Виктор Филалетов
Космическое право
Каждая мысль имеет форму той или иной степени четкости. Правильно чтобы писать, надо учиться мыслить. Мысль, лишенная воображения, лишена жизни и творчества. По произведениям великих писателей и художников можно судить о том, какой силой является творческое воображение. Без представления или воображения того, что человек хочет сделать, не может он совершить ни одного движения, разве что бессознательно. Поэтому сфера воображения гораздо шире и значительнее, чем это обычно думают. Можно сказать, что воображение руководит всеми действиями человека. Даже чтобы в магазин пойти и купить хлеба, необходимо это сперва представить себе в своем воображении и уже потом поступать согласно тому, что было представлено.
Если дать волю воображению – в устремлении его к Свету, то можно увидеть те границы, дальше которых оно не может двинуться. Казалось бы, оно не ограничено ничем, но все же мысль ставит пределы даже воображению. Поэтому положение, говорящее о том, что "ведет мысль", следует усвоить возможно полнее. Полет мысли поэта, писателя, художника и философа много шире полета мысли обывателя. Но мысль может расти и развиваться, и воображение может воспитываться. Сказки, легенды, героические деяния героев всех веков и народов дают много пищи для развития воображения.
Художники и писатели обычно мыслят необычайно четко, порождая вереницы устойчивых мыслеобразов. Они воображением своим в Мире Незримом создают фильмы жизней своих героев – картинно, в красках и настолько ярко и жизненно, что вовлекают и других людей в мир своего творчества. Даже облеченные в слова и отпечатанные на бумаге, то есть уже лишенные значительной доли своей видимости и жизненности, они все же мощно воздействуют на воспринимающий аппарат читателя. Наполняя сферы вокруг образами своих мыслей, их творец одновременно создает тонкое, невидимое окружение свое, которое приобретет явно видимые формы и будет сопутствовать ему, когда он сбросит свое физическое тело и когда откроется его астральное зрение. То, что незримо сейчас, будет зримым в Надземном.
Сокровища мировой литературы дают богатую пищу для мысли. И все же и мысли и воображению уделяется так мало внимания, и еще меньше – сердцу, которое зажигает и мысль и воображение.
Строящий на красоте не пожалеет ни об одной мысли, но горе сорителям и злобникам, ибо окружают себя тьмою, которая магнитносозвучна всей тьме, родственной их собственной психической продукции по тональности. И то, что создали они, как бы вольется в провалы тьмы Незримого Мира, вовлекая в воронки и вихри породителей безобразия.
Мысль огненная не стареет. Стареют обычные мысли, выходят из моды и перестают интересовать человека. Сколько обычных, бездарных писателей, и как скоро забываются их книги! Но жив Толстой и другие великие писатели мира сего. Мысли Духов Великих не умирают в веках. Не только на страницах писаний, но и в пространстве такие мысли живут и насыщают ауру планеты. Планетная сокровищница мыслей очень богата. Благо тому, кто может внести в нее и свою долю, свой вклад.
Возьмем пример лица, пишущего много писем. Рукописи или письма, написанные от руки, являются объектом наслоений Агни. При этом во время писания устанавливается контакт с тем, кому пишется письмо. Энергия отдастся как бы по двойному каналу: по линии контакта и через наслоения. Если он пишет для себя, он не получит истинных следствий. Если он думает, что он пишет для одного определенного лица, он ошибается. Послание содержательное, наполненное высокими мыслями, пишется не для себя и не для определенного лица, но для человечества. Не будем утруждать себя размышлением, кому будут полезны наши мысли. Помимо самих начертаний, письмо посылается и пространственно. Не Наша забота, где посланная мысль найдет пристанище. Единственная задача, чтобы посланная мысль послужила во благо. Поэтому каждое письмо требует к себе очень внимательного отношения. Писатель очень ценит, когда его мысли служат на пользу, но не читаются мимолетно. Может быть мысль будет воспринята на не совсем неожиданном наречии! Она может запасть в сознание ребенка и претвориться значительно позднее. Может быть мыслью овладеет человек, уже уходящий от Земли и применит ее в Тонком Мире. Эта мысль может облегчить ему переход. Может быть, труженики будут восхищены полезными мыслями, которые одухотворят их однообразную работу. Мысль поможет больному и вложит ему веру во врача. Мысль вознесет женщину далеко за пределы домашнего очага. Мысль подскажет воину, в чем его подвиг. Мысль укажет земледельцу планетарное значение его труда. Земледелец отвечает за кору планеты, и письмо к нему будет насущным. Нужно написать зодчему и судье, и художнику. Ничего, если некоторые письма дойдут в ночное время. Так пусть пишущий письма помнит, что у него много читателей. Тем хуже, если содержание письма будет развратно и ничтожно. Нельзя закреплять начертания вредные.
Часто говорят о несовершенстве существующих книг. Можно сказать больше: ошибки в книгах равны тяжкому преступлению. Ложь в книгах должна быть преследуема, как вид тяжкой клеветы. Ложь оратора преследуется по числу слушателей. Ложь писателя – по числу отпечатков книги. Занимать ложью место народных книгохранилищ – тяжкое преступление. Нужно почуять истинное намерение писателя, чтоб оценить качество его ошибок. Невежество будет худшим основанием. Страх и подлость займут ближайшее место. Запретительные меры, как всегда, не пригодны. Но открытая ошибка должна быть удалена из книги.
