часть первая. Теневая Зона
Подселенец
Арена. Немногочисленная публика на трибунах выглядит пёстрым фоном картины, в центре которой громила с огромным тесаком в руке. С широкого лезвия ещё стекает кровь его предыдущей жертвы. Громила приближается.
– И наконец! Достойный противник, – громко объявляет он зрителям и издевательски смеётся, – наследник Гордеона Скалы, как меня заверили. Кое-кто, с кем я обязательно разберусь позже, сейчас мне высказал претензии, что мы якобы находимся в неравных условиях! Что у меня якобы преимущества! Ничего подобного! Господа, как вы могли убедиться, наследнику был предоставлен меч, но он, очевидно настолько самоуверен, что надеется одержать победу голыми руками.
Предложенный меч оказался слишком длинным и тяжёлым. Бежать некуда, умолять бесполезно, сдаваться нельзя. На быструю смерть в любом случае рассчитывать не приходится. Грегору Мяснику всё равно, кто реально стоит перед ним. Каждую свою жертву он мучает долго и с удовольствием.
«Вот бы отобрать тесак и попытаться что-то сделать». Навыка использования тесака не было, но он хотя бы легче того меча.
В этот момент в голове как будто что-то хлопнуло и послышался незнакомый мужской голос: «Ох! Ё… Опять, что ли, арена?! Ну ничего, прорвёмся!»
Открыв глаза, она приподняла голову и быстро огляделась. Комната была незнакомой, но приличной и чистой. Это явно не был тот подвал, в который её поместили перед поединком на арене. Солнце, проникающее сквозь большое широкое окно, освещало кровать, подчеркивало белизну надетой на неё длинной рубахи.
Не вставая, она осторожно осмотрела себя. К её облегчению, ноги и обе руки со всеми пальцами были на месте. И она могла ими двигать. Тело немного болело. Но она, ощупав поверх рубахи свои грудь и живот, смогла убедиться, что открытых ран нет.
«Интересно, где это я и как здесь оказалась», – подумала она. Последнее, что она помнила, как её, босую, в широких штанах и лёгкой рубашке, выволокли на арену. Помнила громилу с огромным тесаком, который медленно, красуясь перед публикой, шёл на неё. «А может, этот Грегор Мясник всё же убил меня и теперь я где-то на том свете?»
Она встала с кровати и подошла к зеркалу. Короткая стрижка, худощавое телосложение. Её легко можно спутать с мальчиком. Вот только это было не так. Оглядев себя, она отметила, что отражается в зеркале. На её лице и шее были видны грязные разводы – кто-то, явно второпях, обтер её и надел чистую рубаху. Рубаха была мужской и висела на ней мешком.
«Что же ещё? Ведь было же что-то ещё!» И тут она вспомнила, как там, на арене, сперва в её голове что-то хлопнуло, а затем она услышала хриплый мужской голос. Видимо, в тот момент она потеряла сознание и поэтому не помнит, что это был за мужчина и откуда он там взялся.
И вдруг, хотя сейчас рядом с ней в комнате точно никого не было, она снова услышала тот же голос. Теперь она поняла, что этот голос звучал у неё в голове.
– «Спокойно, парень, не дрейфь, я твой предок. Мне пришлось экстренно подселиться к тебе и помочь, чтобы наш род не прервался».
– Я не парень, – прошептала она и облизала пересохшие губы.
– «Не парень? А кто тогда? А, понял! Ну это пока. Я вчера сразу заметил, что тело непривычно маленькое. Давно в таком не был. Это ничего! Сколько тебе сейчас?»
– Мне одиннадцать, и я девочка.
– «Девочка?! Как это? А как же заклятие? Ох! Ё… Нет, этого не может быть!»
Задрав подол рубахи, она тщательно осмотрела своё тело. Не считая синяков и небольших ссадин, её тело выглядело как обычно.
– «Ох! Ё… И правда, девочка. И метки нет. Метки нет, но я здесь! Я в теле девочки! Из девочки потом вырастет женщина! И что мне делать?! Я же не смогу с ней ничего сделать! Не смогу исполнить магический контракт! И деться мне от неё некуда! А-а-а!»
Она старалась не обращать внимания на ругательства по поводу её пола, перемежающиеся словами, которые могли бы кому-то показаться странными, как то: «заклятие» или «магический контракт», – кому-то, но только не ей. За свою жизнь в Ордене она привыкла слышать подобное. Необычным было только то, что сейчас их произносил – да ещё так громко – голос в её голове. «Может, я сошла с ума?»
Она подошла к зеркалу вплотную. На неё смотрели её собственные серые, в узорах из разноцветных пятнышек, глаза, но теперь в них появилось как будто что-то новое, незнакомое. Она пыталась понять, что это, когда перед ней буквально на мгновение возник образ взрослой молодой женщины с точно такими же глазами. Женщина смотрела на неё ласково и улыбалась. А голос внезапно смолк. Он вскоре возник снова, но уже тихий и ровный.
– «Нет, девочка, ты не сошла с ума. И уж тем более не умерла. Я здесь как раз для того, чтобы не допустить этого. Один волшебник много лет назад наложил заклятие, и с тех пор, чтобы спасти свой род, я могу подселяться в тела своих потомков в момент, когда им грозит смертельная опасность. Ребёнок в нашем роду всегда только один, и до сегодняшнего дня я был абсолютно уверен, что мой наследник может быть только мужского пола».
– «Ага! Скажи ещё, что ты Гордеон!»
Наследница Гордеона
— «Я Гордеон! Ты обо мне что-то слышала?»
– «Конечно! Ведь я родилась в Ордене Гордеона».
– «Отлично! Ведь для того я его и создал, чтобы там рождались и жили мои потомки».
– «Не ври! Орден создал не ты сам, а Гордион Несокрушимый».
– «Всё верно. Я в то время был подселён в Гордиона, как сейчас в тебя, и убедил его создать Орден. Расскажи мне, как там сейчас».
– «Сейчас, наверное, хорошо. Все счастливы оттого, что нашёлся истинный наследник Гордеона. Мальчик».
– «Что? Этого не может быть! Ты мой наследник! Э… наследница. Неважно. Я не мог подселиться в чужого потомка! Расскажи подробно, что там такое случилось?»
– «Случилось то, что все ждали мальчика, а родилась я. Мама сразу куда-то сбежала, я её даже не помню. А отец меня терпел только потому, что знал: других детей у него уже не будет. Он недавно умер, кстати. Немного не дожил до того, как хранители разыскали какого-то мальчика с нужной меткой».
– «Так, это я понял. А с тобой-то что случилось?»
– «Главный хранитель сказал, что наследник может быть только один. И что лично он верит, что я истинный потомок Гордеона, так как сам присутствовал при моём рождении и при рождении моего отца. Но другим членам Ордена я должна это доказать».
– «Каким образом?»
– «Проявив себя в бою».
– «Ох! Ё… Жёстко. Но, с другой стороны, теперь ты им всё доказала. И мы сможем вернуться в Орден».
– «Нет».
– «Почему? Что не так?»
– «Тот бой я проиграла. Так же, как и все последующие. А там и нужно-то было всего лишь выбить оружие у противника. Хранители во мне разочаровались. Я давно уже никого из них не видела. В последнее время я жила в приюте для мальчиков. На днях меня оттуда забрал какой-то незнакомец. Он сказал, что мне как наследнику Гордеона предоставляется честь поучаствовать в закрытом мероприятии клуба Грегора Мясника. Так я попала на арену».
– «Но там-то ты себя и проявила!»
– «Не помню».
– «Конечно, ты потеряла сознание. Так со всеми происходит во время подселения».
– «И что там было?»
– «Я включился и в твоём теле отнял тесак и победил громилу Мясника. Сначала там все переполошились, а потом нас забрал к себе какой-то хромой старик. Он вёл себя очень учтиво, ласково называл деткой. Я сперва удивился, но возражать не стал. Подумал, что ты, видимо, совсем юный пацан. Я и представить себе не мог, что ты можешь быть девочкой».
– «Хромой старик? Немного похоже на Констариана, главного хранителя. Только он меня раньше никогда деткой не называл».
Мужское или женское
В дверь постучали, и в комнату, прихрамывая, вошёл высокий седой старик.
– «Вот! Это он тебя с арены забрал».
– «Это не Констариан».
– «Забыл тебя предупредить. Никому не говори и вообще не подавай виду, что слышишь мой голос. Никому! Поняла?»
– «Я и не собиралась. Я же не сумасшедшая».
Старик подошёл поближе и сказал с улыбкой:
– Доброе утро, юная наследница рода Гордеона Скалы! Как Вы себя чувствуете?
– «Ох! Ё. А он точно не из Ордена? Ты уверена?»
– «Я впервые его вижу».
– Доктор вчера сказал мне, что с Вами всё в порядке. А обморок случился всего лишь от нервного потрясения. Или, может, Вам всё-таки другого врача вызвать?
– «Чего это он мне выкает?
– «Вероятно, выказывает уважение всему нашему роду. Ответь ему».
– Спасибо, не надо! Со мной всё хорошо.
– Замечательно! Тогда позвольте пригласить Вас к столу. Вон за той дверью уборная. Там Вы сможете привести себя в порядок. Да, вот тут ещё одежду Вам Марта приготовила. Я не знал, что Вы предпочитаете носить: мужское или женское. Это так необычно – встретить девочку из рода Гордеона Скалы. У них, я слышал, в основном мальчики рождаются.
– «Ну вот! И этот о том же».
– «Ничего, прорвёмся».
Старик вышел, оставив ей стопку одежды. Она посмотрела. Там было симпатичное голубое платьице, светлая мужская рубашка и широкие брюки, напоминающие те, в которых она билась на арене. Всё было подходящего ей размера.
– «Что же из этого мне надеть?»
– «Тебе лучше знать. А в чём ты ходила, когда жила в Ордене?»
– «Когда как. Одно время мне очень хотелось доказать отцу и другим, что я могу быть не хуже мальчика. Я тогда впервые обрезала волосы, начала одеваться в мужское. Стала упрашивать хранителей и рядовых членов Ордена научить меня боевому стилю Гордеона. Но надо мной только смеялись, а иногда и открыто оскорбляли».
– «В Ордене тебя оскорбляли? Так не должно было быть! Неважно, девочка ты или мальчик».
– «Ещё у меня была кормилица. Она всегда старалась меня успокоить и убеждала в том, что раз уж я родилась девочкой, то должна принять свою женскую долю, а не пытаться походить на мальчика. А чтобы заслужить любовь отца, я просто должна всё время его слушаться».
– «А что отец велел тебе делать?»
– «Обычно одно и то же: идти в свою комнату и сидеть там».
– «И ты сидела?»
– «Сперва да. Но потом мне стало скучно. Я стала потихоньку выходить и наблюдать за тренировками».
– «Погоди-ка! То есть сама ты не тренировалась, только наблюдала?»
– «Ну, я пыталась тренироваться сама. Одна, когда никто не видел».
– «Каким же тогда образом ты должна была победить, чтобы доказать своё родство со мной?»
– «Хранитель сказал, что во мне должен проявиться дух Гордеона».
– «Серьёзно? Я должен был проявиться в поединке, где, чтобы одержать победу, достаточно обезоружить противника?»
– «Ну, вообще-то, там нужно было ещё и обозначить смертельный удар».
– «Твоей жизни это не угрожало. Я сильно разочарован в своём Ордене и его хранителях».
– «Я, пожалуй, надену платье. Оно миленькое. И потом, меня же позвали к столу, а не на арену».
За столом
За дверью комнаты одетую в платье девочку встретил всё тот же старик и препроводил в столовую. Там над заставленным всевозможными яствами большим овальным столом хлопотала полная женщина средних лет. Она улыбнулась маленькой гостье и жестами показала, что всё готово, можно садиться.
– Это Марта, – объяснил старик. – Она мне помогает по хозяйству. Марта глухонемая, но, видимо, понимает по губам, когда ей говоришь. Во всяком случае, она всегда знает, что нужно сделать.
Старик помог девочке занять место, отодвинув стул. Она молча таращилась на многочисленные блюда и тарелки всех форм и размеров, которыми был заставлен стол. Живя в Ордене, она, конечно, не голодала, но такого разнообразия кушаний сразу не видела никогда. В последнее время ей и вовсе пришлось забыть о нормальной еде. За ту пару недель, которые она провела в приюте, ей не раз случалось чуть ли не драться за кусок хлеба, расталкивая других воспитанников.
– Угощайтесь, пожалуйста! Я не знал, что Вы любите, поэтому приказал принести всего понемногу.
Немного подумав, она выбрала фрукты, орехи и сыр. Марта налила ей в высокий бокал вишнёвого сока.
– Забыл представиться! Я Мирон. Меня ещё называют Мирон Наставник. Я раньше работал учителем в Светлогорье. Позвольте мне узнать Ваше имя.
– Наше имя… – произнесла она растерянно.
– Ох, простите! Это всё моя учительская привычка! К тому же я большой поклонник стиля Гордеона и с почтением отношусь к представителям его рода. Но, возможно, Вам будет удобнее обращение на «ты»? Оно сокращает дистанцию, предполагая высокую степень доверия.
– «Во даёт!»
– «Я ничего не понимаю! Чего он хочет?»
– «Кажется, он спрашивает, можно ли тебе говорить „ты“».
– Да, конечно! – воскликнула она.
Мирон улыбнулся.
– Договорились! Так как тебя зовут?
– Гадя. Ну, меня так кормилица называла…
– Хм-м. А полное имя?
– Я точно не знаю… Все другие в Ордене меня звали Гадёной.
«Что-о-о?! Вот уроды!» – загромыхал голос в голове. Она поморщилась.
– Да, что-то странное у них там опять происходит, – нахмурился Мирон. – Ты же сейчас про Орден Гордеона говоришь? – Девочка кивнула. – Помню, в молодости жил я у них в замке примерно год. Я тогда как раз изучал стиль Гордеона и ездил по разным местам, где его применяли.
– «Ох! Ё… А я и не знал, что где-то ещё, кроме Ордена, помнят мой стиль!»
– Только разочаровался я в них. Мне показалось, что хранителей больше волновали вопросы крови и наследства Гордеона, чем его боевой стиль. В то время они все ждали возвращения откуда-то наследника с мешком золота, а он почему-то задерживался. Тогда же я познакомился с Констарианом. Он потом Главным хранителем Ордена стал. Слышал я, что умер он недавно.
– Констариан умер?! – встрепенулась она.
– А ты разве не знала? – спросил Мирон и задумался.
Девочка покачала головой и тихо произнесла:
– Значит, поэтому его не было вчера там, на арене…
– Не только поэтому. Как бы тебе объяснить?.. С Орденом Гордеона у меня в своё время, конечно, были разногласия, в лице того же Констариана, но Грегор Мясник был нашим общим врагом. Трудно представить, чтобы кто-то из Ордена вообще мог оказаться на закрытом мероприятии его клуба. Поэтому, когда мне передали слух, что в Клубе Грегора в смертельном поединке с ним сойдётся то ли наследник Гордеона, то ли ещё кто-то, хорошо владеющий этим стилем, мне стало любопытно, и я нашёл способ тайно пробраться туда. Заглянув в подвал, где содержались участники перед выходом на арену, я ожидал встретить там какого-нибудь взрослого юношу или мужчину. Возможно, даже Гарольда – давно его не видел. И был просто потрясён, увидев ребёнка. Признаться, тогда я принял тебя за мальчика.
– Гарольд был моим отцом. Он умер три месяца назад.
– Соболезную! Я этого не знал, – Мирон сочувственно склонил голову. – Мне пришлось раскрыть себя, но я должен был выразить Грегору протест. Ребёнок не может давать согласие на участие в Смертном бое! Никто в здравом уме не пошёл бы на такое. Одна только разница в габаритах чего стоила! Любому было очевидно, что все преимущества на стороне Грегора. Это было незаконно и просто чудовищно.
– А он?
– Он рассмеялся и велел охране схватить меня. Обещал разобраться со мной позже. Меня держали за руки, но я имел возможность видеть всё, что происходит на арене. Это было ужасно! Каким же извращённым умом нужно обладать, чтобы получать от этого удовольствие. А потом вывели тебя. И по тому, как ты двигалась, когда пыталась поднять заведомо неподходящий тебе меч, я вдруг понял, что ты девочка. У меня была дочь… Мирабелла. Ты напомнила мне её. Я было ужаснулся ещё больше, предвидя кровавую расправу над тобой. Но неожиданно для всех ты продемонстрировала великолепный приём в стиле Гордеона, хотя, насколько я знаю, тесак не является характерным для него оружием. А самое главное то, что, разделавшись с Грегором Мясником, ты тем самым покончила – я надеюсь, навсегда – с его клубом и подобными мероприятиями. Во всяком случае, вчера, сразу после того, как это произошло, все куда-то разбежались. Я оказался свободен. Ты стояла там, на арене, одна. С этим тесаком…
– Что? Я разделалась? То есть я его убила?! – она в ужасе уставилась на Мирона.
А в её голове вдруг замелькали смутные образы. Вот она на той арене, но уже с тесаком в руке. Громила выглядит немного удивлённым, но продолжает двигаться в её сторону с противной улыбочкой.
– Стой там, где стоишь! Не подходи! – кричит она не своим голосом.
– А то что? – громила смеётся и вдруг хватает меч. Тот самый, который она не смогла поднять. – Убьёшь меня? Нет. Это я сегодня тебя убью. Но не сразу, нет! Убивать буду медленно, отсекая по маленькому кусочку от твоей плоти…
Неожиданно её тело взмывает в воздух и на мгновение зависает там. Затем она бьёт громилу ногами в грудь. Он падает навзничь, а она оказывается сверху. Одно резкое движение рукой, сжимающей тесак. Его недоумённый взгляд. Кровь хлещет из рассечённого горла…
Она вскочила, случайно задев рукой бокал с вишнёвым соком. Бокал опрокинулся. Сок разлился по белой скатерти и забрызгал ей платье. Она стояла в ступоре и смотрела на эти красные пятна.
Кто что может
– Тише, детка, тише. Всё хорошо. Грегор был очень плохим человеком и получил по заслугам. Не стоит о нём переживать. – Мирон осторожно взял ее за плечи. – Думаю, ты уже поела. Вот сядь пока сюда. Марта потом всё приберёт.
Усадив гостью в большое мягкое кресло, Мирон прихрамывая покинул столовую, бормоча себе под нос: «Вот ведь я старый дурак! И зачем я завёл этот разговор за столом? Девочка в шоке. Видать, сама не помнит, что делала…»
– «Старик всё правильно сказал, тебе не стоит переживать. Тем более что это не ты, а я убил Грегора Мясника. Я должен был тебя защитить, и я это сделал. Главное, что его больше нет. Ты можешь считать, что он просто исчез».
– «Ага. Рассечённое тесаком горло. Кровь льётся прямо как этот сок. Я вспомнила, что там вчера было. Разве ты не видишь мои мысли?»
– «Видеть, я могу только то, на что ты смотришь глазами. А мысли я слышу. И то только те, которые ты чётко формулируешь и напрямую обращаешь ко мне. И ты слышишь лишь то, что я хочу, чтобы ты услышала. Но тут, каюсь, у меня иногда вырывается лишнее».
– «Значит, ты можешь полностью управлять моим телом и даже говорить моим голосом?»
– «Это я и называю включением».
– «Значит, ты можешь просто захватить моё тело и жить в нём вместо меня?»
– «Не могу. Я лишь подселенец. Мне не хватит сил надолго включаться против твоей воли. В твоей жизни главная – ты. Я только дух-защитник».
– «А если я попрошу тебя включиться, ты сделаешь всё, что я захочу?»
– «Да, если это не будет противоречить моей миссии».
– «А что взамен?»
– «В каком смысле?»
– «Ну, что я буду должна сделать для тебя?»
– «Как минимум продолжить род. Но вообще-то мне нужно исполнить магический контракт. Но я не представляю себе, как мне это может помочь сделать женщина».
– «Да что за магический контракт-то такой? В Ордене я часто про него слышала, но так и не поняла, что конкретно надо делать».
– «Я и сам пока точно не знаю. Для этого нужно сначала попасть в Школу наук „Вилгор“. Это в Светлогорье. В любом случае тебе туда пока рано – эта школа для взрослых».
– «А почему женщина не может это сделать?»
– «Ну, во-первых, я не уверен, берут ли сейчас женщин в школы наук. Раньше такого не было. Когда мы с Гордионом Несокрушимым создавали Орден Гордеона, планировалось, что кто-то из наших потомков (парней) окажется в Школе „Вилгор“, просто поступив туда учиться».
– «Понятно… А во-вторых?»
– «Во-вторых, всё, что я умею хорошо делать, – это сражаться на мечах. И все потомки, в кого я раньше подселялся, пользовались этим. Многие из них выступали на Арене. Для мужчины это нормально. Да, сейчас тебя легко спутать с мальчиком, но потом ты вырастешь, и скрывать твой пол станет невозможным. Все поймут, что что-то не так. Ведь женщины не могут так искусно владеть оружием».
Хельга Безжалостная
Она встала и подошла к небольшому столику у стены напротив. Там в рамке среди свечей и искусственных цветов стоял чей-то портрет, привлёкший её внимание. Теперь стало видно, что на портрете изображена молодая женщина. Её руки были скрещены на груди. В каждой она держала по клинку. Женщина улыбаясь смотрела прямо, вид у неё был очень решительный.
– «Кто это?»
– Это моя дочь Мирабелла, – сказал неслышно подошедший сзади Мирон. – Она отлично владела оружием в стиле Гордеона. Мира с детства наблюдала за моими тренировками. Я ведь один её воспитывал, без жены. Потом, когда после тяжёлого ранения я уже не мог больше сам выступать, остался её представителем на Арене. Моя девочка была чемпионкой! – Мирон смотрел на портрет с нежностью и восхищением. На его глазах выступили слёзы.
– А что с ней случилось?
– Она погибла в Смертном бою. Она сама вызвала Грегора – видимо, хотела отомстить за меня. Я не знал. Если бы я вовремя узнал! Возможно, мне бы удалось её отговорить. Запретить я ей не мог. Она имела право делать, что пожелает, она уже была совершеннолетней…
– Грегора? Того самого?! Мясника?
– Да, но тогда его ещё так не называли. В молодости он взял себе прозвище Несокрушимый, из-за чего к нему сразу же возникли претензии со стороны Ордена Гордеона.
– «Ещё бы! Это же имя основателя Ордена».
– Я бился с Грегором Несокрушимым, и одержал победу, легко его ранив. По правилам бой должен был быть остановлен, но Грегор неожиданно решил продолжить и подло нанёс мне удар, после которого я с трудом смог оправиться. А он с того времени стал всячески поносить стиль Гордеона, насмехаться над ним.
– «Значит, правильно я его вчера, как свинью, прирезал! Отомстил за Мирона и его потрясающую, смелую дочь!»
– Я благодарен тебе за возможность увидеть, как Грегор наконец-то получил по заслугам! И буду рад быть хоть чем-то полезен. Я счёл бы за честь, если бы ты согласилась остаться в моём доме. Я мог бы, например, обучить тебя разным наукам. Но ты, вероятно, предпочтёшь вернуться домой – в Орден?
– Нет, я не хочу обратно в Орден! Хранители уже нашли себе истинного наследника Гордеона – мальчика. Я им не нужна.
– Невероятно! Как можно было отказаться от… Да! И что там такое с твоим именем? Оно, конечно, содержит признаки родового, все эти «г», «р» и «д», но какое-то оно неблагозвучное, что ли. Как так вышло?
– Я девочка, поэтому имя мне дала мать. Как раз перед тем, как бросить меня. Это она назвала меня Гадёной!
– Может, здесь ошибка какая-то? Не расслышали там. Или ещё чего?
– Что здесь можно было не расслышать?
– Ну, например, Гордеона – женский вариант имени основателя рода.
– «Хорошая версия! Молодец Мирон! Я, кстати, не против, если ты возьмёшь себе это имя».
– Нет. Мне нужно совершенно другое, новое имя, чтобы оно ничем не напоминало мне про Орден Гордеона.
– «Ох! Ё… Хотя я понимаю, да. И это твоё право».
– Ты права, детка! Это имя брать нельзя. У Ордена точно возникнут претензии ко мне как к твоему представителю. Ты же наверняка захочешь участвовать в поединках на Арене. С равными по силе соперниками, разумеется. У тебя же просто невероятный талант! – Мирон смотрел на неё с восхищением и надеждой.
– «Голос!» – мысленно позвала она.
– «Я Гордеон».
– «Гордеон, что мне делать? Я хочу тут остаться, но боюсь расстроить старика. Я же почти ничего не умею. Он тоскует по дочери и, кажется, видит во мне новую чемпионку».
– «А в чём проблема? Раз уж всё так изменилось, что девушкам стало возможным сражаться на Арене, то позволь мне включаться, и я сделаю из тебя чемпионку».
– Ладно… Можно попробовать. Только вот насчёт имени…
– Отлично! – просиял Мирон. – А имя могу предложить, например, Герда или Геордина. Любое из них показывает твою принадлежность к роду, но в то же время не ассоциируется с ним напрямую.
– Нет, я вообще не хочу, чтобы кто-то знал, что я из рода Гордеона. Поэтому я возьму имя…
В её памяти всплыл подвал клуба Грегора. В соседнем с ней отсеке находилась молодая женщина, иностранка, которую, как и Мирона, возмутило участие во всём этом ребёнка. Женщина сказала ей с сильным акцентом: «Не бойся, малыш! До тебя очередь не дойдёт. Ведь Хельга прикончит Грегора Мясника! Прикончит безжалостно! Безжалостно! «Она дважды рубанула рукой в такт своим словам. Возможно, это её кровь капала потом с тесака громилы…
– Хельга.
– Хельга? – немного удивился Мирон. – Ну хорошо… А дальше? Моя дочь, например, была Смелая. Мирабелла Смелая.
Ей вдруг опять вспомнилось это «безжалостно, безжалостно».
– Безжалостная! Я буду Хельга Безжалостная!
