Веся Елегон
Дайпатор. Собака в цепях, или Существо сущего зла
Глава 1
Я выхожу из дома и еще не знаю, кто я. Идти приятно и легко. Под ногами пружинит усыпанная росой трава, на горизонте дрожит первая солнечная струна. Нет ни птиц, ни людей, ни животных. Прохладный ветер сонно касается щек, шеи и забирается под ворот куртки. Я ёжусь, замирая от мысли, что наконец начала свой путь.
Начавший путь не смеет повернуть назад, а значит я уже не вернусь ни к серому дому, косым деревянным чудовищем пристроившемуся к деревенским домам-буханкам, ни к женщине, которая вошла в тот дом новой женой и, назвавшись мачихой, черноглазым вороном кружила надо мной долгих семь лет. Глубоко вдохнув пронизанный ночной синью воздух, выдыхаю замшелые мысли, и они невесомой паутиной опадают на землю, цепляясь за ветки шиповника и листья полыни.
В сумке, что оттягивает правое плечо – буханка черного, пара яиц, бутылка молока и небольшая чугунная сковорода. Ни монет, ни запасной одежды. Всё это я надеюсь отыскать в мире мятежных душ – тёмном и безграничном Дайпаторе.
Перевалившись через серые бревна забора, отделяющего деревенское пастбище от ничейной земли, устремляюсь в сторону кривой сосны. Сейчас дерево напоминает мне сгорбленного исполина, который безмолвно следит за мной.
Сердце, воробьем трепыхающееся в груди, вдруг замирает и ухает вниз. Засунув руку в карман, застывшими пальцами нащупываю бесформенный кусочек подплавленого металла, уповая, что принесенная из граненного мира вещь, взовёт к его тьме, и тьма придёт и откроет врата…
В голове серой мышью юркает мысль – а если старьёвщик соврал, желая получить янтарные серьги? Когда Мальва хватиться, ор будет слышно на другом конце Яблоневого оврага. Улыбаюсь, пытаясь храбриться, но под ложечкой неприятно тянет, и тяжелое сердце отбивает – а что если, а что если, а что если…
Добравшись до края ничейной земли, замираю, вглядываясь в волнующееся море травы. Деревенские сюда скот не гоняют, да и сами животины, насколько бы тупы ни были, сторонятся нетронутых полей пустоши – чуют недоброе. Да и как тут не почуять, если волосы на теле встают дыбом, стоит приблизиться. Здесь даже воздух другой – гуще и горше, но и слаще, чёрт возьми… Облизав пересохшие губы, решаюсь и делаю шаг, и ещё один, и ещё…
Начавший путь, не смеет повернуть назад, ведь тьма за спиной, иди на свет…
Иду. Горизонт алее. Уши закладывает, из глаз и носа течет. Ни то я чувствую близость бесконечного мира, ни то трушу, а может быть и то и другое.
Пару шагов не дойдя до горбатой сосны, останавливаюсь и, задрав голову, подслеповато щурясь, всматриваюсь в порядком посветлевшее небо. Ни ветра, ни закрученных из облаков воронок, только бьющееся в голове от уха к уху сердце.
Выдернув из кармана руку, со злостью смотрю на оплавленный кусок серебристого металла. Он тускло посверкивает, отражая лучи поднявшегося над горизонтом солнца, так, словно ухмыляется, забавляясь над моей глупостью.
Кто вообще верит старьевщикам?
Желание швырнуть злосчастную поплывшую дробину заставляет скривиться, но еле уловимый шорох заставляет тут же забыть о досаде на себя. Всмотревшись, понимаю, что среди веток сосны, пушистых от длинных зеленых иголок, прячется птица. Птица в пустоши?
Вопрос, прозвучавший в сознании, остается висеть в густом напитанном энергией воздухе, а я рассматриваю усевшуюся на мою руку птаху – серого крупного воробья с маленькой золотой короной на кругленькой гладкой голове. Когтистые лапки, цепко охватившие мой палец, сухие и прохладные, перебегают на ладонь, и птаха, пару секунд рассматривающая меня черными булавочными глазами, хватает кусочек металла и, взвившись вверх, теряется в пронзительно голубом небе.
Это что сейчас было?
Всё-таки оглядываюсь, но не нахожу родную деревеньку. Куда ни кинь взгляд – всюду колышется зеленое море атласной травы.
Дайпатор??!!!
Понимание обрушивается разом, словно пробуждение, словно ведро стуженной воды на крещение. Зажимаю рот рукой, смотрю во все глаза, потом улыбаюсь и глупо прыгаю словно молочный ягненок, радуясь:
– Дайпатор!!!
Продолжая восторженно озираться, стаскиваю сумку с плеча и решив, что место входа нужно пометить, отрываю от красной тряпки, служащей шарфом, длинный лоскут и, намотав его на ветку сосны, завязываю пару крепких узлов.
