Ви Киланд
Секс без любви
Глава 9
Наталья
Разбудил меня поток теплого света, льющегося мне прямо в лицо. В первое мгновение я даже не сообразила, где я и что это за день. Усевшись на постели, я окинула взглядом комнату и сразу все вспомнила. Дом Хантера. Телефон я оставила в сумочке, которая, судя по всему, все еще находилась на кухне, а в комнате не было и намека на часы. Заглянув на минутку в ванную, я потихоньку направилась в кухню, чтобы забрать телефон. Я шла на цыпочках, чтобы не разбудить Хантера.
Вот только тот уже не спал.
Завернув за угол, я оказалась прямо перед открытой кухней. Хантер стоял у плиты спиной ко мне. Судя по запаху, он жарил бекон, а заодно пританцовывал в такт музыке. Из одежды на нем были только брюки.
– Надеюсь, ты не вегетарианка. Я не люблю соевых заменителей.
Я едва не подпрыгнула при звуке его голоса. Уму непостижимо, как он узнал, что я тут: он ведь даже ни разу не повернулся.
– Ты напугал меня до смерти.
– Это я‑то? – бросил он на меня взгляд через плечо. – Не я подкрался к тебе со спины, чтобы попялиться на твою задницу.
Я недобро прищурилась.
– Я не пялилась на твою задницу.
– Все в порядке, я не против.
Достав из шкафчика тарелку, Хантер ловко переложил в нее бекон.
– Ты просто невыносим по утрам! Неудивительно, что ты живешь один.
– Вообще-то уже давно не утро. На часах три дня. Садись. Вот твой бекон. Сейчас я поджарю яйца.
– Три часа? – переспросила я, устраиваясь за столом. – Я проспала весь день.
– Тебе нужно было отдохнуть.
Хантер налил в кружку кофе.
– Тебе с сахаром и молоком?
– Да, спасибо. Поверить на могу, как долго я спала. А ты когда встал?
– Около одиннадцати.
Хантер принес мне кофе.
– Спасибо.
Когда он передавал мне кружку, мой взгляд скользнул по его голой груди. В принципе ничего особенного, но Хантер перехватил мой взгляд и усмехнулся.
– Нечего тут посмеиваться. Не хочешь, чтобы я смотрела, иди и оденься.
– С чего ты взяла, что я этого не хочу?
– Ты что, павлин? Распустил хвост, чтобы привлечь самку.
– Неплохая мысль. Я и правда готов продемонстрировать тебе свой хвост.
Теперь уже я рассмеялась.
– Начнем сначала. Доброе утро, Хантер.
– Доброе утро, Наталья.
– Как спалось?
– Хорошо. А тебе?
– Не помню, когда мне в последний раз удавалось так замечательно выспаться. Очень удобная кровать.
– Рад, что тебе понравилось. В моей спальне похожая модель… на случай, если ты решишь опробовать и ее.
Мне оставалось только покачать головой.
– Ты неисправим. О чем бы мы ни заговорили, ты все сводишь к сексу.
Хмыкнув, он вернулся к плите за яичницей.
– Я тут успел поболтать с Дереком, и он сказал, что Анна с малышкой чувствуют себя замечательно. Вполне возможно, что уже завтра утром их отправят домой.
– Так быстро? Я бы не отказалась провести несколько дней в больнице, чтобы обо мне как следует позаботились.
– Я думаю, что Дерек сможет позаботиться о ней.
– Ты прав. Я и забыла, что у Анны потрясающий муж. Трудно поверить, что такие еще существуют.
– Дерек сказал, что ты в разводе. Это практически все, что мне удалось из него вытянуть.
– Дерек – джентльмен. Он всегда придерживается правила: если не можешь сказать ничего хорошего, лучше помолчи. Вот он и предпочел не распространяться о Гаррете.
– Ты упомянула утром про тюрьму. Если не секрет, что случилось?
– Замуж я вышла через полгода с момента знакомства. Поселилась в чудесном доме с красавцем мужем. Не жизнь, а мечта… не считая того, что спустя три года его арестовали за мошенничество. Для меня это было как гром среди ясного неба. Гаррет оставил меня с долгами, которые превышают мой годовой заработок. Вдобавок я – единственная опекунша его пятнадцатилетней дочери, которая терпеть меня не может. И я до сих пор пытаюсь разобраться с этой ситуацией.
– Да уж…
– Именно.
Мне не терпелось сменить тему.
– Ты знаешь, когда в больнице приемные часы?
– С 15.30 до 17.30 и с 18.30 до 20.30. Дерек попросил заглянуть пораньше. В половине седьмого доставят ужин из любимого ресторана Анны. Дерек хочет устроить ей сюрприз.
– Как мило с его стороны. Но тогда у нас очень мало времени. Я надеялась заселиться в гостиницу и принять душ, прежде чем мы вернемся в больницу, но теперь, похоже, мне не успеть.
– Ты можешь принять душ здесь. И в гостиницу тебе незачем. Завтра утром я улетаю по делам, так что весь дом останется в твоем распоряжении.
– Спасибо за предложение. Пожалуй, я и правда не откажусь принять душ. Ну а после того, как мы заглянем в больницу, я подыщу себе гостиницу.
– Хочешь сказать – после ужина?
– Ужина?
– Ну да, я же именинник. Ты обещала поужинать со мной.
– Боже, я совершенно забыла. Такое чувство, будто разговор этот был неделю назад. Это все еще твой день рождения?
– Да. А потом я передам эстафету малышке Каролине. Это последний раз, когда я праздную свой день рождения.
– Ну вот, теперь я чувствую, что должна принарядиться по такому случаю.
– Главное, – подмигнул мне Хантер, – чтобы платье не скрывало твоей фигуры.
* * *
– Выглядишь просто супер, Наталья.
После нашего визита в больницу Хантер подвез меня до гостиницы, чтобы я могла заселиться в номер и приодеться к ужину.
– Спасибо.
Хотя он и поддразнивал меня без остановки насчет секса, я чувствовала, что этот комплимент он сделал мне от чистого сердца.
– Ты тоже выглядишь неплохо для парня за тридцать.
– Полегче. Я всего восемь часов только могу считаться тридцатилетним.
К столику подошла официантка.
– Что будете пить? Могу предложить вам напиток вечера: кокосовую «Маргариту». Свежие кокосовые сливки, сок лайма, текила.
– М‑м‑м, звучит неплохо. Пожалуй, я не откажусь.
Хантер заказал себе колу.
– Что такое? Это же твой день рождения! Неужели ты не будешь «Маргариту»?
– Я за рулем. А в шесть утра у меня самолет.
Я повернулась к официантке.
– Вы можете сделать безалкогольную «Маргариту»?
– Конечно.
– Тогда принесите ему такую. И не забудьте опустить туда зонтик или что-нибудь в этом роде. Ему как-никак исполнилось тридцать.
Официантка вопросительно взглянула на Хантера.
– Ладно, – рассмеялся тот. – Несите свою «Маргариту».
После того как она ушла, я окинула взглядом ресторан на крыше, в который он привел меня ужинать. Отсюда открывался потрясающий вид на Лос-Анджелес.
– Чудесное место. Часто сюда ходишь?
– В первый раз тут.
– Серьезно? Даже странно, что он не вошел в твой арсенал соблазнителя: прекрасный вид, море выпивки и расположен на крыше гостиницы. Не ресторан, а мечта. Угоститься парой напитков… перебраться в свободный номер.
– Предпочитаю держать матрас у себя в фургоне. Так и дешевле, и проще избавиться от них после секса.
– Умно, – рассмеялась я.
– Вообще-то я не распутник.
Тут принесли напитки, и я ненадолго отвлеклась на коктейль.
– Правда? И сколько свиданий было у тебя за последний месяц?
Он призадумался.
– Три.
– Что ж, не так уж плохо. Если, конечно… – прищурилась я поверх стакана. – Если, конечно, ты не переспал со всеми. Три женщины в месяц – это тридцать шесть в год. Получается, за десять лет холостяцкой жизни в твоей постели перебывало около трехсот шестидесяти дамочек. Ну и ну!
Хантер нахмурился.
– Я угадала, да? Сразу тащишь их в постель? – ухмыльнулась я.
– Мне приходится много ездить по делам. Бывает, что большую часть времени я провожу прямо на стройке. А это значит, что мои возможности для свиданий ограниченны.
– Хочешь сказать, что не встречаешься с женщинами во время путешествий? Ни разу не случалось подцепить в баре дамочку, а затем привести ее в свой номер?
Снова насупленные брови.
– Если мне не изменяет память, это ты в нашу первую встречу рассуждала о том, что можно было бы привести в свой номер малознакомого – и до чертиков скучного – парня.
– Это другое дело.
– Неужели?
– По вполне понятным причинам от мужчин мне не нужно ничего, кроме секса. Да и сплю я с ними очень редко.
Хантер ничего не ответил. Я уже заметила, что ему нравится спорить со мной, и раз уж он замолчал, значит, на это тоже была своя причина.
– Расскажи мне о своей личной жизни, именинник. Я уже поделилась с тобой своей сердечной тайной. А как обстоят дела у тебя?
– Да тут и говорить нечего.
– Был когда-нибудь женат?
– Нет.
– Помолвлен?
– Нет.
– Серьезные отношения?
– Однажды.
– Хоть что-то, – я сделала еще глоток коктейля. – И сколько длились эти отношения?
– Несколько лет.
– А почему вы расстались?
Он уселся поудобнее.
– Жизнь.
– А‑а. Это многое объясняет.
– По жизни я предпочитаю смотреть вперед, а не оглядываться назад. Если слишком часто смотреть в зеркало заднего вида, можно упустить то, что прямо перед тобой.
Надо же. Немного неожиданно, но в точку.
К столику снова подошла официантка, что позволило мне сменить тему разговора. Я поспешила поделиться с Хантером идеей, которая возникла у меня, пока я переодевалась к ужину.
– Моя мама любит возиться в саду. Пока я росла, она каждый год сажала новый цветок, подгадывая так, чтобы он расцвел весной, на мой день рождения. Каждый год мы высаживали новый, и все они – новые и старые – дружно цвели в мой день рождения. Когда я поступила в колледж, мама присылала мне фотографии этих цветов. Простенький такой обычай, но я всегда ждала его с нетерпением. А вчера, когда ты показал мне свои скворечники, я подумала, что неплохо было бы придумать что-нибудь в этом роде для Каролины.
Хантер откинулся на спинку стула.
– Хорошая идея. Что именно ты предлагаешь?
– Помнишь тот большой дуб, который растет во дворе напротив спальни малышки?
– Ну да.
– Вот я и подумала: почему бы нам не посылать ей на день рождения цветы, чтобы повесить их потом на этом дереве? Ты мог бы сделать цветочный ящик, в котором в специальных контейнерах хранились бы наши подарки. А накануне праздника мы могли бы по очереди развешивать горшочки с цветами на дубе. Получится дерево именинницы – вроде рождественской елки.
Возникла пауза. Мне вдруг показалось, что Хантер смотрит на меня едва ли не с насмешкой.
– Думаешь, это глупо? – смущенно спросила я.
– Вовсе нет. По-моему, замечательная идея.
Он поскреб подбородок и снова уставился на меня, словно пытаясь решить какую-то проблему.
– Что такое?
– Ничего.
– Да ладно. Я же вижу по твоему лицу, что ты о чем-то думаешь.
Он наклонился, опершись локтями о стол.
– Понимаешь, когда я понял, что ты дала мне неправильный номер, то пошел к Анне, чтобы выпросить у нее настоящий. Но она отказала мне, объяснив это так: «Я не дам тебе ее телефон ради твоего же блага. Наталья хороша не только снаружи, но и внутри. И я не хочу, чтобы ты страдал, когда поймешь, что сердце ее закрыто для мужчин». Тогда я решил, что она просто пытается подсластить пилюлю, но теперь я в этом не уверен.
* * *
Провожая меня до гостиницы, Хантер не отпустил ни единой шуточки насчет секса. К моему удивлению, он даже не попытался подняться ко мне в номер.
– Спасибо тебе за ужин. А еще за твое гостеприимство.
– Всегда пожалуйста.
Я нажала кнопку лифта.
– Я позвоню тебе на следующий год, перед днем рождения Каролины. Договорились?
– Для этого нам нужно обменяться номерами. Ты как, готова дать мне настоящий номер, раз уж мы стали теперь друзьями?
– Разумеется, – улыбнулась я.
Хантер вытащил из кармана мобильный и протянул его мне. Не успела я взять телефон, как он перехватил мою руку.
– Поцелуй меня последний раз.
Я окинула взглядом вестибюль гостиницы. Здесь было полно народу, в том числе гостей.
– Не думаю, что другие постояльцы одобрят это.
Раздался звоночек. Это приехал лифт. Хантер тут же затащил меня внутрь и закрыл двери.
– Ну вот мы и одни. Какой этаж?
– Пятнадцатый. Но я не намерена…
Не обращая внимания на мои слабые протесты, Хантер притянул меня к себе. И снова между нами проскочила та искра, которая заставила меня забыть обо всем. Казалось, словно я плавилась под жаром этого поцелуя.
Когда все наконец закончилось, сердце у меня колотилось как бешеное. Двери лифта снова были открыты. Я и не заметила, как мы поднялись на пятнадцатый этаж.
Хантер снова протянул мне телефон.
– Если хочешь, чтобы мы расстались прямо здесь, внеси сюда свой номер. Не могу же я отпустить тебя просто так.
Собравшись с мыслями, я кивнула. До этого поцелуя я искренне хотела дать Хантеру свой номер. Как-никак живет он за три тысячи миль от меня. Ну что плохого, если мы пару раз поболтаем по телефону? Но колотящееся сердце напомнило о том, что от этого человека мне лучше держаться подальше. В своем решении я руководствовалась не разумом, а интуицией, которой привыкла доверять.
Улыбаясь, я впечатала в телефон семь цифр.
– Уверена, что дала мне правильный номер?
– Да, – соврала я и выскочила из лифта.
– Спокойной ночи, Хантер. Еще раз с днем рождения. И удачи тебе.
Глава 10
Хантер
12 лет назад
Девять часов в провонявшем мочой автобусе. С днем рождения… меня!
Во время последней поездки из Беркли в Лос-Анджелес мне было чертовски хреново. Как раз тогда на Южную Калифорнию спустилась жара, которую тут не видели десять лет. Кондиционер, конечно, сломан. Через месяц летний зной немного спал, так что запах горячей мочи не выедал глаза так сильно. И все же требовалось добраться до терминала пораньше: неохота сидеть рядом с отвратительной уборной.
Единственным плюсом во всей поездке оказалось то, что место рядом пустовало. Там я и разбросал свои карандаши и альбомы. Телефон зазвонил, как раз когда я оттенял углы наброска по структурному дизайну, который должен был сдать в понедельник. Даже не пытаясь нашарить трубку, улыбнулся. Точно знал: это она.
Сезон близился к концу, но только не у меня… После встречи мы провели в фонтане несколько часов, а потом она уехала: родители забрали девочку домой в Сан-Диего. Мы обменялись номерами, и я позвонил ей в два ночи, после того как основательно набрался пива с братцем и его друзьями.
Даже мои алкогольные сообщения о том, насколько она потрясная, не отпугнули эту девушку. Следующие несколько недель мы провели за перепиской или болтовней несколько раз в день о всякой всячине, которую я обычно презирал. Но по мере приближения моего визита наша переписка приобретала все более жаркий и тяжелый характер. От обсуждения того, какой мудак ее отчим, от смерти моей матери и планов на будущее мы плавно перешли к мечтам о том, что бы хотели сделать друг с другом, когда снова окажемся вместе.
Набрал пароль – и тут же выскочило ее сообщение.
Саммер: Правда или вызов?
Улыбнулся. Учитывая, что сейчас я торчал в автобусе, выбор был небольшой. К тому же это была наша игра. Я всегда выбирал правду, Саммер же всегда – вызов.
Хантер: Правда.
Саммер: Хм-м‑м… Ну ладно. Дай подумаю о чем-нибудь хорошем.
Через несколько минут пришло еще одно сообщение.
Саммер: Что самое отвратительное ты когда-либо делал с девушкой?
Ответ пришел в голову без секунды промедления. Хотя и не был уверен, что ответ ей понравится.
Хантер: Уверена, что хочешь знать правду? Вдруг тебе станет противно?
Саммер: Я полностью заинтригована и жажду знать…
Я усмехнулся. Ну хорошо же, сама просила…
Хантер: Однажды облизывал девушке пальцы на ногах. Добавлю, что она была после душа, так что оказалась довольно чистой.
Саммер: Ты таким занимаешься?
Хантер: Вовсе нет.
Саммер: Просто хотелось попробовать?
Хантер: Не-а, она попросила.
Саммер: Хм-м‑м…
И что бы это значило? Хм-м‑м…
Хантер: Тебе противно?
Саммер: Вовсе нет. Наоборот. Думаю, очень сексуально, когда ты делаешь что-то не потому, что хочется, а чтобы удовлетворить партнера.
Как бы я хотел продемонстрировать свои способности, чтобы удовлетворить ее, причем самым грязным образом.
Хантер: Твоя очередь. Правда или вызов.
Она ответила тотчас же.
Саммер: Вызов.
Я знал, что хотел. Черт, при одной мысли об этом дружок между ног стал большим и твердым. Но не хотелось показаться мудаком типа пошли мне обнаженку. Поэтому я изящно отбил шар в ее угол.
Хантер: Пошли мне сексуальную фотку.
После этого телефон замолчал на добрых десять минут. Я уже начал думать, что расстроил свою девочку, но тут телефон задребезжал опять.
Саммер: Закрой руками экран, чтобы никакие мудаки не смогли подсмотреть через плечо.
Конечно, черт возьми!
Еще через несколько секунд на экране загорелась картинка. Саммер полностью обнажилась, хотя совсем все рассмотреть было нельзя. Она сидела боком на коленях, сжав ноги, и прикрывала рукой почти всю грудь, оставив между указательным и средним пальцами достаточно пространства, чтобы полностью открыть левый сосок. Если это и не было самой сексуальной картинкой, которую я когда-либо видел, то личико дополняло ее, как та самая вишенка на торте.
Голову девушка застенчиво склонила набок, но пухлые губки приоткрыла, а сама Саммер смотрела на камеру сквозь густые опущенные ресницы.
Твою мать! Это была мечта любого парня. Открытое искреннее лицо ангела и тело, как у искусительницы. Уставившись на фотографию, я совсем забыл о времени. И тут Саммер написала снова.
Саммер: Скажи же что-нибудь. Не слишком ли все это? О чем ты там сидишь и думаешь?
Хантер: Сказать правду?
Саммер: Разумеется.
Хантер: Ты охрененно хороша! На самом деле размышляю, не пробраться ли в провонявшую мочой уборную, чтобы подрочить сейчас, или попытаться дотянуть до дома братца.
Саммер: ЛОЛ. Счастливого дня рождения, Хантер. Не могу дождаться, чтобы поздравить лично.
Наверное, она решила, что я шучу. Я глубоко вздохнул. Боже, как в этом автобусе воняло. Прямо как в комнате Джейса. Прости, парниша. Все это напомнило, как мы с Саммер договаривались провести эти выходные вместе, но никаких особенных планов у нас не было. А мой братец хотел, чтобы мы пошли на вечеринку, где он познакомит меня с девушкой, в которую по уши влюбился.
Хантер: Что собираешься делать сегодня вечером? Джейс хочет зазвать меня на вечеринку в один из домов братства. Хочешь присоединиться?
Саммер: Хм-м‑м. Обещала подружке тоже пойти на вечеринку. Это за пределами кампуса. Как насчет того, чтобы отметиться каждый на своей вечеринке, а потом встретиться в общежитии?
Побывать сразу на двух вечеринках, чтобы потом остаться одним… план был чертовски хорош.
Хантер: Напишу, когда смогу улизнуть.
Саммер: Не могу дождаться, когда увижу тебя.
Весь последний час поездки я провел, уставившись на фотографию и воскрешая в памяти каждую черточку тела Саммер. Что-то особенное было в этой девушке. И это не просто лучше, чем обыкновенный пикап. Мне даже хотелось познакомить ее с Джейсом, чего никогда раньше не случалось. Ни один из нас никогда не приводил в дом девушку, чтобы познакомить ее с мамой. От этой мысли защемило сердце: ведь такому уже не суждено случиться. Но по какой-то причине Саммер была необыкновенной. Мы всего-навсего провели несколько часов вместе, а потом больше месяца болтали о всякой ерунде. И вот я хочу познакомить ее с единственным членом своей семьи. Джейсу она понравится – черт возьми, ведь у нас одинаковые вкусы на девушек.
Глава 11
Наталья
После возвращения из Калифорнии я уже пропустила три воскресных маминых ужина. А теперь, судя по тому что наш поезд стоял как вкопанный уже добрых пятнадцать минут, опаздывала и на четвертый.
– Почему бы нам просто не взять твою машину, а еще лучше заказать «Убер» до Говард-Бич? Мы всегда так делали, когда приезжал папа.
Изабелла была далеко не дурочкой. И прекрасно знала ответ.
– Потому что поездка из города до Говард-Бич из-за пробок займет целую вечность. А «Убер» еще и обойдется в сто пятьдесят баксов в обе стороны. Поездом гораздо быстрее, к тому же всего три доллара в один конец.
– Когда вырасту, ни за что не буду бедной, – задрала она свой маленький носик.
– Мы вовсе не бедные.
– Почему тогда мы в этой стоячей парилке, а не под кондиционером в «Убере»?
– Потому что не любим бросать деньги на ветер. Тратим их с умом.
И добавила, указав подбородком на ее ноги.
– Вот, например, эти кроссы «Найк» за сто сорок долларов. Это и есть твой «Убер».
Изабелла подняла глаза к небу, но скулить перестала. Через несколько минут поезд наконец тронулся. И как раз вовремя. Не страдаю клаустрофобией или чем-то подобным, но от удушливой жары казалось, будто меня засунули в мешок, откуда предварительно выкачали воздух, и завязали его.
Мамин дом находился в пятнадцати минутах ходьбы от железнодорожной станции. Она жила все в том же кирпичном доме на две семьи, в котором прошло мое детство. Только теперь наверху вместо арендатора, которому мы сдавали второй этаж, чтобы облегчить выплату ренты, жила моя старшая сестра с семьей. Они перебрались туда года два назад, когда появился второй ребенок и без маминой помощи было не обойтись.
Как только мы повернули за угол к маминому дому, в воздухе почувствовался запах соуса. Разумеется, это был Говард-Бич, так что практически в каждом доме готовили свой семейный итальянский соус, или подливку, как его тут большинство называло. Но запах маминого соуса нельзя было спутать ни с чем. По мере приближения к дому слюнки текли все сильней.
Открыв дверь своим ключом, я крикнула, что мы приехали.
– Паста почти переварилась, – сказала мама.
Со смаком поцеловав меня в обе щеки, она повернулась к Иззи.
– За последние недели ты еще больше вытянулась. Значит, появилось еще местечко для фрикаделек. Заходите. Прежде чем сесть за стол, разрешаю облизать ложки от пирога. Только что приготовила.
Я последовала за ними в самое сердце бури, другими словами, на кухню. Две племяшки сидели на высоких стульчиках. Годовалая плакала, а двухлетняя стучала ложкой по пластиковому подносу и непрерывно орала: «ма-ма-ма-ма». Моя сестра Аллегра крикнула мне привет, выливая дымящийся соус из гигантской кастрюли в огромную миску. Сестричка Николь завопила фак, вынимая хлеб из печки. Вероятно, обожглась. Мама начала по-итальянски отчитывать ее за грубый язык.
Все было в порядке. Я скучала по таким воскресным вечерам.
Спохватившись, я достала стаканы с салфетками и начала накрывать большой обеденный стол. Звонок задребезжал, когда я вернулась на кухню за тарелками.
– Интересно, Франческа хоть иногда вспоминает о своем ключе?
– Твоя сестра не приедет. Она в Джерси, отдыхает на пляже, – проворчала мама. – Надеюсь, солнцезащитный крем она не забыла.
– Прекрасно. Теперь с сервировкой стола проблем будет гораздо меньше.
У Франчески был целый ворох навязчивых состояний, среди которых не последнее место занимала страсть к симметрии и порядку. Именно она заставляла мою сестру еще добрый час поправлять стол после того, как его накрывал кто-то другой. В детстве я жила с ней в одной комнате. С тех пор и стала интересоваться когнитивно-поведенческой терапией. Правда, Франческа не собиралась становиться ни моим пациентом, ни чьим-нибудь еще.
Раздался еще один звонок в дверь.
– Наталья, пойди открой.
– Зачем? Кто-то жаждет спасти наши души? – я повернулась к Аллегре. – Хотя, если подумать, тебе это может пригодиться. Твоя душа остро нуждается в спасении, потаскушка!
– Наталья, иди открой дверь, – рявкнула мама. – Это наш гость. Не заставляй его ждать.
– У нас гость?
– Ступай же! И причешись сперва.
Я потрясла головой, но направилась к двери.
Если уж Белла Росси прикажет…
Глазок был чертовски высоко. Пришлось встать на цыпочки и задрать голову. На верхней ступеньке стоял мужчина и смотрел на улицу. Со спины и в джинсах он выглядел потрясно. Может, для такого свидетеля Иеговы и стоило прибрать волосы. Стоп. Разве свидетели Иеговы занимаются сексом до брака? Я внутренне усмехнулась. Мне определенно необходимо потрахаться. А то готова наброситься на верующего, который стоит рядом со статуей Девы Марии прямо у дома матери.
С улыбкой распахнув дверь, я произнесла:
– Могу я чем-нибудь помочь?
Мужчина обернулся, и у меня перехватило дыхание. Несколько раз моргнула, но лицо передо мной осталось тем же. Правда, улыбка на этой великолепной физиономии стала еще более порочной.
– Что… что ты здесь делаешь?
– Твоя мама пригласила меня на ужин.
Я и забыла, чей номер вбила в его телефон, когда в последний раз видела его месяц назад в Калифорнии.
– Моя мама?
– Ага. Ты случайно дала мне номер Беллы вместо своего, помнишь?
О! Мой! Бог! Я готова убить свою мать. Я дала Хантеру этот номер ради шутки, подумав, что он поймет такой не слишком тонкий намек. А если и нет, то мама быстренько отправит его в другую сторону. В разговоре с холостым мужчиной она не могла продержаться и трех минут без намека, что ее дочери Наталье просто необходимы муж и дети.
Увидев Хантера, стоящего у двери, я была совершенно сбита с толку и взбешена.
– Моя мать пригласила, и ты пролетел через всю страну, чтобы отведать ее соус?
– У меня кое-какие дела в Нью-Йорке, вот Белла и подумала, что было бы здорово увидеться. К тому же, раз уж я здесь, у тебя появилась возможность исправить ошибку, дав мне правильный номер. Как-то так…
– Думаю, ты немного не в себе.
И тут мама до смерти перепугала меня, прямо за спиной распахнув дверь, которая до этого была почти прикрыта.
– Ах, это, должно быть, Хантер. – Она выдвинулась вперед и расцеловала его в обе щеки. – Рада тебя видеть. Почему ты не заходишь? Разве моя дочка забыла о хороших манерах? Входи же. Входи.
С того момента, как открылась дверь, я не шелохнулась. Хантер, заходя в дом, остановился около меня. Наклонившись, он чмокнул меня в щеку и прошептал в самое ухо:
– А настоящий поцелуй будет позже.
* * *
Я все еще с трудом верила, что Хантер в Нью-Йорке, а еще меньше в то, что он сидит во главе обеденного стола в мамином доме. Сложив на груди руки и склонив головы, мы произносили молитву. Прекрасная возможность смотреть на Хантера, не боясь быть пойманной. Боже, до чего он великолепен! Опасно великолепен. Когда моя мать произносила молитву, обращенную к Деве Марии, я поймала себя на мысли, каково это – лежать под этим мужчиной. Белла провела бы в церкви целую неделю, молясь за непутевую дочь, которую во время молитвы посещают подобные мысли.
Держу пари, в постели он одновременно жесткий и внимательный. Бессознательно я провела языком по нижней губе, а в голове вихрем крутилось множество грязных мыслей. Разумеется, именно в этот момент Хантер поднял глаза и уставился прямо на меня. Когда наши взгляды встретились, мальчишеская улыбка пробежала по его лицу. Господи, у меня перехватило живот, совсем как у девочки-подростка.
Оставшуюся часть молитвы я просидела с закрытыми глазами. А это было совсем не просто. Как и в первую встречу, меня поразило то, как на меня действовал этот мужчина. Совсем как тогда с Гарретом. Эта мысль оказалась лучше холодного душа. По крайней мере, бывший муженек еще хоть на что-то годился.
Меньше чем через две минуты после окончания молитвы женщины семьи Росси начали допрос. Хантер и не подозревал, во что ввязался, сидя за одним столом с семью дамами из этой семьи, да еще одной девочкой-подростком.
– Итак, Хантер, как вы встретились с моей сестрой?
– На свадьбе Дерека и Анны.
Тут вмешалась матушка.
– Хантер поймал подвязку, а Нат – букет. Разве не романтично?
Комната наполнилась сдержанным гудением.
– У Хантера диплом архитектора, – добавила мама. – Он строит коммерческие здания.
Похоже, мамуля и Хантер немало времени провисели на телефоне. И мама думает, что будущий зять готов подарить ей внуков уже на следующей неделе. Она бы пригласила на обед и Джеффри Даммера, если бы у нее теплилась надежда на то, что я снова выйду замуж и рожу ребенка. Меньше всего она предполагала, что Хантер Делусиа всего-навсего хочет переспать с ее дочерью.
– Звучит очень романтично. Неужели моя сестра Аллегра только и умеет, что хлопать ресницами и падать в обморок?
– Ты встречаешься с этим парнем? – посмотрела на меня Иззи.
– Нет.
– Разве у тебя не на этой неделе свидание с тем придурком Маркусом?
Спасибо, что хранишь мои секреты, ребенок.
– Э‑э‑э‑э… Еще раз говорю, что Хантер и я не встречаемся. Мы всего лишь друзья.
Хантер улыбнулся и подмигнул Иззи.
– Друзья, которые время от времени целуются.
Мои глаза полезли из орбит. Иззи, казалось, находила ситуацию весьма забавной. Я положила салфетку и встала.
– Хантер, можно тебя на кухню на минутку? Хочу кое о чем переговорить.
Прежде чем встать, он посмотрел на мою мать.
– Извините, Белла, я на минутку.
На выходе я услышала, как Иззи сказала:
– Похоже, они опять хотят поцеловаться.
Столовая тут же наполнилась смехом.
Как только Хантер закрыл дверь на кухню, я уперла руки в боки.
– И что это ты себе позволяешь?
– Ужинаю, – изобразил он из себя невинность. – Знакомлюсь с твоей семьей.
– Ты только что сказал им, что мы время от времени целуемся!
Хантер прислонился к кухонной стойке и скрестил руки на груди.
– А разве нет?
– Во‑первых, это неприемлемо. Иззи не исполнилось и шестнадцати. И это вообще не касается никого из моей семьи. А во‑вторых, мы целовались всего два раза, причем в первый я была пьяна, так что он не считается.
– Пять. Это было пять раз, считая тот, когда ты была пьяной. Кстати, тогда именно ты меня поцеловала.
– Пять?! С ума сошел? Сильно сомневаюсь, что поцеловала тебя первой. Хантер, ты все выдумываешь, потому что я плохо помню тот момент.
– Ровно пять, – он поднял палец. – Первый раз в ночь после свадьбы.
– Утром после свадьбы напротив входа в гостиницу, – поднял он второй палец.
– В моем доме, – взлетел вверх третий палец. – Начали у окна, закончили в постели.
– В лифте, когда я пожелал тебе спокойной ночи, совсем как джентльмен, которым не являюсь, – это был четвертый палец.
Ну хорошо, может, я забыла о поцелуях в доме. Проклятье. До чего же тогда было хорошо!
– Прекрасно, – отрезала я, – но это всего лишь четыре, а не пять.
Порочный взгляд Хантера заставил мои колени задрожать. Не успела опомниться, как он подошел совсем близко и произнес хрипло:
– Поцелуй меня.
И, не дожидаясь ответа, впился в мои губы.
Боже, как же здорово этот парень целуется. Медленно, уверенно и с той нужной долей агрессии, от которой я захотела вцепиться ногтями в его кожу.
Прервав поцелуй, Хантер прислонился лбом к моей голове.
– Это пять, лапочка.
Должно быть, этот парень обладал даром выносить мне мозг вместе с языком. Потому что я, как последняя идиотка, улыбнулась, вместо того чтобы послать в его собственную задницу. Чертовски, честно говоря, сексапильную задницу.
– Не могу поверить, что ты здесь.
– Я тоже. Но привыкай. У меня здесь дела.
– Как долго пробудешь в городе?
Хантер заглянул мне прямо в глаза.
– Два месяца. И не пытайся больше ничего от меня скрыть. Твоя мама еще неделю назад дала номер твоего телефона.
* * *
Одним махом семерых убивахом.
Вспоминала сказку братьев Гримм, в которой великан восхитился подвигом храброго портняжки, думая, что тот укокошил семерых мужиков. Но что был этот портняжка по сравнению с Хантером Делусиа, который за один вечер умудрился очаровать семерых женщин Росси и одного всем недовольного подростка. Ну хорошо, может, восьмерых… включая меня.
