Вероника Сергеевна Меньшикова
Рассвет на 15-м этаже
Я была шокирована её историей. Но тут она спросила у меня:
– Как с Антоном?
Я тоже думала, стоит ли рассказывать всю правду, но потом подумала, что если она так мне открылась, то теперь и мой черёд:
– Я практически наврала тогда о модельной карьере. На самом деле я была эскортницей, – Алла молчала, – Для меня это было практически одно и то же – я украшала собой не обложки журналов, а жизнь богатых мужчин. Да, я действительно с некоторыми из них спала, но… разве модели не занимаются сексом с фотографами? Разве многие певицы и актрисы не делают карьеры через постель?
Подруга слушала, не перебивая.
– Сейчас меня уже выгнали из агентства, и это осталось в прошлом, но Антон узнал, и… просто унизил и оскорбил. Сказал, что я просто подстилка, только дорогая. Он бросил меня, а я не знаю, есть ли смысл его возвращать, а если есть, то как это сделать?
Алла молчала. Мне было страшно, что она меня осудит, но она произнесла даже более жёсткую вещь, чем я ожидала:
– Лиза… – Произнесла она, – Смысла никакого нет. Этого делать не стоит.
Я была готова перебить её, но она продолжала:
– Знаешь, у каждого есть своя «точка невозврата». Кажется, именно это у него произошло в тот момент, когда он узнал о твоём прошлом. Я понимаю, что любой мужчина был бы не в восторге от такой профессии, но для кого-то это простительно, а для кого-то – нет. Для меня, например, был бы простителен секс мужа на стороне в каком-то пьяном угаре, вроде, напился на корпоративе, переспал с бухгалтершей, наутро обоим мерзко, стыдно и видеть друг друга не хочется. Я была бы не в восторге, конечно, но, наверное, простить бы смогла. Но после того, как я в нём разочаровалась как в муже, как в мужчине, как в человеке – да, он вернул меня, да, он отговорил меня от развода. И сейчас он для меня уже не любимый человек, а нечто среднее между фаллоимитатором и банкоматом. Даже если ты сможешь вернуть Антона физически – прежнего отношения к себе ты не вернёшь.
Я снова горько заплакала. Вдруг Алла спросила мягче:
– Скажи, а ты пошла в эскорт, ну… срочно нужны были деньги или вроде того?.. Нужда?..
– Нет, Алла, – Расплакалась я, – Мои родители были готовы обеспечивать меня во время учёбы, причём вполне достойно обеспечивать, но… понимаешь, мне самой не хотелось сидеть на парах, корпеть над книгами, даже элементарно творчеством каким-то заниматься… Понимаешь, мне хотелось роскоши, богатства, красоты, праздника! Я сама хотела этого… я сама… хотела…
Я подавилась рыданиями и впала в очередную истерику.
– Знаешь, – Вдруг сказала она, – Мне жаль, что в старшей школе мы уже не были так близки. Мне жаль, что я даже не знала о твоих планах и никак не смогла на тебя повлиять. Мне жаль, Лиза.
– Мне не хватало тебя… – Прошептала я в трубку и отключилась, снова подавившись рыданиями.
31 августа я пошла в парикмахерскую.
– Каре до подбородка, с чёлкой, тёмно-каштановый цвет, – Попросила я.
Глава 8.
В дорогом, но, всё же, официальном костюме, я сидела в актовом зале, в пол-уха слушала речь ректора, привыкала к новой причёске и чувствовала себя невообразимо старой.
Конечно, после парикмахерской волосы стали выглядеть гораздо здоровее: блестящие, гладкие, без сечения… Вот только я понимала, что даже 20-летние девушки с подобной стрижкой выглядят на 25, а я с ней и выгляжу на свои 30.
Я ощущала ненависть к первокурсницам: я выглядела лучше любой из них, я была лучше одета, у меня было благородное лицо, точёная фигура, а они (не все, но многие) кто с прыщами, кто с лишним весом, кто с паклей на голове… Но они молоды, а я нет.
Наконец, после нудятины ректора нас отвели по аудиториям. Кто-то вызвался быть старостой, а я радовалась, что эта должность не досталась мне. Зато ко мне подсел юнец лет двадцати, но, признаю, очень сексуальный парень.
Я сразу оценила не столько его природную красоту, сколько ухоженность и статусность: дорогая стильная одежда, идеальная стрижка, ухоженная короткая борода, люксовые часы на руке… Да и лицом, и ростом его природа щедро наградила!
– Здравствуйте, меня зовут Алекс, а Вас?
Я не стала уточнять, кто он по паспорту, Александр или Алексей. Да вообще плевать.
– Я Эли… Елизавета, – Поправила себя я. «Элизы» больше не существует.
– Вы очень привлекательны, Елизавета, – Вот так прямо и без намёков подкатил он.
– Видимо, Вы не заметили, что я лет на десять старше Вас? – Попыталась осадить я.
– Достойные женщины – как вино, с годами только хорошеют, – Улыбнулся он, выдав откровенный штамп, – Я сформировавшийся мужчина, мне 20 лет. Не желаете сходить со мной в ресторан? В действительно роскошный ресторан, куда не стыдно привести столь очаровательную девушку.
В голове ещё немного гудел Антон, но, эй! Не ставить же на себе крест? Я так страдала, что теперь не буду выходить в свет, не будет повода надевать лучшие наряды… А теперь мне предлагают то же самое, только рядом будет не престарелый богач, а богач молодой, ухоженный и сексуальный.
– Я принимаю Ваше приглашение.
– Мой водитель заедет за Вами завтра вечером, если, конечно, вы не боитесь сообщать точный адрес.
– Коктейльное или вечернее платье? – Спросила я.
– Только вечернее. Боюсь, я потеряю голову, когда увижу Вас в нём!
– Постараюсь произвести должное впечатление, – Кивнула я.
На следующий день начались пары и, если честно, мыслей о предстоящем свидании в голове почти не было. Я погрузилась в учёбу, смутно пытаясь вспомнить школьные годы. Я ведь когда-то неплохо училась, а сейчас едва успеваю записывать конспект и вообще не успеваю вникать.
Когда в аудиторию вошёл преподаватель «Введения в специальность», я сразу загорелась. Мужчина лет 40-45, высокий, стройный, подтянутый, с тёмными волосами, чуть присыпанными сединой, он излучал мужественность и харизму. Я сразу поняла, что его лекции будут для меня удовольствием.
Его звали Глеб Борисович, он читал лекцию без конспекта, держал всю группу в тонусе, добивался активной обратной связи, а ещё иногда шутил тонко и в тему. Вот это мужик…
В конце пары он дал домашнее задание:
– Прошу всех к следующей неделе приготовить коротенькую презентацию о себе минут на пять. На Ваших баллах пока это никак не отразится, но я буду присматриваться к каждому из Вас и уже примерно представлять в голове рейтинг. Прошу ответственно отнестись к заданию, потому что это будет полезно и для вас, и для меня.
Это была последняя пара. Домашнее задание было и интересным, и важным, но невероятно трудным именно для меня.
Если вчерашние школьники начнут вспоминать какие-то олимпиады, участие во внеклассной деятельности, грамоты за отличную успеваемость, это будет уместно и вполне замечательно. Если же я буду рассказывать о школе, которую окончила больше десяти лет назад, это будет просто смешно. А уж работа в эскорте… тут и говорить не о чем.
– За Вами в восемь заедет водитель, – Нагнал меня в коридоре Алекс, – Уверен, Вы будете ещё более неотразимы, чем сейчас.
Я только коротко кивнула.
Ближе к вечеру наступило ощущение какой-то приятной суеты, чего-то прямо будоражущего! Я всегда любила подбирать наряд и делать макияж.
Подумав, я выбрала платье в пол, с неглубоким декольте, но открытой спиной. А главное оно было ярко-алым и привлекало ко мне внимание.
Казалось, в макияже самое очевидное решение – нанести красную помаду. Но нет! На губы я нанесла блеск с неярким коричневатым отливом, а вот глаза действительно выделила с помощью чёрных и коричневых теней.
Я была довольна собой, но тут взгляд упал на тоненький браслетик. Антон… Человек, которому я раскрыла душу, человек, который отказался от меня… Алла права, «точка невозврата» пройдена, возвращать его бессмысленно. По идее, надо было бы снять браслетик, но я этого не сделала.
Водитель отвёз меня к ресторану на Порше и, о, да! Это была именно та жизнь, к которой я привыкла, к которой я стремилась. Невероятно аппетитные запахи, вышколенные официанты, антураж… Держитесь: Золушка снова на балу!
Алекс, конечно, пришёл в восторг. Он тоже выглядел эффектно: чёрный смокинг, белая рубашка, белая бабочка. Но меня не покидало чувство какой-то его неопытности, незрелости… Да, есть женщины, которые предпочитают мужчин помоложе, но для меня в этом никакой «перчинки» нет. Пусть он совершеннолетний, но это отдаёт какой-то педофилией…
Я взглянула в меню: цены заоблачные, но, если он может позволить себе Порше с личным водителем, значит, может позволить оплатить мне нечто большее, чем овощной салат.
– Желаете сделать заказ? – К нам подошёл безукоризненно вежливый официант.
– Мне мраморное мясо, салат из трюфелей и Romano Dal Forno из винной карты.
– Пожалуйста, покажите документ, удостоверяющий личность.
– Вино для дамы, – Он хитро улыбнулся мне.
– Тогда никаких претензий, – Меня царапнуло, да…, – Дама желает сделать заказ?
– Мне, пожалуйста, салат Капрезе и порцию королевских креветок.
Он кивнул, сделал запись и скрылся из вида.
– Romano Dal Forno – потрясающее итальянское вино. Хотя я редко отдаю предпочтение креплёным, но Romano Dal Forno – изысканное исключение.
– Поверьте, я тоже отлично разбираюсь в дорогих сортах вин. Мне не надо объяснять, чем итальянское вино отличается от французского.
– Не удивительно, что такая шикарная леди разбирается в элитном алкоголе. Я так понимаю, Вы и к деликатесам неравнодушны?
– Я считаю себя гурманом, – Произнесла я, – Я либо ем лучшее и полезное, либо не ем вообще.
Вдруг взгляд упал на тоненький браслетик. Не так давно столь «дорогая дама» пила пиво из бутылки и закусывала вяленой рыбой…
Что ж, я уже не на той кухне и не с тем человеком.
Вечер проходил и хорошо, и плохо одновременно. Конечно, внешне всё было романтично и карамельно – хорошее вино, тихая, приятная музыка, полумрак, свечи, лёгкий светский разговор…
Но впервые за 11 лет на меня это всё не произвело впечатления. Всё дорого, элитно, но это же… просто фантик, в котором нет конфеты.
Мы не пытаемся ни познать, ни понять друг друга, его ко мне тянет похоть, меня к нему – скука и одиночество… И, самое жалкое то, что так, по сути, я и провела треть жизни – меняла красивые обёртки, но не пыталась ни развивать себя, ни реализоваться, ни семью строить… Есть деньги. Но рядом нет никого.
Когда мы закончили ужинать, мой кавалер оплатил счёт и оставил щедрые чаевые.
– Спасибо за такой приятный вечер, – Попыталась улыбнуться я.
– А теперь к тебе или ко мне?
Глава 9.
Я была немного сбита с толку:
– Теперь ты к себе, а я к себе, – Спокойно ответила я.
– Лиза… – С небольшим нажимом произнёс он, – Ты уже большая девочка, знаешь правила игры: за щедрость полагается определённая награда…
Меня будто по лицу ударили. Именно этими словами многие клиенты, некоторые из которых мне были отвратительны, склоняли меня к сексу и получали его.
Но, минуточку! Тогда я отчитывалась перед агентством, тогда на мои услуги был заключён контракт, и исполнение желаний клиента было моей работой.
Но я уже не в этом положении, осознала я. Сейчас меня нельзя принудить к сексу за бутылку дорогущего вина.
– По-моему, правила игры вполне ясны, – Возразила я, – Ты позвал меня на ужин – я согласилась. Место выбирал ты, и ты понимал, какие цены в этом заведении. Мне было приятно провести с тобой вечер, я тебе благодарна, но о том, чтобы мы проводили вместе и ночь – никакого уговора не было.
– Я думал, ты сама всё понимаешь, и тебе не надо объяснять настолько элементарные вещи, – С раздражением ответил он.
– А вот ты, видимо, ещё не понимаешь, что настоящему мужчине приятно ухаживать за девушкой и добиваться её, а не покупать.
– Хреновая инвестиция была, – Он отвернулся и пошёл прочь.
Вечер оставил мерзкое послевкусие.
Я ходила на все пары, старалась максимально вникнуть в учёбу, но пары Глеба Борисовича боялась, как огня.
Алекс быстро отсел от меня и стал заигрывать с молоденькой дурочкой: да, вот уж «ценный приз» я упустила…
Но настоящие проблемы начались, когда наступила проверка домашнего задания.
Вся, вся(!) группа, кроме меня, сделала долбаные презентации. Не все были хорошими: у кого-то они сами по себе были слабыми, кто-то просто не умел выступать перед публикой… Когда спросили меня, я честно сказала:
– Извините, я не сделала домашнее задание.
Глеб Борисович неодобрительно посмотрел на меня, а потом строгим, но не агрессивным тоном спросил:
– Могу я узнать причину?
– Мне… мне не о чем было рассказывать, – Вдруг произнесла я при всех, – Школу я окончила больше 10 лет назад, но за эти годы не сделала ничего выдающегося ни в карьере, ни в бизнесе, ни в творчестве.
– Попрошу Вас задержаться после пар, – Произнёс он и продолжил лекцию.
Я с опаской подошла к учительскому столу, за которым сидел Глеб Борисович, когда все остальные разошлись.
– Берите стул, присаживайтесь, – Предложил он.
Это заставило меня ещё больше напрячься.
– Скажите, почему Вы так строги к себе? Вы были мамочкой в декрете?
– Нет, я даже не замужем, – Ответила я.
– Вас подкосила болезнь?
– Нет.
Я смотрела на собственные руки.
– Елизавета, – Мягко сказал собеседник, – Вы прилежная ученица, посещаемость идеальная, первые полученные баллы одни из лучших в группе. Тогда почему столь простое и творческое задание вызвало у Вас трудности? Я не поверю, что это банальная лень.
Я взглянула ему в глаза со всей смелостью:
– Потому что 11 лет я работала в эскорте! Я бы и дальше там работала, если бы меня не выкинули из-за возраста! Мне об этом стоило рассказать?!
Глеб Борисович довольно долго молчал, но потом безо всякого осуждения произнёс:
– Знаете, на подобную… работу… обычно идут девушки с сильно травмированной психикой. Даже если есть большая нужда в деньгах, многие выбирают идти работать в магазин, на завод, на склад… почему Вы решили пойти именно в эскорт?
